Вентворт Миллер. Second HRC Speech (Draft). Перевод.
Вторая речь для «Кампании за права человека» (черновик)
16 июля 2015 г.
https://www.facebook.com/notes/wentworth-miller/second-hrc-speech-draft/1633741460172123
В 2014-м году меня пригласили выступить на втором мероприятии, организованном «Кампанией за права человека». К сожалению, мой график не позволил мне это сделать, но я понял это только после того, как уже начал набрасывать то, что собирался сказать. Ниже представлен предварительный вариант речи, которую я мог бы произнести в тот вечер. – В. М.
«Зачем парни-геи всегда озираются по сторонам?»
Однажды один человек спросил меня об этом.
Я ответил: «Что ты имеешь в виду?» Он сказал: «Ну, знаешь, в баре, у банкомата, в церкви по воскресеньям… Такое чувство, что вы, парни, всегда озираетесь по сторонам. Осматриваете помещение. Будто думаете: «Эй, кто тут у нас? Есть кто симпатичный?» Что это вообще такое?»
Этот вопрос показался мне обидным. Этот стереотип – не внушающим доверия.
Я никогда не был тем парнем, который всегда озирается по сторонам. И, знаете, я точно не был таким парнем 5 минут назад. Кхм-кхм.
Нет, если говорить совсем серьёзно, быть честным – я замечал это в своём поведении. Когда я захожу в помещение, я быстро осматриваюсь. Это автоматизм. Прочно укоренившаяся привычка.Где бы я ни был, я действительно озираюсь по сторонам. Но, думаю, я – и, возможно, другие тоже – делаю это не для того, чтобы выяснить, кто тут симпатичный. Или не только для этого.
Я думаю, причина здесь в другом.
Я думаю, что делаю это потому, что мне надо видеть, кто вокруг. Кто проходит мимо. Кто стоит за тем углом. Кто стоит у меня за спиной. Кто похож на меня. Кто нет.
И я спросил себя – когда это началось? Когда у меня появилась эта привычка… назовём её «наблюдением»?
Возможно, когда я впервые понял, что не все помещения безопасны.
Все, кто сейчас находятся здесь, бывали в таких помещениях, где не чувствовалось безопасности. Может быть, это было ещё тогда давно, когда. Когда вы были детьми. В школьном классе. Или дома, в своей спальне недалеко от комнаты ваших родителей. Может быть, это было сегодня, прямо сейчас, на работе в офисе.
Так живут многие из нас. Переходя из помещения в помещение. Озираясь по сторонам. Пытаясь понять, безопасно оно или нет.
И это выматывает. Разве нет. Какая-то часть тебя. Всегда начеку. Готова к опасности. Возможной угрозе. «Кто здесь? Что они имели в виду? Какой подтекст в их словах? Могу ли я расслабиться? Хотя бы на секунду?»
Раньше у меня была такая теория… если я заходил в магазин и подходил к прилавку, и парень на кассе спрашивал: «Чем я могу вам помочь?», но не смотрел на меня и мне в глаза, то тогда он, вероятно, не был геем. Потому что это роскошь. Разве нет. Не чувствовать необходимости посмотреть, с кем ты разговариваешь. Полагать, что ты в безопасности.
В моей школе была прекрасная традиция – осенью каждый класс придумывал и ставил мюзикл, и классы соревновались друг с другом. Это было очень весёлое занятие, участвовали в нём многие, и в предпоследний школьный год мне досталась главная мужская роль. Мы потратили несколько недель на подготовку. Все жутко нервничали и волновались. Это было важное событие. Было ощущение, что это важное событие.
А за пару дней до конкурса проводилась генеральная репетиция. Именно тогда можно было увидеть, что в этом году придумали другие классы. С чем предстоит состязаться.
И во время генеральной репетиции было принято подтрунивать над другими классами. Отпускать шуточки и откалывать номера – по большей части, заранее спланированные, – об их декорациях или костюмах или ещё о чём-то. Просто чтобы выпустить пар после всей этой напряжённой работы.
Смеяться над людьми принято не было. Выделять кого-то и насмехаться над ними.
И вот мы – наш предвыпускной школьный класс – показываем своё представление, и я немножко пою и немножко танцую, и спектакль идёт как по маслу. Мы очень гордимся своей работой. Я горжусь нашей работой. Потом мы все спускаемся в зрительный зал и садимся смотреть одно из других представлений. И где-то в его середине на сцену выходит кто-то из школьников и изображает. Меня.
И это… какая-то пантомима. Какая-то пародия на «гейскость».
Она заняла несколько секунд. Но, по ощущениям, продлилась дольше.
В то время я ещё сижу глубоко в «шкафу». Фанатично храню свою тайну. Но вдруг кто-то словно включил большой неоновый указатель, похожий на стрелу, и направляет его прямо на то, о чём я не хочу, чтобы кто-то думал, что я не хочу, чтобы кто-то замечал. В том числе и я сам.
Тот вечер был давно. Прошло больше двух десятилетий. Но я до сих пор помню затопившую меня с ног до макушки горяче-тошнотворную волну стыда, унижения и страха. Помню, как сидел в этом помещении вместе с двумя сотнями людей, с которыми встречался каждый день. Друзья. Учителя. Все, кого я знал. Все они своими глазами видели, как воплотился в реальность этот личный кошмар.
Надо отдать должное той аудитории – когда это случилось, в зале раздалось неодобрительное гудение.
Но и смех раздался тоже.
Не знаю как, но я просидел на своём месте до конца представления. А когда оно закончилось, я покинул аудиторию, ушёл в дальний коридор в глубине школы и дал волю чувствам. Я просто разрыдался.
Потом я подумал: «Надо отсюда уходить». Но уже наступил поздний вечер, и все боковые выходы закрыты. Поэтому мне приходится уходить через главный выход в центре здания, а снаружи – целая толпа. И когда я пробираюсь сквозь неё, они видят, что я расстроен. Я не мог это скрыть. И от этого меня тоже захлестывал стыд. Оттого, что я кажусь уязвимым перед сверстниками.
Надо отдать должное этой школе: на следующий день – а ведь это было в конце 80-х, когда подобная деликатность и понимание встречались, вероятно, ещё не столь часто, – на следующий день завуч собрал вместе меня и тех школьников, которые имели к этому отношение.
Они извинились. Я принял извинения.
Они говорили искренне. И я тоже.
Тем не менее, когда весной того года у моей семьи возникла возможность переехать в другой штат, когда мои родители подошли ко мне и спросили: «Что если ты перейдёшь в другую школу – не возражаешь? Но тогда тебе придётся провести последний учебный год вдали от всех твоих друзей, от всех, с кем ты учился вместе последние три года», я сказал: «Нет». Я сказал: «Не возражаю. Давайте уедем». И мы уехали.
Мы всегда – все из нас – ищем помещения, которые кажутся безопасными.
Это помещение кажется безопасным. Но, думаю, мы можем согласиться, что это до сих пор исключение из правил. Мы сейчас дышим воздухом, который встречается редко. Для миллионов мужчин, женщин и детей такое помещение – это фантастика. Они не знают, что значит сидеть за этими столами. Когда нет необходимости озираться по сторонам. Гадать, кто вокруг тебя.
Это помещение построено «Кампанией за права человека». Заботливо и осознанно организовав его техническое оснащение и энергообеспечение, «КПЧ» создали это пространство, чтобы сегодня мы могли наслаждаться здесь общением друг с другом. Поддержкой. Безопасностью. Они делают это также и за пределами этого помещения. Строят пространства, в которых безопасно. Одно за другим. В домах и школах, в ресторанах и на рабочих местах. В правительственных залах.
И это требует времени. Сил. Упорства. Ресурсов. Это требует щедрости и желания отдавать. Безопасные пространства не появляются случайно. Их строят. Такие люди, как вы. Находящиеся в таких помещениях, как это. Для того чтобы кому-то ещё, находящемуся где-то в другом месте, не пришлось сидеть там вечно.
От его имени – от имени самого себя – я говорю вам: «Спасибо».
_____
“Senate Fails to Pass Critical Protections for LGBT Youth” («Сенат не принял важный законопроект о защите ЛГБТ-подростков»)
www.hrc.org/blog/entry/senate-fails-to-pass-critical-protections-for-lgbt-youth?utm_content=bufferc3635&utm_medium=social&utm_source=plus.google.com&utm_campaign=hrcsocialteam
“Congress had a big chance to protect LGBTQ students from discrimination. It didn't.” («У Конгресса был шанс защитить ЛГБТК-учащихся от дискриминации. Они этого не сделали»)
www.vox.com/2015/7/14/8963447/snda-schools-lgbtq-discrimination
“Few School Districts Have Anti-Bullying Policies Protecting LGBT Students” («Далеко не во всех школьных округах проводится политика защиты ЛГБТ-учащихся от буллинга»)
www.huffingtonpost.com/2015/07/15/school-lgbt-bullying-policies_n_7796254.html