Предпочтительное отношение Хубилая к буддизму вовсе не помешало ему оказать признаки симпатии несторианству. При больших христианских торжествах по примеру предшественников, он милостиво позволял несторианским служителям культа, которые относились к его орде, демонстрировать Евангелии, которые он кадил фимиамом и с набожностью прикасался губами к ним. (Марко Поло, издание Бенедетти, с.70). «В 1289 г. он создал даже специальное бюро чонгфусю, которое отвечало за управлением исполнения христианского культа в империи». Его указы, также как и указы Угэдэя и Мунке, касались освобождения от налогов и предоставления различных льгот несторианским священникам, а также буддистским и даосистским монахам и мусульманским миссионерам. Напомним в связи с этим, что монголы по древне-сирийской этимологии называли христиан по имени тарса и аркагун или аркаюн, во множественном числе аркагюд или аркаюд (в кит. транскрипции: юелико-вэн), в то время как священники и монахи назывались раббан-арка-гюнами, а епископов называли мархсия.*
Видно, что среди монгольских или ассимилированных элементов несторианцев было большое количество, особенно среди кереитов и тюрков-онгютов. Онгюты, занимавшие место древних тюрков Шато на севере Великой Стены, на окраине сегодняшнего Шаньси, обладали ономастикой, которая посредством кит. транскрипции, как это утверждает Пельо, восходит к несторианству: Шэн — Вэн (= Симеон), Кеули-кису (= Георгий), Паолусу (= Павел), Юонан (= Иван), Юаку (= Яков), Тьенхо (= Денха), Юишо (= Ишо, Иисус), Лухо (= Люк).
Большая часть онгютов проживала, как это мы видели, в нынешнем Суэйане, районе сегодняшнего Токто или Куэхуаченге, округе,
* Указы Угэдэя, Мунке и Хубилая касаются освобождения от налогов и предоставления различных привелегий хо-шанам и тоюнам, т. е. буддистским монахам, сьеншенам или даосистским монахам, йеликовенам, то есть аркагюнам или несторианским священникам и ташеманам, т. е. данишмендам или мусульманским богословам. См. Daveria, Notes d epigraphie mongole-chonoise (указ Буайнту-хана), J.A. 1896, II, 396. Chavannes, Inscriptions et pieces de chancellerie Toung-pao, 1904, 388. Pelliot, Chretiens d Asie Centrale et dExtreme-Orient, in Toung-pao, 1914, 637. Один из монгольских кланов ордос до сих пор носит название Эркют или Эркут, современная форма средневекового аркагюд. Мос-терт, изучавший этих эркутов уточнил, что они не являлись ни шаманистами ни буддистами, что они почитали крест (в форме свастики) и что они представляли собой, не давая себе в этом отчет, смутную реминисценсию христианства. Из этого он сделал вывод, что они, безусловно, были потомками несторианцев страны онгютов, в чингизханидскую эпоху. (Mostaert, Ordosica, in Bull., n.9 of the Catolic University of Peking, 1934.
известном в эпоху монголов под названием Тонгиенга, к которому восходит, по мнению Пельо наименование Кошанг т.е. Тошанг, которое употреблялось при жизни Map Юахбалаха III и Раббана Чомы.*
Что же касается названия Тандюк, использованного Марко Поло для обозначения того же района, то оно, по мнению ученого, восходит к древнему наименованию этой же местности при династии Тан (Тьен-тю, древнее произношение Тьянтак).**
В этом состояло отличие, выделявшее династию онгютов, клана наследных тюркских принцев тесно связанных с несторианством, в то же время близкородственных Чингизханидскому клану. Этим несторианским принцам клан Чингиз-хана был благодарен и, кажется, это не было забыто. Предводитель онгютов — Алакуш-тегин*** в решительный момент оказал неоценимую услугу монголам. Когда в начале 1204 г. его попросили войти в коалицию, созданную найманами против Чингиз-хана, он напротив решительно встал на сторону последнего.****
Впрочем, за свою преданность он поплатился жизнью. После войны против найманов при возвращении обратно домой, некоторые члены его племени, сторонники наймановского союза, казнили его, а также его старшего сына — Буйан Шибана. Его вдове удалось бежать в Юнчонг со своим вторым сыном — Пойаохо. Когда Чингиз-хан, одержав победу над Цинами, вошел в Юончонг, ему доставило радость восстановить семью своего верного вассала во главе страны онгютов. Молодой Пойохо сопровождал Чингиз-хана в походе на Хорезм. По возвращении завоеватель отдал за молодого принца свою дочь Алагайбаки. После смерти Пойаохо, Алагайба-ки, истинная дочь Чингиз-хана, властно правила страной онгютов, и относилась как к своим сыновьям (у нее не было собственных детей) к троим сыновьям от сожительницы своего мужа, Кюн бука, Ай бука и Чолиг бука. Первые два сына женились на Чингизханид-ских принцессах. Кюнбука взял в жены принцессу Юльмиш, дочь Великого хана Гуйюка, а Айбука — принцессу Юрак, дочь Великого хана Хубилая.*****
Коргюз или Горгюз, т. е. Георгий, сын Айбуки женился поочередно на принцессе Кутадмиш, дочери Ченцина, сына Хубилая, и прин-
* Pelliot, Chretiens d'Asie centrale et d'Extreme-Orient, Toung-pao, 1914, 634. ** Pelliot. Ibid.,630
*** Алакуш-тагин (или текин) — кури; в Секретной Истории (транскрипция Хениша), с. 55.
**** См. выше, стрю 269 и 314, A.C.Moule, Christians in China, 235. ***** Pelliot, Chretiens d'Asie Centrale, 631. Moule, Christians in China, 236.
цессе Айамиш, дочери Великого хана Темюра. Остались рассказы о том, как он был убит, будучи на службе у Темюра в 1298 г.*
Видно насколько этот несторианский монаршеский клан был тесно связан с монгольской династией, которая в рамках всеобщей монгольской толерантности не упускала случая проявлять свою благосклонность в покровительстве над христианством. Жизнь Map Юах-баллаха и Раббана Чомы показывает нам, как Кюнбука и Айбука одарили двух несторианских паломников знаками доброго расположения и подарками во время их отбытия в «Иерусалим».**
Что касается «принца Георгия», то он в последние годы своей жизни принял католицизм под влиянием францисканского миссионера Жана де Монтекорвино.***
Биография Мара Юахбаллаха и Раббана Чомы нам показывает, что несторианство на северной окраине монгольского Китая не соприкасалось со страной тангютов, и при их отбытии на Запад христианские общины страны тонгутов, т. е. Ганьсу и в особенности «города Тангу-та», т. е. Нинся оказали им незабываемую встречу.**** И в самом деле, несторианские общины существовали во всем регионе в Нинся, Синине, Канчу, Сучэу, и Дунхуане. Как мы увидим, Марко Поло насчитал в одном только Нинся три несторианских церкви.*****
Но несторианцы не остались только у подходов к древнему Китаю, где они негласно оставались со времен династии Тан. Благодаря Чингизханидскому завоеванию, внутренняя часть Китая теперь им была открыта. Можно даже сказать, что несторианство, изгнанное из Китая со времен падения династии Тан, вернулось туда вслед за монголами. В 1275 г. несторианский патриарх Багдада создал архиепископство в Пекине. Вслед за монголами не-сторианская вера проникла даже в регион нижнего течения реки Янцзы. В 1278 г. Хубилай поручил правление Ченгкиангом (Цин-гянфу по записям Марко Поло), в нынешнем Цяньсу некоему Мару Саргису (Ма Сиеликисе в китайской транскрипции), который, как на это указывает его имя, был несторианцем, поспешившим тут же возвести там церковь (1281).******
* Marco Polo, ed. Benedetto, p.60,61. D'Ohsson, II, 513, Moule, Christians in China, 237.
** Moule, ibid., 99.
*** Moule, 208.
**** Moule, 100.
***** Marco Polo, ed.Benedetto, p.58,60.,ed.Moule-Pelliot, I, 181.
****** Marco Polo, ed.Benedetto, p. 141. Pelliot, Chretiens d'Asie Centrale, I.e., 637. Moule, I.e., 145.
Другие несторианские церкви были сооружены в Юангчэу и Хангчэ.*
Из истории монгольского несторианства у нас есть известное свидетельство в виде биографии Мара Юахбаллаха HI и Раббана Чомы.
Раббан Чома (умер в 1294 г.) и его друг — будущий патриарх Map Юахбаллах, настоящее имя Маркус (1245—1317), были несторианца-ми, второй из которых, по крайней мере, был онгютом.**
Отец Маркуса был протодьяконом онгютского города Кошанг или Тошанг, идентифицированного, как мы это видели, Пельо, со средневековым Тонгшэнгом, нынешним Токто, на границе сегодняшних Суэйюаня и Шаньси. Что касается Раббана Чомы, то он был сыном "прихожанина" несторианской церкви в Ханбалыке или Пекине. Раббан Чома первым посвятил свою жизнь монастырской жизни, получил пострижение в духовный сан от митрополита Пекинского — Мара Гиваргиса и удалился в горы на значительном pi с-стоянии от Пекина в скит, где был принят Маркусом. По соЕе'ту Маркуса два монаха приняли, решение совершить паломничество в Иерусалим. Два онгютских принца — Кюнбука и Айбука, тоже не-сторианцы, к которым они нанесли визит около Токто для того, чтобы сообщить им о своих намерениях, встретили их наилучшим образом, пытаясь все же отговорить их от этого плана: «Зачем отправляться на Запад, в то время как мы прилагаем столько усилий, чтобы привлечь к нам епископов и монахов, прибывающих оттуда?» Убедившись, что решимость Раббана Чомы и его спутника была непоколебима, онгютские принцы предоставили им лошадей, дали денег и обеспечили всем необходимым снаряжением для того, чтобы они могли пересечь Центральную Азию. Два паломника прошли вначале страну тангутов, т. е. северную часть нынешней китайской провинции Гэньсу около Нинся, местности, где несторианские общины были достаточно многочисленны. «Мужчины, женщины и дети выходили к ним навстречу, настолько вера жителей Тангута была огромной». Через дороги и тропы юга Лобнора и Тарима они достигли Хотана, вступили на землю хана династии Чагатая, которую в то время возглавлял Дува и, как свидетельствует Пельо, это был период 1275—1276 годов.***
* Одна из несторианских церквей Юаньчэу, на которые указывает Одорик де Порденон, была основана в конце XIII в., богатым негоциантом по имени Абдра-хам. Пельо разыскал указ 1317 г., который относится к этой церкви. (Chretiens d'Asie Centrale, I.e., 638).
** Pelliot, Chretiens d'Asie Centrale etd'Extreme-Orient, Toung-pao, 1914, 631, Moule, Christians in China, 94-127.
*** Дува по-сирийской биографии стал Око!
Война, которая разразилась в Центральной Азии между Чин-гизханидскими принцами, не позволила Раббану Чоме и Маркусу напрямую пройти из Кашгарии в Персию. Они увидели Хотан, где свирепствовал голод, Кашгар, опустошенный войной и перекрытую к западу дорогу Кашгара. Тогда они пошли на север и достигли Таласа, сегодняшнюю Аулие-Ату, местность, где властвовал угэдэйский хан Кайду. *
Тот оказал прекрасную встречу двум несторианцам и вручил им жалованные грамоты, благодаря которым они смогли пройти аванпосты сражающихся армий и, наконец, достигнуть монгольского ханства в Персии, где властвовал в то время хан Абака (1265—1282). Продолжение этой истории мы увидим, когда речь пойдет о Персидском ханстве.
Несторианец, имя которого звучит в китайской транскрипции как Нгайсиэ, т. е. Иса (Иисус (1227—1308), был без сомнения, христианином, говорящем на арабском языке, пришедшем из Сирии, выполнял значительные функции при Хубилае. Врач, астроном и полиглот, он служил Гюйюку, когда Хубилай назначил его руководителем астрономического бюро (1263). Иса, кажется, был одним из авторов указа от 1279 г., по которому Хубилай воспрепятствовал распространению ислама в Китае. В 1284—1285 гг. Иса сопровождал высокопоставленного монгольского чиновника — чэнгсианга Болода, который был послан с миссией к хану Персии Аргуну. По возвращении в Китай он был назначен комиссаром по христианской религии (1291) и, наконец, — министром (1297). Его сыновья — Элиа, Денха, Хейсе, Георгий и Люк, такие же несторианцы, как он сам, занимали также ответственные посты при пекинском дворе.**
К тому же, в особой гвардии в Пекине у Хубилая и его преемников насчитывалось 30 000 христианских аланов, следовавших греческим обрядам, пришедших из Кавказа в период правления Мунке. Как известно, в июне 1275 г. отряд аланов был разгромлен из-за предательства династии Сун во время осады Чэнчао на севере нижнего течения Янцзы. Трофеи города Чэнчао были отданы аланам, погибшим на своем посту. Потомки этих аланов послали 11 июля 1336 г. верительную грамоту о подчинении Папе Бенедикту XII. Посланники, представившие письмо Папе в Авиньон в 1338 г. состояли из Андрея и Гийома Нас-сио, а также алана Тогая.***
* Moule, I.e., 101.
** Pelliot, Chretiens d'Asie Centrale, dans Toung-pao, 1914, 640 et 1927, 159 et Les Mongols et la Papaute, dans Rev.Orient Chretien, 1924 3-4, p. 248 (52). Sur le tcheng-siang Bolod, Pelliot, Toung-pao, 1927, 159.
*** De la Ronciere et Dorez, Bibl. De 1 Ecole des Chartes, LVI, 1895, 29. Pelliot, Toung-pao, 1914, 641. Пельо обнаружил в Юань-ши имена многих аланских предводителей Пекина, отправивших эту миссию: Футинь, Янь-шань и Джаян-бека, ставшими в письме Бенедикту XIII Фодимом Жовенсом, Шиансамом и Шембога.
Пельо установил, с другой стороны, что древний манихеизм при монголах начал вновь набирать силу в Фуцяне, где впрочем, отмечалось его присутствие в период правления династии Сун.*
Путешествие Марко Поло
Николо Поло и его брат Маттео Поло были двумя венецианскими торговцами, которые длительное время пробыли в Константинополе. В 1260 г. они покинули этот город, чтобы совершить торговую поездку в Южную Россию в монгольское ханство Кипчакии. В Сарае на нижней Волге («тигр» по Марко Поло) их принял кипчакский хан Берке (Барка), брат и преемник Батыя, которому они продали целый набор бижутерии (1262). Затем они двинулись по хорезмской дороге в Бухару в чагатайское ханство, где они остались на три года, так как путь обратно им был заказан из-за междоусобных войн монгольских принцев. В конце концов, они приняли решение присоединиться к посланникам, которых персидский хан Хулагу отправил в Китай к своему брату Хубилаю. Вместе с этим посольством они двинулись по традиционной караванной дороге, которая проходила через Отрар, на Сырдарье. Алмалык в долине Или и Уйгуристан (Иогуристан), где находились два города — Бешбалык (около Кученга) и Турфан, который тогда назывался Караходжой (Карашосо по Марко Поло).**
Наконец, через Хами (Кумул по Марко Поло) и Дунхуан или Шачэу (Сашию), они прибыли в Китай и достигли Пекина или Ханбалыка (Камбалюк). Хубилай устроил им прекрасную встречу и во время их отбытия из Китая поручил им передать Папе, что он нуждается в сотне докторов, ученых в семи искусствах.***
Поло покинули Китай в 1266 г. Они добрались до Средиземного моря в Лаясе, Лажаццо или Айасе, городе, который был основным портом армянского царства Цилиции. Оттуда в 1269 г. через Сен-Жан Дакр они достигли Рима. Не имея возможности заполучить миссионеров и докторов, которых запрашивал Хубилай, они направились в сторону Сен-Жак Дакры, откуда двинулись в Китай к концу 1271 г. В этой второй экспедиции они захватили с собой сына Николо — Марко Поло, который оставил нам бессмертные записи о своем путешествии.
* Pelliot, Les traditions manicheennes AU Fou-kien, T.p., 1923, 193. Так назыв. христиане, о которых Марко Поло рассказывал Фу-чэу (Фюжью), были, по мнению Пельо, манихейцами. CM.ed. Benedetto, 158. Moule, Christians in China, 143. Pelliot, Journal des Savants,Janvier 1929, 42.
** Марко Поло сообщает Карашочо о наличии несторианской общины (11 Milione, edition Benedetto, p.46, ed. Moule-Pelliot, II, xx) и Шинжиталасу об асбестовых шахтах в регионе Бешбалыка.
*** Marco Polo, ed. Moule-Pelliot, I, 79; Benedetto, p.70-71.
Покинув Лажаццо, Марко Поло, его отец и дядя по сивашской дороге прибыли в сельджукский султанат Малой Азии, персидского монгольского ханства. Война персидского хана Абаки против кузенов, чагатайских ханов Туркестана, которые были на стороне Кайлу и выступали против него, не позволила трем венецианцам добраться до Трансок-сианы. Они пересекли Персию прямо по диагонали, через Таурис, Сул-танию и Кашан, затем, безусловно, через Йезд и Кирман до Ормуза.*
Конечно же, они планировали через Ормуз добраться до Китая, но как замечает Пельо, берега Южного Китая, крупные порты Кантона, Тзюаньчэу, Фучэу и Нанчэу в тот период принадлежали еще династии Сун, а не монголам. Оказавшись в Ормузе, путешественники передумали. Отказавшись от того, чтобы добраться до Дальнего Востока морским путем, они прошли к Верхней Азии через Хорасан (который Марко Поло называет «страной «Сухого Дерева» или «Одиноким Деревом»),** Нишапур, Шебурган (Сапурган) и Балх (Балк).
Обходя Трансоксиану, место действия непрекращающихся войн между ханом Персии и улусом Чагатая, Поло повернули от Балха к северо-востоку через Бадахшан (Бадасиан) и переправились через Памир (Памиер), пройдя горную лощину Вахан (Вокан) на севере Болора (Белор). Через древний шелковый путь (Ташкурган, «каменную башню» Птолемея), они спустились к Кашгару (Каскар), прекрасные сады и виноградники которого воспевает Марко Поло, и в то же время отмечает, что жителям присуща коммерческая жилка и, что они «идут по миру, производя товары». Он отметил также, что в Кашгаре существовала несторианская община и была церковь. Далее Поло по дороге, также древней, которая ведет от юга Тарима через Яркенд (Йаркан), Хотан (Котан), Керию (Нэм), и Черчен (Шарашан или Сиарсиан), последовали вдоль Лобнора, посетив город Лоп, который Аурэль Стейн идентифицирует с современным Чаркликом.***
Затем они достигли Дунхуана или Шачеу (Сасию), далее — древнего Тангута (Тангют) Сучеу в Каньсу (Сюсию)**** и Канчеу (Кампи-чию), важного торгового перекрестка, в котором наши венецианцы остановились почти на год, ожидая распоряжений монгольского двора. Марко Поло говорит, что у несторианцев было три церкви в Кан-
* Пельо установил, что Марко Поло говорит в данном случае о Мосуле и Багдаде, это основывалось на слухах. Юле (изд. Юле-Кордье) ошибочно приписал венецианскому путешественнику маршрут Мосул, Багдад, Басра. Наиболее правдоподобным является маршрут, указанный Сикесом, Персия, 262.
** Издательство Юле-Кордье, I, 129; изд. Муле-Пельо, I, 128.
*** Serinda, Ch.IX, 318 sq. Соотношение Пем = Кериа дано Пельо.
**** Cf. И Milione, ed. Benedetto, p.48.Ed.Moule-Pelliot, I, 158 (Succiu). Pelliot, Kao-tchang, Qotcho, J.A.1912, 1,591.
чеу, а также там находилось немало буддистских монахов, о добродетели которых он отзывается положительно.*
В этом городе, который являлся бывшей тангутской столицей, в подавляющем большинстве население было буддистским, но Марко Поло указывает, что там существовала несторианская община с тремя церквями. Наши путешественники проникли потом в страну онгю-тов, которую, как мы знаем, Марко Поло называет страной Тандюк и центр которой видимо находился в стороне нынешнего города Токто или Куэйхуачэнга. Марко Поло обращает внимание на то, что ряд онгютских принцев исповедовали несторианство, которых он в связи с этим относит к семье «Священника Жана», то есть бывших керект-ских королей, но это была ошибка, которую повторил Одорик де Ло-рденон. Он упоминает «принца Георгия» (Коргюз), который фактически в период путешествия управлял онгютами под сюзеренитетом Великого хана, а также семейными союзами монгольской династии и монаршеского дома династии Онгютов.
Из страны онгютов, Поло прошел в сам Китай или точнее в Северный Китай, который Марко Поло называет, на монгольский манер, Катай по имени Киданей или Хитаев, бывших правителей Пекина XI в. От региона Токто они достигли летней резиденции Хубилая — Шанту (Сиан-дю, Шандю), нынешний Долоннор, которого они достигли в мае 1275 г.
Поло вручил Хубилаю послание Папы Григория X. Хубилай, кажется, проникся дружбой к Марко Поло. Он взял его с собой в зимнюю резиденцию в Ханбалыке (Камбалюк), нынешний Пекин. По свидетельству самого Марко Поло, Хубилай ввел его в монгольскую администрацию, поручил ему, как мы увидим, ряд деликатных миссий. Однако, кажется, что Марко Поло не знал никогда достаточно хорошо "китайский язык; напротив, он владел хорошо персидским языком и зачастую он использовал персидскую транскрипцию для обозначения географических названий самого Китая.****
С другой стороны, функции, которые исполняли он, его отец и дядя, не имели особого значения, за исключением неверных трактовок, которые им приписывали. По тому, какие сведения наш путешественник дает по использованию солончаковых земель, Пельо делает
* Изд.Потье, I, 203. Изд. Бенедетто, с. 48. Изд. Муле-Пельо, 159. ** См. изд. Бенедетто,с.52. Изд. Муле-Пельо, 178 (Ergiuul). *** См. изд. Бенедетто, с.58. Изд.Муле-Пельо, 181.
**** В эпоху Марко Поло персидский язык служил чем-то вроде лингва франка для Восточной и Центральной Азии. (Пельо, А.Ж., 1913,11, 185).
вывод, что он работал в управлении по сбору налогов на соль. В этой должности, точнее, заместителем местного супрефекта, он, по-видимому, работал в Юангчеу в течение трех лет.*
Впрочем, роль, которую Марко Поло приписывает отцу и дяде при осаде Сианюана, в 1268-1273 гг., не соответствует данным китайских источников. Знаменитый венецианец несколько преувеличивает в данном случае значимость своих близких. Но главная суть в том, что благодаря своим обязанностям, даже может второстепенным, которые он исполнял, у него была возможность посетить основные китайские города.
В книге Марко Поло дается описание двух маршрутов, один из Пекина в Юннань, другой из Пекина в Фукцянь Описывая первый маршрут, он упоминает Тайюань (Тайанфу), уездный центр современного Шаньси, Пинюангфу (Пианфу), второй город провинции Синганфу, который тогда назывался Фенюаньфу или Кингчаофу (Кенжианфу) в Шеньси, где в то время находился вице-правитель (1272—1280), один из сыновей Хубилая по имени Мангала, о котором упоминает Марко Поло,** затем Ченгтуфу (Синдюфу), в Сычуа-не. Оттуда маршрут был продолжен и было дано значительное количество деталей, которые, кажется, доказывают, что Марко Поло действительно находился с миссией в тех краях в Юнане или бывшем царстве Тали (Караиан, Каражиан), в связи с чем он упоминает два города Тали (Каражиан) и Юннань (Юаши, Иаси), где по его сведениям наблюдалось значительное скопление мусульман.***
Юннань был вторым по значению княжеством, куда стекались Чингизханидские принцы; известно, что действительно там находились попеременно принцы Югечи, сын Хубилая (1267), Туглук (1274) и Есен или Йсен Темюр, сын Югечи (1280). Марко Поло говорит нам, что во время его путешествия там правил Есен Темюр (Ессанте-мюр). Факты, которые нам дает венецианец, касаются войн монголов в Бирме или стране Миен (монгольские походы в 1277, 1283— 1284 и 1287 гг.) и что позволяют считать, что он смог быть на границе этих стран после прохождения там монгольских войск. Во всех случаях он детально описывает битву 1277 г., в ходе которой монгольские лучники посеяли панику среди боевых слонов короля Па-ганы и ускорили прохождение Бхамо на верхнем плато Ирауадди. Он
* См. Бенедетто, стр. 137, см. Cf. Pelliot, Toung-pao 1927,1, 164-68.
** Марко Поло сообщает также о несторианской общине в Кьенжианфу (изд. Бенедетто, стр. 107-108, изд. Муле-Пельо, 264).
*** См. изд. Бенедетто, с. 115; изд. Муле-Пельо, с. 277. Что касается Каражи-яна см.Pelliot, Trois itineraires, B.E.F.E.O.,1904, 158.
рассказал нам также о завоевании монголами Паганы, которое состоялось только в 1287 г.*
Второй маршрут, описанный Марко Поло, пересекает Восточный Китай с севера на юг, параллельно Китайскому морю. Начинаясь из Пекина, маршрут пролег через Хокиенфу, Касанфю, по словам Марко Поло,** Тзанглучен (ни что иное, как Сианглю), Тзиюань (Сиангли), Тзининг в Шандуне (Синжиюматю), Хайган (Соиганжию), около устья Хуайхо (которое в то время было устьем Желтой реки),*** Юанг-чеу (Юанжию), Сучеу (Сюгжию), Ханьчеу (Кинсай), Вучеу Чокианга (Вюжию) на юге Ланкиета и неподалеку от тех мест Киючеу Чокианга (Гиюжию), Чучеу, также в Чокианге (Кюжию), Киеннингфу в Фуц-зяни (Кенлинфу), Фучеу (Фюжию), столица нынешнего Фуцзяна и Тзиюаньчеу (Чайтон). Заметим, что маршрут не продолжается далее Тзиюаньчеу и, как следствие, в описании не упоминается Кантон.
Видимо, Марко Поло смог присоединиться к двум монгольским посланникам, отправленным Хубилаем в Чампу (Сиамба, Сюиам-ба)**** и в Цейлон, где было необходимо заполучить буддийские мощи, среди которых знаменитый «Зуб Будды». В Цейлоне венецианскому путешественнику удалось узнать жизнеописание Будды Чакиамуни, Сагамони Бюркана,***** про которого Марко Поло оставил весьма точные и очень интересные записи.******
Весной 1291 г. Марко Поло со своим отцом и дядей получили возможность поехать в Европу. Хан Персии Аргун, который был младшим племянником Хубилая, попросил у последнего разрешения жениться на монгольской принцессе из племени Байаут. Хубилай послал к нему принцессу Кокачин (Кокашин по Марко Поло), которая была уроженкой этого племени. Но дороги Центральной Азии были перекрыты из-за войны между Хубилаем и Кайду. Хубилай поручил венецианцам сопроводить монгольскую невестку в Персию морским путем. В то же время он вручил им для передачи послания Папе, королям Франции, Англии и Кастилии. Несомненно, Поло доставили ее в Виджаю или Шабан (около Бинхдинха), являвшемся столицей Чам-
* Cf. Huber, La fin de la dynastie de Pagan, B.E.F.E.O.,1909, 633-680.
* Касьянфу правомерно идентифицируется с Хо-кьен-фу; таким образом Шариньон (Книга Марко Поло, III, 2) видит в нем Чень-тинь фу! См. изд. Бене-детто, с. 128.
** Марко Поло называет Желтую реку Караморанн монгольским именем Кара-мурен или Черная река.
*** Cf.G.Maspero, Toung-pao, 1911, 476.
**** Буркан, монгольское имя Будды.
***** Изд. Потье, 588.Изд.Муле-Пельо, 407.
****** Изд. Потье, стр. 325, изд. Муле-Пельо, 239. См. Юле-Кордье, I, 426-430. См. также Ибн Батуту, изд. Дефремери, IV, 259-260.
пы. Далее они прямиком направились к проливам, но вынуждены были задержаться на пять месяцев из-за сильных ветров на Суматре. Безусловно, они, как и все мореплаватели того времени, остановились в Куламе или Килоне (Куалюм), знаменитом рынке пряностей Траван-кора, обогнули западный берег Дехана, проплыв до Камабайского залива, достигли берегов Персии и причалили в Ормузе. Оттуда они двинулись в Персию, естественно, через Кирман (Шерман) и Йезд (Йасд). Персидский хан Аргун только что скончался. Поло передали принцессу Кокачин его сыну Газану, правителю Хорасана, затем отправились в Таурис к новому персидскому хану Гайхату. Три месяца они пробыли в Азербайджане, после чего направились в Трабзонд, чтобы продолжить путь до Константинополя. В Венецию они вернулись в 1295 г.