Большого опыта в охоте на ходового медведя с лайкой я не имею - пять удачных охот за 28 сезонов,(с этой весны шесть) хотя хороших работ по этому зверю собаки показывали в двое больше. (добывать берложных медведей опыта по более) лайки – берложницы у меня были всегда. С первого промыслового сезона (первое время не было лаек умеющих остановить ходового медведя – «бойцовых» лаек) И ещё, раньше не хватало опыта бесшумного подхода, иногда погода вносила свои коррективы. Например; Для меня очень сложно было бесшумно подкрасться к медведю на расстояние уверенного выстрела из гладкоствольного ружья (тогда не было нарезного карабина крупного калибра) при безветренной погоде, когда под ногой очень хрустит подмороженный мох, или уже тонкая, осенняя снежная корка. Если собаки «посадили» зверя в очень непролазных густых и высоких кустах. (в таком «крепком» месте как правило прячет зад от собак взрослый, крупный медведь.) В такой ситуации по неопытности ошибочно пробовал несмотря на сильный шум подойти ближе. Самого медведя в таком сильно заросшем подростом, густыми кустами месте даже невидно, он попросту лежит и время от времени делает резкий бросок на наиболее «обнаглевшую» - «по его мнению» - плотно работающую лайку. Сделав один, максимум два прыжка за надоедливой собакой зверь в какие то доли секунды разворачивается стараясь с разворота (описывая лапой в воздухе вокруг себя полукруг) зацепить лайку приближающуюся сзади или с боку как бы понимая что если продолжит погоню за выбранной собакой то получит болевую хватку от кого то из других лаек. Всё это происходит за полторы-три секунды, сопровождается угрожающим звериным фырканьем и шумом смятых и срубленных лапами кустов. Если не успел поймать на мушку или побоялся в спешке нечаянно «зацепить» подвернувшуюся на линию огня собаку и зверь уже снова невидим – лежит в облюбованном укрытии. Мелькающих вокруг зверя собак как правило видишь при этом хорошо, а лежачего зверя как назло нет. И при попытке подойти ещё на пару шагов ближе и при этом нужно не наступить ни на что, что может хрустнуть под ногой, не зашуршать одеждой об густые - сильно шумящие на морозце ветки и при всём этом, надо умудриться не отрывать прицельной планки ружья, или перекрестья оптического прицела от глаза – до места где затаился медведь. Вот раньше и получалось что, чего ни будь да не правильно сделаешь при таком скрадывании. И в результате медведь тебя либо услышал, либо ещё хуже учуял и тогда паническое бегство как правило обязательно через ручьи, речушки, водянистые болота. И даже однажды было 300 метровую протоку переплывал удирая не столько от собак сколько уже от меня (в том случае он меня учуял). Скорость плывущего медведя примерно одинакова с собачьей, но в момент когда он вылезает из воды на берег шерсть видимо становится очень тяжёлой и было что собаки успели вцепиться в зад, но во время отряхивания с себя воды, одновременно с резким разворотом тут же отлетели как «прищепки» (наблюдал это через хороший оптический прицел карабина, через широкую протоку с расстояния 300 метров)
И в настоящее время охота с лайками на ходового медведя для меня остаётся самой интересной (с впрыскиванием огромного количества адреналина) но стала не такой уж недосягаемой. Молодые медведи (до трёх лет) уже трижды спасались от болевых хваток притравленной и дружной стаи моих лаек только на дереве. Такая охота стала напоминать охоту на соболя – нашли свежий след, догнали, загнали на дерево и облаивают до моего подхода, только по лаю сразу понятно что голосят по «красному»- серьёзному зверю либо по медведю, либо росомаху загнали! Работу лаек по росомахе опишу ниже, слава богу по ней неплохой опыт – из под собак 14 штук. (плюс четыре самоловами - в пасть и капканы) Взрослого же – крупного медведя взять из под собак гораздо сложнее, особенно если зверь кроме собак обнаружил присутствие человека.
А в другой ситуации: Если зверь взрослый, уверен в себе, не напуган запахом человека, и как у меня было – работает одна собака не очень плотно и не очень агрессивно – практически как по лосю (кобель работал метров с 10-15) самое близкое и только при моём приближении подбегал к зверю метров на 6-7. Медведь при такой работе собаки ел ягоду, грыз шишки, выкапывал бурундука и передвигался неспешным шагом. Я в тот раз был без оружия (носил на станковом рюкзаке материал для покрытия крыши избушки) но всё равно несколько раз подходил на расстояние в 60-70 метров и даже пробовал снимать на мобильник. Даже после того как я ушёл к месту строительства избушки, откуда лай уже не был слышен, я проследил по навигатору с системой слежения за собакой (на собаке был включен ошейник с датчиком) что медведь вместе с собакой не спеша передвигался и прошёл за 4,5 часа всего метров 700-800, а когда наткнулся на мой след сразу пустился в паническое бегство, после чего и мой кобель прекратил преследование зверя и вернулся по прямой к месту строительства зимовья.
