ТОЧКА ОПОРЫ
Тим Волков
Порой, после тяжелых походов, когда приходилось сталкиваться в неравном бою с кровожадными тварями, ночами мне снились кошмары – как блуждаю я среди растерзанных человеческих тел моих близких друзей и кричу от бессилия и горя, потому что не успел прийти им на помощь. Но даже в самом жутком сне не мог я представить, что подобное случиться наяву.
Брандт лежал передо мной, мертвый и холодный как камень. На изувеченном лице застыла посмертная маска ужаса, но было видно, что до последнего момента он яростно отбивался от нападавших. Искалеченные ладони до сих пор сжимали треснувшую от ударов, заляпанную кровью клюку. Страшная картина, которую я запомнил на всю жизнь.
Брандт был моим другом, старшим товарищем и наставником. Он давал дельные советы в поиске артефактов, много рассказывал про аномалии и способы их избежать или обезвредить. Щедро делился своим богатым сталкерским опытом.
Да, мы часто с ним спорили, но больше в шутку. Помогали друг другу во всем. Он заменил мне отца, которого, к слову, я не знал.
Раньше о Брандте легенды по всей Пади ходили. Но как перевалило за семьдесят, так сдал позиции. Когда жена умерла, вовсе затосковал. Пить крепко начал. Потом вроде успокоился, отошел. Магазинчик открыл, стал приторговывать различными артефактами да безделушками на потребу толпе. Я ему тоже время от времени разный товар подкидывал, но всегда старался принести самое лучшее. Порой даже «рубин» добыть удавалось. Брандт не обижал, платил по совести. Хотя, если по-честному, старик сам же на многие находки меня и наводил. Он словно чувствовал, что в положенном месте схрон есть. Бывало, зайдешь к нему в магазинчик, а он уже наседает: «Возле ручья, - говорит, - у Чертовых Глаз, «землеройка» прошлась. Надо глянуть, «кротовик» поискать. Там он, голубчик, чует моё сердце!». Отмахнешься по началу, вроде как от мухи надоедливой. А потом прислушаешься, сходишь проверить, больше для успокоения собственной души. А там и вправду «кротовик» лежит. Всегда сбывались его предсказания. Вот что значит опыт. А может, и еще чего.
В этот раз я так же по его наводке ходил, за Кордон. Нашел «глаз», еще кое-чего по-мелочи. Шел, едва не сиял от счастья. Вернулся Брандта обрадовать. А тут такое…
Все вверх дном, пол битыми стеклами усыпан, полки, на которых он камни раскладывал - какие сорваны, какие висят на одном гвозде, шкафы выпотрошены, стол расколот надвое. А в углу мертвый Брандт…
Наверное, секунды две я стоял в остолбенении. Просто не знал что делать. Смотрел на изувеченное тело и лишь очень жалел, что бросил курить.
Потом пришел страх – леденящий, с мурашками по коже. Чего испугался? Не знаю. Может, одиночества? Все равно, что без отца остался. Из родни – только мать да брать на Блокпосте живут. Редко у них бываю, захожу раз в пол года, денег подкинуть, да проведать про дела и здоровье. А больше никого. Вместе со страхом пришла боль. К горлу подкатил ком, а на глазах невольно навернулись слезы.
Вопросы начали одолевать не сразу. Но лишь только первый из них - кто убил Брандта?- пробил моё замешательство, как тут же, следом ворвалась целая стая других. За что убили? Кому он сделал чего плохого? Где сейчас эти сволочи? А может, убийца действовал в одиночку? Есть ли свидетели? Может быть, кто-то что-то слышал?
Я выругался от души и в слух - на самого себя за то, что потерял драгоценное время, пребывая в прострации. Возможно, убийца, или убийцы, еще где-то рядом. Если это обычное воровство, то далеко уйти он не мог – у Брандта слишком большая коллекция драгоценных артефактов. Поднять такую ношу не каждому под силу, а унести - и подавно.
Нервно облизывая пересохшие губы и оглядываясь по сторонам, стал высматривать хоть какую-то зацепку. Любую мелочь, способную натолкнуть на след.
Но все было напрасно.
Время неумолимо убегало, заставляя злиться. Лишь в последний момент, уже потеряв всякую надежду и собираясь просто мчать в слепую погоню, я заприметил кое У Брандта между пальцев белел клочок бумаги. Он сжимал её в руке, даже тогда, когда отбивался клюкой.
Я наклонился, невольно вздрогнул, повстречавшись с его полузакрытыми стеклянными глазами, смотрящими в пустоту. Вот так, дружище. И ты нашел свой покой, хоть и такой дорогой ценой. Много ты помучился на своем веку, и даже смерть повстречал не в теплой постели в кругу близких родственников, а в бою, как настоящий воин. Надеюсь, там тебе это зачтется. Я же обязательно отомщу за тебя.
Перед глазами картина давно минувших лет: я, совсем еще пацан, бегу со всех ног и Брандт, тогда казавшийся мне гигантом, с неизменной спичкой в уголке рта на пример крутых парней из боевиков, что-то кричит. Я не слышу, слишком далеко, да и адреналин бьет по ушам. Непомерно велико мое счастье – первый раз подстрелил свинорыла. До того рад своей удаче, что не сразу замечают тревогу на лице старика. Какое-то время еще продолжаю бежать, по инерции, когда Брандт срывается с места и мчит мне на встречу.
Отчетливо помню ручейки горячего воздуха, текущие вверх от земли. «Странно, - проскальзывает мысль. – Погода ведь не такая уж и жаркая. Даже сквозит». И тут же чувствуют нестерпимое жжение в ноге. С ужасом представляю, что меня ужалила змея. Одергиваю ногу, смотрю вниз. Но все гораздо страшнее. Моя нога попала во что-то бурлящее и источающее вязкий смрадный запах. Пахнет сыростью и тухлым вареным мясом. Я тут же покрываюсь испариной. Отчасти из-за того, что вокруг мгновенно подскочила температура, отчасти из-за того, что понял, во что вляпался. «Парилка». Аномалия, которая варит. Да, Брандт именно так и говорил. «Парилка – это тебе не кулек семечек. Аномалия, которая варит». Каюсь, котелок у меня на плечах, в отличие от «парилки», в тот момент вообще не варил. Еще минуту назад я прикончил целого свинорыла, совсем как взрослый, а теперь так нелепо, по-детски, попал в объятья этой дрянной штуковины.
Все эти мысли посетили меня в долю секунды. И даже осталось время попрощаться с собственной не долгой жизнью.
Но подоспел Брандт. Молниеносно. Сколько лет прошло, а я все задаю себе вопрос – как он эти триста метров за пять секунд преодолел? В общем, спас он меня тогда. Сам весь пообжегся, но спас. От верной гибели.
А я вот не уберег тебя, Брандт. На душе стало гадко. Отомщу за тебя, друг. Не смог уберечь, так отомщу.
Я с трудом разжал пальцы покойника, вытащил записку. Только и успел распрямить спину, как аккурат промеж лопаток не дружелюбно уперся ствол ружья и щелкнул затвор.
-Стоять! Руки вверх!
Пришлось повиноваться.
-Медленно повернулся ко мне! Только смотри, без шуточек! Мигом пулю схлопочешь! Давай!
Скрипя зубами, я повернулся.(исполнил приказ)
Передо мной стоял мужчина, сухой и крепкий, как гвоздь в крышке гроба. Вместо мышц - каменные жилы, весь словно вылеплен из сплетённых стальных жгутов. Силы столько, что не у каждого здоровяка найдется. А вынослив как лошадь. Такой только на вид кажется худым, даже тощим и слабым. Но это только на первый взгляд, только до первой драки.
Лицо незнакомца было во многом подобно черепу: глубоко посаженные глаза, и кожа, так туго обтягивающая скулы и лоб, что казалась прозрачной. На висках редкие волосы серебрились сединой.
-Кто таков? – спросил он, сощурившись и оглядывая меня с головы до ног.
-Меня зовут Алексей. Я…
-Брандта ты убил? – перебил он.
-Нет! Не убивал… - попытался возразить я, но тут же получил крепкий удар прикладом по лицу. Перед глазами все поплыло в кровавом тумане. Уже падая, я услышал, как в магазин вламываются еще люди. Кто-то, слегка картавя, спрашивает, что произошло. Тот, кто огрел меня, отвечает:
-Вот этот Брандта укокошил.
И на меня тут же обрушивается град ударов.
Я тону в водовороте черноты...
* * *
В лицо брызнули холодной водой, следом добавили звонкую оплеуху. Это быстро привело меня в чувство. Я дернулся, попытался встать, но туго опутывающие руки и ноги веревки не оставили шанса даже подняться. Быстрый взгляд по округе привел к не утешительным выводам - дела мои плохи. Сижу в подвале магазина, привязанный к стулу, вокруг какие-то головорезы с автоматами.
-Очнулся, голубчик! – протянул кто-то за спиной. – Ну что, говорить будем, или как? - Незнакомец прошагал вокруг стула, к которому я был привязан, что-то кивнул помощникам. Еще одна пощечина заставила меня застонать ответ.
-Что говорить?
-Сам знаешь, что. С самого начала начинай, паскуда, как Брандта убивал, как и куда артефакты прятал…
-Не убивал я его!
Тяжелый удар в живот быстро усмирил моё возмущение. Тупая боль расползлась по телу, все поплыло перед глазами.
-А вот врать не надо! Убивал-убивал! И артефакты куда-то дел. А вот куда, ты нам сейчас и расскажешь. Подробно и без утайки.
-Какие… артефакты… - только и смог выдавить я.
-Разные, - уклончиво ответил незнакомец. – Говори всё, и у тебя есть шанс получить небольшое смягчение приговора. Это говорю тебе я, Порох.
Я поднял взгляд, внимательно изучил того, о ком так много раз слышал, но видеть еще не приходилось. Ага, значит Порох. Гад, каких поискать надо. В Тополях – деревушке, где жил Брандт – что-то вроде представителя власти. На самом же деле натуральный бандит, один из шестерок Фараона, поставленный своим хозяином следить за поселком и «доить» мирный люд. Вот и Брандт, насколько мне известно, хорошо задабривал его, в обмен на спокойствие и не вмешательство в свои торговые дела.
Иногда Порох давал задания старику. В последний раз он тоже объявил крупную награду тому, кто найдет какой-то ценный арт. Я хотел взяться за дело, да только Брандт отмахнулся от моих расспросов, говоря, что это безнадежное начинание и связываться с Порохом – себе дороже. Оно и понятно.
Теперь же Брандта убили. А значит, исчез и дополнительный заработок Пороха. И стрелки все сошлись на мне. М-да, вот же влип!
-Я честно не знаю о каких артефактах вы говорите, да и Брандта… - сказал я, после того как дыхание пришло в норму.
Порох в отвращении скривился.
Порция ударов кучно пошла в живот. Били умело, чувствовался опыт.
-Давай так сделаем, - произнес Порох. – Ты видимо не понимаешь всю серьезность ситуации, в которую вляпался. Я тебе объясню. Не в моих это правилах, но я всё же объясню. Вот видишь пистолет, - Порох достал из кобуры оружие. Спрятанные в кожаные перчатки ладони со скрипом обхватили рукоять. – Мы тебя сейчас выведем на мороз и шлепнем там. Я тебя сейчас не хочу как-то запугать, просто говорю как есть. Возиться с тобой мне нет никакого желания. Поэтому давай, я еще раз спрошу, а ты подумай. Хорошенько только подумай – я второй раз спрашивать не буду.
Дуло пистолета уперлось в гармошку лба.
-Где артефакт, который ты у Брандта спер?
Что я мог сказать ему если правильного ответа не знал? Соврать? Пожалуй, стоит попробовать, это не спасет меня, но время можно оттянуть. Только что сказать?
Мое смятение заметил один из солдат, тот, который меня вырубил. Он подошел ко мне в плотную и вяло спросил:
-Не будешь говорить, да?
Я неопределенно пожал плечами. Приготовился получить очередную порцию ударов, но солдат в задумчивости отошел от меня, что-то шепнул на ухо Пороху. Тот секунду о чем-то крепко задумался, потом кивнул. Уходя в другую комнату бросил:
-Давай, уводи его.
От этой фразы мне почему-то стало не по себе. По спине пробежал холодок. Я спросил куда меня собрались уводить, но мне не ответили. Да уже и не требовалось - молчание было красноречивее всех слов.
* * *
По заснеженным улицам брошенного города меня вели на казнь. Пронизывающий ветер трепал волосы и больно стегал по щекам горстями колючего снега, словно я и в самом деле был в чем-то повинен. Шапку я оставил у Брандта в магазинчике, о чем сейчас сильно жалел. Мокрая одежда неприятно липла к телу и студила кожу.
