Здание было великолепно – огромное, величественное, само вдохновение. Оно казалось построенным из тончайшего хрусталя, но при этом не было прозрачным. Массивные колонны были отполированы так, что сияли, как солнце, а украшающая его резьба сверкала яркими красками, делая все здание похожим на храм света. Я даже не представлял себе, что такое сияние возможно, потому что поверхность не просто отражала свет, она рождала свой собственный, и это можно было почувствовать.
Эдвин подвел нас к местам, которые, как мы знали, были предназначены для нас, потому что было ощущение чего-то знакомого и близкого, как бывает дома с любимым стулом.
Над нами возвышался купол из изысканно обработанного золота, отражавший сотни цветов, исходивших из разных уголков здания. Но все внимание было приковано к мраморному святилищу – я использую это слово за неимением лучшего – в конце храма. Оно имело небольшую балюстраду с рядом ступеней, ведущих вниз. Мы слышали звуки музыки, но не могли понять, откуда она исходит, потому что музыкантов нигде не было видно. Очевидно, ее играл большой струнный оркестр – других инструментов, кроме струнных, не было слышно.
Святилище было просторным и полно сущностей из высших сфер. В центре его оставалось место, которое, как я полагал, предназначалось для нашего посетителя. Мы заняли свои места и тихо беседовали между собой. Вскоре мы увидели статную фигуру человека с блестящими черными волосами. За ним, к моему большому удивлению, следовал любезный египтянин, с которым мы встречались в доме Эдвина на границе высшей сферы. Для тех, кто уже был свидетелем таких визитов, это было указанием на появление высокой личности, и все встали со своих мест. Затем перед нашим взором возник свет, который можно было бы назвать ослепительным, но, концентрируя на нем свой взгляд, сразу к нему привыкаешь, и ощущение дискомфорта не возникает. В действительности, как я обнаружил позже, это свет настроился на нас, то есть он ослабел, приспосабливаясь к нам и к нашей сфере. Он начал приобретать золотистый оттенок, начиная с краев и становясь все ярче к центру, пока постепенно не принял облик нашего посетителя. По мере того, как образ становился все более плотным, мы видели, что это был мужчина, молодой – по духовным меркам – но он обладал в невероятно ярко выраженной степени тремя всеобъемлющими качествами: мудростью, знанием и чистотой. Его лицо сияло неземной красотой, волосы были из чистого золота, а на голове блестела диадема. Его одеяние было из легкой ткани и состояло из белоснежной мантии, окаймленной золотой лентой, а с плеч спускалась накидка небесно-голубого цвета, застегнутая на груди большой розовой жемчужиной. Его движения были величественны. Он поднял руки и послал нам свое благословение. Мы стояли в молчании, а наши мысли устремлялись ввысь, к тому, кто послал нам такое чудо. Мы направляли ему свою благодарность и свои мольбы. У меня была только одна просьба, и я ее высказал.
Невозможно передать даже часть того духовного восторга, который я ощутил в присутствии этого божественного гостя, пусть даже на некотором удалении от него. Я находился еще очень низко на шкале духовной эволюции, но я знал, что он посылает мне, так же как и всем остальным, мысли ободрения, надежды и добра, я чувствовал, что никогда не должен терять надежды достигнуть высшего духовного уровня, что меня ждет полезная и нужная работа на благо людей, выполняя которую, я пройду через все духовные сферы, как и любая другая душа, трудящаяся на общее благо.
Послав нам последнее благословение, эта великолепная и поистине царственная личность исчезла из виду.
Еще некоторое время мы оставались на своих местах, а затем храм начал постепенно пустеть. Мне не хотелось шевелиться, и Эдвин сказал, что мы можем остаться здесь, сколько пожелаем. Здание уже почти опустело, когда я увидел египтянина, направлявшегося к нам. Он тепло нас поприветствовал и спросил меня, не могу ли я пойти с ним, потому что он хочет представить меня своему господину. Я поблагодарил его за то, что не забыл обо мне, и каково же было мое удивление, когда он подвел меня к человеку, вместе с которым он входил в святилище. Я видел его только издалека, но оказавшись рядом, увидел, что у него черные блестящие глаза, черные, с блестящим отливом волосы, оттенявшие бледность лица. Его одеяние было голубого, белого и золотого цвета, и хотя оно было высокого порядка, однако не отличалось такой яркостью, как у главного посетителя. Я ощущал себя в присутствии очень мудрого человека, каким он и являлся в действительности, и кроме этого обладавшего большим чувством юмора. (Следует заметить, что шутка и юмор не являются и никогда не будут являться прерогативой земных людей, как бы они не заявляли о своей монополии на них. И как бы они ни пытались отказать нам в беззаботном веселье, мы все равно будем смеяться, несмотря на их возможное неодобрение).