По этому в любой ситуации при охоте с лайками с подхода, главное правило суметь подойти на уверенный выстрел, рассмотреть зверя, выстрелить и не маловажно попасть в достаточно убойное место не обнаружив при этом (до выстрела) своего присутствия.
Гораздо легче мне стало охотиться на медведя имея теперь хороший Австрийский карабин калибра 9,3х62 мм с хорошим сумеречным оптическим прицелом от фирмы KAHLES (тоже Австрия - мировой лидер по сумеречному числу) С таким оружием и оптикой в другом случае я уже смог рассмотреть спрятавшегося от собак медведя сквозь довольно густые кусты. И несмотря на поздние сумерки, когда невооружённым глазом я бы уже не смог его увидеть и точно выстрелить, после нескольких минут очень осторожного подхода я смог это сделать. Хотя стрелял я с крупного калибра медведь оказался очень крепкий на рану (попал не под лопатку, а в живот) и ушёл преследуемый пятью лайками на расстояние более двух километров. Причём зверь ушёл по ветру (то есть лай услышать я не мог) и найти его по крови (снега ещё не было и поэтому следов зверя тоже) ночью, при свете головного фонарика не представилось бы возможным. Но опять же спасла современная экипировка – система спутникового слежения за собакой (GARMIN Astro- 220) когда в ошейнике находится датчик, а я слежу за собаками через спутниковый навигатор! Медведь видимо в агонии перед смертью ранил двух взрослых кобелей, но «стая» всё же смогла остановить смертельно раненого зверя. Он лежал полузатопленный в центре глубиной около метра небольшой старицы. Я посоветовал бы любому охотнику использующему лаек в сезон, когда ещё нет снежного покрова пользоваться такими ошейниками во избежание потери своей собаки (особенно если питомец обладает очень широким поиском).
Для поиска медведя который уже залег в берлогу не нужны особо смелые и злобные к этому зверю лайки. Вполне достаточно собаки которая обладает достаточно широким поиском, умеет настойчиво преследовать, а после того как загнала обозначать голосом любого другого зверька но в тоже время лайка не должна бояться медвежьего запаха. Проверить лайку на предмет пригодности её для поиска медвежьей берлоги можно на любом медведе, как находящемся в клетке, так и бегающим в ошейнике на специальной цепи скользящей по тросу натянутому между двух столбов или крепких, толстых деревьев (на любых испытаниях, притравках по подсадному медведю) Я считаю что не смогут помочь найти берлогу лайки которые вообще не подают никакого голоса и в тоже время как будто бы не замечают (полностью игнорируют) прицепленного медведя или клетку с ним. Таким собакам (не пугающимся медвежьего запаха, но и не проявляющим к нему никакого интереса) необходима специальная притравка, которую можно сделать на любой испытательной, притравочной площадке. Зверя при этом злят а владелец совместно с егерем своим поведением. жестами стараются растравить собаку на кидающегося насколько позволяет цепь зверя. Притравка считается законченной после того как собака самостоятельно после спуска её с поводка начинает отдавать голос на зверя даже если он неподвижен (сидит, стоит или лежит) Если владелец собаки отходит за пределы площадки, а его питомец остаётся и продолжает отдавать голос на неподвижного зверя, то лично я считаю что наткнувшись в тайге на запах медвежьей берлоги такая лайка обязательно обозначит её голосом! Это при условии что до этого, на охотах по другим объектам собаке закрепили рефлекс не бросать облаивания зверя или птицы до подхода охотника (концовка таких охот должна быть обязательно с выстрелом, добычей и благодарностью хозяина) такая лайка вполне пригодна для поиска медвежьей берлоги!
Попробую описать полностью противоположное поведение разных лаек на медвежьей берлоге моего первого сезона когда я начал работать в качестве ученика штатного охотника-промысловика Южно-Туруханского Гос.Пром.Хоза. (ГПХ) Так как это был мой первый промысловый сезон – память сохранила всё до мельчайших мелочей: Это было 10 го ноября 1984 го года. Ночью сыпал сильный снегопад, а к утру начал несколько утихать (идеальная погода для натаски молодых собак по соболю – ведь если будет след то только свежий) На белом «одеяле» заснеженной тайги после такого обильного снегопада не остаётся никаких следов с предыдущих суток, это очень облегчает натаску молодых лаек. В то время у меня была пара полуторагодовалых русско-европейских лаек, Кучум и Кукла. Первую половину светового дня лайки усердно искали следы, не смотря на предельный для их роста снег (45-50см) но не беличьих ни соболиных следов так и не попадалось. Передвигаясь на широких обтянутых лосиным камусом (шкуры с ног зверя) лыжах я уже сам начал уставать. Поэтому решил не огибать по кругу огромную тундру (правильнее - верховое болото), а перейти его в наиболее узком месте в направлении своего зимовья с которого вышел утром. На болоте собакам стало ещё тяжелее передвигаться в глубоком, вязком, надутым между болотного кочкарника снегу. Они буквально ползли проваливаясь по грудь даже по моей лыжне. Когда мы наконец дошли до кромки леса, обе лайки неожиданно (воспряв духом - как будто второе дыхание появилось) обогнали меня и частым ускоренным,но укороченным галопом углубились в тайгу, взяв чуть левее моего направления. Я тоже заспешил по их следам. Обычно по краю таких верховых болот хорошо держатся глухари, да и соболёк любит кормиться на краю таких таёжных болотин. Поэтому торопясь по следам своих молодых помощников я уже был в предвкушении их призывистого, такого долгожданного лая! Наконец метрах в шестидесяти от меня обе лайки одновременно, как то необычно для моего слуха заголосили! Пройдя ещё метров 10-15 моих чёрно-белых помощников стало видно. Если точнее хорошо видно было только Куклу (она скакала перед бугром с завалившейся лиственницей. У Кучума виден был только вздрагивающий во время лая хвост. Обе собаки лаяли в низ под корни вывернутой лиственницы. Кукла лаяла с расстояния метра, Кучум же, углубился всем корпусом под снег, виден был лишь его зад с туго завёрнутым хвостом. По своей неопытности и не имению музыкального слуха (в то время я не умел определять по лаю своих собак на кого они лают) в начале я решил что мои помощники загнали соболя или росомаху под корни поваленного дерева (что часто бывает на соболином промысле) И только когда я сделал на лыжах проверочный круг вокруг места работы своих собак, убедившись что ни каких, ни старых, ни свежих следов к месту облаиваемой дырки нет, только тогда меня осенила мысль что объектом облаивания может быть не обязательно росомаха или соболь,- а вдруг это берлога? И там лежит медведь? Не ужели Кучум на столько смелый. что залез в лаз к лежащему внутри берлоги медведю? И только когда я внимательно посмотрел как ведёт себя Кукла (она не приближалась к отверстию в снегу с торчащим из него Кучумовским хвостом ближе одного метра) я всерьёз начал верить в свою удачу – неужели в первый же сезон в качестве ученика штатного промыслового охотника мои лайки нашли берлогу? В такие минуты или даже секунды в голове почему то успевает пронестись очень много мыслей и воспоминаний и потому всё очень быстро анализируется и делаются определённые выводы. Сразу вспомнились все совсем ещё недавние охоты, с добыванием соболей из всевозможных укрытий; В норе торфяного бугра, в дуплах поваленных и стоячих сухих деревьев. Под корнями деревьев и т.д. Ни в одном случае из тех охот я не наблюдал чтобы Кукла так откровенно остерегалась бы приближаться к соболиному укрытию. Более того, она однажды получив от соболя сильный и глубокий укус в нос когда пыталась достать его из под крепких корней старого кедра. После чего с окровавленным носом ещё более вязко начала работать по этому зверьку. Каких то 10 дней назад пара этих лаек загнали на дерево первую в моей жизни росомаху (1 ноября 1984) Во время облаивания той росомахи Кукла наоборот казалась более активной и зверовой потому как с разбега забегала по дереву на высоту около трёх метров – как бы стараясь сама снять опасную зверюгу с дерева. Когда в голове пролетели эти несколько соболиных охот и добыча росомахи с дерева.(после выстрела обе лайки практически не дали ей раненой спуститься на снег – смело ухватили стараясь как можно быстрее умертвить.) сомнений не осталось что это именно берлога, а не укрытие соболя или росомахи. Так как я в тот день ходил с однозарядной малокалиберной винтовкой ТОЗ-8 (калибр и оружие явно не для добычи медведя) я решил отзывать собак и идти на зимовье, для того чтобы взять в помощники своего напарника и «учителя» (вдвоём побезопаснее будет), а так же взять свою пяти зарядку МЦ-21 12го калибра, с надёжными (для такой охоты) пулевыми патронами; Хороший нож с длинным лезвием – на случай «рукопашной» с медведем; Взять плотные полиэтиленовые мешки для того чтобы укладывать в них внутренний медвежий жир и наружное сало. (если не уложить медвежий жир в такие мешки то его количество даже находясь на морозе свыше 20ти градусов, через месяц уменьшится (утекёт) в два раза. А вертолёт за нами прилетит перед самым Новом годом – то есть через полтора месяца. Короче, решил отозвать лаек чтобы на следующий день прийти полностью подготовленным для такой охоты. Куклу отозвал без проблем, Кучума же. не мог отозвать никак. Пробовал даже отходить обратно на тундру и звать оттуда. В итоге пришлось снять ружейный ремень со своей ТОЗовки и привязать Кучума на него (поводка с собой не было) Для этого пришлось встать на колени прямо перед челом берлоги и практически «ловить» Кучума за заднюю ногу для того чтобы выдернуть его из лаза берлоги. Пришлось «тащить» Кучума сбоку от себя на коротком «поводке» больше двух километров, потому что он постоянно показывал своим видом что хочет вернуться к берлоге и только когда «подсёк свою утрешнюю лыжню, рискнул отцепить его с командой «В ПЕРЁД – МЕСТО», указывая жестом руки по направлению к зимовью. Вечером, точнее ночью, обсуждая с напарником предстоящую охоту на берложного медведя решили: Идти добывать вдвоём. Напарник решил взять свой промхозовский девяти-миллиметровый карабин ЛОСЬ и обоих своих западносибирских лаек Дика и Айку, предварительно поделившись со мной опасениями что эти собаки могут и не залаять на берлогу. Так как он работал штатным охотником госпромхоза Верхне-Имбатский уже 4 года и за 4 сезона охоты ни разу эта пара не находила берлогу, хотя участок до этого у него был с хорошей плотностью медведей (судя по осенним следам и утверждениям знающих охотников) отсюда и возникли у него такие предположения. Я в свою очередь был «защитником» на стороне его собак и высказал своё мнение по этому поводу: Что лаек которые могут почуять медведя в берлоге и при этом пробежать молча, даже не подав голоса, просто на мой взгляд в природе не существует! И то, что они за четыре сезона не находили ни одной берлоги, объяснил слишком коротким поиском его самого, - то есть владельца собак (начал учить учителя) За время охот-промысла в полтора месяца которое я провёл со своим напарником, я уже знал о некоторой его неуверенности в ориентировании на местности - в незнакомой ранее тайге и следовательно очень короткими, тупиковыми дневными переходами (путиками) Тем более что возвращался он не смотря на то что поздно выходил, (это при коротком зимнем световом дне) за долго до наступления сумерек. Одним словом охотник с коротким поиском. Так в волнениях и размышлениях о предстоящей охоте на крупного берложного медведя мы и проболтали почти до утра. Я уснул часа в три-четыре. Что медведь будет крупный я уже почти не сомневался, потому что уже засыпая вспомнил, что ещё в октябре когда ненадолго выпадал первый снег, я обходил по кругу то большое болото и выборочно в местах где кормился соболь выставлял капканы, видел там очень крупный след медведя. Я тогда подумал что медведь ходом прошёл вдоль болота на север и не задержится на том участке тайги, так как в том месте часто лаяли мои собаки - работая то по белке, то по глухарю, а когда везло и по соболю. В жизни моего напарника впервые предстояла охота на медведя и видимо поэтому его волнение и даже стрессовое состояние было очень заметно.
Первый же мой добытый медведь, а если точнее медведица (медвежонок у неё видимо погиб от голода) был добыт почти за год до этого (20 декабря 1983года) Эта самка с медвежонком не легла в берлогу тогда по причине полного неурожая в Южно-Уральской тайге никакой ягоды. В первых числах декабря её ещё с медвежонком видели ходящими по ул. Советская в городе Юрюзань Челябинской области. Я тогда проживал в городе Златоуст-36 (рядом с Юрюзанью) и когда об этом случае хождения медведей по улицам соседнего города уже написали местные газеты и главы городов дали команду охот-обществам отстрелять медведей-шатунов. Решил помочь это сделать.. В результате недельного тропления следов этих зверей я понял что малыш ослаб, погиб и самка его съела. Спустя дней пять она сделала нападение на сарай сторожа садоводческого кооператива «Юбилейный» где её застала жена сторожа прибежавшая на визг поросят (сам хозяин уехал на мотоцикле в город по делам) Медведица успела съесть только внутренности убитого поросёнка (когда в сарай заглянула хозяйка) и слава Богу не бросилась на человека, а в один прыжок выпрыгнула в ту же дыру в крыше, которую проделала когда забиралась внутрь сарая. Я в это время бежал за ней по следу на лыжах с тогда ещё семимесячным Кучумом. Он уже тогда находясь со мной на поводке проявлял повышенный интерес к следам этих зверей. В предыдущие дни когда я пробовал подойти с ним без поводка на выстрел из гладкоствольного ружья (пяти зарядка МЦ-21-12)метров