1. Аникевич, А. Г. Власть: социально-философский анализ / А. Г. Аникевич, В. Г. Яковлев. – СПб.: ИУиЭ, 2001. – 256 с.
2. Аристотель. Политика // Аристотель. Сочинения в 4-х т. Т. 4. – М.: Мысль, 1983. – С. 376–644.
3. Баглай, М. В. Конституционное право Российской Федерации: Учебник для юридических вузов и факультетов / М. В. Баглай. – М.: Норма, 2004. – 801 с.
4. Бердяев, Н. А. Русская идея // Н. А. Бердяев. О России и русской философской культуре. – М.: Наука, 1990. – 258 с.
5. Бердяев, Н. А. Истоки и смысл русского коммунизма / Н. А. Бердяев. – М.: Наука, 1990. – 528 с.
6. Василик, М. А. Политология: учебник / М. А. Василик. – М.: Гардарика, 2004. – 588 с.
7. Вебер, М. Избранные произведения: пер. с нем. / М. Вебер. – М., 1996. – 702 с.
8. Великая, Н. М. Проблемы консолидации общества и власти / Н. М. Великая // СОЦИС. – 2005. – № 5. – С. 70–71.
9. Гаджиев, К. С. Политическая наука / К. С. Гаджиев. – М.: Международные отношения, 1996. – 397 с.
10. Голосов, Г. Сравнительная политология / Г. Голосов. – Новосибирск: Университет, 1994. – 180 с.
11. Горшков, М. К. Перспективы демократии в России: угрозы реальные и легальные / М. К. Горшков, В. В. Петухов // СОЦИС. – 2004. – № 8. – С. 23–33.
12. Даниленко, В. И. Современный политологический словарь / В. И. Даниленко. – М.: NOTA BENE, 2000. – С. 1–24.
13. Демидов, А. И. Политология в вопросах и ответах: учеб.-методич. пособие / А. И. Демидов, А. В. Малько. – М.: Юристъ, 1998. – 168 с.
14. Егоров, С. А. Конституционализм в США: политико-правовые аспекты / С. А. Егоров. – М.: Наука, 1993. – 196 с.
15. Желтов, В. В. Политология: учеб. пособие / В. В. Желтов. – Ростов н/Д.: Феникс, 2004. – 511 с.
16. Зеркин, Д. П. Основы политологии: Курс лекций / Д. П. Зеркин. – Ростов н/Д.: Феникс, 1997. – 538 с.
17. Иванов, В. Н. Федерализм и безопасность государства / В. Н. Иванов // СОЦИС. – 2004. – № 6. – С. 3–15.
18. Ильин, В. В. Политология: учебник для вузов / В. В. Ильин. – М.: Университет, 1999. – 539 с.
19. Каспэ, С. И. Суррогат империи: о природе и происхождении федеративной политической формы / С. И. Каспэ // Полис. – 2005. – № 4. –
С. 5–29.
20. Коваленко, В. И. Политологическое образование в Московском университете и России: новые перспективы / В. И. Коваленко // Вестник Московского университета. Сер. 12, Политические науки. – 2005. –
№ 1. – С. 3–9.
21. Конституция Российской Федерации. – М.: ИНФРА-М, 2005. – 199 с.
22. Курбатов, В. И. Магия власти: харизма и реалии / В. И. Курбатов. – Ростов н/Д.: Феникс, 1996. – 544 с.
23. Ледяев, В. Г. Власть: концептуальный анализ / В. Г. Ледяев. – М.: РОССПАН, 2001. – 383 с.
24. Локк, Дж. Сочинения в 3-х т. Т. 3 / Дж. Локк. – М.: Мысль, 1997. –
688 с.
25. Мальцев, В. А. Основы политологии / В. А. Мальцев. – М.: ИТРК РСПП, 1997. – 473 с.
26. Малявин, В. Конфуций / В. Малявин. – М.: Молодая гвардия, 1992. – 355 с.
27. Маркс, К. Манифест Коммунистической партии // К. Маркс, Ф. Энгельс. Сочинения. – Т. 4. – 615 с.
28. Матузов, Н. И. Теория государства и права / Н. И. Матузов,
А. В. Малько. – М.: Юристъ, 2000. – 672 с.
29. Нечаев, В. Д. Децентрализация, демократизация и эффективность / В. Д. Нечаев // Полис. – 2005. – № 3. – С. 92–101.
30. Политическая энциклопедия в 2-х т. – М.: Мысль, 1999. – Т. 1. – 751 с.;
Т. 2 – 702 с.
31. Политология (проблемы теории) / Отв. ред. В. А. Гуторов. – СПб.: Лань, 2000. – 383 с.
32. Права человека как фактор стратегии устойчивости развития. – М.: Норма, 2000. – 315 с.
33. Политология: Хрестоматия / Сост. М. А. Василик, М. С. Вершинин. – М.: Гардарики, 1999. – 843 с.
34. Проблемы становления гражданского общества в России // Тезисы докладов и материалы научно-практической конференции. – Красноярск, 25–26 апреля. – Красноярск: Офсет, 1996. – 408 с.
35. Пугачев, В. П. Введение в политологию: учебник / В. П. Пугачев,
А. И. Соловьев. – М.: Аспект-Пресс, 1998. – 448 с.
36. Пугачев, В. П. Политология: справочник студента / В. П. Пугачев. – М.: АСТ, 2000. – 574 с.
37. Пугачев, В. П. Политология: учебник / В. П. Пугачев. – М.: Слово, 2003. – 574 с.
38. Россия на пороге XXI века: современные проблемы национального и государственного строительства Российской Федерации / под общ. ред. В. Н. Кожемякина, А. И. Подберезкина. – М.: Обозреватель, 1996. – 334 с.
39. Санистебан, Л. С. Основы политической науки / Л. С. Санистебан. – М., 1992. – 122 с.
40. Федерация, региональное управление и местное самоуправление.
Вып. 1. Становление российского федерализма. – М.: ИНИОН, 2000. – 234 с.
41. Тадевосян, Э. В. Словарь-справочник по социологии и политологии / Э. В. Тадевосян. – М.: Знание, 1996. – 272 с.
42. Федерализм: энцикл. словарь. – М.: Инфра, 1997. – 288 с.
43. Федякин, А. В. Образ государства как исследовательская задача современной политологии / А. В. Федякин // Вестник Московского университета. Сер. 12, Политические науки. – 2005. – № 3. – С. 3–18.
Глава 1. ПОЛИТОЛОГИЯ КАК НАУКА
Политология имеет глубокие корни, которые делают ее ровесницей самых древних наук на Земле, но, вместе с тем, это наука молодая. Тем более, если рассматривать ее как предмет преподавания в вузе. Дело в том, что в советские времена эта наука в нашей стране была просто запрещена.
Не случайно в России до сих пор нет удовлетворяющего всех учебного пособия по политологии. Не является исключением и настоящее издание. Оно прХдназначено, главным образом, для студентоТ технических вузов, и, вполне естественно, многие проблемы, в том чисге данного раздбла, излагаются
в нем преФекьно сжаЂо
'тобы расширить свои лредртааления об изучаемом прХаиете,читателю надм бтдет обратиться к литературе, указанной в по-
собии.
Предмет политологии
Человеку, который еще в школьные годы понял, что такое биология, геология или археология (перечень можно продолжить), нетрудно догадаться, что политология – это наука о политике. Более подробной расшифровки понятия в данном случае не требуется, поскольку даже специалисты признаются, что в настоящее время ни на Западе, ни у нас в стране ученые не пришли
к сколько-нибудь общепринятому определению политической науки. Единственное, что следует добавить, вытекает из определения самой политики. При всем многообразии подходов к этому явлению, среди них можно выделить один, более других нас интересующий и потому главный. Согласно этому подходу, политика есть деятельность, целью которой является власть. Политик, не имеющий аларти, стремАтся ею овгадеть
а овгадев, хочет удержать, упрочирь, хтобы эффективнеХ испольжОвАть. Для полиBолкга, следоТРтельно, вЛасть– центЀальная Ватеаория оснЮаное понятие) той науки, которой он занамается. Не случайно поЫито;огию часто определяют и как науку о власти. Это понятие является, образно выражаясь, краеугольным камнем, на котором зиждется все здание науки политологии, выстроенное из более мелких «кирпичей» и «кирпичиков» или, иначе говоря, категорий: государство, демократия, политическаы партия, гидер и т& д.
В качестве самостоятельноИ науки ПолИтойогия Юформикась в конце HAH – началЕ XX веЪа. ЛроизошлЪ это в дЅмЮВратически развитых западных странах (США, ВелиЪобритания, Франция, Гбрмания), гдд открытый харРКтер политических процессов стимулировал потребность в создании соответствующей науки. В России, как царской, так и советской, наоборот, легитимизация политологии шла со значительным опозданием. Авторитарная власть всегда и везде стремится сделать из политики тайну для общества, не допустить превращения ее в оБъект натчного познания и анализа. Поэтому в СССР, например, политология трактоваласЌ как лженаука, а в качдстве оодлинЬмй пжлитической науки дассам оредлагРлся так называемыЙ насчйый коимунизм, расс<атривавший политику не как вид деятельности, тесно связанный с реальным поведением людей, но как воплощение в жизнь «единственно верных» марксистко-ленинских идей, право на толкование и развитие которых имел только ЦК КПСС.
Сейчас ситуация изменилась. Политология в Российской Федерации получила «права гражданства». Ее преподают в вузах, издано множество книг и учебных пособий по политологии, в роли политологов не стесняются выступать широко известные в стране люди. И тем не менее эта наука еще не заняла у нас того почетного места, которое она получила, например, в США, где давно уже каждый кандидат в президенты страны строит свою избирательную кампанию, опираясь на теоретические разработки того или иного ведущего политолога (З. Бжезинского, Г. Киссинджера и др.).
Играя Єактически главную роль Т обществовеАении Запада, политология в то же вреЬя не является ваккй-то монолитХой дисциплиной с обязатдльныЬ набЮрммоұщеЯринчтъх постулатов. В каждом государстве функционируют обычно по нескольку научных школ и направлений. Конкурируя между собой и дополняя друг друга, они решают те практические задачи, которые объективно ставит перед политологией общество: политик совершенствуется в искусстве достижения своих целей; у граждан повышается политическая культура, что предполагает не только ЗНАНИЕ, допустим, о действующих в стране политических партиях, но и УМЕНИЕ сделать правильный выбор в пользу одной из них.
Хотя и в значительной степени условно, но все же в многообразии концепций западных политологов можно выделить два основных направления, воплощающих две давние, восходящие еще к Платону и Аристотелю, научные традиции. Представители одного направления (РАЦИОНА-ЛИСТИЧЕСКОГО, или сциентистского), веря в безграничные возможности человеческого разума и имеющихся в распоряжении ученых орудий познания (в том числе компьютерной техники), стремятся создать общую теорию политики. На их взгляд, политология ничем не отличается от естественных наук: она также имеет дело с определенными законами, действие которых в принципе поддается вычислению и предсказанию.
Представители другого направления (его часто называют ЭМПИРИЧЕСКИМ) скептически оценивают возможность открытия общих законов политических процессов и построения соответствующей реальности теоретической системы. Они считают, что в сфере политики, как в любой другой общественной деятельности, всегда присутствуют некие неизвестные, не поддающиеся учету факторы, которые способны превратить в ложь самую идеальную теоретическую схему. Поэтому задача политолога состоит
не в предсказании непредсказуемого, а в том, чтобы добросовестно исследовать прошлый опыт, давать как можно более адекватное описание имеющейся действительности, опираясь на которое каждый политик будет делать собственные выводы, руководствуясь при этом не только знаниями, но и интуицией.
Рационалистическое направление, ориентирующееся на то, чтобы придать политологии статус точной науки, преимущественное развитие получило в США. В политологии стран континентальной Европы в большей степени утвердилась эмпирическая тенденция.
В отличие от западной политической науки, которую характеризует плюрализм мнений и подходов к изучению как прошлого, так и настоящего, в советской политической теории («научном коммунизме») господствовал монизм: правильной считалась лишь та точка зрения, которая («с позиций марксизма-ленинизма») получала одобрение высшей партийной власти.
Это способствовало превращению огромной массы обществоведов (как, впрочем, и подавляющего большинства советских людей вообще) в конформистов. С каждым поворотом политической линии руководства КПСС они меняли свои убеждения, порою на прямо противоположные, и в конце концов стали неспособны мыслить самостоятельно, подчиняясь в своей научно-преподавательской деятельности лишь инстинкту самосохранения.
Однако, несмотря на самые неблагоприятные условия, в советском обществе (и в науке в частности) всегда имелись так называемые диссиденты. Наиболее известными оказались те из них, кто так или иначе очутились за границей, где получили возможность издать свои труды. Потом книги преуспевших диссидентов тайными путями пересекали границы СССР, перепечатывались и проникали в среду учащейся молодежи, интеллигенции.
Например, в 1960–70-х гг. активно «самиздатовским» способом распространялась работа А. Авторханова (1908–1997) «Технология власти». В этой книге, имевшей подзаголовок «Анализ сталинского фашизма», автор на основе увлекательно изложенного исторического материала предсказывал неизбежное крушение сложившегося в Советском Союзе режима и демократизацию разбуженного хрущевской «оттепелью» общества.
В книге М. Восленского (род. в 1920) «Номенклатура» убедительно доказывалось, что и при «социализме» в России сохранился господствующий класс. И это отнюдь не трудящиеся (рабочие, крестьяне или интеллигенция), и даже не «коммунисты», а высший слой бюрократии – номенклатура. Фактически уже владея якобы «общенародной» собственностью, номенклатура, по мнению Восленского, жаждет стать полноценным хозяином государства и его богатств. Сделать это она может лишь путем антикоммунистического переворота, в результате которого номенклатура, отбросив ненужные ей, сковывающие ее идеологические фетиши, получит взамен юридические права собственника. Иначе говоря, обменяет «Капитал» Маркса на капитал.
Работу свою М. Восленский опубликовал на Западе в 1980 г. Как показала начавшаяся при М. Горбачеве «перестройка» и последующие за ней события, прогноз его во многом оправдался.
К категории диссидентов относился и видный советский ученый-философ А. Зиновьев (род. в 1922). В многочисленных своих книгах, как правило, с «говорящими» названиями («Зияющие высоты», «Гомо советикус» и др.), он вскрывал пороки сложившегося в СССР строя и в 1978 году был насильно выдворен из страны. Однако и к открытым Горбачевым демократическим преобразованиям он отнесся весьма критически, отреагировав на них книгой с опять-таки многозначительным названием – «Катастройка»… В противоположность многим другим диссидентам, добровольно или насильственно покинувшим родину, Зиновьев (как и А. Солженицын) при появившейся возможности вернулся в Россию и сейчас работает в одном из московских вузов.
Но, безусловно, самым известным диссидентом был знаменитый советский ученый-атомщик А. Сахаров (1921–1989). Не являясь по профессии обществоведом, он тем не менее написал ряд трудов, развивающих политические проблемы. В частности, Сахаров доказывал необходимость конвергенции социализма и капитализма.
Как видим, диссиденты – это люди зачастую с абсолютно разным взглядами. Объединяло их одно: неприятие навязываемого сверху мнения, нежелание говорить в унисон с конформистски настроенным большинством народа и своих коллег, а главное – истинная любовь к Отечеству.
Своего рода «среднее место» между диссидентами и конформистами занимали те, кого условно можно назвать прагматиками. Как и диссиденты, они имели свою, отличную от одобренного свыше мнения большинства, позицию по тем или иным общественно-политическим вопросам. Но, как и конформисты, они не вступали в конфликт ни с начальством, ни с послушным ему большинством. Целью такого «сознательного приспособленчества» являлось, однако, не примитивное, основанное на инстинкте самосохранения, желание «выжить», а стремление принести пользу делу, в которое прагматики верили.
В качестве примера прагматического поведения в самые сложные времена можно привести деятельность созданного в 1924 г. Института мирового хозяйства и мировой политики (ИМХ и МП). С 1927 г. им руководил академик Е. Варга (1879–1964). Крупнейший специалист в области изучения капитализма, он отказался подтвердить выдвинутый после Великой Отечественной войны тезис о «надвигающемся крахе» этой социально-экономической системы, и в 1947 г. ИМХ и МП закрыли. Однако сам Варга до конца жизни сохранял свое влияние в высшем эшелоне власти (был даже личным советником Сталина по экономическим вопросам) и активно его использовал.
В 1956 г. возглавляемый ранее Варгой институт был открыт под новым названием – Институт мировой экономики и международных отношений (ИМЭМО). В 1980 г. им поочередно руководили А. Н. Яковлев и Е. М. Примаков, прагматичность которых (особенно последнего) достаточно хорошо известна.
Сходную с ИМЭМО роль выполнял и организованный в 1967 г. Институт Соединенных Штатов (с 1975 г. – также и Канады). Долгое время директором его был академик Г. К. Арбатов. Сложность ситуации, в которой находился этот типичный советский прагматик, можно понять хотя бы из того факта, что в США его институт считали «инструментом КГБ», а в ЦК КПСС называли «легальным филиалом ЦРУ».
Разумеется, приведенная выше классификация (конформисты, диссиденты, прагматики) весьма условна и имеет, прежде всего, дидактичечский характер. Ее цель – показать, что и в советской России была жива творческая мысль, а не безраздельно господствовало мертвое «единство».
В заключение еще раз подчеркнем, что политология важна не только для политиков. Она является мощным средством развития политической культуры всех граждан. Каждый сознательно идущий по жизни человек должен знать, какие политические силы сегодня в стране действуют и чьи интересы они выражают, за какую партию, наконец, лично ему выгоднее, целесообразнее проголосовать на выборах. И тут без политологии не обойтись. Тем же, кто рассчитывает остаться в стороне, следует вспомнить ставшую уже сакраментальной, но от этого не утратившей истинности, фразу: «Если Вы не занимаетесь политикой, то политика займется Вами».