Память школьника выполняет многие функции в процессе его учения. В одном случае ученик должен заучить текст, чтобы его воспроизвести на уроке. В другом случае школьнику необходимо запомнить материал, чтобы, опираясь на него, выполнить-определенное задание, не сводящееся к воспроизведению удержанного в памяти. В обоих указанных случаях работа памяти обладает своими особенностями. Это дает основание различать память репродуктивную и память оперативную. Основанием разделения здесь служит не большая или меньшая длительность промежутка времени между запоминанием и воспроизведением, а характер реализации удерживаемого материала.
Репродуктивную память не следует понимать слишком узко' и относить к ней только дословно воспроизводимое (например, произнесение наизусть физического закона, математической аксиомы или формулы,.стихотворения и т. д.). Этот вид памяти проявляется в устном или письменном изложении прочитанного текста, в воспроизведении сообщенного учителем материала, а также и тогда, когда для ответа на заданный вопрос ученику достаточно всего лишь припомнить что-либо из выученного им.
Исследования, проведенные на глухих и слышащих школьниках, показывают, что оперативная память глухих, как образная, так и словесная, в большей мере отличается от обоих видов репродуктивной памяти в количественном и качественном отношениях. Различия отчетливо выступают в развитии на ступени образования мнемических намерений, при этом в начальных классах школы для глухих их отличия столь значительны, что материал, хорошо удерживаемый под действием специфически репродуктивного намерения, оказывается совершенно неиспользуемым1 в оперативных целях. И напротив, материал, к которому подходят с оперативным намерением, запоминается неудовлетворительно. Значение оперативной памяти не всегда оценивается шко-
лой в должной мере, и все еще высказывается мнение, отрицающее сколько-нибудь значительную роль памяти при решении, например, арифметических и вообще математических
задач.
Только в тех случаях, когда задача настолько проста, что решение сразу «считывается» при первом же ознакомлении с условиями, она не нуждается в запоминании. Но если дается задача, требующая обдумывания (а только такие и представляют ценность для обучения), ее необходимо «держать в голове», т. е. помнить всю в целом. Опыты выяснили, что ученики старших классов школы для глухих, приступая к решению задачи, требующей размышления, запоминают ее и могут воспроизвести. Любопытно, что это не всегда замечается решающим, потому что стремление запомнить задачу в этих случаях органически входит в самое намерение решить задачу.
Другое наблюдается у учащихся начальных классов. При решении задачи у них не возникает такого сложного намерения, которого требует оперативная память. Прочитав условие, глухой ребенок немедленно принимается за ее решение, однако уже скоро появляются осложнения и недоразумения, которые в значительной, а часто в полной мере объясняются тем, что задачи в целом в его голове, в его памяти нет, а есть только отдельные кусочки, фрагменты.
Если в другой раз попросить такого школьника запомнить задачу, а для этого прочитать ее несколько раз, он это выполнит. Когда же затем ему надлежит приступить к ее решению, замечается недоумение и растерянность. Следовательно, запоминание задачи нуждалось в особом намерении, не совмещающемся с намерением решать ее, которое, в свою очередь, лишено стремления запомнить условие задачи. Таким образом, «репродуктивное» намерение (запомнить, чтобы воспроизвести) возникает раньше более сложного «оперативного» намерения.
Работа по воспитанию оперативной памяти на первое место выдвигает вопрос о формировании оперативных намерений, являющихся относительно более сложными образованиями, чем намерения репродуктивные. Такая работа весьма благоприятно сказывается в обучении основам наук.
Развитие оперативной памяти не исчерпывается воспитанием оперативного запоминания при всей его значимости, ибо предполагает владение оперативным припоминанием удержанного иными путями, в частности и особенно — запоминавшегося под действием репродуктивных намерений.
Рассмотрим, как в этом отношении обстоит дело у глухих школьников. Сначала остановимся (более подробно) на запоминании и воспроизведении глухими детьми материала, который содержал в себе определенную проблему, подлежащую решению (исследование И. М. Соловьева). Подчеркнем, что при этом школьники работали, имея репродуктивное намерение.
Таблица 3
Запоминание рассказа слышащими школьниками и взрослыми
Детям для запоминания предлагался небольшой рассказ про деревце, которое погибло из-за плохого с ним обращения. Повеет* вование было построено так, что оно могло побудить читателя к разрешению проблемы, почему погибло деревце.
В эксперименте текст предъявлялся напечатанным на отдельном листе бумаги. Испытуемого просили читать вслух и запоминать рассказ. Сообщалось, что после двукратного прочтения нужно будет написать рассказ по памяти.
Результаты экспериментов с нормально слышащими школьниками и взрослыми содержатся в табл. 3.
Левая часть таблицы показывает, что абсолютное количество воспроизводимого материала заметно возрастает в первых четырех классах и слабее в следующих — с IV по VIII. Следовательно, нами получена типичная картина нарастания объема запоминания словесного материала на протяжении первых 8 лет обучения.
Отметим тенденцию к уменьшению объема воспроизводимого материала в XI классе и дальнейшее снижение у взрослых испытуемых. После того как в VIII классе школьники достигают полного и качественно высокого усвоения существа всего рассказа, более старшие и развитые испытуемые считают возможным сокращать воспроизведение, опуская развертывающие и поясняющие элементы. А между тем буквальность запоминания относительно объема подлинника не уменьшается, а продолжает несколько возрастать и после VIII класса (табл. 3, столбцы 4 и 5).
Увеличивающаяся склонность к дословному воспроизведению, которая часто и справедливо отвергается по отношению к высоким ступеням развития, вызвана характером запоминаемого материала. Там, где надлежит тонко дифференцировать изложение сходных частей целого, высшим требованием испытуемых
к себе является точность воспроизведения, а не изложение своими словами.
Если на количество буквально воспроизведенных элементов взглянуть с другой стороны, взять их не в процентах к подлиннику, а в отношении к объему воспроизведенного материала увидим иную картину. Выявляется относительная устойчивость доли дословного воспроизведения (см. табл. 3). В ходе развития учащихся довольно ясно выступ.ает своеобразная зависимость от объема воспроизводимого материала. Дословное запоминание сравнительно велико при малом объеме (в начальных классах), доля его уменьшается с возрастанием объема воспроизводимого материала (IV класс) и вновь растет в ходе последующего увеличения объема воспроизведения {V—X классы) вместе с улучшением качества репродукции в целом.
Обратимся к глухим школьникам. Основные сдвиги выступают с достаточной ясностью. На табл. 4 виден быстрый рост запоминания в первых трех классах сравнительно с теми же классами массовой школы. В I классе глухие не могли, как правило, выполнить предлагавшееся им задание. Второклассники уже всегда воспроизводили текст, но в очень малом объеме (16,2% подлинника). В III классе воспроизведено в 2,5 раза больше. Дальнейшее движение характеризуется довольно длительными остановками, которые предшествуют последующим подъемам (см. столбцы 2 и 3). На одном уровне держатся III и IV классы; после подъема в V классе снова остановка («плато»), подъем наступает только после VIII класса. Видимо, глухие школьники после III класса вынуждены длительно готовиться для осуществления каждого значительного сдвига. Аналогичная картина наблюдается и в движении буквального воспроизведения. Это хорошо видно в 5-м столбце табл. 4, где результаты подсчетов выражены в процентах к величине подлинника.
Привлекают внимание сведения о доле буквального воспроизведения в отношении к объему репродуцированного материала (столбец 6). Вплоть до IV класса включительно точность воспроизведения падает, в последующих классах повышается. Сходство с результатами слышащих школьников совершенно очевидно (ср. табл. 3, столбец 6).
Итак, мы усматриваем в данных обоих типов испытуемых вполне ясные параллели. Заметное возрастание количества запоминаемых элементов рассказа происходит в начальных классах. Затем оно сменяется уменьшением приростов. Этот период более плавного нарастания удерживаемого в памяти материала отличается у глухих учащихся удлиняющимися с возрастом остановками приростов («плато»), подготовляющими последующие подъемы. Последний период, характеризующийся у слышащих сокращением количества воспроизводимого материала, отсутствует у глухих. Школьники XII класса в количественном отношении достигают ступени, на которую слышащие поднимаются в III классе.
Обратившись к точности запоминания, должны констатировать наличие вполне ясного параллелизма в движении величин по возрастам у обоих типов испытуемых. Систематическое нарастание дословности запоминания наблюдается как у слышащих, так и у глухих. Но глухие уступают слышащим по абсолютному количеству на всех годах обучения. И все же надо подчеркнуть, что в процессе школьного обучения развитие словесной памяти глухих сближается в количественном и качественном отношениях с наблюдаемым у слышащих.
Заканчивая рассмотрение запоминания и воспроизведения, выполнявшихся при репродуктивном намерении, подчеркнем значение одной особенности глухих школьников. Мы имеем в виду ступенчатый характер возрастания запоминаемого материала.
Глухой ребенок вынужден довольно длительное время оставаться на одной ступени, чтобы получить возможность подняться на следующую (см. рис. 17). Эта особенность важна потому, что более тщательные исследования хода развития обнаруживают подобное же движение в других областях познавательной деятельности. Таким образом, возникает предположение, не является ли очерченный выше тип продвижения в какой-то мере общей особенностью развития познавательной деятельности глухих детей вообще или некоторой, немалой их части.
А теперь обратимся к рассмотрению того припоминания, которое требовалось, когда школьников просили решить маленькую «проблему*, которая заключалась в рассказе. Простое решение «проблемы» предполагало точно направленное и строго избирательное припоминание отдельных 'Моментов внутри эпизодов, составлявших рассказ. Не без оснований можно полагать, что такое припоминание можно отнести к разряду оперативных. Анализ показал, что в опытах со слышащими указанное припоминание сильно отставало от простой репродукции, которая уже содержала все требуемые моменты. Особые, совершенно специфические трудности отмечены у глухих школьников.
Важнейшим выводом, относящимся к оперативному припоминанию того материала, который заучивался с намерением его просто репродуцировать, надо считать следующее положение. Репродуктивной памятью должно быть достигнуто запоминание определенного и достаточно высокого уровня, чтобы 'оно могло быть использовано оперативно. Полнота запоминания материала и его точность сами по себе не обеспечивают его оперативного применения, оно создается качеством запоминания.
ВООБРАЖЕНИЕ
15. Воссоздающее воображение у глухих детей
О воссоздающем воображении говорят в тех случаях, когда по словесному описанию предмета, явления, события создают его наглядный образ, представление.
В процессе усвоения знаний школьникам бывает нужно создавать представления объектов, которых не было в их прошлом опыте. Так, при изучении курса истории СССР у учащихся формируются представления об исторических событиях, о героях этих событий, месте их действия.
Особое значение приобретает воссоздающее воображение при самостоятельном чтении школьником художественной литературы. У ученика-читателя должны воссоздаваться образы, созданные автором произведения. Возникающие у читателя образы воссоздающего воображения делают его свидетелем событий в разных странах, в других эпохах, они помогают ему проникнуть в глубину человеческих переживаний.
Наблюдения учителей показывают, что образы, формирующиеся у глухих школьников в процессе чтения художественной литературы, не всегда соответствуют описанию. Указанное несоответствие нередко является причиной непонимания глухим учеником смысла прочитанного текста (А. Ф. Понгильская, 1941).
В исследовании М. М. Нудельмана учащимся IV и VIII классов школы глухих и ученикам IV класса массовой школы для самостоятельного чтения был предложен рассказ «Друзья»].
Опыты проводились с каждым учеником в отдельности, no-окончании чтения беседовали о прочитанном, выясняли, какие
1 Краткое содержание рассказа. В небольшом домике на берегу реки жил мальчик Коля. По перекинутому через реку мостику Коля с собакой Шариком часто ходил в лес. Однажды, когда родители уехали в город и дома остались лишь Коля и Шарик, внезапно разразилась гроза. Река вышла из берегов. Увидев, что привязанной на цепи собаке грозит гибель, Коля побежал к конуре, освободил Шарика, но на обратном пути был сбит с ног ветром и стал тонуть. Собака, услышавшая крик тонущего мальчика, подплыла к нему и, схватив за рубашку, спасла своего друга.
слова непонятны ребенку, и разъясняли их. Затем ученик читал рассказ второй раз, после чего выполнял рисунок — иллюстрацию к рассказу.
В опытах приняли участие 48 учащихся IV и VIII классов школы глухих и 36 учеников массовой школы. Все школьники, принимавшие участие в опытах, охотно рисовали иллюстрации к рассказу. Полученный экспериментальный материал был подвергнут анализу по следующим-линиям: какой момент события, описанного в рассказе, запечатлен в рисунке; имеется ли соответствие между обстановкой, описанной в рассказе и изображенной в рисунке испытуемого (в ча-стности, как воссозданы в рисунке пространственные отношения между объектами, названными в рассказе), наконец, в какой мере изображения отдельных объектов адекватны описанным в рассказе (количество, форма, размер, окраска).
Сюжет рассказа «Друзья» можно условно разделить на три части: 1) после отъезда родителей; 2) гроза и наводнение и 3) взаимная выручка.
Рассмотрим, какой момент описанного события запечатлен в рисунках детей.
Таблица 5
Событие, изображенное па рисунке
1. После отъезда родителей
2. Гроза, наводнение
3. Взаимная выручка
4. Эпизоды, имеющие косвенное отношение к событию
5. Два разновременных эпизода вместе
% ко всему количеству рисунков
Глг-хие Слышащие
30 14
64 23 13
О
о
Из табл. 5 видно, что момент, предшествующий наводнению, изображен в 30% всего количества рисунков у глухих школьников. Изображается место действия: дом, двор, река, мостик, лес. В отдельных рисунках иллюстрируется момент отъезда родителей Коли в город. Вторая часть события — гроза и наводнение — значительно реже изображается в рисунках глухих детей — в Н% случаев. Третья часть события — взаимная выручка —изображается в 28% случаев. Глухие дети обычно изображают, как собака тащит мальчика за рубаху, реже — как мальчик освобождает собаку от цепи.
В ряде случаев глухие школьники изображают собирание грибов, о чем мельком упоминается в самом начале рассказа (16% рисунков). Тем самым выделяется момент рассказа, кото-
•о*
рый не имеет непосредственного отношения к описываемому событию. В рисунках этих детей на первом плане изображается лес, обилие грибов, ягод, цветов, мальчик с корзинкой, наполненной грибами; на заднем плане виднеется дом, конура, забор.
В рисунках некоторых детей можно обнаружить изображения двух эпизодов. Например, один гл\хой мальчик в своем рисунке изобразил отъезд родителей и эпизод взаимной выручки. Другие глухие школьники рисовали рядом эпизод, предшествующий грозе, и момент спасения мальчика собакой; или эпизод сбора грибов в лесу и эпизод затопления двора, конуры.
Слышащие школьники в значительно большем проценте случаев (64%). чем у глухих, изображали первый эпизод рассказа. При этом они говорили, что им трудно рисовать людей и животных. Как видно, они более критически относились к своим изобразительным возможностям, чем глухие дети. В отличие от глухих слышащие не изображали каких-либо дополнительных эпизодов. У них не было и случаев, когда на рисунке изображались два эпизода, происходящие в разное время.
Обстановка, в которой развертывается описываемое событие, также по-разному отображается в рисунках слышащих и глухих школьников. Следуя содержанию рассказа, слышащие дети в своих рисунках изображают персонажей возле обособленно стоящего дома на берегу небольшой реки, в лесистой местности. Вблизи отсутствуют жилые строения. В рисунках глухих событие иногда развертывается на фоне городского пейзажа. Рядом с домом мальчика рисуются двух- и трехэтажные дома.
Исследуя рисунки слышащих, можно ясно видеть, что в них имеется более точное соответствие между обстановкой и эпизодом, выбранным для иллюстрации. Если они иллюстрируют момент, предшествующий грозе и наводнению, то на первом плане изображаются двор, ворота, вблизи река, мост, а в перспективе лес. Если же изображается эпизод спасения собаки, действие развертывается во дворе; в этом случае на первом плане рисуется забор, конура, собака на цепи, мальчик у конуры, далее забор, дом с крыльцом, березка; другие объекты, названные в рассказе, показаны на втором плане или отсутствуют совсем. Таким образом, у слышащих иллюстрирование определенного события прочитанного рассказа носит весьма избирательный характер. Средства изображения экономны и в некоторой степени даже скупы. В рисунках глухих изображаемая обстановка не всегда находится в соответствии с изображаемым эпизодом. Так, в ряде случаев событие развертывается поблизости от железнодорожного моста (на первом плане железнодорожный мост, река, а в перспективе дом, конура собаки (см. рис. 18). Характерно также, что мальчик и собака спасают друг друга не во дворе (между домом и конурой), а в реке. Ситуация, изображенная на этих рисунках, свидетельствует о том, что их авторы иллюстрировали эпизод, не соответствующий тек-
сту рассказа; на рисунках не видно разлива реки и затопления двора, спасение мальчика собакой происходит в середине реки. Из последующих бесед с глухими школьниками удалось выяснить, что их смутили в тексте рассказа слова «стал тонуть». У глухих детей слово «тонуть» настолько тесно связано со словом «река», что оно вызвало хорошо знакомый им образ купания в реке, спасения утопающих; поэтому в своих рисунках они перенесли эпизод взаимной выручки со двора в середину реки, что искажало сюжет рассказа.
Порой у глухих имеется попытка включить в обстановку такие элементы, которые находятся на далеком расстоянии от места развертывающегося события. Так, в отдельных рисунках на переднем плане изображены река, мост, а в перспективе большой город.
Особый интерес представляет исследование возможностей глухих и слышащих школьников воссоздать пространственные отношения между объектами, названными в рассказе.
В соответствии с описанием читатель должен представить себе объекты в определенных пространственных отношениях. Согласно рассказу, река делит место действия на две части: на одной стороне реки — лес, на другой — двор, дом с крыльцом, конура собаки, березка. Именно таким образом изобразили данную обстановку слышащие школьники (83% всех рисунков). Глухих школьников серьезно затруднило пространственное расположение основной группы объектов описываемой обстановки (двор — река — лес). Многие из них нарисовали лес на той же стороне, где размещен двор. Если таких ошибок пространственного расположения объектов у слышащих обнаружено 17%, то у глухих их 77%, т. е. в 4,5 раза больше. В рисунках двор и лес изображены на одном берегу реки, при этом в одних случаях лес помещен за домом, а в других — между домом и рекой, что совершенно искажает содержание рассказа.
В рисунках глухих школьников имеется также много случаев нарушения пространственного размещения объектов внутри двора (дом — березка — конура). Если у слышащих подобных нарушений 43%, то у глухих в 2 раза больше, т. е. 84%. Эти нарушения касаются в первую очередь расположения березки относительно других объектов. В отличие от слышащих глухие школьники помещают березку за домом (дом оказывается между конурой и березкой); нередко березку рис\ют вне двора, за забором или даже в лесу среди сосен. Конура собаки в рисунках глухих детей также не всегда помещается в соответствии с описанием рассказа. В рисунках одних конура примыкает к самому крыльцу дома, как бы составляя с ним одно целое, в рисунках других она вынесена за ворота. У некоторых глухих совсем отсутствует попытка расположить объекты в соответствии с рассказом: объекты, названные в рассказе, без всякой связи выстроены в один ряд (конура, собака, река, грибы, дом, деревья).
Рис. 18. Исследование воссоздающего ученика IV класса к рассказу «Друзья»
воображения. Рисунок глухого
Рис. 19. Исследование воссоздающего воображения, ученика VIII класса к рассказу «Друзья»
Рисунок глухого
Анализ рисунков глухих и слышащих учащихся IV класса показал, что количество объектов в рисунках глухих несколько больше, чем в рисунках слышащих. Вместе с тем воссоздание окраски -объектов затрудняло глухих школьников. Из рассказа дети узнали, что крыша домика была красного цвета, а конура желтого. Лишь в 40% случаев глухие дети окрашивали названные объекты в соответствии с рассказом. Большинство из них рисовало дом под зеленой, коричневой, черной крышей, конуру окрашивали в самые разнообразные цвета. Слышащие же школьники раскрашивали объекты на своих рисунках, в большинстве случаев (71%) придерживаясь описания рассказа.
Нередко расхождение между рисунками и текстом возникало у глухих детей вследствие того, что глухие вносили в рисунки много подробностей из своего прошлого опыта. Названные в тексте рассказа предметы вызывали у маленького глухого воспоминания из собственного прошлого опыта. Приступая к рисованию, дети по сути дела воспроизводили многократно воспринятые объекты определенной формы, окраски, размера,
В беседе по поводу ранее выполненного рисунка дети говорили, что они действительно рисовали то, что видели и хорошо запомнили. Школьники указывали, что у них дома (в деревне) конура собаки находится «у крыльца дома, а не в середине двора», «что береза растет у забора, а не у дома», что «лес стоит за домом, а за рекой в нашей деревне нет леса», что «красной крыши не бывает, у нас в селе зеленая крыша* и т. д.
Глухие школьники рисуют, как бы копируя по памяти хорошо знакомый дом, пространственное расположение объектов хорошо известного им пейзажа. Детализация рисунка, забота о тщательной отделке объектов, своеобразное оформление отдельных частей картины свидетельствуют о том, что тенет рассказа у маленьких глухих актуализирует образы хорошо известных им предметов, в достаточной мере живые, яркие, стоящие, однако, ближе к образам памяти, чем к образам воображения.
В процессе чтения отдельные слова текста («грибы», «стал тонуть») вызывают у глухих внеконтекстные ассоциации образов памяти, которые нередко дают неверное направление воссозданию целостной ситуации, описанной в рассказе.
Особенности выполненной глухими учащимися IV класса иллюстрации в известной мере обусловлены характером восприятия рассказа. Некоторым детям удается схватить лишь общее содержание описываемого события. В результате подобного глобального схватывания сюжета у детей возникают образы отдельных предметов, мало связанные между собой, не отражающие ситуацию в целом. У других детей содержание рассказа вызывает воспоминания о событии из их прошлого опыта.
Ограниченность круга объектов, которые изображаются глухими школьниками, свидетельствует не только о своеобразии восприятия сюжета, но также о бедности запаса представлений и о неумении перестраивать уже имеющиеся представления в соответствии со словесным описанием.
К старшему школьному возрасту наблюдается значительное развитие воссоздающего воображения. Рисунки учащихся VIII класса точнее отражают описанное в рассказе событие. В отличие от учащихся IV класса старшеклассники изображают лишь наиболее существенные эпизоды -события. Пейзаж, обстановка в рисунках старшеклассников всегда передаются соответственно тексту рассказа. Ученики VIII класса, следуя рассказу, в состоянии несколько яснее представить себе пространственное расположение названных объектов. Однако и у них все еще встречаются ошибки пространственного размещения объектов в воссоздаваемой ситуации. Такие ошибки у них наблюдаются в 47% случаев, что почти в два раза меньше, чем у четвероклассников.
Рисунки старших школьников более сложны, чем у четвероклассников. Их авторы стремятся передать динамику описываемого события. Они изображают дождь, молнию, сгибающиеся от ветра деревья, волны на реке. Учащиеся стремятся также показать изменения в освещении (небо покрыто черными тучами, вспышки молнии отражаются в стеклах окон).
Важно также отметить, что все объекты, изображенные на рисунках старших школьников, взаимосвязаны и подчинены общей ситуации (см. рис. 19). Отдельные объекты соответствуют описанию (мост деревянный, бревенчатый или из досок); правильно передаются свойства объектов: их цвет, размеры.
Таким образом, у глухих в средних классах школы наблюдается значительное совершенствование в воссоздании событий и отдельных объектов, описанных в рассказе, но воссоздание пространственного расположения объектов продолжает вызывать затруднения. Эта особенность должна быть учтена педагогами школ для глухих детей.
16. Об элементарных формах
творческого воображения у глухих школьников
Под творческим воображением обычно понимают преднамеренное преобразование представлений и самостоятельное создание новых представлений (образов).
Вопрос о соотношении и связи творческого воображения и мышления в структуре человеческого сознания приобрел в последнее время дискуссионный характер. Крайние позиции в этом споре заняли А. И. Розов (1966) и А. В. Брушлинский (1969). Первый преувеличивает роль фантазии в творчестве и не оставляет места мышлению в данной деятельности, второй умаляет значение воображения в этом процессе и даже предлагает полностью ликвидировать понятие «воображение» или заменить его понятием «представление».
Соотношение творческого воображения и мышления, как нам кажется, правильно рассматривается А, В. Петровским и
М. Б. Беркинблитом (1968), которые видят в этих двух процессах различные аспекты интеллектуальной деятельности. Авторы считают, что в зависимости от знания, как решить задачу, от пути, применяемого для ее решения (используется ли операция преобразования непосредственных образов или операция реконструкции понятий, символов), можно говорить о разных формах воображения и мышления.
Принципиальное значение имеет четкая дифференциация понятий «творческое воображение» и «творческое мышление», однако не менее важна ясная позиция в отношении понятий «творческое воображение» и «представление». Неверно отождествлять эти понятия. Творческое воображение — процесс, оперирующий представлениями памяти (данные своего прошлого опыта); в результате деятельности воображения возникают новые представления, так называемые представления воображения. к<Стро-ительным материалом» для воображения является наш прошлый опыт (данные восприятий, памяти), продуктом воображения являются новые образы, представления воображения. Творческое воображение как важнейший познавательный процесс заключается в переработке представлений, в свободном оперировании ими. Такие виды учебной деятельности, как составление геометрических задач, придумывание примеров к грамматическим правилам, написание сочинений, черчение и конструирование, требуют от учащихся умения оперировать представлениями и в соответствии с условиями задачи перерабатывать и оформлять их в виде определенного результата, продукта деятельности. Естественно, что уровень творческого воображения, его продуктивность зависят от объема информации, от богатства опыта. Особый интерес представляет исследование творческого воображения у глухих детей, так как ограниченность общения со взрослыми и слышащими сверстниками лишает их необходимого объема информации и знания приемов, способов реконструкции имеющихся представлений.
1, Творческая реконструкция басни глухими школьниками
В исследовании М. М. Нудельмана выяснялись возможности переработки представлений у глухих школьников VI и VIII классов. Опыты проводились также со слышащими учащимися VI класса.
Во время обычных школьных занятий учащиеся изучали и запоминали наизусть известную басню И. А. Крылова «Ворона и лисица». Через три дня, после проверки прочности усвоения этой басни, ученики должны были передать своими словами содержание указанной басни, но при этом следовало заменить действующих лиц другими по выбору детей. Предполагалось выяснить, в какой мере глухие школьники сумеют реконструировать
басню, какие трудности возникнут у них при этом, будут ли выбранные замены героев басни соответствовать замыслу автора, не нарушится ли нравоучительный характер басни, какие изменения будут внесены в ситуацию, где развертывается описываемое в басне событие.
Рассмотрим результаты исследования.
Некоторые глухие учащиеся VI класса (10%) совсем не сумели заменить действующих лиц. Эти дети не смогли передать содержание басни своими словами, они воспроизводили ее в точно такой же форме, как она была ими ранее выучена наизусть. Таким образом, у них реконструкция басни полностью отсутствовала.
Другие дети, учащиеся того же класса (20%), указали вначале, какими животными они намерены заменить действующих лиц басни, и пытались это делать, но в ходе изложения басни незаметно для себя возвращались к героям Крылова. Приведем пример. Одна девочка заменила ворону воробьем, а лису — волком. Басню она передала следующим образом: «Воробей и волк. Воробею где-то бог послал кусочек сыру. На ель воробей взгромоздясь. Позавтракать уж совсем собралась. Да подумала, а сыр во рту держала. На ту бедь волк близехонько бежала. Вдруг сырный дух лису остановил. Лиса видит сыр. Лиса сыр пленил. Плутовка к дереву ворону цыпочках подходит...»
Большинство глухих учащихся VI класса (70%) выполнили задание экспериментатора, т. е. заменили обоих героев басни (ворону и лису), и в ходе всего пересказа басни говорили о выбранных ими действующих лицах. Здесь можно уже говорить об элементарной форме реконструкции повествования. Важно отметить, что с заданием реконструировать басню путем замены действующих лиц легко справились почти все глухие учащиеся VIII класса (94%) и все без исключения слышащие шестиклассники.
Рассмотрим теперь, каких животных выбирали дети для замены лисы и вороны.
Глухие школьники, как правило, ворону заменяли другой птицей, а лису—млекопитающим. Так, ворона заменялась галкой, воробьем, журавлем, соловьем, попугаем, а лиса —волком, кошкой, собакой, медведем и львом.
Слышащие школьники обнаружили несколько большую свободу при выборе новых персонажей для басни. Большая часть слышащих детей (65%) также заменяла лисицу другими представителями класса млекопитающих (кошка, волк, рысь и др.), а ворону — другими птицами. Вместе с тем в ряде других случаев (35%) дети заменяли ворону кошкой, белкой, мышью и другими млекопитающими, а иногда даже представителями класса рыб, земноводных или пресмыкающихся.
Знакомясь со сказками и баснями до школы, а также в школе, дети узнают о характерных особенностях персонажей. Поэто-
му слышащие школьники были озабочены тем, чтобы замены действующих лиц полностью соответствовали персонажу басни. Характерно, что если на место вороны они подбирали быстро и легко любую другую птицу, то замену для лисицы они искали медленно, тщательно взвешивая соответствие выбранной замены индивидуальным особенностям лисы. Приведем высказывания детей: «Вместо вороны я могу поставить галку, грача, журавля, курицу; все птицы глупые и легко идут на удочку: сами петь не умеют, а похвалишь их, что они красиво поют, — они и поверят. Не то лиса: она хитрая, умеет льстить, неискренняя, вечно обманывает. Среди животных трудно найти такую хитрую». «Волк будет лисицей, он такой же обманщик, как лисица». «Вместо лисы пусть будет рысь, рысь тоже бессовестная обманщица».
Глухие школьники при выборе действующих лиц в качестве замен не всегда задумываются над тем, соответствует ли замена персонажу басни, обладает ли она качествами, свойственными вороне и лисице. Они большей частью ограничиваются внешним сходством между выбранными героями и персонажем басни, Это подтверждается высказываниями глухих о мотивах выбора определенных животных. Так, одна девочка заменила ворону галкой, мотивируя это тем, что «галка тоже летает, у нее черные перышки». Лису они заменяли волком или медведем потому, что «Волк живет в лесу и лиса живет в лесу», «У медведя шерсть и у лисы шерсть, теплая шуба».
В изложениях слышащих школьников обращает на себя внимание еще то, что вместе с заменой действующих лиц испытуемые вносят изменения в ситуацию. Когда в качестве персонажей басни ими выбираются домашние животные, дети описывают соответствующую ситуацию. Тогда ель заменяется крышей, лестницей, балконом, забором. Кроме того, слышащие дети, учитывая вкус выбранных ими животных, называют многие другие продукты: мясо, рыбу, колбасу, бутерброд с маслом, сало и т. п. В этих случаях вместо фразы «...сырный дух ее остановил...» дети говорят: «Запахло мясом», «Почуял рыбу», «Запах колбасы его остановил...» или же «Увидел у нее во рту бутерброд с маслом».
Анализ экспериментального материала обнаружил, что глухие школьники VI класса, заменяя действующих лиц басни, оставляют без изменения ситуацию, в которой развертывается описываемое событие. Они, например, говорят: «На ель попугай взгромоздясь», «Лев сырный дух пленил». Следовательно, глухие школьники, производя замену действующих лиц басни, существенно нового в нее не вносят и по сути дела мало ее реконструируют. Они продолжают оперировать образами хорошо известной им басни И. А. Крылова.
У глухих учащихся VIII класса обнаруживается уже большая свобода в оперировании представлениями по сравнению с тем, что имеет место у школьников VI класса. Учащиеся VIII класса, сохраняя основной смысл басни, ее нравоучительный характер,
мораль, не только заменяют действующих лиц, но и изменяют фабулу.
Таким образом, глухие учащиеся VI класса обнаружили ряд особенностей, отличающих их от слышащих сверстников (скованность ранее усвоенными представлениями, трудности при замене действующих лиц и особенно ситуации, в которой развертывается событие). Вместе с тем глухие учащиеся VIII класса, т. е. проучившиеся на два года больше в школе, смогли переименовать героев и переосмыслить ситуацию, проявили способности к творческому воображению.
2. Особенности творческих описаний картин
Специально исследовался вопрос о возможностях глухих детей действовать в воображаемой ситуации (М. М. Нудельман). С этой целью глухим учащимся V и VIII классов и слышащим учащимся V класса предлагали внимательно рассмотреть картину, а затем составить сочинение о мальчике, который приехал в место, изображенное на картине; при этом описать, что мальчик увидел, услыша<