На Цветном бульваре,
кроме всевозможной чепухи стран Старого и Нового Света, показываются еще и следующие редкости:
1) Театральная карета, сооруженная в 1343 году. Никуда не годна, но величественна. Верх проломан, на прошлой неделе, перед репетицией, воробьем, севшим на карету, дабы воспользоваться ватой, выпавшей из шапки возницы.
2) Две театральные лошади, впряженные в означенную карету, неопределенной масти, безгривые, бесхвостые, с винтообразными ногами. Одной 84 года, другой — 67. На одной из них в 1812 году был взят в плен французский генерал, маркиз Бланманже.
3) Белая крыса (stultum animal4), 1¼ фута роста. Редкий экземпляр. Найдена в 1880 году запеченной в филипповском калаче. Наспиртованный препарат. Новинка для молодых зоологов.
Ну надо же! Непременно надо пойти посмотреть. Вы не были в этом музее?
Дворник. И не был. И не пойду. Что я там не видел-то. Хромую лошадь? Ха-ха-ха. Может мне тоже музей открыть – у меня тут в мусорном баке много всего интересного. (отходит в сторону, продолжает пометать двор)
Прохожий. Вот чудак-то. Видать, культура – вещь сложная, не каждому понятна. Эх ты… (уходит)
Дворник (читая объявления на столбах). Вот понаклеили-то опять объявлений, спокойно людям не живется. Что тут такое?
ДОКТОР ЧЕРТОЛОБОВ (Какова фамилия-то! Кто ж к такому пойдет-то. Хоть бы псевдоним взял что ли?)
Принимает ежедневно с 7 ч. утра до 12 ч. ночи. Бедных лечит 30-го февраля, 31-го апреля и 31-го июня бесплатно и 29-го февраля с большой уступкой. Молчановка, Гавриков пер., собственный дом. (Срывает)
Так, а здесь что?
Продается книга. Искусственное разведение ежей. Для фабрикующих рукавицы. Соч. отставного, прапорщика, ныне сельскохозяина Раздавилова. Ц. 15 к.
Да, добрая книжка, чувствуется.
(Срывает). Ну вот и хорошо. Вот и порядок.
Прохожие 1 и 2 прогуливаются, разговаривают
Сцена 2. Хамелеон
Очумелов, полиц. надзиратель
Хрюкин, золотых дел мастер
Собачка (визг)
Прохожие 1 и 2
Городовой
Прохор, повар
(Через базарную площадь идет полицейский надзиратель Очумелов в новой шинели и с узелком в руке)
(Голос за сценой) Хрюкин: Так ты кусаться, окаянная? Ребята, не пущай ее! Нынче не велено кусаться! Держи! А- а!
(Слышен собачий визг Прыгая на трех ногах и оглядываясь, бежит собака. За ней гонится человек в ситцевой накрахмаленной рубахе и расстегнутой жилетке.Скоро собираются прохожие 1 и 2, дворник, городовой).
Дворник, прохожие 1 и 2, городовой: Что случилось? Что такое?
Входит Очумелов, приближается к толпе.
Городовой (Очумелову): Никак беспорядок, ваше благородие
Очумелов делает полуоборот налево и шагает к сборищу.
Хрюкин: (подняв вверх правую руку, показывает толпе окровавленный палец) Безобразие! Беспорядок! Уж я покажу тебе, шельма!"
(В центре толпы, растопырив передние ноги и дрожа всем телом, сидит на земле сам виновник скандала - белый борзой щенок)
Очумелов: По какому это случаю тут? Почему тут? Это ты зачем палец?.. Кто кричал!
Толпа расступается.
Хрюкин: Иду я, ваше благородие, никого не трогаю... (кашляя в кулак) Насчет дров с Митрий Митричем, - и вдруг эта подлая ни с того ни с сего за палец... Вы меня извините, я человек, который работающий... Работа у меня мелкая. Пущай мне заплатят, потому - я этим пальцем, может, неделю не пошевельну... Этого, ваше благородие, и в законе нет, чтоб от твари терпеть... Ежели каждый будет кусаться, то лучше и не жить на свете...
Очумелов: Гм!.. Хорошо... Хорошо... Чья собака? Я этого так не оставлю. Я покажу вам, как собак распускать! Пора обратить внимание на подобных господ, не желающих подчиняться постановлениям! Как оштрафую его, мерзавца, так он узнает у меня, что значит собака и прочий бродячий скот! Я ему покажу кузькину мать!..
Елдырин, (обращается надзиратель к городовому) - узнай, чья это
собака, и составляй протокол! А собаку истребить надо. Не медля! Она
наверное бешеная... Чья это собака, спрашиваю?
Прохожий 2: Это, кажись, генерала Жигалова!
Очумелов: Генерала Жигалова? Гм!.. Сними-ка, Елдырин, с меня пальто... Ужас,как жарко! Должно полагать, перед дождем... Одного только я не понимаю: как она могла тебя укусить? - обращается Очумелов к Хрюкину. - Нешто она достанет до пальца? Она маленькая, а ты ведь вон какой здоровила! Ты, должно быть, расковырял палец гвоздиком, а потом и пришла в твою голову идея, чтоб соврать. Ты ведь... известный народ! Знаю вас, чертей!
Прохожий 1: Он, ваше благородие, цигаркой ей в харю для смеха, а она - не будь дура, и тяпни... Вздорный человек, ваше благородие!
Хрюкин: Врешь, кривой! Не видал, так, стало быть, зачем врать? Их благородие
умный господин и понимают, ежели кто врет, а кто по совести, как перед
богом... А ежели я вру, так пущай мировой рассудит. У него в законе
сказано... Нынче все равны... У меня у самого брат в жандармах... ежели
хотите знать...
Очумелов: Не рассуждать!
Городовой: Нет, это не генеральская... У генерала таких нет. У него все больше лягавые...
Очумелов: Ты это верно знаешь?
Городовой: Верно, ваше благородие...
Очумелов: Я и сам знаю. У генерала собаки дорогие, породистые, а эта – черт знает что! Ни шерсти, ни вида... подлость одна только... И этакую собаку держать?! Где же у вас ум? Попадись этакая собака в Петербурге или Москве, то знаете, что было бы? Там не посмотрели бы в закон, а моментально - не дыши! Ты, Хрюкин, пострадал и дела этого так не оставляй... Нужно проучить! Пора...
Городовой: А может быть, и генеральская... На морде у ней не написано... Намедни во дворе у него такую видели.
Прохожий 2: Вестимо, генеральская! - говорит голос из толпы.
Очумелов: Гм!.. Надень-ка, брат Елдырин, на меня пальто... Что-то ветром подуло... Знобит... Ты отведешь ее к генералу и спросишь там. Скажешь, что я нашел и прислал... И скажи, чтобы ее не выпускали на улицу... Она, может быть, дорогая, а ежели каждый свинья будет ей в нос сигаркой тыкать, то долго ли испортить. Собака- нежная тварь... А ты, болван, опусти руку! Нечего свой дурацкий палец выставлять! Сам виноват!..
Прохожий 1: Повар генеральский идет, его спросим... Эй, Прохор! Поди-ка, милый, сюда! Погляди на собаку... Ваша?
Прохор: Выдумал! Этаких у нас отродясь не бывало!
Очумелов: И спрашивать тут долго нечего. Она бродячая! Нечего тут долго разговаривать... Ежели сказал, что бродячая, стало быть, и бродячая... Истребить, вот и все.
Прохор: Это не наша. Это генералова брата, что намеднись приехал. Наш не охотник до борзых. Брат ихний охоч...
Очумелов: Да разве братец ихний приехали? Владимир Иваныч? - прашивает
Очумелов, и все лицо его заливается улыбкой умиления. - Ишь ты, господа! А я
и не знал! Погостить приехали?
Прохор: В гости...
Очумелов: Ишь ты, господи... Соскучились по братце... А я ведь и не знал! Так это ихняя собачка? Очень рад... Возьми ее... Собачонка ничего себе... Шустрая такая... Цап этого за палец! Ха-ха-ха... Ну, чего дрожишь? Ррр... Рр... Сердится, шельма... цуцык этакий...
(Прохор зовет собаку и идет с ней от дровяного склада... Толпа хохочет
над Хрюкиным)
Очумелов: Я еще доберусь до тебя! (запахиваясь в шинель, уходит).
Сцена 3. Лошадиная фамилия На сцене остаются дворник, прохожие 1 и 2, городовой. Булдеев.
Дворник. Да, чего только за целый день не увидишь на этой площади.
(Заходит Булдеев, садится на скамейку, держится за зуб).
Дворник. Эй, Алексей Иваныч, здравия желаю. Вы чего это не здороваетесь? И вообще что-то вы не в духе?
Булдеев: Здорово, Иван Петрович. Да я иду, никого не вижу, зуб болит который уж день – ничего не помогает. Какие только средства ни использовал, и к доктору ходил – все одно.
Городовой: А вы послушайте. Тут, в нашем уезде, лет десять назад служил акцизный Яков Васильич. Заговаривал зубы -- первый сорт. Бывало, отвернется к окошку, пошепчет, поплюет -- и как рукой! Сила ему такая дадена...
Булдеев: Где же он теперь?
Городовой: А после того, как его из акцизных увольнили, в Саратове у тещи живет. Теперь только зубами и кормится. Ежели у которого человека заболит зуб, то и идут к нему, помогает... Тамошних, саратовских на дому у себя пользует, а ежели которые из других городов, то по телеграфу. Пошлите ему, ваше превосходительство, депешу, что так, мол, вот и так... у раба божьего Алексия зубы болят, прошу выпользовать. А деньги за лечение почтой пошлете.
Дворник: Ерунда! Шарлатанство!
Прохожий 1: А вы откуда знаете? Вы ж к нему не обращались
Городовой: А вы попытайте. Отчего не послать? Руки ведь не отвалятся от этого.
Булдеев: Ну, ладно. Тут не только что к акцизному, но и к чёрту депешу пошлешь... Оx! Мочи нет! Ну, где твой акцизный живет? Как к нему писать?
Городовой: Его в Саратове каждая собака знает. Извольте писать, в город Саратов, стало быть... Его благородию господину Якову Васильичу... Васильичу...
Булдеев: Ну?
Городовой: Васильичу... Якову Васильичу... а по фамилии... А фамилию вот и забыл!.. Васильичу... Чёрт... Как же его фамилия? Давеча, как сюда шел, помнил... Позвольте-с...
Булдеев: -- Ну, что же? Скорей думай!
Городовой:- Сейчас... Васильичу... Якову Васильичу... Забыл! Такая еще простая фамилия... словно как бы лошадиная... Кобылин? Нет, не Кобылин. Постойте... Жеребцов нешто? Нет, и не Жеребцов. Помню, фамилия лошадиная, а какая -- из головы вышибло...
Булдеев:- Жеребятников?
Городовой: Никак нет. Постойте... Кобылицын... Кобылятников... Кобелев...
Прохожий 1: Это уж собачья, а не лошадиная. Жеребчиков?
Городовой: Нет, и не Жеребчиков... Лошадинин... Лошаков... Жеребкин... Всё не то!
Булдеев: Ну, так как же я буду ему писать? Ты подумай!
Городовой:- Сейчас. Лошадкин... Кобылкин... Коренной...
Дворник: Коренников?
Городовой: Никак нет. Пристяжкин... Нет, не то! Забыл!
Булдеев:- Так зачем же, чёрт тебя возьми, с советами лезешь, ежели забыл? Ступай отсюда вон!
- Ой, батюшки! Ой, матушки! Ох, света белого не вижу!
Городовой (один, в стороне):-- Жеребчиков... Жеребковский... Жеребенко. Нет, не то! Лошадинский... Лошадевич... Жеребкович... Кобылянский... Коненко... Конченко... Жеребеев... Кобылеев...
Прохожий 2: Тройкин! Уздечкин!
Прохожий 1: Гнедов! Рысистый! Лошадицкий!
Булдеев: Не Меринов ли?
Городовой: Нет, не Меринов
Булдеев: Экий ты какой, братец, беспамятный... Для меня теперь эта фамилия дороже, кажется, всего на свете. Замучился! Ладно. Сил больше нет, пойду к доктору, пустьрвет зуб – сил нет терпеть. (уходит)
Прохожий 1: Послушайте, Иван Петрович, не посоветуете, где можно купить подешевле и получше овса? Мне продают наши мужички овес, да уж больно плохой...
Городовой (пауза, потом громко): Надумал! Надумал! Овсов! Овсов фамилия акцизного! Овсов! Посылать депешу Овсову! Да где же он? Где же, может,догоню?(убегает)
Дворник. Да-а-а. Только, боюсь, фамилия эта ему уже не пригодится. Вот ведь как бывает.