за 80-90 до зверя поднимал холку дыбом и начинал лаять подпрыгивая к верху как мячик, но сам не убегал от меня более 15-20ти метров. Таким поведением он естественно обнаруживал и себя и меня и никакой ветер и маскхалат не могли мне помочь. Медведица срывалась с лёжки и крупным галопом пускалась наутёк. Вот потому в день нападения шатуна на сарай сторожа я уже шёл с Кучумом на поводке. Преследовать медведя-шатуна без собаки я конечно остерегался (возможно внезапное нападение из засады) и несмотря на то что «Кучка» (ласково) ещё щенок всё же с ним чувствовал себя намного уверенней (зная что на расстояние в ружейный выстрел он всё равно почувствует зверя и покажет своим поведением) Так и произошло, протропив от места нападения на сарай и рассказа хозяйки примерно километр след стал повиливать, делать проверочные петли, несколько раз останавливался видимо чтобы прислушаться и половить носом воздух – нет ли погони, судя по следу зверь успокоился и перешёл на сосем короткий медленный шаг. За предыдущие дни её тропления я уже изучил как она начинает себя вести перед лёжкой, особенно когда наестся. Видимо её от усталости и сытости сильно тянет в сон. Рисунок её следов и сделанный мной большой контрольный круг по более чистым - открытым от зарослей местам говорили о том, что она лежит внутри круга диаметром метров в 300-400. Место предполагаемой лёжки было густо заросшее сосновым подростом. Безшумно подойти на лыжах в таком месте просто невозможно. Пришлось оставить лыжи с рюкзаком с подветренной стороны от предполагаемой лёжки (в рюкзаке солдатский котелок, термос, топор и кое что перекусить к чаю) и двигаясь строго навстречу вовремя начавшемуся снегопаду (началась идеальная погода для скрадывания зверя на лёжке) с Кучумом на очень коротком поводке (поводок держал почти возле ошейника) стал очень осторожно подходить. Бывалые охотники знают сколько эмоций и адреналина получаешь во время скрадывания опасного зверя, как обостряются все органы чувств. Как будто сам превращаешься в крадущегося к добыче хищника. Пройдя метров100-150 по поведению Кучума я понял что он причуял зверя. Он начал сильно тянуть в перёд, пыхтеть и буксовать в снегу, чуть позже его передние лапы оторвались от снега и он как бы начал идти впереди меня и чуть с лева от меня (держал поводок левой, в правой ружьё) на двух задних почти по человечески. Шепча Кучуму команду ТИХО, ТИХО!(он предварительно был уже приучен этой команде, так как выращен и воспитан в городской квартире, когда не своевременный лай может помешать спокойствию соседей) – я очень боялся что щенок находясь под сильным охотничьим азартом может ослушаться меня и подать голос – тогда опять охота сорвана. Поэтому я остановился и стал присматриваться и прислушиваться. И не зря! Почти в это же самое время строго впереди – там куда смотрела голова моего помошника метрах за 70-80 от меня, резко вскочил на задние лапы медведь! Левая рука машинально отпустила поводок и ухватилась за цевьё пяти зарядки. Мушка на планке поймала фигуру зверя, большой палец привычно толкнул в перёд флажок предохранителя, но вот незадача! - Между мной и зверем, но ближе к нему (строго на линии огня) находилась толстая сосёнка диаметром сантиметров 15-20 которая разбивала фигуру вставшего зверя пополам и из за неё выглядывали только бока медведя. Стрелять из гладкоствольного ружья круглыми пулями «СПУТНИК». да ещё вскользь с таким деревом? В это мгновение у Кучума рванувшего в эти доли секунд вперёд кончилась длина поводка привязанного вторым концом к моему поясному ремню и видимо от обиды что видит зверя, а его «отдёрнули» гавкнул. Одновременно с этим рывком поводка меня качнуло.. В это же мгновение медведь сделал моментальный прыжок в правую от дерева сторону и его тут же скрыл густой мелкий подрост и всё же моё зрение успело выхватить чуть впереди скрывшегося медведя узкий прогал в молодом сосняке куда я тут же перевёл планку с мушкой. Только там появился корпус бегущего медведя указательный палец нажал подряд два раза! Зверя больше не было видно и сразу было непонятно попал или нет? Кучум хрипя и яростно лая тянул меня к месту мелькнувшего зверя, а оттуда от снега подымался необычный пар! Я сделал несколько шагов вперёд предварительно дослав в трубку магазина два патрона, и услышал свист пробитого лёгкого зверя. Отпустил Кучку когда увидел лежащего медведя уткнувшего морду в снег. Кучум подбежал и метров с пяти стал злобно облаивать лежащего зверя. Как только сопение и свист лёгких стихло, у зверя из пасти вывалился язык. Кчум тут же разошёлся, как говорят в народе «раздухарился» и подбадриваемый мной начал делать сначала щипки. Затем хорошие хватки, а когда я перевернул зверя вообще ухватил возле уха и яростно трепал что даже голова медведя двигалась по снегу. Дав питомцу хорошо «оторваться» я пока сбегал за лыжами и рюкзаком. Там же, рядом со своим первым в жизни добытым медведем попил чаю и хорошо угостил помощника – своего Кучку!
Та охота очень хорошо запомнилась в памяти и её подробности я успел перед сном рассказать напарнику – «учителю»
Проснувшись на утро я увидел что напарник находится явно не в себе, очень вялый и сонный, потом он пояснил что так и не смог уснуть – стресс. Он вдруг неожиданно для меня сделал предложение не ходить добывать найденного моими собаками медведя, а вылетев на Новый год в посёлок, постараться найти на неё покупателя. Получив на это предложение категоричный мой отказ. И пояснение что мне гораздо важнее самому добыть первого берложного медведя, чем поиметь от продажи берлоги (в то время) совсем небольшие деньги. После того как я сказал; Что мы же ночью договорились проверить его Айку и Дика на предмет пригодности для поиска берлог? – мой «учитель» всё же согласился идти добывать мишку. Ночью выяснило и сразу подморозило, мы глянули на термометр -25. Напарник ещё раз сделал вялую попытку убедить меня что не стоит самим пробовать добыть, а лучше её (берлогу) продать. На этот раз причина была совсем слабая – холодновато обдирать будет. И всё же, взяв карабин ЛОСЬ калибра 9мм (у напарника), пятизарядный гладкоствольный полуавтомат МЦ21-12калибра (у меня) и всех четырёх собак – две ЛЗС и две РЕЛ. мы выдвинулись на первую в нашей охотничьей практике берложную охоту. Дойдя до края болота собак взяли на поводки. Когда дошли до моей затёски и накануне срубленной сухой еловой жерди длиной 3,5 метров, от напарника прозвучал вопрос: Для чего я приготовил эту жердь? Получив ответ – чтоб поднимать и выгонять ей медведя, «учитель» начал объяснять мне что существуют гораздо более безопасные способы добычи медведя на берлоге и рассказал: Что, по рассказам местных охотников – специалистов по добыче в одиночку медведя на берлоге, основное: это «забить» (заложить) чело берлоги плотно натолкав в него срубленных ёлок макушками к медведю. При попытке медведя повыдёргивать их внутрь «спальной камеры» эти ели ещё плотнее прижмутся длинными нижними ветвями друг к другу и следовательно запор станет ещё крепче. Вытолкнуть, выбить такую еловую пробку из чела берлоги наружу медведю ещё сложнее, так как уклон веток ели от макушки к корням, поэтому ветви крайних к грунту деревьев при таком выталкивании сильно упираются, втыкаются в стенки выхода из берлоги. Плотно забив чело, охотник остро заточенным колом методом прокалывания-пробивания дёрна нащупывает тонкое место в «потолке» прямо над лежанкой медведя. Медведь начинает нервничать кусать и бить по просунутой в его спальню палке, после чего начинает расширять пробитое отверстие, пытаясь высунуть голову чтобы устрашающим рыком отпугнуть незваных нарушителей покоя. В этот момент его и отстреливают выстрелом в голову. Мне честно говоря этот способ добычи не понравился, но мой «учитель» всё же настоял на нём, так как предложенный мной – выгонять жердью(вагой) через чело показался ему совсем уж самоубийственным. Но жердь я всё таки захватил так,- на всякий случай. До берлоги оставалось метров 200-250 и находясь на моей вчерашней лыжне мы решили отпустить Дика и Айку чтобы проверить их поведение возле берлоги. После спуска с поводков обе лайки убежали в сторону берлоги по лыжне, но минуты через три четыре на большой скорости вернулись как мне показалось какие то озабоченные и теперь уже точно не вспомню, но по моему с распущенными хвостами. Когда хозяин лаек дал повторную команду своим питомцам бежать вперёд они стали перебегать вперёд по лыжне метров по 10-15 и останавливались поджидая нас. Когда я со своими лайками бегущими впереди меня на прицепленных к поясу поводках побежал быстрее и науськивая собак командой ВЗЯТЬ, ВПЕРЁД, Дик и Айка подбодренные видимо нашим видом снова умчались вперёд и наконец то заголосили! Но каким то необычным голосом – наполовину лай, наполовину вой. И всё же я пожал руку напарнику поздравив его, с тем что с его лайками тоже можно искать берлоги (то есть все его переживания по этому поводу были напрасны!) Когда же мы подвели рвущихся в бой моих лаек на расстояние в 40-50 м до берлоги, я с удивлением увидел что отчётливые следы бегущих впереди нас ЛЗС несколько раз вперёд и обратно оставленные на моей лыжне, сворачивают в рыхлый снег и оббегают берлогу стороной метрах в тридцати-сорока с павой от неё стороны. Нам стало видно что обе лайки толи лают, толи воют задрав головы в небо поджав хвосты и шерсть на их холках сильно приподнялась – явно от страха. Лайки голосили в небо (просто в никуда) находясь с подветренной стороны от берлоги метрах в 40-50ти от неё. Я повернувшись к напарнику и спросив его что это они так боятся? Услышал вопрос - а где берлога? Мы стояли метров за 15-20 от чела берлоги и я на вопрос указал рукой на отчётливо видимую дыру, полянка перед которой хорошо утоптана мной и моими собаками. Напарник тут же обвинил меня в самоубийственной беспечности. Я в свою очередь успокоил его тем, что медведь видимо хорошо облежался и не собирается покидать берлогу. Ведь мои собаки накануне, хорошо там пошумели более получаса и Кучум пытался сам выгнать зверя при этом находясь внутри лаза в берлогу. И раз уж после такого поведения он не выскочил то и сейчас особо бояться нечего. Рвущихся к берлоге Кучума и Куклу я привязал специальным одним рывком развязывающимся узлом (этот узел применяют пожарные) в шести-семи метрах от чела, предварительно утоптав им площадку (отаптывал без лыж) Собаки напарника к нам так и не приблизились. Видя что у напарника от страха сильно трясутся ноги в коленных суставах, я сам начал руководить процессом и доверил ему самое безопасное – страховать меня с взведённым карабином стоя в 8ми-10ти метрах от берлоги. Вход в берлогу я загородил двумя берёзками с руку толщиной вставленными крест на крест, концы которых я подвязал к выворотню и дереву, а между ними, в образовавшиеся четыре дыры плотно натолкал штук 6-8 молодых ёлок. Раскопав снег на бугре под которым ориентировочно лежит зверь и срубив крепкий кол, доверил процедуру пробивания крыши над медведем напарнику. Такую команду я отдал напарнику по причине того что не верил что на такой берлоге (вырытой в бугре) может оказаться тонкая крыша которую возможно будет пробить заострённой палкой. А во вторых потому, что именно он, уговаривал меня добывать зверя таким способом. Когда напарник явно преодолевая свой страх (это было видно по амплитуде трясущихся коленок) всё таки приступил к работе одной рукой держа карабин второй пытался проткнуть мёрзлый грунт над берлогой тыкая в разных местах, я стоял со своей пяти зарядкой на изготовке страхуя его. Мой «учитель» видимо несколько успокоившись даже применил железный туристский топорик в резиновой рукоятке для того чтоб попробовать прорубить (сделать тоньше)крышу берлоги. Во время такой страховки своего напарника-учителя я успел высказать своё категоричное мнение и обвинил его в глупости такого способа добычи, именно на такого типа берлогах.. В качестве примера привёл такие берлоги виденные мной (брошенные) на южном Урале в горах Челябинской области – вырытые либо под скальной плитой либо между больших валунов в каменных россыпях добыть из которых можно было бы подняв зверя только тыкая в него длинной вагой через лаз(чело) берлоги. Когда я всё таки убедил его в бесполезности такого способа, явно уставший и в результате сильного стресса напарник психанув отошёл в сторону крикнув мне: ДЕЛАЙ КАК ТЫЗНАЕШЬ! И пояснил, а то скоро стемнеет. Тогда я уже взял полномочия егеря на себя. Поставил «учителя» за шесть метров справа от себя – рядом с привязанными и постоянно подающими голос моими лайками. На утоптанной площадке прямо в трёх метрах прямо перед входом в берлогу я воткнул свои лыжи повесив (одев как на человека) на них рыбацкий прорезиненный костюм ярко оранжевого цвета (специально взял его чтобы сложить в него срезанный с добытого медведя жир) Сам я был в белом маскхалате из парашютной ткани и надеялся, (продумав всё это ещё вечером) что если не смогу с первых двух выстрелов остановить зверя, то хоть будет какой то шанс, что выскочивший зверь или звери отвлекётся (отвлекутся) хоть на пару секунд на такое «чучело» в яркой раскраске и у нас с напарником будет время – ему (напарнику) дёрнуть за верёвки у ошейников моих собак, а мне удачно применить оставшиеся три патрона. А если напарник успеет отпустить собак до того как медведь подомнёт меня, я был уверен что они не дадут зверю убить «папу». Я вытащил все ёлки, откинул их в сторону, чтоб каким то образом они не помешали. Затем принёс накануне приготовленную жердь-вагу. Сняв ружьё с предохранителя и держа его правой рукой направленным в чёрную дыру берлоги, левой рукой с вагой начал нащупывать зверя. Жердь очень долго упиралась в грунт, зайдя внутрь всего на два, два с половиной метра. Тыкал я ей как мне показалось очень и очень долго но никаких признаков зверя не было, полная тишина и даже собаки на поводках смолкли в ожидании чего то? Западники напарника вообще не подавали голосов и так и не приблизились к месту добычи ни на метр. Когда я пустил жердь под самый «потолок» она скользнула намного глубже и сразу ткнулась в живое! Почти одновременно с тычком зверь громко рявкнул и ухватился за жердь. Боковым зрением я заметил что мой напарник поспешно ретировался со своего «поста» метров за 10-15 в сторону своих собак. Мои лайки опять начали рваться на поводках в мою сторону и яростно очень злобно подавать голоса. Напарник по кругу, почему то? Стал заходить несмотря на глубокий снег взад берлоги, то есть к месту где он до этого работал с колом и топором? Когда он уже был за челом берлоги почти напротив меня я услышал как он в слух довольно громко повторяет внушения видимо самому себе: КУДА ЖЕ Я БЕГУ, ЭТО С КАРАБИНОМ ТО! В такой ситуации когда зверь вцепился зубами, либо держит лапами жердь которой ты его поднимаешь, сам при этом держишь эту жердь левой, а прижатое к плечу ружьё правой рукой, всё внимание сосредоточено на мушке «сидящей» на планке ружья и одновременно на чёрной дыре над развалившимися в разные стороны берёзками. И всё же бросилась в глаза амплитуда движения коленок напарника при которой мне показалось даже невозможно устоять на ногах. Когда я негромко крикнул: Не могу выдернуть жердь обратно, - что он (зверь) её крепко держит, услышал в ответ СТРЕЛЯЙ! На вопрос куда? Ответ: В ДОЛЬ ЖЕРДИ, ПРЯМО НАД НЕЙ И СТРЕЛЯЙ! Мысли в такие секунды летят на очень большой скорости и я отчётливо представил картины: 1)Жердь упирается медведю в грудь, а он держит её двумя лапами, 2)Медведь держит жердь зубами сам находясь несколько в стороне. В первом варианте действительно, выпущенные вдоль жерди пули должны попасть медведю прямо в грудь, а во втором варианте пролетят мимо или чиркнут в скользь по морде зверя. И вообще я был к тому времени уже хорошо обучен стрелять только по ясно видимой цели, а не так; - на шевеления или на звук. По этому стрелять я мысленно запланировал только когда увижу самого зверя. Почти одновременно с этими мыслями, ладонью левой руки я ощутил что конец жерди прижался в низ и одновременно по ней послышались приближающиеся шаги. Я тут же выпустил жердь и перехватил ладонью за цевьё МЦуху при этом держа планку с сидящей на ней мушкой по центру чёрной дыры. Только в дыре появилось очертание приближающегося зверя, я нажал на спуск подряд два раза. Медведя вбило выстрелами обратно в берлогу и сразу запарило и запахло свежей кровью. Я крикнул напарнику: отпускай собак, но он застыл на месте с направленным в сторону берлоги карабином и шепча один вопрос: попал что ли? Тогда я сам подбежал к собакам и двумя рывками быстро отцепил Кучума и Куклу. Кучум с яростным лаем влетел внутрь, а Кукла осталась облаивать вход. Лайки напарника после моих выстрелов, или услышав сменившиеся голоса моих лаек приблизились к берлоге метров на пятнадцать и начали лаять оттуда. Спустя минут пять-десять напарник пришёл в себя и попытался поймать, подозвать своих собак, но это у него не получилось несмотря на то, что раньше послушание у них было хорошее. Кучум внутри берлоги продолжал яростное облаивание с таким голосом как будто там находился ещё кто то живой, а Кукла при этом не рисковала погрузиться в лаз берлоги хотя бы до половины тела, только голова чуть-чуть заглядывала внутрь. От Кучума был виден только злобно дёргающийся, видимо во время хваток зад с туго закрученным хвостом. Так продолжалось очень долго – как нам тогда показалось минут 15-20. После чего в промежутках между лаем Кучума (Куклу я снова привязал что бы не мешала выманивать из берлоги Кучума) послышался хруст разгрызаемого хряща. Когда я лёг на живот, то увидел что, Кучум упираясь, тянет к выходу за ухо огромную голову медведя но естественно у него ничего не получается и поэтому он время от времени подаёт голос с явными нотками обиды. Я попробо