Море – самое любимое мое место на планете. Я безумно люблю сидеть у моря и просто смотреть на его просторы, на то, как бегут волны, захватывая у берегов камушки или песок. Я привык наблюдать его глубокую синь около горизонта и мечтать пробежать по его глади вдаль. Я очень люблю море.
То, что открылось моим глазам не представишь, пока сам этого не увидишь. От берега до горизонта волны этого моря были самыми обыкновенными: прозрачными, с синевой, в которой можно было увидеть отражение голубого неба, однако к горизонту, по водной глади шла темнота. Казалось, ветер поднял тень, и понес ее над морем к земле, к острову из песка. Приглядевшись, я смог различить смутные очертания существ, похожих на людей, но облаченных во тьму.
- Что это? – вырвалось у меня.
- Армия Пэлла! – ответила мне взявшаяся откуда-то рядом Эллирия, после прокричала – Всем назад, бойцам распределиться по острову, орудия к бою! – грозно крикнула она, после чего посмотрела на меня в упор, удовлетворенно кивнула и убежала вдаль по берегу.
Тут же до меня донесся зов трубы, низкий гул, проникающий глубоко в душу. Сам по себе звук был тревожным, взывающий к вниманию. Со стороны деревни к нам приближался небольшой отряд людей, преимущественно девушек: все с копьями в руках, на теле облегающее платье из листьев, но такого я еще в деревне не встречал. Оно казалось прочным, и наверняка таким и являлось. Броня, подумалось мне, и я усмехнулся этой мысли. Да уж, броня из листьев дерева – лучшая защита. На пляже образовался причудливый круг, состоящий из девушек бойцов и незначительного количества парней. Эллирия встала в центре круга и взяла на себя командование обороной. После моих приступов она мне явно не доверяла.
- Пэлл ведет свою армию к острову. Еще утром они просто стояли стеной на горизонте, но сейчас активно приближаются к нам. Это наш долг, защитить эти Пески и не отдать их во власть предателю Пэллу! Каких бы псов он не натравил на нас! Каким бы приемом не ударил! До последней из рода Алексиса! До последнего из его наследника! Окрасим этот песок красным, но не позволим им прорваться! Всем к берегам, всем к копьям! Тенерис нам в помощь! Вперед! – выкрикнула она, и сразу же начала подзывать по имени нескольких девушек и парней.
- Будьте готовы в любую минуту! Я не хочу отдать этот остров грязному предателю и уйти под воду, тем более что с нами Алексис! – наставляла она тем временем своих бойцов. Я подошел ближе к морю, предусмотрительной превратившись в песчаного человека, и стал внимательно осматривать тьму, которая шевелилась на водной поверхности.
Ай да Тенерис, ай да друг, ты знал и наверняка видел всю эту армию, но мне ничего не сказал. Значит ты тоже сомневался, встану я на защиту людей? Обидно, товарищи, обидно. Эллирия, Тенерис, кто следующий? Аника? Вот этого я уже не переживу. Так, собраться. Мне нужна твоя помощь, Тенерис! Мне просто необходима твоя помощь, сомневающийся во мне деревянный друг! Жаль, что его корни не дотягиваются так далеко.
- Тебе не нужны корни, чтобы общаться со мной в песчаном обличие. – ниоткуда взялся в моей голове голос Тенериса. – Мои корни уходят глубоко в эти пески, а они теперь – это ты, так что я тебя слушаю, друг.
- Извинится не хочешь? – спросил я, обводя взглядом армию водообразных темных непонятно чего.
- Еще не настало время просить прощения. – ответил Тенерис, - Я в тебе все еще не уверен. – продолжил он, однако я не мог спутать, в его голосе была ирония! Святые Небеса, я бы все отдал за четкое представление образа улыбающегося дерева!
- Тогда верь мне на слово! – сказал я. – Мне нужно вывести отсюда Анику, это раз и это не обсуждается!
Я не считал ее слабее. Равно как и не считал этот поступок предательством остальных. Просто я ее люблю.К тому же, она ведь беременна, а беременных и стариков нужно держать подальше от войн и сражений.
- Хорошо. Как мне это сделать? – не вступая в спор спросил Тенерис.
- Я ее найду и скажу, что тебе в Храме нужна помощь, она поверит и прибежит. Делай что хочешь, хоть вяжи ее корнями, но не выпускай из Храма пока все не закончится. – быстро протараторил я. – Она соберет стариков и детей, и всех их приведет к тебе. Дальше останется их охранять. К таким действиям она будет более благосклонной. – поправился я. Отправлять на спасение одну Анику было не слишком этично.
- Хорошо, жду. – спокойно ответил он.
Я распался песком и поднялся вверх, выискивая Анику среди остальных, выстроившихся и приготовившись к обороне девчат. На берегу, на первой оборонительной линии я заметил знакомую фигуру, и не поверил своим глазам. На первом рубеже стояли Кира и Аника, сжимая копья в руках, в таких же броневых костюмах из листьев дерева. Бросившись туда камнем, я уже скорее по традиции материализовался перед самым лицом Аники, после чего не дожидаясь ее реакции, поцеловал ее, с удовольствием почувствовав знакомый вкус на губах.
- Бежим! – скомандовал я, крепко взяв ее за руку.
- Куда мы? – удивленно спросила она. – Мы убегаем с поля боя? Я не уйду! – уперлась она. Ну что за прелестное создание.
- Аника, послушай. Говорю один раз! – обхватив ее лицо ладонями и не давая отвлечься на что-либо другое я посмотрел в ее глаза. – в деревне много перепуганных детей и стариков, им нужна помощь! Ты соберешь всех в кучу и отведешь в Храм Тенериса, где останешься и будешь их защищать, чтобы не произошло с нами, поняла? – требовательно спросил я, однако ответа дожидаться не стал. – Это не бегство, а героизм. Если нас не станет, тебе придется защищать их одной, так что не переживай, слава достанется всем. – добавил я и что есть силы впился в ее сладкие губы. Мне не хотелось думать, что этот поцелуй станет нашим последним, однако исключать этого я не мог.
- Беги! – крикнул я Анике, после чего отпустил руку. Она еще мгновение смотрела на меня, казалось запоминая каждую черту моего лица, после сказал: «Ты снова яркий», загадочно улыбнулась, и убежала в сторону деревни.
Отыскав взглядом Киру, я бросился к ней.
- Кира! – вместо приветствия крикнул я, подбегая к ней.
- Откуда он их взял? – растерянно спросила она, метясь взглядом по горизонту моря.
- В ипотеку,лет на двадцать. – спокойно произнес я, однако Кира не поняв, шутка это или настоящее объяснение происхождения темных существ, отвечать мне не стала. – Ты помнишь нашу тренировку? – спросил я у Киры.
- Это ту, на которой мы разобрали тебя по песчинкам? – немного отвлекаясь от страха и тревоги переспросила она, посмотрев на меня.
- Именно. – не стыдясь поражения ответил я. – Собери команду оставшихся двенадцать девчат, и разбей их на двенадцать групп, включив в каждую группу по парню. Не спорь, времени нет. Быстро! И возьми командование на себя, я тебя прошу, а то мне придется из-за неорганизованности выполнять всю работу самому, забрав славу Победителя сражения исключительно себе! – подзадорил я Киру, и, немыслимо!Она улыбнулась, а в ее глазах я заметил огонек восторга. Умничка девочка, начнем!
Побегав по пляжу, я отыскал Эллирию, после чего встал с ней рядом.
- Они чего-то ждут, - тревожно сказала она, не отводя глаз с моря.
- Меня, - с уверенностью ответил я. Почему-то я в этом не сомневался, и вышел впереди всех, коснувшись ногами воды. Набрав в грудь побольше воздуха, я крикнул: - Пэлл! Пэлл! Выходи на разговор, трусливый рыцарь морей! Меня зовут Алексис, и армия твоя обречена на бегство, ибо песок этого острова – это я!
Мгновение ничего не происходило, и заметив удивленные взгляды девочек я начал было чувствовать себя глупо, однако через минуту тьма на горизонте на миг разошлась, и к берегу начало приближаться существо, в котором я угадывал очертания Пэлла, однако он постоянно менял свою форму, и с чем это было связано я понять не мог.Еще секунду назад ко мне шло подобие человека, но вот ко мне уже двигается что-то среднее между квадратом и треугольником.
- Никто не смеет называть меня трусом! – пробулькал он, вложив в интонации грозные нотки, но ничего кроме смеха его угрозы не вызывали. Куда больше я опасался его неведомых созданий. - Даже тот, кто назвался Повелителем Песков и уничтожил создателя этого острова! – продолжил он. Все устремили свои взгляды на меня, кроме Эллирии и Киры. Они были посвящены в детали истории острова, остальным мы пока ничего не рассказывали.
- Ты не достоин и молекулы воды, что в тебе течет. – начал я заводить своего противника. Его злость поможет мне, обязательно толкнет его на ошибку, однако оставалась нерешенная проблема – как бороться с этими водяными. Мелькнула мысли, что точно не кольями и девушками, и в пору бы посмеяться от души, да не время.
- Это говорит пришелец, ошибочно наделенный силой Песков? – парировал Пэлл мою попытку.
- Я не отдам тебе Остров, Пэлл. – спокойно сказал я. – Давай сойдемся лицом к лицу, ты и я. Остальные не при чем. – сделал я последнюю попытку, заведомо зная, что он откажется.
- Нет, Алексис. – с подобием улыбки ответил он. – Мы истребим всех. – злорадно закончил он.
- И после этого ты не трус? – воспользовался я случаем его отказа. – Ты пускаешь в бой своих бойцов, а сам не хочешь решить вопрос как взрослый мужчина? Хотя какой ты мужчина, маленькая капелька в море, которую наделили куриными мозгами и сказали, что он Повелитель Моря. Тебя создали потехи ради, чтобы Алексис мог прийти к морю и посмеяться вдоволь. – закончил я. Обидно должно быть. Я бы обиделся.
Мой оппонент,по-видимому, тоже не принял мою браваду как комплимент. Он замер на месте, после чего в его разгневанном булькатении я услышал команду «в бой». Чтож, пусть будет битва. Совершенно случайно мне вспомнились слова из художественного фильма, какого уже я не вспомню, где супруга провожала на войну мужа, подавая ему щит и говорила: «Возвращайся со щитом, или на щите». Щита у меня нет, так что обойдемся так, голыми песочными руками.
Горизонт оживился, и томящаяся тьма двинулась нестройными рядами в нашу сторону.
- В воду никому не заходить! – обернувшись, прокричал я. Не хватало, чтобы он кого-то уволок на дно.
Я стоял у края пляжа, перед замершим морем и смотрел на его зеркальную гладь. Ни волны, ни дуновения ветра. Только солнце молчаливо наблюдает за маленькой битвой людей и созданий природы, и не вмешивается. Оно делает то, что умеет и то, что должно – дарит тепло.
Я шагнул в море и представил, как иду по воде. Я больше не существовал в своем привычном теле, я был вне всяких земных рамок и измерений.Я стал всем песком сразу. Я чувствовал под собой толщу прозрачной и чуть прохладной воды, чувствовал прикосновения стоп девушек, переминающихся с ноги на ногу и не решающиеся сделать шаг, корни Тенериса, переплетенные и серые, как кора. Я смотрел сразу во стороны и видел удивленные лица девочек, таких прекрасных и красивых, удивленные лица парней, спортивных и мускулистых, колыхающиеся на редком ветру огромные листья Тенериса, сбросившие свои синие цветы. Даже Пэлл на несколько секунд потерял образ человека и превратился в взволнованное пятно темной воды.Я стал песком и растворился в воздухе, двигаясь в его сторону еле различимым пятном.
- Ты звал меня на разговор, самозванец! – пробулькал Пэлл, и стал пятиться назад, к своей армии. Трусишка. – Ты не находишь в себе силы встретиться в равном и честном бою? – снова прокричал он, и это меня задело.
Я почувствовал уверенность себе, неиссякаемую и необъяснимую. Есть шанс победить, и у нас получится.
Я оглянулся по сторонам и закрыл глаза, которых на самом деле и не было вовсе. Я был этим островом, этим песком, огромной частью этого мира. Этот мир принадлежал мне по праву приемника. Вода не может существовать без опоры, без земли. Пэлл знает эту правду, но отказывается понимать. Значит, моя задача его в этом переубедить.
Я плыл по воздуху миллионами крошечных песчинок, и медленно подплывал к Пэллу, который озирался по сторонам и пытался меня увидеть. Тщетно. По моему желанию, в шаге от Пэлла, образовался песчаный остров, на котором через секунду уже стоял я, лицом к лицу к нему.
- Привет, водяной. – с улыбкой произнес я. Он отшатнулся, однако перед своей армией он показывать своего страха не хотел.
- Ты здесь чужой, - ответил на мое приветствие Пэлл, своим мерзким бурлящим голосом. – Ты не должен вмешиваться в наши дела. Эта война идет с образования этих Песков, и ты не можешь участвовать в ней.
- Я часть этих Песков, также, как и ты часть этого моря. – просто ответил я. – Я приобрел здесь дом, и буду биться за него до конца, если ты все-таки хочешь войны. Но ее не будет. Потому что море не может существовать без дна. Море не может существовать без берегов. Море не может считаться морем, если его волны не омывают островов. Поглотив этот остров, поглотив эти Пески, ты проиграешь, потому что тогда не останется и моря. Песок способен впитать в себя воду, много воды, но он не перестает быть песком и не растворится в ней. Вода лишь увлажнит его, но не уничтожит. Я оставлю тебя и твою армию в покое и отпущу, если ты поклянешься не выходить на берег, а также не трогать никого в море. Со своей стороны, я гарантирую безопасность от своего народа. – добавил я.
- Ты издеваешься, пришелец. Ты не можешь со мной ничего сделать! А моя армия разнесет всю деревню, после чего море будет властвовать на этой планете! – громко, чтобы все слышали, ответил он. Если мне правильно показалось, он сам себя накручивал на войну, которой не хотел.
Тем временем солнце ярко светило в синем небе, на котором не угадывалось и намека на облака. Оно было бездонным, таким чистым и настоящим. Я вспомнил глаза Аники…и поверил – это мой дом. Моя судьба – спасти его. Именно для этого меня забросило сюда. Я должен был встретить Антона, понять, что он предатель, встретить Анику, влюбиться, и победить в войне. Значит, так оно и будет.
Перед многочисленной армией темных вод поднималась стена из песка и камней, поднятых со дна моря. Она стремительно росла, оттесняя воинов от своего предводителя. Пэлл заметить этого пока не мог в силу того, что испепелял меня взглядом – такого не возмутительного, дерзкого и чужого.
- Оглянись, о владыка моря. Оглянись, и подумай, что для тебя дороже. Уйти со своим лицом и армией, или уйти пораженным, без чести. Я не собираюсь тебя убивать, Пэлл. Хватит крови. И Антона я убивать не хотел, поверь.Я не стану мстить за гибель Алексиса, которого предательством погубили Антон и твой отец, я прощу тебе это.
- Это он предал моего отца! – крикнул Пэлл, не переставая оглядываться. – Он убил его, коварно, воспользовавшись его добротой и наивностью, отдав ему свою смертность. Однако тебе меня не запутать, человек. Я больше не куплюсь на старый трюк о дружбе и честности. Тебе нельзя доверять, как и Тенерису тоже. И именно поэтому я затоплю ваш остров и не останется над водой ни песчинки этих проклятых Песков!
- Твой выбор сделан, однако знай, что ты все равно останешься жить. – тихо сказал я.
Честно говоря, я тянул время, пока вокруг нас поднимался песок. После того, как Пэлл в очередной раз оглянулся, я ударил его. Мои руки вытянулись песчаными струями, и толкнули его в грудь. Мне не обязательно было этого делать, однако если начинать войну, то только так. Я ударил его в грудь, и на его удивление, мои руки не прошли сквозь него, как сквозь воду, а уперлись в теплое тело. Пэлл сделал несколько шагов назад, после чего отдал приказ своим бойцам убить меня. Что ж, давайте знакомится по ближе.
Я вновь превратился в песчаную пыль и поднялся в воздух. Стена, возведенная мной, достигала уже десятков метров, однако я понимал, что сквозь песок всегда просочится вода. Затем последовал удар. Земля содрогнулась. Я посмотрел на остров, и увидел, как люди на нем пригнулись к песку, однако опасность таилась не на острове. Песчаная стена накренилась, и стала падать в сторону острова, подталкиваемая огромной волной. На гребне этой волны стояли воины Пэлла – сгустки черных вод. Я убрал стену. Стремительно, песок и камни, что находились в нем, втянулись в море и осели на дне. Волна потеряла опору, и также устремилась вниз, вместе со своими седоками. Если она и хотела накрыть остров, то это едва получилось. Атака захлебнулась.
Я поднял песчаную бурю. Я не знаю, что мной руководило и направляло, просто я делал то, что должен был – защищал людей, которые мне были дороги, и готов я был это делать любыми способами.
На границе пляжа, там, где песок плавно переходил в море, будто бы стояла некая прозрачная стена. Воздух там был чист и свеж, однако там, где начиналось море, видимость была нулевая. Наверное, таких песчаных бурь в природе просто не бывает. Воздуха не стало. Им теперь был песок. Облепленные песком рыцари темных вод падали в водную гладь и устремлялись ко дну. Песок не отпустит их никогда, по крайней мере, пока я жив и способен сопротивляться. Трюк удался. Я думал, что облепленные песком рыцари замедлятся, пока будут его преодолевать, однако вышло неожиданно хорошо – они не могли преодолеть песчаной скорлупы, и под ее тяжестью падали в свою обитель – морское дно. Спустя минуту я догадался, что морское дно песчаное, и я могу затянуть их в него, однако решив, что и этого окажется достаточно отказался от этой идеи. Одни за другим рыцари Пэлла срывались и устремлялись ко дну, однако кружащийся вокруг песок Пэллу вреда не наносил.
Несмотря на всеобъемлющую бурю, некоторые стороны моря оказались мне зоны моего внимания, и я вспомнил трюк, который выучил и опробовал совсем недавно, а именно на последней тренировке с девчатами. Я размножился по песчаным копиям, при этом оставаясь бурей, властвовавшей на море. Мои песчаные фантомы, как и песок бури, охватывали бойцов Пэлла и тянули их на дно, постоянно множась и разлетаясь в разные стороны.
Со стороны острова до меня донесся крик, и сердце сжалось комком. Я оглянулся, и понял, что совершил ошибку. Я забыл про тыл, который, как мне казалось, прикрывается деревней. Сквозь непроглядную пелену песка я заметил, со стороны деревни к девушкам и Эллирии бежал мальчик, лет 7-ми. Он бежал и что-то кричал на бегу, громко и пронзительно, передавая свой страх и панику. Следом за ним по песку двигался рыцарь темных вод, еле касаясь песка, протягивая руки к мальчишке. На встречу им двинулись девушки, стремительно, быстро и грациозно, но я видел, что они не успевают. Я бросился к нему. Девушки могли не успеть, однако у меня такого права не было. Я должен был успеть. Для меня не существовало расстояний, времени и преград. Уже через секунду я был в метре от бегущего мальчика, и мысленно подгонял его. Давай малыш, чуть быстрее, еще доля секунды и ты будешь в безопасности, только еще чуть-чуть напрягись.
Мальчик, в шаге от меня, медленно, как в замедленной киносъемке, стал оборачиваться, и запнулся. Глаза его наполнились еще большим ужасом при виде протянутых к нему рук темного создания, ноги его подкосились, и он, не переставая смотреть на рыцаря темных вод, стал падать. Рука рыцаря дернулась вперед, коснулась его лица, и охватившую остров тишину прорезал такой отчаянный крик, какого еще не слышали доселе мирные Пески этой планеты. Я бросился вперед, казалось слишком медленно преодолевая этот шаг, отделяющий меня от создания, порожденного ненавистью Пэлла.
Как только тело мальчика коснулось песка, я утянул его назад, к бегущим вдалеке девушкам, после чего собрав всю свою ненависть и злость, обрушился на врага песчаным смерчем. Я разберу его по капелькам, по кристалликам воды, но он поймет, что не прав, и будет жалеть об этом прикосновении. Я все кружился вокруг рыцаря темных вод, вытягивая из него влагу, дающую ему силу и жизнь, и с болью понимал, что в деревни найдутся те, кто не успел добежать до нас. Об Анике с теми, кого она должна была спрятать в Храме я пока думать не хотел. Вытянув последнюю каплю жизни рыцаря, я направил всю мощь песка к морю, наблюдая при этом за тем, как мальчика поднимали нежные женские руки, клали его голову себе на колени. В женщине я узнал Эллирию, и заметил на ее щеках слезы. Направив песок в море, я подлетел к ней и встал рядом. Мальчик лежал с закрытыми глазами. Голова его покоилась на коленях Эллирии, ее рука гладила его черные волосы, а губы тихо что-то шептали.Правую половину лица мальчика покрывала черная корочка, похожая на подсохшую кору. Вокруг царила тишина, нарушаемая лишь редкими всхлипами собравшихся вокруг девушек. Я присел рядом, взял мальчика за руку и замер. Его грудь еле видно поднималась и опускалась. Он был жив!
- Он жив! – не в силах удержать в себе столь радостные слова, прокричал я, и услышал цепную реакцию вздохов. Эллирия подняла на меня заплаканные глаза, и слабо улыбнулась. Глаза ее светились счастьем, и я понял, что все это время она плакала не от горя потери, а от радости, что мальчик жив.
- Как его зовут? – тихо спросил я у Эллирии.
- Динами. – также тихо ответила она. Эллирия продолжала гладить его по голове, ерошив волосы. Мальчик открыл глаза, и не сразу понял, что все кончилось, по крайней мере для него.
- Где оно? - испугано спросил он. После чего быстро добавил: - Я не от него убегал! Я к вам бежал, сказать, что они прорвались в деревню. А этот гад просто увидел меня и побежал следом. – грустно добавил он.
- Успокойся, Динами. Все будет хорошо. Ты не трус, ты герой. – ответил ему я, и мальчик опустил голову. Я протянул руку и коснувшись подбородка тихо потянул наверх, заставляя посмотреть в глаза.
- Не позволяй своим мыслям убеждать себя в том, что на самом деле не является действительностью. Ты – герой. Запомни. Так сказал тебе Повелитель Песков. И никогда не стесняйся своего отражения, потому что о тебе еще сложат легенды.
Я поднялся, и посмотрел в сторону моря. Темный горизонт перемещался и шевелился, скрывая в себе труса, позволившего напасть на ребенка. Такого я простить не мог. Война – беспощадная и коварная штука. Даже война против женщин могла найти оправдания в моей голове, но не война против детей. Нет ничего дороже на этом, и на всех других планетах, чем дети и их спокойствие. Я вновь направился к морю.
Над морем продолжала бушевать песчаная буря, увлекая на дно рыцарей темных вод. Нонесмотря на то, что мои песчаные копии сновали туда-сюда, постоянно множась и отлавливая этих падших существ - их оставалось не меньше тысячи, а это не мало. Однако я не дам им даже шанса на победу. Я вновь сделал шаг к воде, но она стала отступать. Я шел, а предо мной рос берег острова, раздвигая его былые границы, увеличиваясь в ширь и длину, следуя на шаг впереди меня. В воздухе витали миллионы песчинок, кружась в неведом мне танце, а я шел, и чувствовал, как вместе с островом растет и моя сила. Я не позволю больше тронуть ни одного жителя этого острова, моего острова! Ни одно создание теней больше не переступит границы воды и не почувствует твердость этого песка, теплоту человеческого тела, запах детского страха и блеск ужаса в глазах. Хватит. Остров без моря – пустыня. Но там тоже живут люди. В пустыне есть оазисы, и им станет этот остров. Я поднялся в воздух и растворился в бесконечном множестве песчинок.
- Пэлл, - прошептал я, однако шепот мой разнесся по всей планете низким рокотом. – Через две минуты на этой планете не станет моря. Твое царство падет, вместе со всеми, кто преклонился тебе на верность. Выбирай, жить в мире в своем царстве, или же жить в неволе в моем. Я обещал оставить тебя в живых, но будь уверен, ты пожалеешь, что не ушел вместе со своими рыцарями. Выходи, водяной. Сдавайся.
Я провоцировал его. Из-за многочисленных теней его войска Пэлла не было видно, а мне необходимо было его достать наверняка.
- Пэлл, - снова прошептал я низким гулом, - тебе не спрятаться от меня. Выходи и умри достойно, Повелитель Моря. Даю тебе минуту.
- Ты – прошипел-пробулькал он. – Я тебя ненавижу! Ты все испортил. Но ничего. Думаешь, избавишься от меня, и все кончится? Нет, дорогой мой Алексис, этому не бывать. Море без островов может существовать, так же, как и песок без моря. Мы с тобой связаны природой, однако убив меня – ты убьешь и все население своей поганой деревни! Люди возомнили о себе больше, чем они стоят на самом деле, однако не забывай, что в их жилах течет кровь, порождённая водой этого моря, и как только не станет меня – умрут и они все. И тогда на острове останется лишь Тенерис да ты, только это будет не остров, а пустыня, которая станет вам тюрьмой. Бей, Повелитель Песков, и своей же рукой погуби свой дом, свою семью, и свою любовь.
Он не блефовал, однако я был готов к такому повороту.Этот вариант я уже прокручивал и обдумывал. В крови жителей морская вода, а не часть Пэлла, так что море действительно уничтожать я не собирался.
- Ты в любом случае проиграл, пришелец, - продолжал Пэлл гнуть свою линию. – Это тебе я даю право уйти к своему народу и встретить смерть вместе с ними. Ты пал, Повелитель Песков, игрушечный принц несуществующей легенды.
- Ты заблуждаешься, водяной. Ты ошибся, пойдя войной против тех, кто любит, кто верит и творит добро. Тебе не понять этого, и мне тебя жаль. Тебе не дано почувствовать тепло человеческого тела, крепость объятий любимого человека, горечь слез и радость совместных побед. Тебе не дано увидеть своих детей, потому что ты ущербен, Пэлл. Мне действительно тебя жаль, и я не хочу тебя убивать. Я даже готов простить тебе нападение на ребенка, потому что у тебя не было детей, и ты не можешь оценить силу детского смеха, льющегося по деревне. Ты во многом урезан, и в этом виноват не ты, поэтому я тебя отпускаю. Иди, точи свои зубы в дикой злости, пока не сточишь их по десны, а когда сточишь – поймешь – добро всегда сильнее зла, света всегда больше, чем тьмы. – сказал я ему, и приготовился к удару.
Пэлл вышел из себя, на что я и рассчитывал, и бросился на меня. Мы закружились в вихре воды и песка, нанося друг другу импровизированные удары непонятно чем непонятно по чему. Стихии сплелись воедино, борясь за существование под равнодушным солнцем, продолжавшим светить и радовать своим теплом. Песчаный остров под Пэллом поднимался все выше, образуя сначала небольшой холм, потом небольшую гору, и вместе с ним поднимался и я, все кружащий песчаный штормом вокруг него, вытягивая из него влагу также, как до этого вытягивал живительную воду из его прихвостня. К моему удивлению, мои действия возымели успех, и через несколько мгновений я заметил, что вода была лишь оболочкой обычного бесформенного тела, лишенного скелета, но имеющего розовую кожу. В этом облике даже виднелась голова, на которой присутствовали глаза, нос и рот. Он что-то кричал, пытаясь спастись от разрушительного действия песка, однако места для жалости в моем сердце совсем не осталось. Я проник внутрь него, заполняя песком живую плоть до тех пор, пока он не перестал сопротивляться и не разорвался на мелкие части, которые я предусмотрительно обхватил песком и направил на дно на максимальное отдаление друг от друга. Вот и все.
Песчаная гора втянулась обратно, и ее поверхность погрузилась в воду. Армия Пэлла все еще всматривалась в успокаивающуюся бурю, опадающие в воду песчинки, однако обнаружив, что Пэлла не видно, стала нырять в воду, надеясь, что там они укроются. Я стал множиться еще интенсивней, и когда мой внутренний отсчет достиг тысячи песчаных копий, то отдал им приказ уничтожить всех.
В это мгновение я был всем миром, уже не только песком, местами раскаленным беспощадными солнечными лучами, а местами мокрым, придавленным толщей воды, но и морем, неподвластной стихией воды, омывающей один единственный остров своей необъятной синей гладью. Я отчетливо чувствовал каждую волну, каждое движение песчинок, и где-то на затворках своего сознания я почувствовал что-то, что привело меня в смятение и растерянность. Я почувствовал разум, находящийся где-то рядом, обезличенный, но все еще способный размышлять и чувствовать эмоции. По ощущениям он походил на Пэлла – такая же не имеющая формы субстанция нематериального ничто, но я уже догадывался, кому он принадлежит.
- Здравствуйте, Алексис. – мысленно произнес я.
- Здравствуй, странник. – ответил мне разум.
- У меня получилось? – спросил я.
- Это не нам решать. – также нейтрально ответил он, однако я всем своим существом ощущал разнонаправленной эмоций, переполняющих его.
- Вы не один. – скорее констатировал, чем задавал вопрос сказал я.
- Да. – ответил разум, и что-то в нем поменялось. Интонация голоса оставалась прежней, но вот манера разговора изменилась.
- Привет Саша. – так же ровно прозвучало у меня в голове.
- Привет Антон. – несколько растеряно ответил я. – Извини, что так вышло.
- Так должно было случится. – ответил Антон с ноткой огорчения. – Мне жаль, что я обманул тебя. Однако когда-то давно я сделал свою выбор, и считал, что назад дороги нет. Оказалось, что я зря боялся смерти, потому что ее нет. – продолжил он.Я стал ожидать бравады Пэлла. Выждав пару минут, я понял, что ее не будет, после чего мысленно задал один единственный вопрос, который меня волновал сильнее всего.
- Что дальше?
- Жизнь. – ответил мне Алексис. – Остров живет нами, а мы им. Мы зависим друг от друга, однако ты что-то другое. Твоя жизнь не зависит от этого острова, потому что в тебе нет ни его песка, ни его вод. Живи.
- И приходи иногда к Тенерису. В его храме мы можем иногда общаться. – добавил Антон.
- И все? – отчаянно спросил я. Мне не верилось, что все могло так быстро и с одной стороны просто закончиться.
- Нет, не все. – продолжил Алексис. – Спасибо тебе, странник. Спасибо, Повелитель Песков. Я вновь обрел друга. – закончил он, и какое-либо присутствие постороннего разума исчезло.
Я направился в сторону берега, не оборачиваясь, не боясь возможной атаки и не следя за успехами своей армии. Я ступал по песку, чувствуя его возбуждение от выигранной войны.
Часть IV. День памяти.
Война – удел сильных и уверенных в своих силах полководцев, которых мудрые либо самонадеянные правители посылают завоевывать новые земли, или оборонять государства. Война – шахматная партия двух вдумчивых воинов, которые рассчитывают каждый шаг и пытаются предугадать шаг противника. В войне важны такие качества, как рассудительность, тактика и уверенность в своих силах. Слабые и неуверенные полководцы никогда не одерживали славных побед, оставшихся в истории и донесшихся до наших дней в былинах и сказаниях. Правитель может быть глуп и эгоистичен.Полководец же не имеет на это право, потому что каждая его ошибка стоит ему потерянных жизней солдат, которые пошли за ним в бой и поверили его словам о долге и чести, доблести и отваге, мужестве и решимости стоять до конца за Родину и Царя.
Мне никогда не хватало терпения для рассудительной игры в шахматы. Возможно, у меня не такой уж аналитический склад ума, а возможно, я просто ее не понимаю. Тем более я никогда не получал удовольствия от насилия, и не важно, происходит оно на моих глазах без моего участия, либо меня вынуждают драться. Я не боец, не воин, и тем более не полководец. Однако мы смогли, мы победили, мы защитили этот остров.
Выйдя на берег, следы прогремевшей только что битвы видны не были, однако посмотрев в глаза жителям и войнам я понял, что не там их ищу. Следы бывают не только в виде багровых пятен на желтом песке, разрушенных шатров и горящих бойниц. Следы этой битвы – глубоко в душе, отражались в глазах каждого жителя и безмолвно кричали о горечи потери.
Мое маленькое войско не ликовало от разгрома врага, не пело праздничных песен и не бросало в небо копья. Мой войско, окутав горизонт острым взглядом, роняло тихие слезы скорби по тем, кто отдал за эту победу намного больше, чем имел. Жизнь родных и товарищей стала ценой их свободы и жизни на этом острове, и все это прекрасно понимали.
Я не находил слов, а после мгновения раздумий не стал говорить им ничего, просто пройдя рядом и заглянув им всем в глаза. Они кивали мне в знак благодарности, а я дотрагивался до плеча каждого, принося молчаливые соболезнования. Нам еще много предстоит сделать вместе, как минимум проститься с героями этой битвы, но сейчас я решил их оставить наедине с душами тех, кого сегодня не стало.
Подойдя ко входу в деревню, к тем стволам Тенериса с серой кожей корой, что так пугали меня в мой первый день, я заметил Киру. Взгляд ее не был направлен вдаль, а смотрел на меня. С глаз катились слезы, а внутри них была такая пугающая пустота, что я застыл на месте.
- Кира… - выдохнул я, однако она ответить ничего не могла, лишь продолжала лить слезы. С огромным усилием, на подкашивающихся ногах, я добрел до нее, сделав всего пару шагов, после чего она бросилась ко мне, крепко обняв и разревелась у меня на плече. Невольно к глазам подступили слезы. Небо таким же голубым куполом окружало нас. Слабый ветерок раскачивал огромные листья Тенериса. Солнце жгло спину и голову, однако это было абсолютно не важно, потому что Кира, ставшая мне родной, оплакивала невосполнимую потерю, о которой я никак не мог решиться спросить, потому что знал, что один из вариантов ее ответа я просто не переживу.
Я продолжал успокаивать ее, гладя по голове и спине, прижимая ее крепче в моменты истерик, и отпуская тогда, когда она чуть успокаивалась. Мы стояли так несколько минут, пока я не заметил впереди на тропинке Анику. Она стояла и смотрела на нас удивленными глазами, видимо еще не зная о том, что я понял только что – Эллирии не стало.
Обратив внимание Киры на Анику, я позволил ей первой подойти к ней. Как ни крути – это их семья, их мать. Я оставил их одних и побрел по тропинке к шатру Эллирии, не скрывая слез и не пытаясь их утереть. Пусть текут по небритым щекам, оседая солью и горечью на губах. Вот он – истинный вкус победы, и сладости в нем нет ни капли.
Добредя до середины деревни, почти подойдя к шатру Эллирии, где в Храме Тенериса пряталась Аника с населением, я сел на песок и устремил свой взгляд вдаль, прочь от моря, в противоположную сторону. Там находилось поле для тренировок, где мы совсем недавно отрабатывали оборонительные и наступательные приемы с девушками воинами. Чуть левее тропы я заметил почерневший силуэт девушки, и сердце мое вновь сжалось терзанием скорби. Подойдя ближе, я заметил, что рядом с телом лежит копье, острие которого испачкано черной кровью. Девушку было не узнать, однако на ее шее я заметил блестящий медальон. Медальон Провидицы – Эллирии. Армия Пэлла все-таки прорвалась в деревню, и Эллирия, вместе с несколькими воинами обороняли шатер с населением ценой своих жизней. Покойтесь с миром, герои песчаного острова, и простите, что я не смог вас уберечь.
Общее состояние деревни было подавленным. Война унесла 27 жизней, из них 2 было детских. Таких потерь они еще не встречали, и вопросами захоронения занимался я, взяв на себя инициативу самостоятельно. За тренировочным полем я обнаружил полянку, где принялся копать могилы для последующего захоронения. После того, как работа была сделана, а тела погребены, все собрались для прощания со своими родными и близкими.
Я не знаю, как у них было принято прощаться, и каким образом ранее они это проделывали, однако я был удивлен тем, что к могилам родных они несли синие цветы Тенериса, который по неведомым мне причинам снова зацвел. Цветы клали рядом, принося также разные предметы быта и личные вещи. На двух могилках я рассмотрел детские игрушки, и несмотря на то, что слез уже было пролито не мало, снова заплакал.
Рядом с одной из них стояла девочка по имени Нике, в руках которой была небольшая табличка с надписью. После того, как она ее установила, я прочитал мелкие строчки, написанные на ней:
Мне не нужно игрушек, что были желанны.
Я простила обиды, что были глупы.
Я сегодня осталась без брата и мамы.
Мы остались с сестренкой Даной одни.
Ты не плачь, милый братец, не стоит бояться.
Лучше маму покрепче за нас обними.
Мы с сестренкой не будем отныне ругаться.
Будем к вам приходить, в светлой Памяти Дни.
После тихого вознесения цветов и иных предметов, все повернулись ко мне. Аника с Кирой стояли в толпе рядом друг с другом, крепко держась за руки. Глаза Аники были опухшими от слез, однако не смотря на горе и боль в ее взгляде я прочитал нотку одобрения и благодарности. Все ждали от меня слов, однако мне трудно было их подобрать.
- Еще не так давно я был странником на этих Песках, - начал я, - Я не знал своего пути