Часть 1
Месяц последнего огня (девятый), третье число, 4:01
Как только Брейн вошёл в дом Газефа, на него навалилась накопившаяся усталость, заставив проспать почти весь день. Проснувшись, он немного поел и снова заснул. Ему удалось отдохнуть благодаря приятному чувству защищённости, которое источал дом Газефа, хотя ему и не хотелось этого признавать. Он понимал, что воин-капитан не может тягаться с Шалти, однако дом старого врага казался самым безопасным местом на свете, что подарило ему душевный покой и позволило отдохнуть.
Луч солнца проник между ставнями и упал на его закрытые веки, разбудив от глубокого сна, лишённого сновидений. Унглас открыл глаза и снова закрыл, заслоняя их рукой от узкой полоски слепящего света.
Поднявшись, Брейн заозирался словно мышь. Простая комнатка содержала лишь необходимый минимум. Его экипировка лежала в углу.
— Это и есть гостевая комната воина-капитана Королевства? — усмехнулся он, вздохнув с облегчением, затем потянулся. Тело с хрустом расслабилось, возобновилась нормальная циркуляция крови. Он широко зевнул. — Думаю, солдаты иногда заглядывают к нему переночевать. Не разочаровывает ли их такой вид?
Дворяне живут расточительно не только из любви к роскоши. Им всегда нужно держать лицо. К тому же если командир окружён богатой мебелью, это разожжет амбиции солдат и заставит их трудиться усерднее.
— Нет... не следует совать нос в чужие дела, — пробормотал Брейн и рассмеялся, но не над Газефом, а над собой.
Он уже второй раз нашёл покой после потрясения, доведшего его до отчаяния. Именно так, раз благодаря душевному спокойствию в голову лезут бесполезные мысли.
Вспомнив того могущественного монстра, Брейн не смог унять дрожь в руках.
— Как и ожидалось...
Сам страх не прошёл.
Шалти Бладфолен.
Брейн Унглас посвятил мечу всего себя, но даже дотронуться до неё не смог. Вампирша обладает абсолютной силой, монстр среди монстров, и так красива, словно вся красота мира собралась в одном месте. Воистину непобедимое существо.
Одного воображения хватило, чтобы его сковал ужас.
В страхе, что этот монстр за ним гонится, он убежал до столицы, почти не тратя время на сон или отдых. Он боялся, что Шалти может появиться, пока он спит, или что она крадётся в темноте, пока он бежит по дороге... Охваченный тревогой, он ни одной ночи не поспал.
Хотя Брейн бежал в столицу, надеясь спрятаться в толпе, даже он не ожидал, что побег изнурит его разум настолько сильно, что он сам будет искать смерти. А также он не ожидал встретить Газефа. Наверное, крохотная надежда, что тот как-то ему поможет, заставила Брейна подсознательно повернуться в его сторону. Но он сам не знал, так ли это на самом деле.
— Что же делать теперь...
У него ничего не осталось.
Его открытые ладони были пусты.
Он перевёл взгляд на экипировку, сложенную в дальней части комнаты.
Он купил катану, чтобы одолеть Газефа Стронофа. Но что изменится, если сейчас его победить? Раз существует создание, которое намного сильнее него, какой смысл в их ничтожных дрязгах?
— Может, пойти работать на поле?.. По крайней мере это ещё может что-то да значить, — горько рассмеявшись над собой, Брейн почувствовал за дверью чьё-то присутствие.
— Унглас, ты уже проснулся?
Голос принадлежал хозяину дома.
— Ага, Строноф.
Дверь открылась, и зашёл Газеф, облачённый в доспехи.
— Ты хорошо поспал. Я удивлён.
— Ага, благодаря тебе. Прости.
— Не волнуйся. Но сейчас мне пора уходить во дворец. Расскажешь, что с тобой случилось, когда вернусь.
— Это отвратительная история. Ты можешь закончить как я.
— Всё же я хочу её услышать. Думаю, с выпивкой будет легче слушать... А пока чувствуй себя как дома. Если проголодаешься или тебе что-то понадобится, попросишь прислугу. А если захочешь выйти в город... у тебя есть деньги?
— Нет... но я всегда могу продать это, — Брейн поднял руку и показал кольцо.
— Ты уверен? Выглядит дорогим.
— Мне всё равно.
На самом деле кольцо он тоже заполучил, чтобы победить Газефа. Теперь же он осознал, что оно бесполезно, зачем тогда им дорожить?
— Продать дорогие предметы трудновато, да и сбор необходимых денег потребует времени. Вот, возьми, — Газеф кинул маленький мешочек. Когда он приземлился Брейну в руку, внутри звякнул металл.
— Прости... я одолжу тогда.
Часть 2
Месяц последнего огня (девятый), третье число, 10:31
Себастьян прогуливался, думая о том, как разобраться с пятью людьми, следующими за ним с того времени, как он покинул особняк. Он не шёл куда-то конкретно. Лишь считал, что от прогулки и смены обстановки в голову может прийти хорошая мысль.
Вдруг он заметил, как впереди собирается толпа.
Там кто-то то ли гневался, то ли смеялся, а ещё слышались звуки ударов. В толпе люди говорили, что сейчас человека убьют, и следует позвать стражу. Там точно происходило насилие, хотя люди мешали разглядеть получше. Себастьян подумал было пойти другой дорогой, но собираясь сменить направление, помедлил... и решил продолжить идти вперёд.
Он направился в середину толпы.
— Простите, — повторял дворецкий, проскальзывая мимо зевак.
Будто пугаясь странных движений старика, все от него отстранялись. Кажется, там кто-то ещё пытался протиснуться в середину. Но находился в затруднении, судя по голосу, которым просил людей дать пройти.
Без труда оказавшись в центре столпотворения, Себастьян собственными глазами увидел, что происходит. Несколько мужчин в рваной одежде разом что-то пинали. Дворецкий молча подошёл к мужчинам на расстояние вытянутой руки.
— Ты что делаешь, старик?! — один из пятёрки заметил его и грубо спросил.
— Я подумал, что тут немного шумно.
— Хочешь, чтобы мы и тебе преподали урок?
Когда мужчины окружили Себастьяна, показалось то, что они пинали. Мальчик, недвижимо лежащий на земле. Изо рта и носа текла кровь. От долгого избиения он потерял сознание, но всё ещё дышал.
Себастьян обвёл взглядом мужчин, вокруг которых витал запах алкоголя. Их лица покраснели, явно не от упражнений. Вероятно, они пьяны и не могут себя контролировать.
С пустым выражением на лице дворецкий с ними заговорил:
— Не знаю, почему вы это делаете, но, полагаю, уже достаточно.
— Да? Он своей едой испачкал мне одежду. Думаешь, я должен просто об этом забыть? — мужчина показал пальцем на рубашку.
Там и вправду находилось небольшое пятно — еле различимое на и так грязной одежде.
Себастьян перевёл взгляд на мужчину, что походил на лидера банды. Такую незначительную разницу простой человек вряд ли бы уловил, но дворецкий обладал столь обострёнными чувствами воина, что с лёгкостью заметил.
— Воистину... в этом городе ужасный общественный порядок.
— Что? — разгневался один из мужчин, которому показалось, что старик болтает что-то далёкое и игнорирует их.
— Убирайтесь с моих глаз.
— Эй, дедуль, что ты только что сморозил?
— Повторяю: убирайтесь с моих глаз.
— Ублюдок! — покраснев ещё сильнее, их лидер занёс кулак для удара и... упал.
Со всех сторон послышались удивлённые возгласы, и, конечно же, четыре оставшихся человека не стали исключением.
Себастьян поступил просто. С едва уловимой для человеческого глаза скоростью кулаком залепил аккурат мужчине в подбородок, из-за чего тот получил сотрясение мозга. Хотя дворецкий мог отправить его в полёт со скоростью, за которой обычный человек не уследил бы, так ему не удалось бы внушить ужас остальным. Поэтому он сдержался.
— Будете продолжать? — тихо спросил старик.
Тут же протрезвев, мужчины попятились, все вместе прося прощения. Себастьян подумал, что извиняться они должны не перед ним, но не сказал вслух. Пока они помогали своему товарищу подняться, он повернулся в другую сторону и собирался подойти к мальчику, но на полпути остановился.
Что я делаю?
Сейчас у него есть свои проблемы, которые срочно нужно решить. Но он пытается взять на плечи ещё одно бремя. Как глупо. Разве не из-за необдуманных поступков и доброты он оказался в таком положении?
Мальчик спасён. Этого достаточно.
Несмотря на такие мысли, Себастьян подошёл к лежавшему на земле пареньку. Слегка коснувшись его спины, он влил ки. Используя всю свою силу, дворецкий мог бы полностью того вылечить, но привлёк бы лишнее внимание. Решив остановиться на разумном минимуме, Себастьян поднялся и подошёл к первому человеку, попавшемуся на глаза.
— Пожалуйста, отнесите этого ребёнка в храм. Возможно, у него сломаны рёбра. Имейте это в виду и несите его осторожно на доске, чтобы он сильно не двигался.
Убедившись, что человек кивнул, Себастьян пошёл прочь. Не было нужды протискиваться сквозь толпу — куда бы он ни пошёл, она расступалась. Удаляясь от места происшествия, он заметил, что за ним начало идти больше людей. Однако тут появилась проблема. Новые преследователи отличались от старых. Пятёрка, что следила за ним от особняка, работала, без сомнений, на Сакъюлента. Тогда кто же эти двое, что последовали за ним после инцидента с пареньком? Судя по звукам шагов, это взрослые мужчины. Но он понятия не имел, кто они.
— Размышления не помогут. Тогда для начала... нужно их поймать.
Свернув с дороги, Себастьян пошёл всё глубже и глубже во тьму. Хвост не отставал.
— Такое впечатление... что они даже не пытаются себя скрыть.
Они даже шаги не приглушали. Не умеют, или причина в чём-то другом? Впрочем, Себастьяну просто нужно проверить всё самому. Когда прохожие исчезли, и дворецкий собрался сделать свой ход, раздался юный голос одного из преследователей, словно он как раз этого и ждал:
— Извините...
Часть 3
Месяц последнего огня (девятый), третье число, 10:27
Назад во дворец Клаим шёл, погрузившись в свои мысли.
Он всё прокручивал в голове схватку с Газефом, представляя, как следовало поступить, чтобы она прошла лучше. Наконец выбрав, какое движение попробовать, если появится второй шанс, он услышал крик. Собралась толпа. Рядом неловко топтались два солдата.
Из центра столпотворения слышались голоса. Судя по тону, это не сулило ничего хорошего.
Посуровев, Клаим подошёл к стражникам:
— Чем вы двое занимаетесь?
Вдруг услышав позади голос, солдаты с удивлением развернулись.
Каждый был в кольчуге, поверх которой висел плащ с гербом Королевства, а в руках держал копьё. Стандартное снаряжение стражника, хотя не похоже, чтобы эти двое были хорошо обучены. Прежде всего, они были в плохой физической форме, неаккуратно побриты, и даже кольчуга находилась в скверном состоянии и была грязной. В целом, их вид наводил на мысли о плохой дисциплине.
— Кто... — растерянно и чуть раздражённо заговорил один из них, поняв, что к ним обратился обычный юноша.
— Я сейчас не на службе, — твёрдо ответил Клаим.
Растерянность стражника теперь показалась не только в голосе, но и на лице. Этот парень говорит так, словно их начальник. Рассудив, что разумнее вести себя скромно, солдаты выпрямились:
— Мы считаем, что там происходит какое-то волнение.
Клаим подавил желание упрекнуть их в том, что это и так ясно. В отличие от дворцовой охраны, патрулирующие город стражники брались из простолюдинов и не проходили хорошую подготовку. Другими словами, они — гражданские, которые научились махать оружием.
Он перевёл взгляд со смущённых стражников на толпу. Будет быстрее самому с этим разобраться, а не полагаться на этих двоих. Может, он и выходит за рамки своих полномочий и вмешивается в работу патрульных, но если он пройдёт мимо нуждающихся граждан, то не сможет показаться перед любимой госпожой.
— Ждите здесь.
Не дожидаясь ответа, Клаим попробовал пролезть между людьми. Хотя те стояли не вплотную друг к другу, пройти не удалось. Нет, странно будет, если человек вообще сможет пробраться через это.
Пытаясь пробиться силой, даже когда его отталкивали назад, юноша услышал голос.
— Убирайтесь с моих глаз.
— Что?
— Повторяю: убирайтесь с моих глаз.
— Ублюдок.
Плохо. Они сейчас ударят пожилого человека.
Лицо юноши побагровело. Отчаянно пытаясь пробраться в середину, Клаим разглядел старика, окружённого несколькими мужчинами. А также потрёпанного паренька, что лежал у их ног.
Опрятно одетый старик отличался изяществом, которое можно встретить только у дворян или тех, кто им служит. А окружали его, судя по внешности, какие-то пьяницы. Тут очевидно, кто прав, а кто нет.
Самый крупный мужчина сжал руку в кулак. По сравнению со стариком разница просто огромна: обхват туловища, размер мускулов, а ещё склонность к насилию, из-за которой он не побоится пролить кровь. Старик свалится от одного удара. Люди осознали, какая трагедия сейчас произойдёт, и некоторые из них вскрикнули.
Но Клаим даже из центра толпы ощутил небольшую опасность.
Мужчины, конечно, выглядели сильнее. Однако почему-то казалось, что это старик обладает абсолютной силой.
Мгновение растерянности стоило ему возможности остановить насилие. Тот поднял кулак и...
Упал.
Со всех сторон раздались удивлённые голоса.
Старик аккуратно ударил мужчину в подбородок. Да так быстро, что Клаим своим тренированным зрением едва сумел уловить движение.
— Будете продолжать?
По внешности и не скажешь, что пожилой человек столь хладнокровен и силён. Пьяный угар как рукой сняло. Нет, даже сторонние наблюдатели под воздействие энергии старика попали. Мужчины полностью потеряли волю к сражению.
— Н-нет, это мы виноваты.
Разом извинившись, они попятились и, подхватив лидера, смылись. Клаим не собирался за ними гнаться. Он стоял столбом, словно завороженный стариком с прямой спиной.
Ровная, будто меч. Любому воину хотелось бы такой осанки.
Старик дотронулся до спины паренька, чтобы, вероятно, проверить его состояние. Затем попросил ближайшего человека позаботиться о нём и пошёл прочь. Толпа расступилась перед ним. Никто не мог оторвать взгляд от его спины, в которой не было ни одного изъяна.
Быстро подбежав к пареньку, Клаим достал зелье, которое получил на тренировке от Газефа.
— Можешь выпить?
Ответа не последовало. Тот лежал без сознания.
Клаим открыл крышку и вылил содержимое на тело мальчика. Хотя можно подумать, что зелья предназначены для питья, они подействуют, даже если вылить на тело. Это — величие магии. Кожа мальчика словно впитала всю жидкость. Увидев, что к лицу паренька вернулся цвет, Клаим почувствовал облегчение и кивнул.
Заметив, как юноша использовал дорогое зелье, толпа удивилась не меньше, чем навыкам старика. Однако Клаим, само собой разумеется, не сожалел. Пока горожане продолжают платить налоги, долг тех, кто на эти налоги живёт, их защищать. Поскольку он не сумел исполнить свой долг, то сделал хотя бы это.
После зелья с мальчиком наверняка уже всё будет хорошо, но на всякий случай его всё же нужно отвести в храм. Клаим подал знак оставленным ждать стражникам. Похоже, они позвали подмогу. К двоим присоединилось ещё трое.
На поздно прибывшую стражу толпа смотрела с укором. Солдаты нервно переглядывались между собой, когда Клаим обратился к одному из них:
— Отнесите этого ребёнка в храм.
— Что тут случилось?..
— Насилие. Я использовал лечащее зелье, так что никаких проблем возникнуть не должно, но отведите его просто на всякий случай.
— Так точно!
Оставив остальное стражникам, Клаим рассудил, что ему делать тут больше нечего. Ничего хорошего не будет, если работающий во дворце солдат ещё больше вмешается в работу других.
— Думаю, о случившемся вы сможете узнать у очевидцев.
— Хорошо, мы так и сделаем.
Получив приказы, стражники вновь обрели уверенность в себе и быстро начали действовать. Клаим поднялся и побежал, не обращая внимания на вопросы солдат о том, куда он направляется.
Добежав до переулка, в который свернул старик, Клаим замедлился.
И пошёл следом, глядя тому в спину.
Хотя юноше хотелось заговорить с ним сразу же, он не нашёл в себе смелости и опустил голову. Казалось, словно на него давит невидимая толстая стена.
Старик поворачивал то туда, то сюда, путь становился всё темнее. Клаим шёл за ним, не смея проронить ни слова.
Словно шпионил.
Юноше хотелось вырвать волосы из-за того, что делает. Как бы трудно ни было заговорить, это неправильно. Продолжая идти следом, Клаим попытался поставить себя на место старика.
Со временем они дошли до пустого переулка. Клаим несколько раз глубоко вздохнул и, словно признаваясь девушке в любви, собрал всю храбрость и заговорил:
— Извините...
Старик повернулся.
Волосы и борода белые, но прямая спина напоминает выкованный из стали меч. Лицо в морщинах, и хотя благодаря им он выглядит добрым, взгляд острый, как у ястреба на охоте. Вокруг него даже витает аура высшей знати.
— Вам что-то нужно?
Хотя по голосу немного угадывался возраст старика, звучал он внушительно и был переполнен жизнью. Юноша сглотнул, чувствуя от его взгляда невидимое давление.
— Эм, ух... — Клаим не смог заговорить из-за силы этого джентльмена.
Затем старик развеял накопленную внутри энергию. И по-доброму спросил:
— Как тебя зовут?
Наконец освободившись от давления и вновь обретя голос, юноша ответил:
— Клаим, я солдат этой страны. Я здесь, чтобы искренне поблагодарить вас, вы сделали то, что должен был сделать я.
Когда юноша низко поклонился, старик сузил глаза, словно о чём-то задумавшись, и тихо прошептал: «Ах, понятно».
— Не переживай об этом. Что ж, всего доброго...
Когда старик попытался закончить разговор и уйти, Клаим поднял голову и спросил:
— Пожалуйста, можете секунду подождать. Честно говоря... стыдно признать, но я шёл за вами. На самом деле я даже не возражаю, если вы рассмеетесь над моей просьбой, но не могли бы вы научить меня той технике, если возможно?
— Что ты имеешь в виду?
— Я тренируюсь, чтобы стать сильнее, и желаю научиться хотя бы маленькой части того невероятного движения и техники, что вы недавно показали.
Старик осмотрел Клаима сверху донизу.
— Хм-м... позволь взглянуть на твои руки.
Клаим протянул ладони, и старик внимательно их осмотрел. Это казалось несколько странным. Затем перевернув ладони, он осмотрел ногти и довольно кивнул:
— Толстые и жёсткие, хорошие руки воина.
Услышав, как пожилой человек сказал это с улыбкой, Клаим ощутил тепло в груди. Нечто похожее на радость, которую он чувствовал от похвалы Газефа.
— Нет, такой как я... недостойный воин.
— Не нужно скромничать... можешь показать мне свой меч?
Старик взял клинок в руки и внимательно посмотрел на лезвие.
— Хм... это запасное оружие?
— Как вы узнали?!
— А, видишь вот тут зарубку?
Посмотрев на место, куда тот указывал, юноша и вправду заметил в лезвии небольшую трещинку. Должно быть, она появилась во время тренировки.
— Я показал вам нечто возмутительное!
Из-за стыда ему захотелось исчезнуть. Клаим понимал, что неопытен, и очень осторожно, даже нервозно, относился к состоянию своего оружия. Всё, чтобы хоть немного повысить шансы на победу. Нет, он так считал вплоть до этого мгновения.
— Теперь мне ясно. Я в общих чертах понял твой характер. Руки воина и оружие — зеркало, отражающее их владельца. А ты производишь весьма приятное впечатление.
Покраснев до ушей, Клаим поднял голову.
Старик добродушно улыбался.
— Хорошо. Я немного тебя обучу. Однако...
Как только Клаим собрался выразить свою признательность, старик остановил его и продолжил:
— Я хочу у тебя кое-что спросить. Ты сказал, что солдат, да? На самом деле несколько дней назад я помог одной девушке...
Когда Клаим выслушал историю старика, что назвался Себасом, его охватил сильный гнев.
Некто оскорбляет закон о свободе рабов, провозглашённый Реннер, таким способом... Осознавая, что даже сейчас ничего не изменилось, он не мог скрыть свою ярость.
Нет, дело в другом. Клаим покачал головой.
Работорговля запрещена законом Королевства. Однако повсеместно можно услышать, как людям приходится работать в плохих условиях, отрабатывая долг, хоть это и не рабство. Закон имел много лазеек. Нет, именно благодаря этим лазейкам его и приняли.
Введённый Реннер закон оказался почти бесполезен. Хотя в голову пришла эта грустная мысль, он отбросил её в сторону. Сейчас нужно подумать об обстоятельствах Себаса.
Клаим нахмурился.
Тот попал в очень невыгодное положение. Хотя расследование контракта девушки может позволить ударить в ответ, трудно представить, что они оставят слабое место при такой тщательной подготовке. Если Себас обратится к закону, то, безусловно, проиграет. Противники решили урегулировать всё без помощи закона, потому что рассудили, что так выгоднее.
— Ты знаешь кого-то, кто может остановить коррупцию или помочь нам?
Клаим знал только одного такого человека, свою госпожу. Он с уверенностью мог сказать, что нет ни одной знатной особы более чистой и надёжной, чем Реннер.
Однако он не мог назвать её имя.
У тех, кто способен на подобное, есть связи с влиятельными людьми. Наверняка они в дружеских отношениях с каким-то могущественным дворянином. Если принцесса, входящая в королевскую фракцию, воспользуется своей властью для расследования и помощи, и этим навредит фракции знати, это может перейти в полномасштабный конфликт.
Власть использовать не так просто. Особенно в случае, когда нет никакой гарантии, что конфликт между двумя фракциями не приведет к гражданской войне. Реннер не посмеет вызвать крах Королевства. Вот почему эти темы всплывали при разговоре с Лакюс и её командой. И вот почему Клаим ничего не сказал. Нет, он не мог ничего сказать.
Уловив что-то в молчании юноши, Себастьян прошептал, что понял, и сказал шокирующую правду:
— По словам девушки, в том месте кроме неё держали много людей обоих полов.
Невозможно. Такой бордель существует не только в отделе работорговли той организации? Или... может быть, это тот самый бордель и есть?
Клаим заговорил:
— Если нужно только организовать побег... я могу спросить свою госпожу. Она обладает собственной территорией, и если им понадобится убежище...
— Это возможно?.. И девушку туда тоже можно поселить?
— Простите, господин Себас... я не могу сказать с уверенностью, пока не спрошу госпожу. Но она великодушна, наверняка она сразу согласится!
— Хм, если твоя госпожа настолько надёжна... должно быть, она и вправду великий человек.
Клаим с уверенностью кивнул. Нет никого величественнее неё.
— А что произойдёт, если в борделе найдутся доказательства, что он вовлечён в работорговлю и тем самым нарушает закон? Это тоже замнут?
— Хотя такое возможно, но если доказательства передать в подходящие руки... мне хочется верить, что Королевство не настолько коррумпировано, чтобы закрыть на них глаза.
— Очень хорошо. Тогда позволь задать другой вопрос. Почему ты желаешь стать сильным?
— Э? — из-за резкой смены темы разговора Клаим издал странный звук.
— Ты просил научить тебя технике. Хотя я понял, что тебе можно доверять, мне интересно, почему ты ищешь силу.
Юноша закрыл глаза.
Почему он хочет стать сильнее?
Клаим — брошенный ребёнок, не знающий лиц родителей. Такие истории повсеместно встречаются в Королевстве. Да и смерть в грязи — не редкость.
Юноше тоже было уготовано судьбой умереть под дождём.
Однако... в тот день он встретил Солнце. Того, кто ползал в грязи, во тьме, пленил этот свет.
Раньше он часто скучал по ней. А когда вырос, чувство приняло иную форму.
Любовь.
Ему следовало избавиться от такого чувства. В реальности никогда не бывает чудес, о которых поют странствующие менестрели. Человек не может коснуться солнца, так и желание Клаима никогда не осуществится. Нет, оно не должно осуществиться.
Судьба женщины, которую любил юноша, — выйти замуж за другого. Принцесса не может вступить в брак с человеком неизвестного происхождения, с тем, кто даже ниже простолюдина.
Если король умрёт и первый принц унаследует престол, Реннер тут же выдадут за какого-нибудь высшего дворянина. Наверное, такие разговоры уже идут между принцем и высшей знатью. Её могут даже послать в соседнее королевство ради политического брака.
Странным казалось скорее то, что хотя Реннер уже достигла возраста, когда можно выходить замуж, а у неё не было даже жениха.
Юноше эта пора казалась словно золотой. Он был готов заплатить любую цену, чтобы остановить время. Если бы он постоянно не тренировался, мог бы насладиться этими мгновениями чуть дольше.
Клаим был простым, обыкновенным человеком без таланта. Тем не менее благодаря бесконечным тренировкам он приобрёл неплохое мастерство, если сравнивать с другими солдатами. Тогда не будет ли лучше довольствоваться этим и остановиться, чтобы побыть с Реннер хоть немного дольше?
Однако... в самом ли деле этого достаточно?
Клаим жаждал света Солнца. Это было не ложью или непониманием, а его истинными чувствами.
Однако...
— Потому что я мужчина.
Юноша улыбнулся.
Верно. Клаим хотел оставаться возле неё. Солнце ярко светит в небе, человек никогда не окажется рядом с ним. Но всё равно он хотел подняться хоть чуточку выше и стать ближе к Солнцу. И неважно, насколько.
Он не желал постоянно поднимать голову, чтобы увидеть её.
Ничтожно мелкие мысли мальчика, но так ему идущие.
Он хотел стать подходящим мужчиной для женщины, которую любил, даже если они никогда не будут вместе.
Вот почему он мог выдержать жизнь без товарищей, суровую тренировку и учёбу, уменьшающую время сна.
Люди будут называть его глупым и смеяться? Ну и пусть.
Те, кто никогда по-настоящему не любили, не поймут его чувства.
♦ ♦ ♦
Себастьян сузил глаза, размышляя над искренностью юноши и словно пытаясь уловить мириады смыслов за кратким ответом Клаима. Затем удовлетворённо кивнул:
— Из твоего ответа я понял, чему тебя обучить.
Он остановил Клаима, что пытался выразить свою признательность.
— Однако, мне жаль это говорить, но у тебя нет таланта. Тренировка, которую ты желаешь, занимает некоторое время, которого у меня нет. Поэтому я хочу обучить тебя тому, что покажет быстрые результаты, однако... тренировка будет очень суровой.
Клаим громко сглотнул. Блеск в глазах Себастьяна заставил его дрогнуть. Он не ответил, потому что ощутил мощь в тех глазах. Просто невозможно, чтобы такая сила существовала, она превосходит даже силу Газефа.
— Скажу честно, ты можешь умереть.
Это не шутка.
Шестое чувство говорило, что он серьёзен. Впрочем, юноше было плевать на свою жизнь. Однако лишь в том случае, если умрёт за Реннер. Он не хотел умирать из-за своего эгоизма.
Не то чтобы он испугался. Нет, наверное, он и впрямь испугался.
Клаим снова проглотил слюну, продолжая колебаться. Переулок заполнила тишина. Стало так тихо, что слышался далёкий шум городских улиц.
— Выживешь ли ты, зависит от тебя... Если у тебя есть что-то дорогое, причина цепляться за жизнь, то всё будет в порядке.
Он собирается научить его не боевым искусствам?
Хоть такой вопрос и появился в голове, это — не насущная проблема. Поняв, что слова Себастьяна значат, юноша принял их и ответил:
— Я готов. Позаботьтесь обо мне.
— Значит, уверен, что не умрёшь?
Клаим покачал головой, дело было не в этом. Просто в душе он всегда нёс с собой причину цепляться за жизнь, даже если придётся ползти по полу. Заглянув в глаза, Себастьян кивнул, словно прочёл в них, что творилось у Клаима в душе.
— Хорошо. Тогда я начну обучение прямо здесь.
— Здесь?
— Да. Это займёт всего пару минут. Пожалуйста, подними меч.
Что он собирается делать? С тревогой к неизвестному и слабым проблеском надежды и любопытства Клаим взялся за меч. В узком переулке раздался щелчок — юноша извлёк меч из ножен.
Себастьян молча смотрел, как Клаим встаёт в боевую стойку.
— Тогда я начну. Сосредоточься.
И в следующее мгновение...
Из Себастьяна словно во все стороны полетели ледяные клинки.
Клаим больше не мог говорить.
Вокруг дворецкого закружился вихрь из жажды крови.
На юношу мгновенно волной навалилась настолько плотная энергия, что её цвет был виден невооружённым глазом. Казалось, сердце сейчас разорвётся. Душа словно кричала. Этот звук исходил будто бы и возле него, но в то же время и где-то далеко, а может, из его собственного рта.
Охваченный чёрным потоком жажды крови, Клаим ощутил, как сознание белеет. Страх оказался таким большим, что разум решил отключиться, чтобы его не чувствовать.
— И это всё, на что способен «мужчина»? Это только разогрев.
В угасающем сознании разочарованный голос Себастьяна слышался особенно громко. Смысл этих слов глубоко укоренился в разуме Клаима, глубже любого клинка. Этого оказалось достаточно, чтобы хоть на краткий миг забыть об ужасе, навалившем на него спереди.
Стук. Его сердце застучало громче.
— Ха-а-а! — Клаим с силой выдохнул.
Глаза намокли от слёз, но, несмотря на желание убежать от страха, он терпел. Державшие меч руки дрожали, а кончик клинка колебался, как будто сошёл с ума. От дрожи во всём теле грохотала кольчуга. Однако Клаим стиснул стучащие зубы и попытался вытерпеть жажду крови Себастьяна.
Оценив неприглядность картины и усмехнувшись, дворецкий начал сжимать в кулак правую руку прямо перед глазами Клаима. Через пару мгновений кулак был завершён.
Рука медленно пошла назад. Словно натягивая тетиву лука со стрелой.
Даже дрожа, Клаим осознал, что сейчас произойдёт, и помотал головой из стороны в сторону. Разумеется, его сигнал не дошёл до Себастьяна.
— Тогда... умри.
Будто спущенная с тетивы стрела, кулак дворецкого со свистом полетел на него.
Смерть будет мгновенной.
Клаим это осознал, и время замедлилось. Казалось, словно на него с невероятной скоростью летит гигантский железный шар. Разум заполнился образом полной, абсолютной смерти. Даже подними он меч и используй его в качестве щита, от удара тот просто разлетится.
Да и он не мог двинуться. Из-за невероятной тревоги тело окоченело.
От смерти, что перед глазами, спастись невозможно.
Клаим сдался судьбе, но в то же время рассердился на себя.
Раз не удалось отдать жизнь за Реннер, следовало умереть ещё тогда. Ему было бы лучше умереть в одиночку, дрожа под холодным дождём.
Он увидел прекрасное лицо Реннер.
Говорят, что на пороге смерти перед глазами проносится вся жизнь. Это мозг ищет в воспоминаниях способ спастись от незавидной судьбы. Тем не менее ему показалось несколько забавным, что в конце он увидел улыбку любимой и уважаемой госпожи.
Верно. Клаим увидел «улыбку» Реннер.
Когда маленькая Реннер спасла его, она не улыбалась. Когда же она начала?
Он не мог сказать. Однако он со смущением вспомнил, как видел её улыбку.
Если она узнает о смерти Клаима, эта улыбка исчезнет? Как солнце, которое закрыли тучи?
Не смешите меня!
Гнев пророс из самих глубин души.
Она спасла жизнь, которую выбросили на обочину дороги. Значит, эта жизнь принадлежит не ему. Это тело для Реннер. Чтобы дать ей хоть капельку счастья...
Должен быть способ выбраться отсюда!
Возникшие сильные эмоции разорвали цепи страха.
Руки задвигались.
Ноги тоже.
Глаза, что уже было зажмурились, широко открылись. Он отчаянно попытался невооружённым глазом заметить движущийся в его сторону сверхскоростной кулак.
Чувства работали на пределе, он даже видел вибрации воздуха.
Во время сильной опасности, например при пожаре, люди могут показать нечеловеческую силу. Мозг отключает предохранитель мускулов и позволяет совершить невозможное. Выделяется куча химических веществ, и разум сосредотачивается исключительно на выживании. Он быстро обрабатывает большие объёмы данных и выбирает наиболее оптимальные действия.
В это мгновение Клаим шагнул в мир первоклассных бойцов. Однако скорость атаки Себастьяна превосходила даже это. Может быть, уже слишком поздно. На уклонение не хватит времени. Тем не менее нужно двигаться. Нельзя сдаваться.
В этом сильно сжатом времени его собственные движения казались медленнее, чем у черепахи. Но, несмотря на это, Клаим отчаянно двигался.
И...
Бум. С рёвом кулак Себастьяна прошёл мимо лица юноши. Ветер от удара сорвал несколько прядей с его головы.
Затем послышался спокойный голос:
— Поздравляю. Что ты чувствуешь, преодолев страх смерти?
—...
Не в силах понять, что тот говорит, Клаим глупо на него уставился.
— Что ты чувствовал перед лицом смерти? И что чувствовал, преодолев её?
Клаим тяжело задышал и растерялся. Его лицо выглядело так, словно у него не все дома. Кровожадность бесследно исчезла. Лишь сейчас до него дошли слова дворецкого, он смог расслабиться и рухнул на землю, словно марионетка, которой отрезали нити. Как будто та кровожадность и держала его на ногах.
Стоя на руках и коленях, он втягивал в лёгкие свежий воздух.
— К счастью, ты не умер от шока. Временами тело так сильно верит в неизбежность смерти, что теряет способность поддерживать жизнь.
Клаим всё ещё чувствовал горечь в горле. Должно быть, смерть именно такая на вкус, — подумал он.
— Если я повторю это несколько раз, ты сможешь преодолеть большинство страхов. Но будь осторожен. Инстинкт выживания срабатывает именно благодаря страху. Если он полностью исчезнет, ты не сможешь распознать самые очевидные опасности. Ты должен уметь их различать.
— М-может быть, я груб, но господин Себас, что вы?
— Что ты имеешь в виду?
— На т-такую жажду крови обычный человек неспособен. Кто же...
— Пока я всего лишь старик, уверенный в своих силах.
Клаим не мог отвести глаз от улыбки Себастьяна. И хотя она казалась искренней, это была грозная улыбка невероятно сильного человека. Может быть, он даже сильнее Газефа, сильнейшего среди воинов ближайших стран. Клаим решил, что этим удовлетворил своё любопытство. Он понял, что из дальнейших расспросов не выйдет нечего хорошего.
Но ему всё равно не давал покоя вопрос, кто же на самом деле этот старик по имени Себас. Юноше даже пришла мысль, что это один из тринадцати героев.
— Тогда давай попробуем сно...
— П-подождите! У меня есть вопрос! — сзади раздался испуганный мужской голос, прервавший дворецкого.
Часть 4
Месяц последнего огня (девятый), третье число, 9:42
Выйдя из дома Газефа, Брейн глянул через плечо и запомнил внешний вид строения, чтобы потом найти дорогу назад. Когда воин-капитан его сюда приволок, из-за гипотермии в голове у Брейна витал туман, ему было совсем не до разглядывания зданий.
Он знал, в каком районе Газеф живёт, ибо собирался прийти к нему и вызвать на бой. Но поскольку информация передавалась из уст в уста, пока не досталась ему, в неё закрались небольшие ошибки.
— Из его крыши не торчит чёртов меч, — проклял он давшего ложную информацию осведомителя, когда поближе обследовал дом.
Жилище Газефа по размерам значительно уступало особнякам дворян. В таких обычно жили богатые горожане. Впрочем, для трёх человек его хватало — Газефа и старой пары, прислуживавшей тому и жившей на месте работы.
Сохранив всё в памяти, Брейн решил прогуляться. Он не шёл куда-то конкретно. Ему больше не хотелось искать магические предметы, оружие или броню.
— Чем бы заняться... — его бормотание исчезло в пустоте.
Можно даже пойти куда-то и исчезнуть, это неважно. Даже сейчас эта мысль казалась ему весьма привлекательной. Поискав в душе собственные желания, он нашёл лишь пустую дыру. От сгоревшей цели не осталось даже пепла.
Тогда почему...
Он посмотрел вниз и увидел в правой руке катану. А под одеждой находилась его кольчуга. По пути в столицу он держался за катану от страха. Унглас знал, что ничего ею не сделает монстру по имени Шалти, которая блокировала его атаки ногтем мизинца. Но стоило ему отпустить катану, как тревога становилась невыносимой. Тогда почему он до сих пор её держит? Ничего бы не