Малфой хотя бы смог удержать на лице светскую улыбку. Панси, например, не смогла — и Гарри понимал ее всей душой. Каждый раз бы так понимать.
Северуса распахнутые глаза Паркинсон определенно порадовали.
— У вас очень хороший вкус, Драко — уж не знаю, кого именно за это хвалить, но не Поттера же. Столько… достопримечательностей, — язвительно заметил он. — Хочется все рассмотреть, а то, знаете, никто же отсюда не возвращается. В резервации я сорву бурю оваций, явившись с рассказом о том, как выглядит ваша школа.
— Я покажу вам комнату, — с завидной скоростью взяла себя в руки Панси. — Только постарайтесь не заходить в западное крыло.
— Там люди? — насмешливо спросил Снейп.
— Вот именно, — подтвердила девушка. — Причем некоторые вам даже знакомы. Так что — лучше держитесь подальше, а то еще нового воспитанника, упаси Мерлин, получите. И не такого здравомыслящего, как воздушные маги.
Шпилька определенно попала в цель, и Гарри понял, что еще минута — и Снейпа снова придется закрывать собой от стихии. Повторения сцены во дворе не хотелось до зубовного скрежета.
— Я покажу ему комнату, — вмешалась вдруг Луна. — А ты — брысь к себе, — непринужденно скомандовала она обалдевшей Панси, проходя мимо. — Идемте, профессор?
Гарри так и не смог сформулировать, что именно привело сюда Снейпа — и что так вывело его из себя при встрече, и о чем они на самом деле говорили с Малфоем, под всеми этими вежливыми и почти любезными фразами. Ясно было только одно — что утром будет еще не поздно во всем разобраться. Когда перестанет раскалываться голова, отяжелевшая от добавленного в вино зелья, исчезнет сонливость и рассосется полузабытая, истерическая усталость от стихийного выплеска.
Но даже ночью, уткнувшись носом в плечо Драко и медленно расслабляясь в его объятиях, Гарри все еще не мог убедить себя, что ничего страшного не произошло.
— Слушай, ты достал ворочаться, — недовольно буркнул сонный Малфой. — Засыпай, утром легче будет…
Гарри неверяще хмыкнул. Прохладные пальцы тут же зарылись в волосы на затылке и принялись лениво перебирать их.
— Ты просто очень устал, — шепнул Драко. — Я же видел — ты его силой вытаскивал… Он бы сгорел, если бы не ты.
— Силой? — приподняв голову, непонимающе переспросил Гарри.
Глаза Малфоя в темноте казались совершенно бездонными.
— Ага. Как Луна Дэнни вытянула, помнишь? Вот и ты так же… Прямая перекачка — конечно, ты на ногах потом еле стоял… Собственной магией чужой щит латать…
В его словах было что-то, из чего определенно следовало нечто важное. Огромное, можно сказать — но совершенно непостижимое прямо сейчас. Гарри застонал и, сдавшись, уронил голову обратно.
— И чего вот он так встревожился, что аж сюда в кои поры рванул?.. — проговорил он куда-то в шею Драко. — Ведь с ума же от беспокойства сходил, даже я почувствовал…
Малфой тихо усмехнулся и повернулся на бок.
— Прекращай болтать… — выдохнул он, целуя разгоряченный лоб Гарри. — А то никогда не уснешь…
— М-м-м… — почти жалобно протянул тот, прерывисто дыша под медленными поцелуями. — Драко… не надо. Я так усну. Честное слово.
Вот теперь встревожился и Малфой — на мгновение даже замер.
— Слушай, все хорошо, — ладонь Гарри легла на его плечо. — Просто я… черт, у меня такое чувство, будто он прямо за стенкой. Я не могу так.
— Комплекс у тебя, а не чувство… — фыркнул Драко и, подумав, снова откинулся на спину. — Будешь опять ворочаться — заткну рот и не посмотрю, можешь ты там или нет…
Гарри, не сдержавшись, тихо рассмеялся, утыкаясь в него лбом и привычно обхватывая такое знакомое тело обеими руками.
