Часть 1
Вы должны слушаться
Назаревремен людинередкоубиваливампиров, причем,безсущественногочисленногоперевеса. Тогда вечностьдалавампирамвозможность укрепить позиции. В отличие от смертных, они могли столетиями наблюдать иделатьвыводы. Так складываласьсистемауправления, которую вернее назватьсистемойпорабощения.
Системаэтав основе имела тот непреложный факт, чтолюдиумирают и рождаются, в товремякаквампирсуществуетпостоянно.Этодаваловампирампреимущество: они моглипредостеречьлюдейот ошибок инаправитьпо верному пути. Но куда мынаправилилюдей?
Герцог Освик Вэссэлот «По ту сторону Алой Реки»
Глава 1
Санат
Левмир,двенадцатилетниймальчишка, томящийся отжары, поднимал из колодцаведросводой, когдана единственной дороге, ведущей к окруженной с трех сторон лесом деревне, появилась повозка. Ее тянули две невзрачные лошаденки, и все бы ничего, да только лошаденки были – чужие. Как и повозка.
Левмирзамер, позабывпрожажду. Янтарного цвета глаза следили,какдвое незнакомцев, соскочив наземлювозлезаколоченногодома, очем-тозаговорили. Один объяснял, второйбольшеслушал, кивал, пока рассеянный взглядскользилпо улице.
Возница Левмира не заинтересовал – обычный. Спрыгнув наземлю, сразуслилсяс пейзажем. Может, изсоседнейдеревни? Но что вытащило его в такуюдаль? Причиной,должнобыть,являлсяпассажир, который и привлек внимание Левмира.
Высокий стройный мужчина с очень уж бледным дляразгаралета лицом казался не то грустным, не тораздраженным. Хмурится,слушаясловавозницы. Холщовая одеждасамаяпростая, ночистаяисвежая, будто только пошита.Когдаонподнялруку, прикрывая глаза от солнца, Левмирзаметил:подмышкой, там,гдеу всех мужиков вэтовремя года расплывалисьогромныемокрыепятна, сухо.Этотчеловек не казался своим.
Разговорподошелк концу. Возница запрыгнул наповозкуи, один за другим,подалмужчинетриобъемистых тюка.Потомхриплокаркнул лошадям, иповозка, развернувшись, выехала из деревни.
Оставшийся в одиночестве мужчина заметилЛевмира. Рука поднялась в шутливом приветствии,он дажеподмигнул, приглашая кзнакомству, иЛевмирпочувствовал кнезнакомцурасположение. Будто его ладоньпрониклав голову и выдернула оттуда все подозрения и недоверчивость.
Левмирпоставилведрона край колодца, зачерпнул ковшом, иледянаяводаосвежила пересохшее горло. Тащитьводудомой он не собирался – до вечера все равностанеттеплой. Лучшеподождатьвозвращенияматери.
Утолив жажду,Левмирвновьнаполнилковши пошел снимк мужчине. Тот несмотрелна мальчика –легко,каклисты отстаройкнижки,отрывалдоски,закрывающиеокна и двери.Левмирвспомнил,какмужикизаколачивалидом –послетогокакдруг за другом, с разрывом в несколько дней, умерлистарыеОсбариОрвала. Детей унихне было – не сложилось. Вот иосталсядомникомуне нужным.
– Попьете, сдороги? –спросилЛевмир,протягиваяковш.
Мужчинаобернулся.Вблизичерты еголицапроизводили скорее приятное впечатление, но выражение безграничного уныния, быстро сменившеесяулыбкой, озадачило мальчика.Улыбкаоказаласьхорошей, отнеесловно засияло вселицо.Мужчинакивнул, подавшисьнемноговперед, так,чтоЛевмирупочудилось, будто онпопыталсяпоклониться, но впоследниймоментпередумал. Взяв ковш,мужчинасделал пару глотков. Непохоже,чтоего мучит жажда, скорее просто нехочетотказывать мальчику.
Пока незнакомецпил, Левмир рассмотрел еголадони. Чистые,белые, с длинными пальцами. Можно подумать, этирукиникогда не знали тяжелой работы. Но как легко он отрывал доски от окон!
Мужчинавернулковш.Левмирпосмотрел незнакомцу в глаза, снизу вверх. Похоже, тот чего-то ждал, иЛевмир,повинуясьинтуиции, отпил воды.Мужчинаулыбнулся.
– Знаешь, что давным-давно людимоглисчитаться друзьями только послетого,какразделиливодуиз одногососуда? –сказалонмягким, сильнымголосом.
– Нет, – пожал плечами Левмир. – А откуда вы такое знаете?
– Читал. – Мужчина продолжал, улыбаясь, рассматривать собеседника.
– В книжке?
– Конечно. Ну что, паренек,давайзнакомиться? – протянул руку. – Меня зовутСанат, я из деревни к югу отсюда.
– Левмир, – представился мальчик.
Рука Саната оказалась приятно-прохладной и сильной. Левмир почувствовал неловкость за свою мозолистую, исцарапанную ладонь.
Покончив с церемониями, Санат продолжил отрывать доски. Левмир подергал одну –не шелохнулась. Прибивали на совесть.
– Дай-ка, – подвинул его Санат.
Одной рукой рванулдоску, и гвозди состономвыскочилиизстены.
