Все что вам нужно – это позвонить Глории».
У меня голова пошла кругом от желания заполучить ее. И удержать рядом с собой.
Но что нужно было для этого сделать? И каким образом? Любая другая девушка согласилась бы на это за деньги, но она?
Я должен был попытаться, по крайней мере, дать ей шанс. Женщины, которых я встречал сам, в клубах и местных горячих точках, были слишком нетерпеливыми. И хотя я считал, что они были мне нужны, я посылал их всех подальше и говорил, что позвоню, но даже не поднимал трубку, чтобы набрать номер.
Никто из этих девушек не застревал в моей памяти словно патока. Они не были похожи на нее.
Куппер поразила меня, задела за живое. Чем дольше она занимала мои мысли, тем больше я понимал, чего хотел. Сильную, уверенную в себе женщину; женщину, которая доведет меня до ручки.
Это дерьмо было старо как мир.
Открыв дверь, я взглянул в зал. Конфиденциальность была очень важной вещью, которой здесь не существовало. Я набрал номер телефона клуба и с нетерпением принялся ждать. Гудки казались такими громкими в стенах моей комнаты. Никто не отвечал.
Прижав трубку плотнее к уху, я надеялся, что моя инквизиция здесь не объявится.
Последнее, что мне было нужно, это чтобы одна из горничных, услышав мой разговор, сразу побежала к отцу.
Я перечитал бумаги адвоката и нашел лазейку.
Это было рискованно, ведь отец думал, что я найду хорошую девушку из богатой семьи, родословная которой будет сопоставима с нашей.
То, что я собирался сделать, тот путь, который я выбрал – это было даже больше, чем он от меня ожидал.
Но в его требовании обустроить свою жизнь отсутствовало описание. Он просил внука; отец не упоминал о браке или об отношениях. Просто младенец; ему был нужен наследник. Я собирался сделать это. Я собирался дать ему то, чего он хотел.
Но я сделаю это по-своему.
Возможно, мой отец сжимал в кулаке деньги или людей ниже его по статусу, но не меня.
Я никогда не позволю ему своими руками испортить мой мир или накренить его так, как он захочет. Отец отчаянно пытался заставить меня стать его точной копией.
Но я – не он.
Глава 3
Ноэлла
Остановившись перед шкафом я перебирала свои наряды, которые висели на вешалках. «Что мне надеть?» Я стояла и думала, положив руку на бедро, а когда начала доставать платья, то тупо разглядывала, из какой ткани они сшиты.
Мне сделали лучшее предложение в жизни. Глория сказала, что это счастливый случай для меня, ведь это поможет мне погасить гигантский кусок долга перед ней, а я была бы более чем счастлива это сделать.
Не про*бать бы этот шанс.
И, конечно же, я не собиралась упускать такую возможность. Особенно если она спишет с меня половину долга. Если я когда-нибудь хочу вернуться к своей жизни, к карьере, о которой мечтала, то отказываться было не в моих интересах.
До всего этого, я училась в школе и жила обычной жизнью. Никто в мире не может быть идеальным на сто процентов – это факт. Но я сама распоряжалась своей жизнью и гордилась этим.
Два года я училась, чтобы получить степень по кулинарии. Я любила готовить, это было моей страстью. Но все это слишком быстро закончилось.
У меня была мечта открыть свой собственный ресторан и самой быть в нем шеф-поваром, создавая блюда, которые бы таяли во рту. С тех пор, как я была маленькой девочкой, это было всем, чего я хотела.
Некоторые люди тратили всю свою жизнь на поиски того, что являлось их истинной страстью, и это единственное, что двигало ими. У меня никогда не возникало сомнений на этот счет – я собиралась стать следующей Мартой Стюарт.
Да, это могло звучать глупо, но я часами наблюдала за мамой, за тем, какие блюда она готовила и за техникой их приготовления. Эти воспоминания делали меня счастливой. И в своем будущем ресторане я бы попыталась воссоздать все, чему научилась у нее.
Я надеялась, что в ближайшем будущем смогу это сделать.
Я и в миллионный раз не могла подумать о том, что буду оголять свое тело для получения прибыли. Моя семья не знала всех подробностей о том, каким образом я зарабатывала деньги, в которых они так нуждались. Честно говоря, они даже не спрашивали.
Я уверена, что у них голова бы пошла кругом, если бы они узнали, что их дочь, работая на полставки, зарабатывала шестьдесят тысяч долларов в год.
Но на данный момент не было времени задавать вопросы.
Я давала им то, в чем они так отчаянно нуждались, и это главное. И если это означало, что мне придется посадить себя на сухой паек на некоторое время, то оно того стоило.
Мой телефон завибрировал на тумбочке. Взглянув на него, я увидела, что это звонила Фиона. «Какого черта ей надо?» Она никогда не звонила мне просто так. Увидев ее имя на экране, я уже знала, что ей что-то было нужно.
Нажав кнопку ответа, я сказала:
– Привет.
– Привет, Куппер. Это Фиона.
В ее микрофоне слышался треск с металлическим гулом. Этот звук раздражал мое ухо.
– Что тебе нужно, Фиона?
– Я слышала, ты уезжаешь сегодня на остров Мартас-Виньярд?
– Да, Глория сказала, что мой самолет вылетает в семь.
«Почему она звонит и спрашивает меня об этом?» Фиона была хороша в притворстве, если была заинтересована в чем-то. Она была одной из тех людей, которые в глаза говорили одно, а за глаза – другое.
Она считала «Тигрицу» аналогом школьной столовой. У нее был круг «друзей», которых она критиковала за их спинами, как только представлялся случай. Фиона поставила себя на пьедестал и думала, что все будут относиться к ней, как к гребаной королеве.
– Ну, я хотела поинтересоваться, не хочешь ли ты, чтобы кто-нибудь составил тебе компанию? Там может быть опасно, поэтому я предлагаю свою помощь, если хочешь, конечно.
Ложь, которая сквозила в ее словах, была слышна даже через динамик.
– Извини, Глория сказала, что у них был конкретный запрос. Они хотели только одну девушку – меня.
Лично мне бы хотелось, чтобы было разрешено взять с собой кого-нибудь, ведь всегда приятно видеть знакомое лицо. Но даже если бы мне разрешили, я бы не позвала Фиону.
Я слышала ее недовольство, когда она бормотала себе под нос. Ей не понравился мой ответ. И я ей никогда не нравилась. В основном, она ненавидела тот факт, что я не ходила кругами, целуя ее задницу, как другие девушки. Я – смелая личность. Я не боялась быть честной и никогда не притворялась.
– Надеюсь, ты знаешь, что делаешь. Я не хочу видеть твое лицо на стенде пропавших без вести.
Я закатила глаза и сделала паузу, прежде чем ответить. Я знала о возможных проблемах, связанных с нашей работой. Да, всегда был риск, в один момент ты танцуешь на частной вечеринке, а в другой – тебя уже везут на юг.
Но Глория уверяла меня, что это была надежная работа. И, зная о том, сколько я ей должна, я не боялась, что она подвергнет меня опасности. Она бы от этого только проиграла. С ее стороны было бы крайне глупо рисковать своими же деньками.
– Спасибо, Фиона. Но со мной все будет хорошо, – сарказм слетел с моего языка, и я улыбнулась. В ее вопросе не было озабоченности моей безопасностью, зато была зависть.
Ни одна из других девочек, которые работали в «Тигрице», не знали про мой долг перед Глорией. Она хотела, чтобы мы держали это в секрете. Последнее, что ей было нужно, чтобы другие девушки воспринимали ее как открытый банковский счет, который бы вытаскивал их из беды.
Так что, хоть они и видели, сколько я зарабатываю, никто не знал, что семьдесят пять процентов уходили в карман моего босса.
Что касалось Фионы, то я просто украла у нее высокооплачиваемое выступление, вот она и бесилась.
Повесив трубку, я схватила несколько нереально коротких платьев, несколько пар шипованных туфель на каблуках, и затолкала все это в свою сумку. Я не была уверена, что кого-нибудь заинтересуют мои наряды, но, в любом случае, мне хотелось иметь несколько вариантов одежды.
Есть одна вещь, о которой я узнала из предыдущих выступлений – всегда нужно быть готовой ко всему. Ты никогда не знаешь точно, что может понадобиться, поэтому нужно заранее упростить себе работу.
Глория дала мне первое задание на выходные. Я буду танцевать на вечеринке в особняке на побережье. Мартас-Виньярд был богатым городом высокого класса. Она сказала, чтобы я провела там все выходные, и если меня попросят остаться, то мне уже самой решать – уезжать или нет.
Я не собиралась уезжать. Они были готовы заплатить большие бабки, только чтобы я осталась.
Не буду врать, идея полететь на остров казалась захватывающей. Это был первый раз, когда я кайфовала от своей работы. Когда меня лично запросили для частной вечеринки, по моему телу разлилось тепло, а по коже побежали мурашки.
Я чувствовала себя особенной. И мне это нравилось.
Я сняла с вешалки клетчатую рубашку, остановившись в нерешительности. «К черту все, мне нужно надеть что-то, в чем мне будет удобно». Запихнув рубашку в сумку, я бросила туда же свои кроссовки и джинсы.
Большую часть своей жизни я считала себя дурнушкой. Мне не нравились макияж и модная одежда. Каблуки я носила только на свадьбах или в школе танцев, которую посещала. Я была гораздо счастливее, когда надевала стоптанные кеды и свободные футболки.
На выходных я привыкла носить удобную одежду и много готовить. Это было мое любимое время.
Эта работа заставила меня изменить себя. Я жила двойной жизнью, совершенно противоположной моему образу.
Встреча с Глорией в больнице в тот день была спасением и смертным приговором одновременно. Она неплохая женщина, и у нее благие намерения, но ее стремление к деньгам и мое отчаяние в какой-то момент заставили нас пересечься. Развилка на моем пути привела меня сюда.
Я спрашивала себя несколько раз: повернув направо, правильно ли я сделала?
Когда она пришла ко мне, я плакала в фойе больницы и была в отчаянии. Глория, казалось, сочувствовала мне. Она потеряла свою маму годом раньше и понимала, что чувствовала я.
Женщина предложила свою помощь, и настаивала на том, чтобы я не отказывалась ее принимать. Все, что я должна была сделать – отплатить ей позже. И тогда она предложила мне работу официантки на фуршетах.
Мне казалось, что я сделала правильный выбор, надеялась, что это поможет моей маме жить той жизнью, которой она жила раньше.
Что же до меня... я полностью изменилась.
Снаружи раздался гудок клаксона. Выглянув из окна, я увидела такси, которое подъехало, чтобы отвезти меня в аэропорт. Застегнув молнию на своей сумке, я схватила клатч и направилась к двери.
Поездка до аэропорта заняла около двадцати минут. Копаясь в сумочке, я вытащила последние двадцать долларов, которые у меня были.
– Спасибо, – сказала я и протянула деньги.
Водитель покачал головой, отказываясь:
– Все в порядке, мисс. Все уже оплачено.
Выгнув бровь, я медленно убрала руку.
– Правда?
Но ведь я сама позвонила в службу такси, кто, кроме меня, мог заплатить?
– Кем оплачено? – спросила я.
– Мистер Х. Он обо всем позаботился. Приятной поездки.
«Мистер Х? Кто такой мистер Х?» Это имя было незнакомо мне. Покачав головой, я вышла на тротуар и закрыла дверь машины. Может быть, он был тем, кто нанял меня? Но откуда он мог знать, какое такси я закажу?
Глория не выдала мне и минимума информации о человеке, который меня нанял. Как бы я не старалась узнать, она просто переводила разговор в другое русло.
Миновав двери, я подошла к администратору, чтобы получить посадочный талон. Глория оформила билет на рейс на свое имя. Она знала, что танцовщицы использовали псевдонимы, чтобы сохранить свою личную жизнь в тайне.
Последнее, что мне было нужно, это чтобы какой-нибудь урод узнал мое настоящее имя и начал меня преследовать. Такое уже случалось с несколькими девушками, и я бы хотела этого избежать.
– Здравствуйте, добро пожаловать в «Грин». Могу я узнать ваше имя и посмотреть водительское удостоверение?
Вытащив документы из бумажника, я протянула их администратору.
– Ноэлла Роулинсон, – произнесла я, пока осматривала экраны и наблюдала за рейсами, которые сменяли друг друга на табло.
Я не летала на самолетах очень давно. Мне было пятнадцать, когда мы с семьей полетели к дедушке в Орегон и, честно говоря, весь опыт полета к настоящему моменту размыт в памяти.
Гребаный комок нервов смешался с восторгом и любопытством. Я буду лететь на самолете одна, и этот факт послал содержимое моего желудка прямиком к горлу.
– Спасибо, – поблагодарила женщина, пока ее пальцы быстро стучали по клавиатуре. – Все в порядке, все готово, вы можете направиться к воротам номер одиннадцать, – передав мне листок бумаги, администратор улыбнулась и указала куда-то у меня за спиной.
Я взяла сумку и пошла в ту сторону, в которую она меня направила. Номера ворот были указаны над моей головой, и я без труда нашла терминал своего рейса.
«Вау, здесь только я одна. Это странно». Положив свою сумку вниз, я заняла первое попавшееся место.
Я наблюдала, как другие люди проходили мимо, направляясь в разные стороны. Но никто не подходил к терминалу. Взглянув на свой телефон, я увидела, что рейс должен был вылететь через тридцать минут, но до сих пор никаких других пассажиров, ожидающих посадку на борт, не было.
– Простите, мисс? – прозвучал голос из-за моего плеча.
– Да? – ответила я, и, повернувшись, увидела стюардессу. На ее темно-синем платье была небольшая серебряная карточка с именем. Я прищурилась, чтобы прочитать ее, но не смогла ничего разобрать.
– Алли, – сказала она, указав на бейджик. – Вы можете подняться на борт сейчас, самолет уже готов для вас.
– Я единственный пассажир сегодня? – выгнув бровь, я окинула взглядом пустое пространство, а в моем голосе зазвучало беспокойство.
Женщина хихикнула и сказала:
– Ну да. Это частный рейс, мисс.
Посмотрев сквозь большие тонированные окна, я увидела небольшой самолет, припаркованный в конце перехода.
– Простите? – спросила я, неуверенная, что правильно расслышала ее.
– Вы полетите на частном самолете, – улыбка растянулась на лице девушки, пока я в шоке сидела и хмурила лоб.
– Вы шутите? – я не могла в это поверить. Чертов частный самолет? Для меня?
Я замерла на своем сидении; вся кровь отхлынула от моего лица. Сердце заколотилось с такой силой, что я схватилась за грудь. Это шутка? Я действительно собиралась лететь на частном самолете, который послали сюда только для меня?
Глория ни разу не упомянула об этом. Она дала мне понять, что у клиента были деньги, но это, черт возьми, был совершенно другой уровень. У парня, который нанял меня, было ДОХРЕНА денег.
– Нет, я не шучу. Но вы должны подняться на борт сейчас. Пилот готов, – она взяла билет из моих рук, прочитала его и сравнила с моими документами. – Вы зарегистрированы. Приятного полета.
Это было невероятно. Мой разум был в недоумении, тело дрожало с головы до ног, когда я шла по мосту к небольшой открытой двери в конце.
Другой стюард стоял в ожидании у входа.
– Здравствуйте, дайте мне вашу сумку, пожалуйста, – сказал он, когда я вошла внутрь.
Самолет был потрясающий. Шесть кожаных кресел, мягких и блестящих, заполняли маленький салон. Темно-бордовый ковер лежал на полу, а кругом все было сделано из темного дерева. Я не знала, какой вид дерева был использован, но лоск и дизайн отделки говорили о том, что он очень дорогой.
Мужчина спрятал сумку в верхний отсек и сказал мне, чтобы я садилась на любое место. Я была в шоке. Это было последнее, чего я ожидала, и хотела смаковать каждую секунду.
Когда у меня была возможность полетать на частном самолете? Никогда.
Сиденье приняло очертания моего тела, как только я села. Глядя в окно, я видела большие коммерческие самолеты, выруливающие на взлетно-посадочную полосу. Гул двигателя пробрал меня до костей, когда самолет развернулся и направился к выезду. Я заметила, что у нас была совершенно другая полоса. Одна отдельная полоса только для нас.
– Хотите вина, мисс? – спросил стюард.
– Да, пожалуйста, – вообще-то я не пила, но этот случай был исключением.
Если таким было начало моих выходных, то я не представляла, что же еще могло произойти.
– Вы на борту самолета. Меня зовут Джефф, и если вам что-нибудь понадобится, пожалуйста, не стесняйтесь спрашивать, – сказал он, протягивая мне бокал и наполняя его вином.
Уставившись на бутылку, я заметила, что хрустальный бокал был украшен золотым орнаментом.
– Вау, оно выглядит дорогим. Что это за вино?
Его губы вытянулись в тонкую линию.
– Это Thistle Gold, мисс. И да, оно не дешевое, – поместив бутылку в ведерко со льдом, он добавил, – Мистер Александр просил, чтобы у вас было только самое лучшее.
«Мистер Александр. Это имя человека, который нанял меня. Причем тут мистер Х тогда? Может, меня наняли пара ребят, которые устраивали мальчишник для друга?»
Когда я спросила Глорию, знала ли она что-нибудь о вечеринке, или о том, кто нанял меня, она только сказала:
– Все, что тебе нужно знать – ты заработаешь кучу денег. Остальные мелкие детали не имеют значения.
Мне показалось странным, что она не дала мне больше ни информации, ни рекомендаций, ни перечня поручений.
Для каждой вечеринки были какие-то пожелания или приоритеты того, что ребята хотели увидеть. Меня приглашали петь как Шер, носить розовый парик и танцевать танец маленьких утят (странное было время), а однажды я была на мальчишнике, где жених искренне любил мисс Пигги.
Вы можете себе представить, как это было?
Но на этот раз ничего не было. Возможно, это был их первый раз? Я почему-то так и подумала. Вполне возможно, что они никогда не нанимали стриптизершу раньше, так что не знали, чего ожидать.
Я не узнала имя и, честно говоря, меня это не волновало. Мне было офигенно. Я потягивала «золотое» вино на самолете, отправленном только для меня. Со мной обращались, как со звездой.
Двигатель заработал с пронзительным ревом. Пристегнув ремень, я посмотрела на землю – подо мной все уменьшалось. Мир внизу исчез, как только голубое небо и пышные белые облака затянулись подо мной. Я никогда не чувствовала подобного раньше.
Мои нервы дико скакали от нетерпения; мой разум был готов взорваться, ожидая дальнейших событий, которые должны были произойти со мной в эти выходные.
Я не была гребаной королевой.
Я провела всю свою жизнь, работая как лошадь. Мне не давали подачек, если я хотела чего-то, мне приходилось попотеть.
Наша семья жила типичной жизнью синих воротничков. Мои родители работали полный рабочий день, папа гонял на старом минивэне, который я ненавидела. Мы были огорошены, когда в хаосе нашей повседневной жизни у моей мамы обнаружили рак.
Ей становилось хуже, и это положило конец нашей обычной жизни.
Разглядывая салон самолета, я чувствовала себя виноватой, потому что моя мама никогда не испытывала ничего подобного. Ей через многое пришлось пройти в жизни, чтобы дать мне и двум моим сестрам все, что она могла; это стоило гораздо больше, чем то, что она делала для себя.
В эту сказку можно было легко поверить. Вы когда-нибудь сидели и думали о том, как обеспечить всем необходимым кого-то другого? Что нужно отдать им все, а не оставить себе, так как они в этом нуждаются больше?
Я о таких вещах не думала. До тех пор, пока не осознала, что вся моя жизнь – это то, что моя мама заработала для меня тяжелым трудом.
И эту горькую пилюлю придется проглотить.
Вся ее жизнь была потрачена на нас, а мы только брали, и брали, и брали. Именно эта мысль заставляла меня делать все, лишь бы ей помочь.
Она заслуживала этого. За все то, что ей пришлось пережить.
Укол ревности проник в мое сердце. Меня передергивало, когда я видела, как некоторым людям так легко все доставалось. Я уверена, что людям, которые меня наняли никогда не приходилось выбирать между оплатой ипотеки и оплатой больничного счета.
Как только самолет набрал высоту, я расстегнула свой ремень. Откинув голову назад, я сделала глоток вина и позволила себе испытать ощущения от расточительного образа жизни.
Я не собиралась утопать в жалости к себе. Мой мир был моим, несмотря ни на что.
И если бы я не прошла через передряги, выпавшие на мою долю, я была бы не я.
Но в эти выходные все будет иначе. В эти выходные я собиралась насладиться своим альтер-эго.
Куппер.
Глава 4
Хиган
«Время пришло», – подумал я, взглянув на часы. Самолет приземлился ровно в восемь. Я послал в аэропорт лимузин, который должен был забрать Куппер. Я хотел ее подразнить, дать почувствовать ту жизнь, которую мог предложить ей. Я даже дошел до того, что обзвонил каждый таксопарк в штате, чтобы сообщить, что, если молодая девушка закажет такси до аэропорта, то я буду готов оплатить его.
Я мог дать ей все, что ей будет необходимо и все, что она пожелает. Если она родит мне ребенка, ее мир изменится. Она никогда не будет беспокоиться по поводу всякой хрени.
В этом и был план – показать, какую жизнь она могла бы получить.
Я не мог сказать, что мне хотелось привязанности, но если она станет матерью моего ребенка... Куппер узнает, каково это – купаться в золоте.
Мой план был приведен в исполнение. И до сих пор все было так же легко, как и трахаться.
Ее босс после моего звонка практически заставила бедную девочку согласиться. Едва закончив разговор, женщина была готова отправить ее ко мне в ту же ночь.
Я ожидал, что она скажет мне идти на хер и повесит трубку. Я имею в виду, кто звонит и предлагает купить девушку? Только я. Но все прошло гладко как шелк скользивший по коже.
Когда я сказал Глории, кто я и сколько готов заплатить, у нее, скорее всего, выпал телефон из рук. Я слышал, как она облизывалась на другом конце провода, бормоча невнятные слова.
Это печально… деньги были корнем зла.
И я собирался использовать их по полной программе.
Подойдя к бару, я взял стакан и налил себе выпить. Когда я был ребенком, виски было главной жидкостью в кабинете моего отца. А теперь и в моем.
Я помню, когда впервые попробовал этот напиток. Оно обожгло мне горло и желудок, и я очень хотел это выплюнуть. Мне было шестнадцать, и я снова был дома один, что было для меня обычной ситуацией. Мой отец много путешествовал по делам, а мама тратила дохрена времени, сохраняя имя семьи на общественных мероприятиях. В итоге, я был сам по себе.
Трудно сказать, что это было плохо, ведь я был предоставлен самому себе. За такую свободу большинство детей этого возраста отдали бы свое гребаное яичко. Дайте подростку безлимитный счет в банке, машину, и свободу, которая ему так нужна...
Ничто не сможет этого заменить.
Это был один из первых напитков, который я попробовал. В тот день я выпил полбутылки, а после этого несколько часов обнимал унитаз. Все горничные думали, что я подхватил грипп.
Сделав глоток, я почувствовал, как жжение пронеслось по моему телу. Это желанное ощущение отвлекало меня от мыслей о своем отце. Горячая жидкость ударила мне в горло, обжигая все внутри, и нервное напряжение начало спадать. Это стало моей панацеей от всех проблем.
В этот раз я был счастлив, что отец купил это место. Моя семья приезжала сюда только летом. Как он обычно говорил, только тогда остров наполнялся жизнью.
Каждый год мы приезжали сюда на несколько недель. Мои родители бродили по острову, тратя свое богатство на каждом шагу. А что делал я? Я сидел, ворчал, и выпивал весь запас алкоголя отца.
К счастью для меня, сейчас Рождество, и вокруг не было ни души. Это идеальное место, чтобы получить то, что мне было нужно. Сейчас здесь нет горничных или дворецких, а садовник должен приехать только на следующей неделе. Это означало, что никто не будет нас беспокоить.
И если я захочу заполучить ее таким путем, значит, так оно и будет.
Когда я представлял Куппер, дикий огонь проносился у меня в голове. Я не мог перестать думать о ней. Ее рыжие волосы... чертовски потрясающие, моего любимого оттенка. Я хотел зарыться в них пальцами, пока она будет выкрикивать мое имя.
Она не была тем типом девушек, которых мой отец хотел видеть рядом со мной. Он думал, что я найду себе богатую фифу с фигурой супермодели – высокую и невероятно тощую.
У Куппер были вьющиеся волосы. А ее фигуру типа «песочные часы» я был готов объезжать днями напролет. И, позвольте мне сказать, я планировал это делать.
Расхаживая по большой гостиной, я неоднократно поглядывал из-за барной стойки в окно. Кристально чистые стекла были расположены во всю стену. Толстый восточный ковер покрывал деревянный пол. Хотя это был всего лишь летний домик моей семьи, они не экономили ни на чем.
У меня закружилась голова, виски начало стучать по моему черепу. Ухватившись за край столешницы, я положил голову на прохладную поверхность. Уткнувшись лбом в свои руки, я чувствовал, как мой разум вращался в голове вместе с мыслями.
«Ребенок! Гребаный ребенок! Мне он нужен, это должно произойти. Она не может уйти отсюда, не будучи беременной. Она должна носить моего ребенка.
И я не позволю ей уйти».
Я не был уверен, как она отреагирует на мое предложение, когда я скажу ей, что она нужна только для того, чтобы у меня появился ребенок. Единственное, что мне было известно, что зачатие станет лучшей частью всего этого.
Когда я встретил ее в клубе, я понял, что она не такая как все. Она не хотела наброситься на меня, бл*ть, она даже не узнала меня. Это было к лучшему. Она понятия не имела, кто я. Когда я махнул деньгами в ее сторону, девушка никак не отреагировала.
И когда ее грудь и светло-розовые соски замелькали передо мной, я захотел Куппер больше, чем любую женщину, которую я когда-либо видел. Она была сексуальной, рыжей, с телом, над которым я собирался провести часы, оставляя на нем свои следы.
Каждый дюйм ее тела, от головы до ног, будет испробован мной.
Я представлял, каково это – входить глубоко в нее. Была ли ее киска голой? Или у нее имелась милая полосочка волос, которая заканчивалась у самого клитора? О, это будут невероятные открытия.
Я никогда раньше не был с рыжей. Это мой любимый цвет, но я никогда не имел удовольствие трахнуть женщину с натуральным рыжим оттенком волос.
Волны возбуждения начали подкрадываться к моему члену. Я крепко схватился за штаны, чтобы успокоить эрекцию.
Сквозь туман мыслей в голове, я услышал шуршание колес по асфальту. Я быстро подошел к окну; яркие огни лимузина светили через стекло. Подняв свою руку, чтобы оградиться от яркого света, я наблюдал, как лимузин повернул и припарковался.
«Это она. Единственная женщина, которую я сделаю своей».
Водитель подошел к задней двери и неторопливо ее открыл. С неба сыпался снег – мелкие белые хлопья медленно падали, покрывая землю. Белый слой ложился на каждую поверхность, как Рождественское одеяло.
Мой подарок прибыл раньше, чем наступил праздник.
Куппер, казалось, выходила как в замедленной съемке. Ее ноги выглянули первыми, они казались бесконечными, с нежнейшей кремовой кожей, которую я хотел облизывать и покусывать часами напролет. Глядя на это, я почувствовал, как мой член стал напрягаться. Желание кусать, лизать, и трахать ее, захватило мой разум. Я поправил член, который болезненно пульсировал напротив моей ширинки.
Я бы трахал ее прямо там, пока она не перестала бы чувствовать свои ноги. Я хотел, чтобы они обвивались вокруг меня, сжимая мои бедра, в то время как я глубоко входил в ее киску.
«Она понятия не имеет, что я собираюсь с ней сделать. Она будет наслаждаться, и просить большего».
Мой взгляд метнулся к ее сиськам. Темный пиджак прикрывал девичью грудь, но она все-таки пыталась вырваться через верхние пуговицы.
Куппер была одета так, чтобы произвести впечатление. Черное пальто скрывало ее одежду, облегало талию и подчеркивало бедра. Она была готова к работе. Проведя языком по своей нижней губе, я наблюдал за изгибами ее щиколоток, пока она стояла возле машины.
Я знал, что она даже не подозревала о моих планах. Я дал понять Глории, что Куппер не должна получить никакой информации о нашей сделке. Если она оступится и выболтает ей что-нибудь, тогда наше соглашение будет расторгнуто.
У Глории не было никаких проблем с сохранностью тайн. Особенно, если это касалось денег, которые она могла получить.
Куппер подняла руку и перебросила длинные кудри через плечо. Вглядываясь в окна, девушка была похожа на маленькую невинную лань. Ее глаза расширились от вида массивного дома перед ней, а руки замерли в воздухе. Водитель вытащил ее сумку из машины.
Куппер так высоко подняла голову, что я даже забеспокоился, как бы она не переломала свои каблуки, и не упала на задницу.
Девушка осторожно поднималась по гранитным ступеням, проверяя, скользкие они или нет. Я усмехнулся, потому что она выглядела так, будто впервые надела такие туфли. Ее ноги дрожали, и Куппер расставила руки для равновесия. Это выглядело так, как будто она шла по натянутому над обрывом канату; один неверный шаг – и упадешь вниз.
Изначально я думал встретить ее у двери, с улыбкой на лице. Но это было бы слишком легко. Я хотел потрепать ей нервы, чтобы Куппер спрашивала себя, кто же положил на нее глаз.
Это была игра, моя игра. И я не мог дождаться, чтобы получить свой приз.
Но это должно было происходить планомерно. Я знал, что простое требование родить мне ребенка не подействует на нее. Если я предложу ей деньги, то, скорее всего, она отвесит мне пощечину. Другую я получу, когда скажу ей о беременности.
Я хотел Куппер, и не собирался предоставлять ей возможность отказать мне.
В голову пришла идея оставить записку, приколотую к двери, которая направит ее в дом. Она укажет ей, куда идти дальше. У меня были такие драматические постановки в голове, что они бы взорвали ей мозг.
Может быть, если бы она увидела, что я мог ей предложить, то эта возможность воспринималась бы ей как удача.
А у меня появился бы шанс сохранить то, что было моим.
Хотел ли я ребенка? Нет. Но если я хотел сохранить то, что по праву принадлежало мне, то у меня не было выбора.
И она этот выбор тоже не получит.
Мой отец был мудаком в этом плане. Я не сказал ему больше трех слов с того дня. И меня не волновало, будем ли мы разговаривать с ним вообще.
Он доставал меня, сколько я себя помню, и все, чего я когда-либо действительно хотел – это жить нормальной жизнью. Но у него, очевидно, были другие планы.
Прижавшись к стеклу, я увидел, как Куппер сдернула записку с двери. Оглянувшись через плечо, она перевела взгляд на массивные окна.
Я быстро отступил назад, потому что не хотел, чтобы девушка имела даже малейшее представление обо мне. Я не мог представить, о чем она подумала, когда прочитала мое письмо.
Глория обещала мне, что не скажет ей ничего лишнего. И волноваться не о чем, все пройдет легко.
«Знала ли она Куппер так же хорошо, как думала?» Я надеялся на это.
Ее босс была убеждена, что мне нужно немного романтики, немного поиграть, и девочка станет игрушкой в моих руках.
Я не мог провалить это дело. Это должно случиться, ведь мое время было на исходе.
В газетах уже написали, что у меня остался один год. Один год на то, чтобы познакомиться с женщиной и произвести на свет наследника. Я не в курсе, что там курил мой отец, когда это придумывал, но если я не...
«Это произойдет». Я не хотел управлять компанией, быть директором, и чтобы все эти гребаные людишки лизали мне задницу каждый день, но я хотел то, что было моим – долю в бизнесе.
Это было то, что я заслужил, что мне задолжали.
Выглянув в окно, я понял, что она подошла еще ближе. Куппер на самом деле следовала указаниям в письме. Это был хороший знак; если бы девушка почувствовала опасность, она бы вернулась в лимузин и укатила отсюда как можно скорее.
Но она не стала. Куппер пришла, и я не мог дождаться, когда же встречусь с ней.
Плюхнувшись в большое кресло у камина, я сцепил большие пальцы друг с другом. «Как долго она будет идти сюда?» – задумался я, нервно вытирая влажные ладони о свои джинсы.
Сделав глубокий вдох, я посмотрел на огонь, потрескивающий в камине. Искры загорались как крошечные фейерверки, хлопали и таяли, попадая в дымоход, где сгорали от жара.
Каждый цвет напоминал мне о ней: красный и оранжевый как пламя, горевшее внутри меня.
Она была самой сексуальной женщиной, которую я когда-либо видел, и я не мог дождаться, чтобы снять с нее одежду и посмотреть на ее обнаженное тело.
Куппер шла прямо ко мне, собирая хлебные крошки, которые я оставил специально для нее.
Теперь она была здесь, только для меня.
И я не планировал слышать в ответ ничего, кроме «да».
У нее не было выбора, как и у меня.
Глава 5
Ноэлла
«Вау, этот дом чертовски огромен». Я выпучила глаза, когда лимузин подъехал к нему по длинной подъездной дорожке. Еще никогда за всю свою жизнь я не видела ничего подобного. Когда лесополоса закончилась, и показался дом, у меня отвисла челюсть. Цены на особняки казались несправедливо высокими, но лишь до тех пор, пока ты не мог рассмотреть их поближе.
Наверное, у него было около двадцати окон, или даже больше. В каждом из них виднелся мерцающий огонек, а гигантский венок висел на большой парадной двери прямо по центру. Двор, вместе со своими статуями и стрижеными кустами, был присыпан снегом и освещался лунным светом, что делало его намного ярче. Это была картинка из журнала, и я попала на его страницу.
Моя маленькая жизнь в этом мире вдруг показалась еще меньше, и я снова почувствовала себя девочкой. Мир вокруг меня кружил и поглощал мое тело, пока скрывал маленькую меня, как ребенок накрывающий рукой пойманную бабочку.
Снежинки мягко падали мне на волосы и таяли от теплоты тела, когда я осторожно начала подниматься по ступеням. Не хотелось бы упасть. Однажды, поскользнувшись на ступеньках, я вывихнула голеностоп. Я не могла позволить себе еще один медицинский счет, ведь это были бы дополнительные двадцать пять процентов к тому, что я платила по счетам сейчас.
Пока я искала дверной звонок, то заметила тонкий белый конверт, обернутый розовой лентой. На обороте конверта было написано мое имя.
«Что это еще такое?» Конверт был приоткрыт, и я вытащила оттуда записку.
«Куппер, дверь открыта. Пожалуйста, зайди внутрь и пройди по коридору налево. Третья комната справа – твоя, на эти выходные. Располагайся, и, когда будешь готова, вернись по коридору назад к лестнице. Я жду тебя наверху и хочу с тобой познакомиться.
– Х»
Я не знала, что и подумать, ведь никогда не видела ничего подобного раньше. На частных вечеринках, где я развлекалась до этого, никто никогда не оставлял мне записки.
Уставившись на двери, я мягко сжала холодную металлическую ручку. А потом сделала глубокий вдох и распахнула двери. Тепло хлынувшее изнутри дома окутало мое замерзшее лицо, чему я была только рада. Воздух снаружи казался чертовски холодным, и мое коктейльное платье меня совсем не согревало.
Холл оказался еще красивее, чем то, что я увидела снаружи. Мраморные плитки, уложенные на пол, поднимались на стену, чтобы сформировать замысловатый цветочный узор. Высокие вазы стояли по бокам, а широкая винтовая лестница тянулась к потолку.
Везде чувствовалось прикосновение Рождества. Зеленые гирлянды бежали от перил к потолку, маленькие красные бантики были завязаны на больших серебряных колокольчиках, которые висели в холле. Оформление выглядело поистине королевским. У меня перехватило дыхание; я была в восторге от такой красоты.
Закрыв дверь, я прислушалась. «Почему так тихо? Если это вечеринка, разве я не должна слышать музыку?» Я ожидала услышать музыку и смех повсюду; мужчин, стучащих бокалами и орущих друг на друга.
Вместо этого, я была встречена молчанием.
Отбросив от себя эту мысль, я вдруг поняла… это ведь особняк! Вечеринка могла проходить в другом крыле дома, а я даже не