— Спокойной ночи… — прошептал он.
Глава 4. Волнения.
— Драко! — смеясь, крикнула девушка. — Твою мать, ну-ка — сосредоточься!
Малфой хмыкнул и, тряхнув челкой, снова отвел назад левую руку.
— Что за несобранность! — пытаясь нахмуриться, с нажимом процедила Панси.
Сделать серьезное лицо не получалось — улыбка упорно прорывалась наружу сквозь все хмурые гримасы. Неудивительно, что, глядя на нее, Драко предпочитает болтать, а не тратить время на то, для чего оно предназначено.
— У меня, Пэнс, другое понимание собранности, — Драко сделал выпад. — Мне не обязательно изображать каменный лик, чтобы не отвлекаться.
— Раздолбай, — констатировала девушка, методично отражая атаку и шаг за шагом отступая назад. — Хуже Поттера.
— Хуже кого-кого? — ухмыльнулся Малфой. — Ты с Луной Лавгуд точно знакома — или, может, у меня снова предсмертные галлюцинации?
— Тьфу! — сплюнула Панси, опуская шпагу. — Нашел, чем шутить…
— Между прочим, сейчас ты позволила себе отвлечься на переживания, не связанные со спаррингом, — Драко невозмутимо пожал плечами. — Если помнишь, я тебе миллион раз говорил — на этом месте в реальном бою ты была бы уже мертва.
Панси кусала губы, не находя слов.
— Хороший боевой маг обязан уметь совмещать физические действия хоть с мыслительным процессом, хоть с чувственной рефлексией, хоть с духовными переживаниями. С чем угодно, если понадобится — иначе первый же стоящий противник превратит тебя в пыль, пока ты будешь переключаться с одного на другое.
— Я — не воздушный маг, — с вызовом ответила Панси. — Гарри же тоже не может…
— Гарри — не твой учитель, — перебил ее Драко. — Вы друг друга испепелите, если вас в пару поставить. Тебе интересно, как именно он дерется? Без проблем, я расскажу, но применить методы огненного мага ты не сможешь тем более. Так что — давай, Пэнс. Ручки в позицию.
Она медленно выдохнула, сверля его взглядом, и снова подняла шпагу.
— Тогда прекращай болтать. Все, начали, я тебя больше не слушаю.
— Вот еще, — фыркнул Драко, нападая. — Не слушает она меня. Это я еще тебя соблазнять не начинал! О, а кстати, Паркинсон, мы с тобой, между прочим, ни разу не трахались в фехтовальном зале, ты не находишь, что это…
— Малфой!!! — остановившись, снова рявкнула Панси.
Сдержать смех не получалось, как она ни старалась.
Лицо Драко светилось типично малфоевским самодовольством, и спокойной, тихой какой-то нежностью, а еще — заботой пополам с привычно скрываемым беспокойством. Панси видела, как перед очередной тренировкой, после напоминания — завтра утром в шесть? — он бросал быстрый взгляд на ее талию. Каждый раз с тех пор, как узнал о беременности. И каждый раз только молча кивал, соглашаясь и отводя глаза.
Панси чертовски ценила то, что он оставил ей право решать — прекращать занятия или нет. Она и сама толком не понимала, с чего вдруг так рьяно уперлась почти два года назад, затребовав, чтобы ее научили фехтованию. Просто в какой-то момент стало ясно, что боевых магов из них — только двое, и, случись что, и она, и Лавгуд повиснут на плечах своих мужчин беспомощным грузом.
Панси отдавала себе отчет в том, что сама боевым магом все равно никогда не станет. Но хотя бы уметь, хотя бы обладать навыками защиты — уж это-то можно? Иначе снова шовинизм какой-то. И без того не жизнь, а сплошное разделение обязанностей.
Гарри тогда удивился настолько, что лишился дара речи минут на десять — и это тоже только утвердило Панси в ее решении. Принцип — если Поттера удалось удивить, значит, задача стоит того, чтобы тратить на нее время — пока что себя совершенно оправдывал.
Да и самой стало житься спокойнее. Теперь, по крайней мере, единственное совсем уж безрукое создание из них — Луна, но сунуть шпагу в ее мягкие ладошки Панси вряд ли бы кому-то позволила. Впрочем, Лавгуд и не стремилась. Ее устраивало собственное место — это амбициозной, по мнению Драко, Паркинсон вечно хотелось большего.
Вынужденный перерыв в тренировках, совпавший с началом токсикоза и продлившийся почти два месяца, как оказалось, стоил Панси большего, нежели просто потери времени. С непостижимым трудом впитанные навыки практически полностью растерялись — не память тела, но память духа, как это называл Малфой. Мысль о том, что ближе к осени занятия снова, скорее всего, придется прервать, девушку раздражала, как доставшая до печенок зубная боль.
— Извращенец, — отсмеявшись, наконец, сообщила ухмыляющемуся Драко Панси — и кивнула на шпагу. — Все мысли о сексе. Кто тебя воспитывал, вообще.
— Северус, — невозмутимо ответил Малфой, снова наступая. — Стихийный маг обязан быть честным с собой и не избегать собственных желаний и потребностей, Пэнс — кому я азы, вообще, объясняю?
— Да я, знаешь, сдуру подумала, что твои потребности регулярно удовлетворяются, — хмыкнула Панси. — Лавгуд и мертвого удовлетворит…
— Хорошо, когда можно доверительно поговорить с тем, кто в теме, — фыркнул Драко. — Но, к твоему сведению, здоровая мужская физиология устроена так, что, чем полноценнее секс, тем чаще хочется. А у меня более чем полноценная личная жизнь.
— Везунчик, — улыбнулась Панси, отражая выпад. — Еще и Поттера себе отхватил, пока другие гранит науки в Хогвартсе грызли. Малфои, Мерлин бы вас побрал — вечно на лучшее заритесь.
— Да Поттера от твоих ног за уши не оттащишь… — шпага мелькнула в воздухе, едва не зацепив плечо девушки — та по-кошачьи вывернулась из-под захвата. — Молодец, — не меняя тона, бросил Драко.
— Я его не держу, — гордо сообщила Панси. — Просто ему нравится быть параноиком.
— Не-а — ему нравится спать рядом с еще не рожденным сознанием.
Металлический взвизг — Паркинсон с окаменевшим лицом отбила очередную атаку и, отступив, приглашающее покачала кончиком шпаги.
— Это шутка? — вежливо осведомилась она.
— Вот еще, — протянул Драко. — Он что, тебе не говорил? У него идея фикс. Огненные маги способны ловить чужое физическое поле — значит, то, что он ловит от тебя, и есть поле ребенка. Очень, по его словам, своеобразные ощущения.
Панси с минуту сосредоточенно кусала губы, короткими выпадами загоняя Малфоя к стене.
— Что он еще говорил? — мрачно поинтересовалась она наконец.
— Что это мальчик, — спокойно ответил Драко. — Гарри в этом уверен.
— Без тебя знаю, что мальчик… — буркнула Панси.
Вот так и шифруйся в этой идиотской семейке, раздраженно подумала она. Мало того, что сами всю информацию наколупают, так еще и не признаются ж ни за что! Сволочь. Поттер — гриффиндорская сволочь.
Ну, мог бы хоть не трепаться!
— Жаль, — Драко смотрел на нее в упор. — Я хотел дочку.
Панси едва не прыснула от неожиданности.
— Ты?!
— Я, — невозмутимо кивнул Малфой, одновременно коротким и резким взмахом едва не сбивая ее с ног и вынуждая отпрыгнуть назад. — Молодец, — хмыкнул он, с интересом поглядывая на девушку.
— Драко, да ты даже Поттеру весь мозг выклевал, что ребенок нас только ослабит!
— Одно другому не мешает, — улыбнулся Малфой. — Если уж рожать, так девочку, я так считаю. Мужчиной в семье я и сам могу побыть.
— Ни фига себе — поворот, — Панси машинально отбила удар. — Можно подумать, Гарри не может.
Она лихорадочно пыталась и осмыслить услышанное, и не отвлечься от мелькающей шпаги Малфоя. Чертов Драко вечно умудряется парой фраз сказать столько, что едва потом находишь, куда все это в голове уложить…
— Гарри хочет продолжение себя. А я хочу то, что я буду просто любить.
Странно, что не наоборот, мимоходом удивилась Панси, но промолчала.
— Да нет, Пэнс, — устало закатил глаза Драко, не переставая двигаться. — Странно, что ребенка ты захотела, а не Луна — вот с ее стороны подобная подстава точно была бы не удивительной. А с нами-то, как раз, все понятно.
— Это тебе так кажется, — отозвалась Паркинсон. — Рехнуться проще, чем мужиков понять.
— Та же ерунда, милая.
Панси не удержалась и фыркнула. Драко умел ставить в тупик — но он все равно оставался тем самым Драко, высокомерным и заносчивым сукиным сыном, воспитанным в духе рода Малфоев аристократом и первым красавчиком Слизерина, не побоявшимся когда-то отравить ее, чтобы спасти от участи Пожирателя Смерти. От участи, которой сам не надеялся избежать.
Не побоявшимся поверить Поттеру — несмотря на то, чем кончилась однажды его первая в жизни попытка кому-то довериться.
И научившим не бояться ее, Панси.
Драко был ниточкой в прошлое — единственной, которая стоила того, чтобы ее сохранить. Ниточкой к ужасу, который не стоило забывать, чтобы каждую минуту осознавать, чего ты сумела добиться — и чем заплатила за это.
Иногда Панси казалось, что она, как никто, понимает Гарри, почти четыре года назад попросившего их помочь ему создать ментальную проекцию Джеральда. Ученики могли ломать головы, как им нравилось, но бывшая слизеринка имела свое — и очень твердое — мнение о том, зачем перед входом в Уоткинс-Холл стоит сотканный из вихря памятник последней жертве последней войны магов — и почему школа называется именно так.
И даже объявившийся в замке в конце марта Снейп вызвал лишь короткий укол понимания и сочувствия — Панси упорно считала, что ниточки необходимы всем. Даже ему… а, возможно, ему-то, как раз — тем более.
Проболтавшись тогда в школе пару дней и перепугав половину местных юнцов замашками декана Слизерина, Северус исчез, будто его и не было. Ученики выдали очередную порцию «страшилок», в которых бывший профессор, а ныне просто Алхимик занял место почти что фамильного привидения, которого замку всегда определенно не хватало.
А еще все прекрасно запомнили его самоубийственную вспышку во дворе — и то, что сделал при этом Гарри. Поттер, конечно, чумовое создание, но — хорошо, что он не в курсе, как выглядит со стороны схватка двух огненных магов… Стоит ли удивляться, что два и два сложились почти мгновенно, а Джерри потом почти месяц не материализовывался, предпочитая колебаться над постаментом сгустком вихря? Парня вконец достали бестактными вопросами. Слава Мерлину, что вообще вернулся… Уж больно не хотелось насильно заставлять проекцию принимать человеческую форму.
Да и Гарри всегда против подобных «насилий над мертвыми». К тому же, для него Джерри до сих пор — все равно что живой.
Как и для самой Панси — тот Малфой, в чью комнату она бегала в Хогвартсе по ночам, чтобы спрятаться от собственных страхов.
— Молодец, — снова повторил Драко — и девушка, тяжело дыша, опустила шпагу. — Крепко задумалась?
— Ты ж мысли слышишь… — смутившись, пробурчала Панси.
Малфой улыбнулся одними уголками губ. И — привычный быстрый взгляд на ее талию, пока еще почти такую же тонкую, как всегда.
— Не слышу, — возразил Драко, подходя ближе. — Ты тихонько.
Шпага когда-то успела снова стать палочкой и спрятаться в заднем кармане его брюк. Панси хмыкнула и, позволяя обнять себя, устало уткнулась лбом в его плечо.
— На завтрак опоздаем, — шепнул Малфой ей на ухо.
Его ладони привычно улеглись на спине, скользнули чуть ниже — будто Драко хотел, но опять не решился прикоснуться к ее животу, чтобы почувствовать там то, что так отчетливо слышал Гарри. То, чего он до сих пор совершенно не слышал сам.
Панси не понимала, как можно не слышать того, кто, хоть пока и не пинается, но капризничает уже вовсю. Даже Луне до малыша, судя по всему, будет отчаянно далеко — она хоть по поводам ноет, а этому одно и то же может то нравиться, то не нравиться.
Хоть фехтованием заниматься не запрещает… — философски вздохнула Панси.
Малфой улыбался, уткнувшись лицом в ее коротко стриженую макушку.
* * *
С самого утра невыносимо раскалывалась голова.
Луна поморщилась и машинально потерла лоб. Кусок не лез в горло — жизнь который день подряд упорно казалась отвратительнейшей вещью на свете. От резкого и пронзительного звона вилок хотелось уткнуться носом в ладони и расплакаться, а не поддерживать привычный утренний разговор с вечно спешащим куда-то Малфоем.
Особенно когда напротив — как всегда, мрачнее тучи — сидит Снейп, вечно сваливающийся на них, как Мерлинова кара, а ты должна не путаться в словах и не забывать, что именно нужно успеть передать, пока у Драко есть время тебя выслушать.
Раскрасневшаяся Панси тихо улыбалась, глядя в тарелку и думая о чем-то своем — теплом и близком, Луна не знала, о чем. И не хотела знать. Достаточно того, что Паркинсон сегодня, кажется, хорошо — чего еще можно желать?
Бесконечные месяцы тошноты и подавленности, судя по всему, наконец, начали медленно отступать в прошлое, вымотав обеих девушек и заставив их тысячу раз пожалеть сквозь зубы о принятом решении завести ребенка. Впрочем, Панси упрямо держалась — и, наверное, только это и помогало Луне не свихнуться совсем, потерявшись в круговерти мутных, мучительных дней.
Намного легче выживать, когда знаешь, что это кому-то нужно. Чтобы ты просто была — пусть даже Паркинсон давно забыла, когда в последний раз находила в себе силы признаться в подобном. Достаточно было знать. Пока еще — почти достаточно…
— Так, а что по поводу того несчастного случая? — поинтересовался Драко, не отрываясь от бекона.
Луна вздохнула. Ну почему никогда не получалось поговорить обо всем спокойно, и день за днем новости приходилось наспех пересказывать Малфою за завтраком?..
— Все еще идет расследование, — покорно сказала она. — Информация закрытая, основной отдел аврората не в курсе, в архиве данные отсутствуют. Даже колдографий с места происшествия нигде не найти.
— Есть что прятать, значит, — подала голос Панси. В нем отчетливо слышалась усмешка.
И идиоту было понятно, что от смерти Мэтта Дерека, лидера единственной партии, поддерживавшей стихийных магов, за милю несет политикой — уж слишком сдержанно высказались газеты по поводу кончины столь яркой фигуры. Еще больше Драко не нравился тот факт, что Дерек погиб в конце марта — как раз когда в замке впервые объявился Северус, до зеленых гоблинов чем-то перепуганный. А потом самым что ни на есть скотским слизеринским образом попросту передумал сообщать, что именно сорвало его с места.
Драко не оставляло смутное ощущение, что эти два события связаны, пусть даже вконец отгородившийся от них за последние два месяца Снейп на все вопросы только демонстративно пожимал плечами, а информаторы Луны сбивались с ног, не находя никаких зацепок. Малфой дергался — а, значит, и Лавгуд, и Гарри дергались тоже. Общеизвестно ведь, чьи именно предчувствия в этом замке объявляются едва ли не сошедшим с небес откровением.
Впрочем, почему — едва ли…
Северус на реплику хмыкнул, но промолчал. Луна подавила зевок и снова потерла лоб. Откуда-то назойливо фонило въедливым, сосредоточенным вниманием, почти предвкушением, но теперь она уже была наверняка уверена, что Снейп тут ни при чем. Это — не его.
И не откинувшегося на спинку дивана с чашкой чая в руках Гарри — этот вообще расслаблен и уже полчаса с трудом заставляет себя проснуться. Не собранного, вальяжно улыбчивого с самого утра Драко. И уж тем более — не задумчиво уставившейся в собственную тарелку Панси…
— Дальше, — вздохнул Малфой.
Луна с трудом проглотила кусок омлета.
— Переговоры между Визенгамотом и Магическим Правительством Польши зашли в тупик, делегация выслана из страны, — ровно проговорила она.
Драко удивленно выгнул бровь, но жевать не перестал.
— Им отказано по всем пунктам. Мы не являемся гражданами Магической Англии, уже доказано, что мы отсутствуем в мире магглов, следовательно, выдать нас по любому из требований невозможно. При этом, хоть официально и не отрицалось, что Вилена могла быть похищена именно нами, объявить нас в розыск на территории страны Визенгамот отказался.
— При том, что каждому желающему, я думаю, совершенно точно известно, где нас искать… — отметил Драко.
— Связываться не хотят, — предположил Гарри, не открывая глаз.
— Да если бы! — протянул Малфой и бросил на него быстрый взгляд. — Не хотят официальной шумихи. По другим каналам что-нибудь есть?
Луна отрицательно покачала головой.
— Их пребывание в Англии закончено, в сотрудничестве по поводу поиска им отказано, выдать нас, как организаторов или участников похищения, им тоже не захотели. В Польше — тишина, если что-то и затевается, то без помпы. Больше пока ничего.
— Плохо, — без обиняков сообщил ей Драко.
Луна утомленно ответила на взгляд. Иногда хотелось то ли сообщить в ответ, куда он может в таком случае отправляться за информацией, то ли предложить заняться перепиской самостоятельно.
Впрочем, подобное она Малфою говорила уже не раз. Что толку? Он требовал больше не потому, что не ценил ее усилий — ему просто нужно было знать больше. Это ее задача — собирать новости и поддерживать контакты с десятками, между прочим, людей, к каждому из которых нужен свой подход и свои способы прогнуться и задобрить. Никто не виноват, что у нее это получается лучше всего.
И никто не виноват, что тех крох, что она с таким трудом достает, все равно мало.
В глазах Драко на мгновение мелькнуло что-то, похожее на сочувствие — и одновременно сменилось настойчивостью, слегка неловкой, как неуместная просьба. О, Мерлин, заторможенно подумала Луна. Я — идиотка.
Если нас здесь пятеро и ни один из нас не напряжен, то кого шестого я могу слышать? Ну, конченая идиотка… Тупица, можно сказать…
Губы Малфоя дрогнули в едва заметной ободряющей улыбке — и он снова вернулся к методичному кромсанию бекона.
— А что по поводу других правительств? — небрежно спросил он, отправляя в рот очередной микроскопический кусочек.
Луна едва подавила желание позорно фыркнуть — здорово помог уничижительно мрачный взгляд Снейпа. В эту секунду профессора почти хотелось любить. По крайней мере, он кого угодно мог вынудить держать себя в руках — пусть и совершенно сам того не желая.
— Может, я лучше потом тебе письмо покажу? — неохотно предложила Луна, понизив голос. — Чего пересказывать-то, ты сейчас опять дословно захочешь…
— «Потом» будет потом, — не согласился Драко. — Хоть суть пока давай. Мне же интересно — кто там первый на нас выйти решился?
Гарри заинтересованно приоткрыл один глаз. Луна изо всех сил сохраняла невозмутимое выражение лица, для профилактики поглядывая на застывшего напротив профессора.
Панси переводила внимательный взгляд с нее на Малфоя, отложив вилку и подперев подбородок ладонью.
— Высшая Академия Сорбонны, — спокойно начала Луна, отодвигая тарелку и ставя локти на стол. — Предлагают гражданство, неприкосновенность, политическое убежище, землю для поселения и любые права в обмен на помощь в исследованиях. Собственно, я бы сказала, в обмен на сами исследования и их результаты.
— Деньги тоже? — усмехнулся Драко.
Луна кивнула.
— И добровольцев для потенциальных инициаций.
Пустая чашка в ладони Гарри раскололась с негромким хлопком. Панси и Снейп синхронно поморщились. Луна не удержалась и на мгновение утомленно закатила глаза — эти двое, при всех их склоках, иногда так предсказуемо одинаковы, что хоть из вредности зеркало перед ними ставь…
— Надо же, — хмыкнул Малфой, откидываясь на спинку стула и складывая руки на груди. — Жаль, я рассчитывал, что немцы раньше дозреют…
— Французы тоже ничего, — осторожно заметила Панси.
— Политически — они даже лучше, — кивнул Драко, пристально глядя на нее. — Но Берлинский Университет не грешит таким количеством бюрократов.
Гарри все еще молчал — только теперь от него уже веяло мрачностью и назревающей нехорошей решимостью. Луна обеспокоено смотрела, как он убийственно медленно собирает с пола осколки, машинально водя над ними раскрытой ладонью. Злится — Мерлин, да он в ярости просто, подумала она, невольно прикидывая, что таким его отсюда никак нельзя выпускать, а через полчаса занятия, и так некстати Снейп этот чертов приперся, под ногами болтается — при нем слово лишнее не скажи, а Гарри надо успеть успокоить, объяснить ему, а то он опять…
Теплые пальцы Драко мягко накрыли ее сжавшийся кулачок. Луна обернулась.
Все будет хорошо, говорили глаза Малфоя. Я все вижу. Все будет хорошо. Мы успеем.
Снейп чуть слышно выдохнул сквозь зубы и одним движением поднялся из-за стола, едва не отшвыривая ногой стул. По лицу Драко явственно читалось, что, будь его воля, другой рукой он бы сейчас гладил пальцы профессора. Что угодно бы делал, лишь бы огненные маги не психовали, а водные — прекратили паниковать.
Вспышка каминного пламени едва не заставила Луну подпрыгнуть на месте. Панси резко обернулась, вцепившись в скатерть — собственно, приходить сюда теперь уже точно было особенно некому. Кроме одной женщины, которая сейчас и смотрела из камина в упор прямо на Гарри.
— Мистер Поттер? — осведомилась она. — Могу я войти?
— Конечно, — мгновенно расслабившись, выдохнул Гарри и, торопливо поднявшись, сделал шаг вперед, чтобы подать ей руку.
Минерва МакГонагалл до сих пор передвигалась с трудом — и, по словам Панси, нужно было благодарить Мерлина, что она вообще может ходить. Хотя Луна и прочие пусть и помалкивали, но про себя-то прекрасно знали, кого именно за это стоит благодарить. Целитель, пусть и до истерики не выносящий напоминаний об этом, в округе наличествовал только один.
По прогнозам колдомедиков, после произошедшего три с лишним года назад покушения директор Хогвартса имела все шансы остаться обездвиженной навсегда — и так бы оно и случилось, если бы спустя почти месяц после переезда в Уоткинс-Холл Луна не наткнулась на статью в «Пророке», где вскользь упоминалось о том, что жертва незадачливых убийц осталась жива.
— Садитесь, — пригласила Панси, оглядывая фигуру МакГонагалл привычно цепким взглядом лечащего врача.
Минерва опиралась на длинную трость, но даже это не мешало ей сохранять прежнюю слегка чопорную осанку.
— Северус, — улыбнулась она, опускаясь на предложенный стул. — Как удачно, что и ты тоже здесь.
Луна до боли прикусила губу, пытаясь сохранить серьезность. Упаси Мерлин — Снейп решит, что над ним кто-то смеется. Сперва прибьет комментариями и только потом разберется, кто там по какому поводу нечаянно захихикал…
— Что-то случилось? — напряженно спросил Гарри.
— Чаю? — с убийственной вежливостью перебил его Северус.
МакГонагалл кивнула, улыбаясь теперь уже лично ему. Луна поймала себя на странной мысли, что вечно сдержанная и суховатая глава Ордена и директор Хогвартса действительно наслаждается их обществом — и в последнее время даже не пытается этого скрыть. То ли Панси таки умудрилась втереться в доверие, пока навещала ее в госпитале, то ли поведение магов во время последней войны переломило убежденность Минервы, что их имеет смысл судить, как людей. То есть — что их вообще имеет смысл судить. И понимать.
И оказалось, что, не пытаясь понять, с ними гораздо легче найти общий язык.
— Ты так любезен, Северус, — продолжая улыбаться, она покачала головой, принимая чашку из узловатых пальцев. — Годы тебя не меняют.
Луна хихикнула прежде, чем сумела заставить себя вспомнить, что этого делать не стоит.
Снейп, на удивление, промолчал — и даже, кажется, не так уж и мрачно. То есть, вообще было больше похоже на то, что он и сам очень старается сохранить невозмутимость.
Да он просто рад ее видеть, обалдело догадалась Луна. Вот же надо же. С чего бы вдруг?
— Вчера у меня был представитель аврората, — повернулась МакГонагалл к Гарри. — По поводу покушения.
Поттер сидел, чуть наклонившись вперед и сцепив пальцы — локти опираются на колени, хмурая складка на лбу. Луна рассеянно подумала, что, когда он такой, то ведь и сам, наверное, не понимает, почему ему подчиняются. Ему невозможно противостоять — он кого хочешь за собой увлечет и не заметит, как именно действует на других. Как сильно к нему тянет — к такому.
Хотя — его любого нельзя не любить…
— Что-то новое узнали? — напряженно спросил Гарри.
— Я — да, — спокойно ответила МакГонагалл. — Он проговорился, что над телом Мэтта Дерека видели те же знаки, что были… и над моим.
Пальцы Малфоя на кулаке Луны торжествующе сжались.
— Проговорился? — недоверчиво переспросил Гарри. — Профессор, авроры не проговариваются.
— Они такие же люди, — возразила Минерва.
Поттер странно улыбнулся и покачал головой.
— Аврорату зачем-то нужно, чтобы именно вы знали о том, что Дерек был убит, а не случайно попал в аварию, — заметил он. — Либо они надеются так вытащить из вас то, о чем вы умолчали три года назад, либо…
— Либо хотят посмотреть, к кому директор Хогвартса отправится с этой новостью, — скрипуче перебил его Снейп.
— Идиотизм, — выдохнул Драко, вставая. — Наши координаты у Кингсли и так есть, поспорить могу…
— Может, зато нет доказательств, что мы связаны с Хогвартсом?
МакГонагалл совершенно по-кошачьи фыркнула — нетерпеливо и недовольно — отставляя чашку на стол.
— Вы связаны лично со мной, — упрямо сказала она.
— Со стороны можно подумать — что не с вами, а, к примеру, хоть с Орденом Феникса, — задумчиво проговорила Панси. — Или с самой школой. Да неважно. Мы и так подозревали, что Дерека убили те же, кто уже пятый год вырезает всех помогающих стихийным магам — или просто связанных с ними. И, знаете… Если эту информацию два месяца скрывали даже от рядовых авроров и так запросто сообщили вам — значит, в обмен они в любом случае получают что-то не менее важное.
— Хороший вопрос — что, — хмуро добавил Снейп.
Больше всего Луну бесило в нем то, что он никогда не говорил всего, о чем знает — даже если бы от этого зависели их жизни, и то бы, наверное, так и цедил слова по капле. Вот только никогда не получалось понять — это потому, что он им не доверяет, или потому, что таким странным образом воспитывает? Если второе — то Снейп просто глупец. Даже Гарри эту стадию давным-давно умудрился перешагнуть.