ЧАСТЬ ВТОРАЯ. ТАВЕРНА «КРАСНАЯ МАСКА» 1 глава




ЧАСТЬ ПЕРВАЯ. ДВОР ЧУДЕС

Глава 1

Анжелика рассматривала сквозь стекло лицо монаха Беше.

Темной, безлунной ночью она одиноко стояла под окном таверны «Зеленая решетка», не замечая, что тающий снег капает с крыши ей на плечи.

Монах сидел за столом перед оловянным кувшином и пил, неподвижно глядя перед собой. Несмотря на плотное оконное стекло, Анжелика ясно видела его.

Внутренняя часть таверны была немного закопчена. Основными посетителями «Зеленой решетки» были монахи и церковные служители. Они приходили туда, чтобы выпить чего-нибудь или поиграть в шахматы и кости.

Молодая женщина, несмотря на холод, неподвижно стояла перед окном. Она была одета в платье из грубой бумазеи, льняной чепец покрывал ее волосы.

Однако, как только открывалась дверь таверны и луч света попадал на ее силуэт, можно было различить тонкий овал очень красивого и бледного лица, благородство которого выдавало в ней знатную даму.

Совсем недавно эта женщина была одной из самых блистательных дам роскошного двора молодого короля Людовика XIV. Она танцевала там в золотом платье, окруженная огненными взглядами придворных, завороженных ее красотой.

Это была Анжелика де Сансе де Монтелу. В семнадцать лет родители выдали ее замуж за знатного тулузского сеньора графа Жоффрея де Пейрака.

Какие ужасные непредвиденные пути судьбы привели ее сюда?

В этот печальный и холодный вечер она стояла, наклонившись над окном таверны, и наблюдала за объектом своей ненависти. Наблюдая за мрачным лицом монаха Беше, Анжелика переживала жестокие страдания этих последних месяцев, этот ужасный кошмар, в котором она находилась.

Ей снова виделся ее муж, граф Жоффрей де Пейрак, этот странный пленительный человек, который за свою неуклюжую хромую ногу был прозван «Великим Хромым из Лангедока», Это был великий ученый, большой артист. Он обладал незаурядным умом, был велик во всем и быстро завоевал симпатию и любовь окружающих, и его жена, вначале неприступная и дикая, стала постепенно женщиной, страстно любящей его.

Но сказочное богатство графа де Пейрака возбуждало зависть. Он стал жертвой заговора, в котором король, испугавшись этого могущественного вассала, играл не последнюю роль. Обвиненный в колдовстве, заключенный в Бастилию, граф предстал перед несправедливым судом и был приговорен к сожжению на костре.

Анжелика видела, как этот монах сжег на Гревской площади того, кого она любила. Она видела кровавые отблески пламени догорающего костра в восходящих лучах солнца зимнего утра.

Потом наступило оцепенение, мрак, отчаяние. Она осталась одна, отвергнутая всеми, осужденная на смерть со своими маленькими сыновьями. Крошечные личики Флоримона и Кантора всплывали в ее памяти.

Временами она переставала следить за монахом через окно и ее голова устало клонилась. Плакал ли Флоримон в тот момент, звал ли он ее, бедный ангелочек. У него не было больше ни матери, ни отца. Анжелика оставила детей у своей сестры Ортанс, несмотря на ее протесты. Мадам Фалло, жена прокурора, боялась приютить детей «колдуна». Со страхом выгнала она Анжелику. К счастью, там была Барба, бывшая служанка Анжелики. У нее было доброе сердце, и она из жалости взяла этих бедных сирот.

***

Анжелика долго и бесцельно бродила по заснеженному Парижу, который кишел ночью бандитскими притонами, преступлениями и убийствами.

Случай привел ее к таверне «Зеленая решетка», куда Беше только что пришел, чтобы за кружкой пива или вина забыть пламя костра, которое по его милости было зажжено на Гревской площади.

***

Внезапно Анжелика очнулась от своих воспоминаний. Нет! Она еще не была окончательно побеждена. Ей оставалось единственное — мстить! Монах Беше должен умереть! Анжелика не содрогнулась от этого ужасного слова.

Она, только она, она одна знала, почему он должен умереть!

Она видела в нем все то, что низвергнуло Жоффрея де Пейрака, который презирал людскую глупость, прогнившую средневековую софистику, против которой он напрасно боролся, защищая прогрессивные науки.

И этот ограниченный и бездарный монах, заблудившийся во мраке схоластической диалектики, именно он восторжествовал.

Жоффрей де Пейрак умер, перед смертью он крикнул монаху с церковной паперти:

— Через месяц ты предстанешь перед божьим судом!

И вот месяц был на исходе…

***

— Почему ты стоишь здесь ночью одна, разве у тебя нет денег, чтобы войти?

Анжелика повернулась, ища глазами собеседника, но никого не увидела.

Вдруг свет луны, просочившийся между облаками, осветил коренастую фигуру карлика. Карлик поднял два скрещенных пальца.

***

Молодая женщина вспомнила, как однажды ее слуга, показывая этот знак, сказал:

— Мадам, когда вы вот так скрестите пальцы, мои друзья скажут: «Да, она наша».

***

Машинально она скрестила пальцы, имитируя знак Куасси-Ба. Сияющая улыбка озарила лицо карлика.

— Да, ты действительно наша, но сначала я в этом сомневался, — сказал он, продолжая улыбаться. — Ты в банде Родогона-цыгана, Беззубого Жака или Ворона?

Не отвечая, Анжелика продолжала через стекло смотреть на монаха Беше.

Подскочив, карлик вспрыгнул на подоконник. Свет, исходивший из окна, осветил его большую голову в грязной фетровой шляпе, ножки как у ребенка, обутые в башмаки из мешковины.

— Где этот клиент, на которого ты так смотришь? Этот, что сидит в углу? Ты думаешь, что этот мешок с костями дорого заплатит тебе за твой труд?

Анжелика глубоко вздохнула.

— Я должна убить этого человека, который сидит там, — сказала она.

Проворно карлик обнял ее за талию.

— Но у тебя нет ножа, как же ты собираешься это сделать?

Первый раз молодая женщина посмотрела на своего нового знакомого, который только что прыгнул к ней с мостовой, как крыса, как одно из отвратительных ночных животных Парижа, которые выползают на улицы по мере того, как сгущаются сумерки.

— Пойдем со мной, маркиза, — сказал неожиданно карлик, спрыгивая на землю. — Я иду на кладбище «Святых мучеников». Там ты договоришься с моими приятелями, и они быстро помогут тебе укокошить твоего монаха.

Без промедления Анжелика последовала за ним.

Карлик шел впереди нее, переваливаясь с боку на бок.

— Меня зовут Баркароль, — сказал он. — Очень красивое имя, такое красивое, как я сам, не так ли? Ха-ха-ха, — и он издал нечто вроде раскатистого улюлюканья, потом слепил снежок из грязного снега и запустил его в окно дома, мимо которого они проходили. — Бежим быстрей, красотка, — сказал он, — а не то нам на голову сейчас выльют содержимое ночного горшка из-за того, что мы мешаем спать этим проклятым буржуа.

Как только он произнес эти слова, скрипнула ставня, и Анжелика чуть не оказалась под «душем». Опустив голову, она продолжала идти, ее ноги погружались в грязь, одежда промокла, но она не чувствовала холода.

Легкий свист привлек ее внимание к сточной канаве. Внезапно выпрыгнув оттуда, появился Баркароль.

— Извините меня, маркиза, за то, что я ушел украдкой, не попрощавшись. Я ходил за своим другом, Жанином — Деревянным задом, — сказал карлик, тяжело переводя дух.

Сзади него появился другой силуэт. Это был не карлик, а человек с половиной туловища, он сидел в большой деревянной чаше, держа в узловатых руках две опоры из дерева, с помощью которых он продвигался по мостовой.

Чудовище посмотрело на Анжелику испытывающим взглядом. У него было звериное лицо, покрытое гнойными прыщами, его редкие волосы были тщательно прилизаны на блестящем черепе. Его одежда состояла из единственного обрезанного голубого плаща с золотыми пуговицами, который, должно быть, когда-то принадлежал какому-нибудь офицеру.

Пристально посмотрев на незнакомку, он откашлялся и плюнул на нее.

Анжелика взглянула на него с удивлением, взяла горсть снега и вытерлась. Она не знала, что это было обычаем в воровском мире.

— Хорошо, — сказал Жанин, довольный. — Она отдает себе отчет, с кем говорит? — спросил он у карлика.

— Говорит? Это скорее манера говорить, — воскликнул карлик, разразившись своим улюлюкающим смехом. — У-у-у, какой я умный!

— Дай мне мою шляпу, — сказал Жанин. Он надел шляпу, утыканную перьями, потом взял в руки деревянные колодки, и они тронулись в путь.

— Что она хочет? — хрипло спросил он у карлика через некоторое время.

— Она хочет, чтобы ей помогли убить какого-то монаха.

— Это можно… В какой она банде?

— Не знаю, — ответил Баркароль.

По мере того, как они продвигались по улице, другие призрачные силуэты постепенно присоединялись к ним. Вначале слышались посвисты, доносившиеся из темных углов, подвалов, каналов и глубин дворов. Потом можно было видеть, как внезапно появлялись нищие с длинными бородами, старухи, представляющие собой бесформенную груду лохмотьев. Это были горбуны, хромые, слепые, бездомные бродяги. У каждого за плечами висели сумки. Анжелика с трудом понимала их язык, нашпигованный своеобразными словами.

В одном из переулков их остановила группа усатых головорезов. Сначала Анжелика подумала, что это солдаты из охраны города, но по их разговору она быстро поняла, что это были замаскированные бандиты. От их пристальных волчьих взглядов Анжелику бросало в дрожь.

— Ты что, боишься, красотка? — спросил один из бандитов, обнимая ее за талию.

— Нет, — ответила Анжелика, отбросив эту наглую руку, но так как бандит настаивал на своем, она дала ему пощечину.

Это было как гром среди ясного неба, и Анжелика подумала: «Что со мной будет?» Но она не боялась. Ненависть и возмущение, которые так давно копились в ее душе, вылились в дикое желание кусать и царапать.

Отступив немного, она оглянулась и поняла, что они окружены. Ее недавний знакомый, Деревянный зад, быстро установил порядок за счет своего авторитета и бешеного крика. Человек-колода обладал загробным голосом, а когда он начинал говорить, то окружающих бросало в дрожь, и все замолкали. Его веские слова усмирили начинающуюся потасовку.

Посмотрев на бандита, Анжелика увидела, что его лицо покрыто кровавыми ссадинами, и он все время стирает кровь с лица. Его приятели смеялись.

— Ну что, как она тебя отделала, эта шлюха? — говорили они.

Анжелика почувствовала, что тоже смеется, и поразилась этому смеху.

Итак, первое ее знакомство с воровским миром состоялось.

Уже было не так ужасно находиться в этом аду; что касается страха — этого чувства для нее не существовало.

Добропорядочные горожане дрожали от страха, когда под их окнами проходили толпы нищих, направляющихся на кладбище «Святых мучеников», чтобы посмотреть на своего принца Великого Керза и заплатить ему дань.

— В какой она банде? — спросил кто-то.

— Она наша! — проговорил Жанин. — И пусть это знает каждый! Это говорю вам я, Жанин — Деревянный зад!

Его пропустили вперед, и он двинулся во главе странной процессии. Никто не имел права опередить его. Когда улочка поднималась вверх, два его телохранителя поспешно поднимали платформу, на которой он восседал, и несли его дальше на руках.

***

Запах квартала, по которому они проходили, становился ужасным, мясо, протухшие овощи заполняли сточные канавы, повсюду разносился затхлый запах гниения. Это был район рынков и кладбища, где запах гнилых продуктов смешивался с запахом гниющей плоти. Вблизи находилось знаменитое кладбище «Святых мучеников». Анжелика никогда не была на этом кладбище.

Несмотря на ужасный запах, разносившийся повсюду, это погребальное место было местом свиданий, самым популярным в Париже. Там можно было встретить богатых буржуа, которые приходили в беседки, расположенные недалеко от куполообразных построек, внутри которых находились груды трупов.

Было интересно смотреть на этих элегантных господ и их любовниц, которые прогуливались от арки к арке, небрежно отбрасывая концом своей трости головы мертвецов и рассыпанные повсюду кости, абсолютно не обращая внимания на погребения и похоронный хор.

Ночью кладбище служило притоном прохвостам, ворам, бродягам, развратникам, которые приходили сюда, чтобы выбрать себе спутницу для своих диких оргий.

Из главного входа вышел могильщик, одетый в черный сюртук, на котором были вышиты череп и скрещенные кости с серебряными слезами. Заметив группу нищих, он подошел и проговорил.

— На улице Геропери умер человек, и хозяева просят несколько плакальщиц для погребения. После похорон каждой дадут по десять су и что-нибудь из одежды покойного.

— О! Мы пойдем туда с удовольствием! — закричало несколько беззубых старух.

Они хотели сразу бежать туда, но Жанин остановил их, страшно ругаясь.

— Черт бы вас побрал! — кричал он. — Оставьте свои мелкие дела в стороне, вы забыли, подлые, что нас ждет Великий Керз? Честное слово, добрые старые времена уходят безвозвратно.

Сконфуженные нищенки опустили головы и, не говоря ни слова, проскользнули на кладбище.

Могильщик удалился, звеня колокольчиком. В проулке он остановился и, подняв голову, заунывно запел:

— Проснитесь те, кто спит, помолитесь богу за усопших.

С расширенными от ужаса глазами Анжелика продвигалась среди канав, заполненных трупами. Здесь и там были общие ямы, заваленные наполовину мертвецами, лежащими в разных позах: одни с раскинутыми руками, другие с выпученными глазами, у третьих руки были сложены на голове, казалось, они размечтались о чем-то в ожидании вновь прибывшего.

Несколько надгробных плит говорили о том, что их хозяева были не из бедных нищих. Но, в общем, испокон веков это было кладбище отверженных. Зажиточные парижане погребались на кладбище «Святого Павла».

Полная луна осветила еле заметный покров, который покрывал крышу церкви, строения вокруг. Анжелика вдыхала тошнотворный запах, стоящий вокруг, с безразличием. Ей казалось, что она спит и видит фантастический кошмарный сон.

Четыре галереи, отходящие от церкви, формировали ограду кладбища. Они были построены в середине века, их фундаментом был створчатый монастырь с арками, где впоследствии торговцы поставили свои лавочки и торговали всякой всячиной, не обращая внимания на столь неприятное соседство. Выше монастыря находились лачуги с черепичной крышей, стены которых со стороны кладбища состояли из деревянных перегородок, оставляя таким образом промежутки между кровлей и сводами.

Все это место было заполнено остатками трупов. Тысячи голов мертвецов находились там. Чердачные помещения смерти, переполненные их зловещим урожаем, представали перед взорами живых. Небывалые нагромождения черепов и скелетов, которые ветер высушивал, а время превращало в прах, носившийся по кладбищу и наполнявший без конца месиво экстрактов, переполнявших землю этого проклятого места. Это было равносильно дьявольской кухне.

И, действительно, везде возле могил были видны кучи скелетов, аккуратно связанных в вязанки, и головы мертвецов, уложенные в штабеля могильщиками, которые четко выполняли привычную для них работу. Назавтра эти вязанки будут уложены на чердак, и так повторялось уже многие десятки лет.

— Что, что это такое? — с ужасом промолвила Анжелика, для которой все окружающее казалось нереальным, она боялась, что сойдет с ума в этом аду.

Взобравшись на могилу, карлик с удивлением смотрел на нее, потом, подумав, спросил:

— Ты что, с неба свалилась? Ты разве никогда этого не видела?

Она подошла и села рядом с ним. С того момента, когда она расцарапала ногтями лицо бандита, ее оставили в покое и больше с ней никто не говорил. Если кто-нибудь смотрел на нее с подозрением, то сразу раздавался злой голос Жанина, который устранял это недоверие, говоря:

— Она наша, без подозрений, братцы.

Анжелика не заметила, что постепенно кладбище заполнялось страшной толпой оборванцев. Вид мертвецов заставлял ее затаить дыхание. Она находила это ужасным, а карлик, напротив, был тут, как у себя дома.

Он проворчал:

— Они теперь не боятся смерти. Так прекрасен мир, что никогда не знаешь, откуда придет смерть.

Анжелика медленно повернулась к нему.

— Да ты просто поэт, — сказала она.

— Это сочинил не я, а мой приятель Клод де ла Пти. Это знаменитый памфлетист с Нового моста. Он знает все обо всех, его боятся в салонах, он против богачей и всегда заступается за бедных и нищих. Это сама справедливость.

В этот момент внезапно раздались крики и толпа раздвинулась, уступая место странному шествию. Во главе шел очень длинный худой человек, босые ноги которого семенили по грязному снегу. Его седые грязные волосы свисали на плечи. Лицо его было гладким, можно было подумать, что это женщина. Его штаны и плащ представляли собой лохмотья, десна кровоточили. Мрачные глаза сине-зеленого цвета глубоко сидели на морщинистом лице. Нельзя было понять, к какому полу относится этот человек. Он нес длинную палку, на конце которой болталось тело дохлой собаки. Рядом с ним был маленький толстый человечек, размахивающий метлой. За ним двигался шарманщик, он крутил ручку своего инструмента, который издавал непонятные звуки. Оригинальность музыканта заключалась в огромной соломенной шляпе, натянутой почти до плеч, в ней были проделаны маленькие дырочки, сквозь которые поблескивали хитрые глаза. За ним следовал мальчик. Он размеренными ударами бил в медный тазик.

— Хочешь, я назову тебе этих знаменитых «джентльменов»? — спросил у Анжелики карлик и добавил, подмигнув ей:

— Ты знаешь наш знак, но я вижу, что ты не из наших. Те, которых ты видишь впереди, — это большой и малый евнухи. Вот уже много лет большой евнух находится на грани смерти, но он никогда не умрет. Маленький евнух стережет жен Великого Керза. Сзади них шарманщик и его паж Дино. Потом идет гарем Великого Керза.

Анжелика с интересом рассматривала жен короля тюнов (бродяг). Из-под грязных чепцов этих женщин были видны наглые, решительные и в то же время томные глаза отпетых проституток. Некоторые из них, не сильно потасканные, заносчиво поглядывали вокруг. Первая из них, подросток, почти ребенок, имела еще некоторую нежность. Несмотря на холод, платье на ее груди было разорвано, и она с гордостью выставляла напоказ свои молодые, только что сформировавшиеся груди.

После процессии шли носители факелов, затем мушкетеры — носители шпаг. Дальше можно было видеть кавалькаду нищих со всех концов Парижа.

Вдруг раздался лязгающий звук и появилась тяжелая тележка, которую толкал великан с выпяченной нижней губой. Это был Баватон, шут и телохранитель Великого Керза.

Завершал шествие человек с длинной белой бородой, одетый в длинный черный сюртук, карманы которого были набиты пергаментными свитками. На его поясе болтались три хлыста, рог с чернилами и гусиные перья.

— Это Ро де Барон — главный сборщик податей Великого Керза, он же ведает законами королевства тюнов, — пояснил карлик.

— А Великий Керз, где же он? — спросила удивленная Анжелика.

— В тележке.

— В тележке? — крайне удивилась Анжелика и наклонилась вперед, чтобы лучше рассмотреть, что там было.

Тележка остановилась возле кафедры, которая находилась в центре кладбища. Это было возвышение, покрытое пирамидальной крышей.

Баватон наклонился и взял что-то из тележки, лотом уселся на кафедру и посадил этот предмет себе на колени.

— Боже мой! — воскликнула окончательно пораженная Анжелика.

Наконец она увидела Великого Керза. Это было чудовище с мощной грудью, которая оканчивалась маленькими, как у двухлетнего ребенка, ножками. Его большая голова была окружена черными спутанными волосами. Грязная повязка закрывала половину лица, покрытого страшными нарывами. Его глаза, глубоко сидящие на лице, дико светились из-под нависших густых бровей.

— Хе-хе-хе, — засмеялся довольный карлик, которому удивление Анжелики доставляло большое удовольствие, — скоро ты узнаешь, моя дорогая, что у нас маленькие господствуют над большими. Знаешь, кто станет Великим Керзом, когда принц сыграет в ящик?

И он прошептал ей на ухо:

— Это будет Жанин — Деревянный зад. Это закон природы, нужно иметь кое-что в голове, чтобы править в нашем королевстве, но обычно бывает так: у кого длинные ноги, тот всегда обладает куриным умом. А что ты об этом скажешь, Легкая нога?

Человек, которого карлик назвал Легкой ногой, только что сел на край могилы и положил руку на грудь, как будто у него болело сердце. Это был молодой человек приятной наружности. Он сказал со вздохом:

— Ты прав, Баркароль. Лучше иметь голову, чем ноги, так как если тебе откажут ноги, у тебя не останется больше ничего.

Анжелика с любопытством посмотрела на длинные мускулистые ноги молодого человека. Он грустно улыбнулся:

— У меня сильные ноги, но, к сожалению, я с трудом могу их передвигать. Однажды я пробежал две версты, мое сердце ослабело, и с тех пор я с трудом хожу.

— У-у-у, — засмеялся карлик, — как это забавно!

— Заткнись, Барко, — прозвучал грубый голос, — ты нам надоел своей болтовней.

Волосатая сильная рука схватила карлика за плащ и, как котенка, бросила на груду скелетов.

— Этот ублюдок тебе изрядно надоел, не так ли, красотка?

Человек, который только что подошел, наклонился над Анжеликой. Утомленная Анжелика после всего того, что она видела, нашла в облике новоприбывшего какое-то облегчение.

Она плохо различала его лицо, спрятанное в тени широкополой шляпы, однако можно было заметить большие глаза, красивый рот и мужественное лицо. Он был молод и полон сил. Его рука лежала на рукоятке длинного ножа, висевшего на поясе.

— В какой ты банде? — спросил он хриплым голосом, в котором чувствовался неуловимый акцент.

Она не ответила и продолжала смотреть на происходящее вокруг.

Там, где восседал Великий Керз, установили медный таз, в который медленно бил мальчик, и нищие, продвигаясь один за другим, бросали в него налог, требуемый принцем. Каждый платил налог в зависимости от своей профессии. Карлик приблизился к Анжелике, объясняя происходящее тихим голосом.

С момента существования Парижа в королевстве тюнов была своя такса налогов. Все нищие и бродяги делились на касты. Одни, прилично одетые, рассказывали басни горожанам, что их обворовали бандиты с большой дороги, делая вид, что они очень больны, другие говорили, что приняли иную веру. Каждый выдуривал деньги по-своему.

Кто был покрепче, занимался налетами. Сироты просили милостыню.

Все эти банды уважали Великого Керза, так как он установил порядок в соперничающих бандах.

Сольди, экю и золотые монеты падали в медный таз. Незнакомец не спускал глаз с Анжелики. Он подошел и положил ей руку на плечо, она хотела сбросить ее, но незнакомец властно сказал:

— Меня зовут Родогон-цыган, у меня четыре тысячи людей в Париже. Все цыганки, прорицательницы, гадалки платят мне налог. Хочешь стать «маркизой»?

Анжелика не ответила.

Луна осветила колокольню и груды разбросанных повсюду костей и черепов. Перед кафедрой сейчас проходила вереница фальшивых калек. Они с наступлением вечера сбрасывали свои повязки. И поэтому этот притон назывался «Двором чудес». Они шли на кладбище отовсюду, изо всех дыр Парижа. Эти люди по 20 раз в день падали умирающими на улицах или перевязывали себе руку, делая вид, что она сломана. Они прибегали ко всяким хитростям и уловкам, чтобы выманить у горожан несколько монет. А потом, в определенный день, они приносили на кладбище свою лепту и жертвовали ее этому маленькому чудовищу, которое управляло ими.

Родогон-цыган снова подошел к Анжелике и опять положил ей руку на плечо. На этот раз она не сопротивлялась, рука была живая, теплая, а ей было холодно. Мужчина был сильный, а она была так слаба и беспомощна.

Анжелика повернулась к нему и поняла, что его лицо не вызывает больше чувства страха. Она увидела блеск его черных глаз. Он выругался сквозь зубы и тяжело оперся на нее.

— Хочешь быть моей «маркизой»? — повторил он.

— Не откажусь. А ты поможешь мне убить одного монаха?

Бандит откинул голову назад и засмеялся беззвучным смехом:

— Два, три, десять монахов, если ты хочешь этого. По рукам — я согласен.

Но Анжелика заложила руку за спину и покачала головой.

— Нет еще, — сказала она игриво.

Он выругался и отошел в сторону.

— Ты упряма, но я тебя хочу, и ты будешь моей.

Анжелика никак не могла припомнить, кто ей говорил эти злые и жестокие слова.

Внезапно около кафедры разразилась драка. Колонна нищих подошла к концу. Теперь пошли бродяги и убийцы, это были самые отъявленные банды столицы. Они грабили, убивали по заказу. Это были подонки, для которых убийство было обычным делом. Они попали в Париж из разных стран. Мужчин было больше, чем женщин.

На кладбище пришли не все. Какое бы ни было большое кладбище, оно не смогло бы вместить всех бродяг из чрева Парижа.

Вдруг главный сборщик налогов, окруженный несколькими телохранителями, приблизился к могиле, на которой сидела Анжелика. По его виду она поняла, что он направляется к ней.

— Родогон, Король тюнов спрашивает: кто эта женщина? — сказал один из телохранителей, подходя к Анжелике.

Родогон обнял ее за талию и прошептал ей на ухо:

— Не бойся, я сейчас все улажу.

Он подошел к кафедре, ведя ее за собой, бросая подозрительные взгляды вокруг, как бы опасаясь, что кто-нибудь вырвет из рук его жертву. Сапоги его были из добротной кожи, а плащ из хорошего сукна. Анжелика мысленно запомнила эти детали. Она не боялась этого человека. По его облику было видно, что он привык к власти и дракам. Анжелика испытывала его власть, она была беззащитна и не могла обойтись без хозяина.

Подойдя к Великому Керзу, Родогон вытянул шею, плюнул вперед и сказал:

— Я, Родогон-цыган, беру эту женщину себе в «маркизы».

Он достал большой кошелек и демонстративно бросил его в таз.

— Нет! — сказал спокойный и грубый голос.

Родогон резко обернулся.

— А, это ты, Каламбреден.

В нескольких шагах от них стоял коренастый человек, одетый в лохмотья, который уже второй раз вставал на дороге у Анжелики. Он был намного шире Родогона в плечах, у него были мускулистые руки и волосатая грудь. Он стоял, расставив ноги, рука его лежала на кожаном поясе. Глаза у него сверкали, он дерзко, смотрел на Родогона. Его атлетическое тело было намного моложе его лица, покрытого шрамами. Со лба свисали грязные волосы, единственный глаз светился ненавистью, второй был перевязан черной тряпкой. Позади незнакомца луна осветила снег и груды скелетов, разбросанных в беспорядке.

«О, господи! Какое ужасное место!» — подумала Анжелика. Она спряталась за спину Родогона, пока тот всячески обзывал противника:

— Собака, ублюдок, подонок! Это кончится плохо для тебя, ты умрешь, я тебе выпущу кишки на мостовую.

— Заткнись! — ответил Каламбреден.

Он плюнул в сторону Великого Керза и кинул кошелек, еще больше, чем кошелек Родогона. Принц, который сидел на коленях у своего идиота, залился ужасным смехом.

— У меня появилось чертовское желание пустить эту красотку с аукциона! — воскликнул он хриплым, лязгающим голосом. — Пусть ее разденут, чтобы все могли судить о товаре. Сейчас она принадлежит Каламбредену. А что ты скажешь, Родогон?

Бродяги завыли от радости; грязные волосатые руки потянулись к Анжелике. Родогон поставил ее за спину и вытащил свой знаменитый нож. В этот момент Каламбреден наклонился, схватил какой-то предмет и с силой швырнул его в своего противника. Анжелика с ужасом увидела, что это голова мертвеца. Цыган выронил свой нож. Каламбреден схватил его за пояс, и два бандита покатились по снегу. Это послужило сигналом ужасной потасовке.

Представители пяти соперничающих банд с криком кинулись друг на друга. Одни выхватили шпаги, другие — ножи и начали колотить, колоть и резать наугад. Кровь текла рекой. А некоторые последовали примеру Каламбредена: брали головы мертвецов и швыряли их, как снежки.

Анжелика хотела убежать, но чьи-то сильные руки схватили ее и поставили перед кафедрой.

Великий Керз, окруженный своей охраной, смотрел на это побоище, покручивая ус. Главный сборщик налогов взял таз с деньгами и прижал его к себе. Идиот и Великий Керз мрачно смеялись. Шарманщик начал играть на шарманке.

Нищенки били, царапали, кусали своих противниц, дикие крики разносились по кладбищу. Анжелика заметила одного старика, он бил своим костылем Жанина по голове, как будто забивал гвозди. Но вдруг его живот проткнула рапира и он упал замертво. Карлик с женами Великого Керза забрался на крышу, покрывающую кафедру, и они стали бросать головы мертвецов в эту воющую и визжащую толпу.

От этих диких криков у людей в близлежащих домах волосы на голове поднимались дыбом. Они просили, чтобы Святая Мария их защитила. Они призывали на помощь всех святых.

Луна медленно уходила за горизонт.

Родогон-цыган и Каламбреден продолжали биться с яростью бешеных собак. Удары следовали один за другим. Они были равны по силе и ловкости. Внезапно раздался крик и цыгана не стало видно, как по мановению волшебной палочки. Паника, страх перед каким-то чудом охватили толпу. Но через несколько минут все услышали его крик. Оказалось, что сильный удар аламбредена опрокинул его в глубину большой общей ямы, наполненной трупами; там он пришел в себя от шока и умолял, чтобы его оттуда вытащили.

Ужасный смех потряс всю толпу, смеялись все, это было каким-то экстазом. Горожане, шедшие на работу, слушая этот дикий смех, крестились: у них тряслись поджилки от страха.



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2021-12-14 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: