(Очень сентиментально. Пока писала, с трудом удерживалась от слез
и от описаний природы)
Встав в шесть и покидав свое барахлишко в сумки, я направилась было к выходу как вспомнила о правилах хорошего тона и решила все таки написать прощальную записку. Мне всегда удавались сочинения. За этим делом он меня и поймал.
- Я так и знал. Ну и к чему эти ранние уходы? Любишь ты, Лариска, рисоваться не по делу.
- Привет. - кивнула я - Хочу до работы отвезти вещи к бабуле, чтобы не мельтешить с ними в офисе. А то с чего бы это я вставала в такую рань?.-
- Таак. А наш план?
- Я думаю они уже достаточно во всем уверились, так чего это я буду тебе здесь надоедать и еще и объедать дополнительно? К тому же я люблю спать в своей постели. Там и похрапеть можно и поговорить во сне.
- Кто-то сказал тебе, что ты надоела? Я сплю хорошо, храпи сколько влезет, а если будешь говорить, можешь даже нецензурщину употреблять - все равно не услышу. - он отобрал у меня сумки, и тут его взгляд упал на мое произведение. Он взял и пробежался по нему глазами, затем перечитал еще раз и опустился на стул.
- Это что?
- Это рука гения. - похвалилась я.
- Я сейчас прибью этого гения.
- Все грозишься и грозишься. Ну замочи меня, давай. Тогда ты войдешь в историю с кровавой репутацией убийцы великого писателя, хотя это тоже шанс остаться в веках.
- Знаешь, я иногда думаю, что ты ужасная дура. - с расстановкой произнес он.
- Ты чего обзываешься. Я и без тебя это знаю. Но знать и слышать от других разные вещи. - я надменно повела плечиками.
-Только послушайте, что эта психопатка здесь нацарапала. - Андрей развел руками, - нет, вы послушайте!
Мне не надо было слушать, написала я там следующее: "Андрей. Мы, Лариса Премудрая, настоящим выражаем Вам огромную и искреннюю благодарность за поддержку, оказанную в тяжелейшее для нас время, а также за пищу, кров и незабываемые моменты, окрашенные эротикой, и покидаем Вас в надежде на редкие встречи в офисе. А если серьезно, Андрюшенька, то спасибо тебе за все. Знаешь, я не вижу смысла больше оставаться. Думаю, что ты не слишком расстроишься, тем более все, что хотел ты получил. Привет мужскому самолюбию. Мне было очень приятно, хотя и не просто с ним и с тобой. Касательно финального шоу в столовой, поговорим в офисе. Не стала будить. Ухожу. Целую. Вечно Ваша. Птеродактиль - ошибка природы."
- Согласна, что это не шедевр, но точно доносит до читателей мысль.
- А других мыслей тебе в голову не пришло? - Он подошел ко мне.
- Нет. Короче, я помчала, а то опоздаю.
Андрей взял меня за плечи и встряхнул. - Никуда не пойдешь. Я тебя очень долго терпел, очередь за тобой. Будешь только слушать и никаких комментариев. Ясно? - Он начал расхаживать из угла в угол, так что у меня в зрачках замелькало, затем набрал побольше воздуха и сказал.
- Ты уже много раз высказывала свое мнение обо мне, не будем повторяться. Теперь же я хочу поделиться встречными размышлениями, ничего?
Я поудобнее устроилась и закурила. Он продолжал
"Когда ты впервые зашла в мой кабинет и совершенно убила меня своим предложением, я сразу же понял, что ты ненормальная. Правда, тогда я был вынужден сказать "Да", из-за собственной мягкотелости и из-за того, что я тебе почти поверил. Дурак, откуда я тогда мог знать что ты - чудовище." Я закивала, соглашаясь. Мне было интересно, к чему он все это ведет. " Мне здорово претило все это дикое предприятие, но одновременно охватило любопытство, и что врать, постепенно начало нравиться проводить с тобой время. "
- Это потому что я такая нестандартная и колоритная. - я сочла уместным сделать ремарку.
- Тебе место в желтом доме, в отделении для буйно-помешанных. Полная изоляция и строжайшая диета. И вообще, закрой рот. - довольно грубо пресек он мои попытки к двустороннему общению.
" Ты меня страшно злила и как это ни странно увлекала. Чем дальше тем сильнее. На том приеме в посольстве я вдруг понял, что ревную тебя к этому фанату викингов и валькирий, и удивился самому себе. А затем я осознал, что мне не все равно как ты на меня смотришь и что ты обо мне думаешь. Надо отдать тебе должное, держалась ты на редкость независимо, и я уж было решил, что совершенно тебе безразличен. Но потом пригляделся и догадался, что, не взирая на твои колкости и равнодушие, я для тебя не пустое место и не средство для выигрыша. Догадался и обрадовался, потому что уже тогда ты стала для меня гораздо большим, чем сумасшедшая барышня с эмансипированным складом ума. Однако, сколько я ни пытался тебе показать свое отношение, сколько я об этом ни говорил - ты мне не верила, вбив в голову клише об "испорченном и капризном Дон Жуане". Я хотел быть с тобой, я хотел говорить с тобой, я хотел делиться с тобой, но ты вечно куда то скрывалась, и все мои старания объясниться заканчивались впустую. И вот это вчерашнее утро, я ждал, что наконец то ты сможешь стать собой. Нет. Опять сначала. И когда вчера ты собралась с духом и все встало на свои места - очередной побег. У меня уже нет больше сил с тобой сражаться. Ты - чудовище, можешь верить или не верить, можешь снова навыдумывать себе кучу ерунды, но я тебе скажу. Я, " Дон-Жуан, Казанова, Чикатило, Ганнибал Лектор, кто там еще, ах да кобель, я (Андрей замолчал, я уставилась на него во все глаза) я, наверное, тебя люблю. И ты мне нужна. Вот так. А теперь можешь собирать шмотки и валить отсюда ко всем чертям. Мой спич на этом закончен. Хочешь делай выводы, хочешь гуляй отсюда!
Пока длилась эта речь, у меня то выступал холодный пот, то жар, а то полуобморок, но после этого "люблю" что-то повернулось не в ту сторону и я расхохотавшись, зааплодировала.
- Ой, Андрюшка! Я просто тащусь! Можно последнюю фразу на БИС? Если ты повторишь это же в столовой, завершив предложением руки и сердца, они обязаны будут доплатить за приобщение к высокому искусству риторики!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЯТАЯ
(Начало плавного перехода к развязке. Немного о живописи, по ничего
о природе)
Кто, спрашивается, тянул меня за язык? И почему это я не бросилась к нему на шею и не сказала "люблю", как мне хотелось, и как надо было поступить? И что меня удержало, от того чтобы не побежать за ним, когда он хлопнув дверью вышел на балкон, чтобы докурить, отобранный у меня бычок?
Об этом я думала в метро, и у бабули и потом дома, разбирая сумки. Да я ушла. Ушла, ничего так и не ответив Андрею. Ушла, чтобы ругать себя последними словами и надраться до чертиков с Женюликом, вызванным специально для этого случая. Женюлик присоединился к моим ругательствам, но, немного поостыв, дал мне ценный совет. "Ты приболей на пару деньков, дай ему прийти в себя да и сама подумай, а потом, встреться на нейтральной территории, чтобы поставить все точки над "и". Только учти, это последняя возможность и поэтому срываться тебе нельзя. Поняла?" Я поклялась Женюлику, что на этот раз все будет как "в аптеке".
- Где вы встретитесь? - Женюлик любил детали.
- Не все ли равно. В Шэмроке, пойдет?
- Ты банальна, Лора. Придумай чего-нибудь еще? Хочешь организую тусовочку?
Представив на мгновенье Андрея, затерявшегося в толпе тяжело озабоченных неформалов, я в ужасе замахала руками
- Спасибо, не стоит. Во, придумала! - Я порылась на столе и выудила потрепанную бумажку в конверте. Открыла. Прочла. " Фортепьянный концерт Аллы Шемякиной". Аллочка оказала мне добрую услугу. И цивилизованно, и эстетично и одновременно романтично. Я- девочка из хорошей семьи с классическим образованием, он - молодой человек из хорошей семьи с прекрасным будущим и фортепьяно. Пойдет, главное не перепутать Штрауса со Стравинским.
- Очень даже гуд! - одобрил Женюлик, а теперь вытри сопли и оцени же наконец мои чулки и пояс. Могу дать поносить.
- Женя, у меня и мест то таких нет, куда это все надевается. Лямочки, кружавчики и стразы меня слегка отвлекли. Довольные друг другом и чулками мы с Женюликом расстались.
Ххх
Дня три я болталась по улицам, от нечего делать посещала выставки и глазела на витрины, расширяя таким образом кругозор. Когда мой кругозор стал таким страшно кругозорным и я с абсолютной уверенностью поняла, что еще один шедевр современного живописца введет меня в состояние глубокой комы, я ведомая инстинктом завалила в мужской стриптиз. Там под звуки печального блюза разоблачались восхитительные самцы, к тому же, раздавали бесплатную выпивку. Под утро решив, что мой культурный уровень приблизился к абсолюту, я уставшая но непокоренная вернулась домой.
- И где это ты была? - бабуля сидела под дверью и глядела на меня снизу вверх, сурово грозя пальцем.
- В стриптизе. - честно ответила я. - и сочла нужным объяснить - Это что-то типа библиотеки. За короткий срок можешь получить огромный объем информации. Только в отличие от библиотеки нет необходимости конспектировать, смотри и запоминай.
-Ааа. Только ты уж не очень перерабатывайся, а то заболеешь, сладурка - забеспокоилась бабуля. Ну иди, иди ложись спать.
Однако не спалось. В голове вертелись забавные картинки и талант рвался наружу. Успокоить его не представлялось никакой возможности. Поэтому я взяла ручку и тетрадь и начала творить. " В стриптизе потные самцы..." Рифмы опять не было, вернее была но какая-то уж слишком смелая. Так и не решившись зарифмовать "самцов" я решила отложить поэзию до лучших времен. Однако гений не угомонился. Он жаждал самовыражения в любом виде творчества. " Хм -подумалось мне - мне б в художники пойти, пусть меня научат. Нет конечно, Дали или там Никоса Сафронова из меня не выйдет, но с некоторыми современными живописцами я вполне могу посоперничать. А почему бы это и нет? С этой мыслью я взяла в руки ватман и акварель братца и начала живописать. Рассвет застал меня за созданием чего-то сверх импрессионистского, с налетом натурализма и примитивизма. Проще, это был сюжет на тему мужского стриптиза, а именно та часть, которая рифмовалась с "самцом". Высунув язык от старания я тщательно выписывала детали и напевала: "После выхода в стриптиз, нарисую я эскиз, и получит мой эскиз, в галереях главный приз..." Вот ведь как оно бывает. Если человек гениален - то сразу в нескольких областях. Меня расперла гордость за собственную одаренность и я почувствовала необходимость с кем-то этой гордостью поделиться. Без малейшего колебания я набрала знакомый номер. Долго и безутешно звонило. Потом хрипло ответило.
- Ало. Слушаю
- Догадайся с трех раз, чем я сейчас занимаюсь. - начала я без лишних предисловий.
- Могу с первого. Пьешь пиво.
- Ноль - один. Вторая попытка.
- Тогда виски. - Голос не выражал особого энтузиазма по поводу моего звонка.
- Третья и последняя. - зажав трубку плечом, я красила в зеленый цвет, то что еще не было окрашено в красный.
- Ну тогда занимаешься творческой деятельностью - он зевнул
- В точку. Ты умен и проницателен. Теперь я не только мастер слова, но и мастер кисти. Я пишу акварелью сюжет на тему суетности бытия.
- Внушительно - он зевнул еще раз - а теперь угадай с трех раз, что я делал до твоего звонка?
- Спал как сурок. Как будто сложно догадаться, что люди делают в пять утра. - я оглядела свое творение и добавила несколько заключительных штрихов. Выглядело просто грандиозно, хотя немного непонятно.
- Дааа?. А я то боялся что у тебя проблемы с ориентацией во времени. -мне показалось, что он хотел съехидничать.
- Нет. У меня проблемы с ориентацией в пространстве. Топографический кретинизм. А что?
- Ничего. Очень рад тебя слышать, несмотря на весьма несвоевременный звонок.
-Уфф. - Вздохнула я с облегчением. - Я то боялась, что ты не сообразишь этого сказать. Как дела?
- За исключением того, что страшно хочется спать - нормально. И еще... Скучаю по тебе - идиотке. Не хочешь -не верь!
- Сегодня хочу и верю. Спи, перезвоню позже. Впрочем лучше я приеду показывать тебе свою картину часам к восьми утра. Омлет, сэндвичи и много кофе обязательны.
- Я так и знал, что все сведется к гастрономии. - удрученно проговорил он, но похоже здорово обрадовался. А о том как была рада я возможности его слышать, думаю говорить уже лишнее.
-До встречи.
-Пока..
Я облегченно вздохнула. Беседа прошла мило, спокойно и без особых капризов. Предлог для встречи был найден, и можно было избежать похода на фортепьянный концерт. Ненавижу классическую музыку в трехчасовом объеме. Эту ненависть умудрились привить мне мои драгоценные родители, заставлявшие меня лет с трех посещать все на их взгляд интересные концерты.
Дописав картину, а затем сделав из нее триптих, я свалилась и проспала невинным сном младенца. Проснувшись и ужаснувшись собственному отражению, я попыталась привести его в божеский вид и только после этого вышла из дома. На выходе из лифта я натолкнулась на Вована, который шел ко мне с неофициальным визитом. Вслед за ним по лестнице поднимался Женюлик. Только этого не хватало! Зная страсть Женюлика к накачанным мужским телам, и предполагая в Воване абсолютно нормального "мужика", не готового к общению с транствеститами, я элементарно испугалась. Оказалось - зря. Ребята выдули у меня литр чая и обнаружили много общего. А когда Вован прочитал свой стих про "неразделенную любовь", чем довел Женюлика до истерики, я совсем успокоилась. Вован ушел окрыленный, пообещав Женюлику написать что-нибудь лично для него. Я же, поделившись с Женюликом последними новостями и одарив его бесплатным приглашением на концерт, (он любил богемные тусовки), подбросила его до Пушкинской, где ему предстояла встреча с очередной пассией. Затем по дороге неожиданно кончился бензин, и пришлось голосовать около часа, чтобы кто-нибудь нацедил мне топлива. В конце концов, когда я добралась до места назначения было уже часов семь вечера.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ШЕСТАЯ
(Коротенькая лирическая остановка на долгом пути к развязке.)
- Топографический кретинизм вещь неприятная. Думаю ты умудрилась съездить аж до Рязани. - Андрей мерзко ухмылялся, а мне хотелось повиснуть у него на шее.
- Кризис на мировом топливном рынке. Нефть дорожает. Нефтепродукты заканчиваются. Переходим на подножный корм и солнечную энергию. - объяснила я, проходя вовнутрь.
-Ну и где картина? - он сделал вид, что его интересуют мои художества.
- Не картина, триптих. Опоздал, Андрюшенька. Я пожертвовала его дяденьке из Вольво, в качестве добровольной компенсации за бензин.
- Уверен он оценил шедевр по достоинству? -Андрей ненавязчиво толкал меня к двери в спальную комнату.
- Ммм, можно сказать что оценил- я мотнула головой - он замер в восхищении, и пока я не скрылась за горизонтом так и стоял замерев, не обращая внимания на задевающие его грузовики. Великая сила исскуства. Что с ним случилось потом- не знаю.
- Жаль, я так хотел взглянуть. Ты говорила, там было что-то о суетности бытия. - Он усадил меня рядом с собой на кровать и опять же ненавязчиво занялся стягиванием с меня свитера.
- Что то типа того. Три больших зеленых мужских члена с красными крыльями на черном фоне. Колоритно!
- Ой. - он приостановил процесс раздевания - Зачем же три?
- Ну какой же ты непонятливый. Это же триптих. Значит всего должно быть по три. - Я на секунду задумалась и сняла свитер сама.- Спроси еще почему зеленые...
-Нет я лучше спрошу почему с крыльями. - Он принялся за юбку.
- Зеленые -потому что замерзли, а с крыльями - потому что улетают в теплые края. Но ты не бойся - они вернутся. - Успокоила я Андрея и откинувшись на спину, увлекла его за собой...
Мы гуляли по ночной Москве, я и мой шотландский сеттер и все было хорошоооооо. Были звезды и фонари, были бездомные кошки и пьяные бомжи, были любопытные менты и веселые проститутки, то есть все то что можно найти в столице после полуночи.
- Все в порядке? - поинтересовался сеттер, - а то на протяжении последних двух часов я не заметил ни одного приступа иронии. Ты не больна?
- Шшш. Не буди спящих собак. Внезапно может начаться ремиссия с осложнениями. Мне тихо и мило и я довольна жизнью и собой. Андрей удовлетворенно улыбнулся.
- Это определенно благодаря мне. Видишь какой я полезный и приемлемый на практике.
- Угу, как гигиенический тампончик. Удобно и сухо. - не удержалась я.
- Такой маленький? - ужаснулся он, - Обижаешь, подружка!
Фыркнув, я потеснее прижалась к нему. Была ночь, была Москва, была весна и как это ни странно была любовь. Моя любовь!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ СЕДЬМАЯ
(Размышления о публицистике. Неожиданный поворот в сюжете. Как
бы этот путь к развязке не затянулся... Неважно, главное- не
увлекаться описаниями природы)
Нет, неужели вы и вправду поверили, что у меня все может быть в полном порядке? Нет, ну скажите, как вы могли допустить такую невероятную мысль? У меня и в порядке! Ха!
Когда с утра в понедельник я, будучи внимательной дочерью, проинформировала маму о том, что жива, здорова и не беременна, мне пришлось выслушать нуднейшую нотацию, из которой я узнала что представляют из себя тридцатилетние девушки, не ночующие дома.
(Интересно откуда моя мама набралась таких словечек?). Определившись таким образом в собственном статусе, я разбудила Андрея.
- Вставай, публицист. Уже утро. - Он с трудом уселся на постели.
- Уже? Сколько часов мы спали?
- Полтора, ну может два не более того. Достаточно.
Андрей замотал головой, застонал и залез обратно под одеяло.
- Ну нет, так не пойдет. Я полна энергии и энтузиазма. Поэтому сейчас мы встанем (с этим я спихнула его на пол), затем оденемся (я попыталась натянуть на него трусы) и поедем в офис работать. - Пока я искала в шкафу чистую рубашку, он заснул прямо на полу. Через полчаса он пошатываясь стоял в коридоре при пиджаке, галстуке и ботинках. Я критически осмотрела его с головы до ног.
- Сойдет. Только старайся держаться прямо, публицист. А то сотрудники повесят на меня какой-нибудь непристойный ярлык. Им невдомек, что по ночам можно просто болтаться по улицам, без осложнений.
- Почему публицист? - он стал медленно падать влево, и мне пришлось прислонить его к стене.
- Это мама... Она сказала, что место мне в публичном доме - поэтому ты - публицист, я публицистка и, вообще, мы здесь публицируем вовсю... - Я доволокла его до лифта, втолкнула вовнутрь и нажала на кнопку первого этажа. Лифт, зашумев, поехал вниз, а я вернулась в квартиру, где меня ждал крепкий кофе, который я с удовольствием выпила за процветание публицистики.
В офис я вошла в часов двенадцать. Первая, кого я увидела была Ленка.
- Чего тебя не было три дня? Болела? - не дожидаясь ответа, она исчезла в туалете, Я поплелась за ней. Спать хотелось ужасно.
- Какая то ты сегодня не такая. Я повнимательнее присмотрелась к Ленке. Минимум макияжа, аккуратно уложенные волосы, строгий брючный костюм... Кого то она мне напоминала? Впрочем, мне не пришлось долго раздумывать КОГО?. Дверь в туалет открылась и передо мной предстала Анжелика. Ууух! Америка пошла ей на пользу, да еще как! Настроение у меня резко упало. Бессонная ночь не сделала меня краше, и Андреева джинсовая рубашка, висящая мешком, никак не могла соперничать с кашемировым жакетом от Версаче.
- Здравствуйте. Кажется вас зовут Лариса. - промолвила Анжелика томным голосом.
- Рада вас видеть, Анжелика. Давно вернулись? - бесцветно поинтересовалась я и покосилась в зеркало. Радости увиденное не добавило.
- Уже четыре дня на работе. Но вас ведь не было? Наверняка болели? Неважно выглядите.
Ах, стерва полосато-звездная, какое ее собственно дело до того, как я выгляжу? Я слегка разъярилась.
- Свинкой с осложнениями. Старайтесь ко мне не прикасаться, очень заразно. Страшно болят уши, чешется пятачок и потом все время хочется хрюкать.
- Ах, Анжелика, не обращайте внимания, это наша Лариса так шутит, она все время несет подобную чушь. - вмешалась Ленка.
- Я поняла, уже наслышана про вас - со спокойной улыбкой ответила та. Она повернулась к Ленке и они стали обсуждать какие то новые духи, а я постояла с полминуты раздумывая, что это такое поняла Анжелика и о чем и от кого она наслышана. Настроение сошло на "нет", и опустилось на "нет-нет", когда я села за стол. Наши дамы перешли на стиль "а ля Деловая Леди тире Анжелика", а мужчины оторопело сидели по углам, переваривая происходящее. Открыв компьютер, я взяла недоделанный перевод.
- Видала? - прошипел Серега мне на ухо. Я вздрогнула от неожиданности. - Как в музее восковых фигур, типа. Все холодные, неприступные, едят ножом и вилкой и краснеют от нормального мата. До чего докатились...
- Неужели краснеют? - поразилась я.
- Все как одна в натуре. Даже Серафима.
- Действительно ужас. Что-нибудь еще?
Серега помялся, потоптался, помычал.
- Ну выкладывай. Я то уж точно не покраснею.
- Типа, твой Андрей... Ну как это, в общем, он и Анжелика... - Я не очень (все таки на мне, а не на Анжелике была Андреева рубашка) но насторожилась. - В общем они каждый день ходят вместе обедать, часами сидят и болтают в офисе после работы, и по всем признакам ты, типа, проигрываешь пари.
- Чушь! Я то уверена в обратном, так что ты, Серега, не спеши с выводами. Есть еще ровно неделя и один день. В следующий вторник тащи бабки, предпочтительно крупными купюрами. Вопросы?
Серега недоверчиво хмыкнул и удалился, а я принялась думать. Мужчины - звери ненадежные, особенно если они шотландские сеттеры, и за три дня может много чего измениться. И вообще кто сказал, что он меня действительно любит. Ах ОН сказал? Так я тоже много чего могу наговорить. И действительно, зачем ему я, когда рядом есть Анжелики, умные и прекрасные, к тому же недавно из Америки и от Версаче. Так я думала, думала, думала и додумалась до "кровавых мальчиков в глазах". Построив "кровавых мальчиков" в шеренги, и скомандовав "за мной", я ворвалась к Андрею. Представшая картина, заставила меня резко остановиться. Разведка доложила точно: Андрей, по-пудельи виляя хвостом, прыгал на задних лапках вокруг жакета от Версаче, рассыпаясь заумными словами из области негуманитарной и посему мне малоизвестной.
- Конечно, Лика, -твоя идея по поводу получения кредитной линии заслуживает рассмотрения, думаю, что если европейский банк даст подтверждение...- Что - то хотела, Лариса?
Небрежный тон, которым он это произнес плюс обращение "Лика" вынудили моих " кровавых мальчиков" открыть огонь на поражение..
- Так, хотела сказать, что с утра позаимствовала у тебя рубашку. Не возражаешь? А то мою футболку, ты ночью запихнул под кровать, и она вся в пыли.
-Не возражаю, -отмахнулся он от меня, но не от мальчиков. Кровавые мальчики алкали крови!!! Их просто перло на прорыв.
- Да, нижнее белье сохнет в ванне на батарее, погладишь и пошлешь в мой адрес заказным письмом. - я покосилась на Анжелику. Та с целомудренным лицом делала вид, что ничего не понимает. Андрей усмехнулся:
- Не драматизируй и не хулигань не по делу. Лика, кстати, абсолютно свой человек и все знает и про пари, и про тебя - сумасшедшую, и про меня - наивно попавшему к тебе на крючок. Я посчитал, что поскольку Лика не имеет никакого отношения к пари, можно рассказать ей об этой невероятной истории. Ты, надеюсь, не возражаешь.
Я возражала, да еще как возражала! "Ах Иуда Искариот, ах паразит -продал страшную тайну за одну кашемировую улыбку. Меня просто передернуло от такого предательства. Но, не подав вида, я улыбнулась во всю пасть.
- Рада что у нас появился союзник. Ну вы продолжайте беседовать про кредиты, а я пошла. - я вышла вон, сопровождаемая толпой обиженных и неудовлетворенных кровавых мальчиков.
- Пока. - небрежно помахал лапой сеттер, не глядя в мою сторону.
- Всего доброго, - произнесло кашемировое контральто.
Шлепнувшись со всего размаху на стул, я неприлично зарычала на безвинного Серегу, который подвернулся с предложением поездки в Подмосковье.
Ну а когда Анжелика в сопровождении Андрея покинула офис, чтобы поехать в банк, и когда Ленка-доброжелательница сообщила мне, что забронировала для Андрея столик на двоих в Якоре на шесть вечера, что-то конкретно повернулось у меня в мозгу, и я впервые в жизни обнаружила в себе способность к суициду. Шутки шутками, а чувствовала я себя омерзительно. Ничего не понимала, искала ему оправдания и тут же все эти оправдания перечеркивала. Ждала, что он позвонит и хоть как то меня подбодрит и боялась, что если он что-нибудь мне скажет, я его резко и грубо осеку.
Обуреваемая мрачнейшими мыслями часа в четыре я набрала мобильный Андрея.
- Это я, сегодня мы встречаемся или как?
- Сегодня я у бабушки. - нагло соврал он. - Если хочешь - присоединяйся, она будет рада. К тому же для тебя есть сюрприз. - предложил Андрей, прекрасно зная, что я откажусь. Дались мне его сюрпризы, я и так сегодня осюрпризилась до нельзя.
- Нет, я пожалуй тоже проведаю свою бабулю, и заодно появлюсь дома, а то я рискую получить несмываемое клеймо падшей женщины. Я услышала как Андрей закрыл трубку ладонью и что-то кому-то говорил. (Догадайтесь с трех раз кому. Я так догадалась сразу и совершенно расстроилась.)
- Ну тогда до завтра. - Проговорил мой (или уже не мой) сеттер. Я аккуратно нажала на рычаг и одним махом смела со стола все, что на нем было, за исключением монитора разумеется. Все вздрогнули, но промолчали.
- Серега, чего ты там говорил насчет шашлыков? - Серега радостно подлетел к моему столу.
- Сегодня сразу же после работы выезжаем к моему корешу на дачу, будет еще человек шесть, до утра, типа, поем под гитару, пьем водку и купаемся в озере... Пойдет?
-Пойдет. Едем!
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ВОСЬМАЯ
(пока нет развязки, зато есть новости для любителей криминалистики)
Над озером летали стаи озверелых комаров, в озере сидели пьяные друзья Сереги а на мангале, пованивая, обугливался шашлык, Я прислонившись спиной к одинокой рябине напевала под нос
"Комары слетались в кучи пожевать шашлык вонючий, и надравшись коньяка, отбивали трепака. "
Серега пропрыгал мимо меня на одной ноге и завалился в кусты для отправления нужды. Абсолютно трезвая и холодная луна скрылась за тучкой. Серегин кореш подкрался ко мне сзади и, облапив тощими беленькими ручонками интеллектуала, захрипел мне на ухо что-то типа признания в вечной страсти. Мне вдруг стало скучно, холодно и противно и я аккуратно отодвинув кореша влево; встала и пошла вокруг озера. Воображение рисовало мне картины одну ужаснее другой, как Анжелика сидит в любимом Андреевом кресле, как он суетится вокруг нее с бокалом хорошего итальянского вина, как они движутся в медленном танце по направлению к спальной комнате, как.... Дальше мое воображение отказалось продолжать и я впала в такой тяжелый-тяжелый транс на почве несчастной любви. Состояние транса завело меня на полянку, где плечом к плечу выстроились автомобили Серегиных корешей. Я присмотрела себе красненький БМВ с удачно позабытыми ключами. Сев за руль, включив зажигание и задав себе сакраментальный вопрос " Какой русский не любит быстрой езды?" я поехала куда глаза глядят. Мои глаза глядели в сторону Москвы.
Раздавив по дороге пару лягушек, БМВ без особых происшествий пересек кольцевую дорогу и через двадцать минут затормозил возле знакомого дома на набережной. С твердым намерением расставить точки над "и", я зазвонила в дверь, которая на удивление быстро была открыта заспанным, но все равно прекрасным шотландским сеттером.
- Вечер добрый. Почувствовала потребность проведать старых друзей и заглянула на огонек. Ты не рад? - по его хмурой физиономии было понятно, что он совсем не рад и даже озадачен. Мне это не понравилось.
- Вечер добрый. - он взглянул на часы и поправился - Утро доброе. Ты это откуда в таком виде интересно знать?
- А чем тебя снова не устраивает мой вид? Это между прочим натуральный шелк. Тысячи маленьких и симпатичных тутовых шелкопрядов с утра до ночи "парились" над производством ниток, переживали, мучились, обедать вовремя забывали - а тебе не нравится. Ты видишь перед собой последний писк шеклопрядов и моды.
- Действительно натурально смотрится. - Андрей еще раз критически оглядел мое ослепительно-оранжевое бикини, приобретенное по дороге на дачу Серегиного кореша, - Ты так и шла по улицам?
- Я ехала на красном БМВ с автоматической коробкой передач -самоуверенно выдала я и тут мой взгляд наткнулся на кресло, видневшееся через стеклянные двери гостиной. На кресле, удобненько расположившись, лежал небезызвестный кашемировый жакет, и не сложно было догадаться где лежит его владелица. Если внутри у меня еще теплилась какая-то надежда, то теперь она, скорбно пискнув как тутовый шелкопряд, скончалась. Андрей проследил за моим взглядом и усмехнулся, не смутился, не сделал равнодушного ничего не понимающего лица, а именно усмехнулся. Эта его усмешка меня просто раздавила, смяла и уничтожила. Я вдруг ощутила себя дешевой безделушкой, которой поиграли просто так, от нечего делать и вышвырнули на помойку: мол там ей и место...Нахлынувшая боль и злоба развернула меня и вывела на негнущихся ногах на улицу. По-моему Андрей что то пытался сказать мне вслед и даже выскочил на улицу в одних шортах и босиком. Но я ничего-ничегошеньки не слышала да и слышать не хотела. Меня захлестнула волна горькой обиды. Я и не поняла как очутилась за баранкой того же красного БМВ на Садовом и почему за мной гонятся гаишники на волгах с мигалками и сиренами...
XXX
Сидя на неудобном стуле перед злым дядькой в милицейской фуражке и очках, я ежилась от холода. Оранжевый купальник ничуть не грел.
- Прикройте срам. - дядька протянул мне китель. - так, говорите документов у вас нету.
- Ну куда я по вашему могу их спрятать? - я развела руками, дав дядьке возможность сообразить, что потайных карманов на бикини быть просто не может. Там вообще мало, что можно было разместить.
- И машина значит не ваша, а вашего знакомого? - он грозно пошевелил бровями. - И как его зовут?
- Не помню. - я мотнула головой - может Саша, а может Жорик...или Жоржик.
Дядька что-то долго разглядывал на допотопном дисплее, затем зыркнул на меня очками и прошипел: Машина уже час числится в угоне! Пройдемте-ка в КПЗ.
Рассвет я встречала как в "Графе Монте Кристо". Солнце заглядывало в зарешеченное окно и по сырому стылому каземату бегали большие серые крысы. (ну ладно, ладно насчет крыс я преувеличила). Завернувшись в зеленое в клетку одеяло я ходила из угла в угол в поисках рифмы к КПЗ. Нашлось "бизе" и все тут. Пока я сочиняла начало фразы, молоденький краснощекий сержантик распахнул дверь и звонко выкрикнул: "На выход!". Я надела страшное лицо маньяка - убийцы и, сделав сержантику "козу", вальяжно покачивая бедрами, вышла в коридор.
Не скажу, что на душе мне было спокойно, но все же я находила все это забавным плюс это помогло мне позабыть на время вероломных шотландских сеттеров. Впрочем ненадолго...
Андрей собственной персоной о чем-то спорил с очкастым дядькой в фуражке, возле Андрея стоял, покачиваясь, Серега, а не то Жорик не то Жоржик подписывал какие-то бумаги.
Рада вас видеть граждане в добром здравии! Какое дивное солнечное утро! - С этим заявлением я театрально сбросила с себя зеленое в клетку одеяло и предстала перед ними в полной оранжевой красе.
Не то Жоржик не то Жорик громко икнул и чертыхнулся. Серега побледнел и закачался еще сильнее, а Андрей, пройдя за перегородку, взял меня за руку и вытащил вон из отделения. Не говоря ни слова он запихнул меня в свою машину.
- Едем в номера!!! - Взвизгнула я и бросилась ему на шею. Он оттолкнул меня и завел мотор.
Я была выгружена возле бабулиного дома и выставлена на обозрение бабулиных подруг, дружной стайкой сидевших на лавочке. Андрей, молчавший всю дорогу, так же молча развернулся и уехал. Я же, рассылая воздушные поцелуи направо и налево, прошествовала в подъезд и зайдя в лифт, опустилась на пол и горько-прегорько заревела. Эта сказка про Золушку имела неожиданно печальный конец.
ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ДЕВЯТАЯ
(Все идет ближе и ближе к развязке, неожиданный поворот на финишной прямой)
Прошел вторник, прошла среда и четверг. Я сидела дома и не отвечала ни на какие телефонные звонки. Трезвонило вовсю. Ленка, Серега, Наташи, Ольга Шпитко и даже Митрич. Несколько раз звонил Вован и Женюлик. Объявился даже Макфеллоу с просьбой о встрече. Мой братец безупречно выполнял обязанности личного секретаря, по-видимому надеясь на нехилое материальное вознаграждение. Он без лишних комментариев бегал в ларек за сигаретами и раз в полчаса делал мне крепкий кофе. Мама и папа ко мне не совались, потому что им было официально сообщено, что я нахожусь в глубокой депрессии. Они на мысочках крались по коридору и старались громко не разговаривать, зная, что моя депрессия чревата непредсказуемыми результатами.
В пятницу часов в двенадцать утра братец с кислой миной давал отчет о политической ситуации.
- Итак, два раза - Ленка с работы, четыре раза- некий Сергей с работы, один раз -бабуля, один- Иннокентий Митрофанович, пять раз - стоматолог, один - поэт-киллер, и четыре раза - этот твой лесбиян.
- Он не лесбиян, он трансвестит. - хмуро поправила я братца.
- Какая разница? Сказал что женится...
- Не женится, а выходит замуж.- Опять поправила я.
- Нет именно женится. Что же я по-твоему не могу отличить одно от другого. Будучи кровным братом Старой девы со стажем, в таких вещах я здорово разбираюсь.
- Ладно проехали. Дальше?
Братец еще раз сверился с записями и продолжил:
- Ленка с работы просила передать, что они тебя помнят и любят. Сергей слезно умолял тебя перезвонить и клялся, что его чувства к тебе разгорелись с новой силой. А какой это БМВ ты угнала, Хлорка.
- Красненький. Но это тебя не касается. Дальше.
- Ну ты, мать, даешь! БМВ -это сила. Дальше Иннокте.. тьфу Нинокте.. тьфу, который Митрофанович. Очень беспокоился насчет твоего здоровья и просил напомнить про вторник. Мол нехорошо обманывать ожиданий сотрудников. Мол все все понимают, но дружба дружбой, а денежки любят счет.
- Мерзавец, подлец, фанфарон, негодяй и весьма "невоспитанный человек. -скрипнула я зубами. Братец стушевался и начал пятится к двери. Мое обращение к высоко-художественному стилю не могло означать ничего хорошего. - Нет, какая все-таки низость напоминать мне о подобных мелочах в такие моменты. Бессовестный, беспардонный и беспринципный тип.
Братец скрылся за дверью во время. Мамина любимая напольная ваза разлетелась на мелкие осколки, ударившись о косяк. Выискав в пепельнице наиболее приличный бычок, я лихорадочно закурила. А ведь верно, в независимости от всех депрессий, стрессов, сплинов и хандры пари оставалось в силе. Вторник. Черный вторник. Кровавый вторник. На секунду промелькнула мысль сбежать или продать машину и повести их все-таки в Максим... Успеется. Дело то было уже действительно не в деньгах. После всего, что случилось, выигрыш потерял свою былую привлекательность. И ох как не хотелось выглядеть брошенной дешевкой перед всеми. Достаточно того, что я это знаю. Последний, самый последний раз я решила попросить Андрея об услуге. Договор есть договор, к тому же я все еще верила в некое благородство шотландских сеттеров. С этим я взяла чистый лист бумаги и стала разрабатывать сцену финала,
Разработка монолога под занавес заняла у меня всю пятницу и выходные. Братец исправно носил мне кофе и выметал испорченные рукописи. Я почти не спала, совсем не ела и страшно осунулась.
В понедельник с утра надев джинсы и мятую футболку я поехала в офис,
XXX
Лошадь Пржевальского, увидев меня в дверях, бросилась ко мне как к ближайшему родственнику вернувшемуся с полей сражений.
- Ну ты где пропадаешь? Все в порядке? Мы тут страшно переволновались. - она расцеловала меня в обе щеки.
- Я здесь и все идет по плану - я выдавила из себя подобие улыбки. -Тащите завтра ваши доллары.
- Да хватит уже... - в разговор влез вездесущий Митрич. Мы все уже знаем и видим. И проигрыш мы решили тебе простить.
- И вообще, Лариса - вмешалась Светлана Денисовна, шевеля грудями, - мы считаем, что все это было просто неудачной шуткой. Нам жаль, что вы при этом получили душевную травм<