Все права на исходные материалы принадлежат соответствующим организациям и частным лицам.




Глава 1

Александр потянулся в кресле и взглянул на часы на мониторе. Четыре часа вечера. Рабочий день почти закончился. Мужчина отодвинулся от стола и посмотрел на снежную пелену за окном своего офиса. Уже стемнело, и площадь Рокфелера выглядела морозной и не привлекательной. Пятая Авеню, несмотря на холод, была переполнена спешащими людьми. Вечер пятницы... все пытаются поскорее добраться до дома.

Десять лет назад он бы подавился при виде такой респектабельности и нормальности. Александр ходил по грани, и в этом находил незабываемое удовольствие, так ему необходимое. Ирония судьбы: став вампиром, он превратился в респектабельного бизнесмена.

Сегодня, в отличии от большинства дней, он был не способен сосредоточиться на работе. В своем подсознании он снова и снова возвращался к своему превращению в вампира. Потом был сон. Ну не совсем сон, вампиры не спят.

Александр расслабился в кресле. Что вызвало серию этих навязчивых видений, что возникали в его голове снова и снова, а потом пропадали, пока он был не в силах говорить и даже двигаться? Навязчивые видения были как сон наяву, или воспоминания о событиях, которые он фактически никогда не испытывал.

Каждый раз последовательность была почти той же самой. Это началось с того, что кто-то шептал его имя.

«Александр».

Голос показался ему странным — ни друг, ни враг — и такой низкий тембр, что он не мог сказать, мужчина это или женщина. Голос был словно ласка.

Услышав этот голос в первый раз, Александр просто озираться по сторонам и задаваться вопросом, кто его звал. Потом уже зная, что должно было произойти, простого шепота было достаточно, чтобы все его тело охватывало мгновенное возбуждение, его член пробуждался, твердел, вызывая почти болезненное желание.

Затем возникал аромат, Александр помнил его, сухой, горячий запах выгоревших на солнце песков, окружавших Сан-Диего.

Напоминающий, каково это — быть человеком.

Это случалось после возникающих в его голове видений.

Он стоял на коленях, руки вытянуры на уровне плеч и закреплены таким образом, что он не мог их видеть. В его жизни столько всего произошло, когда-то ночью он умер, как раз тогда, Захария нашел его и сделал вампиром. Моменты раскаяния и страха. Но в этом сне, позиция была подчиняющая и глубоко возбуждающая, ибо там перед ним стояла женщина, и он был наг, уязвим и полностью в ее власти.

Во сне он не мог хорошо разглядеть ее лицо. Ее темные волосы закрывали ее лицо, или она пряталась от него. Или он просто не мог ее видеть.

Она стояла перед ним, одетая в черное, запустив пальчики в его волосы, склонив голову, изучая его. Мужчина чувствовал ее одобрение, хоть она не произнесла ни слова.

Потом он почувствовал присутствие второго. Безусловно мужчины. Жаркое, обжигающее. В нескольких дюймах от него, а затем прижавшегося к нему сзади.

Александр застонал и задрожал в предвкушении. Он беспомощно связан, и они могли делать с ним все что хотели. Его член запульсировал, одобряя эту идею, принимая те множество способов, какими эта анонимная пара могла контролировать его, Алекс чувствовал желание женщины, она хотела, чтобы он представлял именно это.

Мужчина схватил его за бедра руками, вдавливаясь в него сзади горячим телом. Сердце Александра бешено забилось, член затвердел еще больше, головка покрылась смазкой, когда толстый член мужчины разместился между его ягодиц. Сильные руки мужчины разделили ягодицы Александра, стремясь войти в него. Вокруг его ануса размазали обжигающую смазку, а затем толкнулись внутрь.

Губы женщины опалили его, оставляя горячий отпечаток на груди, отвлекая его. Александр задохнулся, когда ее язык скользнул по его растянутым мышцам и плоти, и снова почувствовал прикосновение мужского члена к своему анусу.

Руки женщины слегка надавили на его плечи, наклоняя его немного вперед, насколько позволяли привязанные запястья. Этого оказалось достаточно, чтобы облегчить мужчине вторжение, и Александр застонал, почувствовав толчок горячей плоти. Его сердце грохотало, а член был готов взорваться.

Его потянули назад, поставили на колени, прижимая спиной к груди мужчины. Александр глубоко вздохнул, пытаясь в последний момент взять свое освобождение под контроль.

Женщина молча одобрила. Она встала перед ним на колени, любуясь его телом, потянулась к мужчине позади него, склонилась вниз, волосы каскадом прикрыли ее лицо. Она потянулась к руке мужчины лежащей на бедре Александра и потянула его вперед, уговаривая.

Горячая ладонь сжала ноющий член Александра и начала поглаживать.

Александр закричал, почти кончив при первом электрическом прикосновении. Он ощущал, как пульсируют и сжимаются мускулы вокруг члена в собственной заднице, и тяжело дыша, едва удержался от взрыва удовольствия.

— Всегда трое. — Прошептал голос в его сознании.

Склонившись к нему, женщина откинула прочь руку мужчины. Александр подавил протест, сжав руки в кулаки и выкручивая запястья, а затем она ртом обхватила головку его члена, заскользив горячими, влажными губами по его длине.

Мужчина, опустив руку вниз, обхватил ладонью его яички и нежно массировала их.

Александр попытался воспротивиться наслаждению, вспыхнувшему в нем, но мужчина, обхватив его рукой поперек груди, словно железным обручем, удержала на месте, пока его любовники удовлетворяли свои желания. Женщина, скользя вверх и вниз по его члену, ласкала ртом, губами накрывая головку, языком подразнивая и порхая по чувствительной расщелине. Александр чувствовал, что не продержится долго. Он ощущал, как его сперма закручивается в основании яичек, там, где их массировал мужчина. И он взорвался со всей яростью и шумом курьерского поезда, вырвавшегося из тоннеля.

Во сне, он прокатившейся сквозь него кульминации Александр почти сорвал от крика горло. Его сперма хлынула горячим потоком.

Стоило Алексу кончить, его сон начал мерцать и рассеиваться. Во сне он был связан и не смог удержать их. Он закричал: «Нет, останьтесь!», — но бесполезно.

В первый раз, когда сон наяву накрыл его, Александр сидел, читая совершенно нормальный роман в квартире, в которой он и Диего жили вместе. Александр очнулся от сна с застывшим телом, и обнаружил, что кончил и в реальной жизнь также. Мужчина принял душ, смыл доказательства своей дневной фантазии, и попытался не задумываться о столь ярком видении.

Второй раз случился здесь в офисе. Он понимал, что имеет дело не с простыми фантазиями и отсутствием половой жизни. Но не готов был поговорить обо всем Диего и Захарией, двумя вампирами к которым он прежде всего обратился бы за советом. Это слишком странно даже для той ситуации в которой они все оказались.

Последнее событие произошло только что.

Его затылок пульсировал. Александр потрогал голову и остановился, чувствуя похолодевшими кончиками пальцев крошечные рубцы и складки. Он никогда не чувствовал их прежде, но он знал, что они были.

Шрам от пулевого ранения в затылок. Шрам, который сформировался бы, переживи он это ранение как человек, а не стань вместо этого вампиром.

Он положил руку на стол и увидел, что она слегка дрожит.

Когда Захария, Сивет и Линдаль слились, сформировав первую троицу, как защиту против Гримора, шрам Зака, который образовавшийся от ранения, убившего его как человека, проявился вновь.

Означает ли это, что он, Александр, был выбран для второй троицы? И первый этап связывания уже прошел? Что означали все эти сны?

Возможно, именно поэтому он не мог видеть их лица. Он не встретил двух других, которым суждено сформировать троицу вместе с ним.

Александр приказал себе расслабиться и не торопиться с выводами. Он не был достоин быть избранным для второй троицы. Не с его прошлым. Древние силы, которые решали все, выбирали подлинных героев, таких, как Захария, который умер, защищая невинных, или Линдаля, который оставил весь свой род и отказался от наследования трона, для того чтобы быть с теми, кого любил.

Дверь в его офис распахнулась, и Диего Саваж возник на пороге, удерживая открытую дверь одной рукой, и кивая головой в коридор.
— Я только что видел новую секретаршу. Кейси. Кэсси. Крисси. Мама мия. — Он улыбнулся и уселся в кресло с другой стороны стола Александра. Диего был наделен брутальной латиноамериканской внешностью красавчика, что беспощадно использовал на людях и вампирах, не испытывая угрызений совести. — Я просто хотел спросить, как ее зовут.

— Кристина. – Александр, как можно непринужденнее оторвался от своего компьютера. Стараясь выглядеть нормально. — Она человек, Диего. Захария думал, что было бы хорошо иметь первоклассного секретаря в приемной. Она понятия не имеет что мы такое, так что старайся держать свои клыки в ножнах, хммм?

Диего провел языком по зубам.
— Если мы покувыркаемся ей это не навредит. Она хорошенькая.

Александр покачал головой.
— У тебя совсем совести нет? — Это был пустой вопрос. Были только две вещи в жизни Диего, что волновали его. Секс и охота. Все остальное не имело никакого значения.

— Я должен вонзить их куда-то, — сказал Диего, закидывая ногу на подлокотник кресла, оставаясь полностью равнодушным.

Захария вошел в офис.

— Вы здесь. Он принес пакет из Макдональдса. Сел в другое кресло, сдернул галстук и расстегнул рубашку. — Диего, ты когда-нибудь будешь действовать и относиться хоть к чему-нибудь серьезно?

Диего был одет во все черное. Черные брюки, черный свитер, черные ботинки.
— Я не могу бороться с вампинами и носить костюм-тройку, — прорычал он.— Хочешь, чтобы я побил их моим портфелем?

Зак закрыл дверь каблуком и вскрыл пакет из Макдональдса.

Александр залез в свои исходящие и бросил сводную папку на неделю перед Диего.
— Отнесись к этому серьезно, ладно. Мы нашли рабочие места для сорока трех вампиров на этой неделе в Америке во время экономического спада. Это рабочие места, личности, жизни. Это важно.

Диего фыркнул.

— Мы также нашли работу для двадцати двух людей, — добавил Александр. — Как бы сюрреалистично это ни звучало, но мы растем и пускаем корни в человеческом мире, в точности то, что хотела Сивет.

Диего закатил глаза.
— В следующий раз, когда я столкнусь со стаей слюнявых вампинов, я помашу перед ними своей Сирс кредитной картой. Это до чертиков их напугает.

— Что касается этого... — Александр мгновенно выбросил из ножен под рукавами ножи, поймал их, отрезал локон волос Диего и вручил его ему, и все, прежде чем Диего вскинул руку, чтобы помешать ему. — Помимо портфелей есть другое оружие. Это — углеволокно, сжатое, держи его ребром, и сканеры службы безопасности в холле внизу его не обнаружат.

— Ничего себе, — выдохнул сидящий в шоке Диего, явно впечатленный. — Покажи мне ножны.

Зак взял огромный кусок гамбургера и принялся жевать. И Александр, и Диего повернулись, с интересом рассматривая как Зак с аппетитом ест.

Зак сглотнул.
— Извините, — сказал он. — Но...

— Ты помнишь каковы они на вкус? — спросил Диего Александра.

— Да. — Вздохнул Александр.

— Выглядят аппетитно, — пробормотал Диего.

Зак поморщился.
— Поскольку после изменения, я не могу больше кормиться. Я должен получать откуда-нибудь калории. Мы, наконец, выяснили, что эта пища то, что мне нужно.

— Ты можешь есть еду? — спросил с завистью Александр.

— Довольно много, — признался Зак. — Кроме того эльфийского дерьма которое пытается готовить Линдаль.

— И ты должен устранять отходы из организма? — деликатно спросил Александр.

Зак ухмыльнулся.
— Да. Как входит, так и выходит.

— Но ты все еще вампир? — отрезал Диего.

— Да. — Зак открыл рот, и опустил клыки. — Я быстро исцеляюсь, моя реакция быстрее, чем когда-либо. Я сильнее, чем любой из вас, поскольку Линдаль, Сивет и я сформировали троицу. И я могу создать еще одного вампира, если возникнет необходимость.

Захария неохотно обратил Александра десять лет назад. С тех пор он и Диего взяли его под свое крыло. В их глазах он все еще новообращенный. Несмышленый младенец, только что вышедший из пеленок.

Включение Захарии в троицу против Гримора — первую из трех троиц, если верить Сивет — сделала Диего более сердитым чем обычно, и сейчас в первый раз, Зак показал им некоторые стороны той очень странной договоренности между ним, человеком и эльфом.

Диего скрестил руки, снова покачивая ногой.
— Ты мог стать более сильным, Захария, но не более умным. Объединение с тем эльфийским мутантом? Что такого вы делаете ночью?

— Заткнись Диего, — сказал ему Алекс. — Ты ничего не знаешь об этом.

Зак продолжил есть, явно голодный. Он знал Диего лучше, чем Александр и не поддался на уловку.

Телефон на столе Александра зазвонил.
— Это твоя линия, Зак, — сказал Александр. — Сотовый телефон Линдаля.

Зак помахал рукой.
— Ответь ему, — сказал он с набитым гамбургером ртом.

— Это Александр, Линдаль, — ответил он в трубку. — Зак... ест. — Даже говоря это, он ощущал себя странно.

— Я загнан в угол в переулке на улице Черри, по Рутгерс — стрит, — резко сказал Линдаль. — Около тридцати из них. Это что-то новое, в это время дня. Приходите быстрее. — Затем тишина.

Александр повесил трубку.
— Вампины. Тридцать, на перекрестке Черри и Рутгерса.

Зак забросил еду в пакет и встал. За ним поднялся Диего.

— Ты не должен идти, — сказал Зак Диего. — Мутант и я справимся сами.

Диего пожал плечами.
— Мне нужно развлечься.

Зак посмотрел на Александра.

— Я бы пошел с вами, если бы вам нужна была моя помощь, но кажется, с тридцатью вы управитесь сами, и есть еще Линдаль... и у меня свидание. — Александр спрятал улыбку.

— Вот сукин сын, — выругался Диего. — Кто?

— Кристина.

— Твою мать, — воскликнул Диего. — Ну и кто потерял свои угрызения совести сейчас?

— Я просто поприветствую ее в компании Диего. Внизу.

Диего смотрел на него черным взглядом, выглядя мрачней тучи.
— Однажды мой друг ты упадешь со своего пьедестала, и я надеюсь оказаться поблизости что бы увидеть это.

— Я упал с того пьедестала десять лет назад, Диего. Захария спас мою задницу и дал мне второй шанс. У меня нет намерения профукать его. А теперь пойдите и вытащите задницу Линдаля из того пекла, в которое он угодил, а не желай мне горя. У меня дела.

Захария улыбнулся, придерживая дверь открытой для Диего.
— Ты учишься, малыш, — сказал он Александру. Затем исчез.

Александр улыбаясь, перезарядил свои ножи и направился к двери. Пожелав Кристине спокойной ночи, подтвердил свои договоренности. Она была красивая в розовом и белом, но Алекс никогда не позволил бы Диего узнать, что девушка оставила его совершенно равнодушным.

Он хотел сбежать по пожарной лестнице в холл и избежать переполненного лифта. В это время суток дожидаться его можно было вечность. Спуск по лестнице не утомил бы его, ни в малейшей степени. Но это могло привлечь к нему внимание. Поэтому, Алекс терпеливо дождался лифта, загрузился в него наравне с дюжиной других людей, сдвинулся в сторону, освобождая место жаждущим спуститься вниз.

Лифт остановился на следующем этаже, выгрузив большинство попутчиков, и пополнился новыми пассажирами, а затем животный инстинкт скрутил его внутренности в узел, поднимая волосы на затылке дыбом.
За ним наблюдали.
Его сердце загрохотало.

Он не сделал ни одного резкого движения. Вместо этого, пока люди находились в лифте, он повернулся, так что его спина была прижата к боковой стенке кабины, позволяя ему, приподняв голову оглядеть всех кто находился в лифе.

Он поднял голову и осмотрелся.

Она стояла у другой стены лифта, почти полностью закрытая спинами пассажиров, потому что ее рост едва ли достигал пяти футов.
Миа. Шамира Мендес из Сан — Диего, Калифорния.

Его первой мучительной мыслью было, «Ты так чертовски красива Миа».

Тогда чертова реальность ударила его в грудь. Миа в шоке рассматривала его. Она думала, что он умер десять лет назад, в Сан-Диего.

И теперь она смотрела на него со слезами на глазах и все, о чем он мог думать только о том, что его член затвердел и сердцебиение усилилось, и как же сильно он хотел взять ее там, где он остановился в прошлый раз... склонив над кухонной стойкой, раздвигая своим членом влажные складочки, заставляя ее выкрикивать его имя.

— Вы в порядке, сэр?

Он оторвал взгляд от Мии.
— Простите? — сказал он хрипло. И сердито посмотрел на седую леди рядом с ним.

— Вам трудно дышать, — сказала она. — У вас клаустрофобия?

Все смотрели на него сейчас. Стать центром внимания, хреново для вампира. Зак вдолбил эту истину в него с самого перерождения. Сивет была еще более строга в этом, теперь вампиры ассимилировались в человеческом обществе. Он сглотнул.
— Я в порядке, — сказал он.

Но он не был в порядке. Он посмотрел на Мию. Она все еще не сводила с него взгляда. Она узнала его. У Алекса не было ни единого шанса это опровергнуть. Нет выхода. Нет никакого чертового блефа, который он мог бы использовать, чтобы обмануть ее. Знание блестело в ее глазах.

— Дайте ему немного места, пожалуйста, — сказала она. — Люди, отойдите немного.
Она подходила все ближе, взяв на себя ответственность.

Все они сдвинулись в сторону очистив около восемнадцати дюймов. Миа шагнула между ними и оказалась рядом с ним.
— Сделай глубокий вдох, — сказала она низким голосом.
Он не мог оторвать взгляд от ее лица. Слезы в ее глазах, объединяясь, одна за другой стекали по щеке. Одной каплей. Но она не стирала ее, не подавала каких-либо признаков эмоций. Холодная, спокойная, полностью себя контролирующая.
— Мы приехали, — добавила она, говоря для других в лифте, поддерживая иллюзию клаустрофобии, паники. Она знала, он никогда не страдал ничем подобным.

Когда двери открылись, остальные отступили, давая им выйти первыми. Она схватила его за лацканы куртки, и потянула из лифта. Он позволил ей, несмотря на то что был на полтора фута выше, весил почти на сто фунтов тяжелее ее. Но один ее аромат вскружил ему голову и заставил его чувства слететь с катушек.
Что-то с ароматом ванили и грейпфрута...? Он чувствовал, как клыки выдвинулись и рот заполнился вампирской слюной, чтобы обезболить ее плоть, чтобы она не почувствовала первый прокол его клыков. Его член пульсировал мучительной необходимостью прижать ее к противоположной стене в фойе и бессмысленно трахать.

Его дыхание участилось от этой дилеммы.

Ее руки лежали на его груди. Боже, он мог чувствовать жар ее рук. Вампир сглотнул.

— Ты должен быть мертв, — прошептала она.
Ни привет. Ни одной попытки, чтобы подтвердить, кто он. Она была уверена, что это он, несмотря на прошедшие десять лет.

Он не мог позволить себе ответить ей, не мог позволить себе начать разговор. Вместо этого, Алекс смотрел на нее, впитывая подробности. Мии было восемнадцать, когда он оставил ее, и даже в этом возрасте она оказалась бесконечно опасной для его сердца. Теперь она зрелая женщина и еще более опасная. Александр чувствовал это своим сердцем, своим умом, своим членом.

Его тело реагировало на нее, как ядерный магнит. Ее темные волосы ниспадали до лопаток, уложенные в каком -то загадочном стиле, челка закрывала одни глаз, обрамляя высокую скулу и часть острого подбородка. Черные глаза, блестящие от слез, обрамленные изогнутыми бровями, смотрели на Алекса, не позволяя ему отрицать разоблачение.

И это не сработало бы. И губы... полная, верхняя, как лук Купидона. Он мечтал о том, чтобы целовать эти губы и просыпался в поту в своей одинокой постели, в те годы назад, когда еще мог потеть. Эти губы все еще выглядели сладкими, зубы за ними белыми и манящими.

Миа была одета в платье. Он не мог описать его, кроме как сказать, что это было что-то розовое и скрывало большую часть ее фигуры. И что это была за фигура. Даже в восемнадцать лет она была потрясающей. Он жаждал ее. И через десять лет она мало изменилась. Ее грудь не обвисла. Ее бедра не располнели. И ее талия была все еще крошечной, как никогда. Именно эту крошечную талию он обхватывал руками, когда наклонял Мию над стойкой...

Он понял, что его сердце стучало в ушах. С ее ладошками на его груди, она должно быть тоже это чувствовала.

Она нахмурилась, глядя на него.
— Ты не изменился, — произнесла она. — Совсем. — И она отступила, опустив руку.

Александр понял, она увидела, что он совсем не постарел. Это, одна из причин, почему Захария и Диего настаивали, чтобы он переехал в Нью-Йорк, как только Зак обратил его.

Миа сделала еще один шаг назад, и он мог видеть, как ее разум делает математические подсчеты.

— Миа, — начал он, и остановился, мысленно проклиная себя. Он просто подтвердил свою личность. До этого момента еще осталась возможность притвориться что она неловко ошиблась. Это убило бы его, но это был бы выход из положения.

Сейчас этот шанс улетучился. Он закрыл глаза. Что за чертова катастрофа. Он снова открыл глаза, и бросил на нее последний взгляд. Красивая Миа. Она начинает понимать, что, что-то ужасно неправильно. Ужас проявляется на ее лице. Это необходимо остановить, прежде чем она посмотрит на него, как на монстра, каким он и являлся.

Мужчина повернулся и пошел прочь, двигаясь невероятно быстро. Достигнув коридора между кабинами лифтов, нырнул между ними и увеличил скорость. Она никогда не сможет поймать его, он направился к двери служебной лестнице, ибо хорошо знал подвальное помещение, и как только скрылся из виду людей, мог бы использовать скорость вампира. И хотел убедиться, что она не поймает его.

Он должен был.

Глава 2

Когда Шамира поняла, что потеряла его в толпе, она повернулась и прислонилась к прохладной мраморной стене, и затаила дыхание, чувствуя, что ее ноги пульсируют в туфлях от Джимми Чоу. Это были идеальные туфли для интервью, но сейчас она отдала бы их за пару кроссовок Reebok.

Александр. Ее разум шептал его имя, даже когда она пыталась отвлечься мыслями на обувь, интервью и моду. Обычно моды и торговли было более чем достаточно чтобы отвлечься от собственных мыслей. Черт, она готова была взорваться от постоянного перенапряжения в течение двух дней похода по магазинам, вместо того чтобы лететь обратно в Сан-Диего после интервью...О чем она думала?

— Перестань, Миа, зачем ты это делаешь? – она облокатилась головой на холодный мрамор, ее глаза горели от непролитых слез. Правда стостояла в том, что она не хотела забывать Александра, ее руки все еще могли ощущать его тепло, когда она прижимала их к его груди. Александр Ле Круа. Мужчина, которым она была одержима с тех пор как ей исполнилось шестнадцать лет. Мужчина, наклонивший ее над кухонной стойкой, когда ей исполнилось восемнадцать лет, мужчина, запустивший руку ей между ног и жарко шептавший на ушко горячие словечки.

Ее сердцебиение учащалось, стоило ей только вспомнить о нем и о том, что было десять лет назад.

Александр работал на людей, с которыми вели дела ее братья. Возглавляющие одну из бандитских группировок, но Александр не был частью этого, о нет... он стоял намного выше их на лестнице бандитской иерархии, вел дела с тихими и молчаливыми людьми, которые много слушали и мало говорили, разве когда требовалось сказать «да» или «нет». Они проводили сделки на такие суммы денег, от которых большинство жителей Сан-Диего, узнай они об этом, побледнели бы и задрожали от шока. Эти люди использовали банды, как инструменты, пушечное мясо, на шахматной доске своих делишек.

Как и все они, Александр говорил редко, смотрел и слушал, внимательно осматривая голубым взглядом комнату, оценивая людей, предупреждая их. Она впервые увидела его, когда Хуан привел его к дому, чтобы забрать то, что было спрятано в тайнике. Шамира рано научилась не задавать лишних вопросов. Она занималась домашними делами на кухне, стоя спиной к нему, но ее сердце сжалось, сбившись с ритма, мужчина с голубыми глазами и темными с красноватым отливом волосами смотрел на нее стоя у двухстворчатой входной двери.

— Почему бы вам не закрыть дверь и перестать впускать прохладный воздух внутрь? — предложила она, стараясь казаться спокойной.

Александр закрыл дверь, и приподнял бровь в немом вопросе.

— Спасибо, — сухо сказала она и вернулась к работе... или попыталась. Она не могла успокоится, но отказывалась оглянуться назад, и была почти уверена, что мужчина все еще смотрел на нее. Когда Хуан вернулся к дверям, она позволила себе оглянуться и была рада видеть, что он глядел на Хуана, но оставалось ощущение, что до тех пор, пока Хуан не вошел в комнату, наблюдал за ней.

Впоследствии, мужчина, которого, как она вскоре узнала, звали Александр Ла Круа, стал появляться в их доме раз в несколько дней. Иногда с одним из ее братьев. Иногда нет. Он всегда находил какие-то дела, причины для визитов.

Шамира плавилась, ее сердцебиение учащалось каждый раз, когда Александр входил в двери. Ей было известно, каким образом школьницы в школе реагировали на мальчиков. Но Александр оказался другим. Он мужчина, и заставлял ее лоно болезненно сжиматься, а клитор пульсировать, хотя она и была девственницей. Ее соски набухали, стоило ей увидеть его или, хотя бы подумать о нем.

Она была осторожна, не позволяя своим братьям узнать о ее страсти к нему. Они убьют ее, а затем пристрелят Александра, если узнают, о ее влечении.

Прошел год и ей исполнилось семнадцать. Ее чувства к Александру стали более сильными, более возбуждающими. Она часто лежала без сна в своей постели ночью и мастурбировала, мечтая о том, как он трахнет ее, о его члене, двигающемся в ней, пока Алекс смотрел на нее своими голубыми глазами, и она кончала от мощных оргазмов, задыхаясь и приглушая стоны, так чтобы никто в доме не услышал ее.

Ее сведения о Александре Ла Круа становились все более обширными. Вопрос здесь, случайные комментарии там. За четырнадцать месяцев она собрала о нем столько надежной информации, сколько возможно не имела даже полиция. И конечно, она многое узнала о сексуальных предпочтениях Александра.

Он приехал из Луизианы в середине двадцатых годов и быстро избавился он акцента, разорвал все семейные узы и не оглядывался назад. Одни говорили, что он бастард, другие что сирота, третьи, что был изгнанником. Алекс появился в Калифорнии около четырех лет назад, и в конечном итоге осел в Сан-Диего, полюбив его сухое тепло.

Денежные проблемы вынудили его заключить сделку с ростовщиками. Александр оказался математическим гением, молниеносно вычислял шансы на победу, играл в азартные игры и заключал пари на все или ничего, и всегда выигрывал с лихвой. Его способность привлекла к нему акул большого бизнеса и открыла новую закрытую ранее для него в деловую жизнь дверь, боссы оценили его успех в делах.

После принудительной вербовки, Александр уверенно прокладывал себе путь наверх по скользкой дорожке, часто нарушая субординацию, заключая сделки и беря от жизни все удовольствия какие только мог.

Одним из этих удовольствий, в частности были женщины. Александру нравились многие женщины, он имел репутацию охотника и соблазнителя самых привлекательных и труднодоступных женщин Сан-Диего, рано или поздно они все становились перед ним на колени. Любил доминировать над ними в постели. Здесь информация Мии оказалась отрывочной, и потому она вынуждена была полагаться на слухи и сплетни из третьих рук, добытые от друзей, друзей женщин, побывавших в его постели. Миа не представляла на какой тип женщин охотился Александр...она была слишком молода, слишком невинна. Но слухи были захватывающими. Намеки, игрушки, подчинение, ей хотелось знать больше.

Это побудило Мию расширить собственное сексуальное образование, тайно читать об этих вещах. И Мии нравилось то что она узнавала, девушка представляла, как Александр делает с ней все эти вещи. Связывает ее, использует на ней фаллоимитаторы, лижет ее клитор, доводя до оргазма. Ей нравились даже темные, порочные игры. Анальный секс. Секс в троем. И всегда она представляла, как погружает пальчики в его темные с красным отливом волосы, как выгибается в жестких муках пульсирующей кульминации, к которой он ее приводил. И сессии мастурбации Мии становились еще более жаркими и безумными.

Она едва могла смотреть Александру в глаза находясь с ним в одной комнате. Что, если он догадывался о ее осведомленности? Она уже была влажная и готовая для него, видела его взгляд, неотрывно следующий за ней, когда она передвигалась по дому.

Хуан привел Бруно Переса на обед однажды вечером, там же присутствовал Александр. Он молча занял свое обычное почетное место за столом рядом с матерью. Ее мать давно уже решила, что Александр замечательный, потому что он никогда не забывал принести ей ее любимые цветы или сделать комплемент на безупречном испанском. Их отец умер пять лет назад от рака, и с тех пор ее мать была главой семьи, хотя на самом деле контролировал все Хуан.

Миа молча уставилась на Хуана, требуя объяснений о том, что здесь забыл Бруно.

— Бруно приглашает тебя на свидание сегодня вечером, — сказал Хуан. -Я договорился.

Бруно смотрел на стол.

— Ты что? — воскликнула Миа, вскакивая со стула. — Как ты посмел!

— Тебе почти восемнадцать, Миа, — сказал Хуан. — И ты никогда не ходила на свидания.

— Никто не поведет меня на свидание кроме Александра! — вскричала она.

Тишина. Она чувствовала, что все в шоке замерли за столом. Наконец, она осмелилась взглянуть на Александра. Его голубые глаза почти просверлили в ней дыру. Там не было смеха. Не было непонимания. Он точно знал, что она предлагала. И там было одобрение.

Она почти застонала от резкого пульсирующего удовольствия, нахлынувшего на нее. В предвкушении. Александр откашлялся.
— Может быть, ты должна пойти на свидание, Миа, — сказал он мягко, — если ты никогда не были ни на одном. Это может быть весело.

Хуан смотрел на нее, удивленно открыв рот, как будто их кошка в придачу вдруг начала говорить на финляндском языке. Ее мать в шоке прижала руки к щекам, в ужасе от драмы, разыгравшейся за столом.

Миа содрогнулась. Она медленно села, понимая, что Александр пытается свести к минимуму нанесенный ею ущерб. Скрыть все. Взять под контроль. Он понял ее, и теперь защищает.

Ее лоно сжалось.

— Я подумаю, — сухо сказала она, поднимая нож и вилку.

Хуан, не стал возражать против такого аргумента, выдохнул.
— Хорошо, — и начал есть. Бруно, поколебавших, последовал его примеру.

Это был самый неловкий обед в ее жизни, но все, о чем Миа могла думать, это о мужчине на другой стороне стола.

Он хотел ее.

Девушка ощущала свое тело, словно в огне впредвкушении того что может произойти. Она даже с безмятежным юмором представила свое первое свидание. Ту часть, где она одетая в девственно белое платье принимает предложение брата прокатиться в кино, неуклюжую попытку Бруно соблазнить ее на заднем сиденье автомобиля, с почти истерическим весельем. Затем Бруно проводил ее до дома, и пусть она и чмокнула его в щеку на прощание, но не пригласила внутрь. Хуан ждал ее на крыльце как положено большому серьезному брату, она пожелала ему спокойной ночи и отправилась спать, где могла остаться наедине своими мыслями.

Александр ждал ее в комнате.

Миа не думала, что ее тело могло воспламениться еще больше, но в тот момент, когда она увидела его, сидящего на краешке ее узкой кровати, она покраснела с головы до пят. Ее соски затвердели. Она сглотнула, когда ее рука замерла над выключателем лампы.

Александр провел длинным пальцем по губам, но осторожность была излишне. Она знала из-за длительного собственного опыта самоудовлетворения и оргазмов, что стены в доме как тонкая бумага.

Миа оставила свет выключенным, скинула туфли и откинула их в сторону к другой обуви, присела на край кровати рядом с ним. Прижалась губами к его уху. Так близко, что чувствовала тепло его тела.
— Ты залез в мое окно? — прошептала она на английском.

Он повернул голову, чтобы в ответ прошептать ей на ухо. Его дыхание овевало ее щеку.
— Это было не так трудно. И мы должны поговорить.

— Мне нравиться твой голос, когда ты говоришь на английском.

— Удивительно. Английский очень уродливый язык. — Он замолчал. — Миа у тебя есть какие-либо преставления о том, что ты творишь? О том на что ты напрашиваешься?

Она вздрогнула, а изображения каскадом пронеслись через в ее сознании, весь список ее фантазий и исследований в стремительной последовательности. Главной среди них, ее обнаженное тело, распростертое под ним, где Александр трахает ее. Она изучала его в лунном свете и все, что могла видеть, как он голый лежит на ней, ее возбуждение молило об освобождении, а она спокойно сидела на краю кровати.
— Да, — выдохнула девушка охрипшим голосом.

Александр приподнял ее подбородок, глядя на нее в свете луны льющемся через окно.
— Ты слишком молода, — сказал он. — Я погублю тебя.

— Мне все равно.

— Ты не должна так говорить. — Он встал и подошел к окну.

Она потянулась к нему.
— Означает ли это, что ты не возьмешь меня? — Она обняла его, стараясь прижаться еще ближе.

— Если бы я был хоть мало-мальски порядочным человеком, я бы сказал нет, — ответил он, его губы щекотали ее щеку, и это заставляло ее дрожать еще сильнее. — Может быть, я найду в себе силы сказать нет, потом.

Ее сердце сжалось останавливаясь.
— Я не хочу, чтобы ты говорил нет,— прошептала она и прижалась к нему.
Она была неуверенной, насколько сильной будет ее власть над ним... прелести семнадцатилетней девственницы против всех великолепных женщин, над которыми он доминировал и которых трахал?

Но эффект оказался волшебным. Он подавил стон, и притянул ее к себе еще ближе. Миа чувствовала его член, прижатый к ее животу. Проиграв спор с самим собой и собственной жизнью, Алекс приласкал ее попку, прижав ее бедра к своим и запустив руку в ее волосы, привлек к себе, потираясь грудью о ее грудь. Только шелк деловой рубашки, одетой на нем и ее белый хлопковый сарафан разделяли их. Она намеренно не одела бюстгальтер сегодня вечером желая выяснить, насколько отчаянно Хуан хотел отправить на свидание свою маленькую сестру. Он не протестовал.

Сейчас Александр мог чувствовать ее твердые соски, ее возбуждение, ее жар.

Он отпустил ее с явной неохотой. Не говоря ни слова, вылез в окно и исчез, оставив Мию в одинокой постели снова.

Их встречи после этого стали более горячими и напряженными. Миа осознала, что имеет огромную власть над Александром, и беспощадно ею пользовалась. Если они оставались одни, Миа прижималась или прикасалась к нему. Постепенно ее прикосновения стали более откровенными, так она узнавала, что действует на него наиболее эффективно. Если была возможность она расстегивала рубашку Алекса, исследовала и облизывала его грудь и живот, заставляя его тело дрожать от удовольствия. Она любила заставлять его стонать от страсти, доводила до полубезумного состояния.

Приходила в восторг от твердого и пульсирующего члена, но никогда не касалась его напрямую. Иногда она дразнила его, задевая поднявшийся над ним материал, проводя ногтем вниз по деформированной ткани, так что колебания передавались на член. Александр задыхался, издавая резкое шипение или стон. Она обхватывала ладонями и сжимала его задницу сквозь брюки, прижималась грудью к его груди, потираясь о нее своими сосками, до боли.

Он не проявлял никакой инициативы. И казалось, неохотно, позволял ей соблазнять себя, действовал как человек, страдающий от собственных чувств. Несмотря на поддразнивания Мии, он не отвечал ей, хотя выглядел как человек, находящийся на грани потери своего контроля, изо всех старающегося сдержать себя, его пальцы белели от того как сильно он сжимал их в кулаки, он боролся, стараясь сохранить то что оставалось от его самоконтроля, когда Миа начинала дразнить его.

И был не в силах отказаться от нее и не приходить. Постоянно возвращался к ее дому, находя неправдоподобные, даже для Мии, оправдания.

«Ты должен найти лучшие причины, Александр. Твои боссы, не те люди, которых можно обмануть, они не любят, когда им трахают мозги. И тебя не просто уволят из б<



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-07-25 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: