27 августа, 18:57 (местное время)
на подступах к архипелагу Перио
«Туатха де Данаан» достигла точки назначения в десятке миль к северо-востоку от архипелага Перио. Великий Тихий океан был гладок, и заходящее солнце заставляло волны, омывающие коралловые рифы, сверкать и искриться бриллиантовыми россыпями.
Совсем неглубоко под поверхностью все было по-другому. Преломляющиеся солнечные лучи окрашивали толщу воды в тревожные багровые тона. Среди этих кровавых теней абсолютно неслышно скользил туманный силуэт гигантской подводной лодки. Картину можно было бы назвать живописной, если бы не хищная угроза, сквозившая в этом плавном движении.
Угольно-черное тело напоминало очертаниями метательный кинжал, а еще больше — акулу. Гладкие и изящные изгибы корпуса и перья плавников выдавали назначение корабля — это была машина, созданная для убийства и разрушения. И если бы редкие рыбы, которые шмыгали в пелагической зоне, сумели ощутить всю угрозу и опасность, внушаемую этим кораблем, они бросились бы прочь без оглядки.
А на борту «Туатха де Данаан» продолжалась торопливая подготовка к бою.
27 августа, 14:36 (по Гринвичу)
«Туатха де Данаан» отсек оперативных совещаний № 1
— Начинаем инструктаж! — громко объявил капитан Гейл Мак-Аллен своим подчиненным, которые, громко переговариваясь, рассаживались по рядам стульев перед большим экраном.
В отсеке собрались тридцать два оперативника Митрила, одетых в оливковую повседневную униформу. Когда приблизится время начала операции, они должны были сменить ее на другую, «выходную»: полевые камуфляжные комбинезоны пехотинцев, противоперегрузочные костюмы летчиков и операторов БР. Голоса стихли, и Соске поднял глаза от книги, которую быстро читал. Только Курц, сидевший за его спиной, продолжал шептаться с соседом, капралом Янгом Дзюнг Ку.
— Отставить разговоры! — капитан Мак-Аллен, стоявший сбоку от широкого жидкокристаллического экрана, прожег их взглядом.
— Так точно, сэр!
Австралиец по происхождению, капитан Мак-Аллен занимал должность заместителя майора Калинина и командовал отрядом СРТ, нося позывной Урц-1. Его лицо, оживленное и бодрое во время недавней игры в бинго, теперь затвердело, брови хмуро сдвинулись
— Все собрались? Майор проведет общий предбоевой инструктаж. Слушать внимательно!
Майор Калинин шагнул вперед, и взгляды всех присутствующих скрестились на нем. Пробежав взглядом по планшету, который держал в руках, Калинин заговорил без всяких предисловий.
— Как вы уже знаете, предприятие по переработке химического оружия, принадлежащее США, захвачено вооруженной террористической группировкой.
В его голосе не звучало ни волнения, ни напора. Майор говорил так буднично, словно назначал ответственных за уборку на следующей неделе.
— Попытка отбить захваченное предприятие, предпринятая спецподразделениями американского флота, провалилась. В связи с этим, для решения задачи выделена наша флотилия, оснащенная более современной боевой техникой. Необходимо подавить сопротивление вражеских бронероботов, обеспечить безопасность захваченных противником заложников и предотвратить уничтожение важнейших объектов. Вот театр боевых действий, на котором развернется операция.
Он повернулся к экрану, включил его и вставил диск в боковой дисковод. На экране возникла трехмерная карта-схема небольшого, овального в плане острова. Высота над уровнем моря плавно изменялась, и западный берег обрывался в океан высокой скальной стеной, в то время как восточный представлял собой пологий песчаный пляж.
Постройки американской военной базы протянулись по пологому склону горы, занимая большую ее часть.
— Республика Перио, остров Берилдаобу, химическое предприятие по переработке боеприпасов, снаряженных боевыми отравляющими веществами. Его назначением является демонтаж, нейтрализация и утилизация запасов устаревшего химического оружия. По этой причине на его территории в настоящий момент хранится несколько сот тонн нервно-паралитических газов, таких, как зарин, табун и зоман.
Лица слушателей вытянулись, в глазах появилась тревога. Им было прекрасно известно, что значили эти слова. «Смертельный яд», «кошмарное орудие массового поражения» — самые скромные характеристики, которые относились к этим плодам сумрачного тевтонского гения.
— Упомянутая вооруженная группа назвалась «Зеленой армией спасения». Согласно сделанным ими заявлениям, их действия направлены на то, чтобы ликвидировать развитую туристическую инфраструктуру, существующую на архипелаге Перио, и тем самым защитить от уничтожения естественную среду обитания уникальных коралловых рифов. Они планируют добиться своей цели, угрожая выпустить в атмосферу весь наличный запас боевых отравляющих веществ, складированных в хранилищах.
— Это просто бред! Нелепость какая-то! — воскликнул один из оперативников. Ему вторили другие голоса:
— Значит, если они не смогут защитить природу, то устроят всеобщую эвтаназию?
— Если это шутка — то совсем не смешная.
Тем не менее, некоторые из бойцов качали головами и усмехались — они оценили черный юмор противников по достоинству. Кто-то даже засмеялся.
— Но откуда на этом островке вообще взялось такое опасное сооружение?
— Предложение построить завод на территории американской метрополии вызвало слишком сильное противодействие, — пояснил Мак-Аллен. — Общественно мнение, лоббирование интересов, губернаторские выборы и прочие тайные политические игры — как всегда. Все довольно сложно, и вам, дуболомам, эта история будет неинтересна.
— Совершенно верно, — кивнул Калинин. Оперативник, который поинтересовался насчет подоплеки событий, разочарованно хмыкнул, а майор продолжал:
— Архипелаг Перио до недавнего времени являлся подмандатной территорий США. Формально получив независимость, он остается под американской опекой, в полной экономической, политической и военной зависимости. Другими словами, островитянам просто навязали строительство этого объекта, и местные власти не посмели возражать.
«Все как всегда», — подумал Соске, внимательно слушавший инструктаж.
Бедные и слабые страны и нации всегда оказываются в проигрыше. Военные базы, предприятия по переработке ядовитых отходов и ядерного топлива, могильники радиоактивных веществ — все сваливается на них. Часто в сопровождении голода, вооруженных конфликтов и прочих бедствий.
Калинин продолжал:
— Итак, наша задача — вышвырнуть самозваную «Зеленую армию свободы» с захваченного опасного объекта. Дадим увеличение на территорию предприятия.
Трехмерная модель острова на экране укрупнилась. Стали видны несколько низких пакгаузов и длинных производственных строений, а также стандартное офисное здание. За ними располагалась короткая взлетно-посадочная полоса с вертолетной площадкой. Гавани поблизости не было. В центре компьютерной модели находилось крупное полузаглубленное сооружение, которое и представляло собой цех для демонтажа и утилизации химических боеголовок, а также помещение для их хранения.
— Боеприпасы, снаряженные БОВ, с которыми нам придется иметь дело, складированы в подземном хранилище. Имеются разведданные, свидетельствующие о том, что террористы заложили там мощные подрывные заряды.
— Получается, если их взорвать…
— Огромное количество нервно-паралитических газов будет выброшено на поверхность и под действием ветра распространится по всему архипелагу в концентрации, намного превышающей летальную. Вы, наверняка, помните, что для гибели взрослого человека требуется менее миллиграмма отравляющего вещества. Перио превратится в безжизненную пустыню за несколько часов, — холодно заключил Калинин.
В отсеке повила давящая тишина. На лицах митриловцев явственно читались их мысли: больше всего им сейчас хотелось вернуться на Мериду и забыть о существовании этого крохотного и никому не нужного архипелага.
— Соответственно, первой задачей является разоружение этих зарядов. Второй — подавление вооруженного сопротивления террористов. Третьей — освобождение захваченного американского персонала.
— Легко сказать! — прозвучали реплики из зала.
— …Мужики, такой задницы я не ждал!
— Как будто нам когда-нибудь выпадало что-то другое?
Капитан Мак-Аллен возвысил голос:
— Разговорчики! Прежде чем скулить, отработайте свои денежки!
Недовольные притихли. Калинин, словно ничего не произошло, продолжал:
— На настоящий момент у противника имеется девять бронероботов и пять самоходных зенитных установок.
На жидкокристаллическом мониторе возникло изображение вражеского бронеробота. Его силуэт был столь приземист, а броневые панели выглядели такими округлыми, что казалось, что на него сверху напялен пуховый жилет. БР слегка напоминал американский М6, но у него отсутствовала голова. Вместо нее возвышалось небольшое кольцо с перископами — классическая танковая командирская башенка.
— Вы видите перед собой основную ударную силу противника. Это «Мистраль-II», выпускаемый французским концерном Зито. Как правило, их экспортируют в страны исламского мира и в меньших масштабах — в Южную Америку. Бортовое радиоэлектронное оборудование достаточно примитивно, но это крепкие машины.
Поднял руку пилот-вертолетчик.
— Да?
— У меня вопрос, сэр. «Мистраль-II» состоит на вооружении в армиях и не валяется на дороге. Откуда же террористы взяли такое их количество?
— В середине июля был потерян контакт с транспортом, находившимся у берегов Шри-Ланки. На его борту находился груз аналогичных боевых машин, предназначавшийся для индонезийской армии. Несколькими днями позже судно было обнаружено затопленным, но груз и практически весь экипаж бесследно пропали.
— Понятно.
Действительно, все было ясно. Моряки или оказались подкуплены, или сами являлись внедренными заранее агентами террористов.
— Вернемся к теме. По отношению к упомянутым французским бронероботам мы применим конвенционное вооружение и обычную тактику. Однако среди боевой техники террористов имеется один образец, с которым следует быть крайне осторожным, — Калинин щелкнул кнопкой, и на экране появилось новое изображение. «Того самого» бронеробота.
Соске непроизвольно затаил дыхание, а Курц издал такой звук, точно подавился. Мао подозрительно глянула на них со своего места. Остальные оперативники, никогда ранее не сталкивавшиеся с этим типом бронероботов, только нахмурились, выжидательно поглядывая на майора.
Да, БР был той самой модели, с которой Митрил имел дело четыре месяца назад. Эта боевая машина имела не серебристый, а красный цвет, наблюдались и иные отличия в очертаниях головы. Тем не менее, ошибки быть не могло — он появился снова. Конечно, тот пилот, Гаурон, был мертв, но Соске почему-то продрал по коже мороз — ему вдруг показалось, что призрак безумца смеется над ним, попирая башмаком ступохода обломки «Бушнелла».
— Американское спецподразделение было уничтожено именно этим бронероботом. Мы не имеем никакого представления, из какой страны он ведет свое происхождение, но очевидно, что это машина третьего поколения, подобно М9. Ее приводит в действие палладиевый реактор, а ее бесшумность превосходит все ожидания. Мы предполагаем, что, как ни трудно в это поверить, она оснащена системой ЭКС с режимом оптической невидимости. Это объясняет красный цвет корпуса.
В комплексную систему ЭКС входили несколько типов устройств, способных маскировать боевые машины в радиолокационном, инфракрасном и иных электромагнитных диапазонах. Самые современные системы, используемые Митрилом, скрывали носитель даже в диапазоне лучей, видимых невооруженным глазом. Технологический барьер пока не позволял надежно скрывать свет с короткой длиной волны, к примеру, пурпурный. Напротив, более длинные волны, образующие, скажем, красный цвет, нейтрализовать было относительно нетрудно.
— Выходит, этот робот может подкрасться и внезапно напрыгнуть? Как и наши?
— Именно так. Вам потребуется задействовать ЭККС — локатор, способный нейтрализовать маскировку, создаваемую системой ЭКС. Но учтите, помимо упомянутой системы, эта машина также оборудована специальным устройством, которое сводит эффект от атак конвенционным оружием на нет. Если вы столкнетесь с этим бронероботом на поле боя… — Калинин обвел лица подчиненных внимательным взглядом, — …избегайте прямого противостояния. Иными словами — бегите.
Присутствующие замерли. Потом раздался все нарастающий ропот.
— …Бежать? Что за ерунда?!
— Вроде бы мы здесь, чтобы подавить их сопротивление или я ослышался?
— Может быть, тогда лучшее вообще не затевать эту драку?!
Громкие возмущенные выкрики доносились то слева, то справа.
Капитан Мак-Аллен снова прикрикнул: «Отставить разговоры»! — но в этот раз эффект был невелик.
Курц, сидя со сложенными на груди руками, громко вопросил в пространство:
— Друзья, вы что, сдохнуть хотите?
Реплика была не столь громкой, как команда Мак-Аллена, но что-то, прозвучавшее в его нарочито-спокойном тоне, заставило все голоса немедленно стихнуть, оставив напряженную, звенящую тишину. Оказавшись под перекрестным огнем вопросительных и скептических взглядов, Курц мрачно продолжал:
— Майор совершенно прав. Эта штука доставит нам хлопот. Такого вы еще не видели. Скажу по собственному опыту — пятидесятисемимиллиметровые снаряды ему по барабану. Это какая-то черная магия.
— Он пользуется «Силой»? Как Дарт Вейдер? — насмешливо бросил один из оперативников.
Курц смерил его безразличным взглядом.
— Да, прямо в точку. Именно «Силой».
— Хреново дело. Нам придется нанять Йоду, чтобы потренировать молодых падаванов! — засмеялся другой.
Против обыкновения, Вебер не поддержал шутки.
— Складывается впечатление, — снова заговорил Калинин, и его голос был холоден, как лед, — что вы не расслышали моих слов. Когда я говорил «бежать», я не давал советов или рекомендаций. Это приказ. Тот, кто ему не подчинится, понесет соответствующее наказание. В том случае, конечно, если сумеет остаться в живых.
Наступила мертвая тишина.
— Данной машине присвоено кодовое обозначение «Веном». Условное, поскольку ее настоящее название нам неизвестно. Бронеробот представляет собой большую опасность, которая должна быть устранена ради успеха операции в целом. Задача по уничтожению «Венома» возлагается на сержанта Сагару.
Теперь все головы повернулись в сторону Соске. Он не выглядел сильно удивленным. Когда на экране появилось изображение красного бронеробота, он сразу почувствовал, что ему придется опять сойтись в единоборстве с ним.
— Используя «Арбалет», сэр? — уточнил он.
— Именно так, сержант. При контакте с «Веномом» все остальные боевые единицы отходят, оказывая вам поддержку. Необходимо действовать скоординировано, обстреливая его с безопасной дистанции, в то время как вы сближаетесь и атакуете непосредственно. Не давайте ему передышки, и рано или поздно вам представится возможность нанести решающий удар.
— Что если я потерплю поражение?
Майор прямо глянул в глаза Соске и холодно ответил:
— Операция провалится. Ваши товарищи останутся беззащитными перед «Веномом».
Соске почувствовал себя так, словно на его плечи обвалился неподъемный груз — ответственность за жизни всех людей, присутствующих в зале. Ему много раз приходилось участвовать в боевых операциях, оказываться на волосок от смерти. Но тогда он был обычным бойцом, одним из многих. Если бы он что-то сделал не так, совершил ошибку, то рассчитался бы за нее только своей собственной жизнью. Думать об этом тоже было совсем не весело, но уровень ложившейся ответственности оставался привычным — почти нормальным. От него не требовалось держать небо на плечах, подобно Атланту. Обычный, никому не интересный и не нужный наемник, о котором никто не заплачет. Короткая строчка в будущем мартирологе: «потери в живой силе — одна единица». Так и должно было быть по заведенному в природе порядку, и с ним, и с его однополчанами. Соске давно внутренне смирился с этим. Но с недавнего времени, как раз с того момента, как его назначили охранять эту девушку, Чидори Канаме, и когда он столкнулся с загадочным экспериментальным бронероботом, «Арбалетом» — все стало незаметно меняться. Хотя Соске и не смог бы ответить, что именно, но он подсознательно чувствовал, что их существование каким-то странным образом связано с ним, важно для него. Они уже спасли его жизнь, и даже не один раз — это тоже что-то значило.
Но сейчас речь шла не о них, а об ответственности, ложащейся на его плечи.
«Я не имею права на ошибку. Не могу позволить себе проиграть».
Наверное, это было похоже на то, что испытывает тонущий человек — с каждой секундой неумолимая тяжесть водяного столба сжимает каждую клеточку его тела, все сильнее и сильнее. Соске, глядя в пол, мрачно ответил:
— Вас понял, сэр.
— Рассчитываю на вас, сержант.
Все лица снова обратились к командующему операцией. Калинин твердо и уверенно продолжал:
— В этот раз развертывание и выход на рубежи атаки будет производиться в подводном положении, отход — с помощью вертолетов. Шесть наличных бронероботов образуют три оперативные группы. Первая — штурмовая, вторая — огневой поддержки и последняя — разминирования, с задачей найти и обезвредить подрывные заряды. Относительно маршрута ее выдвижения у нас есть хорошие новости. У меня все. План действий каждой из групп и детали до вас доведет капитан Мак-Аллен. Приступайте, капитан.
— Есть, сэр.
Майор шагнул назад, а его место занял Мак-Аллен.
— Итак, распределение по группам. Штурмовая будет состоять из меня и Сагары. Группа огневой поддержки — Вебер и Нгуен. Группа разминирования — Мао и Данниган. Остальной личный состав отряда СРТ будет действовать в пешем порядке, в качестве командиров пехотных штурмовых групп, которые высадятся с вертолетов во второй фазе операции. Записывайте частоты для радиообмена…
27 августа, 16:21 (по Гринвичу)
«Туатха де Данаан», главный ангар
Инструктаж завершился, Соске сразу заторопился в ангар, чтобы переговорить с инженером, отвечающим за системы бронероботов. Этой ночью ARX-7 «Арбалет» наскоро выкрасили в стандартный грязно-серый цвет. Техники торопились и просто нанесли краскопультами ту же самую краску, которой покрывали М9, прямо по белоснежной броне. Для предстоящей операции, где в воде не имелось возможности включить систему ЭКС, а скрытность была особенно важна, белый цвет был попросту неприемлем.
Подобно М9, «Арбалет» имел человекообразную конструкцию. Длинные и стройные конечности, суставы, обеспечивающие высокую свободу действий — все это создавало впечатление мощи и скорости, напоминая готового к бою воина. Форма головы-шлема несколько отличалась от «Гернсбеков». Пара оптических камер походила на острые, всевидящие глаза, а под ними был смонтирован поперечный кронштейн для крепления вооружения. Картина слегка напоминала шпиона-ниндзю из старого кинофильма, карабкающегося по стене с зажатым в зубах украденным свитком.
Четыре крылоподобные гибкие пластины, смонтированные в задней части каждого плеча, представляли собой радиаторы, отводившие и рассеивавшие избыточное тепло. Рядом с ними располагались крепления, где в зависимости от ситуации фиксировалось оружие или дополнительные конденсаторы. Может быть, именно непривычные и резкие очертания были виноваты в том, что один взгляд на бронеробот заставлял наблюдателя чувствовать себя неуютно, словно перед ним стоял не обычный механизм, а какое-то загадочное, мистическое создание, отмеченное печатью рока. Казалось, даже простое прикосновение к нему способно вызвать на голову смельчака проклятие или возмездие неосторожно потревоженных потусторонних сил.
Построенный специально для того, чтобы нести загадочный аппарат, называемый лямбда-драйвером, «Арбалет» действительно являлся таинственным, если не сказать — волшебным. По словам техника-младшего лейтенанта Норы Лемминг, удивительно молодой для должности инженера по системам БР, но отвечавшей, в том числе, и за этот бронеробот, лямбда-драйвер состоял из трех компонентов. Первое устройство, называемое ТАРОС, было смонтировано в пилотском кокпите. Аббревиатура расшифровывалась как «транслирующая и авто-реагирующая омни-сфера». Лемминг не имела никакого понятия, что это могло означать. Ей было известно только то, что это устройство обладало способностью считывать нервные импульсы в масштабах всего организма пилота и конвертировать их в некие специфические электромагнитные сигналы.
Следующим компонентом было ядро лямбда-драйвера, модуль размером со средний холодильник, смонтированный позади кресла пилота. Если снять его крышку, то внутри можно было увидеть пачку светящихся дивным разноцветным лазерным блеском цилиндров, но их назначение и принцип действия оставались полнейшей загадкой. Находясь в активном режиме, это устройство могло мгновенно поглотить громадное количество электроэнергии. Именно по этой причине на бронероботе устанавливался дополнительный конденсатор. Этот модуль был непосредственно связан с блоком искусственного интеллекта, управлявшим машиной, но даже самое пристальное изучение заложенных в его память программ не давало представления о том, какого рода взаимоотношения их связывали.
Последним компонентом являлась скелетная система, составлявшая основу опорно-двигательного аппарата бронеробота. С первого взгляда она мало отличалась от той, что использовалась на М9 — аналогичные фермы из титановых сплавов, керамические чашки суставов — но всю ее пронизывали тонкие прожилки из какого-то странного материала. Прозрачные сети, похожие на сросшиеся ледяные кристаллы, ветвились так же сложно, как нейроны человеческого тела. Мало того, при прохождении электрического тока сеть могла трансформироваться. Безусловно, никто на борту ТДД даже близко не понимал, для чего предназначалась эта система, и как она функционировала. Можно было без преувеличения сказать, что этот бронеробот представлял собой одну сплошную загадку.
При начале каждой загрузки искусственный интеллект, имевший собственное название — Ал — неизменно выдавал сообщение: «Запуск лямбда-драйвера требует присутствия сержанта Сагары». Искусственный интеллект не отказывался выполнять предпусковые процедуры и с другими пилотами, но, ни разу, ни на одном испытании, лямбда-драйвер не вошел в рабочий режим.
«Требуется присутствие сержанта Сагары». Все попытки стереть предыдущие лог-записи заканчивались неудачей. Даже перезагрузки и реинициализация не дали результата. В ответ на любые попытки вмешательства Ал выдавал сигнал о множественных ошибках и зависал.
— Нам пришлось сдаться, — сказала техник-младший лейтенант Нора Лемминг, вскинув руки в знак поражения. — Все, что я могу предположить, так это то, что в машину встроен какой-то загадочный приемник и усилитель ментальных импульсов пилота, хотя такие слова и звучат подобно оккультной ереси.
— Кто же сконструировал эту систему? — спросил Соске, мрачно глядя на «Арбалет». Уголки его рта были угрюмо опущены, брови напряженно сдвинулись.
— Насколько я знаю, он умер. Теперь остался только один человек, который знает о лямбда-драйвере больше меня — это наш командир. Но и она имеет представление только о конструкции системы ТАРОС.
— Вот как.
— Именно поэтому мы не в силах воспроизвести этот бронеробот. Осталось некоторое количество запасных узлов, и мы уже заменили оторванный в прошлом бою левый манипулятор. Но если он снова его лишится, придется ставить стандартные части от М9.
— Я буду осторожен.
— Не переживайте так, сержант. В конце концов, вы дважды запускали его без малейшей предварительной подготовки. Уверена, что вы сможете снова воспользоваться этим даром.
— Даром?.. — поднял глаза Соске.
— Именно. Господь вручил вам этот подарок. Наверняка он что-то имел в виду. Будьте увереннее в себе, сержант Сагара, — с ободряющей улыбкой проговорила техник-младший лейтенант.
27 августа, 16:55 (по Гринвичу)
«Туатха де Данаан», камбуз.
Какими бы новыми и необычными ни были впечатления от внутренних отсеков подводной лодки, Канаме все же, наконец, устала, и обнаружила, что ей совершенно нечем заняться.
Соске и его товарищи деловито собрались и ушли, сказав что-то насчет инструктажа. Тесса тоже с утра не перемолвилась с ней и словом. Когда Канаме заглянула в командный пост, Тесса была занята — она что-то обсуждала с майором Калининым и нашла время только для того, чтобы кивнуть.
Канаме одолевала скука.
«Пора бы уже и домой», — печально думала она, Ей сказали, что уже послезавтра подводная лодка должна завершить операцию и направиться обратно к базе. Если Канаме пожелает, то вертолет доставит ее вместе с сержантом Сагарой на остров, откуда они смогут вернуться в Токио, не задерживаясь надолго, поскольку время каникул уже выходило. Но до тех пор ей предстояло провести в этих замкнутых и вызывающих клаустрофобию стальных отсеках еще много времени.
Оставшись в одиночестве, Канаме случайно забрела в расположенный за командной столовой камбуз и не успела оглянуться, как принялась помогать коку. Огромная гора лука, потом морковки, потом целый Эверест картошки, которую нужно было почистить — прекрасный способ убить время.
— Слушай, у тебя здорово получается, — похвалил ее кок, один из немногих соотечественников-японцев, нашедшихся на борту. Его явно впечатлило то, как легко и непринужденно она орудовала кухонным ножом.
— Спасибо.
— И с бараниной ты ловко управилась. Может, бросишь свою школу и наймешься к нам на подлодку? Я передам тебе все тайны глубоководной подводницкой готовки.
— Нет уж, лучше я воздержусь! — засмеялась Канаме в ответ. Ее прервало объявление по общекорабельной громкой связи. Это был голос Тессы.
– Говорит командир. Наш корабль входит в операционную зону. Подводная лодка не будет непосредственно участвовать в боевых действиях, поскольку появления надводных и подводных кораблей противника не предвидится. Тем не менее, призываю всех вас соблюдать полную тишину в отсеках. Как обычно, мы должны быть совершенно незаметны. Если мы объединим наши усилия, и каждый выполнит свой долг, операция не представит большой сложности. Прошу вас действовать четко и обдуманно, как всегда. Господь не оставит нас своей защитой. — Тесса деликатно прочистила горло и закончила свою речь: — Итак, мы переходим в режим боеготовности номер два. На этом все.
Вслед за словами раздался звон корабельной рынды — сигнал для всех боевых постов. Он звучал в точности как настоящий, хотя, конечно, был записан на пленку. Несколько моряков, доедавших свои порции в зале столовой, быстро вскочили и поспешили прочь — по местам, указанным в боевом расписании.
— Началось, — пробормотал кок.
Канаме почувствовала, как сердце тревожно толкнулось.
— Они начнут воевать?
— Да. Но нам-то не стоит беспокоиться. До субмарины дело не дойдет, будут орудовать только ребята из СРТ.
— СРТ? Что это такое?
— Команда специального реагирования. Сержант Сагара там и служит.
Соске отправляется в бой. Прямо сейчас.
Канаме почувствовала странное напряжение. Она и раньше видела, как он сражается, и сама оказывалась вместе с ним в страшной опасности, но это… это было впервые. В новинку для нее.
Он уходит в бой.
На сердце стало тяжело. Оно толкалось, звало куда-то, не давая сидеть на месте, сложа руки. Канаме впервые поняла, что значит: «не находить себе места».
— Я, пожалуй, пройдусь.
— А?.. — удивленно поднял голову кок.
Но девушка уже выскочила из камбуза и заторопилась по проходам, заполненным спешащими на боевые посты военнослужащими Митрила. Заглянув в отсек оперативного инструктажа, куда созвали Соске и его товарищей, она никого не нашла — там было пусто. Заглянув еще в пару мест, где, по ее разумению, мог оказаться Соске, Канаме побежала в ангар.
— Ну, наконец-то.
Действительно, Соске стоял вдали от входа, перед полностью снаряженным бронероботом. Он был одет в матово-черный пилотский комбинезон и о чем-то говорил с молодой женщиной в рабочем комбинезоне, держа в руке электронный планшет. Неподалеку от них собрались Мао, Курц и еще один пилот с азиатским разрезом глаз, которого Канаме не знала.
Первым ее заметил именно Курц.
— Канаме? Чего ты так запыхалась? А-а, я знаю — ты принесла мне амулет на удачу! Говорят, заговоренные невинными девицами обереги творят настоящие чудеса — ух!..
Острый локоть Мао с короткого замаха врезался ему в солнечное сплетение, заставив подавиться. Угрожающе нахмурившись, она прошипела:
— Когда ты возьмешься за ум, придурок?!
Обернувшись к Канаме, Мао спросила вполне мирным тоном:
— Так в чем дело, Канаме?
— Да ничего особенного… просто… просто я… — Канаме покраснела и запнулась. Она и сама не понимала, зачем примчалась сюда, сломя голову. Покосившись в сторону Соске, она заметила, что тот все еще погружен в разговор с инженером, совершенно не замечая ее появления. Он был так сосредоточен и серьезен, что заговорить с ним о каких-нибудь пустяках сейчас казалось просто невозможным.
— Гм. Слушай, сейчас здесь будет довольно опасно — начнут двигаться бронероботы, — напомнила Мао.
— П-понятно.
— Деваться некуда, состояние повышенной боеготовности. Так что…
Канаме понимала, что хочет сказать Мао. Она велела ей убираться и не мозолить глаза — деликатно, конечно. Остро чувствуя, как собирающиеся в бой пилоты с каждой секундой отдаляются от нее все дальше и дальше, Канаме кивнула.
— Х-хорошо. Простите, что помешала.
Ей не осталось ничего другого, как повернуться и уйтия. Но у выхода из ангара она не удержалась и еще раз глянула назад. Мао жестом попросила прощения, а Курц просто дружелюбно помахал ей вслед.
Соске же так и не заметил появления Канаме. Глядя на него со стороны, она отчетливо почувствовала, что они находятся в совершенно разных мирах.
«…Что, если я вижу его в последний раз?!..» — эта внезапная мысль заставила ее похолодеть.
27 августа, 17:50 (по Гринвичу)
архипелаг Перио, 15 миль к северо-западу от острова Берилдаобу
«Туатха де Данаан»
В главном командном посту наперебой звучали голоса операторов.
— Глубина — тридцать метров, скорость три узла, ЭМФС функционирует нормально.
— «Черепаха-1», глубина десять, пять… стоп.
— Докладывает пост радиотехнической разведки — воздушных целей не наблюдаю.
— Оператор РТР: обнаружены надводные цели. Боевые корабли ВМС США. Провожу анализ…
— Течение, два узла на северо-запад. Ветер слабый.
– Говорит Урц-1. Занимаю шлюзовую камеру номер один.
– Говорит Урц-7. Занял шлюзовую камеру номер два.
— Оператор РТР: анализ параметров надводных целей завершен. Один эсминец УРО типа «Орли Берк», пеленг 0-8-0. Один крейсер типа «Тикондерога», пеленг 0-7-9. Дистанция — более тридцати миль.
— Говорит трюмный машинист правого борта. Внутренний люк шлюза номер один закрыт, герметичность обеспечена.
— Говорит трюмный машинист левого борта. Шлюз номер два — внутренний люк закрыт, герметичность обеспечена, готовы к затоплению шлюза.
Доклады приходили к Тессе один за другим. Внимательно выслушивая, она принимала их к сведению и быстро отдавала распоряжения.
— ГКП вас понял. Начать затопление шлюзовых камер с первой по шестую.
