Всё странно
Автор: Linuxik
Персонажи: Гермиона Грейнджер/Северус Снейп
Рейтинг: NC-17
Жанр: AU/PWP
Саммари: Жизнь странная, где взять канон правильности? И сейчас, двадцать семь лет спустя, я осмеливаюсь предположить, что он тоже любит меня. Пускай эта любовь странная, обжигающе-холодная, но… POV Гермионы. AU 7 книги. 1 этап Битвы роз
Размер: Мини
Статус: Закончен
ПРИМЕЧАНИЕ: Все герои, задействованные в сценах сексуального содержания, вымышленны и достигли возраста 18 лет.
Глава первая и единственная
Странно.
Как же всё странно.
Вчера исполнилось двадцать семь лет...
Сижу в кресле перед камином, наблюдая за волшебным танцем языков пламени, жду, когда он вернётся. Знаю, что вернётся. Теперь знаю.
Странно, но мы до сих пор вроде бы вместе. Почему "вроде бы"? А потому, что даже сейчас я не смогу ответить на вопросы: кто я ему, что значу для него?
* * *
Волшебный колокольчик противно звякнул, известив об окончании последнего экзамена — я больше не студентка. Собрав увесистую сумку и дождавшись, пока класс опустеет, подошла к профессору Снейпу:
— Сэр, у вас найдётся время сегодня вечером, чтобы принять меня?
— Потрудитесь разъяснить, мисс Грейнджер, — ответил Мастер зелий, не отрываясь от своих бумаг.
— Мне нужно с вами поговорить, — тихо промолвила я.
— Зачем ждать? Говорите сейчас, — до чего же пронзительный взгляд.
— Это личное.
— Мисс Грейнджер, у меня ещё две пары, постарайтесь излагать свои мысли яснее, а главное — быстрее!
— Я хотела бы сегодня прийти к вам и… остаться.
— Ничего более глупого я в жизни не слышал, — сквозь зубы процедил зельевар, но, спустя несколько секунд зловещей тишины, добавил: — Пароль «Забвение».
Я опустила глаза и чуть заметно улыбнулась.
— А сейчас вон отсюда! — меня прямо вынесло из класса.
Вечером я спустилась в подземелья, постучалась, не рискнув назвать пароль, и дверь отворилась. Я прошла внутрь, кивнув профессору в знак приветствия, и села в кресло у камина. В гостиной был полумрак, на маленьком столике стояла вазочка с печеньем. На другом кресле лежал свёрнутый клетчатый плед, а на полу перед камином стояли тапочки, чёрные кожаные тапочки. Сама не знаю, почему обратила на них внимание.
Он повернулся, и наши взгляды встретились. Что-то необычное... Вот оно! Вместо излюбленной мантии и наглухо застёгнутого сюртука на нём были надеты лишь брюки и рубашка с тремя расстёгнутыми верхними пуговицами.
Я посмотрела на его босые ноги — Северус стоял на ледяном каменном полу, недовольно посматривая на домашнюю обувь.
— Вам же холодно, идите сюда, — почему-то мой голос дрогнул.
И Снейп подошел, молча, не возмущаясь, не строя гримас, сел прямо на пол рядом с моим креслом.
— Вы с ума сошли, мисс Грейнджер.
А я ответила:
— Ещё в конце шестого курса.
— Значит, мне не показалось, — абсолютно равнодушно заметил он.
В любовных романах я читала про страстные поцелуи и крепкие объятия, про долгие раздевания и трепет, про клятвы в вечной любви и верности. У меня всего этого не было.
Я наклонилась и поцеловала его, робко, неумело, стыдливо прикрывая глаза.
А он просто сидел, не двигаясь, не сопротивляясь, и просто принимал мою ласку.
Странно, но он не стал говорить, что я, по сути, ребенок, что он на двадцать лет старше, что я ещё маленькая и глупая. И даже не упоминал про то, что натворил много плохого в жизни. Ничего такого.
— У вас были мужчины? — холодно-холодно спросил Северус.
— Что, простите?
— Мисс Грейнджер, у вас были интимные отношения с мужчинами или женщинами?
Вот так вот, сходу, в лоб. И я, как маленькая девочка, покраснела.
— Нет, — а что, я должна была врать?
— Вот повезло-то, — профессор то ли съязвил, то ли действительно так подумал.
Он поднялся и молча вышел.
В гостиной воцарилась угнетающая тишина. В профессорских комнатах было так одиноко… Откуда-то послышались звуки льющейся воды. Выйдя из гостиной, я прошла через широкий коридор и увидела приоткрытую дверь. За ней оказалась спальня: два маленьких столика находились по обе стороны большой идеально заправленной кровати, в тёмном углу стоял платяной шкаф, уютное кресло у приоткрытого окна, никаких цепей и прочей садистской атрибутики.
Я тихонечко прошла вглубь комнаты. Северус был в ванной. Я зачем-то постучалась.
— Вам приспичило? — донёсся раздраженный голос.
— Сама не знаю, извините, — сказала я, и чёрт меня дёрнул толкнуть дверь и войти.
Мастер зелий стоял, упираясь правой ногой в бортик ванны, и вытирал ступню пушистым полотенцем, растопырив пальцы. Абсолютно голый. Не обращая на меня внимания, он закончил с одной ногой и принялся за другую, потом, отбросив полотенце в корзину, распрямился и вызывающе посмотрел на меня:
— Вам в ванну или просто праздное любопытство?
А я не могла ничего ответить. Я впервые видела голого мужчину, к тому же — собственного профессора, да и вообще там было на что посмотреть. Я откровенно разглядывала его, краснея, как пятилетний ребёнок. Тогда я задалась идиотским вопросом: а у него обрезание или пенис должен так выглядеть?
Профессор оказался худее, чем я думала, у него даже чуть вырисовывалась талия. Немного волос на груди, небольшой живот, кстати, у него не было пресловутых кубиков на прессе, равно как и накаченных бицепсов, трицепсов и так далее. Что в его теле меня действительно поразило, так это ноги — любая девушка позавидовала бы таким ногам: длинные, ровные, идеально пропорциональные. Про ягодицы я вообще умолчу. И вот то, что я тогда почувствовала внизу живота, называется — "хотеть".
— Вы на мне дыру прожжёте, — а голос такой притягательный.
Чёрт, я где-то слышала, что если бы бархат умел говорить, то он говорил бы голосом декана Слизерина.
— Извините, я не знаю, почему зашла... — что за муть я несла?
— Да бросьте, Грейнджер, я чертовски устал. У меня сегодня было три пары и экзамен, и всего час на перерыв, который вы, ходячая неприятность, умудрились сократить почти на двенадцать минут своей никчемной болтовней.
И он прошел мимо меня, ни капельки не стесняясь, как будто я была пустое место, вот скотина!
— Что за бредовые мысли об обрезании? Может, я чего не заметил? — сказал Снейп, повертев своё достоинство и внимательно всмотревшись в него.
— Чужие мысли читать…
— Вы так смотрели на мой пенис, что мысли отразились у вас на лбу большими сизыми буквами.
Он вернулся уже в халате, а я, как дура, всё ещё находясь под впечатлением, стояла в дверях ванной.
— Что вы застыли, как столб?
Мне хотелось убиться головой о кафель, насколько же Снейп был безразличен. В то время я ещё не знала, что это показное.
— Идите в душ, — скомандовал он. — Я спать, мне вставать чёрт знает во сколько.
Вы представляете?! Вот так спокойно. Без эмоций, без вопросов, как будто мы прожили вместе уже лет двадцать. Он даже не сказал, куда мне лечь спать.
— Куда угодно, мисс Грейнджер. Вы же у нас инициатор и идейный генератор. Это ваш сценарий, я только зритель.
С этими словами он аккуратно снял покрывало, педантично сложил его на самом конце кровати, прошептал заклинание, и подушки взбились. Снял халат, повесил его на спинку кресла и залез под одеяло.
Теперь мне предстоял сложный выбор: вот так же взять и лечь рядом и тоже оголиться — пусть мучается, хотя, скорее всего, он даже не заметит, что рядом с ним лежит голая девушка, — или всё-таки уйти, или найти комнату для гостей?
— Чёрт, как же поступить? — задала я вопрос сама себе.
Почему-то утром, когда я продумывала сценарий, полностью была уверена, что он либо не позволит мне прийти, либо вышвырнет меня сразу, как только поймёт, что я намерена здесь остаться.
Ах, да… Мне было велено принять душ.
Использованное мокрое полотенце валялось в корзине с бельём. «Ну и чем вытираться? — озадачилась я. — Что за невезение?!»
До сих пор не пойму, почему не применила высушивающее заклинание? Так и вышла из ванной комнаты — мокрая и голая, шлёпая босыми ногами по ледяному каменному полу.
Первое, что я увидела перед собой — голую задницу профессора. Он уже спал, лёжа на животе и подмяв под себя одеяло. Дьявол, мне тогда так захотелось до неё дотронуться.
Ну как Северус мог уснуть в той ситуации? Странный он...
Чуть-чуть обсохнув, легла на край кровати. Соски сжались от холода, и кожа покрылась меленькими мурашками. Боясь разбудить профессора, я аккуратно выуживала из-под него одеяло, размышляя: почему он меня впустил, почему не вышвырнул, позволив остаться?
Сейчас мои терзания кажутся мне такими нелепыми, а размышления такими категоричными:
«Я больна им, и он так близко. А если завтра он одумается и выгонит? Я хочу его! Пусть мне будет больно, пусть он не любит меня и никогда не полюбит. Я хочу, чтобы он меня трахнул. Да, просто грубо трахнул. А ещё лучше, если он меня потом унизит — получу, что заслужила. Буду подстилкой на раз, зато этот раз будет с ним.
Я освобожусь, пойму, что надо жить дальше, надо смотреть по сторонам и замечать других мужчин».
Северус перевернулся на спину, у него было такое расслабленное выражение лица, а мой взгляд упал на пенис…
«Оу, он стал больше, нет, толще», — Мерлин, какая же я была неопытная!
Может Северус просто издевался надо мной, притворяясь спящим?
Я робко поцеловала его в ключицу, потом в шею, припала к губам.
— Я спать хочу, Грейнджер, — заплетающимся языком раздраженно заявил он мне.
— А я вас хочу, — ай да я!
— Бери. Карты в руки, — закинув руки за голову, сообщил мне уважаемый профессор.
Неслыханно. Вот гад. Меня охватила паника.
— У меня никогда не было… Я не знаю, как…
— Мисс Грейнджер, — театральная пауза, — я не…
Положила руку ему на живот, и Северус тут же замолк. Почувствовала, как мышцы пресса сократились — всё-таки он что-то ощутил. Уже хорошо. Опустила руку вниз, робко коснулась фаллоса. Молчание, ни звука, лишь дыхание потяжелело и участилось.
Я сделала несколько поступательных движений, обхватив член большим и средним пальцами. Ой, он увеличился, значительно увеличился. Я судорожно сжала ноги, почувствовав в интимном месте новые ощущения, потом встала на корточки перпендикулярно к нему — решила попробовать поцеловать его там, надеясь, что от оральных ласк в моём исполнении профессора не стошнит. Обхватив его губами, ощутила солоноватый привкус, почувствовала нежную кожу. Да что же это за немое кино?!
— Он у вас такой большой, — м-да, ценное замечание…
Он ещё и усмехнулся, вот нахал.
— Грейнджер, вы вообще умеете молчать?
— А вы умеете реагировать?
— Мерлина ради, какой реакции вы ждёте? Что я буду стонать «трахни меня, детка»? Не дождётесь.
— Вы же хотите…
— Это всего лишь эрекция, я хочу спать!
— А…
— Усните уже. Я, правда, устал.
И я поверила, даже не заплакала.
— Укройте меня, здесь холодно…
* * *
Странно, я прожила у Снейпа четыре дня, а он все еще не высказал своего к этому отношения. За прошедшее время между нами так ничего и не было. Он рано вставал, весь день его не было, возвращался поздно, измотанный и уставший.
На пятый день я сделала ему массаж. Так приятно было видеть, как он расслабляется, и нежно целовать. Я наслаждалась его губами, меня даже не раздражала щетина, пробивающаяся к вечеру. Похоже, я действительно его любила уже тогда.
— Я хочу стать вашей женщиной, — обнаглев вконец, заявила я.
Села к нему на колени, расстегивая пуговички на блузке. Он опять безмолвно посмотрел мне в глаза и неожиданно произнёс заклинание — мы оказались раздетыми. Меня это так возбудило, что намокла промежность. Я смутилась, когда ощутила его руку между ног. Желание пересилило стыд, и я откинулась чуть-чуть назад. Боже мой, ну же...
— Терпение, — шепнул мне на ухо Северус.
— Не могу больше. Трахни меня, — и это я сказала?
А моя ладонь кружилась вокруг его пениса, возбуждая.
Мне показалось, или я видела искру в его глазах?
Секунда — и его палец во мне, да-да-да, именно тут, мысли запутались. Контроль потерялся, движения перестали быть скоординированными.
Он отстранил меня, немного приподнял над собой. Только бы не вскрикнуть — я читала, что будет больно.
Пристально смотря мне в глаза, он опустил меня на себя, медленно, уверенно и властно. Нет, мне было не больно, а скорее неприятно. Создалось впечатление, что внутри меня что-то надули, и хотелось это оттуда поскорее вынуть.
— Я люблю тебя, Северус, — дыхание сбилось.
Кому нужны были мои признания?
Он обхватил губами сосок, и при этом стало так хорошо — какие же невероятные ощущения… Только ноги устали, хотелось лечь на спину.
— Пойдём на кровать, — предложил Снейп.
Может, мне вообще не говорить вслух, а только думать? Разницы никакой...
Он положил меня на кровать, развёл коленом мои ноги, сопроводив все это таким похотливым взглядом, что…
— А! — вскрикнула, когда он снова вошел в меня. Второе проникновение было больнее первого. В голове явно творилось что-то не то: мелькали обрывки мыслей, долетали обрывки неразборчивых слов, и я видела все сквозь мутную дымку. По наитию обхватила Северуса ногами, теснее прижимаясь бедрами к телу любимого.
Он двигался ритмично, нависнув надо мной на вытянутых руках, закрыв глаза и чуть запрокинув голову. Я ласкала свою грудь, пропуская соски между пальцами.
Слышались звуки секса — слащавое почавкивание и гулкие шлепки. Хотелось слиться с ним в поцелуе и испытать оргазм.
Вы думаете, я его испытала? Чёрта с два! Да — приятно, да — захватывающе, но где же мириады звёзд и мир, раскалывающейся на тысячи осколков?
— Не получается, — сквозь сбившееся дыхание выдавила я.
По-моему, он уже не соображал — неконтролируемые движения, резкие судорожные толчки. Это холодный зельевар издал такой звук?
Надо отдать должное, Северус упорно старался удовлетворить меня, фантазировал и экспериментировал. Как всегда, мне, конечно, он не говорил ни слова, но как меня только ни крутили, ни вертели. То, что первое время не обойтись без дополнительного воздействия на клитор, он понял ровно на второй раз. Оказалось, профессор настойчивый не только в работе. Чёрт, кайф-то какой, когда его язык порхает по моему клитору, а затем проникает вглубь естества…
Мне до сих пор становится чуточку неловко, когда он ласкает мой анус, доставляя мне неимоверное блаженство, а тогда я чувствовала себя развратной шлюхой, всё сильнее прогибая поясницу и постыдно раскрываясь для него. Поза "сзади" понравилась мне гораздо больше, чем...
— Так-так, чуть правее... сильнее, ещё сильнее, тролль тебя задери! — и уже бесконтрольно я шептала: — Северус, как хорошо…
В ответ я услышала стон, шедший глубоко из его груди. Я ощущала каждое его движение внутри себя, и было особенно приятно, когда… когда…
— Да… да… не останавливайся, — я впилась зубами в подушку, перед глазами всё расплылось. Что было дальше, не помню, наверное, это и был оргазм.
Моя голова лежала на его плече, всё тело ныло, но было так хорошо.
— Пойдём завтра в Косой переулок, надо трюмо купить, — нарушая тишину, сказал Северус.
— Трюмо? — переспросила я, не понимая, о чём он.
— Я не потерплю ваших безделушек на камине или книжных полках, это ясно?
Улыбнулась. Мне разрешили остаться…
* * *
И сейчас, двадцать семь лет спустя, я осмеливаюсь предположить, что он тоже любит меня. Многое пережив, пройдя долгий путь, притираясь и познавая друг друга, мы любим…
Пускай его любовь странная, обжигающе-холодная, но… Мне достаточно видеть те редкие искры, что мелькают в его глазах, когда он смотрит на меня, думая, что я не замечаю.
Мне достаточно чувствовать то тепло, что исходит от него, когда он любуется свадебными фотографиями нашей старшей дочери.
Мне достаточно света, который наполняет дом, когда он кружит наших маленьких внуков.
Мы странная пара, но кому какое дело?
Познай, где свет, — поймёшь, где тьма.
Пускай же всё пройдёт неспешно,
Что в мире свято, что в нём грешно,
Сквозь жар души, сквозь хлад ума.
Александр Блок
Конец