Пролог
Джианна
Я уставилась на свое отражение в зеркале. Мой подбородок был в крови, и еще больше крови капало из пореза на нижней губе на мою рубашку. Моя губа уже распухла, но я была рада обнаружить, что мои глаза сухие, без единого признака слез.
Маттео появился позади меня, возвышаясь надо мной, темные глаза изучали мое изуродованное лицо. Без своей фирменной акульей ухмылки и высокомерного веселья он выглядел почти сносно.
— Ты не знаешь, когда заткнуться, да?
Его губы сложились в ухмылку, но это выглядело как-то неправильно. В его глазах было что-то тревожное. Взгляд в них напомнил мне тот, который я видела, когда он имел дело с русскими в подвале.
— Ты тоже, — сказала я и поморщилась от боли, пронзившей мою губу.
— Верно, — сказал он странным голосом. Прежде чем я успела отреагировать, он схватил меня за бедра, развернул и поднял на умывальник.
— Вот почему мы идеально подходим друг другу.
На его лице снова появилась высокомерная улыбка. Ублюдок встал у меня между ног.
— Что ты делаешь? — прошипела я, отодвигаясь от края умывальника, чтобы увеличить расстояние между нами, и толкая его в грудь.
Он не сдвинулся с места, слишком сильный для меня. Улыбка стала шире. Он схватил меня за подбородок и приподнял мою голову.
— Я хочу взглянуть на твою губу.
— Мне не нужна твоя помощь. Может, тебе стоило остановить моего отца, чтобы он не разбил мне губу.
— Да. Я должен был, — сказал он мрачно, его большой палец слегка коснулся моей раны, когда он приоткрыл мои губы. — Если бы Лука не удержал меня, я бы вонзил нож в спину твоего отца, и будь прокляты последствия.
Он отпустил мою губу и вытащил длинный изогнутый нож из кобуры под пиджаком, прежде чем повертеть его в руке с расчетливым выражением лица. Затем его глаза метнулись ко мне.
— Ты хочешь, чтобы я убил его?
Боже, да.
Я вздрогнула при звуке голоса Маттео. Я знала, что это неправильно, но после того, что сказал сегодня отец, я хотела увидеть, как он молит о пощаде, и я знала, что Маттео способен поставить кого угодно на колени, и это меня ужасно волновало. Именно поэтому я хотела уйти из этой жизни. У меня был потенциал для жестокости, и эта жизнь была ее причиной.
— Это означало бы войну между Чикаго и Нью-Йорком, — просто сказала я.
— Видеть, как твой отец истекает кровью у моих ног, стоит риска. Ты того стоишь.
Глава 1
Маттео
Когда я впервые увидел Джианну, она была тощей четырнадцатилетней девочкой со слишком большим ртом, россыпью веснушек на лице и непослушными рыжими волосами. Она была такой, какой не должна быть настоящая Итальянская девушка, и, вероятно, поэтому я находил ее забавной. Но она была ребенком, и хотя я был всего лишь на четыре года старше, я уже пять лет был мужчиной, убил несколько человек и трахнул свою долю женщин. В тот момент, когда мы с Лукой вернулись в Нью-Йорк, занятые мафиозными делами и светскими девицами, я даже не подумал о грубой рыжей.
Я почти забыл о Джианне, когда мы с Лукой вернулись в Нью-Йорк три года спустя на его свадьбу с Арией.
Лука вбил себе в голову, что хочет увидеть Арию до свадьбы. Официально, потому что он хотел убедиться, что она на таблетках, но я знал, что на самом деле он просто хотел увидеть, как она выросла. И, черт побери, девчонка здорово наелась. Когда она появилась за спиной своей сестры Лилианы в дверном проеме их номера в "Мандарин Ориенталь", мои глаза не знали, какую часть ее тела я должен осмотреть в первую очередь. Она была горячей. К тому же она была невестой Луки, а значит, вход воспрещен. Не говоря уже о том, что она была слишком скромной, на мой вкус.
Но, черт возьми, в тот момент, когда я вошел в номер, Ария была последним, о чем я думал. Мой взгляд остановился на девушке с огненно-рыжими волосами, которая развалилась на диване, небрежно скрестив длинные ноги на кофейном столике. Тут же всплыло давно забытое воспоминание о ее грубости, а вместе с ним и мой интерес к ней. Она не была неуклюжей, тощей девочкой, какой была раньше. Определенно не тощая.
У нее появились правильные изгибы во всех нужных местах, а веснушки исчезли с лица. В отличие от большинства девушек, которых я знал, я не производил на нее впечатления. Честно говоря, она выглядела так, словно я был тараканом, которого она хотела раздавить своими ботинками. Ухмыльнувшись, я направился прямо к ней, я никогда не уклонялся от вызова. Особенно горячего вызова. Что такое жизнь без трепета от ожогов?
Джианна немедленно выпрямилась, ее черные ботинки с глухим стуком приземлились на землю, а затем она прищурилась на меня. Если она думала, что это остановит меня, то глубоко ошибалась. К несчастью, на моем пути встала младшая из девочек Скудери и кокетливо улыбнулась.
— Можно взглянуть на твой пистолет?
Если бы Джианна задала этот вопрос, мириады неуместных ответов вертелись бы у меня на языке, но Лилиана была слишком молода для них. Какая пустая трата времени.
— Нет, ты не можешь, — сказала Ария, прежде чем я успел придумать ответ, подходящий для более молодых ушей. Всегда такая правильная, эта девушка. Слава Богу, отец выбрал ее для Луки, а не для меня.
— Тебе не следует оставаться с нами наедине, — пробормотала Джианна, переводя взгляд с Луки на меня. Черт подери! На самом деле она была кем-то другим.
— Это неуместно.
Луку она, похоже, не слишком впечатлила. Было очевидно, что она действует ему на нервы. У нас с ней уже было что-то общее.
— Где Умберто? Разве он не должен охранять эту дверь? — спросил он.
— Он, наверное, в туалете или на перекуре, — сказала Ария.
Я чуть не рассмеялся. Что за идиоты работают на Скудери? Все в Чикаго, казалось, подчинялись совсем другим правилам.
Я видел, что Лука на грани срыва. Он был на взводе несколько дней, возможно, потому, что его яйца лопались.
— Часто ли он оставляет тебя без защиты? — спросил он.
— О, все время, — отрезала Джианна, затем закатила глаза на сестру. — Видишь ли, Лили, и мы с Арией ускользаем каждые выходные, потому что у нас пари, кто сможет подцепить больше парней.
Большие слова для девушки, которая, вероятно, никогда не видела член в реальной жизни. Судя по взгляду Луки, он подумал то же самое. И Джианна действительно ничего не знала о моем брате, если считала, что это хорошо так издеваться над ним.
Лука направился к своей маленькой невесте.
— Я хочу поговорить с тобой, Ария.
Джианна вскочила на ноги, как тигрица, решившая защитить своих детенышей.
— Я пошутила, ради бога! — она на самом деле пыталась встать между Лукой и Арией, что было чертовски плохой идеей. Прежде чем Лука успел сойти с ума, я схватил ее за запястье и потащил прочь.
Голубые глаза Джианны вспыхнули яростью. Я ошибался. Ее лицо не избавилось от веснушек. С такого близкого расстояния я мог разглядеть мягкие веснушки на ее носу, но почему-то они делали ее еще красивее.
— Отпусти меня, или я сломаю тебе пальцы, — прошипела она.
— Хотел бы я посмотреть, как ты попробуешь.
Я отпустил ее с усмешкой, которая, казалось, еще больше разозлила ее, если судить по сузившимся глазам.
Лука повел Арию прочь.
— Пошли. Где твоя спальня?
Джианна смотрела то на меня, то на Луку.
– Я позвоню отцу! Ты не можешь этого сделать.
Конечно, Луке было наплевать. Скудери отдал Арию ему много лет назад; ему определенно было все равно, если бы Лука попробовал ее за несколько дней до свадьбы. Дверь захлопнулась, и Джианна направилась к ней. Я снова схватил ее за руку, прежде чем она смогла разозлить Луку еще больше. Эта девушка действительно не знала, что для нее хорошо.
— Оставь их наедине. Лука не будет срывать одежду Арии до первой брачной ночи.
Джианна оттолкнула меня.
— Ты думаешь, это смешно?
— О чем они говорят? — спросила Лилиана.
Дверь в номер распахнулась, и вошел Умберто, бросив на меня сердитый взгляд. Старик так и не простил меня за то, что я оскорбил его жену три года назад.
— Джианна, Лилиана, подойдите сюда, - резко сказал он.
Я задрал на него одну бровь. Он боялся, что я причиню им боль? Если бы это было моим намерением, они определенно не стояли бы рядом со мной невредимые. Ромеро закатил глаза за спиной Умберто, и я ухмыльнулся. Конечно, старик поймал мою ухмылку, и его пальцы придвинулись ближе к ножу.
Сделай это, старик. Прошло слишком много времени с моей последней драки.
Лилиана немедленно повиновалась и подошла к своему телохранителю. Как и ожидалось, Джианна осталась у двери в спальню сестры.
Лука потащил Арию в спальню. Они там одни.
Умберто направился к двери, но я преградил ему путь. Ромеро следовал за ним по пятам. Не то чтобы он был мне нужен, чтобы остановить старика. Умберто попытался отвести от меня взгляд. Он был, по крайней мере, на четыре дюйма меньше меня, и не важно, насколько хорошим бойцом он был, я разрезал бы его своим клинком прежде, чем он успел моргнуть. Мои пальцы буквально чесались сделать это.
— Они еще не женаты, — сказал он так, словно это было для меня новостью.
— Ее добродетельность в безопасности с моим братом, не волнуйся.
Умберто поджал губы.
У меня было чувство, что он хочет начать драку так же сильно, как и я. Прежде чем все успело стать интересным, дверь в спальню открылась и Ария вышла. Она выглядела так, словно увидела привидение. Я посмотрел на Луку. Неужели он действительно должен пугать свою невесту за несколько дней до свадьбы?
— Что ты здесь делаешь? — спросил Умберто.
— В будущем тебе следует быть внимательнее и свести перерывы к минимуму, — сказал Лука.
— Меня не было всего несколько минут, а у других дверей стояли охранники.
Мне наскучил их спор, и я снова повернулся к рыжеволосой.
Джианна уперла руки в бока, каким-то образом выпятив грудь. У нее действительно было тело, за которое можно умереть. Интересно, Скудери уже свел ее с каким-нибудь неудачником из отряда?
Джианна встретилась со мной взглядом.
— На что ты смотришь?
Я позволил себе окинуть ее взглядом.
— На твое горячее тело.
— Тогда продолжай смотреть. Потому что это все, что ты можешь сделать с моим горячим телом.
— Прекрати, — предупредил Умберто.
Джианна не должна была так говорить. Мне всегда нравилась охота. Хотя Лука не беспокоился, когда девушка оказывалась работой, я всегда предпочитал трудное завоевания.
Прищурившись, Джианна проводила меня взглядом, когда мы с Лукой и Ромеро вышли из номера. Я улыбнулся про себя. У девушки был огонь.
Лука вздохнул.
— Только не говори мне, что ты положил глаз на рыжую. Она большая заноза в заднице.
— Ну и что? Она определенно сделает мою жизнь интереснее.
— Что? Убивать русских и иметь новую девушку в своей постели каждую ночь это не для тебя?
— Мне нравится время от времени что-то менять.
— Ты не можешь ее получить. Она под запретом. Я не скажу отцу, что ты навлек на нас войну из-за того, что лапал дочь Скудери. Есть только один способ заполучить рыжеволосую в свою постель это жениться на ней, но этого не произойдет.
— А почему бы и нет?
Лука помолчал.
— Скажи, что ты шутишь.
Я пожал плечами. Я еще не хотел жениться, да и вообще, если уж на то пошло, но отец занимался моим делом уже несколько месяцев. Каждая женщина, которую он предлагал, была чертовски скучной.
Лука схватил меня за плечо.
— Сегодня ты не попросишь у Скудери руки его дочери.
— Это приказ? — тихо спросил я.
— Нет. Небольшой совет. — Лука ухмыльнулся. — Если я прикажу тебе, ты сделаешь это только для того, чтобы досадить мне.
— Я не горячий подросток, — сказал я и улыбнулся, потому что Лука знал меня слишком хорошо.
— Я просто хочу, чтобы ты не торопился. Возможно, сейчас ты находишь стервозность Джианны очаровательной, но я сомневаюсь, что это продлится больше нескольких дней. Я тебя знаю. Как только охота закончится и ты получишь то, что хотел, ты потеряешь интерес. Но на этот раз ты останешься с ней навсегда.
— Не волнуйся. У меня есть все намерения забить сегодня. Это заставит меня забыть о Джианне.
Глава 2
Свадьба Арии и Луки.
Джианна
Эта свадьба была фарсом. Ария отстранилась от Луки и схватила меня за руку, как только мы сели. Было очевидно, как она несчастна. Она так старалась скрыть это, но для меня было все ясно. Конечно, всем было насрать. То, что невесту принуждали к браку, было в значительной степени нормой, поэтому несчастье было данностью. Никто никогда не спрашивал, чего мы хотим. Никому не было дела. Даже другим женщинам.
Именно тогда я дала обещание, которое твердо решила сдержать: я не собираюсь вступать в брак без любви. Мне было все равно, долг или честь; ничто в этом богом забытом мире не могло заставить меня выйти замуж ни за кого, кроме любви.
Маттео все время поглядывал на меня через стол, на его лице играла раздражающая самоуверенная улыбка. До сих пор он не сводил с меня глаз на протяжении всей свадьбы. Я должна была признать, что он не выглядел слишком потрепанным в своем светло сером жилете, белой рубашке и брюках. Каким-то образом его высокая мускулистая фигура выделялась еще больше. Конечно, я бы откусила себе язык, прежде чем признаться кому бы то ни было, что нахожу внешность Маттео сносной, особенно когда его личность и близко не была сносной.
Ария сжала мою руку под столом еще крепче из-за того, что Лука что-то сказал ей. Она не замечала, что Маттео флиртует со мной. Не обращая внимания ни на что, кроме ее горя.
Я сжала ее руку, но затем танцпол открылся, и вскоре мы были разорваны на части, когда Лука повел ее на их первый танец в качестве супружеской пары. Я быстро вскочила на ноги, отчаянно пытаясь улизнуть в сторону залива, где я могла бы побыть одна, но Маттео загнал меня в угол на краю танцпола с той же дерзкой ухмылкой на его поразительном лице. Почему этот ублюдок так хорошо выглядит?
Его темные волосы были намеренно растрепаны, а глаза были такими темными, что казались почти черными. Было невозможно не проверить его. Конечно, он прекрасно понимал, какое впечатление производит на большинство женщин, и, очевидно, ожидал, что я тоже буду флиртовать с ним. Ад замерзнет прежде, чем это случится.
Он поклонился, не сводя с меня глаз.
— Могу я пригласить вас на танец?
Мой желудок сделал глупое сальто при виде его ухмылки. Он был более покладистым, чем большинство мужчин, но у меня было чувство, что это только прикрытие. Может быть, он и усовершенствовал привычку соседских мальчишек, но под этим скрывался хищник, готовый к прыжку. Я не собиралась быть его добычей.
Отец наблюдал за мной со своего места за столом, так что у меня не было выбора, кроме как кивнуть в ответ на вопрос Маттео или рискнуть устроить сцену. Не то, чтобы меня это волновало, но я не хотела добавлять больше стресса Арии. Она уже была на грани.
Маттео взял мою руку и положил свою ладонь мне на поясницу, тепло его кожи чувствовалось сквозь тонкую ткань моего платья. Мой желудок сжался, но я заставила себя надеть маску скуки. Я ненавидела то, как мое тело реагировало на Маттео. Если бы мне разрешили общаться с другими парнями, Маттео, вероятно, не произвел бы на меня впечатления. Правильно?
Я посмотрела на него. Вблизи я разглядела, что глаза у него темно-карие с почти черным ободком. У него были густые черные ресницы и тень щетины на щеках и подбородке. Его улыбка стала шире, и я отвернулась, сосредоточившись на танцующих вокруг нас гостях. Все смеялись и улыбались, веселились. Со стороны это выглядело как чудесный праздник. Было так чертовски легко позволить ветру, дующему с океана, унести с собой реальность.
Маттео притянул меня еще ближе, прижимая наши тела друг к другу так, что я могла чувствовать каждый дюйм мышц, а также оружие, спрятанное под его жилетом. Я заерзала, хотя часть меня хотела наклониться, подойти ближе и завладеть его ртом для поцелуя. Без сомнения, это был бы скандал на свадьбе.
Отец взбесится. Этого было почти достаточно, чтобы мне захотелось сделать это. Почему девочки должны быть вынуждены ждать их первого поцелуя, пока они не будут замужем? Это было нелепо. Я пожалела Арию за то, что ей пришлось испытать свой первый поцелуй перед всей свадебной вечеринкой. Со мной такого не случится. Мне было все равно, кого подкупить, чтобы он меня поцеловал.
Маттео наклонился, дразняще улыбаясь.
— Ты выглядишь великолепно, Джианна. Раздраженный вид очень хорошо сочетается с твоим платьем.
Не успела я остановиться, как из меня вырвался смех. Я попыталась скрыть это кашлем, но Маттео, судя по выражению его лица, не поверил. Черт подери! Я прищурилась. Напрасно. Я решила не обращать внимания на Маттео до конца нашего танца, надеясь, что мое тело сделает то же самое, но затем ублюдок начал двигать большим пальцем взад и вперед по моей спине, и каждый нерв во мне, казалось, вернулся к жизни.
Я хотела поцеловать его, а не просто назло отцу и всем другим мужчинам в нашем мире, которые считали, что это нормально держать женщин на поводке. Я хотела поцеловать его, потому что он пах восхитительно, и именно по этой причине мне нужно было быстро уйти от него.
К сожалению, Маттео, казалось, намеревался свести меня с ума, потому что после нашего первого танца ему удалось украсть у меня еще два танца, и, к моему крайнему раздражению, мое тело не перестало реагировать на его близость. У меня было чувство, что он знает, и именно поэтому он продолжал гладить мою спину так легко, но я не могла попросить его остановиться, не признавшись, что это беспокоит меня, и почему-то часть меня не хотела, чтобы он останавливался.
Была почти полночь, когда люди начали кричать, чтобы Лука лег спать с Арией. Ей не удалось скрыть панику. Когда она встала и взяла протянутую руку Луки, ее глаза встретились с моими, но Лука уже уводил ее, сопровождаемый толпой кричащих мужчин. Меня охватил гнев. Я вскочила на ноги, полной решимости последовать за ней и помочь. Мама схватила меня за запястье и резко остановила.
— Это не твое дело, Джианна. Сядь.
Я сердито посмотрела на нее. Разве она не должна была защищать нас? Вместо этого она смотрела на нее без тени сострадания. Я вырвалась от нее, испытывая отвращение к ней и ко всем вокруг нас.
Отец стоял рядом с Сальваторе Витьелло, который выкрикивал что-то вроде.
— Мы хотим видеть кровь на простынях, Лука!
Я почти схватила его. Вот сволочь. Нью-Йорк и его больные традиции. Несмотря на предостерегающий взгляд отца, я повернулась и последовала за мужчинами. Лука и Ария были почти у дома, и мне было трудно пробиться сквозь толпу гостей, чтобы добраться до них. Я даже не знала, что буду делать, если доберусь до них. Я едва могла затащить Арию в нашу общую спальню и запереть дверь. Это никого не остановит, и меньше всего Луку. Этот парень был чудовищем.
Несколько мужчин сделали непристойные замечания в мою сторону, но я проигнорировала их, мои глаза твердо сфокусировались на белокурой голове Арии. Я почти добралась до начала толпы, когда Ария исчезла в хозяйской спальне, а Лука закрыл дверь. У меня перехватило дыхание, беспокойство и гнев заняли центральное место в моем теле.
Я колебалась между тем, чтобы ворваться в спальню, надрать Луке задницу и убежать как можно дальше, чтобы не слышать, что происходит за этой дверью. Большинство гостей мужского пола возвращались на улицу, чтобы продолжить пить, только Маттео, который выкрикивал отвратительные предложения через дверь, и несколько молодых мужчин из Нью-Йорка все еще были рядом. Я попятилась, зная, что ничего не могу сделать для Арии, и ненавидя это больше всего на свете. Так часто в прошлом Ария защищала меня от отца, и теперь, когда она нуждалась в защите, я не могла помочь ей.
Я решила пойти в спальню, вместо того чтобы возвращаться на вечеринку. У меня не было настроения снова встречаться с родителями. Я бы только сильно поссорилась с отцом, и мне действительно не нужно было это сегодня. Прежде чем я успела направиться по коридору к своей комнате, на моем пути появились два парня. Я не знала их имен. Они были ненамного старше меня, лет восемнадцати. Один из них все еще щеголял с детским жиром и прыщами. Другой был выше и выглядел более угрожающе.
Я попыталась обойти их, но высокий парень преградил мне путь.
— Вот дерьмо, — сказала я, глядя на двух идиотов.
— Не будь занудой, рыжая. Интересно, ты там тоже рыженькая? — он указал мне между ног.
Мои губы скривились в отвращении. Как будто я не слышала этих слов раньше.
Прыщавый фыркнул от смеха.
— Мы могли бы попытаться выяснить.
Внезапно появился Маттео. Он схватил высокого парня за голову и приставил острый длинный нож к его промежности.
— Или, — сказал он устрашающе спокойным голосом. — Мы могли бы попытаться выяснить, сколько времени тебе потребуется, чтобы истечь кровью, как свинье, после того как я отрежу тебе член. Как это звучит?
Я воспользовалась моментом, чтобы врезать коленом прыщавому парню по яйцам. Он вскрикнул и упал на колени. Наверное, мне не следовало так радоваться.
Маттео поднял темные брови.
— Хочешь тоже попробовать?
Мне не нужно было повторять дважды. Вместо этого я нанесла хороший удар и опустила второго парня на колени. Оба парня смотрели на Маттео расширенными от страха глазами, полностью игнорируя меня.
— Отвали, пока я не решил перерезать тебе глотку, — сказал Маттео.
Они бросились врассыпную, как собаки, зажав между ног свои руки.
— Ты их знаешь? — спросила я.
Маттео вложил нож в чехол. Он не выглядел таким пьяным, каким казался на вечеринке. Может быть, все это было напоказ. Быстрый взгляд вокруг заставил меня осознать, что мы были одни в этой части дома, и по тому, как мое сердце забилось быстрее, а желудок затрепетал, я поняла, что это действительно была плохая идея.
— Это дети двух наших солдат. Они еще даже не стали мужчинами.
Вовлечение их в мафию, вероятно, не превратит их в более хороших людей.
— Я бы и сама справилась, — сказала я.
Маттео снова осмотрел мое тело.
— Я понимаю.
Это был не тот ответ, которого я ожидала, и я не была полностью уверена, разыгрывал он меня или нет.
— Забавно, что в одну секунду ты ведешь себя как рыцарь в сверкающих доспехах, а в следующую поощряешь своего брата к сексуальному насилию над моей сестрой.
— Лука не нуждается в поощрении, поверь мне.
— Меня от тебя тошнит. Все это имеет значение.
Я повернулась и зашагала прочь, но Маттео догнал меня и преградил мне путь, упершись рукой в стену.
— С твоей сестрой все будет в порядке. Лука не жесток к женщинам.
— Это должно меня успокоить?
Маттео пожал плечами.
— Я знаю своего брата. Ария не пострадает.
Я вгляделась в его лицо. Он казался серьезным. Я хотела верить ему, но, судя по тому, что я видела, Лука был далеко не добрым человеком. Он был жесток и холоден.
— Я действительно хочу поцеловать тебя, - сказал Маттео грубым голосом, напугав меня.
Мои глаза расширились. Он не пошевелился. Просто стоял передо мной, прислонившись рукой к стене, и его темные глаза сверлили меня. Слава Богу, мы не были помолвлены, так что говорить со мной таким тоном было более чем неуместно. Отец сошел бы с ума, если бы услышал. Мне следовало бы встревожиться, по крайней мере, смутиться от его слов, но вместо этого я поймала себя на мысли, каково это целоваться с кем-то. Девочки в моем классе уже целовались и делали гораздо больше вещей. Только Ария, я и другие девочки из мафиозных семей были защищены телохранителями. Каково это целовать кого-то запретного? Сделать что-то, чего не сделала хорошая девочка?
— Тогда почему ты этого не делаешь? — услышала я свой голос. В голове зазвенел сигнал тревоги, но я не обратила на него внимания.
Это был мой выбор. Если бы мы не были теми, кто мы есть, если бы мы не родились в этом испорченном мире, если бы Маттео не был созданным человеком и убийцей, возможно, тогда я могла бы влюбиться в него. Если бы мы встретились как два нормальных человека, то, возможно, мы могли бы стать чем-то большим.
Маттео придвинулся ко мне. По какой-то причине я попятилась, пока не наткнулась на стену, но Маттео последовал за мной, и вскоре я оказалась в ловушке между холодной стеной и его телом.
— Потому что в нашем мире есть правила, и нарушение их влечет за собой последствия.
— Не похоже, чтобы ты был приверженцем правил. — я не понимала, почему поощряю его. Я не хотела его внимания. Я хотела выбраться из этого гребаного мира и его гребаных людей. Любые отношения с кем-то вроде него сделали бы это невозможным.
Маттео мрачно улыбнулся.
— Вовсе нет.
Он потянулся к моему лицу и медленно провел пальцами по моим волосам. Я вздрогнула от легкого прикосновения. Мне даже не нравился Маттео, верно? Он был раздражающим и высокомерным и никогда не знал, когда нужно заткнуться.
Он такой же, как ты.
Но мое тело хотело большего. Я схватила его жилет, мои пальцы смяли мягкую ткань.
— Я тоже. Я не хочу, чтобы мой первый поцелуй случился с моим мужем.
Маттео тихо рассмеялся, и он был так близко, что я скорее почувствовала, чем услышала его.
— Это плохая идея, — пробормотал он, его губы были менее чем в дюйме от моих, его глаза были темными и лишенными обычной игривости.
Мои внутренности, казалось, горели от желания.
— Мне все равно.
А потом Маттео поцеловал меня, сначала легко, как будто не был уверен, что я говорю серьезно. Я потянула его за жилет, желая, чтобы он перестал быть осторожным, и Маттео прижался своим телом к моему, его язык скользнул между моих губ, переплетаясь с моим, не давая мне времени задуматься, что я делаю. У него был вкус виски и чего-то более сладкого, как самый вкусный трюфель, который я только могла себе представить. Его тело излучало тепло и силу. Его рука обхватила мою шею сзади, когда его рот зажег мое тело от желания.
Боже, неудивительно, что отец не хотел, чтобы мы были среди мужчин. Теперь, когда я знала, насколько хорошо целоваться, я не хотела останавливаться.
Раздался вздох, и мы с Маттео отпрянули друг от друга. Я все еще была ошеломлена, когда мой взгляд остановился на моей сестре Лили, которая застыла в коридоре, вероятно, на пути в свою комнату. Ее глаза были широко раскрыты.
— Простите! — выпалила она и сделала несколько неуверенных шагов в нашу сторону. — Значит ли это, что ты собираешься выйти замуж?
Я фыркнула.
— Нет, не имеет. Я не выйду за него замуж. Это ничего не значит.
Маттео бросил на меня взгляд, и я почти пожалела о своих грубых словах, но это была правда. Я не собиралась выходить замуж за настоящего мужчину, как бы хорошо он ни целовался и как бы ни смешил меня. Люди в нашем мире были убийцами и палачами. Они не были хорошими людьми, они даже не были порядочными людьми. Они были плохими, гнилыми до мозга костей. Ничто не могло этого изменить. Возможно, им иногда удавалось подражать нормальным парням, особенно Маттео, но в конце концов это была всего лишь маска.
Маттео повернулся к Лили.
— Никому не говори, что ты видела, ладно?
Я ускользнула от него, нуждаясь, чтобы между нами было хоть какое-то расстояние. Как я могла позволить ему поцеловать меня? Возможно, мне повезло, и он был более пьян, чем показывал. Может быть, завтра утром он вообще ничего не вспомнит.
— Хорошо, — сказала Лили с застенчивой улыбкой.
Маттео бросил на меня понимающий взгляд, прошел мимо Лили и завернул за угол. Как только он ушел, Лили бросилась ко мне.
— Ты поцеловала его!
— Ш-ш-ш, — сказала я, когда мы шли по коридору.
— Можно мне сегодня переночевать в твоей комнате? Я сказал маме, что могу.
— Да, конечно.
— Как это было? — спросила она приглушенным шепотом. — Я имею в виду поцелуй.
Сначала я хотел солгать, но потом решила сказать правду.
— Удивительно.
Лили хихикнула и последовала за мной в мою комнату.
— Так ты собираешься поцеловать его снова?
Я хотела, но знала, что это будет очень плохая идея. Я не хотела давать ему никаких идей.
— Нет. Я больше никогда не поцелую Маттео.
Я должна была знать, что это не так легко.
* * *
На следующий день, за пару часов до отъезда моей семьи в Чикаго, Маттео застал меня одну перед моей спальней. Он не пытался поцеловать меня, но стоял очень близко. Было бы легко преодолеть расстояние между нами, схватить его за рубашку и притянуть к себе. Вместо этого я поставила охрану на место и свирепо уставилась на него.
— Чего ты хочешь?
Маттео прищелкнул языком.
— Прошлой ночью, когда мы были одни, ты не держалась от меня в стороне.
— Я надеялась, что ты слишком пьян, чтобы помнить.
— К сожалению, должен тебя разочаровать.
Если он не перестанет высокомерно улыбаться, я сверну ему шею или поцелую, я еще не решила. Выбор номер один, без сомнения, был лучшим вариантом.
— Это было всего один раз. Это ничего не значит. Ты мне все еще не нравишься. Я сделала это только потому, что хотела сделать что-то запретное.
— Есть много других запретных вещей, которые мы могли бы сделать, — пробормотал он, подходя ближе и окутывая меня своим ароматом.
— Нет, спасибо.
— Почему? Теряешь мужество? Я могу попросить у твоего отца твоей руки, если ты устала от запретных вещей.
— Верно, — саркастически согласилась я. — Я никогда не выйду за тебя замуж, обещаю. И теперь, когда Ария уже в ловушке в Нью-Йорке, отец все равно не отошлет меня.
Маттео улыбнулся.
— Раз ты так говоришь.
Его самоуверенность заставила меня огрызнуться. Я ткнула его пальцем в грудь.
— Ты считаешь себя неотразимым, не так ли? Но это не так. Ты, и Лука, и все остальные мужчины в гребаной мафии думают, что ты такой классный. Позволь мне сказать тебе кое-что: если бы ты не был чертовски богат и не носил чертов пистолет, куда бы ты ни пошел, ты не был бы лучше, чем кто-либо другой.
— Я по-прежнему был бы красивым и мог бы убить большинство слабаков голыми руками. А ты, Джианна? Кем бы ты была без защиты твоей семьи и денег вашего отца?
Я сделала глубокий вдох. Да, кем бы я была без всего этого? Никем. Мне никогда не приходилось ничего делать в одиночку, мне никогда не позволяли делать это, но не из-за отсутствия желания.
— Свободной.
Маттео рассмеялся.
— Ты никогда не будешь свободной. Никто из нас. Мы все заперты в клетке правил нашего мира.
Вот почему я хочу выбраться из этого мира.
— Возможно. Но брак с тобой никогда не будет моей клеткой. — я удалилась, не дав ему шанса вернуться.
Глава 3
Маттео
Может быть, Джианна еще не поняла этого, но брак будет ее клеткой, хочет она того или нет.
Вчера вечером, после нашего поцелуя, я вернулся на вечеринку, чтобы напиться до бесчувствия, когда наткнулся на своего незаконнорожденного отца и Рокко Скудери, которые говорили о Джианне и его планах выдать ее замуж за какого-то старого чудака, известного своим жестким отношением с женщинами. Тогда я ничего не сказал, потому что знал отца. Если он думает, что я хочу Джианну, потому что просто хочу ее, люблю ее или хочу защитить от худшей участи, он никогда не согласится свести меня с ней.
Утром, после представления, я искал Луку и нашёл его на пути в спальню с Арией.
— Вам, голубкам, придется отложить спаривание. Мне нужно поговорить с тобой, Лука, — сказал я.
Лука и Ария обернулись. Щеки Арии стали ярко-красными, и она посмотрела на моего брата со смесью беспокойства и смущения. Он сердито посмотрел на меня, потом перевел взгляд на жену.
— Иди вперед. Проверь, все ли вещи упаковали горничные. Я скоро вернусь.
Она быстро исчезла в спальне.
— Простыни были поддельными, не так ли? Мой большой плохой брат пощадил свою маленькую девственную невесту.
Лука сердито посмотрел на меня и подошел ближе.
— Говори потише, мать твою.
— Что случилось? Ты слишком много выпил и он не смог встать?
— Отвали. Как будто алкоголь когда-нибудь останавливал меня, — сказал он.
— Тогда что?
Лука сверкнул глазами.
— Она начала плакать.
Я усмехнулся.
Я потянулся к ножу на его предплечье и поднял его, открыв небольшую рану. Лука отдернул руку.
— Ты порезался.
Лука выглядел так, будто собирался разрезать меня на кусочки. Поскольку я все еще нуждался в его помощи, я решил свести насмешки к минимуму.
— Я так и знал. Вчера вечером я сказал Джианне, что ей не нужно беспокоиться об Арии. У тебя слабость к девицам.
— Я не... — он нахмурился. — Ты был наедине с Джианной?
Я кивнул, затем повел его прочь из спальни, на случай, если Ария пыталась подслушать. Она все расскажет сестре.
— Я поцеловал ее, и на вкус она даже лучше, чем выглядит.
— Не могу поверить, что ты сделал больше, чем я в мою собственную брачную ночь, — пробормотал Лука.
— Дамы не могут устоять перед моим обаянием.
Он положил руку мне на плечо.
— Это не шутка, Маттео. Мафия не найдет это смешным, если ты будешь развращать их девочек.
— Я никого не лишал девственности. Я поцеловал ее.
— Да, как будто это конец.
— Я хочу лишить ее девственности. Но я не идиот.
— Неужели? — именно это и было написано на лице Луки.
— Я хочу жениться на ней.
Лука резко остановился.
— Скажи, что ты шутишь.
— Вовсе нет. Вот почему мне нужна твоя помощь. Отец не будет говорить со Скудери от моего имени, если он думает, что я хочу Джианну по какой-то другой причине, кроме злобы или мести. Ты его знаешь.
— Так что ты хочешь, чтобы я сделал?
— Помоги мне убедить его, что она ненавидит меня и оскорбляет и что я хочу жениться на ней, чтобы сделать ее несчастной.
— Разве это не правда? Девушка тебя терпеть не может, и ты хочешь ее из-за этого. Чем это отличается от истории, которую мы расскажем отцу?
— Я не хочу делать ее несчастной.
Лука с сомнением посмотрел на меня.
— Конечный результат может быть таким же. Эта девушка сведет тебя с ума, ты понимаешь это, не так ли? Я не уверен, что хочу, чтобы она жила в Нью-Йорке.
— Ты справишься с этим. И Ария будет счастлива, что ее сестра с ней.
— Ты действительно думаешь, что все продумал, не так ли?
— Я так и сделал. И отец выберет какую-нибудь сучку, которая сделает меня несчастной.
— Значит, ты предпочитаешь выбрать себе стерву, которая сделает тебя несчастным.
Я стряхнул его руку.
— Джианна не стерва.
— Ты хочешь ударить меня из-за нее, - сказал Лука с кривой улыбкой.
— Я хочу ударить тебя по многим причинам.
Лука покачал головой.
— Пошли. Давай найдем отца.
Мы прошли по коридору и спустились по лестнице в кабинет отца. Он уже выходил из комнаты. Я заставил себя надеть маску ярости.
— Не могу поверить, что она такая нахальная.
— Ты ничего не можешь сделать, - сказал мне Лука и повернулся к отцу.
— Рыжеволосая Скудери спровоцировала Маттео.
Отец удивленно поднял брови.
— Как это?
Он жестом пригласил нас в свой кабинет и закрыл дверь. Я притворялся, что киплю от злости, пока Лука сочинял какую-то нелепую историю, которая закончилась тем, что Джианна сказала мне, что ее отец никогда не отдаст ее в Нью-Йорк, и что никто не сможет убедить его в обратном.
— Она произнесла это так, словно я был ниже ее, как будто мы были ниже ее. Я хочу, чтобы эта сука заплатила. Мне все равно, чего она хочет. Я хочу, чтобы она была в моей постели.
В глазах отца вспыхнуло возбуждение. Садист действительно верил в эту чушь, потому что в его извращенной, жаждущей власти, садистском уме это имело смысл.
— Полагаю, я могу поговорить со Скудери. Он будет рад избавиться от нее. Она сущее наказание.
Его улыбка стала шире.
— Тебе придется научить ее хорошим манерам, Маттео.
— Не волнуйся, — сказал я.
Я бы многому ее научил.
Через два дня отец и Скудери пришли к соглашению, и Джианна стала моей. Теперь мне просто нужно было найти подходящее время