М., Общество по изучению тайн и загадок Земли 1991, 224 с. с ил.
ISBN 5-86422-068-Х
© Общество по изучению тайн и засадок Земли, А-Горбовский, 1991.
Власть, о которой идет речь в книге, — это власть шаманов, колдунов, людей с паранормальными способ- ностями. Что знаем мы о случаях, когда предметы и лю- ди внезапно теряли вес, поднимались в воздух, а то и во- обще исчезали, появлялись иногда на расстоянии сотен и даже тысяч километров? Реальность этих фактов полу- чила теперь научное подтверждение, хотя объяснение им наука дать не может. Как не может объяснить и причину болезней, перед которыми медицина оказывается бес- сильной, но с которыми порой успешно справляются шаманы и некоторые экстрасенсы. Не говорит ли это о том, что вековое народное представление о сглазе, наго- ворах и порче имеет под собой реальную почву?
Некоторые из драматических историй, которые приводятся в книге, также можно было считать фанта- стичными, если бы они не были правдой. Впрочем, воз- можно, самое странное, о чем вы сможете прочесть в книге, — судьба тех, кто оказался отмечен этим даром паранормального: колдунов, шаманов, целителей. Книга рассчитана на самый широкий круг читателей.
1. ПРЕДМЕТЫ, ПОСЛУШНЫЕ СИЛЕ МЫСЛИ
Способности, в которые трудно поверить
"...На полу стояли деревянные миски, одйа была наполнена варениками, другая сметаною...Пацюк разинул рот, поглядел на вареники и еще сильнее разинул рот. В это время вареник выплеснул из миски, шлепнул в сметану, перевернулся на другую сторону, подскочил вверх и как раз попал ему в рот. Пацюк съел и снова разинул рот, и вареник таким же порядком отправился снова. На себя только принимал он труд жевать и проглатывать".
Эпизод этот, описанный Гоголем сто лет назад, не с меньшим основанием мог бы принадлежать не ему, а скажем, исследователю-этнографу, собирающему сведе- ния о колдунах и шаманах. В работах таких иссле- дователей нередко встречаются упоминания об этой способности воздействовать на предметы — способности, которую народный опыт по сей день устойчиво связывает с людьми, наделенными некой, как принято говорить сейчас, экстрасенсорной силой.
Судя по некоторым свидетельствам, предметы могут приводиться в движение и непреднамеренно, в результа- те сильного стресса, душевного волнения или страха. На этом основываются и некоторые русские народные обычаи. Так, еще недавно в деревнях, чтобы разоблачить вора, всех подозреваемых собирали где-то в уединенном месте, в лесу. Подбиралось ружье с "легким спуском", т. е.
такое, у которого спусковой механизм срабатывал от малейшего нажатия. Ружье клали на высокий пенек, и каждый подозреваемый по очереди подходил и целовал его в дуло. Когда это делал вор, ружье стреляло. Трудно судить, происходил ли такой телекинетический эффект в результате страха, испытываемого тем, кто доподлинно знал за собой преступление, или на спусковой механизм воздействовал дистанционно обычно присутствовавший там колдун. Единственное, что можно констатировать более или менее определенно, — это то, что обычай не мог бы существовать, если бы он не подкреплялся, пусть время от времени, какими-то результатами.
Точно так же и эпизод, приведенный Гоголем, по всей
вероятности, был рассказан ему кем-то, кто, возможно, сам наблюдал эту сцену. Тем более, что упоминания о людях, способных воздействовать на предметы на рас- стоянии, встречается время от времени и в исторических записях, и в некоторых воспоминаниях. Один из очевид- цев такого феномена рассказывает о некоем артиллерий- ском офицере Морозове, с которым он служил в 1890 го- ду в Кронштадте.
"Стоило ему долго и пристально посмотреть на какой- нибудь предмет, с желанием, чтобы он пришел в движе- ние, как по истечении некоторого времени предмет дей- ствительно приходил в движение.
Однажды, — продолжает автор воспоминаний, — Мо- розов предложил нам в нашем присутствии проделать несколько опытов. Мы выбирали какой-нибудь не- тяжелый предмет, вроде стакана, ложки или ножика, и на наших глазах предмет этот приходил в движение и падал на пол, несмотря на то, что Морозов находился на расстоянии в несколько шагов. Все это происходило сре- ди полного дневного света и на глазах полдюжины товарищей, которые не откажутся подтвердить справед- ливость всего рассказанного". '
Среди историй, которые случилось слышать и мне, рассказ одного бывшего следователя ЧК по Сибири.
Случай этот относился к тридцатым годам и произошел в Иркутске. Нэп уже кончился, но на свободе оставались еще бывшие дельцы, коммерсанты и вообще состоя- тельные люди. Они вели жизнь, соответствующую их возможностям, многократно превышавшим возможно- сти простых людей, и естественно, чаще других станови- лись жертвами мошенников и грабителей. В отличие от остального населения, у них оставалось еще что грабить.
Очередной арестованный, который был направлен к следователю, чей рассказ привожу я здесь, обвинялся в том, что в ресторане, танцуя вальс с женой местного!
делового человека, похитил у нее прямо с шеи драгоцен- \ ное ожерелье. '
—Я не поверил, что это можно сделать во время танца, когда обе руки его были заняты, и чтобы она не заметила этого. Но улика была налицо — ожерелье нашли у него в кармане там же в ресторане. И второе, он сам не отрицал этого. Так что формально дело было решенное: улика и признание налицо — чего еще?
Откровенно говоря, если бы он отрицал, что сделал это — можно было бы допустить, что ему подбросили, когда
начался переполох. Такие случаи бывали. Если бы он сказал: "Не брал! Ничего не знаю", — дело бы повисло в воздухе. Может, мне пришлось бы отпустить его. Но он сам признался, что сделал это. "Блефует!" — подумал я.
Зачем? Тут свои игры могли быть. Так что как привели мне его для допроса, я так сразу и сказал ему, что не верю, чтобы во время вальса можно было незаметно снять ожерелье. Сказал, чтобы говорил правду: зачем согласился принять на себя чью-то вину? А то, мол, хуже будет. Ну ему, видно, всякие страхи наговорили про ЧК, он побледнел даже, говорит: "Я признался уже. Это я сделал". Я спрашиваю: "Как?" И тут он начинает мне врать (вернее, я думал, что врет), будто может взглядом предметы двигать. Я разозлился даже. Думаю: "Образо- ванный. Надо мной смеется. Издевается надо мной".
"Ладно, — говорю. — Докажешь, отпущу. Если врешь, пущу в расход. Вот часовой — свидетель". А часовой тогда не снаружи, не в коридоре, а прямо в кабинете у дверей стоял. Такое правило было. Одним словом, кладу перед собой на стол первое, что под рукой оказалось, — партий- ный билет. Всегда его с собой носил, понятно. Говорю ему: "Давай, двигай". Он напрягся весь, лицо даже другое стало, постарел вроде. "Ну, — думаю, — Ваньку ломает".
Не верю. А потом, гляжу, поехал мой партбилет, прямо к нему поехал. Как за ниточку потянул. Глазам не верю. И часовой тоже глядит и рот открыл даже. Подъехал к краю стола и прямо прыг ему в руки. "Вот, — говорит, — так и с ожерельем было". Я партбилет беру у него, думаю: "Отпускать надо". И тут, как молния, мысль у меня: "Ведь партбилет-то мой в руках арестованного оказался! Ведь если это станет известно..." Тем более, что часовой все видел. Все за секунду решать надо ^ыло. Чего же решать, ясно все. Короче, часовому кивнул: мол, в камеру! Как уходил он, чудотворец этот, посмотрел на меня. Думаю, понял все. Как вышли они, я оформил все. И передал на подпись. На другой день, кажется, и расстреляли его. Как раз партия собралась. А я запомнил случай этот. И как это делал он. Кому ни скажу, не верят. А я сам видел.
Конечно, революционный террор, а затем репрессии сталинских лет пришлись в первую очередь по людям неординарным, отличавшимся от других. В том числе и по людям, вызывавшим недоумение, зависть или страх окружающих. Были, в частности, люди, обладавшие паранормальными способностями, — ведуны, колдуны и шаманы. Какое-то время казалось, что подобные люди,
носители этого дара, исчезли в народе окончательно и безвозвратно.
Но минуло страшное время, и такие люди не- объяснимым образом стали вдруг объявляться то в одном, то в другом конце страны. В том числе и те, кто обладает способностью воздействовать на предметы, передвигать их. Причем почти каждый из них так или иначе имел, оказывается, в своем роду колдунов, ведунов, шаманов.
В условиях эксперимента.
Как правило, телекинез — лишь одна из пара- нормальных способностей. Правда, способность эта достаточно наглядна и убедительна, что особенно важно в обществе, где паранормальное до последнего времени отрицалось вообще. Однако даже когда у кого-то оказывается на руках такой козырь, свидетельствующие о его даре, выясняется, что козырь этот ему некому предъявить.
Ну, хорошо, кто-то может воздействовать на предмет, передвигать его. Что дальше? А дальше начинаются хлопотные и до недавнего времени тщетные попытки заинтересовать собой ученых, лаборатории, Академию наук. Но даже когда это происходит и ему удается продемонстрировать скептической аудитории, как дви- жется предмет, которого никто не касается, что следует из этого, какое продолжение может иметь проведенный эксперимент? Самое большее — на свет появляется акт научной экспертизы, подтверждающий то-то и то-то.
(При условии, что п^сутствовавшие и видевшие все собственными глазами согласятся его подписать.) После этого ученые возвращаются к основным своим делам и изысканиям, а для носителя этого дара начинается новый круг:
— Изучайте меня! — просит он. — Вот акт экспертизы.
Посмотрите, кто подписал. Нет, вы посмотрите!
— Спасибо, — отвечают ему. — Вас ведь уже изучали.
Допустим, факт имеет место. Чего же вы еще хотите?
И действительно, чего он хочет?
Некоторые ищут признания собственной исключи- тельности, удивления перед даром, которым наградила его судьба. Другие искренне хотели бы услышать от ученых объяснения — как происходит то, что удается им
делать. И меньше всего, наверное, хотели бы они, скажем, такого:
— Здравствуйте, здравствуйте, Павел Иванович, — раздается по телефону голос кого-то из присутст- вовавших на эксперименте. — Как поживаете? Давно что- то вас не слышно. А тут, знаете ли, заинтересовались вами. Кто, спрашиваете? Да как вам сказать. Есть одна контора. Очень солидные люди. Они будут звонить вам.
Завтра будете дома?
Современное общество обычно ориентировано на достижение ближайших и конкретных целей. Сами цели могут меняться, но установка остается. Только то, что может быть встроено в эту систему, стать средством достижения той или иной цели, способно вызывать интерес. Интерес политиков, военных, деловых людей.
Интерес человека с улицы. Поэтому если вы способны передвигать взглядом по столу коробок спичек или колпачок от авторучки, это, конечно, хорошо. Это даже любопытно. Но, простите, кому это нужно?
Воздействия на материальный мир более сложного порядка — это уже интереснее. Значительно интереснее.
Такие, например, воздействия, как усилия по откло- нению луча лазера. Эксперименты по такому отклонению проводятся, в частности, в Ленинградском- политехническом институте. Участникам экспериментов удается бесконтактно воздействовать на луч лазера, рассеивать и отклонять его.
В Ленинграде же подобные опыты по воздействию на лазер не один год велись с известным ленинградским экстрасенсом Н. С. Кулагиной. Инициатор этих опы- тов — Ленинградский институт точной механики и, оптики. Во время её воздействия луч лазера (на длинной волне 10,6 мкм) теряет яркость и меркнет.
В официальном документе, перечисляющем участни- ков опытов, упомянуты академик Г. А. Николаев, группа профессоров, научные сотрудники Московского техниче- ского университета им. Баумана, а также группа загадоч- ных "сотрудников некоторых других организаций". Без указания имен, званий, а главное, самих этих органи- заций.
Имея даже самое общее представление о роли лазера в разработках по космическим исследованиям, связи и в военном деле, нетрудно представить себе, какое значение могут иметь подобные опыты в технологических реаль- ностях завтрашнего дня. Судя по всему, негласно или
полугласно подобные работы ведутся не только в СССР.
Есть сведения, например, о таких исследованиях в Китае: группе экстрасенсов удается отклонять луч лазера.
Среди других воздействий на предметы, которые совершала Кулагина в ходе этих опытов, — засвечивание фотопленки и вращение магнитной стрелки.
То, что я назвал "засвечиванием фотопленки", было, по сути дела, воздействием более сложным. На кусках фотопленки, заключенных в светонепроницаемые футляры, Кулагина усилием воли "высвечивала" разные геометрические фигуры: полосы, крест, звезду.
Что касается воздействия на магнитную стрелку, то опыты эти проводились в Советском Союзе давно, хотя и не имели продолжения. Да и какое продолжение могли бы они иметь, кроме кадров фильма, отснятого в свое время, и официальных актов, подтверждавших, что Кулагина и некоторые другие участники опытов такое воздействие производят? Правда, на этот раз кроме самого воздействия удалось фиксировать магнитную индукцию, исходящую от рук Кулагиной. Величина эта, которую зарегистрировал германиевый датчик Холла*, составила 2,7-10-2 Тл.
Одна из проблем таких исследований заключается в том, что непонятны и неизвестны сами пределы и области таких паранормальных воздействий. Программа невольно строится вокруг того, как мог бы представить себе эти возможности обыкновенный человек. Тем более непредсказуемы оказались итоги одного из опытов — была составлена разомкнутая цепь: электрическая бата- рейка-электрометр. В месте разрыва были установлены две металлические пластины с зазором между ними более полутора сантиметров. Воздух — надежный изоля- тор. Однако стоило Кулагиной поднести руки к месту разрыва, как цепь замкнулась! С точки зрения законов физики, для того чтобы это произошло, нужен электри- ческий разряд силой в 30 000 вольт.
Такого разряда не было и быть не могло. Что же тогда, какая сила замкнула цепь?
Другая серия экспериментов проводилась под наблю- дением академика Ю. Б. Кобзарева, основоположника со- ветской радиолокации. На опытах присутствовали также академики Я. Зельдович, В. Трапезников, А. Тихонов и
Ю. Гуляев. К недоумению собравшихся, а главное — во- преки хорошо известным им всем законам физики Кулагина действительно бесконтактно передвигала по столу фужер, колпачок от авторучки и другие предметы.
Впрочем, недоумение присутствовавших, возможно, оказалось бы значительно меньшим, знай они о много- численных подобных опытах, которые проводились ранее, имей они к тому же доверие к свидетельствам своих предшественников. Из русских ученых^ интерес к этому феномену проявлял еще Бутлеров*). По его заключению, движение предметов "без всякого к ним прикосновения" действительно происходит. Реальность этих и подобных явлений, писал он, "засвидетель- ствована мною и другими серьезными наблюдателями на основании собственного опыта".
В отлиЧие от Бутлерова, те, кто исследовали феномен Кулагиной, имели в своем распоряжении целый арсенал различных датчиков и приборов. То, что удалось им обнаружить, расширило, однако, лишь область неизвест- ного, ничуть не приблизив к пониманию того, что же происходит на самом деле. Когда Кулагина "работала", руки ее источали ультразвук, длительность пиков состав- ляла 30 микросекунд. Когда же она подносила ладонь к уху экспериментатора, отчетливо слышались беспоря- дочные щелчки.
Столь же неожиданным оказалось и то, что фото- электрический усилитель зафиксировал сильное свече- ние ее ладоней. Чтобы уточнить спектр излучений, попытались установить фильтры. Но от этого пришлось отказаться — оказалось, что стекла фильтров быстро мутнеют. Они покрывались легким налетом солей. Такой же налет появлялся на стенках пластмассового куба, в котором был помещен предмет, который Кулагина также передвигала на расстоянии.
Насколько мог я понял из бесед с некоторыми участниками опытов, неизвестно, что повергло их в большее недоумение — сам ли факт бесконтактного пере- движения предметов или неожиданные излучения, сопровождавшие феномен.
Впрочем, люди науки вообще не любят, когда им встречается явление, которому они не могут дать объяснения. В этом плане ситуация с Кулагиной усугуб-
ляется еще и тем, что она — не единственная, кто, оказы- вается, обладает способностью воздействовать на пред- меты и передвигать их.
При всем различии носителей этого дара, как и тех, кто проводит эксперименты, программа таких опытов строится, в общем, по одной схеме: сначала подтвержде- ние самого факта передвижения предметов, затем выяс- нение физических явлений, сопровождающих феномен, и, наконец, главное — попытка определить характер той силы, которая воздействует на эти предметы. Однако вопреки всем усилиям до сих пор удается продвинуться не далее двух первых пунктов. А что представляет собой сила, Бездействующая на предмет, продолжает оставать- ся столь же неведомым, как во времена Бутлерова или до него.
Наиболее достижимая цель исследования — первая: подтвердить, что предметы действительно бесконтактно передвигаются. Впрочем, и здесь есть свои трудности и проблемы. Основная забота экспериментаторов — гаран- тировать полную бесконтактность такого воздействия.
В одном из ленинградских институтов испытуемого усаживали на расстоянии не ближе двух метров от стола, на котором помещался предмет будущего его воздей- ствия. При этом сам предмет накрывался стеклянным колпаком. Чтобы исключить влияние вибрации ног, под ноги экстрасенсу клали толстый поролоновый коврик.
Два члена комиссии в течение всего эксперимента сидели рядом, держа его руки в своих руках. Даже рот его заклеивался скотчем, чтобы он не мог незаметно дуть, а также, как пояснил один из участников опыта, чтобы "не отвлекал комиссию разговорами". Тем не менее, при соблюдении всех предосторожностей экстрасенс переме- щал предмет (шарик от пинг-понга), лежавший под стеклянным колпаком.
Когда же исследователи перешли ко второй части, выяснению того, какие явления сопровождают феномен, обнаружилось, что на шарике появился электроста- тический заряд, которого раньше не было. Не это ли, не электростатика ли, передаваемая экстрасенсом неведомо каким образом сквозь стеклянный колпак, и есть та сила, которая передвигает предметы?
Тогда установили ультрафиолетовую лампу, которая, ионизируя воздух, мешала накоплению заряда. Но шарик, и лишенный заряда, продолжал двигаться. Про-
исходящее явно не вписывается в рамки физических реальностей, какими они известны нам.
Об этом же, о нарушении элементарных законов физики, говорят и некоторые наблюдения, связанные с московским экстрасенсом Валерием Авдеевым. Он не довольствуется тем, что на расстоянии взглядом или движением рук раскручивает магнитнун) стрелку компа- са то в одну, то в другую сторону. Таким же образом он может заставить двигаться и сам компас. "Авдеев напряг- ся и замер над компасом, — описывает происходящее очевидец. — Его лицо покрылось испариной, на руках вздулись вены, дыхание совсем не слышно. И вдруг, при- мерно через минуту, компас словно ожил: дернулся несколько раз, а потом стал плавно удаляться от него.
Передвинувшись сантиметров на пятнадцать, остановил- ся и стал медленно вращаться. Сделав несколько оборо- тов, замер на краю стола".
Как и Кулагина, Авдеев генерирует в эти минуты электромагнитные импульсы. Однако, как показали при- боры, мощности самих этих импульсов было бы совер- шенно недостаточно, чтобы заставить двигаться магнит- ную стрелку, не говоря уже о том, чтобы сдвинуть с места сам компас. Точно так же и импульсов, которые генери- ровала Кулагина, было бы недостаточно, чтобы воздейст- вовать на предметы, которые передвигала она.
Исследователям остается лишь констатировать суще- ствование силы и признать, что о ее характере у них нет ни малейшего представления.
Еще более непонятно, каким образом "сила" эта может внезапно появляться и у человека, не наделенного этой способностью. Стоит тому же Авдееву взять такого человека за руку или даже просто находиться с ним рядом, как тот оказывается способен проделывать с магнитной стрелкой то же, что делает сам Авдеев.
В ы з ы ватели дождя, гонители облаков
В опытах, о которых я говорил, обычно передвигались предметы довольно небольших размеров. Да и сами опыты эти — не более, чем своего рода подтверждение того, что возможность такого воздействия существует.
В какой мере возможность эта ограничена размером предмета или его весом? И ограничена ли? Древнейшая практика вызывания дождя, воздействия на огромные
многотонные Массы облаков позволяет ответить на этот вопрос самым неожиданным образом.
У лекторов-атеистов есть дежурный пример, который они любят приводить, чтобы опровергнуть веру в необъяснимое и необычное. "Священники, — говорит лектор, — устраивали молебны о ниспослании или пре- кращении дождя, обманывая трудовой народ. Разве не ясно, — восклицает он, — разве не понятно, что подобное невозможно? Смешно даже, что темные массы верили когда-то, будто человек может собирать тучи или, наобо- рот, — разгонять их".
Так ли уж беспочвенна была эта вера? Так ли наивны были наши предки? Я не говорю уже о народах и племенах обширных территорий Африки и Азии, где практика эта бытует и поныне.
Но обратимся к нашей стране. Жития святых содер- жат рассказ о том, что в 1096 году, когда в Новгороде начался великий пожар, грозивший истребить весь город, святой Никитиа (реальное историческое лицо, епископ Новгородский) низвел дождь, который и пога- сил пожар: "Прилежно моление за. люди своя принося, овогда и граду запаление угасил еси".
Практика вызова дождя существовала в России как бы в двух видах: в церковном и чародейном, восходящем к языческим, дохристианским временам. Крестный ход, моление о ниспослании дождя были частью общепри- нятых церковных служб. Другие воздействия, приписы- ваемые обычно разного рода "облакогонителям", колду- нам и чародеям, гибельными, негативными. С ними связывались обычно засухи, проливные дожди, бури или град, губящий урожай.
Очевидно, именно поэтому в русском историческом списке 1282 года осудительно упоминались "облакы прогонникы и чаровникы", а также "облакы-генештеи".
Надо думать, очевидно, далеко не случайно и то, что Шестой Вселенский собор предусматривал епитимию "облакогонителям".
Знание о том или вера в то, что есть такие "облакого- нители", собирающие или, наоборот, разгоняющие облака, порождали особенно настороженное отношение к соседним недружественным племенам и народам: а не готовят ли их волхвы и чародеи погибели право- славным? Особое подозрение, как никакой другой народ, вызывали почему-то литвины. Впрочем, не только они.
Сохранилось интересное свидетельство Курбского,
относящееся ко времени осады Казани. Татарские кудес- ники с восходом солнца появлялись на городских стенах, вопияли сатанинские слова и махали одеждами. Из-за этого поднимался ветер и нагонял облака, которые несли "плювию" (дождь), так что даже сухие места превра- щались в болото. В отличие от татар, укрывавшихся в городе под крышами, русскому войску, стоявшему в открытом поле, дожди несли массу неудобств. Только когда из Москвы был привезен честной крест и было совершено водосвятие, писал Курбский, бедствие это прекратилось.
Действительно ли татарские "кудесники" вызывали проливные дожди, чтобы досадить русским, или было это простым совпадением, рассудить сегодня едва ли возможно. Важно, однако, что другие сообщества из прошлого более близкого и даже из нашего времени говорят о фактах более определенных и бесспорных.
Китайские хроники рассказывают о даосском отшель- нике Чанг Чуне, о котором известно, что с ним неоднократно встречался и подолгу беседовал Чингисхан. Однажды, когда страна погибала от засухи, правитель Пекина попросил его вызвать дождь.
Отшельник помолился, и прошли обильные дожди, которые сохранили урожай и спасли людей. В ответ на многочисленные изъявления благодарности отшельник ответил:
— Молитва — это не вещь. Единственное, что нужно, это вера. Именно это имели в виду древние, когда говорили, что абсолютная вера может двигать небом и землею.
Действительно ли абсолютная вера в то, что желаемое осуществится, помогает и сегодняшним африканским колдунам, вызывающим дождь? Во всяком случае, рас- сказы путешественников и этнографов подтверждают эту практику.
Трудно сказать, обладал ли такой абсолютной верой или, возможно, другими свойствами американский профессиональный вызыватель дождя Чарльз Хэтфильд.
Но то, что он делал (вызывал дождь), приносило ему устойчивый заработок, было источником его суще- ствования. Отдавая дань технократическим символам общества, в котором он жил, Хэтфильд обставлял свое действо соответствующим образом. Там, куда его приглашали, он устанавливал нелепое, но, очевидно, производящее впечатление сооружение из деревянных
труб, извергавших дым в раскаленное безоблачное небо.
Проходили сутки, иногда другие, и на иссохшую землю обрушивались потоки дождя. В некоторых штатах, чтобы обеспечить осадки и устойчивый урожай, фермеры нанимали его из года в год. Странностями такого рода не удивишь Америку, поэтому и Хэтфильд, и то, что делал он, не были предметом сенсации. Да, вызывает дождь. Ну и что? Иное дело, когда начался шумный судебный процесс между вызывателем дождя и муниципалитетом Сан-Диего, портового города, расположенного на побережье.
Для Сан-Диего и окрестностей 1916 год выдался на' редкость засушливым. Уже к весне источники, снабжав- шие жителей питьевой водой, пересохли, а искусствен- ный городской водоем для сбора воды лишился послед- них запасов. Вода, которую привозили в цистернах и за которую платил муниципалитет, не могла обеспечить и малой части потребностей. И вот когда в городском бюджете, как в водоеме, обнажилось дно, муниципалитет решился на крайнюю меру — нанять профессионального вызывателя дождя. Хэтфильд поставил свои условия: го- род должен будет заплатить ему по тысяче долларов за каждый дюйм осадков. Если же он заполнит городской водоем до краев (город смог бы тогда жить совсем без осадков целых два года)^ то это сверх всего будет стоить муниципалитету десять тысяч. Последнее представля- лось тем менее вероятным, что за двадцать лет суще- ствования водоема он никогда не бывал полон более чем на треть. Прождав еще несколько дней, столь же безоб- лачных и безнадежных, как предшествовавшие месяцы, муниципалитет подписал контракт.
Не прошло и суток, как Хэтфильд установил свои деревянные трубы, направив их в небо, л хлынул проливной дождь. Он шел беспрерывно. Уже на третий день водоем, как и обещал Хэтфильд, наполнился до краев. Дождь продолжал лить. Озера и реки начали выходить из берегов, затопляя окрестность. Никто не мог поверить в наводнение — слишком засушливы и безвод- ны были все предшествовавшие месяцы года. В это пришлось поверить, когда рухнула дамба и десятимет- ровая стена воды обрушилась на поселок, сметая дома.
Десятки людей погибли. Сан-Диего был объявлен зоной бедствия, и для спасения жителей в город были направ- лены войска. А дождь, вызванный заклинателем, все лил и лил.
Когда же Хэтфильд, считая, что он выполнил свое обязательство, предъявил счет, муниципалитет платить отказался. Заклинатель обратился в суд, но позиция города оказалась неуязвима: если допустить, что дождь вызван им, то Хэтфильд ответствен и за все разрушения и убытки, которые последовали; если же считать, что дождь начался сам собой, то Хэтфильд, естественно, не ответствен за убытки. Но тогда за какую услугу ему платить? Адвокату Хэтфильда нечего было противопо- ставить этой логике, и пришлось отступить.
Не к числу ли подобных воздействий, производимых кем-то, относится и феномен, замеченный недавно в Португалии и собирающий с некоторых пор не только недоумевающих местных жителей, но и не менее недо- умевающих репортеров газет. Каждый день ровно в четыре часа на склоне одного из холмов начинается дождь. Через час он прекращается. Это происходит еже- дневно с регулярностью часового механизма. Но самое непонятное — это происходит при совершенно ясном небе. Нет ни облачка, а идет дождь.
Ученые, приглашенные из Лисабона, смогли только подтвердить, но ни объяснить, ни как-то хотя бы про- комментировать этот странный и регулярно повторяю- щийся феномен.
"Облакогонители", о которых упоминали древне- русские тексты, судя по некоторым сообщениям, не перевелись в нашей стране и сегодня. Один из них — украинский экстрасенс Альберт Игнатенко. Как-то киевское телевидение, прослышав о том, что он может якобы воздействовать на многотонную массу туч и менять погоду, скорее в порядке вызова предложило ему провести такой эксперимент. День, когда съемочная группа приехала за ним, подходил для этого как нельзя более: все небо было покрыто хмурыми тучами, моросил мелкий, беспрерывный дождь. Исследователи феномена рассказывают, как проходил этот опыт: "Сотрудники телевидения вежливо, но скептически улыбались. И тогда Игнатенко сел в машину: экспери- мент начался. Они приехали на Октябрьскую площадь.
Дождь прекратился, камера зафиксировала плотный слой облаков. До начала выступления осталось семь минут. Альберт Игнатенко вытянул перед собой руки ладонями вверх..."
Что произошло потом, рассказывали работники съемочной группы. "Через минуту, не больше, темно-
серая завеса туч стала светлеть, облачность таяла прямо на глазах... и вдруг засияло солнце. Оператор оказался не из нервных и полностью заснял этот эпизод на пленку. А вот режиссера еще более получаса била нервная дрожь".
Другой, более ранний эпизод рассказал сам Игна- тенко. Он работал тогда психологом при команде по ака- демической гребле. Команда проводила тренировку на олимпийской базе в Литве, в Бирштонасе.
— Должны были проводиться соревнования, — вспо- минает Игнатенко. — А погода напрочь испортилась.
День идет дождь, второй, третий... Спортсмены и тренеры нервничают все больше. Тогда-то я и попробовал разогнать тучи. И в течение пятнадцати дней держал в радиусе пяти-шести километров солнечную погоду, можно сказать, ладонями. Я представляю себе, что ладонь моей руки излучает энергию. До тех пор, пока не увижу мерцающие точки, поднимающиеся в виде толстого луча к облакам. Пучок энергии я посылаю именно в то место, где в данный момент должно находиться солнце. Когда луч доходит до облаков, мысленно представляю происходящую там реакцию. И
постепенно начинаю ощущать тяжесть, словно держу на весу ядро. Затем появляется легкая вибрация...
Очевидно, не так уж наивны и легковерны были наши предки, когда полагали, что молебен, сильный волевой импульс множества людей, способен воздействовать на тучи, менять погоду.
Обычно только крайние, экстремальные ситуации понуждают прибегать к такому воздействию. Такие об- стоятельства диктуют, соответственно, и сильный эмо- циональный настрой. Он необходим, чтобы само такое воздействие состоялось. Такая практика до последнего времени хорошо известна была в Поморье, на побережье Белого моря и Ледовитого океана. Здесь не только улов, сама жизнь рыбаков нередко зависит от произвола ветра.
Находившиеся в море рыбаки, а чаще жены, ждавшие их на берегу, собравшись вместе, хором читали заклинания, чтобы подул попутный ветер, ветер с Севера. Самое успешное, считалось, творить такие заклинания на ве- черней или на утренней зорьке.
Всплески и выбросы
Впрочем, сколь.ни велика, ни исключительна эта сила, возникающая внезапно, меняющая ветер или движущая огромные массы облаков, даже она пред- ставляется менее значимой и впечатляющей по сравне- нию с другими, которым имеются свидетельства. Я имею в виду способность не просто двигать и пере- мещать объекты, воздействуя на них, как на некую ком- пактную массу, а способность оказывать влияние на глу- бинные, субатомные свойства самой материи.
В годы правления Святополка Изяславовича (XII в.) во время очередной междуусобицы, когда в Киев не смели приезжать купцы, в городе и в окрестностях стала кончаться соль. Те же купцы, которые имели ее в запасе, тут же подняли цену на соль ради обогащения. Многим из бедных соль оказалась не по карману.
Тогда блаженный Прохор, игумен Киево-Печерской лавры, собрал в свою келью пепел из печей, что были в монастыре, и по его молитве, гласит предание, зола обра- тилась в соль. Когда игумен стал раздавать ее нуждаю- щимся, люди потянулись в лавру и лавки торговцев солью опустели. Тогда купцы обратились к Святополку с жалобой: "Прохор, черноризец Печорского монастыря, отнял у нас большие деньги: всех неотступно привлек к
себе за солью, и мы, платящие тебе подати, не можем сбыть своей соли и через него разорились". Князь, решив сам обогатиться, ответил купцам: "Ради вас пограблю монаха" — и приказал отнять соль у бл. Прохора, сложить ее на княжеском дворе и продавать за деньги. Это было сделано, мешки разгрузили, но оказалось, что в них — зола. В недоумении и гневе князь прождал несколько дней, зола оставалась золой, и он, досадуя, приказал высыпать ее за ворота. Когда же поутру князь выезжал со двора, Ьн увидел у дороги большую кучу соли и множе- ство людей с ведрами и мешками, спешившими к этому месту. То, что было (или представлялось) золой, снова стало солью.
Встречая явление, превышающее наш жизненный опыт и, соответственно, разумение, трудно бывает сразу вместить его, принять в себя. И хотя со временем это все-таки происходит, самое худшее — с ходу пытаться объяснить или отвергнуть его (что в известном смысле одно и то же). Избегнем соблазна такой торопливости и, постаравшись вместить услышанное, обратимся к еще одному свидетельству прошлого.
Ученик Аввы Виссариона, египетского подвижника, рассказывал: "Однажды мы шли по морскому берегу, я почувствовал большую жажду и сказал Авве Виссариону: "Отец, меня очень томит жажда". Старец, помолившись, сказал: "Напейся из моря". Морская вода сделалась пресной, и я от нее утолил жажду. Напившись, я налил воды в сосуд с предосторожностью, чтобы иметь при себе воду, если снова начну чувствовать жажду. Старец, увидев это, сказал мне: "Для чего ты сделал это?" Я отвечал: "Прости меня. Я сделал это из опасения, что мне опять захочется пить". Старец сказал: "Как здесь Бог, так и везде Бог".
Истинность этих слов подвижника не нуждается в подтверждении. Известной иллюстрацией их, не более, может служить эпизод, происшедший с экипажем кораб- ля Лара, следовавшего в 1881 году рейсом из Ливерпуля в Сан-Франциско. Когда корабль находился в открытом море, на нем начался пожар. На воду спустили шлюпки.
Среди покинувших объятое огнем судно был капитан Нейл Кэрри с женой и двумя дочерьми. Ближайшая земля — побережье Мексики — находилась на расстоя- нии двух тысяч километров. Какое-то время матросы пытались грести в сторону далекого и недостижимого j берега, больше надеясь на случайную встречу с каким- j
нибудь кораблем, который мог бы заметить их. Но день шел за днем, океан, который окружал их, по-прежнему был пустынен. Вскоре кончились запасы воды, и потер- певшие бедствие стали испытывать муки жажды, кото- рые возрастали с каждым часом. Из тридцати шести человек, бывших в шлюпке капитана, семеро были уже без сознания. Несомненно, они все погибли бы — одни раньше, другие позже. Кто-то отчаялся, кто-то впал в оцепенение, другие пытались молиться.
Потом, когда после трех недель мучительного скита- ния по морю они благополучно достигли берега, капитан в следующих словах описал то, что спасло их: "Мы меч- тали о пресной воде. Кто-то пребывал в таком состоянии, что мы стали воображать, будто вода вокруг шлюпки из голубой морской превращается в зеленоватую, пресную.
Я собрался с силой и зачерпнул ее. Кагда я попробовал, она оказалась пресной". Это писал человек весьма трезво-