Родителей не выбирают
https://ficbook.net/readfic/3769804
Направленность: Слэш
Автор: Karto (https://ficbook.net/authors/37656)
Фэндом: EXO - K/M
Пейринг или персонажи: Лухан/Сэхун, Джонин/Джунмён, упоминаются - Ифань/Исин
Рейтинг: R
Жанры: Романтика, Юмор, AU, ER (Established Relationship), Омегаверс
Предупреждения: OOC, Мужская беременность
Размер: Мини, 25 страниц
Кол-во частей: 1
Статус: закончен
Описание:
- Ким Джонин! – посмеиваясь, готовится язвить Джунмён, пока преодолевает расстояние между такси и подъездом собственного дома. – Мой сын, в создании которого ты принимал минимальное участие, выходит замуж. – торжественно, чётко, громко и понятно выговаривает он, замолкая и ожидая реакции.
- А почему я от тебя это узнаю? – Джонин фыркает в трубку.
- Да сюрприз тебе хотел испортить. – Джунмён прыскает.
Посвящение:
Тебе.
Люблютерплю тебя уже три года, и хочу ещё десять по столько же.
11.11.12,
11.11.13,
11.11.14,
11.11.15 - ∞
Публикация на других ресурсах:
Уточнять у автора/переводчика
Примечания автора:
Короче, описание должно было быть эпичным, но Фикбук ограничил кол-во символов, и мне пришлось выбирать менее эпичное=((
Надеюсь, это не испортит общего впечатления.
Идея пришла в путешествии, после просмотра прекрасного фильма, который меня вдохновил.
- Жду от вас эссе к следующей паре. – подытоживает Хань, закрывая книгу и окидывая аудиторию взглядом. – И не забывайте: оценка за него – итоговая в этом семестре. Все свободны. – студенты шумят, спеша покинуть аудиторию, радуясь, что отпустили хотя бы на 10 минут раньше. Хань собирает свои вещи, поглядывая на часы.
- Господин преподаватель, вы уже освободились? – голос Сэхуна тревожит в полной тишине и заставляет тут же заулыбаться.
- Сэ, я не преподаватель. – в очередной раз напоминает он, исправляя своего мальчика. – Ты так рано возвёл меня в этот чин, а мне может и не суждено. – Хань подхватывает сумку, отправляя на плечо, а другой рукой прижимает к груди не влезшие туда книги. – Видимо, не суждено. – уточняет он, преодолевая расстояние между ним и стоящим у двери Сэхуном. – Но то, что мне предлагают взамен – куда ценнее. – улыбается он хитро, обхватывая младшего за талию и тянет поближе, чтобы прижать к себе. Сэхун негромко смеётся небольшой афере, обнимая за сильные плечи, прижимаясь в ответ.
- Да ты что? – удивляется он, широко улыбаясь. – Это что же?
- Тебя? – вопросом на вопрос отвечает Хань, улыбаясь омеге, и целует в щёку, следом прижимаясь к ней носом, наслаждаясь присутствием любимого рядом. – Пойдём домой, нас там ждут великие дела! - торжественно декламирует он, выпуская своего истинного и любимого омегу из рук, только чтобы закрыть аудиторию, а потом заключает его ладонь в свою, пока они идут по коридору.
- Я слышал, как студенты обсуждали вас, господин аспирант-несостоявшийся-преподаватель. – замечает Сэхун. – Особенно омежки. Они вами заинтересованы. Ещё бы: потерять возможность брать уроки у такого талантливого педагога.
|
|
Хань смеётся, сгребая Сэхуна в охапку, обнимая за талию и продолжая вести по коридору.
От университета до дома всего три остановки метро и двадцать минут дороги. Уже в уютной просторной двухэтажной квартире, переодевшись в домашнее, заварив чай, Хань плюхается возле любимого на диван в гостиной. Опускает на кофейный столик две чашки, и наблюдает, как младший крутит в руках телефон, нервничая.
|
|
- Всё хорошо. – уверяет Хань, раскрывая объятия и Сэхун мостится там, прижимаясь к его груди и накрывая ладони, что смыкаются на животе, своими. – Они обязательно приедут. – уверяет он, целуя в висок. – Оба.
- Ты плохо знаешь моих родителей. – Сэхун прячет нервозность за смешком, но Хань может и плохо знает родителей своего омеги, зато хорошо знает его самого и, конечно, волнение Сэхуна не остаётся для него незамеченным.
- Но знаю тебя. – Хань кивает. – Они любят тебя, я уверен. – кивает, пытаясь убедить, заглядывая в любимые глаза. – Не только потому, что они твои родители, а потому, что не любить тебя – невозможно.
- Ластишься, да? – Сэхун оборачивается через плечо, чтобы взглянуть Ханю в глаза ещё раз, и тот довольно кивает, улыбаясь – раскусили.
- Звони! - командует он, уверенный больше самого омеги, что всё будет хорошо. Сэхун кивает в ответ и по памяти набирает первый номер.
Оператор сообщает о международной связи и берётся соединять. Хань прижимается к внешней стороне телефона ухом.
- Привет, папина красота. – принимает звонок Джунмён где-то в районе Каннама в Сеуле, в такси, по пути домой.
- Привет, па. – с улыбкой отзывается Сэхун. С тех пор, как он уехал учиться в Пекин, папины приветствия ещё ни разу не повторились. – Говорить можешь?
- Могу. – соглашается Джунмён.
- Слушай, па, я чего звоню вообще: есть какие-то планы на 7 мая? Ну, может, отпуск или командировка?
- 7 мая? – Джунмён прижимает телефон плечом к щеке, пока тянется к своей сумке, вынимая ежедневник, и открывает необходимую дату: три дня до и после, и сама она – пусты. – Нет, родной. Всё чисто, а что? Ты приезжаешь 7го числа? – Джунмён оживляется. – Правда ведь? Угадал? Я жутко соскучился.
- Нет, па, на самом деле мне бы очень хотелось, чтобы ты прилетел ко мне в Пекин в этот день. – Сэхун жуёт губу, поглядывая на Ханя, и тот поднимает вверх большой палец, улыбаясь. – Точнее говоря, на пару дней раньше. – добавляет он. – Дело в том, что я замуж выхожу 7го числа, пап. – договаривает он, собственно, главную причину своего звонка. На мгновенье в трубке повисает тишина и Сэхун зажмуривается.
- Мой сын замуж выходит, представляете! – вдруг радостно сообщает он кому-то рядом. – Таксист передаёт поздравления! – смеясь, информирует он. – Здорово-то как, Сэ! – и Сэхун с облегчением выдыхает, расслабляясь и укладывая голову у Ханя на плече. – Конечно, я приеду. Без проблем. Когда скажешь.
- Спасибо, па. – радостно отвечает Сэхун. – Мы рады это слышать. – уверяет он, переглядываясь со своим альфой. – Я вышлю приглашение завтра утром, будет у тебя к вечеру. И жду тебя 5го числа у себя.
- Конечно, красота. Всё, что захочешь, всё для тебя. – щебечет довольный Джунмён, едва усидев на месте от таких новостей.
- Всё, пап, значит, будь на связи.
- Люблю тебя, родной.
- И я тебя, пока.
|
|
Звонок сбрасывают. Сэхун довольно улыбается, когда Хань наклоняется к нему, накрывая его губы поцелуем, шепчет до этого что-то о том, как же здорово звучит – «я выхожу замуж».
Джунмён благодарит таксиста, расплатившись с ним, и выбирается из машины, забирая свои вещи. Тут же ищет в адресной книге необходимый номер. Ждёт долгую череду звонков, догадываясь о планах сына и ликуя, что номер не занят.
- Мне сейчас не показалось? Неужто сам Ким Джунмён – главный редактор рекламного отдела «Men’s style» - звонит мне?
- Ким Джонин! – посмеиваясь, готовится язвить Джунмён, пока преодолевает расстоянием между такси и подъездом собственного дома. – Мой сын, в создании которого ты принимал минимальное участие, выходит замуж. – торжественно, чётко, громко и понятно выговаривает он. И замолкает, ожидая реакции.
- А почему я от тебя это узнаю? – Джонин фыркает в трубку.
- Да сюрприз тебе хотел испортить. – Джунмён прыскает. – Так что, как Сэ позвонит, постарайся изобразить удивление. – поёт Джунмён, довольный произведённым эффектом, и толкает двери подъезда, входя. – И мне он первым позвонил. – продолжая посмеиваться, замечает Джунмён. – Счастливо оставаться. – и сбрасывает вызов.
Хе-хе.
Телефон в руках шокированного Джонина начинает звонить буквально мгновенье спустя.
- Хун-а! – принимает он вызов.
- Папка. – так же коротко отзывается Сэхун. – Привет. – слышится улыбка в его голосе. – Ты не занят? Я не отвлекаю?
- Сына, - тут же сходу начинает Джонин. – Ты звонишь сказать, что замуж выходишь, да?
- Откуда ты знаешь? – ошалело интересуется Сэхун. – Папа сказал? – тут же понимает следом.
- Испортил весь сюрприз, – Джонин хмурится. – Зараза.
- Он звонил тебе? – удивляется Сэхун. – Сам? Первый?
- Ты там, слышу, чему-то радуешься? – Джонин вновь фыркает. – К сожалению – да. Век бы его ещё не слышал, и не видел. Я хотя бы приглашён?
- Папк, - голос Сэхуна тускнеет– Ты серьёзно сейчас?
- Ну мало ли, - теперь хмыкает Джонин. – Этот детородный механизм уже наплёл тебе какой-то дряни о моих, например, несуществующих планах.
- Отец! – переходит на строгую и непривычную для него форму Сэхун, возмущаясь. – Я же просил при мне не…
- Прости, малява, я не нарочно. – тут же извиняется Джонин, разулыбавшись. – Мой маленький мальчик вырос, наконец-то. Когда торжество?
- 7 мая. – отзывается Сэхун, тоже улыбаясь. – Приедешь 5го?
- Приеду хоть завтра. Позови только.
- Будем тебя ждать. – почти припевает Сэхун.
- Жутко хочется надрать твоему аспиранту уши, предупредив, что если он только попробует обидеть моё сокровище…
- Ащ! – взрывается Сэхун. – Папка!
- Всё, маляв, бред несу. – признаёт свою ошибку Джонин, рассмеявшись. – Я всё понял. Я буду любой ценой. Позвоню позже, как перестану мысленно проклинать омегу, воспроизведшего тебя на этот свет.
- Вы не меняетесь. – Сэхун вздыхает. – До связи.
- Пока.
Едва Сэхун сбрасывает, Джонин открывает планировщик на планшете, проверяя на всякий случай занятость 7го мая, и обводит необходимое число красным маркером. Он будет, несмотря ни на что, а вот доедет ли вышеупомянутый, проклятый им трижды омега – вопрос, конечно, спорный! В конце концов, если вдруг что, Сэхун-а ведь простит его, правда?
***
День «Х», 5е мая, аэропорт Инчона
- Спасибо. – благодарит Джунмён таксиста, когда тот вручает ему сдачу, а потом выходит следом из машины, помогая достать сумку из багажника.
- У Вас солнечное настроение, его не портит даже такой пасмурный день. Улетаете на встречу с кем-то дорогим? – любознательно интересуется таксист-бета, поставив возле Джунмёна на асфальт его сумку.
- Мой сын замуж выходит через два дня. – отвечает он, широко улыбаясь. Это мысль грела его прошлые три недели на работе, когда он вечерами засиживался в редакции с новым проектом.
- Как здорово! – искренне радуется за него таксист. – Он живёт отдельно от Вас?
- Доучивается на маркетолога в Пекине. – Джунмён отправляет сумку на плечо, используя длинный ремень с карабином. – Вот, позвал на пару дней раньше помочь с последними приготовлениями.
- А Ваш муж приедет непосредственно на торжество? – таксист закрывает дверь машины, опираясь на крышу локтём.
- Дай мне Бог не видеть его ещё двести лет. – широко улыбается Джунмён, складывая руки в мольбе и устремляя взгляд вверх, куда-то в хмурое небо. – Мы разведены уже как двадцать лет, и он – настоящий подонок.
- Тоже рад тебя видеть, исключительная сволочь. – этот голос невозможно спутать ни с одним другим. Таксист прячет смешок, Джунмён скалится, оборачиваясь через плечо.
- Ты чё припёрся? – тут же интересуется он.
- Так, омега, ты полегче. – Джонин хмыкает. – Спасибо, что довезли. – глядит он на таксиста. - Жалко не скинули его в реку по дороге. Всего доброго.
- Спасибо. – ещё раз искренне улыбается Джунмён бете, помахав на прощание. Как только машина отъезжает, выражение лица Джунмёна тут же меняется с доброжелательного на недовольное. – Отошёл от меня на два километра, и чтобы не смел быть даже в моём поле зрения, кобелина. – Джунмён отворачивается и, гордо подняв голову, идёт в здание аэропорта.
Чего бы такого натворить, чтобы оставить его здесь, а?
VIP-зал ожидания оснащён мягкими большими диванами и креслами. Джунмён ставит возле себя свою небольшую дорожную сумку и плюхается в одно из них, расслабляясь. Паспортный контроль и регистрацию откроют только через час, а это значит, что можно ещё успеть выпить тёплого латте.
LINE информирует о новом сообщении, и Джунмён поспешно достаёт телефон.
Сэхуни пишет: Паааап, как дела?^_~
Джунмён читает сообщение и берётся строчить ответ, что всё нормально, что он сидит в зале ожидания и ждёт регистрации, что уже меньше, чем через три часа, будет у него.
Чмо пишет: Хун-а, родной, скажи на милость, зачем ты добавил меня с этим деспотом в один чат, а? Что папка плохого тебе сделал?
- Родился на свет! – вслух фыркает Джунмён и дублирует произнесённые слова на экран.
Сэхуни пишет: Прошу, не ругайтесь. Вы же едете на мою свадьбу, я хочу, чтобы вы были идеальными родителями. Умоляю, хотя бы на эти несколько дней прекратите свою вражду и побудьте рядом оба в такой важный для меня день. Т_Т
Чмо пишет: Сына, для тебя всё, что угодно. Все претензии к твоему второму родителю. Не успел я разглядеть его ветхую тушу на пороге аэропорта, как он уже принялся флиртовать с таксистом.
Детородный механизм пишет: Где ты, твою дивизию, прячешься, аа? Я тебя сейчас найду и кастрирую! Сэхун-а, не слушай этого пропагандиста, таксист просто оказался хорошим человеком, заметил моё отличное настроение, и я сказал, что еду на свадьбу к тебе^_^
Сэхуни пишет: Вы прекратите или нет? Т_Т Или мне попросить вас не приезжать, испортив самому себе таким образом собственную свадьбу, а??
Чмо пишет: Хун-а, не паникуй, мы в любом случае приедем. Вместе или по отдельности. Всё пройдёт идеально, точно тебе говорю<3
Детородный механизм пишет: Ты смотри, Сэ, он даже сердечки рисовать умеет. Сейчас в обморок рухну от умиления.
Чмо пишет: Сделай милость, а! И до 7го числа включительно не поднимайся!
Сэхуни пишет: Я начинаю склоняться к тому, чтобы…
Чмо пишет: Всё, сына, объявляют регистрацию на наш рейс. Встретимся уже у тебя.
*РЕЙС №420 СОЕДИНЕНИЕМ «ИНЧОН-ПЕКИН» ОТКЛАДЫВАЕТСЯ НА 4 ЧАСА ПО ПРИЧИНЕ НЕУДОВЛЕТВОРИТЕЛЬНЫХ ПОГОДНЫХ УСЛОВИЙ*
- Боже, ну за что? – Джунмён вздыхает, закрывая лицо руками.
- Просто ты проклятый. – слышится откуда-то сверху голос Джонина.
- Отвали! – рявкает недовольный Джунмён, вставая на ноги и подхватывая сумку.
- Мён, куда тебя понесло? – альфа устремляется следом.
- Не называй меня так! – Джунмён больно тыкает указательным пальцем в сильную грудь. – И не ходи за мной!
- Нет уж, послушай!... – альфа хватает за плечи, останавливая.
- Это ты послушай! – вскипает омега, вырываясь из сильной хватки. – Я еду на свадьбу к своему сыну: любыми возможными и невозможными способами, а ты – что хочешь, то и делай! Мне плевать! – омега направляется прочь из зала ожидания прямиком к кассам.
- Джунмён! – Джонин ловит за локоть и рывком разворачивает к себе, притягивая близко, чтобы омега услышал. Он дышит яростью и возмущением, сжимает тонкий локоть совсем сильно. – НАШ сын хочет нормальную свадьбу, такую, на которой будем мы оба. Он хочет быть счастлив в этот день, и ради него мы должны постараться.
- Нужно было думать о сыне, когда он действительно нуждался в тебе! – зло выплёвывает Джунмён альфе в лицо, делая шаг прочь, но Джонин всё ещё держит. Омега вдруг улыбается, прекращая сопротивляться, роняет с плеча сумку, набирает в лёгкие побольше воздуха и, прежде чем Джонин успевает понять, что сейчас произойдёт, выдыхает:
- Помогите! – кричит не своим голосом. – Что за альфы пошли – среди белого дня домогаются! Руки убери! – отталкивает он Джонина возмущённо, наблюдая, как охрана аэропорта направляется в их сторону. – Извращенец! - бросает он и спешит ретироваться, пока Джонина задерживает охрана.
- Ким Джунмён, зараза! – кричит в спину Джонин.
- Позвольте ваши документы. – просит один из охранников. – Почему омега обвинил вас в домогательствах прямо в здании аэропорта?
- Этот… – Джонин машет рукой в его сторону. – Мой муж. – выдыхает с сожалением. – Бывший. – уточняет. – Мы летим на свадьбу к сыну в Пекин, и он пытается сделать всё, чтобы улететь одному.
- Сочувствую. – второй охранник хлопает по плечу, возвращая документы. – Поспокойней, ладно?
- Спасибо, парни. – раздавая рукопожатия, альфа подхватывает свою сумку и спешит в сторону касс, куда ушёл омега.
- Мне нужно добраться в Пекин. – сообщает Джунмён с окошко информационной поддержки аэропорта. – Как угодно: воздухом, водой, асфальтом – всё равно.
- Сожалею, но все три ближайших рейса до Пекина на сегодня отменены в связи с грозой. – сообщает оператор.
- А как насчёт завтра? Завтра можно будет улететь? – Джунмён в нетерпении постукивает кончиками пальцев по стеклу окошка.
- Минуточку. – оператор, молодой омежка, быстро что-то ищет, используя компьютер. – К сожалению, билетов на завтра в Пекин нет. – сообщает мгновенье спустя. – Сейчас активный сезон путешествий.
- Тогда, может быть, седьмое число? – не теряет Джунмён надежды. Внутри всё дрожит от волнения: он не может, не имеет права пропустить свадьбу своего единственного сына, любимого маленького мальчишки! Нет, нет и ещё раз нет!
- Билеты на седьмое число есть. – улыбается оператор. – Самолёт отправляется в половину десятого вечера и в одиннадцать он уже в аэропорту Пекина.
- Одиннадцать? – ужасается Джунмён. – Это слишком поздно! А раньше ничего?
- На рейсы раньше билетов нет. – оператор пожимает плечами.
- Мой сын выходит замуж. – Джунмён строит самое умоляющее лицо. – Вы ведь ещё так молоды, и у вас будет ваш особенный день. – отмечая отсутствие кольца на пальце, роняет омега, обращаясь к омеге в два раза младше себя. – И когда-то и собственных детей вы будете выдавать замуж. Прошу, поищите что-то для меня. Я готов заплатить любые деньги, лететь хотя бы и в багажном отделении. Умоляю.
