ХХ век – эпоха становления новой парадигмы культуры, эпоха фундаментальных перемен во всех областях жизни. В культуре ХХ века человек вступает во взаимодействие с различными культурами прошлого и настоящего. В этом «диалоге культур» происходит постоянное столкновение культурных норм. [13] Сегодня не существует и не может существовать единой «культурной матрицы» для принятия решений. Кризисные явления в культуре, о которых не раз писали философы ХХ века – М.Хайдеггер [14], А.Камю, проявляют не только гибель старого опыта мировосприятия, но и рождение нового. Уходит эпоха модернизма, на смену ей приходит постмодернизм. В этих условиях мятеж против нормы, кризис идентификации выступают как поиск путей обновления ценностного фонда эпохи, менталитета и образа жизни социума. Одной из форм указанного поиска является эпатаж, превратившийся в культуре ХХ века из индивидуального способа поведения в широко распространенное явление. [15]
Эпатаж — умышленно скандальная выходка или вызывающее, шокирующее поведение, противоречащие принятым в обществе правовым, нравственным, социальным и другим нормам, производимые с целью привлечения к себе внимания. [16]
В отличие от асоциального, деструктивного девиантного поведения, направленного на разрушение жизни социума, эпатаж становится средством выхода из неопределенного и неустойчивого положения, обретения нового опыта идентификации (усвоения поведенческого кода и символики одежды, выработки лингвистической компетенции, освоения пространств, в которых происходит презентация избранной культурной формы). [...] Своеобразие современного этапа существования эпатажа заключается в его массовом распространении, в превращении эпатажа в устойчивую характеристику социальной жизни.[17]
Рогалева Е. А. выделяет в качестве одной из важнейших характеристик эпатажа - его игровой характер.
Теория игры заняла сегодня прочное место среди множества исследовательских подходов к изучению социокультурной реальности ХХ века. Игра предстает как особая форма культуры, имеющая глубокий смысл и важнейшие социальные функции. [18] Основная функция игры состоит в переключении с повседневного на неповседневное, в проблематизации границ повседневности. Именно эти характеристики игры и присущи эпатирующему поведению, игровой аспект которого столь часто был описан в жанре исторической биографии, посвященной тому или иному частному случаю эпатажа.
Эпатирующее поведение всегда включает момент игры, посредством которой осуществляется выход за пределы нормы. Следует подчеркнуть, что, в отличие от девиантного поведения, ломающего норму, игра позволяет эпатирующему субъекту не разрушать, а созидать, так как она творит порядок за пределами пространства обыденной жизни. Иначе говоря, эпатаж – это свободная деятельность, протекающая упорядоченно, по определенным правилам, и имеющая своей целью выход за пределы нормы, создание нового (имидж, маска).[19]
Значительным культурным явлением, возникшим в рамках массовой культуры, сейчас стал так называемый феномен шоу.
Шоу – массовое театрализованное действо, построенное по игровому принципу и имеющее зрелищный характер. Т.е. шоу обязательно публично (рассчитано на восприятие зрителей), массово (стремится привлечь наибольшее количество наблюдателей) и зрелищно (использует визуальные и другие средства для достижения цели – удивлять, развлекать и шокировать публику). В основе любого шоу лежит игра как главный организующий фактор.
Шоу – это игра ведущего с участниками и зрителями, игра участников между собой и так далее. То есть, шоу является одной из основных форм презентации игры в современной культуре. Кроме того, шоу – это возможность на время освободиться от повседневности, попасть в мир развлечений и отдыха. Таким образом шоу выступает современной карнавализированной формой культуры.[20]
Карнавал культурный и массовый поведенческий феномен, фундированный соответствующим «типом образности» (М.М.Бахтин). Выступал значимым компонентом средневековой и ренессансной народной культуры. Используется в современной философии культуры. Многомерный анализ карнавала в культурологическом контексте был впервые осуществлен в книге М.М.Бахтина «Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и «Ренессанса». Карнавал это какое-то новое, светлое, яркое, веселое событие, знаменующее переход от чего-то старого, традиционного к чему-то светлому, новому; переход от обыденной, рутинной жизни к празднику.Получается, что во время карнавала человек переходит из повседневности в карнавал, благодаря иллюзии погружается из реального мира в мир фантазий, шуток и веселья.[21]
Как и в реальном карнавале, в виртуальности довольно обычной и массовой является следующая картина: люди создают свой образ, надевая разные маски, и месяцами, иногда ежедневно, общаются, строят отношения, сближаются неизвестно с кем, иногда даже не зная о своем собеседнике его пола и возраста, тем более географии и гражданства. Такое общение достаточно своеобразно, так как оно бывает дурачеством, игрой, карнавалом, розыгрышем, но бывает и иначе: такое общение вдруг становится предельно искренним, исповедальным и быстро, иногда внезапно, достигает немыслимой интимности. Виртуальная реальность вовсе не так же «полна искушений», как реальная, потому что в виртуальной их куда как больше.[22]
Поэтому карнавал можно считать неким тоннелем вымышленного, иллюзорного перехода из реальности в виртуальность и наоборот.
Соответственно главной отличительной особенностью виртуальной среды, наряду с интерактивностью, гипертекстуальностью, глобальностью, креативностью, анонимностью, мозаичностью - мы выделяем такое понятие, как карнавальность. Под карнавальностью мы понимаем иллюзорное погружение в другую среду с использованием карнавальных атрибутов: ников, аваторов, масок. Это некое состояние, в которое погружается человек, устраиваясь перед экраном монитора. Такое состояние достигается благодаря двум явлениям, свойственным любому карнавалу - это персонификация и
деперсонификация.[23]
Виртуальное пространство не копирует, примитивизируя, реальный мир, а предоставляет человеку уникальные возможности, которые отсутствуют в реальном мире. Человек в интернете (в частности в чате) обретает и иную ипостась своего существования – виртуальную.
Одной из составляющих этой ипостаси и является карнавальная. Дело в том, что виртуальный мир (чат) – это не что иное, как карнавал. Но не современный карнавал, а карнавал в его интерпретации М. Бахтиным, понимаемый как «сама жизнь, но оформленная особым игровым образом». Чат карнавален по своей сути. Как и карнавал, описанный М. М. Бахтиным, чат – это отрицание реальной жизни, реальных статусов, общепринятых норм общения, да и, в определенной мере, просто реальных людей. Это игра условностей и условных персонажей. «…карнавал не знает разделения на исполнителей и зрителей. … Карнавал не созерцают, – в нем живут, и живут все… в этом отношении карнавал был … как бы реальной (но временной) формой жизни, которую не разыгрывали, а которой жили на самом деле (на срок карнавала)». [24]
При полном отсутствии телесности и негласно обязательном отречении от своей реальной личности, человек вынужден творить образ, надевать карнавальную маску. Вливаясь в виртуальный социум, человек получает полную свободу в сотворении самого себя и имеет возможность вылепить себя таким, каким захочет. Собственно, часто нельзя говорить о том, что в виртуальном мире общаются реальные люди, в нем живут созданные ими образы. [25]
Итак, карнавальная составляющая является одним из важнейших факторов, обуславливающих феноменальную популярность интернет-общения.
Не стоит забывать, что обитатели виртуального мира не общаются в нем. Они в нем живут. По сути, это реальная жизнь, только в ирреальном мире. Любой человек оказывается в состоянии одновременного сосуществования в двух мирах. Причем карнавальный мир сетевых сообществ часто оказывается более привлекательным, нежели мир реальный.
Естественно, психологическое состояние людей, оказавшихся “меж двух миров” сложно назвать комфортным. Иллюзорность карнавального мира прекрасно осознается большинством обитателей виртуальности. Одно то, что виртуальный мир существует вне времени (там не бывает утра, вечера или ночи, так как виртуальный социум состоит из людей, находящихся в самых разных часовых поясах) и вне пространства (география охватывает весь земной шар), не дает его спутать с реальным миром.
При любой коммуникации, рано или поздно, но каждый старается пробиться к реальному человеку, стоящему за карнавальной маской. Телесная, масочная, мистификаторская составляющая карнавала, несмотря на ее реальность, бытийность – это все-таки игра. Но нельзя жить в мире, только играя. Поэтому рано или поздно, но в конечном итоге непременно, люди переходят в своих отношениях от игрового «дуракаваляния» к серьезному общению. Происходит победное вторжение реальных людей и, в конечном итоге, реального мира в карнавальное пространство виртуального общения. Однако на самом деле «внекарнавальное» общение в виртуальности в конечном итоге оказывается столь же далеким от общения реальных людей в реальном мире, как и карнавальные социальные коммуникации.[26]
Информационное пространство в своем виртуальном выражении есть пространство, в котором на ряду с удовлетворением источнико-информационной потребности человек удовлетворяет потребности в самопрезентации, транслируя этот принцип в реальное социальное взаимодействие.
Действительно между виртуальной самопрезентацией и реальной идентичностью существуют отношения взаимовлияния. Идентификация в сети интернет может происходить через перенос в виртуальное пространство наработанных в социальном мире атрибуций пола и возраста, через так называемую «виртуальную реконструкцию социальной идентичности», через осмысление ценностных ориентиров своей деятельности, через формирование себя в виртуальном пространстве как активного субъекта. [...]
Потенциальное разнообразие виртуальной идентичности становится заманчивым для пользователей сети в силу нового соционормативного канона человека; В интернете черты личности менее жестко фиксированы, ограничены существующими в реальном мире общественными условностями. Здесь проявляется и такая особенность интернет-коммуникации, как анонимность, позволяющая создавать сетевую идентичность, которая часто отличается от реальной идентичности, а невидимость означает возможность изменения внешнего облика и почти абсолютного управления впечатлением о себе.[27]
Большинство людей, с которыми вы сталкиваетесь в интернете, не могут легко сказать кто вы. По большей части, люди знают о вас только то, что вы сами им сообщаете. При желании вы можете скрывать свою идентичность. Само слово «anonymous» указывает на возможность обходиться без имени – во всяком случае, без реального имени. Подобная анонимность – прекрасная предпосылка для эффекта растормаживания. [28]
Хорошо известно, что в киберпространстве люди говорят и делают то, что, как правило, не говорят и не делают в реальной жизни. Они расслабляются, чувствуют себя свободнее, выражаются более открыто. Исследователи называют это явление «эффектом растормаживания» (disinhibition effect). Оно представляет собой определенную двойственность: с одной стороны, люди сообщают о себе очень личные сведения, проявляют скрытые эмоции, страхи, желания, демонстрируют акты неожиданной доброты и великодушия – в данном случае речь идет благоприятномрастормаживании (benign disinhibition). Растормаживание благоприятного типа указывает на попытку человека понять и исследовать самого себя; желание работать над своими проблемами и находить новые пути существования.
С другой стороны, эффект растормаживания может оказаться не таким уж благоприятным, и тогда возникают грубость, злость, ненависть, даже угрозы. Это может быть названо токсическим (toxic disinhibition) растормаживанием. В случае токсического растормаживания речь может идти о слепом катарсисе, действиях, направленных на удовлетворение сомнительных потребностей и желаний без какого бы то ни было личностного роста.
В большинстве сетевых сред другие люди не могут вас видеть. Невидимость придает смелость идти туда, куда в иных обстоятельствах вы бы не пошли и совершать поступки, которые бы не совершили. Такие возможности невидимости делают ее схожей с анонимностью, поскольку последняя не что иное как сокрытие идентичности. Но есть и некоторые важные отличия. В процессе текстовой коммуникации собеседники получают много информации друг о друге, оставаясь однако при этом невидимыми. Даже если собеседники не пытаются скрывать свою идентичность, физическая невидимость усиливает эффект растормаживания. [29]
Таким образом Сулер Дж. Говорит указывает на то, что довольно часто, во время пребывания в сети, некоторые аспекты личности растормаживаются, а некоторые – подавляются. Анонимность, которая способствует растормаживанию в сети, означает, что у человека «нет имени», т.е. есть нечто, что о человеке неизвестно. В процессе сетевого общения, осознанно или подсознательно, люди утаивают или искажают одни стороны своей личности так же часто как и честно раскрывают другие.
Любая специфическая среда поощряет проявление одних свойств идентичности и сдерживает другие. Что-то демонстрируется, в то время как что-то скрывается. Самовыражение являются компромиссом, образующимся в рамках любых специфических сред или модальностей коммуникации.
Сетевая коммуникация, благодаря таким своим особенностям, как анонимность, невидимость и безопасность, дает пользователям возможность создавать сетевую идентичность полность по своему выбору.
Анонимность в сети позволяет осуществлять различные желания, включая те, что по разным причинам невозможно удовлетворить в реальной жизни. Это желания силы, красоты, принадлежности к другому полу или к другой социальной группе. Поэтому виртуальная личностная или коллективная презентация может быть прямым следствием дифицита реальной идентичности. Технические особенности коммуникации в интернете дают возможность презентовать себя более выразительно, иногда добиваясь этой выразительности через конфликтное, девиантное поведение, каким в частности и является троллинг. [30]
По мнению Ксенофонтовой И. В., троллинг возможен только в интернете, в условиях анонимности. Психологически легче высказывать критику человеку, если для пользователя он безликим, скрывающимся за "набором букв", то есть никнеймом, который автор видит впервые. Если тролль не будет придерживаться анонимности он подвергнется остракизму (гонению, неприятию, презрению со стороны окружающего общества) и на него перестанут обращать внимание (популярные тролли – это скорее исключение, чем правило). Тролли объединяются друг с другом лишь тогда, когда им ничего не известно друг о друге.[31]
Специфический "русский" троллинг называется кащенитством. Термин произошел от названия эхоконференции фидо su.kaschenko.local, которая, в свою очередь, названа в честь Психиатрической больницы № 1 г. Москвы, до 1994 года носившей имя Петра Петровича Кащенко.[32]
Это провокационный стиль общения, распространенный в рунете. Две его главные особенности: отсутствие мата и просемитские выражения. Цели у кащенитов во многом схожи с целями троллей. Они стараются всеми силами превратить обсуждение серьезной темы в фарс или же перевести обсуждение в нужное им русло. При этом чаще всего кащениты пытаются спровоцировать конфликт или так называемую травлю. Методы кащенитов в отличие от общих методов троллей изощренны: это игра на фобиях, религиозных чувствах, музыкальных и других пристрастиях.
Анонимность у кащенитов не играет большой роли. По наблюдениям автора, многие, в том числе и известные, авторитетные юзеры используют кащенитскую лексику ради придания обсуждению иронической окраски.[33]
[1] Стернин, И. А. Понятие коммуникативного поведения и проблемы его исследования. Русское и финское коммуникативное поведение / И. А. Стернин. - Воронеж: Изд-во ВГТУ, 2000. - С. 4
[2] Внебрачных Р. А. Троллинг как форма социальной агрессии в виртуальных сообществах / Вестник Удмуртского университета. Философия. Социология. Психология. Педагогика. — Ижевск: Удмуртский государственный университет, 2012. — В. 1. — С. 48-51
[3] Семенов Д. И., Шушарина Г. А. Сетевой троллинг как вид коммуникативной деятельности // Международный журнал экспериментального образования: научный журнал. — Москва, 2011. — В. 8. — С. 135-136.
[4] Внебрачных Р. А. Троллинг как форма социальной агрессии в виртуальных сообществах / Вестник Удмуртского университета. Философия. Социология. Психология. Педагогика. — Ижевск: Удмуртский государственный университет, 2012 — В. 1 — С. 48-51.
[5] Donath, Judith S. Identity and deception in the virtual community / Smith, Marc A., Kollock, Peter. Communities in Cyberspace / Judith S. Donath. - Routledge. – С. 34.
[6] Ксенофонтова И. В. Специфика коммуникации в условиях анонимности: меметика, имиджборды, троллинг // Отв. ред. Каргин А.С Интернет и фольклор. Сборник статей. — Государственный республиканский центр русского фольклора, 2009
[7] «Троллинг» [Электронный ресурс] Всемирная свободная энциклопедия «Википедия» / https://ru.wikipedia.org/wiki/Троллинг
[8] Внебрачных Р. А. Троллинг как форма социальной агрессии в виртуальных сообществах / Вестник Удмуртского университета. Философия. Социология. Психология. Педагогика. — Ижевск: Удмуртский государственный университет, 2012 — В. 1 — С. 48-51.
[9] Хорхе Луис Борхес. Книга вымышленных существ / 1954 // https://lib.ru/BORHES/creature.txt
[10] Шунейко А.А. Сценарии информационно-коммуникативных событий (общее определение) / А.А. Шунейко, И.А. Авдеенко // Ученые записки Комсомольского-на-Амуре государственного технического университета. - 2010. - № 1. - С. 58-64.
[11] Семёнов Д.И. Функции сетевого троллинга // Успехи современного естествознания. – 2012. – № 5 – С. 172-173
[12] Смирнов Ф.О. Флейм или сетевые бои без правил // Искусство общения в Интернет. Краткое руководство. Вильямс, 2006. С. 159-180. 240 с.
[13] Библер В.С. От наукоучения к логике культуры: Два философских введения в двадцать первый век. М., 1990. С. - 293
[14] Хайдеггер М. Европейский нигилизм // Хайдеггер М. Время и бытие. М., 1992. С.104
[15] Рогалева Е. А. Эпатаж в ХХ веке: теория игры в анализе эпатажа // Вестник Самарского государственного университета. Социология. — 2001. — № 3. — С. 37-39.
[16] «Эпатаж» [Электронный ресурс] Всемирная свободная энциклопедия «Википедия» / https://ru.wikipedia.org/wiki/Эпатаж
[17] Ионин Л.Г. Социология культуры. М., 1996. С.216-217
[18] Хейзинга Й. Homo ludens. М., 1992. С. – 9
[19] Рогалева Е. А. Эпатаж в ХХ веке: теория игры в анализе эпатажа // Вестник Самарского государственного университета. Социология. — 2001. — № 3. — С. 37-39.
[20] «Шоутизация современной культуры» [Электронный ресурс] / https://forum.artinvestment.ru/blog.php?b=5051
[21] Егорова В.И. Персонификация и деперсонификация – основные виды проявления карнавальности в виртуальной среде / https://www.science-education.ru/104-6611
[22] Носов Н.А. Виртуальная реальность // Вопросы философии. - 1999. - № 10. - С. 152-164.
[23] Егорова В.И. Персонификация и деперсонификация – основные виды проявления карнавальности в виртуальной среде / https://www.science-education.ru/104-6611
[24] Бахтин М. М. «Диалог. Карнавал. Хронотоп», 1993, № 2-3, с. 29-39.
[25] Нестеровы В. и Е. Карнавальная составляющая как один из факторов коммуникативного феномена чатов / https://flogiston.ru/articles/netpsy/nesterov
[26] Нестеровы В. и Е. Карнавальная составляющая как один из факторов коммуникативного феномена чатов / https://flogiston.ru/articles/netpsy/nesterov
[27] Джалилова Н. А. Виртуально-фольклорные формы презентации идентичности в Интернете// Интернет и фольклор. Сборник статей / Отв. ред. Каргин А.С. М.: Государственный республиканский центр русского фольклора, 2009. С. 298 – 299
[28] Сулер Дж. Эффект растормаживания в Сети. // https://ru-cyberpsy.blogspot.ru/2012/08/blog-post.html
[29] Сулер Дж. Эффект растормаживания в Сети. // https://ru-cyberpsy.blogspot.ru/2012/08/blog-post.html
[30] Джалилова Н. А. Виртуально-фольклорные формы презентации идентичности в Интернете// Интернет и фольклор. Сборник статей / Отв. ред. Каргин А.С. М.: Государственный республиканский центр русского фольклора, 2009. С. 299
[31] Ксенофонтова И.В. Специфика коммуникации в условиях анонимности: меметика, имиджборды, троллинг // Интернет и фольклор. Сборник статей / Отв. ред. Каргин А.С. М.: Государственный республиканский центр русского фольклора, 2009. С. 285
[32] «Кащенизм» [Электронный ресурс] Всемирная свободная энциклопедия «Википедия» / https://ru.wikipedia.org/wiki/Кащенизм
[33] Ксенофонтова И.В. Специфика коммуникации в условиях анонимности: меметика, имиджборды, троллинг // Интернет и фольклор. Сборник статей / Отв. ред. Каргин А.С. М.: Государственный республиканский центр русского фольклора, 2009. С. 292-293