– Вы кузнец? – вдруг спросил Левмир.
– Я? Ничуть не бывало.Почемутакподумал?
– У нас кузнецБалтакесть,такон тоже сильный – подковы пальцами гнет.
Санат замер. Тонкие губы шевельнулись, будто произнося беззвучное проклятие. Последние три доски отломал двумя руками.
– Запомни, Левмир, – сказал Санат, – мужчина должен быть сильным, чтобы защитить себя и близких.
– От кого защитить? – засмеялся Левмир. – Неужто у вас, на юге, дерутся?
Дракив деревне случалисьредко, и все больше оканчивались парой-тройкой тычков и смехом. Запорядкомследили староста спомощниками, а ужони-тонаказывали так,чтовдругойраз кулаками махатьникомуне захочется.
Санат не ответил. Толкнулдверь,переступилчерезпорогипоманилза собой Левмира.
Дом встретил гостей затхлым горячим воздухом. От шагов поднималась пыль, покрывшая скрипящие половицы. Душно, темно ипусто. Из всейобстановкисохранилась лишь печь, да лежак, приколоченный к полу.Остальноерастащилипо домам мужики, прежде чем заколотить дверь.
Санат открыл окна. Дом заполнилсясветом, носвежеене стало – погода тихая, ниветерочка.
– Здесь жили старики? – спросил Санат.
Левмир кивнул.
– Ясно. Нет ничего омерзительнее запахастарости.Будьстарикамприсущатамудрость, которую имприписывают, они бы не доживали до такого состояния.
Левмир содрогнулся от бесчувственности высказывания.
– Разве на юге солнце не светит? – спросил, чтобы переменить тему.
– Ты о чем? Солнце везде светит одинаково.
– Вы такой бледный...
– Ах, вот оно что... – засмеялся Санат. – Я сюда не из деревни, парень. Из города.
– Из города? – распахнул глаза Левмир. – Вытамжили? Виделивампиров? Какие они?
–Видел,видел, – вздохнулСанат,падаяна лежак. – Понимаешь, Левмир, в городе ясиделв тюрьме. А туда солнце редко заглядывает.
За двенадцатьлетжизниЛевмирне встречал человека, который сидел бы втюрьме. Он даже не знал,чтонужно такого натворить,чтобыоказаться втюрьме.
– Как же вы так? – пробормотал он.
Санат рассмеялся, но как-то не весело.
– Какой ты любопытный, парень. Часом, не староста?
– Нет, – мотнул головой Левмир. – Сын его.
Взгляд Саната задержался на лице мальчика.
– Интересно встретились.Скажитогда,кактвоего папку найти? Мне бы с нимпоговорить. Я ведьжитьздесь буду.
– А кто вам разрешил? – вырвалось у Левмира.
Санат не стал его одергивать.
– У меня бумага от лорда Эрлота,которомупринадлежит деревня, – сказал, оглядываясь посторонам, будто искал что-то. – Ах, да, я забыл вещи.
Санат вышел на улицу, Левмир сделал шаг следом.
– Лорд Эрлот? – переспросил он. – А разве наш хозяин не герцог Освик?
Санатзанесдва тюка, бросил их на лежак, видно, избегая пыльногопола. Лицопомрачнело.
– Герцога казнили. Теперь деревня принадлежит Эрлоту.
– Казнили... – прошептал мальчик.
Словозвучалострашно, запредельно,какислово«вампир». Будтопришлоиз другого мира, живущего по инымзаконам.
– За что?
–Какаятеберазница, паренек? – отозвалсяСанат,заносяпоследний тюк. – Дела вампировнасстобойнекасаются. Они решают проблемытак,какпривыкли. А мы справляемсятак,какпривыклимы.
Подойдя к окну, Санат глубоко вздохнул и даже будто застонал.
– Хорошо, что к ночи разразится буря.
– Старики говорят, еще неделю так печь будет, – возразил Левмир.
Санат усмехнулся. Высокий, статный, он совсем не походил на деревенского мужика, который только изнает, как напиться, пока работынет.
– Многоонипонимают, эти твои старики. Их мозг умирает игниет, распространяя зловоние. Яговорю: сегодня будет великолепная буря!
***
Ближе к вечеру Левмир натаскал домой воды.Пришлас полямать,высокаяхудая женщина. Несмотря на усталость, смеялась и расспрашивала сына,какпрошелдень. Тот рассказал о новом соседе,матьзаинтересовалась. Выглянув из окна, быстроотметиладетали:
– Ишь, ставни все пораскрыл и сидит снаружи. Конечно,тамсейчас духстоит– хотьтопорвешай.
– Странный он, – сказал Левмир. – Обещал бурю к вечеру. Только старики ведь...
– Тучки-то ходят, – перебиламать. – Да ладно, давай ужинмастерить. Скоро отец придет.
Принялись за готовку. Левмир чистил картошку, мать резала зелень и низким мелодичным голосом напевала древнюю песню-молитву:
Ярко-алая река
Что течет издалека
Принеси нам к дому счастье
Жизнь людская нелегка
Еще сдалекогодетства,когдаматьпелаколыбельные,Левмирполюбилееголос. Он очаровывал, захватывал, уносил воображение вдальниестраны.Воти сейчасмальчикбудтовоочиюувиделвеличественныйтокАлойРеки,струящейсягде-тозаграницеймира.Толькоблагодаряголосуматери можноееувидеть, ведь ниодинчеловекнеодолеетдолгийпуть через вымершие земли.Река, которая, по легендам, дала жизнь людям и вампирам, теперь оказалась недосягаемой.
Пусть бурлит твоя волна
Нет ни отдыха, ни сна
Ты уносишь наши жизни
Ниоткудавникуда
Закипела вода. Матьположилаовощи. Застучала деревяннаяложкао стенки чугунка. Из окна задувал прохладный ветерок, приятно освежая вспотевшее лицо Левмира.
Солнце уходило, окрашивая горизонт в пунцовыйцвет. Таинственноесвечениеразлилось пооблакам, будто сама АлаяРека,ответивнапесню,решилаявиться людям.Неслалионассобойсчастье? Да икакоеоно–счастье? Разве чтохорошийурожай, дадоброездоровье. Нонет, не об этом пелось в песне. Чувствовалась в словахгрусть,тоскапо чему-тонесказанному, далекому, а то и вовсенебывалому.
Пустьпустынныберега
Нет нидруга, ниврага
Ты струишься через земли
Через годы и века
Постепенно кухню заполнял аромат поспевающего варева. Не успел Левмир достать из шкафа тримиски, как послышались шаги, отворилась дверь, и в дом ввалился отец. Высокиймускулистыймужчина, всегда напоминавший сыну крепкиймолодойдуб, сейчас большепоходилнаподрубленнуюберезу.Бледное,каку новогососеда, лицо не выражалоникакихчувств, кроме смертельнойусталости. Плечи поникли,грязныечерныеволосы,казалось,посерелии свисают на лоб безобразными патлами.
– Лакил! – бросилась к нему мать. Подставила плечо, помогая дойти до лавки. Отец не селдаже, а рухнул. Закрылись глаза,тяжелоедыхание раздавалось в тишине.
– Что случилось? Куда ты ходил? – лепетала сама не своя от волнения мать.
– Вгород, – слабымголосомпроизнес отец. – На донацию. Повестка была, а вчера замотался, ну сегодня и пошел...
– А чего ж пешком-то? – всплеснула руками мать. – По жаре такой.
– Вам-то наполятоже не близко. Не хотел лошадей отнимать. Левмир,подайводы.
Сынсорвался сместа, выбежал всении, зачерпнув из бадьи, поспешил обратно. Отец в мгновение ока опорожнил ковш. Мать накладывала густой суп в глубокиемиски.
– Сколько ж с тебя взяли? – спросила она. – Ты же раньше так не шатался.
–Сколькодавал,столькои взяли, – улыбнулся отец. – Не шуми, мать. Выживу.
Он наклонился, и лишьтеперьЛевмир заметил у него в руке пузатый мешок. Отецраспустилтесьму, настолепоявились кульки с конфетами, пряниками ипеченьями.Следомзабренчали бутылки:сливовыйсироп,газированнаявода, яблочный и грушевый сок.
Мать улыбнулась, покачала головой.
– Ну что ты всекакдите малое? –сказалаона. – А нукакпомер бы там, на дороге, с мешком своим?
– Чего мне помирать-то? – возмутился отец. – Я ещезнаешь, сколько переживу? Таких цифер даже ученые вампиры незнают! А это все... Ну,надоже иногда сынапорадовать, да, Левмир?
Левмир обнял отца,ничегоне говоря. Онпредвкушал,какбыстро расправится ссупоми возьметбольшойпряник ввидетолстойулыбающейся свиньи. Акаквкуснобудетзапиватьегоразбавленным сливовымсиропом!
Отец вынул из-за пазухи кошель, в котором побрякивало еще немало монет, и протянул жене.
– Спрячь-ка. Я через пару дней в силувойду–поедемвместе в город, надо вам обновок купить.
Едва мать убрала состолалишнее,какпослышалсяосторожныйстуквдверь.Лакилнахмурился, взглядомвелелсыну открыть. За окном почтистемнело,ветерсталсильнее и холоднее. Пришлось затворитьставни. Пяток лучин тлеют всветцах, нестолькоразгоняя тьму,сколькопорождая сотнитеней, пляшущих и извивающихся постенам,какзлые духи изсказок.
– Ктотам? –спросилЛевмир, подбежав к двери. В сеняхсталопрохладно. Будто дажепрохладнее, чем на улице.
–Привет, паренек! – Знакомый голос. – Яэто, Санат. Хочу поговорить с твоим отцом. Пустишь?
– Подождите!
Левмир вбежал в избу и коротко доложил:
– Это нашновыйсосед,егозовутСанат. Онпоселилсяв доме Осбарасегодня.Хочетс тобойпоговорить.
Подумав, отец кивнул.
–Пустьвойдет. Юдера,поставьеще миску.
Левмир открыл дверь. Санат улыбнулся ему, стоя на пороге.
– Не помешаю?
–Отецсказал, можно, –отозвалсяЛевмир. – Заходите скорей, дует.
Санат переступил порог, Левмир запер за ним дверь.
– Пойдемте, сюда, – поманил гостя мальчик.
Санат вошел в избу и полупоклоном поприветствовал хозяев.
– Счастьявашемудому. МенязовутСанат, по распоряжению лорда Эрлота буду жить в пустующемдоменапротив. Днем я познакомился свашимсыном, он был так любезен, чтопомогмне освоиться нановомместе. Явсеголишьхочузасвидетельствоватьпочтениеи уладитьвсеформальности как можно скорее.
Лицо Саната, несмотря на благожелательное выражение, казалось пугающе белым в полумраке.
Подойдя к старосте, передал сложенный вчетверолистизастылв ожидании. Лакил развернулбумагу. Долго,обстоятельночитал, шевелягубами. Левмир отметил, что онтакже бледен, как новыйсосед.Может, уСанатабрали кровь в городе?Нет, вряд ли.Отецпришел чуть живой, аСанатодной рукойотрывалдоски, которые Левмир не мог даже пошевелить.
Лакил поднял взгляд на гостя, коротко кивнул, возвращая бумагу.
– Ну что ж, приветствую. С новосельем. – Отец протянул руку, поднявшись со скамьи.
Левмир заметил,чтоправая ладонь Саната все время прячется за пазухой. Он сжимал тамчто-то, и теперь должен этодостать. Холодныйпотвыступил на лбу мальчика,ротприоткрылся – крикнуть,остеречьотца, но не смогподобратьсловитолькопискнулчто-товнезапносломавшимсяголосом.
Санатвытянул руку из-под куртки. Левмирперевелдух, увидев оплетеннуюбутылкуиз темного стекла.Перебросивбутылкув другуюладонь,Санатответил на приветствие хозяинадома.
– Будемзнакомы,колитак, – сказал отец мальчика. – Меня зовутЛакил, я здешнийстароста. Это моя жена, Юдера. Ну, с Левмиром вы ужпознакомились. Эй, малец, ты чего остолбенел? Кивни, что ли.
Левмир не мог пошевелиться. Сердце все еще колотилось отпережитогонепонятногостраха. Почему-то фигураСаната, которая днем вызывала лишь любопытство, теперьказаласьстрашной, исполненной смутнойугрозы.Чегоон ждал отэтогочеловека? Что он вытащитнож? Глупокак-то. Невозможно представить,какСанатбегаетза ними по избе, размахиваяножом.Угрозабыла другая. БудтосамосуществованиеСанатакаким-тообразомозначалоопасность.
– Маленькийподарок–вам. – Санат протянулстаростебутылку. – Это хорошее красное вино. Отличновосстанавливаетсилы, особеннопослекровопотери. Вы ведь только что с донации? Япростопредположил, очень уж слабый у вас вид.
– Да, угадал, – проворчал отец. – Давай-кабез «выканья», не люблю я этого. За подарок спасибо, отведаем. А ты садись,поужинайс нами. Уважь.
– О, благодарю. Если не стесню вас.
Расселись вокругстолавчетвером. Ложки застучали. Мать, уставшая наполе,елабыстро и с аппетитом, отец – без особого пыла, но тщательно пережевывал каждый кусочек. Вино, принесенное Санатом, пилболееохотно.
–Хорошеепитье, – сказал, ополовинив кружку. –Пряможар по телу разливает. Вгородепродают?
– Да, в городе.Естьтам одна лавка –еслихотите,подскажу, как найти. В другихместахмогутподсунутьдрянь.
Глотнув еще вина, отец задал другой вопрос:
– Долго ты в городе-то прожил? Говор совсем ненаш, да и выглядишь странно.
Санат погрустнел. Он ел быстро, но без аппетита.Также, какстароста, вино глотал куда внимательней.
– Я не то что жил там. Я сидел в тюрьме.
Сделалосьтихо. Слышнотолько,какпервыекаплиначинают барабанить по крыше. Да еще ветервыл, будто призрак.
– Зачто? – Лакилположил на столложку.
– В той деревне,откудаяродом, былодинпарень, из грамотных. Сам постоянно бегал в город, книжки читал.Какиепокупал,какиев библиотекеизучал. Меня с собой брал часто. В общем, дружили мы с ним. Но вот он однажды затеял опасное дело.Началосьвсес разговоров. Ну, вроде как, посмеялись и забыли. Отом,что,мол, ктотакрасставилвсе,чтовампиры живут в роскоши, выкачивают изнаскровь. А мы,мол,толькои успеваем,чтоработать. Ну,знаете,такиебеседы – онивездеведутся, и ничего в этом страшногонет. Сейчас где-нибудь сидят мужики и про тебя,Лакил,нехорошоговорят, коли уж ты староста. А иной раз – до вампировдоберутся. Надо же как-то душу отводить.
– Ну, – поторопил его Лакил. – Что ж случилось-то?
– А тослучилось, что слишком ужчастоонпроэтоговорить стал, – вздохнулСанат, отхлебнув еще вина. –Начиталсякнижек умных, идавайлюдяммозгипромывать.Постепенносбилосьвокругнегочеловекдвадцать, которыеегоразглагольствованияслушалии самибурчалипонемногу. Ну, это куда нишло, нословозасловосталиони обсуждать, как бы скинутьнашегобарона. Мол, надо быегокногтюприжать.Планпростой: не идти на донацию. То есть, вовсе вгородне выбираться. У нас крайплодородный,хороший,моглибы и без торговли прекрасно жить. Думали, значит, чтобаронпошлетпару-тройкусвоих, ну да мы их всей толпой одолеем. А там они и побоятся дальше лезть.
– Вот до чего додумались, – ахнула Юдера.
– А это сейчас вспоминать страшно, – повернулся к ней Санат. – А тогда всепростоказалось.Начали-тосмалого, с разговоров. Апотом–умом-тоужпобедили, дасидим, довольные. Вампира никто еще в глаза невидел. Но вот, осмелели, устроилибунт. Пару раз донацию пропустили –ничего. Апослетретьегопришлабумага. Мол, срочнопокрытьнедоимки,иначебудутпринятымеры.Посмеялись,началиготовиться. Этот,чтовбиблиотекахсидел, каждого обучил,чегос вампиром делать.Наточиликолья,топорывзяли. Он ведькаксказал– главноетопоромрубануть, апокаон очухиваться будет,колему в сердце забить – и дело сконцом. Слыхали протакое?
– Слыхал, – кивнул Лакил. – Даговорятеще, силы у них – немерено. И стопоромне вдруг-то сунешься.
–Силы! – хохотнулСанат. –Тампомимосилыеще... Ну, вобщем,дождались. Ночьюонипришли.Нас– тридцать мужиков взрослых, а их –трое.Сила, говоришь?Онитолькоулыбались,когдамы на нихбросились.Колынасквозьпроходят, Лакил.Насквозь!Какчерезтуман. И топорытудаже. А ужкогдаон тебя за глотку хватает –воттутуже сила чувствуется. Обезоружили насбыстро,потомскорый судустроили. Выволокли баб, детей, давай опрашивать.Быстро выявилиглавных, итутже, наместе, взяли недоимки. От зачинщиков высохшие телаостались. С других – чуть большеобыкновеннойдонациивыпили. Ну и забрали,наверное, наугад, некоторых с собой. Меня и еще восемь человек. Вгородпривезли, бросили в тюрьму, по разнымкамерам. Большегодаятамсидел, и вот – выпустили.
– Хорошо хоть не убили, – пробормотал Лакил. У него слипались глаза отусталостии вина, ноинтереск рассказупересиливал. – А деньги у тебя откуда?
– Они же и дали. Я покасидел,работал. Ну,так, коживыделывал,табуреткисколачивал. Оказалось, за все платаначислялась.Воти получил на руки трисотнимонет. Думаю, до весныпротяну, атамуж отсеюсь,какчеловек, да,может,скотинукакуюзаведу.Надона ногистановиться. Спасибо за ужин, хозяева, пойду я. Дождикзарядил, а у меня все ставнинастежь.
В дверях Лакил его окликнул:
– Такчтоже, они вовсе не как люди,чтоли?
– Не люди и не призраки, –отозвалсяСанат. – Как будто что-то среднее. Ивсяэтачушь про колы –этоонисамислухи распускают. Я-то теперь знаю.
– А как же онидругдруга-тоубивают? –вырвалось у Левмира. Все посмотрели на него, и он, покраснев, добавил:
– Вы ведь говорили, что нашего герцога Освика казнили.
Мать ахнула и поглядела на отца. Тот кивнул.
– Да, слышал вгородесегодня. Нам-то? Былодин, пришел другой. Покавродене меняет ничего.
При этих словах Саната передернуло. Голосизменился,сделалсякаким-то жестоким:
– Естьуправа. Побороть их можно, но я больше пытаться нестану. Говорят же, умномуразахватит, а дуракудесятимало.Таквот, уменяэтихдесятине будет.
Санат поклонился, ивотспина его скрылась за струями дождя. Закрывая дверь, Левмир заметил целуючереду разветвленных молний, апотомнаддеревнейпрокатился гром, будто небо разодралось на части.
***
Левмир лежал без сна до глубокойночи.РассказСаната никак не шел из головы. Живое воображение мальчикарисоваложуткую картину:темнота, мужики с топорами и кольямистоят, перешучиваясь и подбадривая друг друга. Из сгустившегося тумана появляютсятрифигуры. Неумолимые, безжалостные,стремительные. А потом – кровь...
Должно быть, перевалило за полночь,когдадождьутих.Ветерпрекратилзавывать,громрастаялвдалеке, иЛевмир отворил ставни.Кроватьвотгороженномуглу,такчтомальчикне боялся потревожить родителей.Выглянувнаружу, в темную безлунную ночь,Левмирвдохнул полной грудью прохладный воздух.Послестольких недель жары дождь казалсяблагословлением. Страхпостепенноушел,мальчикмысленнопосмеялсянадсобой. Испугался грозы,как маленький, апотомеще и новогососеда. Нокакже он ловко предсказал бурю! Должно быть, знаеткакие-топриметы, окоторыхне догадываются старики.
Подокномклубился туман, парилапоследождя перегретая заденьземля. Ни звука недоносилосьдо ушей,кромекапанья скрыши.Левмирвернулся впостель,оставивокно открытым:скорорассвет, и уже теплеет воздух. Умиротворенный,Левмирбыстро проваливался в сон, но на границе забытья приоткрыл глаза. Воконномпроеме кто-то сидел. Выкарабкалась из-за туч луна, и слабый призрачный свет озарил устроившуюся наподоконникефигуру.
Левмиррешил, что это – просто началосна. Когдаспустямгновениелегкийветерок,подувна лицо,заставилегоснова открытьглаза,подоконникпустовал. Исчезла таинственная гостья, которую онвиделне дольше секунды.Такаяглупость–показалось, что на окнесиделакрасивая девочка,егоровесница. И еще... Похоже, на ней совсем не было одежды. С этой мыслью Левмир уснул окончательно.
Глава 2
И
С приездом Саната жизнь в деревне потекла по-другому. Левмир неудивлялся. Ведь никогда прежде здесь непоявлялисьчужаки. Санат же не просточужак– его венчал ореол таинственности. Шутка ли – человек, целыйгодстрадавший в тюрьме,поднадзоромвампиров. Каждому хотелосьпосмотретьна этакое диво, перемолвитьсяпаройслов.
Особый интерес кСанатупроявили девушки. Молодые, незамужние красавицы отмахнулись от кавалеров истройнымпотоком устремились ко дворуСаната.Строилиглазки, зубоскалили, пекли пироги. Так продолжалось до техпор,покародители не учинилидевкамскандал поповодупереведенныхпродуктов. Снеди Санату натащили столько, что он не знал,кудаеедевать. Судовольствиемделился сЛевмироми другими мальчишками, забегавшими в гости. А однажды ночьюЛевмир, выглянув в окно,увидел,какСанат во дворекопаетяму.Закончив, высыпал что-то изведраи забросал землей.Левмирусмехнулся – понятное дело, пироги начали пахнуть.
Парни,сперваотнесшиеся кСанатус любопытством,послеэтаких событий сменилимилостьна гнев.Перестализдороваться, принялисьзлословить– ведь ни одну из девокСанаттаки не приветил. Азакончилосьвсе дракой.
Близилсязакат. Левмир, гонявший мяч водворес друзьями, увидел толпу издвухдесятков парней, направлявшихся кдомуСаната. Смекнул, что кчему, ибросилсянаперерез.
– Стойте! – кричал, размахивая руками. – Я отцу скажу!
Его просто отодвинули в сторону. Саквобет, самый сильный, плечистый парень, добродушно сказал:
– Нелезь,Левмирка. Наше дело.
Левмир огляделся, но не увидел никого. Мальчишек как ветром сдуло.Остальныепрятались от жары,толькоИсвирь, девушка издомана краю деревни, стоялапоодаль, прикрыв глаза от солнца, и смотрела напроисходящее. Отнеепомощиждатьнечего.
Изокназаметив процессию,Санатвышел и встал, сложив руки на груди.
– Меня ищете?
–Тебя,родной,тебя, – пробасил Саквобет и, не смущаясьгордойосанкойСаната, взял его за шиворот. – Женитьсятебепора, болезный.
«Болезным» за глаза парни звали Саната из-за бледного лица.
– На тебе,чтоли? – поморщился Санат и с неожиданной силойоттолкнулздоровяка. – Не интересно.
Саквобет отступил на два шага и, словно не веря себе, оглянулся на товарищей. Теотозвалисьглухим ропотом. Их оскорбили, их высмеяли, онинуждалисьв отмщении.
–Пойдем-ка, на полянкуотойдем, – предложилРабед, задиристый некрасивый парень, который ибезСаната не купался в девичьем внимании.
– Здесь говори,еслиесть,чтосказать, –отозвалсяСанат.
– Не до разговоров уже, – улыбнулся Саквобет. – Да ты не боись, пойдем. Личико тебе аккуратно поломаем, и дело с концом. Всех-то староста неосудит. Аосудит, так ответим.
Санат, поколебавшись, кивнул. Пошел клесу, будто король в окружении свиты. Так, во всяком случае, показалосьЛевмиру.
– Отцу нислова, – бросил Санат, проходя мимо. – Не смей,слышишь?
И Левмир,готовыйбежать за подмогой, послушался. Иногда Санат неговорил– приказывал.Подождав,покатолпаотойдетподальше,мальчикдвинулся следом. Улица пустовала, лишь таялвдалекесилуэт бегущей девушки. Исвирь. Наверняка помчалась за старостой. А ведь Санат может подумать, что это – он! Левмир ускорил шаги.
Лесза деревней начиналсякак-товдруг. Десяток шагов от последнего забора – и уже теряешься среди могучих сосен. Вся компания высыпала на полянку,посредикоторойжурчалручей. Рядом сручьем– поросшее мхомстароерасщепленное бревно. Нанемможносидеть, разведя костер. Нанеминогда звучатпризнания в любви. Нанемсобираются тайком выпитьмужики, называя это «сходить на полянку». И ещездеськогда-то Левмир встретил вампира.
Этослучилосьдвагоданазад. Осеннее солнцекатилоськзакату, когда кЛевмируподбежалмладший друг и, захлебываясь от восторга, сообщил, что мальчишки влесупоймали волка и собираются казнить. НеобычайностьвестинеоставилаЛевмирувыбора: он тут же подскочил ипобежалвслед за проводником.
Волкив окрестностях деревнипоявлялисьредко, но когдапоявлялись, мужикибраликолья, рогатины,натравливалисобак ишлиохотиться.Волкимоглизарезать овцуилидажекорову,моглиуволочьмаленького ребенка –поговаривали, такое случалосьдавно, еще до рожденияЛевмира.Потомувзрослыеи не тянули с истреблением. Дети жевсегдаповторяли за родителями, и теперьсердцеЛевмирапереполняларадость:надоже, емуудастсяпоучаствовать в казниволка,каквзрослому. На бегу он не представлял себе,какэто– убийство.Волквиделся свирепым страшным чудищем, а он с друзьями –отважнымирыцарями,как-тогероически побеждающими зверя.
Пятокребятишек окружили бревно и хохотали, тыкая палками во что-то маленькое и серое.Рядомгорелкостер, заменяя светпочтиугасшегосолнца. Левмирподошел, и решимость истаяла, какпоследнийсолнечныйлучик, запутавшийся в ветвяхдеревьев. Набревнене то стоит, не толежитволчонок. Красивый серебристый мех торчит дыбом. Зверь тщетно пытался принять горделивую осанку – передняя лапа застряла в трещине,лишиввозможности двигаться.Волчонокрычал, скалил зубы, но этим вызываллишьсмех мучителей и новые тычки палками.
Левмир перехватилвзглядчерныхглазволка. Внихне было страха,толькобольи... ожидание? Как будтоволчоноксмирился,чтоумрет, ипростохочет подорожепродатьжизнь. Вэтотмоментчто-тонадломилось в душе мальчика. Он рванулся вперед, крича ирасталкиваядрузей. Ониотступили.
– Отстаньте от него! – кричал Левмир, чувствуя, чтослезызастилаютглаза. – Идите отсюда! Я отцу расскажу!
Эта последняя фраза, решающий аргумент в любом споре, который Левмир применял нечасто, возымела обратное действие. Мальчишки рассмеялись.
– И что? – спросил один. – Да твой батя сам его убьет скорее. Это ж волк!
Левмирснова посмотрел вглазаволчонку. Теперь в нихсветилсяинтерес. Как будто это были человеческиеглаза.Левмиррешился.
– Ты! – Он ткнул пальцем водногоиз друзей. –Рассказатьвсем, как ты засвоеймамкой в бане подглядывал? А ты? – Левмируказалнавторого. –Твойотец знает, что ты у негосамогонворуешь?
Не помнясебя, переводил палец содногонадругого, вытаскиваянаружусамые гнусныесекреты, выворачивая наизнанку души. Мальчишки побледнели, взгляды устремились вниз, встороны.Нервныйсмешок родился иумер– нельзяужеобернутьвсе шуткой.
Они ушли, бросив напоследок: «Дружисволками.Волчийдруг». Но в этих словахужениугрозы, ни силы. Пойманныйволчонок,огрызающийсяна пятерых палачей, казался более опасным.
Левмирподошел к зверю.Почему-тодажемысли о страхе не появилось.Волчонокне рычал, амолчасмотрел,чтобудет делать человек.Левмирвзял одну из палок, покрепче, вставил в щель инажал. Бревно сухо застонало, и зверь, коротко тявкнув, вызволил несчастнуюлапку.Левмирпотянулсяк ней,чтобыосмотреть, но волчонок недался. Отскочив всторону,подбежалк ручью и принялся лакатьводу.Лапкуонподжимал, не наступая на нее.
Утоливжажду, повернулголовукЛевмируи внимательно на него посмотрел, будто стараясь запомнить. А потомзахромалпрочь. У самойкромкилесаволкисчез.Левмирморгнул, думая, что этопривиделось, новолкане было.Сполохикостраявственно освещали пустуюполяну. Только малюсенький черныйкомочекдрожит в траве.Левмиршагнулк нему, нокомочеквзвилсяв воздух,расправилкрылья и затерялся между деревьев.Левмиростановился.Воттеперь холодныйпотпроступил на лбу.
– Вампир, – шепнули онемевшие губы.
Что теперь будет? Убьют ли вампиры его? Или только тех мальчишек? Или вырежут всю деревню? Или как-нибудь обойдется?
Левмир бросился к дому, новспомнило костре. Вернулся, натаскал в подоле засаленной рубахи воды изалилогонь.Занятиенесколькоуспокоиломальчика, и он отправился домой.Ночьюнеслучилосьничего. Следующей тоже.Черезнеделю восстановился хрупкий мир с обиженнымимальчишками.Черезмесяцпроисшествие постепеннозабылось. А ещечерезмесяц,проснувшисьсрединочи,Левмирувидел на фоне яркогодискалунывисящуювверхногамилетучуюмышкувпроемеокна. Заметив, чтоЛевмирпроснулся,мышьрасправила крылья, тишинупронзилписк.Левмирпроводилвзглядом уменьшающийся силуэт...
Сейчас, высовываясь из-задерева, Левмир виделСанатанеподалеку отстарогобревна, в окружениизлыхпарней, и вспоминалтоговолчонка.Тольков глазахСанатане было ничего, кроме спокойствия.
– Говори, что хотел, – обратился он к Саквобету.
Здоровякпоежился. Непривык, чтобы с нимтакразговаривали. ОкажисьСанаттакимже широкоплечим верзилой,Саквобетначал бы драку тут же. НоСанатбледен и худ, ему полагается трястись от страха и заискивать.
– Давот, у нас тутпродевок речьзашла, –пробурчалСаквобет,потеряввесьзапал. – Чтой-то они к тебезачастили...
– Поделуговори, –одернулего Санат. – Обвиняешь меня в чем?
– Дачегос ним говорить! – крикнул парнишка, стоявший дальше всех. – Бейего!
Санат перевел взгляд на крикуна.
– Просто кулаки почесать не терпится? Так и говори, нечего девок приплетать.
– А хоть бы и так! – раздался крик.
– Ну так налетайте, чего лясы точить.
Саквобет, широко размахнувшись,нанесудар.Ударэтотмог бы вколотитьСанатав землю, нотототвелкулаквсторону, иСаквобеткувыркомполетел через бревно.Толпавозмущенно загудела.
– Не по-людски так-то! – крикнул кто-то.
– Двадцать на одного – по-людски? – ледяным тоном спросил Санат.
Бросилисьсразувсе. Злобно, неумелоразмахиваяруками, подпрыгивая,атаковалиспокойно защищавшегосяСаната. Он медленно отступал, отражая удары,изредкабилсам. Каждыйзамахнаграждалодногоизнападавшихразбитымносом,валилсног. Левмир,забывобовсемна свете, смотрел на это чудо.Редкодоводилосьвидетьдраки– только посогласию. Нотакихдракневиделон никогда. Темнота сгущалась, но еще различимы лица дерущихся.Глазапривыкают к таинственному свету полной луны.
Кто-то хихикнул. Левмир подпрыгнул от неожиданности, обернулся, но сзади оказалось дерево.
– А я-то выше! – пропел тот же голос.
Взгляд скользнул по стволу дерева, иЛевмирувидел сидящую на ветке девчонку. Улыбается и болтаетбосыминогамив воздухе.Левмирпозабылпродраку.
Девчонка была – волшебная. Именно этословопервым возникло вголовеЛевмира,когдаон поднялголову.Длинныечистыеволосыструятсяпо плечамзолотымии серебряными прядками. Большиезеленыеглазаискрятсясмехом и лукавством.Забавноморщится носик,губыпрячутулыбку, акогдаонапрорываетсянаружу, видныбелые-белые, будто снег,зубки. Девчонкакуталасьв какую-тонакидку, а то ивовсеодеяло– Левмир не мог понять,чтоэто. Ясно лишь,чтонесовсемиодежда. Ещеказалось, поднакидкойничего у девчонки не было.
Левмир онемел отудивления, и девчонка, заметив это, залилась тихим мелодичным смехом,каксказочнаяфея. Гримасничая,наклонилаголовувлево, потом вправо, давая себя рассмотреть.
– А тебя Левмир зовут! –сказала, будтосамаимядала.
– А... Атебя? – хрипло спросил мальчик.Впервыев жизни почувствовалсебякаким-тогрязным, некрасивым и, покраснев, опустил взгляд.Теперьпереднимболтались ееноги. Белые, гладкие, словноникогданеступавшиепоземле, с аккуратноподстриженныминоготочками. Левмир непроизвольно поджал пальцы на своих босыхступнях.
– А меня зовут И! – сказала девочка.
– Как? И? – растерялся Левмир.
– Ага, вот так. Просто И! Левмир-Левмир-Левмирка! – запела, прикрыв глаза. – Помнишь меня?
Левмир только головой покачал. Забыть такое чудо и за тысячу лет не получится.
– А вот так?
Девчонка сделала стремительное движение и перевернулась.Левмирахнуть не успел, а она уже висит внизголовой. Сверкающиеволосыметут по земле, хорошенькое личикопрямопротивего лица.Левмирвзглянул выше, и,преждечем осознал порыв, ощутиллегкийукол разочарования – край накидки девчонкаплотносжала коленями.
Ещедвижение, и вот она стоитпереднимнаоднойноге, балансирует руками и смеется.Легкаяи грациозная,какрыбка врекеили птичка внебе. Девочкаперескочиласоднойногина другую, мурлычапесенкубезслов, и,внезапнопосерьезнев, уставилась в глаза Левмиру.
–Приходисюда завтра в полночь.Придешь?
– З-зачем?
– Поцелую-заколдую-к-алой-речке-унесу! – протараторила И.
Потомокруглилаглаза, прикрыла рот ладошкой иуказалакуда-то за спину Левмиру. Онпосмотрел. Драка всамомразгаре,Санатане видноподгрудойнападавших. Трое валяются у ручья, неподаваяпризнаков жизни. Дело приняло нешуточный оборот.
Левмирповернулся к И. Веткапуста,средидеревьев не мелькнет силуэт.Осталсялегкий,истаивающийзапах чего-тосладкогои праздничного, как сливовый сироп из отцовского гостинца.Ничегопохожего, нобольшене счемсравнить. Впервые в жизни ощутил Левмир ноющую тупуюбольвгруди,будтоотобраличто-тооченьважное. Вэтотже миг он решил вернуться наполянуследующей ночью,хотяи твердил себепотом, что неочень-тоему интересно встречаться сэтойдевчонкой, кем бы она ни была.
Послышались тяжелые шаги и сопение. Левмир шмыгнул за дерево, стараясь не дышать. Мимо протопал отец, и вид его – сдвинутые брови, сжатые кулаки – не сулил хорошего драчунам.
– Вы чего это тут устроили, а? – разлетелся полесугромовой рык. Да, отец оправился после донации,сталтаким,какимзналегоЛевмир.
Те,ктоещестоялна ногах, расступились, потупившись. Левмир увидел помятоелицоСаната. Нос ему, кажется, сверну