- Я попробую что-то найти. – оператор мягко улыбается и снова берётся искать. Джунмён немного успокаивается, если мальчишка сейчас что-то найдёт – Небеса благоволят ему, и Джонин не украл его счастливой кармы! - Авиарейсов по-прежнему нет. – сообщает омежка-оператор. – Но через два окошка есть Международный паромный терминал – водное сообщение с Пекином. Попробуйте обратиться туда.
- Огромное спасибо. – Джунмён широко улыбается, забирая свою сумку, и следует туда, куда указали, но последним в очереди, и уже стоящим у окошка, оказывается никто иной, как…
- Скотина. – коротко подытоживает Джунмён, опуская сумку на пол.
- Один билет, пожалуйста. – в этот момент говорит Джонин. – Если можно - где-то посредине.
- Извините, какое есть – это последнее место. – сообщает оператор.
- Не продавайте ему! – Джунмён, услышав, отталкивает альфу, вырастая напротив окошка. – Он рецидивист и пытается провезти в Китай наркотики. Самолётом не пустили, вот он и пытается водным соединением.
- Джунмён, ты сбрендил? – ошарашенный альфа хлопает глазами.
- А мне нужно в Пекин на свадьбу к сыну! – для пущей правдивости своих слов омега даже ныряет в карман куртки, где как раз бумажник, и демонстрирует оператору полароидную фотографию сына, которую сам Джунмён сделал, когда Сэхун приезжал на Рождество.
- Простите, но я уже начал заполнять данные о пассажире. – оператор виновато поджимает губы. На экране красуется: «Ким Дж…».
- Всё нормально! – Джунмён широко счастливо улыбается, протягивая паспорт. – Меня зовут Ким Джунмён. Здорово, что в Корее много Кимов. – улыбается он снова. Оператор пробивает и вручает ему билет. Джунмён вкладывает его в паспорт и спешит сбежать прочь от разъярённого альфы, но тот обходит, выхватывая из его руки паспорт вместе с билетом и бежит вперёд.
- Ненавижу тебя! – кричит в спину Джунмён, устремляясь следом. – Паспорт украли! – кричит параллельно.
На улице хмуро и пасмурно, моросит дождик, небо тёмное, видно, высоко над и правда гроза. По счастливому стечению обстоятельств, паром на ходу, но билет и паспорт у Джонина, а значит, пока это так – в Китай ему не попасть любым из способов.
- Отдай мой паспорт! – Джунмён кидает на пол и следом пинает собственную дорожную сумку уже снаружи, вне здания аэропорта. Он устал, жутко расстроен, и ему хочется домой, под одеяло, к тому же разболелась голова. – Отдай мой паспорт, поменяй билет на своё имя и езжай - куда хочешь, мне плевать. – зовёт он в спину, и Джонин впереди вдруг останавливается. Оборачивается, подходит, глядя на него удивлённо.
- Ты не заболел ли тут за пять минут? – Джонин тянется ладонью к его лбу, проверяя на наличие температуры, но омега уклоняется от его руки, выхватывая паспорт, возвращая билет и вновь поднимая свою сумку. Он отходит в сторону и выглядывает машину такси, чтобы отправиться домой и оттуда спокойно сообщить Сэхуну о новостях, извиниться и сказать, что будет пытаться из дому.
- Джунмён. – зовёт альфа, вновь нагоняя. – Ты чего это? Сэхун хочет видеть нас обоих, забыл? Нам нужно постараться, чтобы сделать его счастливым. Я не буду менять билет. Мы просто пойдём вместе и уже непосредственно на пароме я попробую договориться с кем-нибудь. Заплачу. А ты сядешь на своё место.
- Отвали. – устало выдыхает омега, отмахиваясь. – Всю жизнь мне сломал и продолжаешь это делать.
- Мён. – паромный билет оказывается в его руке. – Прошу. Ради нашего Сэ.
Джунмён, отталкивая его руку, открывает двери подоспевшего такси, забрасывает сумку на заднее сидение и садится сам, открывая окно.
- Знаешь, Джонин, - вскидывает на альфу уставший взгляд. – Неужели ты думал, что я упущу такой шанс? – вдруг усмехается, выхватывает билет из чужих пальцев. – На железнодорожный вокзал! – бросает таксисту, и машина стремительно газует.
Джонин остаётся стоять у южного выхода из аэропорта, растерянно глядя вслед машине.
И как он, дурак, не понял, что всё это было спектаклем, ведь Джунмён был хорош в этом ещё в университете!
С наслаждением откидываясь на спинку сидения в такси, Джунмён с облегчением выдыхает, когда вдруг вздрагивает от неожиданности – в кармане джинс вибрирует телефон и Джунмён с облегчением выдыхает, понимая, что звонит не Джонин.
- Сэхуни. – тянет довольно в трубку, принимая вызов. – Солнышко моё.
- Папа? – удивляется в ответ Сэхун. – А ты что, не в самолёте?
- Малыш, ты только не паникуй, ладно? – просит, предупреждая Джунмён. – У нас гроза, самолёты сегодняшние отменили, но я уже решил проблему – еду на вокзал, а оттуда в Пусан. Дальше паромом. Так что буду уже завтра после обеда.
- А что, водное сообщение открыто? – удивляется Сэхун.
- Открыто. Ветра нет. Дождь слегка накрапывает и грохочет гром, так что вода спокойная. Не волнуйся. – уверяет Джунмён.
- Отец с тобой? – вдруг задаёт Сэхун вопрос, который Джунмён меньше всего ожидал услышать, и взрослый омега теряется.
- Эм… да. – врёт Джунмён.
- Дай ему трубку, я не могу до него дозвониться. – просит Сэхун. Джунмён прикусывает губу.
- Он… ну… в багажнике. – Джунмён прячет смешок.
- Папа!
- Это был единственный способ взять его с собой. Он отказался ехать со мной в одной машине. – Джунмён кивает, делаясь серьёзным, словно сын его увидит.
- Пап, ты сейчас врёшь, да? Его нет, правда? Что у вас там опять случилось? Почему вы не можете раз в жизни побыть для меня нормальными родителями? – грозный тон Сэхуна сходит на нет, вместо него приходит разочарованный, расстроенный. Он сбрасывает вызов. Джунмён кусает щёки, молчит и злится на себя.
- Разворачивайся. – просит таксиста, набирая другой номер. – Где ты? – спрашивает, когда Джонин принимает вызов.
- Послушай, ты… - набирает альфа в лёгкие побольше воздуха.
- Я спрашиваю – где ты? Я сейчас заберу тебя, и мы поедем вместе в порт. Сэхун звонил – он расстроен.
- Там же, где ты меня оставил. – следует недовольный ответ.
- Там и стой.
Джунмён сбрасывает и вздыхает. Кажется, в этот раз его общества и правда не избежать.
Джонин отправляет сумку в багажник, поставив возле Джунмёновской, и садится в такси с другой стороны. Оба, не роняя больше ни слова до самого порта, глядят каждый в своё окно.
***
После комфортного скоростного экспресса, соединяющего Инчон с Пусаном огромный паром кажется не менее комфортным.
В порту людно, как у касс, так и у причала в зоне посадки на паром. Джунмён сжимает кулаки, пряча ладони в карманах, и ковыряет носком туфли асфальт. Боже, за что ему всё это, а?
Джонин разговаривает с контролёром парома чуть поодаль, что-то рассказывая, стараясь убедить и активно жестикулируя. В итоге тот согласно кивает и Джонин благодарно улыбается, пожимая альфе руку.
- Двигайся. – небрежно роняет Джонина, толкая дверь одноместной каюты и входя. Джунмён хмыкает, отсаживаясь на другой край.
- Я надеялся, тебя посадят в багажное отделение.
- Полчаса назад ты говорил, что сын расстроен. – отзывается Джонин.
- То, что он расстроен, не уменьшает моей ненависти к тебе. – отзывается Джунмён. – И как только мы окажемся в Китае – катись на все четыре стороны.
- Омега, ты договоришься. – Джонин зыркает на бывшего мужа и жалеет, что его взгляд не обладает огнестрельными свойствами, и следом, так же прожигающе глядя на омегу, принимает входящий вызов.
Сэхун активно настроен привезти обоих родителей на свою свадьбу!
- Малыш, а мы в пути. – с улыбкой отзывается.
- Надеюсь, в этот раз вдвоём.
- Так точно. – подтверждает Джонин и протягивает телефон Джунмёну.
- Сэхуни. – коротко зовёт Джунмён, давая сыну понять, что он тоже здесь, рядом.
- Если возникнут проблемы, как будете уже в Китае – звоните. – Сэхун, слышно, улыбается. – Удачного пути.
- Спасибо. До связи.
***
- Вали. – приказывает Джунмён, когда его наручные часы показывают начало двенадцатого ночи. В пути быть ещё часов восемь – не меньше, одноместная каюта не предполагает размещения двоих. Джонин вздыхает, но прежде чем встать, решает рискнуть.
- Выгонишь на пол? Не перетерпишь уж до утра?
- Спать с тобой? – Джунмён взрывается возмущениями. – Да ни за что на свете!
- Раньше ты не так пел. – бурчит альфа.
- Вали уже! – Джунмён сталкивает его прочь ногами, растягиваясь на своём законном, может и слегка нечестно полученном месте, устраиваясь на подушке поудобней.
Джонин возится рядом, доставая дополнительный постельный набор оттуда, и раскатывает подобие футона на полу, укладываясь на него.
- А мне, между прочим, нужно беречь спину. – замечает он мгновенье спустя, как улёгся.
- Мне плевать. – отзывается Джунмён.
- А иначе я не смогу работать. – снова подаёт голос.
- Да хоть в гипсе танцуй - мне плевать. – вновь отзывается омега, переворачиваясь на другой бок. – И заткнись уже. Дай поспать.
***
- Уважаемый. – зовёт незнакомый голос, потеребив за плечо раз и второй раз. – Уважаемый. – зов повторяется. Джунмён открывает один глаз, а затем и второй, глядя на…о, кажется, это контролёр. – Мы прибыли в Хуньчунь. Все уже покинули паром.
- Кимджонинскотина – бурчит сквозь зубы Джунмён, садясь. - Извините. – очаровательно улыбается он альфе. – Уже ухожу.
Благо, вещи с вечера не разбирая, Джунмён может легко собрать их в кучу, закинуть сумку на плечо, а ручки дорожной сжать в ладони и поспешить наружу. Знакомая каштановая макушка мозолит глаза уже на берегу, в порту, на ближайшей лавке, но подходя ближе, Джунмён понимает, что Джонин ждёт вовсе не его, а, судя по всему, такси.
- Гореть.тебе.в.аду. – чеканя слова, Джунмён направляется к альфе и, хорошенько размахнувшись, пинает его рядом стоящую сумку с края причала точно в воду. Джонин схватывается, зыркая на омегу и, недолго думая, толкает его в плечи вслед за своей сумкой. Слышится один всплеск, за ним другой - погромче, а потом череда громкого корейского отборного мата.
Альфа машет барахтающемуся Джунмёну с причала, улыбаясь, и садится в подъезжающее такси.
***
- Спасибо вам огромное. – в очередной раз выдыхает Джунмён, сидя в администрации порта напротив пожилого омеги-медика, который напоил его горячим чаем и высушил всю его одежду. Джунмён потерял драгоценные часы времени, паспорт и все ушедшие на дно в дорожной сумке вещи, но он жив, здоров, и это не может не радовать. Телефон в нерабочем состоянии, а Сэхун отчего-то трубку не берёт, когда Джунмён звонит из порта, понимая, что это последняя точка доступа, которая есть здесь, в этой части Китая, где он может объясниться ещё на родном языке и спокойно понять, что ему ответят. До Пекина почти полторы тысячи километров, до свадьбы Сэхуна чуть больше суток, без паспорта преодолеть такое расстояние на автобусе за такие короткие сроки нереально, чтобы успеть к сыну вовремя.
- Хватит благодарить. – омега улыбается. – Что же тебе деспот-то такой достался в истинные пары-то, а? – добрые глаза пожилого мужчины улыбаются.
- Последние двадцать лет задаю себе этот вопрос. – Джунмён вздыхает, подпирая щёку кулаком и глядит на часы – благо, те оказались водоустойчивыми, и время хотя бы с ним. – Мне нужно выдвигаться, а иначе я точно никуда не успею.
Допивая чай, Джунмён встаёт, кланяясь в девяносто градусов и забирая свою ручную кладь в виде кожаной на длинном ремешке сумки (содержимое которой составляют бумажник, что только чудом почти не намок, сдохший от воды планшет с расписанием работы на всё будущее лето, несколько баночек медикаментов, пачка влажных салфеток и бутылка воды) да спешит на выход, попрощавшись.
На улице тепло и солнечно, и пары солнечных очков совсем не хватает, но они благополучно уплыли прочь из кармана его джинсовой куртки, в которую он был одет, а сейчас держит на руке.
А эта скотина уже наверняка в аэропорту, если вообще не летит в Пекин!
Проклятье!
Омега выходит прочь с территории порта и останавливается на ближайшей автобусной остановке. Не дождавшись автобуса в течение получаса, Джунмён решает не тратить времени и берётся голосовать, радуясь, что у него есть какая-никакая, но карта.
У дороги спустя бесконечное количество минут останавливается, что не странно, грузовик, водителем которого оказывается бета, и Джунмён с облегчением улыбается. Он улыбается, здоровается на китайском, просит – «пожалуйста» и указывает пальцем в необходимую точку на карте. Бета отвечает короткое «да» на китайском и Джунмён опускается на соседнее сидение, опять-таки поблагодарив на китайском. Ну хоть чему-то Сэхун его научил.
***
Город Чанчунь, название которого Джунмён так правильно и не выговаривает, хотя и является административным центром одной из северо-восточных китайский провинций и выглядит приветливым, но кажется не слишком большим.
Джунмёна высаживают на автовокзале около семи часов вечера и первое, что он делает – это покупает что-то поесть, а второе – приобретает билет до очередного административного центра, в этот раз с названием более понятным – Шеньян, до того всего километров с триста.
Хочется скорее оказаться в пункте назначения, принять ванную, нормально поспать и обнять сына, конечно. А ещё, медленно и жестоко, расчленить Джонина.
На полпути к Шеньяну автобус, в котором едет, дремля, Джунмён, застаёт ливень и в итоге вместо обещанных одиннадцати вечера автобус пребывает на час позже. День на ногах непонятно как сказывается на общем состоянии вполне себе заметно. Всё ещё под проливным дождём, Джунмён бессильно плюхается на мокрую лавку прямо на станции, и несколько моментов сидит с закрытыми глазами, пытаясь собраться с мыслями, думая о том, что Джонин уже, наверное, у Сэ, рассказывает сыну, какой же он, Джунмён – плохой родитель, что не приложил максимум усилий, чтобы успеть на свадьбу к сыну. Джунмён и сам знает, что родитель из него – не очень, да что греха таить – из них обоих.
Как последние дураки, едва обоим по восемнадцать стукнуло, в первую течку, не имея за спиной даже месяца с момента, как узнали друг друга, в омут с головой, в чувства, в страсть, которая в итоге и стала основой будущей семьи. Та, которую заменить должна была любовь. Любовь, которая была, но окрепнуть не успела – Сэхуну в вечных скандалах и ссорах родителей по молодости едва успело исполниться два, как они развелись. Да что там, и не женились-то, вообще-то, поэтому вернее было бы сказать – разошлись. И затягали маленького омежку по своим рукам, пытаясь решить, с кем, где и сколько времени он будет проводить, пытаясь поделить собственного сына, словно мебель.
А он, едва получив возможность сбежать, не думая, согласился поступать в Пекине, подальше от этого семейного ада, где родители всю его жизнь презирали, ненавидели и винили друг друга во всех своих грехах.
Организм требует сна, хотя бы отдыха в тепле и уюте и, предпринимая попытку кое-как поселиться в гостиницу без паспорта, отдав за это любые деньги, Джунмён находит в бумажнике разменянные ещё дома юани и ловит такси, коротко сообщая водителю – «hotel», тот, с горем пополам понимая, заводит машину и газует.
- Боже. – низ живота неожиданно сводит от боли, а потом от жара. Джунмён зажмуривается и молит Небеса, о том, что пожалуйста, только не сейчас, нет! но неожиданно поменявшийся и устремлённый на него взгляд водителя-альфы заставляет напрячься. Джунмён просит остановить, оставляя на сидении крупную купюру, и спешит наружу прочь из машины, под дождь, не имея ни малейшего понятия о том, где отель, и куда ему теперь, с неожиданно начавшейся течкой идти.
Сознание слегка ведёт и опираясь рукой о коллону какого-то рядом находящегося здания, омега прикрывает глаза, собираясь с мыслями и решая, что самым безопасным и лучшим местом сейчас, наверняка, окажется больница, но едва он успевает открыть глаза и сделать шаг, чтобы спрятаться под любой козырёк и что-то придумать, голову от усталости снова ведёт и Джунмён почти теряет равновесие, когда над полом ловят крепкие руки.
В нос бьёт знакомый запах, посылая приятные мурашки вниз по животу.
- Мён? – удивляется Джонин, вышедший из отеля немного проветриться и случайно заметивший слабую, пошатывающуюся фигурку на углу отеля в темноте. – Ты откуда здесь?
- А ты? – спрашивает в ответ Джунмён, удивлённо глядя на него. Джонин кивает головой куда-то за своё плечо и омега видит светящуюся большую вывеску отеля и прикрывает глаза, с облегчением выдыхая и улыбаясь, расслабляясь в крепких руках, которые в любом случае удержат.
- Ты же на ногах едва стоишь. – Джонин чертыхается, но подхватывает на руки, спеша внутрь отеля. Джунмён мысленно благодарит эту его черту, которую любил когда-то – он всегда поможет в действительно трудной ситуации, засранец эдакий, если сам этой ситуации, конечно, не создаст!
Джунмён просит его поставить, опираясь о стойку ресепшена и приходя в себя. Здесь, в тепле, подальше от дождя он чувствует себя немного лучше, молча протягивая Джонину свою карточку. Тот изъясняется с дежурным администратором на ломаном китайском, который в связи с постоянными гастролями знает куда лучше Джунмёна и омега понимает, что его зовут по имени, только когда Джонин произносит его уже раз пятый.
- Пароль?
- День рождения Сэ.
Служащий, обычно занимающийся вещами, молоденький омега, сочувственно улыбается, накидывая на плечи Джунмёна большой клетчатый плед, взятый в холле отеля и Джунмён шепотом благодарит на китайском, кутаясь в тот. Ему уже гораздо лучше, только по ногам во всю струится естественная смазка, чтоб её. И как Джонин ещё не почувствовал, наверное, из-за того, что на улице дождь, и сам Джунмён мокрый в первую очередь из-за этого.
Это первая течка в такой опасной близости от него с тех пор, как они разошлись, и Джунмён осмотрительно делает шаг прочь, сильнее заворачиваясь в плед.
- Сам дойдёшь? – Джонин вкладывает в его ладонь карточку и тяжёлый брелок с ключиком от номера на первом этаже.
- Дойду. – омега устало кивает, не позволяя Джонину подойти ближе, чтобы помочь. – Спасибо. И… Доброй ночи.
Джонин уходит в другой коридор, Джунмён спешит в свой номер:
- закрыться изнутри;
- искупаться;
- принять так удачно оставшиеся в сумке лекарства;
- заказать в номер ужин;
- воспользоваться отельной техникой да Интернетом;
- отыскать самый ближайший и быстрый путь в Пекин.
Ноги заплетаются и почти не держат, лёгкая до этого сумка теперь, кажется, весит килограмм двадцать – не меньше, тело одолевает ленивая нега. Джунмён роняет плед с плеч где-то в коридоре, опираясь плечом о стену, сбавляя темп, как из соседней развилки громкое:
- Ким Джунмён! – и следом торопливые шаги.
Это отрезвляет!