Первый снег
Автор: dcnt
Пейринг: СС/ГГ
Рейтинг: R
Жанр: romance
Дисклаймер: все принадлежит Дж. К. Роулинг
Саммари: Когда есть предлог, чтобы остаться...
Размер: мини
Статус: закончен
ПРИМЕЧАНИЕ: Все герои вымышленны и достигли возраста 18 лет.
Ничто не нарушало покой в этот утренний час. Небольшая комната была полностью окутана тишиной и полумраком. Лишь утренний свет пытался пробиться сквозь темные тяжелые портьеры… Вот он украдкой коснулся голых плеч юной красавицы, чьи изумительные каштановые волосы разметались по подушке. Наконец луч света защекотал веки девушки, прогоняя ее сон.
Гермиона открыла глаза. Она не спешила покидать тепло уютной постели, с улыбкой осознав, что сегодня как раз такое утро, когда можно никуда не торопиться. Девушка встала с кровати, сладко потянулась, но тут же ее теплое ото сна тело мурашками встретило утреннюю прохладу нетопленной комнаты. Поежившись, Гермиона подняла с пола белую рубашку и накинула ее на плечи. Задумчиво проводя пальцами по ткани рубашки, которая была ей явно не по размеру и доходила до середины бедра, девушка невольно подметила, из какого нежного шелка она сшита.
Все еще сонная, Гермиона подошла к окну, раздвинула тяжелые портьеры и… О, чудо! Сказочная картина предстала ей за окном. Словно какой-то чародей украсил двор к празднику: покрыл землю пушистым ковром, нарядил деревья в бархат, нахлобучил на крыши домов лохматые шапки. Этот чудак осыпал оконную раму белыми хлопьями и начертил на стекле понятные только ему знаки. Тихо, большими клочьями падал первый снег, заволакивая со всех сторон горизонт. Все вокруг смешалось, утонуло в снежном потоке.
Гермиона улыбнулась. В детстве она сравнивала падающий снег с пухом, выбитым из подушки. Девочка даже распорола одну и стала разбрасывать перья по комнате, чтобы убедиться в правильности своих суждений. Но и сейчас, как тогда в детстве, ее заполняло волшебное чувство, которое дарит всем людям первый снег. Это чувство похоже на ожидание чуда. Вот только теперь чудо произошло раньше.
Гермиона снова улыбнулась. На этот раз приятным прикосновениям теплых сильных рук. Подошедший сзади мужчина заключил девушку в объятия и нежно прикоснулся губами к ее шее, наслаждаясь запахом волос.
- Как спалось? – спросил Северус Снейп.
- Замечательно, - улыбнулась Гермиона.
Нежные, безумно приятные прикосновения заставили девушку глубоко вздохнуть. О, Мерлин! Как же она обожает этого мужчину! Теряет голову, когда он, как сейчас, смотрит на нее со страстью; тает от тепла его глаз, которые светятся только для нее, и медленно тонет в их темной бездне. Позволяет себе тонуть, хочет утонуть… Гермиона нежно проводит пальцем по спинке его выразительного орлиного носа, подчеркивающего властность и решительность. А его голос! Она упивается звучанием этого сводящего с ума баритона с легкой хрипотцой, и неважно, рассуждает ли Снейп о важности правильной выделки шкуры бумсланга или шепчет ей чувственные слова, всегда с особой нежностью произнося ее имя.
Но более всего Гермиона восхищается острым умом этого человека, его развитым логическим мышлением. Северус Снейп обладает глубокими познаниями в различных областях и, конечно же, колоссальным опытом в зельеварении. Еще студенткой девушка, словно завороженная, наблюдала, с какой ловкостью ее профессор измельчал ингредиенты, как уверенно он перемешивал бурлящую, готовую выплеснуться из котла субстанцию, и конечно мисс Грейнджер не могла не заметить, как загорались интересом глаза сурового преподавателя, когда он следил за изменением цвета приготовляемого им зелья. Но в то же время он с ледяным спокойствием, порой внушающим ужас, рассказывал своим «тупоголовым и ленивым ученикам» об уникальных свойствах амортенции. Иногда профессор говорил едва слышным, не предвещающим ничего хорошего голосом – в такие моменты тишина в его классе была абсолютной. Зато когда он однажды отчитывал несчастного Долгопупса, умудрившегося устроить взрыв совершенно не опасной смеси, дребезжали даже стекла в оконных рамах.
Вообще Гермиона Грейнджер не знает другого такого человека, столь противоречивого и многогранного. Только Северус Снейп мог сочетать в себе несочетаемое: он был язвительным и чутким, совершал бесчестные поступки, оставаясь благородным, наконец, он мог жестоко ненавидеть, но умел преданно любить. И только ей, Гермионе Грейнджер, открыта светлая сторона его души. Не смотря на всю неоднозначность Северуса Снейпа, она всем сердцем любит его.
- Знаешь, мне снился прекрасный сон, - поведала Гермиона.
- Да? И о чем же?
- Не помню. Но там был снег. И ты.
- Значит, это был не сон, - усмехнулся Северус.
Да, это был не сон. Нынешняя ночь сблизила их, позволила раскрыть свои чувства, разрушила все сомнения. Им настолько хорошо вместе, что кажется, время пролетает незаметно – вроде бы только что встретились, а уже пора прощаться. Настолько нуждаются они друг в друге, что Северусу его собственный дом без нее кажется каким-то совсем другим, даже чужим. А Гермиона несколько часов после их встречи не может сомкнуть глаз.
Тот год, после победы над Темным Лордом и долгого, тяжелого выздоровления, стал для Северуса периодом переосмысления. Он понял, что, возвратив свой долг, нет смысла жить прошлым. Но отрекшись, почувствовал горечь одиночества, которое выбрал когда-то сам. С Гермионой он обрел полноценность. Она стала для него солнцем, дарящим тепло, без которого он просто не мог.
Для Гермионы Северус оказался именно тем надежным и любящим мужчиной, с которым она почувствовала себя женщиной, любимой и желанной. Это сейчас трудно представить даже один день без его крепкого, собственнического объятия, без того прекрасного в своем волнении чувства, возникающего всякий раз, когда он пристально смотрел на нее, любуясь, изучая. Если бы раньше кто-нибудь сказал Гермионе, что у нее будет роман с мрачным мастером зелий, то она вряд ли поверила бы.
Еще три месяца назад мисс Грейнджер была связана отношениями с Роном Уизли, пара даже думала о свадьбе. Однако романтично-розовая картина юношеской влюбленности поблекла в ординарности серых будней. Молодые люди, прошедшие вместе много испытаний, пережившие войну, сблизившую их, при банальных бытовых трудностях не нашли понимания друг у друга. Ужас войны заставил гриффиндорскую всезнайку повзрослеть, обратиться к делам более насущным, чем нумерология или вязание шапочек для эльфов, - Гермиона решила стать целителем, закончив для этого последний курс в Хогвартсе и Академию. Учеба требовала много терпения и времени, поэтому наспех принятое Гермионой предложение руки и сердца не обещало Рону скорое начало их семейной жизни. «Зачем тебе все это? – недоумевал Уизли. – Ты и сейчас пропадаешь в этой своей Академии, а когда станешь работать в больнице, то дома будешь только ночевать. Да и то, наверное, не всегда».
Такое горячее желание ее нетерпеливого жениха постоянно быть с ней льстило самолюбию Гермионы, однако более важным для нее была самореализация – аспект, значение которому молодой человек не придавал, как поняла девушка позже. Глубокое чувство вины овладевало ею всякий раз, когда разговор касался наболевшей темы, и ей приходилось успокаивать впавшего в истерику Рона, вежливо прося подождать. Гермиона чувствовала, что они отдаляются друг от друга, – став мракоборцем, Рон и сам часто отсутствовал дома, иногда даже сутками, они все реже проводили время вместе, – но она не хотела что-либо менять, напрасно надеясь, что рано или поздно все станет на свои места. Девушка и сама не заметила, как они с Роном стали жить разными интересами.
А еще через некоторое время ей попалось в руки письмо, которое принесла откормленная сова с невероятно глупыми глазами. Рон, не колеблясь, признался, что уже полгода встречался с Лавандой, но вместо того, чтобы раскаяться, обвинил во всем свою невесту: «Я говорил тебе, что хочу быть с тобой, но ты меня не слышала. Мне нужна та, которая будет заботиться обо мне, провожать по утрам и ждать дома по вечерам; мне нужна жена, мать моих детей, а не карьеристка». Может быть, Рон отчасти был и прав, но Гермиона не могла простить предательство. Она со злостью швырнула в несостоявшегося мужа то злосчастное письмо и кольцо в придачу, тем самым навсегда поставив точку в их отношениях. Рон ушел, хлопнув дверью. И даже не извинился.
Внезапный разрыв словно пробудил Гермиону. Мерлин! Как она могла быть такой слепой? Она раньше должна была понять, что они с Роном совершенно разные и не подходят друг другу. Была ли любовь в их связи? Нет. Скорее, привычка, влюбленность, так и не переросшее в крепкое чувство. Гермиона с удивлением обнаружила, что вместо обиды и разочарования пришло чувство легкости, свободы, словно упал с души тяжкий груз. Сейчас она понимала, что поступила правильно, выбрав учебу и не сделав ставку на их отношения. Словно заранее знала, как все сложится. Может быть, это отчасти потому, что Рон неоднократно проявлял свою ненадежность и безответственность, например, когда они втроем были в бегах. Он просто взял и ушел. Приревновал ее к Гарри, обиделся, что друзья, якобы, не нуждались в его участии и с находчивостью решали загадки, заданные им Дамблдором. Или тогда, на шестом курсе, этот нахал испытывал ее терпение, обнимаясь и целуясь с Лавандой, пожалуй, на всех этажах замка. И даже не смог проявить твердость характера, когда глупое поведение мисс Браун и ее несуразное «Бон-Бон» начали его раздражать.
Гермиона вдруг вспомнила диалог с Гарри в коридоре Хогвартса – Поттер пытался образумить ее, с жалостью наблюдая, как от холодности мисс Грейнджер страдал его друг:
- Разве ты не видишь, как он смотрит на тебя? Ему нужна только ты, Гермиона.
- А он мне – нет! Мне нужен настоящий мужчина, который не боится брать на себя ответственность, сильный, умный, сексуальный. Рон таковым не является.
Гарри хотел возразить ей, но внезапно раздался звук шагов – профессор Снейп, возникший, словно из ниоткуда, резко зашагал мимо них по коридору, и мантия его эффектно развевалась. Именно в этот момент Гермиона впервые взглянула на профессора как на мужчину. Почему она раньше не замечала, какой он привлекательный? И если бы у нее была возможность, то…
Гарри смотрел на Гермиону, провожавшую профессора задумчивым взглядом, и от его внимания не ускользнул интерес, блеснувший в ее глазах. Сначала Поттер нахмурился в непонимании, но потом списал спонтанную отрешенность подруги на беспокойство за предстоящую контрольную работу по ЗОТИ.
А зря.
Профессор Снейп, направляясь в свой кабинет, стал случайным свидетелем спора двух самых упрямых гриффиндорцев. Прислушавшись, он нашел их диалог весьма интересным. Мастер зелий никогда не упускал возможность в получении дополнительной, возможно полезной информации – незаметно приблизившись, он старался не пропустить ни единого слова. Заявление Гермионы относительно Рона Северус почему-то посчитал очком в свою пользу. Он рывком устремился в свой кабинет, так, чтобы его появление привлекло их внимание. Точнее, внимание мисс Грейнджер.
Однако девушка рассудила здраво: близкие отношения между преподавателем и его ученицей не позволительны. К тому же, как полагала Гермиона, профессор вряд ли взглянул бы на нее как на женщину. Поэтому мисс Грейнджер запретила себе даже мечтать об этом мужчине.
Спустя год, уже после войны, переосмыслив многое, Гермиона стала сильнее ценить поддержку своих друзей, а забота и понимание крепкой семьи Уизли, всегда восхищавшей ее, приобрели особое значение. Гермиона увидела в Роне что-то теплое, родное, близкое сердцу, то, чем сильна семья Уизли. Тогда девушка была уверена, что найдет свое счастье именно с этим нескладным рыжеволосым парнем, пережившим трудные испытания и познавшим боль потери. Как же она заблуждалась!
Сейчас Рон женат на Лаванде, которая после свадьбы (а может и раньше) сразу же забеременела. Однако Гермиона не испытывала ни зависти, ни злости. Не осталось ничего, ни зарубки на сердце. Рон и Лаванда идеально подходят друг другу. Так пусть будут счастливы!
Разрыв отношений с бывшим женихом позволил Гермионе наконец полностью посвятить себя своей цели. С дополнительными занятиями, практикой в больнице, с исследованиями в лаборатории или штудированием литературы в библиотеке девушка едва находила время на сон, все ее мысли были заняты исключительно учебой.
До того дня, когда она оказалась в лавке алхимических ингредиентов.
Рука сжимала пузырек с пером кокатрикса, недостающим компонентом тестируемого зелья, по счастливой случайности, обнаруженным после долгих поисков именно в этой лавке. Другая рука уже потянулась за кошельком, как вдруг за спиной громом раздался голос:
- Мисс Грейнджер, это мой кокатрикс!
От неожиданности девушка вздрогнула и чуть не выронила из рук драгоценный пузырек. Развернувшись, она случайно уткнулась носом в грудь мужчины, чей леденящий душу голос просто невозможно забыть.
- Профессор Снейп! – Взгляд пробежался по широким плечам, покрытым неизменно черной мантией, по кривой ядовитой ухмылке; темные, как ночь, глаза вспыхнули огнем. Гермиона конечно знала о спасении Снейпа, но после нападения в Визжащей хижине видела его впервые.
- Вы как всегда неуклюжи, мисс Грейнджер! – Последние слова были произнесены зельеваром с особым сарказмом, но Гермиону это только позабавило – за прошедшие два года в волшебном мире изменилось все, кроме Северуса Снейпа. – Может быть, Вы прекратите пялиться и отдадите мне перо кокатрикса?
Язвительность бывшего декана Слизерина вдруг пробудила в девушке гриффиндорское упрямство:
- Это как так отдать? С какой стати?
- С такой, что это Я договорился с владельцем лавки оставить для меня последний флакон с пером кокатрикса. Я, не Вы.
- Но я пришла первая! – Гриффиндорская всезнайка не собиралась уступать. – К тому же кокатрикс нужен мне.
- Вот как? Позвольте узнать, зачем? – Злость в глазах профессора мгновенно сменилась любопытством.
- Я тестирую новое зелье, повышающее иммунитет к ядам и нейтрализующее имеющуюся отраву в кровеносной системе.
- Любопытно, - протянул Снейп, быстро решив уравнение с неизвестным слагаемым. – Вам, вероятно, нужен эфир. Вот мое предложение: Вы отдаете мне перо кокатрикса, а я Вам – ртутный раствор, он тоже содержит эфир и успешно заменяет фрагменты любых орниторептилий. Что скажете, мисс Грейнджер?
Гермиона не знала, есть ли тут подвох, однако согласилась, справедливо полагая, что предложение пойти на компромисс обусловлено не благородством зельевара, а его профессиональным интересом, желанием узнать больше об этом новом зелье. Впрочем, она понимала его любопытство. Ей и самой было интересно использовать ртутный раствор.
Лаборатория профессора Снейпа восхитила Гермиону своей большой площадью, расставленными вдоль стен книжными полками, доходящими едва ли не до высоких потолков, многообразием ингредиентов, рассортированных по алхимическим свойствам, богатой сокровищницей зелий, наличием новейших, безусловно, дорогих котлов. Помещение освещалось многочисленными свечами в канделябрах, благодаря чему здесь не было того навевающего тоску полумрака, который всегда царил в подземельях Хогвартса. Конечно, Гермиона предполагала, что такой высококвалифицированный специалист, как Северус Снейп, будет проводить свою работу в лаборатории соответствующего уровня, но это… превзошло ее ожидания.
- Раствор ртути, как я и обещал. – Профессор протянул девушке флакон с эмульсией. Гермиона, в свою очередь, положила на стол зельевара пузырек с пером кокатрикса.
Северус стал расспрашивать девушку о свойствах тестируемого зелья, о его составе, о результатах предварительных испытаний. И как-то незаметно разговор перешел на личную тему. Гермиона рассказывала об учебе, о практике в больнице, Снейп – о своей исследовательской деятельности. При этом он украдкой смотрел на ее соблазнительные изгибы, на красиво выдающуюся грудь, на холеные белые руки, на витые локоны, игриво падающие на хрупкие прелестные плечи. При этом наслаждался ее запахом: нежным, влекущим, с ненавязчивыми нотками чайной розы. «Что стало с этой ведьмой?» - думал Северус. За три года гриффиндорская всезнайка превратилась в очаровательную женщину, искушению которой даже хотелось отдаться. Но более всего Северус был удивлен тем, с какой легкостью общалась с ним бывшая ученица, ее свободой движений, открытым взглядом. В повзрослевшей мисс Грейнджер уже не было духа соперничества, детского, так раздражавшего раньше желания самоутвердиться – девушка внимательно слушала, иногда задавая вопросы, при этом на лице ее играла легкая улыбка, взгляд был вдумчивым, без прежнего вызова.
А зельевар уже не осыпал ее язвительными замечаниями, не кривил рот в усмешке, не измерял ее презрительным взглядом; теперь в нем чувствовалась заинтересованность. Но более всего Гермиону поразила скрытая мольба, безграничное одиночество в глазах Северуса – это было то, что никто никогда в нем не видел, но то, что делало его человечнее.
Они разговаривали долго, легко понимали друг друга, словно нашли нить, связавшую их. Им было так уютно вместе, что они не заметили, как стемнело за окном.
На следующий день мисс Грейнджер получила от профессора письмо с просьбой сообщить результаты тестирования зелья. Гермиона улыбнулась, безошибочно распознав в этом послании предлог встретиться. Через неделю она знакомила Северуса с результатами испытаний в его гостиной за чашкой кофе. День спустя Снейп предложил мисс Грейнджер для исследований пользоваться его библиотекой, и вскоре Гермиона стала частым посетителем его дома. Через некоторое время Северус осознал, что просто не может представить свою гостиную, где он провел так много времени в уединении, без мягкого смеха этой необыкновенной девушки, без шелеста страниц, переворачиваемых ее изящными пальцами, без размеренного стука каблучков, заставлявшего сердце биться быстрее, и без пленительного аромата чайной розы.
Снейп знал, что мисс Грейнджер недавно рассталась с «недотепой Уизли», и теперь у него, Северуса, есть шанс… Зельевар долго смотрел, как девушка, стоя на лестнице, примыкающей к книжной полке, увлеченно читала фолиант по древней магии. Северус не мог запретить себе любоваться округлостью бедер этой красавицы, правильными изгибами икр, узкими маленькими ступнями.
- Профессор Снейп, здесь есть очень интересное заклинание «Aura purgatio1 », - сказала Гермиона, спускаясь на нижнюю ступеньку лестницы. - Вы когда-нибудь им пользовались?
Северус подошел, медленно, не отрывая взгляда от чарующих карих глаз, взял книгу, положил ее на стол. Руки потянулись к лицу с заигравшим легким румянцем. Тяжелое жаркое дыхание опаляло кожу. Нежно, с невероятным упоением он накрыл ее полураскрытые губы, осторожно пробуя их на вкус, боясь нарушить хрупкую гармонию этого момента. Гермиона ответила на поцелуй. Это невероятно! Она не оттолкнула его! Северус крепко прижал девушку к своей груди.
- Гермиона, - прошептал он, нежно проводя рукой по ее волосам.
Это было похоже на чудесный сон. Каждое утро Гермиона просыпалась с улыбкой на губах, во время завтрака несколько раз заглядывала в окно – не летит ли сова? А Снейп вечера без своей дамы проводил за книгами, но за три недели не прочел и двух страниц – его мысли снова и снова возвращались к Ней. Иногда он подолгу сидел в своем любимом кресле с книгой в руках, наблюдая, как за окном на крыши домов опускается мгла. И когда Северус понимал, что отвлечься чтением невозможно, откладывал книгу и погружался в себя. Он думал о прекрасной девушке с сияющими глазами, вспоминал ее жизнерадостный голос и добрую улыбку. Но более всего Снейпа трогал ее прямой, до боли преданный взгляд и то, как она с нежностью и легкостью касалась рукой его лица при встрече. Иногда они долго сидели, прижавшись друг к другу. Треск огня в камине, размеренный стук осеннего дождя по стеклам, глубокое ровное дыхание в унисон – они понимали: «Вот оно!»
«Я люблю тебя». – Слова сорвались с губ неожиданно, когда Гермиона, оторвав взгляд от книги, которую уже не читала, стала тихонько любоваться гордым профилем сидевшего рядом мужчины. Северус притянул девушку к себе и крепко обнял, целуя ее чувственные губы, соблазнительную шею, наслаждаясь пленяющими тихими стонами…
Ночью он несколько раз просыпался. Когда открывал глаза, то видел перед собой роскошную копну волос и покоящуюся на его груди маленькую нежную руку. Северус улыбался мысли, что это был не сон, что Гермиона была рядом. Затем обнимал ее, сонную, теплую, гладил ее спину и плечи, наслаждаясь нежностью бархатной кожи, вдыхал запах волос, пока наконец не засыпал. А утром его разбудил дразнящий луч света, пробившийся сквозь темные тяжелые портьеры…
- Первый снег, - произнес Северус, глядя на густо падающие белые хлопья за окном.
Гермиона вдруг вздрогнула:
- Ой, я же сегодня должна встретиться с Гарри и Джинни!
Снейп недовольно поморщился.
- Куда же ты пойдешь? – он кивнул в сторону окна. – Не ходи никуда.
«Действительно, - подумала Гермиона, - выпал снег, дорогу замело, и на улице, наверное, холодно. А в его объятиях так тепло, что уходить никуда не хочется. Да Северус и не пустил бы».
- Тогда я попрошу Гарри перенести встречу на завтра. Можно отправить твою сову?
- Конечно. Отправляй.
Гермиона покинула объятия Северуса и отправилась за пергаментом. Снейп подождал, когда девушка скроется за дверями, взмахнул волшебной палочкой – за окном разыгралась вьюга.
Гарри Поттер был удивлен, увидев незнакомую ушастую сову очень темного окраса, нервно барабанящую клювом по окну. Содержание записки тоже вызывало вопросы. «Впрочем, - подумал Гарри, - Гермиона завтра сама все расскажет».
Однако весь следующий день непрестанно падал снег, и на улице было по-прежнему холодно. Потому Гермиона осталась греться в объятиях любимого мужчины.
___________________________________
1 «Аура очищения», (лат.)
Конец