Тэмми Фолкнер
МЕСТЬ РЕЙГАН И КОНЕЦ ПОМОЛВКИ ЭМИЛИ
(Братья Рид #3.6)
Оригинальное название: Reagan's Revenge and Ending Emily's Engagement
by Tammy Falkner
Серия: The Reed Brothers / Братья Рид
Номер в серии: 3.6
Переводчик и редактор: Ольга Расторгуева
Вычитка: Лина Зянгирова, Катерина Матвиенко
Обложкой занималась Ксения Орлова.
Переведено специально для группы https://vk.com/translation4you.
Аннотация
Добьётся ли Рейган правосудия над человеком, который её изнасиловал? И почему Эмили захочет положить конец помолвке с Логаном? Ответы на эти вопросы вы найдёте в рассказе «Месть Рейган и конец помолвки Эмили» от Тэмми Фолкнер.
Мы, авторы, надеемся занять читателей на часок-другой. Для меня большая честь — получать письма от поклонников, которые рассказывают, что нашли на страницах одной из моих книг надежду, веру, самоуважение или понимание. Так что я посвящаю этот рассказ всем своим читателям. Надеюсь, вам понравится.
Все герои, места и события этого художественного произведения вымышленные. Любое сходство с реальными людьми, живыми или умершими, и фактами является случайным.
Эмили
Логан проскальзывает в кабинку рядом со мной, касаясь моего плеча своим. А я прижимаюсь к нему, просто потому что могу. Он наклоняет голову и целует меня; его губы мягкие и податливые. Я с утра его не видела и, даже несмотря на то, что мы столько времени живём вместе, глядя в его глаза, чувствую, как мой желудок делает небольшое сальто. Он целует меня так долго, как будто не видел несколько недель. Хотя ещё этим утром был внутри меня.
Когда он поднимает голову, мои щёки горят, и мне требуется минутка, чтобы перевести дыхание.
«Как прошёл твой день?» — спрашивает Логан. Он глухой и, когда мы одни, общается со мной на языке жестов. Он открывает рот, чтобы что-то мне сказать, только когда рядом кто-то ещё, или когда его руки заняты. Хотя чаще всего они заняты мной. Так что я не жалуюсь. Ни капельки.
«Нормально, — жестами отвечаю ему. — Я всё купила».
Скоро День благодарения, и мы празднуем его вместе со всеми братьями. Сэм согласился взять на себя бόльшую часть готовки, но поставил условие, что мы купим все продукты. И я рада прохладной погоде, потому что мне не приходится переживать из-за оставленных в багажнике покупок.
«А где продукты?» — интересуется Логан.
«У меня в багажнике. Ты ведь сможешь отнести всё к Полу, правда? По пути отсюда. — Я убираю светлую вьющуюся прядь у него со лба. Он ухмыляется и делает то же самое, заправляя мои волосы за ушко. — А как твой день?»
Он делает вид, будто взвешивает что-то в руках и показывает: «Более или менее. — Как и у меня. Он пожимает плечами, потом смотрит на часы и спрашивает: — Пит и Рейган задерживаются?»
Я пожимаю плечами.
Пит и Рейган — единственная пара в нашей семье помимо нас, так что мы стараемся выкроить время, чтобы пообщаться с ними, особенно учитывая, что с Рейган мы познакомились совсем недавно.
К нам подходит официантка, и Логан поднимает вверх два пальца и скрещивает их. Два и два. Она нас знает. И понимает: это значит, что мы хотим два куска яблочного пирога и два рутбира.
— Не вопрос, — говорит она. Потом сжимает плечо Логана и уходит.
«Ты закончил тот проект рекламной кампании для „Мэдисон-Авеню“?»— интересуюсь я.
Логан проходит стажировку в компании моего папы и всю ночь работал над возникшей в последнюю минуту идеей. «Мэдисон-Авеню» — многомиллионная компания, выпускающая одежду премиального сегмента, и Логан начинает там с самых низов. Он безумно талантливый художник, поэтому я не сомневаюсь, что он быстро продвинется. Чем бы Логан ни занимался, он всегда выкладывается на сто процентов, и этот проект не исключение.
Он кивает и поднимает вверх большие пальцы. «Им понравилось».
Я улыбаюсь. «Конечно, понравилось. — И пихаю его в плечо. — Можно было и не сомневаться».
«Вообще-то это достаточно серьёзный проект».
Официантка возвращается с пирогом, и я слышу шум у дверей.
«Пит и Рейган», — объясняю я жестами и показываю за спину.
«Наконец-то!»—возмущается Логан, но на его лице широченная улыбка. Он набивает рот огромным куском пирога.
Рейган усаживается на диванчик напротив нас, а Пит устраивается рядом с ней. Рейган одаривает меня улыбкой. Она мне нравится. Я очень ревностно отношусь ко всему, что связано с парнями семейства Ридов, но Рейган милая. Не так давно у нас с ней была возможность пообщаться, и она показалась мне весёлой и обаятельной. Эта девушка через многое прошла, так же как и Пит, когда попал в тюрьму. Они оба были сломлены и идеально подходят друг другу, особенно учитывая, что общество, возможно, никогда не будет считать их совершенно нормальными. Пит кладёт руку ей на плечи, и она прижимается к нему.
— Вы опоздали, — говорит Логан. Он использует голос, потому что Рейган только начала изучать язык жестов. Логан убеждал её, что это необязательно, раз он достаточно неплохо читает по губам. Но она решительно настроена стать частью этой семьи, а в клане Ридов есть человек, который не слышит.
В её присутствии мы все говорим и показываем одновременно, и она всё очень быстро схватывает.
— Простите, — извиняется Пит. И глупо улыбается, глядя на Рейган. Её щёки заливаются краской, и Логан фыркает.
— Слишком много информации, Пит, — жалуется он.
— Что? — протестует его брат, но при этом широко улыбается. — Я ничего такого не сказал.
Логан показывает на Рейган.
— Вас выдал румянец на её щеках. — Логан сдавленно хихикает, а Рейган ещё гуще краснеет.
Пит большим и указательным пальцами подцепляет большой кусок пирога Логана и подносит его ко рту. Логан поднимает свою вилку и говорит:
— Пользуйся приборами, засранец.
— Да пошёл ты, кретин, — отвечает Пит. А потом запихивает в рот кусок и даже слегка закатывает глаза, наслаждаясь вкусом. — Отличный пирог, — заявляет он с набитым ртом.
— Что? — переспрашивает Логан. Он не может читать по губам, когда кто-то говорит и одновременно жуёт, а руки Пита заняты вилкой.
— Я сказал, что пирог вкусный, — повторяет Пит после того, как проглатывает еду.
— Рад, что ты одобрил, — усмехаясь, отвечает Логан.
Рейган наклоняется вперёд и, приподняв бровь, спрашивает:
— Так во сколько завтра планируется ужин?
Я рада, что она сменила тему, потому что Пит и Логан могут часами так пререкаться.
— Мероприятие вроде как на целый день, — объясняет ей Пит. — Мы можем прийти и уйти, когда захотим, но кому-то нужно будет с утра помочь Сэму всё приготовить. — После чего поворачивается к нам с Логаном и спрашивает: — А Келли в этом году придёт?
Келли — бывшая девушка Пола и мать его дочери, Хайли, вот только мы не уверены, действительно ли они расстались. Я почти не сомневаюсь, что они периодически спят друг с другом, хотя при этом встречаются с другими. Это так странно. Но Пол — самый лучший отец из всех моих знакомых. Я кладу руку на свой плоский живот. Надеюсь, когда-нибудь у меня получится стать хотя бы наполовину таким же хорошим родителем.
Меня всегда волновала мысль о собственных детях. Будут ли они дислексиками так же, как и я? Надеюсь, что нет. Никому бы не пожелала быть неспособным к обучению.
Логан качает головой.
— У Келли другие планы. Но Хайли будет с нами.
— Какие это у Келли планы? — спрашивает Пит, выгибая бровь. — Что может быть важнее семейного обеда?
— Пол говорит, что она с кем-то встречается. И у них всё довольно серьёзно.
Логан тяжело вздыхает.
— Ох, — произносит Пит. Когда кому-то из братьев больно, они все переживают.
— Может, они ещё помирятся, — нерешительно говорит Рейган.
Пит крепче обнимает её, а когда она поворачивается к нему лицом, оставляет на её губах поцелуй.
— Я люблю тебя, — нежно говорит он.
Моё сердце тает, когда я вижу Пита таким. Если кто-то и заслуживает «и жили они долго и счастливо», так это он. И она.
Рейган улыбается.
Мы сидим достаточно долго, и официантка успевает принести ещё два куска пирога, которые парни жадно проглатывают, пока мы с Рейган пьём рутбир.
Честно говоря, аромат пирога вызывает у меня лёгкую тошноту. Я пододвигаю тарелку Логану. Он прищуривается, глядя на меня, и спрашивает:
— Ты не голодна?
Я качаю головой. А Рейган мне улыбается. Она знает? Не может быть. Я сама ещё ни в чём не уверена. Хотя у меня есть одно предположение.
Логан доедает пирог и наклоняется, чтобы меня поцеловать.
— Полагаю, мне лучше пойти отнести продукты наверх. Ты со мной?
Я качаю головой. Мне нужно забежать в аптеку и кое-что купить. А ещё я бы хотела поговорить с Рейган.
— Позже увидимся. Мне нужно ещё кое-что купить.
— Хорошо, — отвечает он, а потом снова меня целует и не отрывается от моих губ, пока Пит не начинает покашливать в кулак. — Заткнись, — ворчит Логан.
— Возьми Пита с собой, — предлагаю я, когда понимаю, что тот по-прежнему сидит на месте, обнимая Рейган.
Логан, недоумевая, прищуривается:
— Зачем?
Я жестом показываю на Рейган, потом на себя, и снова на неё, и нараспев отвечаю:
— У нас женские дела.
Он сбит с толку и выглядит так, как будто хочет сесть обратно.
— Иди, — говорю я, жестом прогоняя его. — Я хочу обсудить женские вопросы.
— Какие именно? — допытывается Логан. Он заботится обо мне, и я это обожаю. Но сейчас мне действительно нужно, чтобы он ушёл.
— Так вот, Рейган, — начинаю я. — Я попробовала новую марку тампонов, о которых ты мне говорила. И знаешь, что произошло?
Она смеётся во весь голос, а Пит пальцами затыкает уши и начинает напевать:
— Ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла-ла.
Логан толкает Пита в плечо:
— Пойдём, занесём продукты.
Пит целует Рейган и отвешивает Логану подзатыльник, а потом, дразнясь, убегает, и Логан срывается за ним. Они постоянно так себя ведут, и, не будь они моей семьёй, меня бы это чертовски раздражало. Но они моя семья, так что это мило.
Когда они уходят, Рейган поворачивается ко мне:
— Ты ему ещё не сказала?
Я кручу в руках соломинку.
— Не сказала — что? — бормочу в ответ, избегая её взгляда, потому что мне кажется, она и так видит слишком много.
— Когда мама была беременна Линком, вся её любимая еда вызывала у неё тошноту. — Она изображает рвотный позыв, и от одного этого звука меня мутит. Меня всю неделю по утрам тошнило.
— Не повторяй этот звук, — предупреждаю я и откашливаюсь в кулак.
Она поднимает руки, тем самым показывая, что больше не будет. Но потом становится серьёзной.
— Как думаешь, как отреагирует Логан, если ты в самом деле беременна?
Логан будет в восторге. Из нас двоих переживаю я.
— Он обрадуется, — тихим голосом отвечаю ей.
Она протягивает руку и накрывает мою ладонь своей, а потом спрашивает:
— А из-за чего ты переживаешь?
На глаза наворачиваются слёзы, и я стараюсь их прогнать.
— Что, если наш малыш будет таким же, как я? — тихо задаю свой вопрос. — Я в ужасе от того, что такое может случиться.
Знаю, Пит рассказал Рейган о моей дислексии, но мы с ней этот вопрос никогда не обсуждали.
— Твоё нарушение не определяет то, кто ты есть. Это просто часть тебя, как цвет глаз или волос. Оно часть тебя, как и аутизм моего брата — часть его. В первую очередь, ты личность. Понимаю, тебя это беспокоит, но если подумать, я знаю многих людей, которые бы очень расстроились, если бы с тобой что-то случилось. Твоя жизнь важна и значима, и не вопреки твоему нарушению. А просто потому, что ты есть.
Боже. Прежде никто и никогда мне такого не говорил. Какую же сильную речь она сейчас произнесла.
— Спасибо, — тихо отвечаю я.
— Ты уже сделала тест? — широко улыбаясь, спрашивает Рейган.
Я качаю головой.
— Мне было слишком страшно.
Она снова сжимает мою руку.
— Так пошли и сделаем.
Я опять качаю головой.
— Конечно, если ты хочешь сделать это с Логаном… — начинает она.
Я киваю, желая разделить этот момент с любимым. Мне нужно ему сказать. Как можно скорее. И сейчас я чувствую, что могу это сделать.
— Только не говори Питу, ладно? По крайней мере, до тех пор, пока я не расскажу Логану.
Она кивает.
— Но можешь сообщить ему поскорее? Не люблю хранить секреты от Пита. Даже если они не мои. — Она улыбается.
Могу. И так и сделаю.
— Хорошо. — Я улыбаюсь в ответ, потому что внезапно меня наполняет надежда, и я успокаиваюсь при мысли о том, что внутри меня, возможно, растёт новая жизнь, которую создали мы с Логаном.
Логан
С Эмили что-то происходит. Она ничего мне не сказала, но что-то определённо не так. И я это выясню. Без сомнений.
Открываю багажник машины Эмили и вынимаю оттуда продукты, чтобы отнести их в квартиру Пола. Четыре лестничных пролёта тащить на себе индейку, ветчину и всё остальное — довольно напряжно. Хорошо хоть со мной Пит. Но потом я хотел бы, чтобы он ушёл.
Мы подняли все продукты наверх, а поскольку Сэм здесь, он сам раскладывает их так, как ему надо. Они с Питом препираются, то и дело толкая друг друга, и в какой-то момент мне это чертовски надоедает. Поэтому я поворачиваюсь к Полу и жестами показываю: «Мы можем поговорить пару минут наедине?»
Он кивает и зовёт за собой в свою комнату. Закрывает дверь, а я присаживаюсь на край его кровати. Пол ставит напротив стул, внимательно глядит на меня и резко произносит:
— Выкладывай.
Пол говорит и одновременно показывает жестами, и я делаю точно так же.
— С Эмили что-то не так, — объясняю ему.
Он хмурится.
— Что именно не так?
Я встаю, так как не могу усидеть на месте. Подхожу к комоду и провожу пальцем по фотографии в золотой рамке, на которой изображена наша мама. Рамка тяжёлая и грубая, но когда я прикасаюсь к стеклу, её лицо гладкое на ощупь. Пол похлопывает меня по плечу, и я поворачиваюсь к нему лицом.
— Ты меня пугаешь. Что именно не так?
— Когда Келли была беременна, — начинаю я. И тяжело сглатываю, чтобы избавиться от комка, стоящего в горле. — Когда Келли была беременна, — повторяю я. — Как она себя вела?
Я изучаю его руки, боясь взглянуть на его лицо, потому что случайно могу встретиться с ним взглядом.
— Эмили беременна? — спрашивает он. И внезапно его руки начинают двигаться с бешеной скоростью. — Какого чёрта, Логан? — говорит он. — Что я говорил тебе по поводу презервативов? Предупреждал же, что одних противозачаточных недостаточно.
— Я не знаю, беременна она или нет, — быстро отвечаю ему. — Просто не знаю, что нужно сказать или сделать, а ты единственный, с кем мне хотелось поговорить. — Я хлопаю ладонью по комоду, потому что Пол выглядит так, будто собирается продолжить меня отчитывать. — Мне нужно, чтобы ты меня выслушал, — говорю ему.
Он замирает и проводит рукой по волосам.
— Хорошо, — соглашается он. И его руки слегка расслабляются. — Хорошо, — повторяет он. — Я слушаю.
— У неё не было «этих дней» — говорю я.
— Откуда ты знаешь? — спрашивает он.
Я вскидываю руки вверх.
— А сам как думаешь?
Это самый дебильный вопрос.
Его грудная клетка наполняется воздухом, как будто он тяжело вздыхает.
— Я знаю, что вы занимаетесь сексом. Но иногда бывают перерывы в несколько дней… — Он останавливается на полуслове.
— Такого никогда не бывает, — заявляю я и чувствую, как мои щёки начинают гореть.
— Вы каждый день этим занимаетесь? — удивляется он, а его брови взлетают вверх.
Я не отвечаю. Просто выгибаю бровь. Я оказываюсь внутри неё почти, чёрт возьми, каждый день. Она мне необходима.
— Ясно, — говорит он. — Не было «этих дней».
— И её тошнит по утрам.
— Понятно, — произносит он и жестом показывает, чтобы я продолжал.
— И её грудь увеличилась. — Я делаю движение, как будто обхватываю ладонями её грудь и сжимаю.
— Логан, — возмущается он. — Серьёзно? — Но при этом ухмыляется и качает головой, и я тоже не могу сдержать улыбки.
— Они мои. И я могу развлекаться с ними, как хочу. — Глядя на выражение его лица, я начинаю хохотать.
— Она уже делала тест?
Я качаю головой.
— Не уверен, что она сама об этом знает.
— Так какого чёрта ты обсуждаешь это со мной, а не с ней? — Он смотрит на меня. У Пола особый талант видеть людей насквозь. Как будто он заглядывает им в душу. Но никогда не рассказывает о том, что там находит.
— Не уверен, что она хочет детей, — признаюсь я.
Он хлопает в ладоши.
— Тогда нужно было пользоваться чёртовыми презервативами.
Я провожу руками по волосам.
— Ты не понимаешь, — отвечаю ему и направляюсь к двери. Он хватает меня за плечо и заставляет повернуться.
— Так объясни, — говорит он. — Я слушаю.
— Эм боится быть матерью, — признаюсь я. Ненавижу обсуждать её дислексию у неё за спиной.
— Я видел, как она общается с Хайли. Сложно представить лучшую мать, чем она.
Моё сердце наполняется теплом от осознания того, что он, как и я, так считает.
— Похоже, теперь тебе нужно сделать две вещи, — продолжает он.
Вот почему я пришёл к Полу. Он всегда знает, что делать. Жестом прошу его продолжить.
Он поднимает вверх один палец.
— Во-первых, тебе нужно купить ей чёртов тест.
«И?»— спрашиваю я.
— Во-вторых, тебе нужно её успокоить. — Он садится. — Понимаешь, она напугана. И твоя задача — поддерживать её. Предлагать всё, что ей нужно.
— Но я понятия не имею, что ей нужно! — выкрикиваю в ответ.
— Она нуждается в тебе, придурок. — Он улыбается. — И нужен ей только ты. Иногда, когда я смотрю на то, как вы счастливы вместе, мои внутренности скручивает от зависти. Ты это знал?
Нет. Даже понятия не имел.
— С самой первой встречи ты понимал, что она та самая. И она чувствовала то же самое. Вы двое созданы друг для друга. Так что иди к ней и будь тем, кто ей нужен. Будь собой. Ты — это всё, что ей когда-либо было нужно, сукин ты сын.
Он прав. Вместе мы сможем справиться с чем угодно.
— Мне нужно увидеть Эмили.
Пол похлопывает меня по плечу.
— Купи тест по дороге домой, — напоминает он. — А потом напиши мне, как всё прошло.
Я киваю и заключаю его в объятия. Сначала он выглядит удивлённым, но потом обнимает меня в ответ. Когда Пол меня отпускает, я берусь за дверную ручку. Но брат меня останавливает.
— Ты полон надежд, да? — спрашивает он.
Я киваю, и мои губы расплываются в широкой улыбке.
— Если она беременна, я буду самым счастливым человеком на свете.
— Да ты везучий сукин сын. — Он ухмыляется и жестами говорит: «Удачи».
«Спасибо, — показываю я в ответ. — Позже тебе напишу».
Я выхожу, остановившись на минутку, чтобы поболтать с Сэмом и Питом. Потом забегаю в аптеку, дабы купить тест, и иду домой, надеясь, что Эмили уже там.
Открываю дверь, и она вскакивает с дивана, на котором сидела до моего прихода. Я прячу коробку с тестом за спину.
— Привет, — произносит она.
— Ты в порядке? — спрашиваю её.
Она нервничает и заламывает руки, а потом говорит:
— Думаю, нам нужно заканчивать с нашей помолвкой.
И моё чёртово сердце перестаёт биться.
Эмили
Он выглядит так, будто его ударили.
— О боже, — выдыхаю я. И пытаюсь приблизиться к нему, чтобы заключить в объятия.
Он отталкивает меня, а его лицо мрачнее тучи.
— Что? — спрашивает он.
— Ох, я неправильно выразилась, — объясняю ему.
Он сильно сжимает моё плечо — так сильно, что я слегка вскрикиваю. Но больше всего я боюсь взглянуть ему в глаза. Логан может быть напористым, но это другое. Сейчас его гнев направлен на меня.
— Лучше бы тебе выразиться правильно, — огрызается он.
Схватив меня, Логан бросает на пол пакет из аптеки, и я гляжу на него как идиотка. Он один в один похож на тот, который я только что запихнула между подушек дивана.
— Что это? — спрашиваю я, показывая на пакет, словно на змею, готовую укусить меня в любой момент.
— Почему ты хочешь положить конец нашей помолвке? — отвечает он вопросом на вопрос. Потом снимает пальто и вешает его на крючок рядом с дверью. — О чём ты, чёрт возьми, думаешь, Эм? — Его трясёт, и тут я понимаю, что натворила.
— Ох, я не имела в виду расстаться, Логан, — говорю ему. И с моих губ срывается нервный смешок.
— Мне не до смеха, — отвечает он.
Я заламываю руки.
— Я просто имела в виду… может, мы могли бы… могли бы пожениться. Ну, в ближайшее время.
Мы постоянно говорим о свадьбе, но ни один из нас особо этого не хочет. Мне не нужна пышная и торжественная церемония, а он предпочёл бы избежать толпы гостей. И мы всё откладываем.
— Почему? — спрашивает он.
Я подхожу к дивану, беру пакет, который выглядит точно так же, как и его, и протягиваю ему. Он заглядывает внутрь и выдыхает со звуком, похожим на сдувающийся воздушный шарик. А потом начинает хохотать. Когда Логан смеётся, какая-то частичка меня разрывается от ощущения абсолютного счастья. Когда он радуется, всё внутри меня начинает сиять. Знаю, это звучит глупо, но так и есть.
Он поднимает с пола свой пакет и протягивает его мне. Разворачиваю белую бумагу и заглядываю внутрь. И тоже широко улыбаюсь. Он смеётся, заключает меня в объятия и начинает кружить.
— Я чертовски сильно люблю тебя, — говорит он мне на ушко.
— Как ты узнал? — удивляюсь я.
— Я знаю твоё тело, Эм, — мягко отвечает он. А потом обхватывает руками мои груди, задевая внезапно затвердевшие соски. — Твои груди увеличились, и ты не стала есть пирог.
Он усмехается.
— И у меня задержка, — признаюсь я.
— Давно? — спрашивает он.
— Месяца полтора.
— Так я и думал. — Он как дурак улыбается и показывает большим пальцем в сторону ванной. — Иди и пописай на эту чёртову палочку, Эм, — говорит мне, начиная открывать одну из коробочек, и машет рукой, чтобы я шла за ним. Логан даже не выходит за дверь, пока я писаю на этот дурацкий тест. Он просто остаётся рядом. Я кладу палочку на раковину и ощущаю необычайную лёгкость на сердце. Мою руки и смотрюсь в зеркало, чтобы убрать с лица волосы. Нервно грызу ногти и жду.
Логан встаёт позади меня и изучает моё отражение в зеркале, а я вспоминаю момент, когда он впервые так на меня смотрел. Мы были в уборной ресторана, и он только что первый раз меня поцеловал. Он взглянул в мои глаза в отражении, и я пропала. Я принадлежала ему с того момента, как он показал свою татуировку, которая отпирала мой мир. И с тех пор ни разу об этом не пожалела.
— Тебе страшно? — спрашивает он, убирая в сторону мои волосы и целуя шею.
— Было, — признаюсь я. Он следит за моими губами в зеркале. — Но уже нет. Теперь, когда ты здесь, всё хорошо.
Он дарит моей душе покой. Он — всё, что мне нужно. Я кладу руку на свой живот. Возможно, там живёт частичка нас обоих.
Он берёт тест и несколько секунд на него смотрит, а потом переводит взгляд на меня. В его глазах появляются слёзы, но он берёт себя в руки. А потом кивает. Едва заметное движение. Всего одно. Я падаю в его объятия и всхлипываю, уткнувшись в его плечо.
— У нас с тобой, Эм, будет ребёнок, — мягко говорит он.
Он приподнимает меня, держа руками за попу, и я обвиваю ногами его талию. Логан несёт меня в спальню и снимает через голову мою футболку. Потом ловко расстёгивает лифчик и опускает меня на кровать. Он возвышается надо мной, снимая с меня брюки, а затем и трусики, пока я не оказываюсь полностью обнажённой.
Я не шевелюсь, потому что моё сердце переполняет счастье, а кровь стучит в ушах. Освободившись от своей одежды, он возвращается ко мне, но не целует меня в губы. Вместо этого Логан опускается на колени и покрывает поцелуями мой живот. Он приподнимает меня и опускает чуть выше на кровати, чтобы ему было удобнее.
— У нас с тобой, Эм… — повторяет он, а его пальцы легонько щекочут мой живот.
Он по-прежнему плоский. Срок ещё слишком маленький, чтобы было заметно, но я тронута тем, с каким трепетом и нежностью он к нему прикасается. Его ладонь опускается на мой живот, и я накрываю его руку своей.
— Логан, что, если наш малыш будет таким же, как я? — спрашиваю его, и мой голос внезапно надламывается. — Я никогда не смогу прочитать ему сказку перед сном.
Он берёт мою руку и прижимает её к своему сердцу.
— Но я-то могу. — Зажмурившись, он делает глубокий вдох через нос, а потом его голубые глаза смотрят прямо на меня. — До встречи с тобой, Эм, у меня даже не было голоса, — говорит он. — Ты дала его мне. Так позволь мне им воспользоваться. Я буду ему читать. Буду читать до тех пор, пока горло не начнёт гореть.
— А что буду делать я?
Он нежно улыбается.
— Ты будешь делать то, чего я не могу. Будешь ему петь. Познакомишь малыша с музыкой. Мне это не под силу. — Это правда. Логан может чувствовать ритм, но не более того. Он никогда не оценит музыку так, как может оценить слышащий человек. — Мы дополняем друг друга, Эм, — продолжает он. — Так было всегда. Ты ударила меня по лицу, потому что я был придурком, но в то же время ты заставила моё сердце трепетать, и я тебя хотел. Хотел всю тебя.
Он поднимает мою ногу, подносит её к своему рту и начинает прокладывать дорожку поцелуев от лодыжки до колена. Дрожь пробегает по моему позвоночнику, и я закидываю вторую ногу ему на плечо. Он ухмыляется и прижимает их к моим плечам, погружаясь в меня одним медленным толчком. Если бы сейчас я повернула голову, то могла бы дотронуться губами до лодыжки.
Он берёт меня медленными, ленивыми движениями, пока я не начинаю хныкать и ёрзать под ним.
— Что-то не так? — поддразнивает Логан. Ему прекрасно известно, что я ненавижу медленно и спокойно. Он толкается в меня, и я приподнимаю попу как можно выше, чтобы ощутить каждый его божественный сантиметр.
— Ещё, — хнычу я. Он целует мою лодыжку и раздвигает мне ноги, опуская их на кровать по бокам от себя. Я сжимаю его плечо, и он переворачивает нас, но наши тела всё ещё соединены. Вот такие мы с Логаном — связаны в самых простых вещах. Так всегда было. И всегда будет.
— Воспользуйся мной, — дразнит он. — Возьми меня так, как тебе этого хочется.
С ленивой ухмылкой на лице он убирает руки за голову, разведя в стороны локти. Я сжимаю его внутренними мышцами, и его глаза закрываются.
— Что-то не так? — ласково интересуюсь я, поднимаясь и опускаясь на нём быстро и глубоко.
— Слишком хорошо, — закрыв глаза, стонет он. — Слишком узко. Слишком сильно.
Он кладёт руки на мои бёдра, тем самым останавливая меня, и крепко держит.
— Ты сможешь так делать, когда в твоём животе вырастет мой ребёнок? — мягко спрашивает он. А его большие пальцы рисуют круги на моих бёдрах.
— Ты имеешь в виду, когда я стану совсем толстой? — со смехом поправляю я, и он морщится от того, что я его сжимаю.
— Не толстой, Эм, — отвечает он, обхватывая руками мои груди и легонько их сжимая. — Наполненной нами, — шёпотом произносит он.
— Полегче, — жалуюсь я. — Они немного болят.
Он поднимает глаза и хмурится.
— Правда? — спрашивает меня, но не прекращает ласкать большими пальцами набухшие вершинки. А потом тихо произносит: — Прости, что им больно.
Он обращается с моим телом так, как будто впервые его видит.
— Просто будь поаккуратнее, — отвечаю я.
Он сдавленно смеётся.
— О, и это говорит женщина, которая не любит нежно и медленно. Ты уж определись.
Я сразу начинаю двигаться, мои движения длинные, уверенные и быстрые, и с каждым разом я всё глубже и глубже вбираю его в себя. Он протягивает руку к моим складочкам и делает то, в чём реально хорош. Он ласкает мой клитор и находит ритм, который мне нравится. Мои ноги начинают дрожать, и мне приходится упереться ладонями в его грудь.
— Логан, — со стоном произношу я.
— Сейчас, — умоляет он. — Пожалуйста, кончи. Я долго не продержусь.
Он не разрывает зрительного контакта. Как и всегда, он наблюдает за моим телом, отмечает вибрацию моего горла, прерывистое дыхание, дрожь моих бёдер.
— Уже, — отвечаю я, и моя спина изгибается дугой с силой, сопоставимой с моими чувствами к нему. Я кончаю, двигаясь на нём, и одновременно он пульсирует подо мной, изливаясь в меня с громким стоном.
Я падаю ему на грудь. Его руки медленно поглаживают мою спину, вверх и вниз, туда и обратно. Потом он переворачивается и ложится на меня. Прикладывает ухо к моему животу и смотрит на меня.
— Там растёт частичка нас двоих, — с волнением произносит Логан.
Пробегаю пальцами по его волосам и улыбаюсь.
— Ага, — отвечаю ему. — Я знаю. — Тяну его за волосы, вынуждая посмотреть на меня, и спрашиваю: — Ты счастлив?
Взгляд его голубых глаз такой глубокий и чистый, что я нисколько не сомневаюсь в его искренности.
— Счастливее и быть не могу, — говорит он. А я ему верю. И всегда верила, даже тогда, когда он не мог поверить мне. — Что ты будешь делать с учёбой? — интересуется он.
— Мы что-нибудь придумаем, — отвечаю я. — Как всегда.
— Ага, — вздыхает он. Его глаза закрыты, а ухо прижато к моему животу, как будто он пытается услышать звуки новой жизни, растущей внутри.
Там растёт новая жизнь. Наша. Общая.
— Давай поженимся? — выпаливаю я.
Он кивает и тянется, чтобы поцеловать меня.
— Давай, — соглашается он. И я ни на секунду не сомневаюсь, что он в самом деле этого хочет.
Пит
Рейган прибьёт меня, когда вернётся домой и увидит здесь всех этих ребят. Я знал, что придёт Гонзо, потому что он звонил и спрашивал, можно ли ему провести вечер с нами. Иногда он так делает. Мне действительно нравится этот паренёк, так что его присутствие совсем не напрягает. Но он, должно быть, позвал свою девушку, которая приходится младшей сестрой Эдварду, парню, которого я встретил в тюрьме, и они оба направляются к нам. А я почти уверен, что Рейган хотела провести тихий вечер дома, особенно учитывая, что завтра нам придётся почти целый день общаться с моей семьёй.
Достаю из холодильника виноград и мою его, потому что у Гонзо нереальный аппетит. Иногда кажется, что у этого парня глисты. Ему сейчас шестнадцать, и он наконец-то достиг пика своего роста. Он начинает закидывать виноград в рот, как только я ставлю его на стол.
«Спасибо», — показывает он жестами и ухмыляется.
— Как идут дела со Сьюзен? — интересуюсь я.
Он краснеет и глотает виноград.
— Настолько хорошо, да? — подкалываю я и ласково похлопываю его по плечу.
«Она отличается от других», — показывает в ответ. Он не может говорить из-за трахеостомической трубки и уже много лет пользуется инвалидным креслом, но соображает очень шустро.
— Отличие — это хорошо, — говорю я и приподнимаю бровь, ожидая, подтвердит он мои слова или опровергнет. — Ты её уже поцеловал? — выпытываю я и пододвигаю табурет, чтобы сесть поудобнее.
Его лицо краснеет ещё гуще.
— Ты зашёл дальше поцелуев? — спрашиваю его. Отец Гонзо бросил их, так что рядом с ним нет мужчины, с которым можно поговорить. У меня были братья. Поэтому я стараюсь быть таким мужчиной для него.
Он кивает, избегая моего взгляда. «Не особо далеко, — отвечает он жестами. А потом его глаза встречаются с моими. — У неё намного больше опыта, чем у меня».
Сьюзен подверглась сексуальному насилию. Мы все это знаем. Сначала её изнасиловал дружок её матери, а затем с ней и в приёмной семье не очень хорошо обращались.
— Хорошего опыта или плохого? — уточняю я.
«И того, и другого, — признаётся он. — Насилие есть насилие. С другим парнем, отцом в приёмной семье, всё было по взаимному согласию. Ей хотелось ему угодить. После той истории она уже чувствовала себя грязной и думала, что смоет это с себя, если всё будет происходить на её условиях».
Но в любом случае, тот мужчина был старше на пару десятков лет, и всего этого вообще не должно было произойти.
«Как мне узнать, когда она оправится от изнасилования?»—спрашивает он.
— Ох, ничего себе, — вздыхаю я и потираю подбородок. — Не думаю, что пережившие насилие вообще могут полностью от такого оправиться, — говорю ему. — Но некоторые мужчины совершают огромную ошибку, когда считают их жертвами. Их опыт нельзя назвать правильным. То, что должно было быть чем-то прекрасным, обернулось трагедией, но ужасные вещи происходят каждый день. Будет ли это влиять на неё до конца жизни? Скорее всего, да. Но должно ли случившееся замедлять её развитие в других сферах? Определённо нет.
Не знаю, как много могу ему рассказать, чтобы не нарушить тайну Рейган.
«Рейган рассказала Сьюзен о том, что с ней случилось», — поясняет он.
— А она рассказала, как глупо повёл себя я? — спрашиваю у него.
Он качает головой.
— А повёл я себя очень глупо. Я боялся ещё больше, чем она. Мне так хотелось показать ей свою любовь, что я сдерживал себя. Не мог расслабиться. И не позволял ей быть самой собой. Я старался, чтобы всё было мило и нежно, постепенно и неторопливо. Но она нуждалась не в этом. Ей было нужно, чтобы я любил её всецело, и она могла любить меня так же. — Я постукиваю по виску. — Осознав это, мы со всем разобрались. Так что перестань переживать, будто что-то делаешь не так, — объясняю ему. — Спроси её, как тебе лучше сделать. Позволь ей направлять тебя. И не думай, будто знаешь, что она чувствует. Никогда.
Он улыбается. «Хорошо».
— И не торопись, — предупреждаю я, грозя пальцем. — Помню, как мне в твоём возрасте только и хотелось, что получить удовольствие. Но всё намного сложнее. И как только ты это поймёшь, твоя жизнь изменится. Именно тогда она начнётся.
Я сжимаю его плечо, и он широко мне улыбается.
— И подожди несколько лет.
«Не уверен, что у меня будет несколько лет», — отвечает он. У меня внутри всё сжимается. Не могу представить этот мир без него.
— Будь осторожен, — вместо этого говорю ему. — Тебе нужны презервативы? — Я не могу запретить подростку делать то, что он хочет. Но, по крайней мере, буду уверен, что он подготовился.
Он качает головой. «У меня всё под контролем».
— Лучше держи его под контролем, — предупреждаю я, показывая пальцем на его «дружка».
Он ухмыляется и поднимает вверх руки, делая вид, что сдаётся.
Слышу стук в дверь и иду открывать. Заходит Эдвард, а сразу за ним и Сьюзен. Как только она замечает Гонзо, её лицо озаряется, и она подходит поцеловать его в щёку. Он притягивает её к себе, и она, хихикая, садится к нему на колени.
— Найди себе своё кресло, — рявкает её брат.
В ответ она одаривает его сердитым взглядом, но быстро вскакивает с колен Гонзо, а тот начинает ей что-то показывать жестами. Когда они только познакомились, он пользовался компьютером, чтобы общаться с ней, но она выучила несколько основных жестов, и у неё неплохо получается понимать, что он говорит. Они направляются в гостиную, Сьюзен опускается в свободное кресло, и Гонзо берёт её за руку.
Эдвард идёт со мной на кухню. Он всё ещё может наблюдать за ними, поэтому не против отойти ненадолго. Но всё равно бурчит себе что-то под нос.
— Хватит плеваться огнём, — говорю я. — Он ей подходит.
— Она всё ещё моя сестра, — ворчит он.
— Ты можешь ему доверять, — успокаиваю его. Я, конечно, не уверен на сто процентов, но очень близок к этому.
— Если дело касается её, я никому не доверяю, — тихо отвечает он.
— Он ей не навредит.
— Может, он и не навредит ей, но она способна причинить боль ему, — говорит он.
Ох, он переживает за Гонзо.
— Что, если она с ним, потому что он не представляет угрозы? — спрашивает он.
— А что если и так? — отвечаю я, пожимая плечами. — Что, если именно это ей и нужно?
Он милый парень, умный, весёлый и не пугает её. А она предлагает ему безграничную любовь, которую человеку в инвалидном кресле, зачасту