Доброжелательный египтянин представил меня своему господину, и тот, взяв меня за руку, улыбнулся мне так, что вся моя робость сразу рассеялась. Он успокаивал человека, вселяя в него уверенность в себе, и его смело можно было бы назвать идеальным хозяином. Его голос, когда он говорил со мной, был красивым, мягким и очень добрым. Его слова наполнили меня радостью и изумлением. «Мой возлюбленный господин, - сказал он, - которого вы только что видели, просит меня передать вам, что ваша молитва услышана, и вы получите желаемое. Не беспокойтесь, обещания, данные здесь, всегда выполняются». Потом он сказал мне, что меня просят подождать, потому что должен произойти ряд событий, прежде чем сложатся подходящие обстоятельства для осуществления моего желания. Время пройдет быстро, а пока я могу заниматься своей работой с друзьями. Если мне понадобится совет, наш добрый Эдвин в любое время может позвать нашего друга египтянина, на которого я всегда могу рассчитывать. Затем он благословил меня, и я оказался один со своими мыслями и впечатлениями, окруженный божественным благоуханием, оставшимся после визита наших сиятельных гостей.
Я вернулся к Эдвину и Рут и рассказал им, как я счастлив. Они были очень рады новости, которую я получил из столь высокого источника. Я почувствовал, что мне хочется домой, и спросил Эдвина и Рут, не желают ли они пойти со мной. Мы вернулись домой и сразу прошли в библиотеку. На одной из полок стояла та самая книга, написанная мною на земле, которая, я хотел, чтобы она никогда не была написана. Я убрал книгу, стоявшую рядом, оставив пустое место. Моя молитва услышана, и я заполню это место другой книгой, которую напишу после своего перехода, и это будет плод моих мыслей после того, как мне открылась истина.
И, взявшись за руки, мы все втроем вышли в сад, озаренные божественным сиянием вечности.
Часть II
Невидимый мир
I. Цветы
После моего перехода в духовный мир одним из моих первых переживаний было чувство печали, но не из-за себя самого, потому что я был в высшей степени счастлив, а печали о других, и я спрашивал себя, откуда она появилась.
Эдвин сказал, что корни ее в земном мире и вызваны скорбью о моем уходе. Но это скоро прошло, и на земле начали забывать о моем существовании. Только одно это, друг мой, может вызвать чувство смирения, если оно до сих пор не появилось.
Заверяю тебя, я никогда не придавал большого значения популярности. Поэтому, когда я узнал о том, что память земных людей обо мне стирается, это не вызвало у меня никакого огорчения. Я писал и проповедовал, призывая их делать добро, а этого, как я сейчас понял, было микроскопически мало. Я узнал, что многие люди, бывшие в большом почете, будучи инкарнированными, оставив физическое тело, обнаруживают, что слава и почет не переходят с ними в духовный мир. Восхищение, которым они были постоянно окружены, уходит. Конечно, такие души опечалены тем, что их земная известность осталась в прошлом. У них появляется чувство одиночества, которое усиливается от того, что земной мир быстро о них забывает.
Моя земная жизнь не была столь уж значительной, но мне удалось занять свою нишу среди моих единоверцев.
Мой переход был мирным и спокойным и не был связан ни с какими неприятными обстоятельствами. Я безболезненно расстался с земным миром. Меня не связывало с ним ничего кроме работы, поэтому мне очень повезло. Эдвин рассказал мне о других, чей переход был очень печальным, и они чувствовали себя глубоко несчастными. Многие из тех, кто был великим в земной жизни, оказались незначительными в духовном мире. А те, кого на земле никто не знал, стали здесь такими известными, что слава буквально захлестнула их. И, конечно, не все попадают в прекрасные сферы вечного света и лета.
Я уже дал вам некоторое представление о сферах мрака и полумрака, холодных, мрачных и бесплодных, где обитают души, которые могут подняться из тьмы, если
пожелают этого и будут трудиться, чтобы достичь своей цели. Есть много тех, кто посещает эти мрачные места, чтобы помочь этим несчастным выбраться из беды и направить их на путь света и духовного прогресса.
Мне выпала честь вместе с Эдвином и Рут посетить область тьмы за поясом тумана, отделяющую ее от света. Я не собираюсь сейчас говорить обо всех страданиях и несчастьях, царящих там. Позже я надеюсь рассказать вам о том, что мы там пережили. А сейчас есть другие, более приятные вещи, о которых мне хотелось бы поговорить.
На земле много тех, кто стремится изучить многочисленные тайны жизни. Они выдвигают разного рода теории с целью объяснить то или иное явление, теории, которые со временем начинают считаться великими истинами. Некоторые из них далеки от действительности, как небо от земли, а другие вообще абсурдны. Но есть и такие люди, кто отказывается мыслить самостоятельно и придерживается мнения, что пока они инкарнированы, им не положено знать что-либо о потустороннем мире, который их ждет. Они утверждают, что это не входит в замысел Божий, и когда они окажутся в духовном мире, тогда все и узнают.
Это две крайности – теоретики и приверженцы теории «закрытых дверей». И те и другие переживают сильный шок, оказавшись в духовном мире, где им предстоит жить вечно. Первые обнаруживают, что их теории рушатся, когда они оказываются лицом к лицу с истиной. Они видят, что жизнь в духовном мире не настолько сложна, как они себе представляли. Во многих случаях она гораздо проще земной, потому что у нас нет проблем, которые беспокоят и тревожат земных людей, например, религиозных и политических, веками вызывавших социальные потрясения и до сих пор негативно влияющих на земной мир. Изучающий оккультные науки совершает ту же самую ошибку, как и тот, кто изучает религиозные вопросы. Их заявления так же догматичны, как и те, что имеют религиозные корни, и большей частью они далеки от истины.
То время, что я прожил в духовном мире, ничто по сравнению с тем, что провели здесь великие души, с которыми я имел честь разговаривать. Они приоткрыли мне кладези своих знаний, показали вещи, которые мой разум был способен воспринять. А что касается остального, я вместе с миллионами других довольствуюсь тем, что жду дня, когда мой интеллект будет в состоянии постигнуть более высокие истины.
Вопрос, который вызывает некоторое недоумение, касается цветов духовного мира. Кто-то может спросить – А зачем цветы? Каковы их цель и значение? Заключен ли в них какой-нибудь символический смысл?
Давайте зададим вопрос о цветах земным людям. Разве земные цветы имеют какое-то специальное значение? Какой символический смысл заключен в них? Ответ на оба вопроса – никакого! Цветы даны миру, чтобы украшать его и радовать тех, кто на них смотрит. То, что они служат и другим полезным целям – еще одна причина их существования. Цветы это красота, исходящая от Высшего Творящего Разума, бесценный дар, цвет, форма и аромат которого есть бесконечно малая частица этого Разума. У вас на земле есть все это великолепие. Неужели мы в духовном мире должны быть лишены его только потому, что цветы считаются земным атрибутом, и их существованию невозможно приписать никакого более глубокого скрытого смысла?
У нас растут чудесные цветы, некоторые из которых похожи на привычные, сохранившиеся в нашей памяти земные, другие известны только в духовном мире, но все они великолепны и являются источником постоянной радости для тех, кто ими окружен. Все они – божественные творения, от каждого из которых исходит чистое дыхание жизни, поддерживаемое Творцом и всеми нами, окружающими их своей любовью. Если бы мы не желали их – невозможная вещь! – то их бы и не было. А что бы мы получили взамен? Откуда бы исходило тогда такое богатство красок, которое дарят цветы?
У нас растут не только цветы. Нет ни одного дерева или кустарника, известного нам, которые бы не росли и не цвели здесь в изобилии и совершенстве. Другие не встречаются нигде больше, кроме духовного мира. Они всегда цветут, никогда не увядают и не погибают, а их ароматы распространяются в воздухе, действуя на нас как духовное тонизирующее средство. Они составляют единое целое с нами, а мы - с ними.
Когда мы впервые познакомились с цветами и деревьями, и всем богатством здешней природы, мы сразу почувствовали нечто, чем никогда не обладала земная природа – разум, присущий всему, что растет. Земные цветы тоже живые, но они не отвечают вам, когда вы к ним приближаетесь. Здесь все совершенно иначе. Цветы духовного мира вечны, и это предполагает большее, чем просто жизнь, заключенную в них. Они так же, как и все другие формы в природе, созданы Великим Отцом Вселенной через своих представителей в духовных сферах. Они – часть огромного потока жизни, исходящего от Него, и протекающего через каждый вид растительного мира, Этот поток никогда не иссякает, никогда не останавливается и, более того, подпитывается восхищением и любовью, которыми мы с благодарностью окружаем дары нашего Отца. И это чудо, что когда мы берем в руки крошечный бутон, мы чувствуем прилив магнетической энергии, оживляющую силу, духовный подъем, и мы знаем, что эта благотворная энергия исходит непосредственно от Источника Всего Добра. Нет, у наших цветов нет иного значения, кроме красоты, дарованной Отцом Вселенной, и этого вполне достаточно. Он не придал своим творениям никакого загадочного символизма. Для чего это нужно?
Большинство цветов не предназначены для того, чтобы их рвать. Рвать цветы не значит уничтожать их, это значит обрывать прямой контакт с Господом. Конечно, их можно собирать, никакой катастрофы не произойдет, но тот, кто их сорвет, глубоко пожалеет об этом. Подумайте о каких-то дорогих вам мелочах и маленьких сокровищах из земной жизни и представьте, что они могли бы быть намеренно уничтожены. Это вызвало бы у вас глубокую печаль, хотя сама потеря была бы незначительна. Такое же чувство вы будете испытывать, если необдуманно сорвете цветы, которые для этого не предназначены.
Однако есть цветы, и довольно много, которые растут специально для того, чтобы их сорвали, и многие из нас это делают, принося их в свои дома так же, как мы делали это на земле, и с той же целью.
Эти сорванные цветы будут сохраняться столько, сколько мы того пожелаем. А когда наш интерес к ним начнет угасать, они распадутся. Мы не увидим никаких неприглядных увядших остатков, потому что в этой стране вечной жизни смерти нет. Мы просто поймем, что цветы исчезли и заменим их на другие, если пожелаем.
II. Почва
Чтобы получить достаточное представление о земле, по которой мы ходим, и на которой построены наши дома, нужно освободить свой разум от всех земных представлений.
Прежде всего, у нас нет дорог, таких, как на земле. У нас есть широкие, просторные улицы в городах и за городом, но они не вымощены специальной субстанцией для придания им твердости и прочности, чтобы выдержать постоянный поток транспорта. У нас нет транспорта, и наши дороги покрыты густой зеленой травой, мягкой, как мох. По ним мы и ходим. Трава никогда не вырастает выше состояния хорошо и ровно подстриженной, и, тем не менее, это живая трава. Она все время сохраняется в одном и том же состоянии, удобном для ходьбы по ней и безупречном на вид.
Там, где желательны более узкие дорожки, и где трава кажется неуместной, у нас есть тротуары, как на земле. Но они состоят из другого материала. Большей частью они вымощены своего рода камнем, но не таким уныло-серым по цвету. Он больше напоминает подобный алебастру материал, из которого построены многие дома. Цвета могут варьировать, но они всегда нежных оттенков.
По этому камню так же, как и по траве, очень приятно ходить, хотя он, конечно, не такой мягкий. Он обладает качеством, которое можно было бы назвать «пружинистостью», напоминающим упругость некоторых видов древесных материалов, которые используются при изготовлении полов. Только так я могу передать вам представление о различии между камнем земного и духовного мира.
Поверхность этих каменных тротуаров никогда не обесцвечивается. Они всегда сохраняют свою первоначальную свежесть. Часто на тротуаре можно обнаружить переплетение очаровательных узоров, созданных благодаря использованию разноцветных материалов и гармонично сливающихся с окружающей обстановкой.
При приближении к границам высших сфер тротуары становятся более прозрачными и менее твердыми на вид, хотя в действительности сохраняют свою твердость.
Ближе к границе низших сфер тротуары более мрачные на вид, они начинают терять свой цвет, пока не становятся оловянно-серыми, непрозрачными и чрезвычайно твердыми на вид – почти как земной гранит.
Наши дома окружены лужайками, деревьями и цветочными клумбами с аккуратными садовыми дорожками из камня, подобными тем, что я только что описал. Голой земли вы не увидите. Я не припоминаю, что видел где-нибудь заброшенные участки, потому что здесь не бывает запустения из-за лени, безразличия или по каким-то другим причинам. Заслужив право владения духовным домом, мы чувствуем в себе постоянное желание поддерживать и совершенствовать его красоту. И этого совсем нетрудно достигнуть, потому что красота отвечает вам и расцветает в ответ на вашу любовь. Чем больше внимания и заботы мы ей дарим, тем более щедрым будет ответ, и тем краше она будет становиться. Красота в духовном мире это не абстрактная категория, а действительно живая сила.
Из окон моего дома видны зеленые поля, симпатичные домики, расположенные среди лесов и садов, а вдалеке – очертания города. Но нигде не увидишь ни клочка голой, бесплодной земли. Каждый ее дюйм ухожен, и являет глазу буйство красок, от блестящей изумрудной зелени травы до многоцветия садов, увенчанное лазурью божественных небес.
Можно задать вопрос: А из чего состоит земля, в которой растут цветы и деревья?
Почва ли это на самом деле?
Это, конечно же, почва, но не такого минерального состава, как на земле, потому что жизнь здесь происходит непосредственно из Великого Источника. В разных местах почва различается по цвету и плотности так же, как на земле. Я не исследовал ее более внимательно, как, впрочем, не уделял особого внимания земной почве. Тем не менее, я могу дать вам некоторое представление о ее внешнем виде и свойствах. Во-первых, она совершенно сухая – я не смог обнаружить ни следа влаги. Я заметил, что она струится между пальцев, как сухой песок. Ее цвет варьирует в широкой палитре тонов, но никогда не приближается к темному, мрачному цвету земной почвы. Местами она имеет мелкозернистую структуру, местами состоит из более грубых частиц, то есть, конечно, относительно грубых.
Одно из неожиданных свойств земли состоит в том, что если взять ее в руку, она легко и свободно струится между пальцев, но если ее не трогать, она остается совершенно плотной и, как земная почва, крепко удерживает все, что на ней растет.
Цвет земли определяется цветом растительности, произрастающей на ней. И это тоже не имеет никакого специального значения, никакого глубокого символического смысла. Ее цвет дополняет цвет деревьев и цветов, а результатом является, как и должно быть, вдохновляющая гармония – гармония для глаз, для разума и умиротворяющая музыкальная гармония для слуха. Может ли в этом скрываться еще какой-то смысл? И что может быть проще этого?
Конечно, духовный мир не состоит из одних только ставящих в тупик сложных и запутанных загадок, разгадать которые под силу лишь немногим. Конечно же, это тайны, но они есть и на земле. И так же, как на земле есть великие умы, которые могут разгадать эти тайны, так же и здесь есть еще более великие умы, которые могут дать объяснение этим вещам, когда наш разум будет в состоянии воспринять и понять их.
Многие люди на земле искренне верят в то, что мы в духовном мире постоянно живем в состоянии пылкого религиозного экстаза, что все, связанное с этим миром, каждое действие, каждый атом, из которого он состоит, должны иметь религиозный смысл. Это абсурдное представление, далекое от истины. Исследуйте весь духовный мир, и во всем многообразии жизни, населяющей его, вы не найдете таких противоестественных идей. В красоте земного заката нет никакого религиозного смысла. И почему же наши цветы – если взять хотя бы один пример из множества – должны иметь какой-то иной смысл своего существования, кроме того, что я вам уже назвал, а именно – чудо, дарованное нашим Отцом для нашего счастья и радости?
Очень многие на земле придерживаются символа веры, согласно которому рай, как они его называют, это бесконечное исполнение псалмов, гимнов и духовных песнопений. Нет ничего фантастичнее этого представления. Духовный мир это мир действия, а не праздности, полезной деятельности, а не бездействия. Здесь нет ничего бесполезного. Все имеет здравый смысл и причину. Они не сразу очевидны для каждого, но это не меняет сути дела.
Скука не существует здесь, как таковая.
Человеку может стать скучно, но из этой скуки рождается его первый или следующий шаг на пути духовного прогресса через занятие какой-нибудь полезной деятельностью. Здесь бесчисленное множество задач, которые ждут своего выполнения и бесчисленное множество душ, готовых выполнить их, но всегда найдется место еще для одной. Разве не живем мы в мире бесконечном и беспредельном?
Наша страна не похожа на Вечное Воскресенье. Фактически, воскресенью нет места в великой схеме духовного мира. Нет необходимости напоминать нам о Великом Отце Вселенной, чтобы мы посвящали ему один день и забывали о нем на всю оставшуюся неделю. У нас нет недель. У нас царит вечный день, и мы постоянно помним о Нем и видим Его десницу и Его разум во всем, что нас окружает.
Я немного отошел от того, что хотел рассказать вам, но это необходимо, чтобы подчеркнуть некоторые моменты моего повествования, потому что многие на земле переживают настоящий шок, узнав, что духовный мир настоящий, материальный, с реальными, живыми людьми. Он самый что ни есть материальный, похожий на земной, фактически менее, чем на шаг удаленный от него, со своими ландшафтами и солнцем, домами и зданиями, реками и озерами, населенный существами, способными чувствовать и мыслить!
Это не страна «вечного покоя». Тот, кто нуждается в покое, найдет его здесь в избытке. Но как только отдых восстановит его силы и здоровье, он почувствует потребность выполнять разумную и полезную работу, а возможностей для этого великое множество.
Однако вернемся к свойствам земли духовного мира.
По мере приближения к сфере мрака, земля, как я уже говорил, теряет свою зернистость и цвет. Она становится плотной, тяжелой и влажной, пока, наконец, не уступает место камням, становясь полностью каменистой. Трава, если есть, желтая и сухая.
Когда мы подходим к границам высшей сферы, частицы почвы становятся более мелкими, цвет более нежным, она приобретает прозрачность. На пороге этой сферы сразу заметна большая степень упругости, но она происходит как от природы этого места, так и от самого изменения почвы.
Если присмотреться поближе, эта мелкозернистая земля имеет свойства драгоценных камней, и по цвету, и по форме. Частички ее никогда не бывают деформированными и всегда соответствуют определенному геометрическому плану.
Мы с Рут зачерпнули руками землю и пропустили ее через пальцы. При этом она издавала нежнейшие мелодичные звуки, словно падала на клавиши крошечного музыкального инструмента, рождая мелодию.
Тонкий слух различит мелодичные звуки в шуме волн, набегающих на земное побережье и откатывающихся от него, но не нужно обладать тонким слухом, чтобы услышать гармонию земли духовного мира, когда она начинает говорить и петь.
Звуки, создаваемые таким образом, различаются так же, как и стихии, их рождающие. Их может услышать каждый, и их можно произвести простым способом, который я только что описал.
Как же это происходит, спросите вы. Цвет и звук - музыкальный звук – равнозначные понятия в духовом мире. Создать цвет - значит создать музыкальный звук. Играть на музыкальном инструменте или петь – значит создавать цвет, и этот процесс управляется и ограничивается только мастерством и искусством музыканта или певца. Великий музыкант, играя на инструменте, создает красивейшую музыкальную мыслеформу, варьирующую в цвете и сочетаниях его оттенков в точном соответствии с исполняемой музыкой. Певец производит аналогичный эффект в зависимости от чистоты своего голоса и качества музыки. Такая мыслеформа не будет большой по размеру. Это форма в миниатюре. Но большой оркестр или группа певцов могут создать огромную форму, которая, разумеется, будет подчиняться тем же законам.
Сама музыкальная мыслеформа не производит звук. Она является результатом звука, автономной единицей. Хотя музыка создает цвет, а цвет рождает музыку, они ограничены одной получающейся в результате этого взаимодействия формой. Они не будут воспроизводить друг друга в постоянном, бесконечном или же постепенно ослабевающем изменении цвета и звука.
Не следует думать, кто при всем этом богатстве красок из сотен духовных источников наш слух постоянно атакуется рождаемыми ими музыкальными звуками, и что мы живем среди вечной музыки, звучащей без перерыва. Мало кто – если таковые вообще найдутся – смог бы вынести такое изобилие звуков, какими бы прекрасными они ни были. Тогда мы бы просто мечтали о покое, и небеса перестали бы быть небесами. Да, у нас есть музыка, но мы наслаждаемся ей, только когда желаем этого. Мы можем полностью изолировать себя от всех звуков, или полностью в них погрузиться, или слушать только то, что нам нравится.
На земле бывает, что вы слышите в отдалении мелодию, и она вам совсем не мешает, а наоборот, действует приятно и успокаивающе. Так же и у нас здесь. Но между двумя мирами огромная разница. Наши способности к музыке высокого порядка неизмеримо больше, чем ваши. Душа с ее глубокой любовью к музыке услышит гораздо больше, потому что желает этого, чем тот, кто не придает этому особого значения.
Вернемся к нашему с Рут эксперименту, когда мы пропускали землю через пальцы. Мы получили большое удовольствие, слушая музыку, но Рут гораздо больше, потому что она занималась музыкой, лучше ее понимала и владела музыкальной техникой. Я уже говорил, что в тот момент, когда земля стекала с наших рук, мы слышали приятные звуки, рождаемые ею. Другой человек, не имеющий особой музыкальной чувствительности, производя то же самое действие, может ничего не услышать.
Цветы и все, что растет, сразу отвечают тем, кто их любит и восхищается ими. Музыка, которую они рождают, действует согласно тому же закону. Необходимым условием является настройка на того, с кем входят в контакт. Без этой настройки трудно было бы воспринять мелодии, рождаемые природой духовного мира. Под природой я понимаю все, что растет, море, озера, все водоемы, землю и все остальное.
Чем выше способность личности воспринимать и понимать красоту в ее разнообразных формах, тем выше будет отдача магнетической энергии. В духовном мире ничто не теряется и не расходуется впустую. Мы никогда не заставляем себя делать то, чего не хотим, будь то музыка или искусство, развлечение или учеба. Мы свободны в полном смысле этого слова в границах своей сферы.
Страшно было бы даже представить себе духовный мир как кромешный ад, в котором музыка звучит непрерывно, неизбежно, по каждому поводу и в любой ситуации. Это не так! Духовный мир управляется более совершенными законами! У нас есть музыка, но слышать ее или не слышать, зависит от нас. И главный секрет – в настройке на каждую отдельную личность.
На земле есть люди, обладающие способностью мысленно изолировать себя от своего окружения до такой степени, что не обращают внимания ни на какие звуки, какими бы интенсивными они ни были. Такое состояние полной мысленной отчужденности может послужить в качестве аналога, хотя и довольно простого, того воздействия, которое мы можем оказывать на себя, чтобы исключить для себя звуки, которые не желаем слышать. Но в отличие от земного мира нам не нужно прилагать столько усилий, чтобы сконцентрироваться. Это такой же мыслительный процесс, как и тот, что мы используем для собственного передвижения, и после короткого пребывания в духовном мире мы можем выполнять эти мыслительные действия без сознательных усилий. Они являются частью нашей природы, а мы просто применяем в расширенном виде и свободные от земных ограничений мыслительные методы, которыми достаточно легко пользоваться. В грубом физическом мире наше физическое тело мешает подобным процессам привести к ощутимому результату. В духовном мире мы свободны, ничем не скованы, и такие действия мысли ведут к мгновенному результату, касается это нашего передвижения с помощью мысли или изоляции от того, что мы не желаем видеть или слышать.
С другой стороны мы можем – и мы делаем это – открыть наш разум и настроиться на то, чтобы вобрать в себя чудесные звуки, которые звучат вокруг нас. Мы можем открыть или закрыть свои мысли для множества восхитительных ароматов, которые духовная природа рассыпает вокруг для нашей радости и удовольствия. Они действуют на наш разум, как тоник, но их нам никто не навязывает, и мы вольны выбирать то, что пожелаем. Нужно помнить о том, что духовный мир стоит на законе и порядке, но этот закон не гнетет, а порядок не утомляет, и благодаря им создаются все бесчисленные красоты и чудеса этой божественной сферы.