В три погибели (Родина)
Одна сплошная пепси-кола, воняет пафосом.
Не выражайся. Ты же – дома! Ошибся адресом?
Патриархат в авторитете, миряне в прелести.
Вкушают «мясо» в Интернете. Отвисли челюсти.
Лениво и нетерпеливо – заденут – валишься.
Ответить? Стрёмно. И гадливо. Не отмахаешься.
На запах крови, невесомо, плывёшь, как лодочка.
А расслабляться лучше дома: лучок, селёдочка…
Ну, что, пора? Без изменений? Тропа проторена?
Стоять. Бояться. На колени. И – опозорена.
Какой у нас сегодня праздник? Сегодня – пятница!
Да будет кэш! Да будет пластик! Не стоит прятаться.
Поправься, не спеши, дружище! За всё заплачено.
Живи, как все, ложись за днище. Не бьют лежачего.
27.09.17
***
Кто-то в миру нормально устроился,
даже мысленно ни с кем не воюет.
Банкир открестился. Банкрот успокоился.
Монах – с молитвой – трудится и ночует.
Хорошо ли ему? Терпимо.
Совесть спокойна, душа не стонет.
Колдуны и завистники ходят мимо.
Свой не выдаст, чужой не тронет.
20.09.17
***
У Сенатской, с утра, «в карауле»,
Рыбачки поджидают улов.
А плавучую пристань свернули
метеоры, рванув в Петергоф.
К берегам ни за что не прибиться,
и ныряют по ходу под мост.
А вертушка с гостями садится
И Петра накрывает зюйд-ост.
Синева над Невой до полудня
продержалась, и снова – туман.
А с буксира, навстречу, попутно
Прогудел деловой капитан.
26.09.17
***
Выл фальшиво, но рьяно, как Deep Purple in Rock.
Неожиданно рано угодил под «каток».
На кассетах и дисках разошлись тиражи.
На концертах, в записках не ловили на лжи.
Загибался, халтурил, отрывался, хохмил.
Но не тырил, не жулил. Не совал, не пылил.
На виду – в одиночку, а в душе – со Христом.
И грехи, как заточку, оставлял за постом.
Если что – пригодится. Там без этого – мрак.
Только сука боится перед входом в барак.
Ну, спроси: «это правда?», ковырни слегонца.
Не сегодня, так завтра побегу на ловца.
Что куда не попало – интересный вопрос.
На корме укачало, отступаю на нос.
Эту связь с Бунюэлем, как Орфей у Кокто,
мы пожизненно делим, а выходит не то.
22.09.17
Фарватер
Алексею Владиславовичу Горегляду
В мёртвый сезон, даже когда штормит,
Спасатель не нужен – спасать никого не нужно.
Время не ждёт. Море почти не спит.
Служба идёт. Такая уж это служба.
Пусто на пляже, стало быть, нет проблем.
Пена шуршит, шелестит по песку, и гаснет.
Балтика, братцы! Приехали! Чтобы – всем! –
и за бортом, и на сердце – тепло и ясно.
Единодушно. Так, иногда, блеснёт,
и подсекаешь, тянешь, но не доносишь.
В самом разгаре градус совсем не тот.
Не сомневайся, перенеси на осень
отпуск. Прособирайся. Не торопись.
Не удивляйся. Жил и живи спокойно.
Если погода шепчет, тогда ложись
В дрейф, а когда кричит – уходи достойно.
Вечное лето – в прошлом. Прибалт-залив
скрылся за горизонт, отпустил опору.
Слабое место – это всегда намыв.
Место под Солнцем – прямо по коридору.
Переходи в нейтраль и лови волну.
Можешь – молись, не можешь – держись течения.
Страх, безусловно, тянет тебя ко дну.
Бог, неизбежно, дарит тебе спасение.
Станешь петлять, даже образно – пропадёшь.
Хочешь – попробуй. Не многие так умеют.
Не захлебнёшься, даже, когда хлебнёшь.
– Но откачают?
– Точно. Если успеют.
25. 07. 17
На Синем мосту
Расправил зонт, провожал моторки,
ботики, шлюпки, et cetera.
Волна поднималась на каждой горке
и уходила под катера.
А пассажиры вникали в тему:
Исаакий, «Астория», Николай.
А сами, будто в гостях у Немо,
как «Наутилус» речной трамвай.
Ныряет рьяно, не отвертеться:
нет расписания у дождя.
Холодным летом, по зову сердца,
На Мойке в небо глядит ладья.
И на Фонтанке, и по Каналу.
Венецианство на свой манер.
По-русски сдержанно и устало.
Но – абсолютно живой пример.
Какие шхуны! Vivat, ребята!
Не фрики вы и не фраера.
Останусь с вами, и всё – как надо.
И бьются волны о буфера.
29.06.17
Крен
Арабу Шамсадову
«… Если только можно, Авва Отче,
Чашу эту мимо пронеси … »
Б. Л. Пастернак
1.
Примерно следующее. Как-то так.
Кольцо за палец, потом – в кулак.
Потом посмотрим, в какую степь.
Подпрыгнуть можно, нельзя взлететь.
Но ты старайся. Чего застыл?
Не расслабляйся. Не хватит сил.
Хотеть не вредно. Не отдавай.
Смотри на время и успевай.
2.
Порой, без хлеба, едва живой.
Ни пальцем в небо, ни в зуб ногой.
Какая жалость! Не надо слёз.
Кому досталось, тот и понёс.
Пиши, полковник. Ответ – идёт.
Спешить не стоит. Наоборот.
Чуть-чуть быстрее, и дело – швах!
Когда умеешь, то – плавный мах.
Когда умнеешь – иной резон.
Тяни резину, вставляй шаблон.
Темни, темнила, коси, гаси –
шальные бабки со всей Руси.
Народ проглотит, пережуёт.
Его на спину – он на живот.
Трибуны свищут, гвардейцы жмут.
Им портупея, а нам хомут.
Пощёлкай пультом и погляди.
Там доказательств – хоть пруд пруди.
3.
Это он, это он, вездесущий покемон…
Произвол? По доброй воле?
А коробочка полна.
Закорючка в протоколе –
и – сотрудник. Пей до дна.
Присосался. Исполняешь.
Зазываешь в балаган.
Под овации вращаешь
пресловутый барабан.
Доедаем хрен без соли,
но вприглядку на экран.
А оттуда говорят:
Будет, будет город-сад!
Насекомое стрекочет.
Знает всё, понять не хочет.
Есть, что есть – шурши, не суйся.
Показалось – образумься.
Всё устроит хлопотун,
врун, болтун и хохотун.
Будет весело. Вливайся.
Наблюдай. Не отключайся.
4.
Ты всегда молчишь, но готов к ответу.
Ноет и урчит? Радуйся обеду.
Братаны кругом, позовут, питайся.
Согревай нутро, но не открывайся.
Люди ждут, а вдруг? верят и батрачат.
Знают, что – каюк, чувствуют и плачут.
Ты не пасанул, обозначил сходство.
Не греши, когда подтвердить придётся.
30.06.17
Фантом
1.
Страстная седмица, среда и пятница.
Души особенно к небу тянутся.
Поднимаются, опускаются.
Приближаются.
Моя душа – «вольница», «платница».
Какая есть. Терпит и улыбается.
Верит, не обижается.
Обнажается.
Приветлива. Осторожная.
Делает всё возможное.
2.
Увлекался. Была охота.
Не маньяк, но в душе такое …
– «Фауст» Гёте?
– И «Фауст» Гёте.
Приземлённое, неземное.
И душа оставляет тело
Откровенно, при всей заботе.
Шаг за шагом – и полетела.
Две секунды – и на свободе.
3.
Задержался в придуманном мире,
Подмастерье, ученичок.
Тридцать лет «проторчал» на кумире,
Примостившись к нему под бочок.
А теперь только вздрогну. В покое.
Принял что-то – и помогло.
– Это, что же, лекарство какое?
– Озарение. Не ремесло.
Кто из нас над собой не смеётся?
Не греби под себя, подари.
То, что проще простого берётся,
прямо в руки плывёт – … пузыри.
Это сны. Понимаешь? Скитания.
Длятся вечно, и на берегу.
Просто фантик, без содержания.
Не охота, а сразу – рагу.
07. 2017
***
Отдаёшься – отдавайся.
Хочешь жить – не удивляйся.
А живёшь – не обижайся.
Отдыхай и возвращайся.
Опускаются кулисы.
Кризис жанров. Компромиссы.
Плачь за кадром, смейся в кадре.
То прогоны, то премьеры.
В нашем ёперном театре –
бандерлоги, браконьеры.
Проще некуда, серьёзно.
Защищайся, как учили.
Наступай, пока не поздно.
Бей, пока не задавили.
Карамазовские сферы.
Лицедеи, лицемеры.
17.05.17
***
Скажешь, что много текста, ошибок масса.
Хочется меньше теста и больше мяса.
Делайте, что хотите, иначе – в ступор.
Мясо не ем, простите. Орехи – супер!
Но из тюрьмы не выйти, она – повсюду.
Кто-то кричит «Спасите!», а я не буду.
Чую тибетский берег, вершину Лхаса.
Воздух нужнее денег и нефти-газа.
Хочется по возможности, в полной мере.
Сбудется по способности и по Вере.
07.05.17
***
Рисовая бумага, китайская тушь, акварель.
Пушкинское Михайловское, март, апрель.
Оттиск с офортной доски, сухая игла и уголь.
Отшельники, пастухи. Медвежий угол.
Психи и чудаки. Кажется. Ложный след.
Где вы, святые места и святые мощи?
Слушай, уймись, расслабься, и весь секрет.
Многое изменилось и стало проще.
Если нельзя предвидеть – глаза закрой.
И пожелай: Калифорния, солнце, яхта.
Какая, в сущности, разница? Никакой.
Чувство тоски, берлога, ночная вахта.
01.05.17
***
Я глиняный сверчок. Ломай меня, лепи.
Люби за кроткий нрав. Воспитывай за леность.
Со мною нужно всё. Твори и не терпи.
А если что не так – прости за откровенность.
Я этого хочу. И пульс не учащён.
Молчание легло на горло и под рёбра.
Несётся под уклон мой голубой вагон,
гремит, полупустой, надрывно и подробно.
Я знаю свой шесток. Забрался в уголок.
Держусь за узелок, проверенно и твёрдо.
Глазёнки – в потолок. Прикушен язычок.
Давно не свежачок, вообще, «второго сорта».
За печкой просиял, погас, как светлячок.
Уткнулся в кулачок. Не думаю, не знаю.
Аккорд, ещё аккорд. И выдох. И – молчок.
Свищу себе под нос, а слов не разбираю.
30.04.17
Перекрёсток
Ангел спрашивает и бес.
Добрый следователь и злой.
Результат сначала, потом процесс.
Передёрнут – ладно. Подставят – крой.
«Раскрываемость – не снижай.
Шевели мозгами, начни с конца.
И уж если начал, то продолжай.
Всё, что скажешь – от твоего лица.
Не сиди, как пришибленный подлый трус.
А решишь – подписывай, не томи.
Даже самое главное – лишний груз.
Подержал в себе – поделись с людьми».
Накопают, предъявят, докажут, шьют.
Для моей же пользы, зачем ещё.
И скажи спасибо, что слабо бьют.
Не убьют сегодня – и хорошо.
А «дела» на каждого есть у них.
Избранное и лучшее, криминал.
Вся моя подноготная, каждый чих.
Показаний хватит, я всё сказал.
02.04.17
Пункт досмотра
Охранник глядит на меня с укоризной,
Когда я вхожу в метро.
Со всей серьёзностью и харизмой
Прощупывает нутро.
Поднимет бровь – затаишь дыхание:
умри, только дай отчёт.
Обшарит взглядом, и в назидание,
Залезет не только в рот.
Махнет рукой и направит к стойке.
Рюкзак, как голову с плеч.
Почти Дарт Вейдер, в борцовской стойке,
и сканер его, как меч.
Не носишь паспорт – до выяснения
молчи о правах, чувак.
Это не просто не обострение.
Это обычно так.
Давай, боец, прекращай бодягу.
Не на того напал.
Поймал бродягу. Пиши бумагу.
Банкуй и сажай в подвал.
Я был, я в курсе. Пятнадцать суток –
Не много, но все – мои.
Я помню жесть арестантских шуток
И кодекс внутри «семьи».
У турникета ещё засада:
Двое, а то и «в трёх».
Мышь не пролезет, куда не надо,
и не проскочит вошь.
Кто мы для них? Дорогие люди?
Товарищи и друзья?
Но если лучше уже не будет,
То хуже уже нельзя.
03. 2017
Carpe diem
Станиславу Стрючкову
Далеко и надолго. Куда и зачем – не пытай.
Всё равно не скажу. Даже если бы знал – не ответил.
Ну, не знаю! Не знаю, и что?
- Ничего, уезжай.
Колобок подхватился, бежал, и никто не заметил.
Я – такой колобок. Безнадёжный, ничейный, чужой.
Говорю, что «свободен», а что с этим делать – не ясно.
Что со мной, в самом деле? Кому-то я нужен такой?
Ни о чём не волнуйся. Всё правильно. Жизнь прекрасна!
Удивительна жизнь. Даже «с места в карьер». Не привык?
Чтобы всё, как всегда, и совсем, как тогда – не бывает.
Сорок лет мерзлоту норильлага совал под язык,
Не глотал, а рассасывал, но до сих пор не растает.
Сорок лет – за бортом, семь последних – один, на крыле.
Прежде жажда была, даже вкус специфический сразу.
А сейчас? Пустота. Только это уже на земле.
А во время разбега, полёта, и даже посадки – ни разу!
Спирт соскальзывал ловко, заметно теплела душа,
Как-то вся напрягалась, потом поднималась, искрилась.
Словно солнечный сон, на секунду, в тени витража,
В светлой церкви она у иконки одной опустилась.
Пантелеймон? Конечно. Естественно. Именно он.
Воскресенье Прощённое. И ни о ком не забыто.
Я в Казанском соборе по милости Божьей прощён.
Четверть века прошло, всё осталось таким же, как было.
***
Сестра подарила на счастье чётки,
Сказала: действуй, ищи концы.
И я ищу: на рыбацкой лодке,
На вёслах, прочь от мирской попсы.
Туда, где деньги вообще не греют,
Не вдохновляют, не веселят.
То дорожают, то дешевеют,
когда угодно и как хотят.
Туда, где люди уже не звери:
гуртом, артелью, питьё, нытьё.
Любовь даётся по нашей Вере.
Как чудо. Вот оно. И – ничьё.
Туда, где дети уже не дети.
И врозь, и порознь – сообща.
Дырявой лодке – худые сети.
А нежность – вот она, и – ничья.
Увы? Увы. За бортом – прекрасно!
Швыряет так, что с ума сойдёшь.
Предупреждали. И было ясно.
Все виноваты, и сам хорош.
Давай не будем кривить душою.
Валить на крайних и гнать пургу.
Давай на будущее с тобою
Договоримся на берегу.
2017
Omen
Собака на пороге.
Зайти не может, убежать не хочет.
Глаз от дверей не отводит,
прислушивается и медлит.
Никто не выходит.
Собака дремлет.
Снится крейсер «Аврора»,
Смольный, Марсово поле.
Долго ли, коротко, но скоро –
будет покой и воля.
Треугольник
Между набережных трёх каналов – Остров.
Крюкова, Адмиралтейский, Мойки.
Гениально, значит, очень просто:
невский воздух с ароматом моря.
Это Новая Голландия, незримо
и невозмутимо совершенна.
Откровенно, еле уловимо
приоткрыта, неприкосновенна.
Обретение не сводится к утрате,
как хождение в пустыне или в дюнах.
Кто вошёл - остался Бога ради.
Остальных попутным ветром сдуло.
20.01.2012
В Румянцевском сквере (Покров)
Мне нравится шорох листьев и веток хруст
утром, когда немножечко подморозит.
Лишнего – ничего. Только душа и осень.
Искренность мыслей рождает открытость чувств.
Солнышко ближе к полудню - свет маяка -
Не греет, но отражается в листопаде.
Над головой – вензеля, как в моей тетради.
Непостижимо близко плывут облака!
14. 10. 2011
***
Петроградская. Замедляемся. Капремонт.
Машинисты предвосхищали, теперь молчат.
Горьковская и Невский, и переход,
Туда, где со всех сторон над рекой закат.
Стою на Дворцовом, гляжу на февральский лёд.
На этом месте на все вопросы один ответ.
И ясно видно, что всё в итоге опять придёт
туда, где со всех сторон над Невой рассвет.
***
Ирине Даниленко, с нежностью
Утром, у входа на эскалатор –
воздушный шарик над головой.
Рядом работает вентилятор,
и шарик кружится, как живой.
Страстно он двигается, танцует!
Сбоку написано: "С днём рождения".
Люди радуются ему, а потом тоскуют,
потому что праздник требует продолжения,
а продолжению быть едва ли.
Как приглашению на свидание.
Придёшь вот так, а тебя не ждали.
Какое, к дьяволу, расписание,
когда не звали. Явился, здрасте...
Ну, познакомились. Не обязательно,
что будет "дальше" и будут страсти
неукоснительно и по касательной.
Без приглашения, без опоздания...
Как невидимка – всепроникающе.
Бывают в жизни переживания.
И выжидаешь невызывающе.
Не огорчайся. Ещё услышимся.
А шарик кружится, он в светлой песенке.
А мы тихонько стоим и движемся
из подземелья по узкой лесенке.
14.11.16
Рассол
Пока не возьмут за гланды,
пока не заткнут фонтан –
споём и поедем дальше –
за счастьем – за океан.
Здесь снова хотят Тирана,
испуганно и смешно.
В крови, как на дне стакана –
намешано и грешно.
Сыграли в печаль и в радость.
Иначе и не могли.
Закуска "украла" градус.
Поели и спать легли.
***
Я хотел бы уехать в Крым,
пока он не стал другим:
до незваных гостей,
зарытых путей,
паромных очередей.
Гудят в экстазе, ревут под флагом,
в противогазе, гусиным шагом.
Сладкие вина кислят и горчат.
Ни мускус и ни мускат.
Уксус, фальсификат.
Уроженцы бормочут тост,
поглядывают на блокпост.
Я хотел бы уехать в Крым,
пока он не стал таким,
пока он не стал чужим.
Зеркало без героя
Цирк бесплатный на ножках кривых
к нам приехал, да так и остался.
– В нулевых началось?
– В нулевых.
– А до этого, где обретался?
– Под подпиской.
– За что и кому?
– Тсс! Услышат... Не в этом же дело...
– Подопечный? Тогда почему?
– Ну, приспичило. Время приспело.
– Не бывает такого ферзя,
чтобы "в дамки" прошёл в одиночку.
А без ведома вроде нельзя,
по кусочку.
Напряжёт, как пружину завод,
и снесёт, как "в чапаева" шашки.
Не смущайся. Гляди ему в рот.
– Вот откуда такие замашки.
– Это, знаешь, само естество.
Это – правда: соврёшь и не скроешь.
Хорошо, если нет никого
ни в ларце, ни в кольце у героя.
Дрессировщик-антрепренёр
набирает послушную труппу.
Соль и перец – по вкусу. Кагор –
к лавашу и бесплатному супу.
Рыбка
– А далее – по списку или сходу:
Хозяин-барин, вор или изгой.
Я – золотая рыбка, за погоду
не отвечаю. Надобно – изволь.
Проси ещё, и чтобы оставалось
На всякий случай, тихо позови.
Не лицемерь и не дави на жалость.
Пусть будет всё, но будет по любви.
Мотай на ус и в ус не дуй, не думай
о людях не отсюда свысока.
– Пока Судьба прикидывалась дурой –
попутчицы крутили у виска.
Нашёптывая, пальчиком грозили,
покрикивая, гнали от себя.
Усердно и напористо "грузили",
заманчиво и страстно теребя.
Развяжет руки и язык: "Расслабься".
Потом, соврёт и дорого возьмёт.
Намылишься тихонечко расстаться –
подпустит так, что чёрт не раздерёт.
Подступит окаянная, родная,
насытится и бросит: "Уходи".
Потом зудит как рана ножевая,
пережимая в области груди.
Судьба искала пару для изгоя:
as simple as snow, прост, как три рубля.
И осадила – был и нет героя.
Домашний Фауст, детка, voila.
– Не хочешь по-хорошему?
– Придётся... Заставят?
– Как-нибудь уговорят.
Ну, что тебе, по сути, остаётся?
По сути – ничего!
– А «пас» назад?
– И что?
– И ничего.
– А как же слава?
Мечта? Фанаты? Надо же... O'kay!
– Отдушина, надрывная забава,
и баловство безумное.
– Ей-ей.
И всё-таки – по списку или сходу?
Любовник? Друг?
– Добытчик и слуга.
Но никогда в отместку и в угоду!
– Шансонят из любого утюга
твои собратья по перу и цеху.
Особенный? Да что ты говоришь!
– Беда не в том, что блеют на потеху…
– Какого же ты лешего блажишь?
И удалилась рыбка – с полуслова –
казнить или помиловать опять.
Но вдохновила! Рукопись готова.
Сдана в набор, подписана в печать.
30.09.2016
Манкурт
"Робин Бобин Барабек скушал сорок человек..." (А.А.Милн, Английская песенка)
Злокипучий дровосек
отхватил соседский брег.
Разыгрался аппетит,
дровосек не тормозит.
Что о нём ни говорят -
рубит! Щепочки летят.
На Восточной стороне
хворост нонча не в цене.
16. 04. 2014
***
Под напряжением провода с целью проникновения...
Человек уходит с миром, когда уходит без сожаления.
Невыносимо нести добро с тайным ожесточением.
Лучше уж "контриком" быть, чем Pro-гнуться под ополчением
под управлением ширмача, пика наколота.
Шок, разряд, поворот ключа, гулкий удар молота.
06. 2014
***
"...Ибо Сам сказал: «не оставлю тебя и не покину тебя».
(Послание к Евреям 13:5)
Отвернулся Господь от Авраама. Серный дождь, Мёртвое море.
Не томись в нерешительности у Храма. Молитва и есть love story.
Аляповатая панорама. Те дни, время наше.
Котлован под строительство или яма выгребная. Святая чаша.
Могилы роют бесперебойно, на ровном месте, на косогоре.
Помоги другому и спи спокойно. Кого волнует чужое горе?
26. 05. 2014
Подрывnick
Не ссы, редактор, не бзди, читатель,
Когда на душу ложится песня.
Я не спаситель и не спасатель.
Не «лайкай», если не интересно.
А настучат на меня "до кучи"
среди достойнейшего народа
и ФСБ на Facebook прижучит –
Концы зачищу... Хотя бы что-то.
03. 05. 2014
***
По-другому? Нельзя. Потому что стезя –
И довериться и примириться.
Но, увы – ни с одной.
– Безнадёжно больной?
– Или среднее по больнице.
Не заметишь, окажешься сам городским
сумасшедшим в тиши карантина.
Поползут, поплывут голоса из глубин
голубого чухонского сплина.
Или хуже того: убедят, что не врут,
облапошат без лишнего шума.
Обещание займа за десять минут
и без справок приличная сумма.
25.03.2012
***
– Страховка не пригодилась. Надеюсь, не пригодится.
Одному путешествовать скучно, вдвоём – накладно.
Я-то к смерти готов, не то, что к жизни.
– Готов?
– Разумеется. Но это не трагедия и не драма.
Слово ЛЮБЛЮ становится общим местом.
Суконно-посконная, общинно-классовая солидарность.
Меняемся вместе: больше боли и меньше мести.
– А какая тебе ещё нужна благодарность?
08.2015
***
С бэндом не пою, не пою под минус.
Соло – вот настоящий цимус!
Кельтский фолк, Скандинавский эпос –
вот она сущность моя и крепость.
Дома опять всесторонняя качка,
фантомные "боли": мир-дружба-жвачка.
Невинность, облапанная попом-расстригой.
Не верти головой, ногой не дрыгай.
07.2015
***
Птица Божья. И всё. Это я.
Оглянулся и улетел.
Привязался, не стало житья.
Отсиделся, как отсидел.
Мелкий бес приручал, приучал,
разохотил, гордыньку уел.
Сам ошпарил, сам ощипал,
воспылал, полыхнул, охладел.
И заткнул свой фонтан, наконец,
самоед, отщепенец, гордец.
Гули-гули, кукареку, ути-ути, ку-ку и курлы.
На суку не могу и боку,
не люблю похвальбы и хулы.
Что накапало, тем размочил.
Что крошили, то зажевал.
Между грёбаных проскочил.
Что просили – всё передал.
И неважно, куда и кому.
Важно то, что одно к одному.
Проясни как-нибудь, обоснуй
это самое "кукареку",
и начнётся такой ататуй,
что ни вору, ни мужику
не покажется мало. Летишь –
и лети себе, не соблазняй.
Голубок, воробьишка, крепыш.
Не уверен – не прогоняй.
31.05.2015
***
Увезут по скорой. И неизвестно.
Душа не находит живого места
В теле, чтобы опять смириться.
I feel the same, но покой не снится.
Мой дом, моя крепость. А тут – больница.
Чужбина. Ва́рсинайс-Суо́ми.
В душевной яме, в духовной коме.
Когда непруха, когда измена,
когда подходит вторая смена…
Рюкзак, вокзал и... куда угодно.
Ты не в Империи, ты свободна!
Вопреки надежде, а не болезни,
Так мало поэзии в этой песне.
05.06.2015
Санитары леса
Не промышляю, не помышляю.
Не подрезаю, не потрясаю.
Рулит натура волчьего толка.
Если ты шкура - это надолго.
Слово лечит, доводит до Киева, убивает.
Его не поймаешь, не вырубишь топором.
Счастлив тот, кто вовремя умирает.
Лично я выживаю с большим трудом.
Ладно, масло, но хлебушек дорожает?..
Хожу по знакомым, прощаюсь. Везде тоска.
"Рынок" шокирует и лишает
жизнелюбов управы на мясника.
Молчи, Емеля! С подлодки куда ты денешься!
В степях Украины крутят кровавый фарш.
Котлеты по-киевски мычат и телятся,
ревут под Блантера крымский марш.
Пушечное мясо, дерьмо на палочке.
Душа на косточке, шурпа, бульон.
С моих слов записано верно, ставьте галочки.
Владимирский централ - это Россия, а не "шансон".
От Сотворения Мира до Рождества Христова,
в тихом отчаянии и в долгах.
Не ходи с козырей, передай другому,
объявят в розыск, вальнут в бегах.
Априори, постфактум... Какая разница.
Карикатура шаржирует, фокус сбит.
Кого-то волнует душа, а кого-то задница.
Что волнует меня? Разумеется, мой кредит.
Это пока отовсюду зовут: "свободная касса!"
и обласкан вниманием, как клиент.
Не увлекайся. Лучше не обольщаться.
Правила игры могут измениться в любой момент.
Что Государство? Опять штурмует?
Играет вдолгую? Шлёт конвой?
Оно стрессует, оно блефует,
рискует задранной головой.
Бездоказательно? Понимаю...
Господь не выдаст, свинья не съест.
И сносит крыши на хатах с краю.
Кто держит марку, кто ставит крест.
06.06.2015
***
Север. Пригород. Five-o'clock. Ягодный самогон.
Явно - выгодно, тайно - в долг, умысел и резон.
Дело случая. Самый сок, самая соль.
Среднесуточный кипяток. Самоконтроль.
Жил процентами с чаевых, которые раздавал.
На легавых и деловых варежку разевал.
Укрепился, не нагнетал, хавал то, что дадут.
Врал не больше, чем доверял, чтобы и там, и тут.
Даже не думай, соображай: вето или табу.
Если прицелился – продолжай, не искушай судьбу!
Если принюхался и привык - цыкнут и подмахнёшь.
На моральных и волевых долго не проживёшь.
18.02.2015
***
Карта легла рубашкой, карта легла картинкой.
Жизнь была затяжкой, жизнь была разминкой.
Парился на приколе, жарился на припёке.
Питерские гастроли вымучены в бард-роке.
Бычился, драл глотку, будто один в поле.
Приняли негромко, дали по полной.
Гостем, потом изгоем чалился и скитался.
Не воевал строем, но и не зарекался.
Лакмусовой бумажкой, корочкой и начинкой,
выстрелом и промашкой, выделанной овчинкой.
Жизнь была делянкой, жизнь была заимкой.
Скатертью-самобранкой, шапкою-невидимкой.
20.02.2015
***
Не вдохновляет скрытая камера?
Улыбайся и жертву не строй!
Вежливых орков гарная армия –
чистит нас под собой.
Тянем-потянем опасные связи,
тужимся и сидим.
Sprechen Sie Deutsch, опытный stasi.
Каждый из нас – под ним.
Свита поджала, братва распоясалась.
Крайних помяли слегка.
Как не ховай камуфляжи под рясами –
недалеко до греха.
01.02. 2016
***
Жизнь вертела меня на пальце,
что крутышку в дрянной оправе,
и высчитывала за яйца,
равнозначно грядущей славе.
За былые мои услуги
и благие мои сомнения.
Отдавала в чужие руки,
не из мести, а для сравнения.
Редко делала одолжения,
часто ведала, что творила.
– Подскажи мне моё решение,
чтобы сразу всего хватило.
Закормила меня мечтами
и надеждами опоила.
– Хорошо ли тебе?
– Местами.
– Исповедуйся.
Я – могила.
Вроде, спишь. И не видишь, вроде.
Не "в ударе" и не в экстазе.
На подходе, потом на взводе.
Жизнь держала меня «на связи»,
как на привязи. Не сдержала.
Удивляла, не удивила.
Ухватила за причиндалы.
Удаляла – не удалила!
Угощался "не по карману".
Разбирался – до первой крови.
Потакала, как графоману,
и поймала на честном слове.
И держался на честном слове.
Сколько можно, пока не "спёкся".
Обознался на минном поле,
еле спасся, а не зарёкся.
И несёт напролом, галопом,
в мыле панка и пене шейка.
Три копейки – вода с сиропом,
Без сиропа – одна копейка.
01. 2016
***
Нас купили оптом под магазин.
Согласиться не хочется, но придётся.
Виноваты все, а не ты один.
Расскажи, что знаешь. Тебе зачтётся.
Рассказал, что помнишь, и не болтай.
Установят связи, замесят в базу.
Не ложись на рельсы и не толкай.
Не бывает так, чтобы всё и сразу.
Но, когда заплатят, из тридцати
отсчитай за хлопоты землекопу.
Потому что ближе не подойти,
Потому что дальше метаться глупо.
Захотят – зароют. Учти, пригнись.
Засосёт, и выжмут, чего не знаешь.
Расскажи, что помнишь, и откажись.
Адвокат – не лох и судья – не фраер.
16. 12. 2015
***
Не читаю депеши с пометкой "срочно".
Я писал такие и знаю точно,
что имеют в виду телеграф и почта.
Опасаюсь, сверяю знаки.
Посети "наброски" у Андрияки
в Москве, а в Питере – на Марата.
Искусство требует жертв,
но Искусство – свято.
Бросаю всё и внезапно еду.
Начну разговор, поддержу беседу.
Ложка дёгтя тогда хороша к обеду,
когда пресытился очевидным,
привычное кажется ненасытным,
обычное скучным, и глаз замылен.
Диск души затёрт, запылён, запилен,
как лучшие записи на виниле.
Душа всегда остаётся в силе.
Присмотрись и прислушайся. Осторожно.
Иногда нельзя даже то, что можно.
15.06.16
***
Уеду в Бока-Которский залив.
Не Таиланд, конечно, просто мило.
По деньгам, разумеется, не хило,
а всё-таки – не Russia. I believe.
Не пахнет русским духом, не несёт
из всех щелей: шавермой, секонд-хендом…
Люля-кебаб – не тот, лукум – не тот, –
не "эксклюзив" под соусом и брендом.
Без повода, указки и пинка
мотаю срок и обретаю опыт:
брать на себя, косить под дурака,
не хлопать дверью, уходя, не топать.
Прикинь на глаз и к носу поднеси,
прочувствуй все отличия и сходства.
Терпи, пока уйти не удаётся.
Потом – не верь, не бойся, не проси.
Там честный сервис, всё не включено,
и сытые не давятся халявой.
Не «эйн, цвей, дрей», и – самое оно,
налево повернёшь или направо.
Ещё надеюсь. Если оторвусь,
то оторвусь наверняка, напомни.
– А если нет? Тогда?
– Тогда – по полной.
Тогда – по полной! А потом... И пусть.
Пастух-охотник смачно кроет, жжёт:
командным духом, матом, позитивом...
Пастух-охотник щерится и прёт –
на всех парах дурным локомотивом.
За что я презираю свой народ? –
спрошу себя и выдам без зазрения:
за дикий нрав; что весь он – самомнение,
а хам и плут, и гадит там, где жрёт.
17.06.16
***
Ни в долгую, но в короткую:
раздробил, вышел в деньги, ушёл.
Кадровик, с ментовскою подводкою,
намекает, мол, карты на стол.
Не урчу, не рычу.
– Что, надеешься?
– Виноват, – значит, буду сидеть.
– Ну, не ёрзай, не дёргайся. Делишься?
– Что я с этого буду иметь?
Ни в долгую, но в короткую:
тормознул, перебдел и нашёл.
Точно Jackson, летящей походкою,
словно Eastwood, роняющий ствол.
Что Banderas, танцующий бешено.
Прямо Jagger, безумно дрожа.
Так, удача – надменна и сдержанна –
атаманша и госпожа.
Никуда, в этом смысле, не денешься.
Ноги в руки, лови на бегу.
– И получится?
– Если надеешься.
– Не отказывай...
– Всё, что могу.
18.06.16
***
Грандиозна, грациозна, не видна,
как струна, как тетива и тишина.
То натянута, направлена: смотри!
Отойди в сторонку и перекури.
То ослаблена, прикрыта, не найти.
Ты вдохни её, как дым и пропусти,
угольком по многослойному холсту,
сквозь свою и сквозь чужую теплоту.
Обнажаясь, точно лезвие ножа,
остывает обожжённая душа.
03.06.16
***
Распароль, распараллель вход и путь.
Остограммиться – не цель. Будешь? Будь!
Кто чужие, кто свои? Хватит всем.
Подпиши и отзови – без проблем.
Одиночество – в крови и в душе.
Не цепляйся, не дави. Я – уже.
Выпил, вышел, проорал, прохрипел.
Слышал Голос. Побежал. Полетел.
Обещал вернуться и... Где и с кем?
Где чужие и свои. Глух и нем.
Залогинь, запараллель этот путь.
Одиночество – не цель. Хочешь – будь.
04.03.2016
Костерок
Прихожу к своему.
Пусть не веря, пусть думают – лгу.
Это нужно не им.
Это крестик в ладонях ребёнка.
Это то, что на фоне событий,
Легко и негромко,
Происходит со мною,
А я объяснить не могу.
Как прозрачное пламя костра
На глубоком снегу.
***
Проверки на прочность нередко
Заканчиваются фиаско.
И зарева от пожарищ
Часто неотличимы.
А раньше? Ты помнишь, раньше? -
Оркестры, стихи и пляски.
Теперь мы идём за гробом
И скорбно проходим мимо.
Храмы Христа и хамы,
Хамелеоны, черти.
Жизнь – это символ смерти,
Если не символ веры.
***
Спокойнее, мой милый. Ни слова о былом.
Былое по живому разрублено винтом.
На переправах жизни невиноватых нет.
Безбрежная усталость охватывает свет
Над тёмно-тёмно-синей нахлынувшей водой,
И наполняет сумрак тоской и немотой.
Проверенное чувство готово ко всему,
И всё, что пожелаешь, я от тебя приму.
А ныне бьётся сердце, как белка в колесе,
И ищет оправдания на встречной полосе.
***
Могила Хлебникова на Валдае.
Метафизический эссеизм Розанова.
Сошествие Белого
По золотому сечению пирамиды – с ума.
Немое кино. Мейерхольд. Маяковский играет Базарова.
Платоновский гений, не спасший рая, которым была Москва.
Куколки и птицы Ольги Афанасьевны Глебовой-Судейкиной,
Наводящие ужас, внушавшие жуть, убивающие на месте.
"Александрийские песни" Кузмина, Николай Гумилёв.
Осип Мандельштам, Марина Цветаева...
Охрани и помилуй их, Господи!
Земля такая маленькая, но есть ещё, где укрыться.
Но не укрыться.
И не слышит Председатель Земного Шара.
Только Валдайские колокольчики над крестом – тише.
***
Не трясись, не юродствуй, мотай на ус:
Послевкусие слаще, чем сам укус.
У любви за деньги тяжёлый взгляд.
Ни себе, ни людям – кивнул Пилат,
Подтвердил, не глядя и навсегда.
И пошло-поехало не туда.
Ощущение ангела во плоти.
Перемена блюд, поводок, уклон.
Не зека, а крутишься взаперти.
Не захочешь, кинешься на рожон.
Подождал и тоже махнул рукой,
Испугался того, что даётся раз.
А судьба – колокольчики под дугой –
Постояла, опомнилась, понеслась.
***
Лучше с запасом, чем с опозданием
(голова горячая, попа в мыле).
Между первой встречей и последним свиданием –
всё остаётся в силе.
Сколько живу – милостью и отсрочкой.
Надеюсь, жребий не мною брошен.
Девочка на шаре стала матерью одиночкой.
Отреклась и поставила крест на прошлом.
Мои тюремщики дали маху,
А я вернулся к ним по привычке.
Держусь за жизнь, как топор за плаху,
И повторяется перекличка.
***
Восхитительно поздней осенью на Заячьем острове,
В жаркий июльский полдень в Петергофе на берегу.
Но соседские отношения - когти цепкие, зубы острые -
Никуда не деваются при тесном общении в узком кругу.
Будь проклято безденежье, клопы в коммунальных дырах,
Просроченные продукты, копейки за труд.
Слава Богу, пишется. Душа не бесится с жиру.
Но ни семьи, ни книги, и особо нигде не ждут.
Кому и зачем - подражающий, безрезультатный,
ищущий в песенных дебрях стихотворный кювет?
Дамы предпочитают экономически адекватных,
продюсеры - неординарный сюжет.
***
Редко, кто мыслит изнанку жизни без прикрас и во всей красе.
Ещё реже твои цели оправдывают чужие средства.
Как ни вертись