Способы и мотивы самоубийства




Преобладание представителей мужского пола среди завершающих жизнь самоубийством, по-видимому, объясняется большей летальностью способов, к которым они прибегают. X.Pommereau и соавт. [1] отмечали, что мужчины независимо от возраста предпочитают механические или грубые травматические средства (повешение, огнестрельное оружие, автодорожное столкновение), женщины к таким способам чаще обращаются после 55 лет; 7 из 10 суицидов осуществляются через повешение или с помощью огнестрельного оружия. Каждый десятый случай – это падение с высоты, затем следовали отравление и утопление. Попытки, не приведшие к фатальному исходу, чаще совершались девочками, которые применяли в этих целях предпочтительно отравление лекарствами (9 попыток из 10), в первую очередь легкими транквилизаторами.

В 20–30% случаев отравление лекарствами сочеталось с приемом алкоголя или вскрытием вен.

G.McClure [2] в 1980–1990 гг. в Англии и Шотландии зафиксировали рост количества самоотравлений выхлопными газами и суицидов через повешение (в эти же годы увеличилась частота самоубийств у мальчиков). Способ суицида определяется не только полом индивидуума, но и в значительной степени доступностью тех или иных летальных средств. У взрослых занятость в определенных сферах трудовой деятельности облегчает совершение суицидальных действий (A.Milner и соавт., 2013) [47]. Фермеры склонны прибегать к ружью как способу лишить себя жизни, профессионалы в области медицины предпочитают отравление препаратами. Большое суицидальное бремя несут работающие в сельском хозяйстве, постоянно имеющие дело с пестицидами и токсическими веществами.

В сельских регионах Тайваня высока пропорция лиц, прибегающих с суицидальной целью к отравлению медикаментами и другими химическими субстанциями, в частности, пестицидами [20]. Смертельные исходы составляют 5–10% при применении пестицидов и около 5% при преднамеренной передозировке лекарств. Риск повторения суицидальной попытки с фатальным исходом в 2 раза выше для тех, кто пытался отравиться пестицидами, а не медикаментами.

У 67 подростков, совершивших суицид в 2001–2012 гг. в восточной Турции, наиболее частыми способами покончить с собой были повешение (50,74%) и выстрел из ружья (40,29%), гораздо реже – самоотравление (5,97%), прыжок с высоты (2,98%; H.Kafadar и соавт., 2014) [48]. Изменение доступности и популярности традиционных способов может обусловливать появление новых методов самоубийства. Подобная ситуация приведена E.Yoshioka и соавт. [28], описавшими «эпидемию» преднамеренных отравлений продуктами горения древесного угля в 2003–2007 гг. в Японии, как бы инициированную появлением в средствах массовой информации сообщений об их высокой потенциальной летальности и отсутствии болевых ощущений при вдыхании токсического карбон моноксида. E.Yoshioka и соавт. указывают следующие показатели фатальных исходов у взрослых: выстрел из оружия – в 80–90%; самоповешение – 60–85%; отравление при сжигании древесного угля – 40–50%; выхлопные газы автомобиля – 40–60%; прыжок с моста – 35–65%; употребление пестицидов – 6–75%; передозировка медикаментов – 1,5–4%. По данным этих же авторов, на 2007 г. наиболее распространенным способом суицида оставалось самоповешение (около 70% случаев).

В Австралии наиболее частыми способами являются выстрел из ружья, самоповешение, отравление газом и парами, отравление ядовитыми субстанциями [21]. У итальянских подростков, по данным P.Ferraro и соавт. [10], самоповешение/удушение находятся на 1-м месте – 41,8%; далее следуют прыжок с высоты – 36,4%; выстрел из оружия – 9,1%; прыжок под поезд – 5,5%; автокатастрофа – 3,6%; преднамеренные порезы острым лезвием – 1,8%.

C.Stordeur и соавт. (2015 г.) [49] ретроспективно проанализировали 30 протоколов из госпиталей Парижа и Безансона на детей 8–11 лет, предпринявших суицидальные попытки. Ведущими методами суицида явились отравления медикаментами (53,3%), самоповешение или удушение (23,3%), прыжок с высоты (16,7%), отравление химикатами (3,3%) и самоповреждение острыми предметами (3,3%). Авторы отмечают, что по сравнению с подростками дети избирают потенциально более летальные способы самоубийства, хотя и при меньшей фатальной направленности своих действий.

S.Bhosle и соавт. [29] пишут о 51 суициде через повешение у индийских подростков в 2001–2010 гг., большинство из которых (80,39%) были в возрасте 15–19 лет. Большая часть самоубийств через повешение происходила в доме жертвы, а предрасполагающими факторами стали семейные раздоры, экзаменационные стрессы, физические заболевания и психологическое нездоровье.

Профилактика суицидов

Учитывая продолжающийся рост суицидов в мире, многие исследователи пытаются выявить факторы-протекторы, а также предложить систему профилактики суицидального поведения. Распространено мнение о меньшей склонности к самоубийству религиозных людей. Так, E.Kleiman и R.Lui (2014 г.) [50] обнаружили, что посещающие религиозные службы 24 раза в год и более прихожане имеют на 67% меньше шансов умереть от суицида по сравнению с менее активными. По их мнению, частое присутствие на религиозных службах является долгосрочным протективным фактором против суицида. Религия может помогать людям лучше справляться с жизненными стрессорами, понижать частоту депрессий и злоупотребления субстанциями, способствовать выходу из депрессии, усиливать чувство принадлежности к обществу и служить источником надежды и значимости. Однако религиозность отнюдь не является гарантом против суицида (C.Cook, 2014) [51].

K.Flowers и соавт. (2014 г.) [52] на примере афро-американских женщин из группы высокого риска по суицидам установили, что протекторами могут служить личностные свойства, в частности, умение выискивать и обдумывать аргументы в пользу ценности жизни. R.O’Connor и соавт. [13] пишут о протективной роли в отношении самоповреждений такого свойства личности, как оптимизм, характеризующийся не только позитивными ожиданиями от будущего, но и большей уверенностью в своих способностях достичь цели, лучше выбрать подходящие задачи и проявить упорство в их разрешении.

A.Rhodes и соавт. [5] считают, что не стоит недооценивать пластичность головного мозга в подростковом возрасте; вмешательства, улучшающие окружающую обстановку и повышающие способность молодежи адаптироваться к ней, могут обеспечивать долгосрочные протективные эффекты, особенно если они впервые проводятся в молодости.

R.Silva и соавт. [7] в числе протективных факторов упоминают наличие устойчивых аффективных связей, чувство интеграции в группу или сообщество, религиозность, пребывание в браке/проживание с партнером, наличие детей. D.Stone и соавт. (2015 г.) [53] также подчеркивают важность для молодежи устойчивых родственных связей и взаимоотношений с другими взрослыми.

M.Seguin и соавт. [32] с учетом высокой значимости для формирования суицидального поведения школьных факторов и любовных отношений высказываются в пользу школьных вмешательств с ранним скринингом и выявлением индивидуумов с академической задолженностью, конфликтами с окружающими, чувством изолированности или отказом в любовных отношениях.

По данным C.Kwok и соавт. [20], индивидуумы, получавшие помощь после выписки из стационара, где они находились в связи с самоповреждениями, имели значимо более низкий риск суицида, чем предоставленные сами себе, что говорит о необходимости их наблюдения и в амбулаторной ситуации.

Пациенты с повышенным инсайтом, деморализованные возможными негативными последствиями развившейся у них психической болезни и находящиеся в группе суицидального риска, нуждаются в психотерапевтическом вмешательстве (когнитивная терапия) с целью снижения чувства безнадежности [43].

У многих молодых людей, прежде не имевших психиатрического диагноза и не получавших адекватной терапии, наличие душевного заболевания констатируется только после суицида [5]. Понятно, что раннее распознавание психической патологии значимо для профилактики суицида.

Учитывая наличие продромальной фазы с аффективными нарушениями и высоким риском суицида при биполярном расстройстве и шизофрении, V.Sanchez-Gistau и соавт. [45] считают важным раннее выявление индивидуумов с клиническим риском распространенного фенотипического предрасположения к психозу, что позволит в случае выраженной аффективной патологии начать их лечение с целью превенции суицидального поведения.

Поскольку высок процент больных, незадолго до совершения суицидальной попытки выписанных из стационаров, в том числе и соматических, N.Dougall и соавт. [19] для превенции суицидов предлагают уделять больше внимания оценке психического состояния больных в стационарах общего профиля. Того же мнения о необходимости активного скрининга и лечения психических расстройств у людей с физическими заболеваниями, бдительного отношения к появлению у них чувства безнадежности и, возможно, суицидальных мыслей придерживаются P.Qin и соавт. [46].

V.Carli и соавт. [22] считают, что хотя причинно-следственная связь между рискованным поведением и психопатологией, предрасполагающей, в частности, к суициду, не совсем ясна, организациям, занимающимся просветительской работой и образованием в сфере здоровья подростков, а также регулирующим органам и клиницистам важно включать в профилактические беседы с подростком такие аспекты, как недостаточность сна, низкий уровень физической активности и чрезмерное увлечение медиа-источниками.

Предполагается, что физическая активность является эффективным протектором, поскольку улучшает общее физическое и психическое здоровье. Американский колледж спортивной медицины (2010 г.) рекомендует подросткам интенсивные физические нагрузки по 20 мин 3 раза в неделю, умеренные – по 30 мин по крайней мере 5 дней в неделю и 60-минутные пешие прогулки как форму низкой психической активности минимум 5 раз в неделю.

K-О.Cho [9] на основе данных KYRBS –III (Korea Youth Risk Behaviors Web-Based Survey) на более чем 70 тыс. учащихся из 800 школ проанализировала возможную зависимость между суицидальностью и физической активностью подростков в Южной Корее. Оказалось, что девушки, физическая активность которых традиционно для Южной Кореи значительно ниже, чем у юношей, были в существенно большей степени подвержены суицидальным мыслям и попыткам. По данным же A.Strandheim и соавт. [18], протективный эффект физической активности более выражен у мальчиков, у девочек он менее значим. При этом такая протективная ассоциация более очевидна у подростков, не имеющих в анамнезе алкогольной интоксикации.

Японские исследователи A.Nanri и соавт. [3] выявили, что «разумный» пищевой паттерн, характеризующийся большим потреблением овощей, фруктов, картофеля, продуктов из сои, грибов, морских водорослей и рыбы, соотносится со сниженным риском суицида. Механизм этого явления не совсем ясен. Можно полагать, что пища, богатая такими нутриентами, как фолиаты и витамины – антиоксиданты (витамин С и каротин), ассоциируется со сниженной распространенностью депрессивных симптомов, столь часто сопровождающихся суицидальными мыслями. Фолиаты вовлечены в метаболизм таких моноаминов, как серотонин, в головном мозге и гипотетически защищают мозговые функции, снижая уровень гомоцистеина, оказывающего нейротоксические эффекты. Таким образом, по мнению авторов, эти нутриенты и некоторые их сочетания могут положительно влиять на суицидальный риск.

Говоря о возможности превенции «экономических» суицидов, A.Reeves и соавт. [24] приводят опыт Швеции, которой в период роста безработицы удалось избежать роста суицидов благодаря комплексу мер. Это применение антидепрессантов для контроля за уровнем вызванной эмоциональным шоком депрессии и суицидальной активности населения. Другим протективным вмешательством стала помощь новым безработным в поисках трудовой занятости.

К сожалению, профилактика суицидов у подростков, по-прежнему, ограничивается предложениями и рекомендациями общего характера, применение которых в полном объеме вряд ли осуществимо, а эффективность не доказуема. Они сводятся к благополучному детству, избеганию вредных средовых воздействий и трудно разрешимых психологических проблем, здоровому образу жизни, ранней диагностике повышенной суицидальной готовности. Факторы предрасположения к суициду у подростков мало специфичны и в основном совпадают с многочисленными ФР развития любой психической патологии вообще. Тем не менее можно считать наличие суицидов в семье наиболее доказанным и протрагированным ФР, противостоять которому можно только при наличии устойчивой и сильной мотивации к жизни. Однако именно в подростковом возрасте она еще не сформирована, что при отсутствии навыков преодоления психологического стресса создает предпосылки для высокой распространенности детско-подростковых суицидов.

Сведения об авторе

Мазаева Наталия Александровна – д-р мед. наук, проф., зав. отд. по изучению проблем подростковой психиатрии ФГБНУ НЦПЗ. E-mail: nmazaeva@yandex.ru

Список исп. литературы

1. Pommereau X, Delorme M, Druot J-M, Tedo Ph-P. Suicidal behavior in youth. Psychiatrie Francaise 1995; 2: 50–60.

2. McClure GMG. Suicide in children and adolescents in England and Wales 1970–1998. Br J Psychiatry 2001; 178: 469–74.

3. Nanri A, Mizoue T, Poudel-Tanducar K et al. Dietary patterns and suicide in Japanese adults: the Japan Public Health Center-based Prospective Study. Br J Psychiatry 2013; 203:422–7. Doi: 10.1192/bjp.bp.112.114793.

4. Johnson NB Hayes RD, Brown K et al. CDC National Health Report: leading courses of morbidity and mortality and associated behavioral risks and protective factors – United States 2005–2013. MMWR 2014; 63 (4): 3–27.

5. Rhodes AE, Boyle MH, Bridge JA et al. Antecedents and sex/gender differences in youth suicidal behavior. World J Psychiatry 2014; 4 (4): 120–32. Doi: 10.5498/wjp.v4.i4.120.

6. Alves MAG, Cadete MMM. Suicide attempts among children and adolescents; partial or total injury? Ciencia saude coletiva 2015; 20(1): 1–10. https://dx.doi.org/10.1590/1413-81232014201.22022013

7. Silva RSJ, Dos Santos FLR, Soares NMM, Pardono E. Suicidal ideation and associated factors among adolescents in Notheastern Brazil. Scientific World J 2014; 2014: 450943. Published on line 2014. Doi: 10.1155/2014/450943.

8. Kolves K, De Leo D. Suicide rates in children aged 10–14 years worldwide: changes in the past two decades. Br J Psychiatry 2014; 205: 283–5. Doi: 10.1192/bjp.bd.114.144402.

9. Cho K-O. Physical activity and suicide attempt of South Korean adolescents – evidence from the Eight Korea Youth Risk Behaviors Web-based Survey. J Sports Sci Med 2014; 13 (4): 888–93. http:/www.ncbi.nlm.nih.gov/pmc/articles /PMC4234959

10. Ferraro P, Ianniello F, Cutrona C et al. A focus of recent cases of suicides among Italian children and adolescents and a review of literature. Italian J Pediatrics 2014; 40: 69. Doi: 10.1186/sl3052-014-0069-3.

11. Goldston DB, Daniel SS, Erkanli A et al. Suicide attempts in a longitudional sample of adolescents followed through adulthood: evidence of escalation. J Consult Clin Psychol 2015; 83 (2): 253–64. Doi: 10.1037/a0038657.

12. Wang LJ, Huang YC, Lee SY et al. Switching suicide methods as a predictor of completed suicide in individuals with repeated self-harm: a community cohort study in Northern Taiwan. Aust N Z J Psychiatry 2015; 49 (1): 65–73. Doi: 10.1177/000486 7414553951.

13. O’Connor RS, Rasmussen S, Miles J, Hawton K. Self-harm in adolescents: self-report survey in schools in Scotland. Br J Psychiatry 2009; 194: 68–72. Doi: 10.1192/bjp.bp.107.047704.

14. Mars B, Heron J, Crane C et al. Clinical and social outcomes of adolescent self-harm: population based birth cohort study. BMJ 2014; 349: g5954. Doi: 10.1136/bmj.g5954.

15. Briere FN, Rohde P, Seeley JR et al. Adolescent suicide attempts and adult adjustment. Depress Anxiety 2015; 32 (4): 270–6. Doi: 10.101002/da.22296.

16. Nock MKI, Joiner ThE, Gordon KH et al. Non-suicidal self-injury among adolescents: Diagnostic correlates and relation to suicide attempts. Psychiatry Res 2006; 144: 65–72. Doi: 10.1006/j.psychres.2006.05.010.

17. Garfinkel D, Froese A, Hood G. Suicide attempts in children and adolescents. Am J Psychiatry 1982; 139 (10): 1257–61.

18. Strandheim A, Bjerkeset O, Gunnel D et al. Risk factors for suicidal thoughts in adolescence – a prospective cohort study: the Young-Hunt study. BMJ Open 2014; 4: e005867. Doi: 10.1136/bmjopen-2014-005867.

19. Dougall N, Lambert P, Maxwell M et al. Deaths by suicide and their relationship with general and psychiatric hospital discharge: 30-year record linkage study. Br J Psychiatry 2014; 204: 267–73. Doi: 10.1192/bjp.bp.122374.

20. Kwok Ch-l, Yip PSF, Gunnel D et al. Non-fatal repetition of self-harm in Taipei City, Taiwan: cohort study. Br J Psychiatry 2014; 204: 376–82. Doi: 10.1192/bjp.bp.113.130179.

21. Qi X, Hu W, Page A, Tong Sh. Dynamic pattern of suicide in Australia. BMJ Open 2014; 4 (7): e005311. Doi: 10.1136/bmjopen-2014-005311.

22. Carli V, Hoven Chr W, Wasseman C et al. Новая группа подростков с «невидимым» риском психопатологии и суицидального поведения: находки исследования SEYLE. Всемирная психиатрия. 2014; 13 (1): 77–85. Doi: 10.1002/wps.20088. / Carli V, Hoven

Chr W, Wasseman C et al. Novaia gruppa podrostkov s «nevidimym» riskom psikhopatologii i suitsidal'nogo povedeniia: nakhodki issledovaniia SEYLE. Vsemirnaia psikhiatriia. 2014; 13 (1): 77–85. Doi: 10.1002/wps.20088. [in Russian]

23. Cotter P, Kaess M, Corcoran P et al. Help-seeking behaviour following school-based screening for current suicidality among European adolescents. Soc Psychiatry Psychiatr Epidemiol 2015; 6. Doi: 10.1007/s00127-015-1016-3.

24. Reeves A, McKee M, Stuckler D. Economic suicides in the great recession in Europe and North America. Br J Psychiatry 2014; 205: 246–7. Doi: 10.1192/bjp.bp.114.144766.

25. Brent DA, Perper J, Moritz G et al. Suicide in adolescents with no apparent psychopathology. Adolesc Psychiatry 1993; 32 (3): 494–500.

26. Buhnick-Atzil O, Rubinstein K, Tuval-Mashiach R et al. Everyday functioning of male adolescents who later died by suicide: results of a pilot case-control study using mixed-method analysis. J Affect Disord 2014; 172C: 116–20. Doi: 10. 1016/j.jad.2014. 09.052.

27. Clarke MC, Coughlan H, Harley M et al. The impact of adolescent cannabis use, mood disorder and lack of education on attempted suicide in young adulthood. World Psychiatry 2014; 13 (3): 322–4. Doi: 10. 1002/wps.20170.

28. Yoshioka E, Hanley SJB, Kawanishi Y, Saijo Y. Epidemic of charlcoal burning suicide in Japan. Br J Psychiatry 2014; 204: 274–82. Doi: 10.1192/bjp.bp.113.135392.

29. Bhosle SH, Zanjad NP, Dake MD, Godbole NV. Deaths due hanging among adolescents – A 10-year retrospective study. J Forensic Leg Med 2015; 29: 30–3. Doi: 10. 1016/j.jflm.2014. 11.003.

30. Ko MJ, Lee EY, Kim K. Relationship between socioeconomic position and suicide attempts among the Korean adolescents. J Korean Med Sci 2014; 29 (9): 1287–92. http//dx.doi.org 10.3346/ jkms.2014.29.9.1987.

31. MacGregor EK, Grunebaum MF, Galfalvy HC et al. J Clin Psychiatry 2014; 75 (8): 879–85. Doi: 10.4088/JCP.13m08794.

32. Seguin M, Beauchamp G, Robert M et al. Developmental model of suicide trajectories. Br J Psychiatry 2014; 205: 120–6. Doi: 10.1192/bjp.bp.113.139949.

33. Brent DA, Melhem NM, Oquendo M et al. Familial pathways to early – onset suicide attempt; a 5.6 – year prospective study. JAMA Psychiatry 2015; 72 (2): 160–8. Doi: 10. 1001/jamapsychiatry. 2014.2141.

34. Cheeta S, Schifano F, Oyefeso A et al. Antidepressant – related deaths and antidepressant prescriptions in England and Wales, 1998–2000. Br J Psychiatry 2004; 184: 41–7.

35. Dubicka B, Goodyer I. Should we prescribe antidepressants to children? Psychiatr Bulletin 2005; 29: 164–7.

36. Hammad TA, Laughren Th, Racoosin J. Suicidality in pediatric patients treated with antidepressant drugs. Arch Gen Psychiatry 2006; 63: 332–9.

37. Stone MB. The FDA warning on antidepressants and suicidality – Why the controversy? N Engl J Med 2014; 371: 1668–71. Doi: 10.1056/NEJVp1411138.

38. Shearer AB. Suicide attempts and depression. Med J Aust 1972; 2 (12): 655–7.

39. Straub J, Keller F, Strober N et al. Suicidal behavior in german adolescents. Z Kinder Jugendpsychiatr Psychother 2015; 43 (1): 39–45. Doi: 10.1024/1422-4917/a000331.

40. Goldberg S, Werbeloff N, Sheleff L et al. Risk of suicide among female adolescents with eating disorders: a longitudinal population-based study. Eat Weight Disord 2015; 20 (3): 295–300. Doi: 10.1007/s40519-015-0176-1.

41. Mayes S, Calhoun SL, Baweja R, Mahr F. Suicide ideation and attempts in children with psychiatric disorders and typical development. Crisis 2015; 36 (1): 55–60. Doi: 10.1027/0227-5910/ a000284.

42. Rusch N, Ziati A, Black J, Thornicroft G. Does the stigma of mental illness contribute to suicidality? Br J Psychiatry 2014; 205: 257–9. Doi: 10.1192/bjp.bp.114.145755.

43. Acosta FG, Aguilar EG, Cejas VR et al. Are there subtypes of suicidal schizophrenia? A prospective study. Schizophrenia Res 2006; 86: 215–20. Doi: 10.1016/j.schres.2006.06.009.

44. Harvey SB, Dean K, Morgan C et al. Self-harm in first-episode psychosis. Br J Psychiatry 2008; 192: 178–84. Doi: 10.1192/ bjp.bp.107.037192.

45. Sanchez-Gistau V, Baeza I, Arango C et al. The affective dimension of early-onset psychosis and its relationship with suicide. J Child Psychol Psychiatry 2015; 56 (7): 747–55. Doi: 10.1111/jcpp.12332.

46. Qin P, Hawton K, Mortensen PB, Webb R. Combined effects of physical illness and comorbid psychiatric disorder on risk of suicide in a national population study. Br J Psychiatry 2014; 204: 430–5. Doi: 10.1192/bjp.bp.113.128785.

47. Milner A, Spittal MJ, Pirkis J, LaMontagne AD. Suicide by occupation: systematic review and meta-analysis. Br J Psychiatry 2013; 203: 409–16. Doi: 10.1192/bjp.bp.113.1128405.

48. Kafadar H, Kafadar S, Tokdemir M. Suicide in adolescence: a twelve – year study from Eastern Turkey. J Forensic Leg Med 2014; 27: 6–8. Doi: 10.1016/j.jflm.2014.07.005.

49. Stordeur C, Acquaviva E, Galdon L et al. Suicidal attempts in children under 12 years of age. Arch Pediatr 2015; 22 (3): 255–9. Doi: 10.1016/j.arcped.2014.12.004.

50. Kleiman EM, Lui RT. Prospective prediction of suicide in a nationally representative sample: religious service attendance as a protective factor. Br J Psychiatry 2014; 204: 262–6. Doi: 10.1192/ bip.bp.113.128900.

51. Cook CH. Suicide and religion. Br J Psychiatry 2014; 204: 254–5. Doi 10.1192/bjp.bp.113.136069.

52. Flowers KC, Walker RL, Thompson LP, Kaslow NJ. Associations between reasons for living and diminished suicide intent among African-American female suicide attempters. J Nerv Ment Dis 2014; 202 (8): 569–75. Doi: 10.1097/NMD.0000000000000170.

53. Stone DM, Luo F, Lippy C, McIntosh WL. The role of social connectedness and sexual orientation in the prevention of youth suicide ideation and attempts among sexually active adolescents. Suicide Life Threat Behav 2015; 45 (4): 415–30. Doi: 10.1111/sltb.12139.

Портал Consilium Medicum:

https://con-med.ru/magazines/psikhiatriya_i_psikhofarmakoterapiya_im_p_b_ganushkina/psikhiatriya_i_psikhofarmakoterapiya_im_p_b_ganushkina-01-2016/suitsidalnaya_aktivnost_podrostkov_po_dannym_zarubezhnykh_publikatsiy/



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2017-06-12 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: