Мы сами делаем из себя жертв, - Гроин
На улице их встретил достаточно погожий день. Пускай солнце грело не так сильно, но само его наличие не могло не радовать. Орлы гордо летали над скалами, совершенно не реагируя на путников им никогда не было никакого дела до людей. Такова их суть – быть выше склок и мирских обязанностей. Одинокие и далёкие от цивилизации холмы, и горы вплотную подобрались к двум собратьям, из-за них не было видно дальнейшего пути из этих мест. Барионор чувствовал здесь себя одновременно и спокойно, и как-то отчуждённо.
- Осталось понять где этот самый Бринмарк, - проворчал гном, оглядываясь по сторонам, в попытках ориентироваться на местности, чаще всего это удавалось ему с лихвой. Но усталость и ранения говорили о себе и его взор блуждал средь гор и лесов без особой надежды найти путь, ему скорее хотелось просто сесть и забыть про всё.
- Я бы не сказал, что тут большой выбор пути, - неожиданно даже для себя усмехнулся Барионор, - давай вперёд, к тому природному мосту, а дальше как-то разбираться будем.
- Странно что я его даже не заметил.
“Я укажу, капитан” - раздалось в голове у него неожиданно. Он попытался ухватиться за этот шёпот, но всё без толку. “Проделки драконицы, иначе быть не может” - подумал про себя командир. Так они и шли весь день трудной дорогой через тропы гор и лесов, доводя себя до изнеможения и истощения. Только Барионор мог почти без усилий выдержать этот поход. Гроину же это было в тягость, несмотря на его превосходную физическую подготовку. Он просто устал от всего происходящего.
Один пейзаж сменял собой другой. Снег приятно хрустел под тяжёлыми шагами воинов Империи. Солнце начинало клониться к закату. Птицы окончательно перестали петь, они и до этого лишь немного перебивали тревожный гул заледеневших и одиноких гор, но теперь замолчали до будущих рассветов. А они всегда наступают, в этом уникальность мира. Какое зло бы не коснулось его он всё равно восстанавливается и начинается новый день. Почему я говорю о мире, как о каком-то одушевлённом существе? Потому что он отчасти таким и является. Будущее многое откроет для людей, но всё ли вы готовы принять, всё ли это действительно необходимо? Не вся информация необходима для существования обычных живых существ. Не вся, уж можете поверить мне.
В какой-то момент Барионор захотел поговорить с новой спутницей, что была отныне внутри него. Нужно было понять, что ей движет.
- Мы идём уже полдня, хоть в правильном направлении? – пока он пытался согреть свои руки путём растирания, он также успевал и обращаться мыслями к самому себе.
- Если бы шли неверно, то я бы вмешалась, - какого было его удивление, когда она всё-таки ответила.
- Неужели заговорила со мной?
- Я могла бы быть и более общительной, но сказывается период привыканий к новой форме существования, знаешь ли, - с издёвкой ответила Эмелия.
Несмотря на всю её доброжелательность и милость внутри, всё-таки был в ней яд ненависти – неотъемлемый отпечаток несправедливой и одинокой жизни.
- Посмею тебя тревожить, - не без ухмылки вымолвил Барионор.
Любил он женщин, что порой могут достойно съязвить в его сторону. Добавляло остроты в разговоре, соответственно делало беседу более интересной.
- Нужно было сразу догадаться, что у тебя нет чувства такта, - буркнула она.
- Я же грубый имперский воин, куда мне, - тут же прикрылся капитан своим статусом, это его излюбленный словесный приём.
- Ты знаешь грамоту, обладаешь большим объёмом информации, многое умеешь, способен к критическому мышлению, - не без восхищения перечисляла та.
- Тебе доступна моя память? Или откуда такое внезапное восхваление моей личности? Оно может взяться только, зная мою биографию, - не без гордости изрёк Барионор, попутно вырисовывая в памяти все моменты своих триумфов над врагами…
Убийство у церкви десятерых Неуловимых, Встреча с 106-той и разрушение логова Неуловимых, Поимка Мясника из Исара, Становление Чемпионом Империи по фехтованию, Защита Свалидара, после которой он навсегда стал героем в сердцах имперского народа, Горящие поля, Подавление мятежа и убийство дракона. Это пройдённый им путь, который вам будет суждено вновь пройти вместе с ним. Однако эти же истории заставляли его ненавидеть любого мага, умеющего читать мысли. У Барионора были свои скелеты в шкафу, о которых никому лучше не знать. И есть очень зверские сцены, которые даже такую “закалённую” жестокостью, по её мнению, девушку могут ввергнуть в шок.
- Нет, что-то мне удалось в тебе увидеть, ещё когда ты спал, но это было самое поверхностное. Ты и сам понял уже, что именно я знаю. А глубже, - она стала тише, и кажется сильно задумалась, - похоже на тебе есть какой-то магический след, ты об этом хоть осведомлён? - с каким-то упрёком проговорила драконица.
- В моей жизни много всего происходило. Я и сам не помню некоторые события в подробностях. Но может дело в том, что когда доходишь до определённых военных чинов в Империи – капитан и выше, то дают некоторое зелье, сваренное нашими искуснейшими алхимиками. Может оно не только усиливает, как говорили нам, но и что-то делает и с памятью, например, блокирует её для других магов.
- Если бы всё так было на самом деле, - вздохнула она, - не знаю, не знаю. Боюсь, что твоя память закрыта, как и твои мысли по другой причине. Нечто большее блокирует их, - последнее предложение Эмелия выделила с особой мистической окраской.
Барионора это сразу насторожило. Показалось, что она кое-что поняла в этой ситуации, но делиться этой информацией не торопится.
“До последнего момента никому нельзя доверять”, - подсказало капитану собственное сознание.
- Так вроде ничего не должно быть сверхъестественного, надеюсь что это проделки наших исарских алхимиков. Но в чём такая надобность, если читать мысли умеют единицы?
- Просто так взять и понять, что думает человек – нет. Зато проникать на время в сознание человека и переживать события его жизни на своей шкуре – не так уж и мало. На это способны те кто хоть немного сильнее среднестатистического мага, а я по праву считаю себя чародейкой высшей категории.
- Что я могу сказать, Империя никогда не жалеет денег на армию, в этом плюс моей профессии, несомненно, - решил уйти от болезненной для него темы Барионор.
- Тоталитарная власть держится на двух вещах: на пропаганде здравого смысла в умах и сердцах и на армии, конечно, на вас не могут экономить, - с чётко вырисовывающимся презрением высказала Эмелия.
- Я стал сражаться за эту страну не просто так, на то была сильная причина. Для того чтобы пережить надвигающуюся бурю всему Ариану нужна сильная и могущественная империя, с невероятной пропагандой героизма и веры. Так что только диктатура может противостоять древним кошмарам, о которых ты говоришь. Только зло справится со злом.
- Я не сомневалась, что у тебя есть свои доводы. Но не всегда всё так, как нам кажется.
- Да, вот ты например уверена, что скоро действительно будет некая крупная опасность?
- До конца неизвестно, но личный опыт и смутные пророчества подсказывают, что я права.
- Должны быть какие-то веские аргументы, иначе бы спокойно поужинала мной, - подстегнул капитан.
- Я бы в любом случае не стала этого делать. Забыл, что я отказалась от поедания людей?
- Всё так говорят, но как-то раз мне довелось столкнуться с такими. Был хороший хирург, хоть и вскрывал чаще всего трупы: спокойный, услужливый, добрый. Словом – приличный гражданин. Если не вдаваться в особые подробности, то он убил сам себя, когда мы раскрыли что он каннибал.
- Зло скрывается в самом неприметном, - только и высказала драконица.
- И я о том. Поэтому я никогда не верю никому.
Произошла небольшая пауза, прерываемая лишь воем ветра. Однако, Барионор уловил момент и продолжил дальше:
- Так что там насчёт твоих мотивов?
- Скажем так, у меня некоторое предчувствие насчёт будущего. Это всё весит в воздухе, не могу толком объяснить. Возможно, это произойдёт со дня на день, возможно через месяцы или даже годы.
- И что именно грядёт? - не без интереса расспрашивал Барионор её, хотя где-то в глубине себя чувствовал, что не хочет знать точнее. Ведь ему в этом новом спектакле уже назначена роль, в которой быть может он и не хотел участвовать.
- Великая война, угрожающая всему Ариану, - с грустью изрекла та и резко замолкла, - к этому же меня подводят некоторые очень туманные и давние пророчества: “Мир от древнего ужаса сможет спасти только союз дракона и человека”.
“Под союзом можно многое понимать” – подумал Барионор, но произнёс только:
- Сражения постоянно раздирают этот мир. А разгадкой может стать любой дракон, ставший человеком по своему желанию.
- Возможно, но это точно будет нечто особенное, так что начинай готовиться уже сейчас.
- Если ты подробнее расскажешь мне о перспективах нашего взаимодействия, то я буду лучше готов к будущему, - ловко перешёл он на другую тему.
- Хитро, ладно, мы теперь с тобой в одной лодке, которая плывёт в неизвестность. Расскажу, - она глубоко вдохнула, и начала длинное повествование, - вскоре ты почувствуешь, что стал сильнее и уставать будешь медленнее. Через более продолжительное время сможешь управлять стихией, в моём случае огнём, для этого нужно достичь определённого единения между нами. В перспективе, в древних легендах, ты сможешь получить мою способность – трансформация из дракона в человека, хоть тебе и нужны будут особенные реагенты для этого. Но это лишь в сказках и мифах, я очень сомневаюсь в этом. Так что на конечной стадии тебя ожидает подобное мне умение управлять огнём. Поверь, это большая сила и кому-то случайному я бы её не доверила, так как меня не просто так называют “Хранительницей Огня”.
- Что-то не слышал, - не смог не съязвить Барионор.
Он хоть и обладал всей суровостью и жестокостью, необходимой для командора, но тоже любил порой поиздеваться и колко пошутить. Это давало хоть немного расслабиться и так уставшей душе. Тем более сейчас во время долгой ходьбы – самое то.
- Твоя проблема, - парировала она.
- Огонь, - задумался капитан, полностью ожидав подобного ответа на издёвку, - какая божественная трагедия снова.
На этом моменте в его мысли вмешался запыхавшийся Гроин:
- Я смотрю у тебя что-то особенно задумчивый вид сегодня.
- Наслаждаюсь общением с нашей драконессой, - искренне ответил Барионор ему.
Перед единственным человеком в этом мире у него почти не было тайн – перед Гроином. Верный спутник и лучший друг уже долгие годы и кажется это продлится до конца их дней.
- А как же я? - рассмеялся гном, - уже не тот что раньше?
- Нужно же знать, какие у неё мысли насчёт ситуации в нашей жизни в целом.
- Согласен, но для меня уже удивление, что она может поддерживать связь с тобой на таком уровне.
- Для меня тоже, уж поверь. Если вкратце, то меня ждут некоторые изменения, например, владение магией огня.
- Никогда не любил чародеев, - встав на высокий холм, и глядя вдаль, изрёк он, - но ты, конечно, исключение, - со всей дружелюбностью рассмеялся он.
- Что видит твой, хоть в какую-то неделю, трезвый взор? - усмехнулся капитан.
- Неплохую дорогу вниз по склону, поближе к земле, шутник, - со всей серьёзностью сказал он и спрыгнув с возвышенности спокойно пошёл дальше, - должен заметить, что я никогда не пью в походах – никогда. Это величайшая глупость - считать, что гномы просто тщеславный, глупый народ низкорослых алкоголиков. Знаешь, подгорный народ - это идея, - со всей гордостью и восхищением говорил Гроин, - идея, в которой воплощается: слава, мощь, гордость, непреклонность, храбрость, честь. И я доволен, тем что принадлежу к такому стойкому на удары судьбы народу.
- Как разошёлся то. Ты же знаешь, что я всегда уважал гномов. Ни одного за свою жизнь не убил.
- Зато избил, - подмигнул ему друг.
- Не без этого. Впрочем, вернёмся к Эмелии. Она присоединилась ко мне только из-за одного – ей кажется, что скоро начнётся некая Великая война.
- Сколько эта земля их уже поведала, - гаркнул собеседник, недовольно мотнув головой.
- Но это – совсем другое дело. Глобальная угроза всему живому.
- И этому противиться должны мы с тобой? Нет, серьёзно? Императоры, князья, вожди и атаманы, генералы, маги, шаманы – существуют по сей день, но лезть в это нужно нам? – как обычно Гроин отреагировал ворчанием.
- Пока можешь спать спокойно, ничего ещё неизвестно. Пока нужно дойти до Бринмарка, затем на лошадей и до Исара.
- Всё равно, известия не из приятных.
- К нам и не обращаются, если всё хорошо.
- Это уж точно, - с кровавой горечью во рту высказал гном, - а жаль.
Барионор вновь обратился внутри себя к драконице. Поддерживать одновременно разговор с ней и быть при этом ещё чем-то занятым – сложно. Нужна определённая концентрация и спокойствие.
- Ты слышишь и видишь тоже самое, что и я? - пытался уточнить он.
- Да, - только и сказала она.
- А выходит на время из моего сознания и тела сможешь?
- Покажет время, но ты не бойся - я взрослая девочка. Не испугаюсь твоих интимных связей, - тут же отшутилась она.
- Какая ты колкая, всегда так?
- Время от времени, - кокетливо произнесла драконесса.
- А ты всегда слепой и храбрый патриот готовы на всё ради Родины?
- Время от времени.
* * *
Дело подходило к ночи, компаньоны озадачились ночлегом. Судя по тому, что где-то уже совсем вблизи они видели нормальный спуск к долине Бринмарка, редкие наводки Эмелии были не так уж и плохи.
- Мы прошли примерно полпути, - установил со слов драконессы, посиневший от холода Барионор, как только скрылось солнце, то стало практически невозможно находиться на усиливающемся ветру, - нам нужно убежище.
- Да, но где его устроить? – поинтересовался Гроин.
Они начали искать место для сравнительно небольшого лагеря. К сожалению, вокруг них был только голый и заснеженный лес, который едва ли мог защитить их от метели.
- Лучше бы она осталась в драконьей форме, отвезла нас до Исара, а там передала силу, - вымолвил себе под нос гном.
- Ей нужно было место сосредоточения силы, таковой является её логово, как я понимаю. Видимо не зря она жила именно там, она буквально ждала достойного человека ради этого момента, - лаконично уложил капитан, - а теперь у неё нет сил на это.
- Как мило, чёрт побери, - почесал бороду гном, - ничего поближе не могла найти?
- Раньше её логово было в более людных местах, потом на них начали охотиться, многих убил мой собственный учитель. Так что она оказалась здесь. Но сейчас дело обстоит так – Эмелия дала мне силы, а я не забуду ей воспользоваться. А вот идти придётся на своих двух.
- Вон там! - прокричал внезапно гном, когда, идя по лесной дороге, они в очередной раз завернули за угол, - чьё-то логово.
- Лучшего варианта не найти, но к нам может заглянуть владелец этого жилища.
Барионор зашёл и сразу поморщился от специфического запаха, который царил в этом предгорном своде, но лучше чем погибнуть от холода.
- Какое-то животное? Убьём, если вернётся.
- В таких местах могут быть вполне серьёзные твари. Но ладно, заранее не узнаешь, чего подчас стоит ожидать. Так что за работу. Я пойду колоть дрова, дай мне свой топор, Гроин, - потребовал командир.
- Рубить им дрова? Ты свихнулся?! Я его постоянно точу и забочусь больше, чем о себе, - гном прижал секиру к груди.
- Я буду максимально аккуратен, себя защитишь моим двуручным мечом.
- Не дай Император, чтобы ты повредил его или он стал тупым, Барионор, максимально осторожно, - предупредил заранее Гроин, - иначе я тебе таких тумаков наваляю.
Гроин не учёл, что и сам Барионор не любил расставаться со своим оружием, ведь это подарок учителя, который когда-то тому передал отец Барионора. Именно этим клинком ему довелось первый раз лишить жизни человека. После обучения у легендарного Волкора – “Убийцы драконов” из Арстеда он попал в сам Исар - в жемчужину Империи, что стоит на Великом разделении рек. В этом запутанном и до ужаса иерархическом городе, в котором чтобы пройти к следующему ярусу нужно было платить за вход, именно здесь и произошло это первое убийство. В Исар стекались все богатства с обширных земель Ариана, включая захваченный Жарнал на юге и присоединённые земли на севере. Вассальная часть гномов также отправляла все подгорные сокровища в центр страны. Здесь каждый человек мог добиться всего чего угодно, получить всё что хочешь, однако, многие так и погибли среди тёмных и узких переулков этого города. В этих самых закоулках и произошла эта история.
* * *
Барионор направлялся в казармы на ночлег после долгого патруля по городу. Багровая луна, до этого освещавшая проклятую дорогу рядовому скрылась за тучи. Это был именитый Форбозен. Особый спутник Ариана, свет которого привлекал к себе все самые ужасные силы. Рядовой зашёл за угол, чтобы сократить дорогу. Оказался самом обычном переулке Исара, но зато в очень грязном и дурно пахнущем. Через пару секунд он услышал пронзительный визг: “Помогите, кто-нибудь! Спасите!”. Голос принадлежал молодой девушке, в нём слышались нотки боли, отчаяния и даже гнева. Не похоже на притворство. Будущий капитан не мог остаться равнодушным к такому.
Он побежал в сторону источника этих звуков. Быстро, как мог, пытаясь опередить непобедимого соперника – время. И ему это вполне удалось, так по крайней мере показалось. Барионор увидел, как усатый, неопрятный, в грязных лохмотьях и измазанный копотью мужчина средних лет прижал к стенке вполне себе приятную стройную брюнетку милого вида, примерно в возрасте двадцати. Раздался треск кожаной одежды, ещё чуть-чуть и грудь незнакомки могла быть оголена на холодном ветру, который следом за собой волочил крупный шторм. Девушка завизжала и попыталась ударить насильника, но он ловким движением схватил замахивающуюся руку и вывихнул её.
- Именем Императора, остановись! - крикнул с максимальной серьёзностью Барионор, приближаясь к преступнику.
- А то что? - кинув полуголую девушку в чёрную лужу, дерзко заявил он и направился в сторону солдата.
- Сейчас узнаешь, - процедил сквозь зубы будущий капитан и плюнул в его сторону.
- Напускной пафос любого правительственного пса, тьфу. Лучше потанцуем! - разгневано бросил тот и достал нож из-за пазухи.
Барионор озарил ночь блеском Кастодиана, вынимаемого из ножен. Два соперника встали напротив друг друга. Один смотрел даже с некоторым страхом, видна была неопытность – это был наш герой. А у второго во взоре не было ничего, кроме дикой и голодной злобы. Первым атаковал разбойник, он кинулся на Барионора, целя сразу в сердце, однако мимо. В последний момент рядовой увернулся и даже успел ударить оппонента ногой в искривлённую спину. Бандит вновь атаковал, но уже с меньшим энтузиазмом и силой, зато достаточно изворотливо. Достал врага в районе руки, но его это не остановило. Барионор закончил манёвр и перерезал противнику рёбра. Они вновь встали друг напротив друга.
“Не так это всё просто, годы тренировок и не могу быстро убить. Неужели я не хочу убивать? Столько лет готовился…нет, я должен отринуть страх и закончить начатое. Такие люди недостойны жить, должен атаковать!” – холодный рассудок выиграл на этот раз бой с сердцем.
Барионор кинулся на разбойника и в один миг озлобленно прошипел накалённый между ними воздух, рассекаемый его мечом. По улице раздался болезненный вопль, предвещавший эпилог битвы. Он несколько разочарованно посмотрел на багряную кровь, которая начала скользит по разгорячённому клинку. Кровавая и крупная луна, которую здесь именуют Форбозеном, вернулась из-за туч и направила своё сияние прямиком на разбойника, вскоре она достигла и будущего воителя Империи. Вдалеке из-за поворота выглядывали рыскающие алые глаза, они с упоением смотрели на каждый миг смятений будущего капитана.
Барионор наклонился над своей жертвой, решая, что сделать с этим бесполезным куском давно уже прогнившего мяса. На лице снова появились нотки сомнения. Есть ли смысл его добивать? Если этого не сделать он будет преследовать девушку. Но если совершить вот такой самосуд, то это означает очень быстро потерять веру в имперский справедливый суд. Но ради истинной справедливости порой должен решать один человек, сильный и достаточно великий, чтобы выдержать накал совести. И с этими мыслями будущий капитан занёс меч над преступником. Однако ему помогли в решении этого вопроса. Разбойник дёрнулся, напоследок воткнув в живот Барионора свой нож, но толком не смог пробить стальной доспех. Рядовой без промедления, на одном искусном рефлексе, перерубил бандиту глотку. Брызги крови щедро залили улицу и обмундирование воина. Он лишь с презрением поморщился и остервенело вытер лицо от крови. “Как глупо, мог жить хотя бы в тюрьме, поди выпустили бы ещё даже”. Полил пока ещё лёгкий дождь.
Девушка пришла в себя и встала, уже направляясь к своему спасителю. Эта женщина обладала весьма выразительной внешностью, красотой которую я бы назвал страшно-внеземной. Стройная брюнетка в строгом корсете, который идеально оформляет её фигуру, в обтягивающих леггинсах, подчёркивающие соблазнительность длинных ног. На кожаном поясе покоятся ножны с множеством ножей и клинков самых разных размеров. “Она могла дать отпор в любой момент” – понял Барионор, тут он прав. С одной стороны, её обмундирование позволяло выглядеть ей изящно и эффектно в глазах любого человека, но при этом одежда сохраняла некую практичность для того чтобы всегда можно было использовать собственные боевые навыки по назначению. Передвигалась же она на высоких каблуках, хотя она и так была не сильно низкой. “Грации ей не занимать, если она способна сражаться, когда такое надето на ноги”. Чем ближе она подходила, тем лучше можно было разглядеть неистовый блеск её голубых глаз. Этим невинно-страстным взглядом девушка пробила душевные доспехи Барионора. В этом взоре было всё: свет и тьма, мистика и магия, любовь и боль, счастье и несчастье, огромная мудрость. Она положила своё личико с единственной родинкой под правым глазом на узкие плечи, открывая рядовому вид на нежную и длинную шею с весящим на ней медальоном в форме чёрной лилии, на которой красовались небольшие капли свежей крови. При этом её волосы мягкой и лёгкой волной разошлись по её телу, одна из таких волн подчеркнула выразительность груди. Роковая незнакомка аккуратно разомкнула сахарные алые губы, похожие на только раскрывшиеся бутоны розы. Улыбнулась искренне и лучезарно, и в этот момент по её лицу прошлись две идеально сформировавшиеся капли дождя. Своими жестами она добила Барионора, привнеся в его жизнь свет. Расслабленно, с игривой искрой, с намёком на продолжение. Носиком она недовольно фыркнула, пытаясь избавиться от навязчивого запаха улицы. Рядовой же его уже давно не ощущал, его обаяние полностью захватили её духи. Это была смесь неярко выраженной ранней клубники и погибающей осенью горькой лилии. Запах на любителя, но даже здесь она не прогадала. Незнакомка как будто знала всё, что нравится Барионору. Все жесты, все слова и все предпочтения. По тому как она вся порхала и светилась было понятно, что она ждала этой встречи, что она рассчитывала его увидеть. Не побоюсь сказать, что девушка будто бы ждала его всю жизнь. Это видно по её поведению. Рядовой же был крайне неопытен и мало того, что он только убил человека, но теперь ко всему этому добавились новые ощущения ранее ему незнакомые. Но эта женщина явно стоит того, чтобы быстро и решительно разобраться в своих ощущениях. Барионору чертовски повезло.
“Дай мне Император удачи, чтобы это был просто женский психоз, а не нечто большее”. Но видимо драгоценный Император поскупился на удачу для своего верного сына.
- Спасибо, имперская стража как всегда вовремя, - она легонько усмехнулась.
С первых же более-менее решительных взглядов рядового определилась их дальнейшая судьба. Порой самые очевидные решения – те что первыми приходят на ум. Если тебе нравится какой-то человек, то не стоит себя лишний раз сдерживать, нужно попробовать, копание в себе здесь не поможет.
- Служу Отечеству, - отчеканил Барионор, просто не зная что ещё сказать.
Он хотел попытаться сыграть перед ней своим безразличием, но недавняя жертва быстро превратилась в охотницу, в охотницу на его сердце. Она прекрасно понимала, что внутри он совершенно иной.
- Меня зовут Лиллия Славянова, для вас просто Лилли, - теперь уже знакомая незнакомка тёплыми и мягкими ладонями отвела его усталый взгляд от трупа.
- Рядовой Барионор из Арстеда, к вашим услугам, - отрапортовал в ответ, пытаясь ещё и отряхнуть пострадавшую.
“Фамилию свою решил лишний раз не распространять, какая осторожность” – закусив край губы подумала она.
- Зачем такие формальности, - кокетливо повела разговор уже в более тёплый ключ, - можно и просто – Барион.
- Не стоит, плохие воспоминания.
Его лицо тут же перекосило, как будто по телу прошёлся холодок, огненный холодок. Он весь напрягся, навострился. Недовольно надул ещё не огрубевшие скулы.
- Вам есть где остановиться, почистить вещи, как-то оправиться после случившегося?
Когда-то давно будущий капитан был очень заботлив к девушкам. Что же, потом он поймёт, что не всё что кажется невиновным является таковым. Простая истина залежится в его голове “Все виновны - вопрос лишь в степени”. Истина заложена в этом, но она страдает большой долей пессимизма и максимализма, от этого кажется грубой и неоправданной. Что ж, каждый решает для себя.
- Есть, но мне, возможно, - медленно отозвалась она, - понадобится ваша помощь, мало ли кого я ещё могу встретить в это время? Не сделаете милость даме, отведёте до дома?
- Я должен возвращаться в казармы, - попытался отказать ей Барионор, но даже он чувствовал насколько это неубедительно звучит.
- Не обижайте девушку, - она аккуратно, как пушинка падающая на подушку, подвела ему под руку свою ладонь и вплотную прижалась к мощной груди.
- У вас тридцать минут, - он не удержался и ответил ей взаимностью.
У Барионора из головы тут же вылетела всякая служба. Такие лёгкие и искусные заигрывания быстро нашли своё отражение в неопытном сердце молодого, но уже первоклассного воина. Не прошли они и десяти метров, как их врасплох застал сильнейший ливень. Почему они забыли про тучи и надвигающийся шторм? Потому что уже во всю поглощали друг друга взглядом. Нет смертным расам дела до мира, когда они встречаются вместе. Уникальная сила и самая страшная слабость – привязанность.
И хоть Барионору понравился момент превосходства над противником, из-за которого он не раз будет сражаться, однако именно тогда он на деле понял почему убивать нужно за дело, за идею. Чтобы упокоить собственную совесть и окончательно не скатится в пучины мрака нужно понимать зачем ты добиваешь своего врага, нужно понимать зачем идёшь и что готов отдать за продолжение пути. Долгие годы спокойная жизнь Империи была мистической любовью капитана, с помощью которой он с лёгкостью засыпал по ночам и также просто вставал по утрам. Но мечты имеют свойство гнить и погибать под гнётом реальности, имеют свойство рано или поздно предавать, тоже самое и с любимыми…девушка была в сговоре с разбойником.
* * *
Барионор вышел из небольшой пещеры, в которой несмотря на не самый приятный запах, находится гораздо приятнее и уютнее, чем на разыгравшемся ни на шутку ветре, который был серьёзно нацелен сбить незваного гостя с ног и оставить лежать на холодном снегу. Капитан подошёл к длинному обрыву, что был неподалёку от них. И засмотрелся на местный пейзаж: “Ради такой земли стоит сражаться, кусочек того что я до сих пор люблю на Родине”. Рядом заледенела безмолвием некогда бушующая горная речка, теперь она лишь тихо свисает со скалы. Деревья устремили свои верхушки к бледному солнцу, сначала развив обширную корневую систему для выживания в таких прохладных условиях. Горы молча глядели на капитана, им не было никакого дела до происходящего вокруг них. Но самое главное это то что было внизу. Там были огромные таёжные дебри с неизведанными тропами и загадками. Множество различных животных, от голодных людоедов и до милых пушистых зверюшек. И несмотря на роскошные и крупные ёлки, которые громко покачивались в разные стороны, издавая ни то скрипы, ни то всхлипы, всё-таки можно было услышать, как совы и филины переговаривают друг с другом: “У-у-у”. И как нестранно, два источника лёгкого шума не могли помешать спокойствию окружающей природы. Даже ветер лаконично взаимодействовал со всеми обитателями леса. Капитан здесь чувствовал себя отрешённым от всего мира, но глубоко внутри осознавал, что он является здесь чужаком, лишним звеном. И он недолго постояв всё-таки вернулся к тому что хотел сделать.
Капитан подошёл к ближайшему дереву и уже было замахнулся, но в последний момент заметил, что чуть не убил своими грубыми лапами молодую берёзку. “Священное дерево Империи, символ чистоты наших начинаний, как я посмею тебя тронуть”. Он прикоснулся к мощному стволу старого дерева и как будто подчерпнул сил для себя. “В каждой частице родной земли есть сила для моего народа, только тратим мы её без должного ума”. Размышления капитана затянулись, и он не смог сдержать поток мыслей: “За что умирают юноши? Мир разделяют жирные бюргеры, а солдаты погибают за них. Каждый из павших был мне братом, каждого оплакивает моё сердце. Жетоны павших всегда со мной, согревают моё сердце даже в самых страшных боях. Я не могу показывать слабость перед окружающим миром, не могу разочаровывать Гроина, поэтому никогда не дам выхода слабости. Так что только ты, родная берёза, понимаешь меня. Может завтра уже не увижу твоего доброго лика. Не плачь же о моей душе - это бесполезно. Но я искренне надеюсь, что похоронят меня под твоими блестящими серьгами. Может под твоей тенью закончится моё вечное изгнание”.
Он простоял около белёсой красавицы закрыв глаза на несколько минут. Немного спустя отошёл к старым и почти гиблым деревьям и стал рубить их, заодно стараясь не навредить дорогому для Гроина оружию. Рубка шла хорошо и быстро, ведь силы и мощи его рукам и телу не занимать. Были проблемы с другими вещами. С тех пор, как он вышел из логова той самой драконессы голова была не в самом лучшем состоянии. Особенно после длительного диалога. И поэтому боль только усиливалась, из-за частых и гулких ударов о неожиданно крепкое дерево. Вскоре над ним уже во всю сияла луна, ознаменовывая глубокую ночь. Рядом лежала приличная куча древесины, которая ещё не раз понадобится. И тут он уже засобирался обратно к убежищу, но услышал пронизывающий и страшный голодный вой, что раздавался не так далеко от него. “Похож на волчий, но что-то в нём не так, чувствуется человеческий тембр” - про себя подметил капитан.
* * *
Гном в этот момент остался один в холодной пещере. Бездействие порождало в нём мысли и точно также, как его близкий друг он любил погружаться в собственное прошлое, которое зачастую могло ответить на вечно мучащий вопрос “зачем я здесь?”. Но при этом возникали и новые вопросы.
“И как я только оказался в таких условиях, я же дворянин как никак. Одна из самых влиятельных семей Скрона. Но собственная идеология и непримиримая борьба с существующими порядками отослала меня защищать чужую систему. Какая ирония. Неужели отец был прав, неужели так надо жить?”. Гроин тут же вспомнил своего родителя, который и принёс такое богатство семье. Его гениально-безумные наставления, с которыми лично у него никогда не было желания связываться.
Тёплое и уютное поместье, вкраплённое вглубь камня. Так как лично я знаком с множеством культур и с множеством миров, то специально для землян я сравню этот дом с неким подобием вашей Петры, разница лишь в том, что нет строгих колон и всё выдержано в холодном нордическом стиле. Однако даже у этого строения было три балкона: по краям и в центре. В такой чудесной и необычной для человека постройке жила семья Гроина – Атрейды. Здесь же поглубже и был кабинет отца, в который сейчас шёл по вычурным залам ещё юный гном. Мама заранее его предупредила, чтобы он был почтителен с папой и лишний раз не открывал уст: “У него много дел, не мало любящих жён, поэтому и других сыновей хватает. Мы ему не нужны так, как он нужен нам, будь как можно добрее с ним и уважай его несмотря ни на что. Ты идёшь разговаривать с серым кардиналом всей экономики Скрона”. Тогда сказанное ей почти не возымело на него действия, он даже в молодости не привык опускать свою голову и давать владыкам делать с ней всё что угодно. Теперь это тем более не имеет значение, ведь женщина, которая ему это сказала погибла и осталась в его памяти лишь за свои голубые бездонные глаза. Это единственное что у него осталось от матери. А отца он до сих пор не может простить за один факт многожёнства, а если вспомнить про его жадность и деспотию, то иной раз хотелось отрубить ему его длинную и важную бороду и сделать всё в семье по-своему, ничуть не хуже. Во многих аспектах личное правление гнома могло быть даже лучше.
Гроин постучался об громадную золотую дверь (если в Империи больше всего ценили серебро, то здесь наблюдалась любовь к золоту и драгоценным камням), в которую были инструктированы крупные алмазы. У него заранее перехватило дыхание и задрожали ноги. Он был наслышан о репутации своего строго родителя, был наслышан о том, как тот расправляется с теми, кто ему переходит дорогу. И несмотря на все свои скептические настроения невозможно было сдержать естественного влияния непоколебимой воли отца, пускай и сквозь весьма плотную преграду.
- Входите, кто бы там не был, - раздражённый грубый голос раздался из глубин кабинета.
- Приветствую, отец, - он только зашёл, но уже тут же поклонился.
- Следовало бы поклониться пониже, к тому же желательно заранее себя учить ко всем обращаться полным именем и титулованием.
- Здравствуйте, Атрейд Краен, высший советник собрания Скрона, заседатель счётной палаты Скрона, - Гроин максимально низко поклонился.
- Так-что лучше, садись же.
Наконец-то наш гном мог хоть немного расслабится и перевести обрывочное дыхание. Комната была обставлена лучшей мебелью гномов. Огромный каменный стол из драгоценного в Империи мрамора, на котором была экономическая карта их государства, испещрённая торговыми путями и макетами караванов, в верхнем углу была начерчена огромная таблица поставок, расходов и доходов, сроков и целей. Но Гроин не сильно любил все эти экономические схемы и поэтому решил лучше смотреть на стены выполненные первоклассными мастерами, вдоль которых везде были развешены грамоты и благодарственные письма жителей Скрона, совета Скрона, торговых партнёров и даже пару писем от самого Императора Рилая 2.
- Покажи своё величие и другу своему, и врагу своему. И тот и другой будет тебя уважать, и тот и другой будет потенциально бояться, - объяснил Краен, когда понял на что смотрит его сын и расчесал свою роскошную белую бороду.
- И зачем делать так, чтобы тебя боялись собственные друзья? – Гроин не выдержал даже секунды без спора со своим отцом.
- Страх – универсальное оружие, которое готово к тебе прийти в час нужды как самый преданный союзник. Мне жаль, если ты к своим годам не пришёл к этому, - он выразительно поднял свою крупную руку, обременённую великолепными кольцами с дорогущими самоцветами и резко махнул в сторону, будто бы говоря: “С тобой и так всё понятно”.
- Предпочитаю уважение и любовь, - парировал сын, стараясь не уступать в твердолобости отцу.
- Уважение и страх две стороны одной и той же медали, когда-нибудь ты это поймёшь, а пока у нас и так есть что обсудить.
Краен достал курительную трубку, сделанную из красного дерева, который рубят на далёких и диких островах Орлегса. Затем встал из-за кресла и повернулся спиной к Гроину, показывая ему золотые узоры багрово-матовой мантии, которая и по сей день преследует гнома, как самый главный символ его безграничной власти в глубинах Скрона.
- Твои братья докладывали мне что ты раздал часть своей выручки, которую ты получаешь за участие в семейных делах более бедным жителям Скрона. Максимально неудачное решение, - старый гном так сильно нахмурился, что его собеседник заметил это даже несмотря на него.
- Несправедливо что при почти одинаковых задатках между нами такая большая материальная разница. Решил немного помочь людям, что здесь такого ужасного?! – Гроин стал оправдываться, пон<