ЛОКАЛИЗАЦИЯ ЗВУКА
ЛОКАЛИЗАЦИЯ ЗВУКА Способность определять направление, из которого исходит звук, обусловлена бинауральным характером нашего слуха, т. е. тем, что мы воспринимаем звук двумя ушами. Локализацию звука в пространстве обозначают поэтому как би - науральный эффект. Люди, глухие на одно ухо, лишь с большим трудом определяют направление звука и вынуждены прибегать для этой цели к вращению головы и к различным косвенным показателям. Бинауральный эффект может быть фазовым и амплитудным. При фазовом бинауральном эффекте определение направления, из которого исходит звук, обусловлено разностью времен прихода одинаковых фаз звуковой волны к двум ушам. При амплитудном бинауральном эффекте определение направления звука обусловлено разностью громкостей, получающихся в двух ушах. Локализация звуков на основании фазового бинаурального эффекта возможна только в отношении звуков невысоких частот (не свыше 1500 Гц, а вполне отчетливо даже только до 800 Гц). Для звуков высоких частот локализация совершается на основе различия громкостей, получающихся в одном и другом ухе. Между фазовым и амплитудным бинауральным эффектами существуют определенные соотношения. Некоторые авторы (Р. Гартлей, Т. Фрей) считают, что механизмы фазовой и амплитудной локализации всегда действуют в какой - то мере совместно.
В естественных условиях пространственная локализация звука определяется не только бинауральным эффектом, а совокупностью данных, служащих для ориентировки в реальном пространстве. Существенную роль при этом играет взаимодействие слуховых данных со зрительными и осмысливание первых на основе восприятия реального пространства. В пояснение этого тезиса привожу наблюдения, сделанные мною во время одного заседания. Заседание происходило в очень большом радиофицированном зале. Речи выступающих передавались через несколько громкоговорителей, расположенных слева и справа вдоль стен. Сначала, сидя сравнительно далеко, я по свойственной мне близорукости не разглядел выступавшего и, не заметив, как он оказался на трибуне, я принял его смутно видневшуюся мне фигуру за председателя. Голос (хорошо мне знакомый) выступавшего я отчетливо услышал слева, он исходил из помещавшегося поблизости громкоговорителя. Через некоторое время я вдруг разглядел докладчика, точнее, заметил, как он сделал сначала один, а затем еще несколько энергичных жестов рукой, совпавших с голосовыми ударениями, и тотчас же звук неожиданно переместился - он шел ко мне прямо спереди, от того места, где стоял докладчик. Рядом со мной сидел коллега, профессор - педагог, сам слепой. Мне бросилось в глаза, что он сидит в полуоборот, повернувшись всем корпусом влево, напряженно вытянувшись по направлению к репродуктору; в такой позе он просидел все заседание. Заметив его странную позу, я сначала не сообразил, чем она вызвана. Так как он не видел, для него, очевидно, все время, как для меня сначала, пока я не разглядел докладчика, источник звука локализовался в направлении громкоговорителя. Ориентируясь на основе слуховых ощущений, мой сосед локализовал и трибуну в направлении громкоговорителя. Поэтому он сидел в полуоборот, желая сидеть лицом к президиуму.
Воспользовавшись перерывом, я пересел на заднее место справа. С этого отдаленного места я не мог разглядеть говорившего; точнее, я смутно видел его фигуру, но не видел, говорил ли он (движение губ, жестикуляцию и т. д.): звук перестал идти от трибуны, как это было до перерыва, он снова переместился к громкоговорителю, на этот раз справа от меня. Рискуя несколько нарушить порядок на заседании, я перешел ближе к оратору. Сначала в локализации звука не произошло никаких перемен. Но вот я стал вглядываться вговорящего и вдруг заметил его жестикуляцию, и тотчас звук переместился на трибуну; я стал слышать его там, где я видел говорящего. Когда следующий оратор направился к трибуне, я следил за ним глазами до трибуны и заметил, что с момента, как он взошел на трибуну, понесся звук и звук его речи шел с трибуны. Но во время его речи я стал делать себе заметки и потерял его, таким образом, из виду. Перестав писать, я с удивлением заметил, что голос того же оратора уже доносился до меня не спереди, с того места, где он стоял, а справа, сбоку, локализуясь в ближайшем репродукторе. В течение этого заседания раз 15 звук перемещался с неизменной закономерностью. Звук перемещался на трибуну или снова возвращался к ближайшему громкоговорителю в зависимости от того, видел ли я говорящего человека (движение рта, жестикуляция) или нет. В частности, когда оратор начинал заметно для меня жестикулировать и я видел, что он говорит, звук перемещался к нему, я слышал его на трибуне; когда оратор переставал жестикулировать и я не видел непосредственно перед собой говорящего человека, звук переходил к громкоговорителю. При этом я не представлял, а воспринимал или даже ощущал звук то тут, то там. Стоит отметить, что я, конечно, очень быстро установил и затем отлично знал, где говорящий. Но мне нужно было видеть говорящего, а не только знать, где он находится, для того чтобы звук переместился к нему. Отвлеченное знание не влияло на непосредственную пространственную локализацию звука. Однако к концу заседания, по прошествии примерно 2 часов, в течение которых происходили эти перемещения, за которыми я специально наблюдал и над которыми я собственно экспериментировал, положение изменилось, я мог уже добиться перемещения звука на трибуну, фиксируя мысленно внимание на говорящем, перенося говорящего на трибуну в своем представлении.
Локализуем ли мы звук, исходя из слуховых или зрительных данных, мы локализуем не слуховые и зрительные ощущения и образы восприятия в слуховом или зрительном "поле", а реальные явления, отображаемые в наших ощущениях, в восприятиях в реальном пространстве. Поэтому локализация источника звука определяется не только слуховым, но и зрительным восприятием вообще, совокупностью всех данных, служащих для ориентировки в реальном пространстве.
С. Л. Рубинштейн. Основы общей психологии. СПб., 1998.
Дефекты слухового восприятия
Основные понятия
Слуховая кора занимает внешние (конвекситальные) отделы височной области мозга и так же, как и зрительная (затылочная) область коры, распадается на первичные (проекционные) и вторичные зоны. Слуховой путь, несущий сигналы звуковых раздражителей, начинается в кортиевом органе, расположенном в улитке внутреннего а. Отдельные участки этого органа возбуждаются в ответ на различные по высоте колебания, и нервные волокна, предающие эти колебания, сохраняют соматотопическую организацию. Они идут по слуховому пути, прерываются во внутреннем коленчатом теле и заканчиваются в первичных (проекционных) отделах слуховой зоны коры, расположенной в поперечной извилине Гешля.
Большую роль в слуховом восприятии человека играют горичные отделы височной коры, имеющие большое значение в дифференциации как комплексов одновременно предъявляемых слуховых раздражителей, так и последовательных серий звуковысотных отношений или ритмических звуковых структур. Гностические слуховые расстройства связаны с поражением ядерной зоны звукового анализатора (куда кроме 41 поля входят 42 и 22 поля).
В клинической и нейропсихологической литературе многократно описаны нарушения слуховых функций, возникающие при поражении ядерной зоны слуховой системы правого и левого полушарий. При поражении коркового уровня слуховой системы правого полушария (ядерной зоны) больной не способен определить значение различных бытовых (предметных) звуков и шумов. Это поражение носит название слуховая агнозия.
Агнозия (от греч.а — отрицат. частица и gnosis — знание) — нейропсихологическое нарушение. Характеризуется потерей способности к восприятию предметов и явлений действительности при поражениях коры головного мозга и подкорковых структур.
Слуховая агнозия — это гностическое расстройство, отражающее нарушение слухового восприятия, при сохранной элементарной чувствительности.
Виды слуховых агнозий
В зависимости от уровня поражения слуховой системы выделяют:
§ собственно слуховую агнозию;
§ аритмию;
§ амузию;
§ нарушение интонационной стороны речи (просодики);
§ речевую акустическую агнозию.
Собственно слуховая агнозия
В выраженных случаях слуховой агнозии больные не понимают смысла самых простых звуков, например скрипа дверей, шума шагов, т.е. всех тех бытовых звуков, которые в норме человек различает без специального обучения.
Подобные звуки перестают для больных быть носителями определенного смысла, хотя слух как таковой у них сохранен, и они могут различать звуки по высоте, интенсивности, длительности и тембру. Таким образом, наблюдается принципиально то же самое нарушение, которое возникает и при зрительной агнозии, когда при полной сохранности зрения (остроты, полей зрения) нарушается способность понимать увиденное.
Подобные расстройства сравнительно редки. Для появления слуховой агнозии требуется обширное поражение правой височной области. Описан случай двустороннего поражения левой и правой височной области с симптомами выраженной слуховой агнозии. Чаще встречается более стертая форма слуховых нарушений в виде дефектов слуховой памяти, которые обычно проявляются в специальных экспериментах. Так больной, способный различать звуковысотные отношения, не мог выработать слуховые дифференцировки, т.е. запомнить два (или больше) звуковых эталона.
Аритмия
При поражении височной области мозга возникает аритмия. Ее симптомы хорошо изучены А. Р. Лурией и его сотрудниками и состоят в том, что ребенок не может оценить правильно ритмические структуры, которые предъявляются ему на слух, и воспроизвести их. К негативным последствиям данного расстройства относят нарушение тембра речи, неспособность заучивать стихи, сокращение слов (выпускание слогов, например «снеговик — сневик»).
В качестве эталонов детям предъявляются ритмические рисунки звуков, сгруппированных в определенные структуры. Ребенок должен различить и запомнить структуру ритма, а затем воспроизвести его. Такое различение и воспроизведение для любого здорового человека не представляет никаких сложностей. Больные, как правило, не способны определить количество звуков: они либо переоценивают или недооценивают количество ударов, не различая, сколько было звуков и как они чередовались друг с другом.
Амузия
Амузия — это нарушение способности узнавать и воспроизводить знакомую мелодию или ту, которую человек только что услышал, а также отличать одну мелодию от другой. Амузия не всегда сопутствует афазическим расстройствам, что, в частности, описано А.Р. Лурией и Л.С. Цветковой, показавшими, что у больных, страдающих амузией, может быть значительное расхождение музыкальных и речевых способностей в виде афазии при сохранности музыкального слуха. Ребенок с амузией не только не может узнать мелодию, но и оценивает ее как болезненное и непонятное переживание. Больные рассказывают, что музыка для них потеряла смысл, что она вызывает приступы головной боли, т.е. стала активно неприятной. Амузия, по-видимому, связана с нарушением не столько звуковысотного слуха, сколько с более сложной способностью к музыкальной комбинаторике, музыкальной грамоте. Важно отметить, что если симптом амузии проявляется главным образом при поражении правой височной области, то аритмия может возникнуть не только при право-, но и при левосторонних височных очагах (у правшей).
Нарушение интонационной стороны речи
Симптомом поражения правой височной области является нарушение интонационной стороны речи. Больные часто не только не различают речевых интонаций, но и сами не очень выразительны в речи, которая лишена модуляций, интонационного разнообразия, свойственного здоровому человеку.
У них часто страдает пение. Известны описания больных, которые, хорошо повторяя отдельную фразу, не могли пропеть ее, так как в пении интонационный компонент речи усиливается.
Нарушения восприятия интонационных компонентов речи отмечается и тогда, когда угнетаются функции всего правого полушария мозга. В этих случаях человек не может на слух даже определить принадлежность голоса мужчине или женщине.
Если при затормаживании левого полушария человек становится как будто нечувствительным, невнимательным к; речевым звукам, как бы не слышит того, что ему говорят, хотя полная словесная глухота отсутствует, то при затормаживании правого полушария человек слышит речь, но не знает, кто это говорит, и не понимает интонации высказывания. У таких детей нарушается способность к различению звуковых компонентов разной сложности, особенно состоящих из серии разных звуков. При грубых нарушениях они не могут четко различить и повторить даже одиночные звуки речи (например, [у] вместо [о]), В менее выраженных случаях ребенок ошибается в воспроизведении отличающихся только одним признаком звуков и легко воспроизводит пары сильно различающихся звуков (например, [р] и [м]).
Речевая акустическая агнозия
При локальных поражениях вторичных отделов височной доли, ребенок теряет возможность отчетливо различать звуки речи, у него отмечаются явления, обозначаемые термином речевая акустическая агнозия. Он сохраняет достаточно острый слух; восприятие предметных звуков также остается сохранным.
Существенные нарушения отмечаются только при различении звуков речи. При массивных поражениях левой височной доли все звуки речи воспринимаются как нечленораздельные шумы. В случаях ограниченных поражений дефект менее выражен — ребенок не может различать лишь близкие, отличающиеся только одним признаком (например, звонкостью), «оппозиционные» или «коррелирующие» фонемы, хотя хорошо улавливает как тембровые особенности речи, так и ее интонацию.
Речевая акустическая агнозия является основным источником нарушения речи — сенсорной афазии.