— Так точно, командир. Начинаем затопление шлюзовых камер с первой по шестую, — отрепетовал Мардукас.
В этот раз бронероботы десантировались непосредственно в воду. Двигаясь в погруженном положении, они должны были незаметно приблизиться к острову и провести внезапную атаку.
С каждой стороны ангара были расположены по три гермолюка, достаточно больших, чтобы пропустить М9 или «Арбалет». За ними находились шлюзовые камеры, выпускающие БР наружу. Мак-Аллен и его команда в настоящий момент находились в этих шлюзах. Все, что осталось — открыть внешние люки, уравняв давление воды.
— Итак… — Тесса последний раз проверила обстановку на поверхности. Приняв управление над «Черепахой», она с помощью маленького джойстика вывела ее наверх, чтобы осмотреться, используя телекамеры. Двигаясь под самой поверхностью океана, робот выставил над волнами небольшой перископ и быстро провернул его на триста шестьдесят градусов. На экранах в командном посту возникло изображение.
Бархатно-черное, великолепное южное ночное небо. Ни огонька, ни малейшей подсветки — совсем не то, что в городе. Бесчисленные россыпи звездных драгоценностей искрились, переливались, подмигивали. От чудесного зрелища буквально захватывало дух.
На секунду в голове Тессы встала картина: операция остановится, субмарина выйдет на поверхность и весь экипаж высыплет на легкий корпус, дыша до боли в легких, до головокружения свежим морским воздухом. Любуясь бесценными небесными сокровищами, принадлежащими, в отличие от земных, всем поровну. Если бы только она смогла вместе с Соске увидеть звезды не через перископы — а собственными глазами…
— Командир? — напомнил о времени неумолимый Мардукас.
Переключив телекамеру в режим низкоуровневого ночного видения, Тесса убедилась, что поблизости нет боевых кораблей или самолетов. Все было тихо и мирно. Осталось только отдать приказ о запуске десантного отряда.
Бросив взгляд на центральный экран, она нашла в углу индикаторы с цифрами, относящимися к каждой из шлюзовых камер.
ШК № 2 — ARX-7 (Урц-7)
«Все будет хорошо. Он сильный. Кроме того, с ним Мао, Курц и остальные товарищи».
Набрав побольше воздуха, Тереза Тестаросса скомандовала:
— Открыть внешние люки всех шлюзовых камер. Расцепить захваты.
— Так точно, командир. Люки открыты, захваты БР расцеплены.
Легкая дрожь, сопровождаемая приглушенным бульканьем, обозначила открытие клапанов затопления. Морская вода хлынула в шлюзовую камеру, мгновенно залив бронеробота с головой. Потом плавно открылся внешний люк. Низкоуровневая ночная телекамера развернула перед глазами Соске колышущийся зеленоватый занавес.
В этот раз на «Арбалете» было установлено съемное подводное оснащение. За плечами крепился модуль с мощным гидрореактивным двигателем, баллоны со сжатым воздухом, балластные цистерны. Оттуда выдвигались сложенные несущие плоскости, позволяющие бронероботу скользить по поверхности на высокой скорости, как корабль на подводных крыльях.
М9 и «Арбалет» не были специализированными подводными аппаратами, и максимальная глубина, на которой они были способны функционировать, составляла около сорока метров. Впрочем, для десантных операций такого рода этого было вполне достаточно.
«Хорошо»…
Соске плавно повел вперед джойстик управления гидрореактивным движителем, выводя бронеробот из шлюзовой камеры. Крышка люка закрылась за его спиной. Мимо «Арбалета», оставляя цепочки пузырьков, скользили М9, выбравшиеся из других камер.
– Свезло, так свезло — в кои веки отправляемся на курорт! – донесся по звукоподводной связи голос Курца, и один из М9 быстро сделал пару оборотов вокруг продольной оси, как жизнерадостный дельфин
– Отставить баловство! — вмешался капитан Мак-Аллен.
– Да ладно вам...
– Ничего не ладно, чтоб тебя! За мной, — приказал капитан и его М9 двинулся вперед, возглавляя группу диверсантов. Держа в обоих манипуляторах водонепроницаемые контейнеры с оружием, «Арбалет» и остальные четыре «Гернсбека» последовали за ним. Вытянувшись цепочкой — то есть, кильватерной колонной — они быстро увеличили скорость, поднявшись на глубину тридцати метров.
Оставшаяся позади «Туатха де Данаан» слегка опустила нос и бесшумно канула в глубину.
«…Черт, а я ведь ни слова не сказал Чидори»! — неожиданно вспомнил Соске.
Они двигались в подводном положении