Сцена 4 Экзамен на должность
Дворник: (подметая площадь) Сколько мусора! За целый день сколько тут народу проходит – прорва! Вот кто это там опять идет?
Прохожий 1: А-а-а! Этих господ я знаю. Вот тот, который в … - это приемщик нашего почтового отделения, Ефим Захарыч! У него вчера экзамен на должность был, он к нему днями и ночами готовился!
Ефим Захарыч! Мое почтение! Как экзамен-то сдали?
Ефим Захарыч: Здравия желаю! Сдал, сдал экзамен! Поверить не могу! Это ж целая история, сейчас расскажу как дело было.
(декорации комнаты)
Инспектор: Присаживайтесь. Как фамилия Ваша? Где служите?
Ефим Захарыч: Фенрдиков я, Ефим Захарыч, приемщик в почтовом отделении. Прослужил двадцать один год, ваше высокородие. А теперь хочу держать экзамен на первый классный чин.
Инспектор: Так-с... Напишите диктант. Учитель русского языка, пожалуйста, продиктуйте
Учитель русского: Пишите: "хараша халодная вада, кагда хочица пить"
Ефим Захары пишет, отдает листок учителю
Учитель русского: Что ж ошибки есть, но не грубые
Иинспектор: Хорошо, диктант удовлетворителен
Ефим Захарыч: Осмелюсь довести до сведения вашего высокородия, осмелюсь доложить, что геометрию я учил из книги Давыдова, отчасти же обучался ей у племянника Варсонофия, приезжавшего на каникулах из Троице-Сергиевской семинарии. И планиметрию учил и стереометрию... всё как есть...
Инспектор: Стереометрии по программе не полагается.
Ефим Захарыч: Не полагается? Как же так? А я месяц над ней сидел... Этакая жалость! Ой, какая жалость!
Инспектор: Но оставим пока геометрию. Обратимся к науке, которую вы, как чиновник почтового ведомства, вероятно, любите. География - наука почтальонов.
Ефим Захарыч: Точно так
Учитель географии:- Э... скажите мне, какое правление в Турции?
Ефим Захарыч: Известно какое... Турецкое...
Учитель географии: Гм!.. турецкое... Это понятие растяжимое. Там правление конституционное. А какие вы знаете притоки Ганга?
Ефим Захарыч: Я географию Смирнова учил и, извините, не отчетливо выучил... Ганг, это которая река в Индии текет... река эта текет в океан.
Учитель географии: Я вас не про это спрашиваю. Какие притоки имеет Ганг? Не знаете? А где течет Аракс? И этого не знаете? Странно... Какой губернии Житомир?
Ефим Захарыч: Как перед истинным богом, ваше высокородие.- Даже отец протоиерей могут подтвердить... Двадцать один год прослужил и теперь это самое, которое... Век буду бога молить...
Инспектор: Хорошо, оставим географию. Что вы из арифметики приготовили?
Ефим Захарыч: И арифметику не отчетливо... Даже отец протоиерей могут подтвердить... Век буду бога молить... С самого Покрова учусь, учусь и... ничего толку... Постарел для умственности... Будьте столь милостивы, ваше высокородие, заставьте вечно бога молить.
Инспектор: Ничего не приготовили?
Ефим Захарыч: Наоборот, всё приготовил-с, но ничего не помню-с... Скоро шестьдесят стукнет, ваше высокородие, где уж тут за науками угоняться? Сделайте милость!
Инспектор: Хорошо, ступайте!..
Автор: Через полчаса Фендриков шел с учителями в трактир Кухтина пить чай и торжествовал. Лицо у него сияло, в глазах светилось счастье, но ежеминутное почесывание затылка показывало, что его терзала какая-то мысль. Он все время бормотал: «Экая жалость, экая жалость»
(убираем декорации комнаты. Снова площадь)
Ефим Захарыч: Право, экая жалость. Ведь этакая, скажи на милость, глупость с моей стороны! Простить себе немогу.
Дворник: Да что такое, Ефим Захарыч?
Ефим Захарыч: Зачем я стереометрию учил, ежели ее в программе нет? Ведь целый месяц над ней, подлой, сидел. Этакая жалость!
Дворник: Да не сокрушайтесь Вы так!
Ефим Захарыч: Хорошо Вам говорить, а целый месяц потратил, такая досада (уходит)
Дворник: Вот у человека печаль. И не знаешь, как ему помочь? Тяжелая у дворника работа. Один вот плакать готов от горя, а другой не знает куда деваться от радости. Вон, вижу, человек смеется, кричит, прямо прыгает от радости!
Сцена 4. Радость
Митя гимназист
Отец
Мать
Дворник
Прохожий 1
Митя: (с газетой в руках, вбегает) Это невероятно! Вы не можете себе представить! Вы поглядите!
Дворник: Что случилось?
Прохожий 1: Да на что глядеть-то?
Мать: Что с тобой? На тебе лица нет!
Митя: Это я от радости, мамаша! Ведь теперь меня знает вся Россия! Вся! Раньше только вы одни знали, что на этом свете существует коллежский регистратор Дмитрий Кулдаров, а теперь вся Россия знает об этом! Мамаша! О, господи!
Отец: Да что такое случилось? Говори толком!
Митя: Вы живете, как дикие звери, газет не читаете, не обращаете никакого внимания на гласность, а в газетах так много замечательного! Ежели что случится, сейчас всё известно, ничего не укроется! Как я счастлив! О, господи! Ведь только про знаменитых людей в газетах печатают, а тут взяли да про меня напечатали!
Мать: Что ты? Где?
Митя: Да-с! Про меня напечатали! Теперь обо мне вся Россия знает! Вы, мамаша, спрячьте этот нумер на память! Будем читать иногда. Поглядите!
Митя: Читайте!
Отец надел очки.
Митя: Читайте же!
Отец: «29-го декабря, в одиннадцать часов вечера, коллежский регистратор Дмитрий Кулдаров...
Митя: Видите, видите? Дальше!
...коллежский регистратор Дмитрий Кулдаров, выходя из портерной, что на Малой Бронной, в доме Козихина, и находясь в нетрезвом состоянии...
Митя: Это я с Семеном Петровичем... Всё до тонкостей описано! Продолжайте! Дальше! Слушайте!
Отец: …и находясь в нетрезвом состоянии, поскользнулся и упал под лошадь стоявшего здесь извозчика, крестьянина дер. Дурыкиной, Юхновского уезда, Ивана Дротова. Испуганная лошадь, перешагнув через Кулдарова и протащив через него сани с находившимся в них второй гильдии московским купцом Степаном Луковым, помчалась по улице и была задержана дворниками. Кулдаров, вначале находясь в бесчувственном состоянии, был отведен в полицейский участок и освидетельствован врачом. Удар, который он получил по затылку...
Митя: Это я об оглоблю, папаша. Дальше! Вы дальше читайте!
Отец:...который он получил по затылку, отнесен к легким. О случившемся составлен протокол. Потерпевшему подана медицинская помощь»...
Митя: Велели затылок холодной водой примачивать. Читали теперь? А? То-то вот! Теперь по всей России пошло! Дайте сюда!
Митя схватил газету, сложил ее и сунул в карман.
Митя: Побегу к Макаровым, им покажу... Надо еще Иваницким показать, Наталии Ивановне, Анисиму Васильичу... Побегу! Прощайте!
Сцена 5 Дворник, прохожий 1
Дворник: Вот-так-то, чего только не увидишь за целый день на площади! Дворники всегда все знают! Ходишь целый день, ходишь – и все видишь! А вот объвления – сколько их поразвешивают за целый-то день – я все и читаю. Такую чушь подчас пишут! Вот ты думаешь, что дворник – значит, человек необразованный, а н нет! Газету вешаешь на стену – заодно и прочитаешь. Или книгу какую забудут на скамейке – и ее прочитаешь. Но редко что дельное попадается. Большей частью все скучные книги, не интересные.
Прохожий: А не слыхали Вы про писателя Чехова?
Дворник: Нет, не слыхал. А что, толковый?
Прохожий: Очень толковый, такие рассказы: раскроешь книгу – не оторвешься.
Дворник: Ну ладно, почитаю, но если скучные окажутся – смотри у меня (грозит метлой).
(Уходя) Фамилия как будто знакомая, Чехов, где-то я ее слышал… Ладно, пойду поищу книгу (уходит)