Конвой состоял из пяти человек. Впереди всех со связанными за спиной руками шел я. Чуть позади, следовали двое детин, с автоматами наперевес и с фиолетовыми от холода носами. За всю дорогу они, как и я, не проронили ни слова. Следом шел тот, кто поймал меня. Даже спиной я чувствовал его прожигающий взгляд. Завершал процессию Порох. В самый последний момент, когда меня уже выводили на улицу, он решил присоединиться, прихватив с собой пистолет.
Тянуло промозглостью. Из-за крыш пятиэтажек высовывались, словно живые, щупальца странного тумана, возникшего явно под действием каких-то аномальных сил. С севера шли густые свинцовые облака. Значит, к вечеру снегопад усилиться.
Я знал то место, куда меня вели. Бывал пару раз. Городская свалка. Когда-то детская игровая площадка и небольшой жилой массив пятиэтажек, теперь же превратились в полигон захоронения отходов. Сюда люди свозили весь зловонный мусор и зараженные не годные в пищу трупы животных. Здесь же, вдоль заросшего парка, располагалось кладбище. Там меня и шлепнут.
Еще издали услышал я крик воронья. Словно ошмётки черного тряпья, подхваченного сильным ветром, кружили они над белым полем. Лежалый позавчерашний снег спрессовался, образуя крепкий щит; птицы тщетно пытались пробить его, чтобы добраться до смерзшихся помоев. И лишь неистово клевали крупчатый снег да хрипло ругались, не добрым словом поминая своих птичьих богов. Где-то вдали завыли дикие собаки. Видимо почуяли предстоящее пиршество.
-Стой! – приказал Порох. Двое детин тут же подскочили ко мне, схватили за плечи и развернули лицом к палачам.
Порох стоял по середине небольшой снежной проплешины, расположенной между полуразрушенной пятиэтажкой и прогнившим до остова "УАЗиком". Не высокий мужчина, с лицом, какое увидишь и тут же забудешь - ни одной детали, за которую можно зацепиться взглядом. Разве что розовая с жемчужину бородавка около левого уха, какую с трудом-то и разглядишь. Порох стоял прямо, - чувствовалась армейская выправка, - бережливо прижимая правую руку к груди, словно она была стеклянная, и он боялся ее выронить и разбить.
Порох расстрелял меня взглядом из-под насупленных бровей, как из амбразуры. Потом оглядел местность, скомандовал палачам:
– Давайте тут. - Он указал на руины пятиэтажки. - Далеко не будем ходить. Сюда его, к стенке ставьте.
-Руки, может, освободите? А то как собаку какую... Последняя просьба - закон. Закурить не прошу. – не сильно веря в успех, спросил я. Порох мгновение подумал, потом махнул детинам.
-Ладно, развяжите, все равно дальше кладбища не убежит.
Те нехотя освободили мне руки. Я потер запястья, поежился и плотнее запахнулся в куртку. Стремительность событий, с которой я от лавки Брандта за каких-то пару часов оказался вдруг у расстрельной стены выбила из-под ног почву. Я стоял в снегу и лихорадочно пытался придумать что же делать дальше? Бросится на конвоиров? даже не успею в горло вцепиться - срежут автоматом. Что тогда? Что?!
-К стенке иди, - в самое ухо пробасил один из палачей. В нос ударил крепкий запах лука и табака.
Увязая в сугробе, я подошел к стене здания. На ней еще виднелась выцветшая за долгие десятилетия надпись «Улица Гагарина». Стена дома была усыпана мелкими дырочками. Следы от пуль и точки в чьих-то жизнях.
Долго толклись на месте - палачи от холода, Порох и его помощник - что-то хмуро обсуждая. Снег растоптали в кисель. Наконец, Порох обратился ко мне с последней речью. Его чугунные фразы грохотали, словно рельсы под каким-то чудовищным локомотивом.
-Все мы прекрасно понимаем, для чего тут собрались. Ты убил Брандта. Брандт жил в моем поселке, в Тополях. Жил по совести, по законам. Хорошим человеком был. А ты его так жестоко прикончил. Так что не обессудь. У нас в Тополях законы простые, мы долго говорить не любим. Убил – ответь. За все надо отвечать. Сечешь? Так что властью данной мне я приговаривают тебя к смерти. Сказать есть что?
-Прям как работник ЗАГСа говоришь, "властью данной мне..." - со вскипающей злобой начал я, но договорить не успел - получил под дых. Сгибаемый сильной болью, медленно повалился в снег. Кто-то из палачей одобрительно хохотнул.
Передать мои чувства и мысли в тот момент не хватило бы никаких слов. Тугой клубок из дикого страха и навалившейся вдруг усталости, обжигающей злости, отчаяния и полного отрешения. В какой-то момент мне стало все безразличным. В бетонных скелетах пятиэтажек и разрушенных ржавых качелях я видел больше жизни, чем в этих людях. Уже и не люди, а тряпичные куклы, движимые порывами ветра, что колышет их за ниточки. Я вдруг понял, что не страшно умирать в таком сумасшедшем мире. Здесь все мертвы. И лишь тела, движимые еще по инерции, бродят по своим делам. Стало только немного жаль мать. Как она теперь без меня? Брат младшой еще, потянет ли? Восемнадцатый год идет. Взрослиться, рвется все к сталкерам, в вылазку сходить. Да опыта нет.
Подумал, что надо вспомнить что-то хорошее, что-то приятное и вечное, просто чтобы не думать о своей смерти. Но в голову как назло ничего не лезло. Наоборот, вспомнились какие-то пустяковые глупые вещи – как я по весне, когда ходил за Кордон, набрел вдруг на заросли крапивы, и как пришлось обходить ее стороной. Как неделю назад красил оконные рамы в магазинчике Брандта. Как прошлым летом в походе сушил над костром вымокшие ботинки, а они дымились, словно какое-то экзотическое блюдо.
Я поднялся, вдохнул поглубже морозного воздуха. Взглянул в небо. Не хочу, чтобы последнее, что я увижу, были тупые рожи палачей. Уж лучше небо. Глубокое, синее…
Вновь взвыла дикая собака. Уже совсем близко. Один из толстолобых солдат что-то сказал. Слов я не разобрал, но в голосе явно сквозило беспокойство. Порох в ответ лишь рявкнул.
-Заряжай!
-Вон там! Стойте! – пробасил второй боец. А потом сорвался на дикий истошный крик. Раздался осипший лай, переходящий в утробный рык. Я опустил глаза, пытаясь понять что случилось... и обмер.
Дикие собаки все это время шли по нашему следу, бесшумно, по только им ведомым тропам, прокрались сзади и сразу же напали.
Сбитый с ног, один из бойцов барахтался в ярко-красном от крови снегу, пытаясь скинуть с себя огромного лохматого зверя. Пес остервенело рвал человека, не оставляя тому даже шанса дотянуться до оружия. Еще с десяток псов окружили остальных людей, бросаясь под ноги, пытаясь сбить добычу.
Ко мне псы подойти боялись, опасливо поглядывая на щупальца тумана, высовывающиеся из черных квадратов окон пятиэтажки.
Не дожидаясь приказа, бойцы начали вразнобой стрелять по зверью. Самых ретивых псов, сунувшихся вперед, изрешетили в фарш. Но видимо в край оголодав, зверье не сильно реагировало на убитых сородичей и продолжало наступать, надеясь на знатную пирушку.
-Стреляйте в головы им! Они бешеные, им раны в тело нипочем! - отступая, крикнул Порох.
Свинцовый град стал плотнее, стая заметно поредела, а те кто еще стоял, были истекали кровью. Со стороны людей тоже имелись потери - один из бойцов валялся в снегу с вывороченным животом.
Пока все отвлеклись на схватку с хищниками, я рванул что было сил вдоль стены здания. Не сильно заботясь о странном тумане, добежал до подъезда и юркнул в него. Но не успел я образоваться своему спасению, как за спиной загорланили:
-Убегает! Держи его!
Голодные псы, поняв что шансы против вооруженных людей не равны, начали неохотно отступать.
-Поймать любой ценой! Три шкуры спущу, если упустите! Убейте его! - вопил Порох, выкашивая псов - те окончательно приняли решение уйти по добру по здрову и теперь, поджав хвост, прорывались сквозь шквальный огонь назад, к тайным тропам.
Сразу же свистнули первые пули, чуть выше головы, обсыпав меня штукатуркой. Пригнувшись, я бросился в сторону от выхода, укрылся за несущей стеной. План побега сформировался быстро. Сообразив в какой квартире окна должны выходить на противоположную сторону улицы, я рванул к нужной двери и вбежал внутрь. У подъезда раздались торопливые шаги.
Миновав законопаченый от давнего пожара коридор, больше похожий на пещеру, я вышел на кухню. Да, чутье меня не подвело. Окна и в самом деле выходили на другую сторону заросшего двора.
Под ногами раздалось шипение и писк. Крысаки. Целый выводок. Медлить было нельзя. Замешкаешься – облепят со всех сторон и сожрут в два счета. Отпнув самую наглую тварь в сторону, я забрался на подоконник.
Но выпрыгнуть наружу не дала неведомая сила. Меня затянуло назад, в кухню, швырнуло в стену и поволокло к старенькому проржавевшему холодильнику. Протащив по полу к дверце, невидимая сила так же неожиданно меня отпустила. Поминая не добрым словом всех бесов, я огляделся. Никого. Лишь тонкие белые прожилки дыма, стелющиеся по полу от холодильника ко мне.
Попытка встать не увенчалась успехом - белёсые змейки тумана стремительно обвили ноги, повалили на пол. Так вот чего так боялись дикие псы, проигнорировав меня как потенциальную жертву! Вот она, опасность, пока еще не понятного рода.
Не давая себе передышки, я вновь попытался бежать, но теперь не поднимаясь, ползком. Сдирая о бетонную крошку руки в кровь, мне удалось преодолеть добрую половину комнаты, как вдруг за спиной что-то пронзительно лязгнуло и заскрипело. Дверца холодильника раскрылась настежь, обнажая черную утробу. Я оглянулся, пытаясь оценить масштаб проблемы. Невольно вскрикнул от увиденного. Вся внутренняя поверхность холодильника заросла грязно-красной губчатой массой, похожей на густую пену. В том месте, где должна была располагаться морозильная камера, теперь виднелся плотный бугристый комок из которого на меня не мигая глядели три желтых без зрачков глаза. Весь нижний отсек был усыпан мелкими костями грызунов. Там же, среди останков крыс, что-то шевелилось, издавая булькающие отвратительные звуки.
Меня обдало крепким смрадом. Я еще сильнее попятился прочь, едва сдерживая в горле крик ужаса. "У твари нет шеи, - промелькнула мысль. - Поэтому она не видит тех, кто ниже уровня ее взгляда, питаясь случайно забредшими сюда с помойки крысаками, выстегивая их при помощи свои щупалец тумана. Значит надо..."
-Вот он, гад! Нашел его! - радостно крикнул забежавший в квартиру боец. Обращаясь ко мне, сквозь зубы процедил: - Щас я тебя шлепну, паскуда
Однако выполнить обещание не успел. Только его нога ступила на порог кухни, как щупальца тумана обвили шею бедолаги и поволокли к холодильнику. Боец дернулся, ругнулся но выпутаться из цепких объятий не смог.
Дожидаться развязки я не стал, рванул на четвереньках к окну, в одном прыжке выскочил наружу. Уже в полёте услышал жуткий крик, ржавый скрежет дверцы и чавканье.
На мое счастье двор был пуст, ни зверей, ни людей. Весьма кстати пригодилось знание местности. Не далеко есть речушка, из-за сильного загрязнения не замерзающая даже зимой. Вдоль нее тянется плешивенький лесок. В нем можно укрыться на какое-то время и обдумать дальнейший план действий.
Туда я и побежал.
* * *
Пожелтевший клочок бумаги был не больше спичечной коробки. Мне вовремя удалось его спрятать в рукав куртки во время допроса. Обыск бандиты провели не самый тщательный, отобрали только оружие и охотничий нож, записки не обнаружив. Теперь это единственная ниточка, ведущая к разгадке смерти Брандта.
Не дыша, боясь порвать, я развернул ее, вертя на свету, прочитал. Аккуратным подчерком на ней было выведено:
Освобожусь к 17-му. Давайте встретимся там же, на Старом Мосту, в 17.00 часов.
Перечитал написанное три раза, но ровным счетом ничего не понял. Старый Мост – это место я, безусловно, знал, окраина города, в километрах в пяти отсюда. Но что дальше? Кто этот человек, который «освободится» к семнадцатому? Может, он как-то связан с убийством Брандта? Может, он и есть убийца? Вопросы, на которые нет ответов.
Постой-ка. Под семнадцатым ведь подразумевается календарная дата? Сегодня семнадцатое ноября. А время? Я глянул на часы. 15:35. Ох, черт! Совсем чуть-чуть осталось! Если поспешить, срезать через заборы и овраги, то можно успеть. Я едва не сорвался в галоп, но вовремя остановил себя. Еще раз надо все взвесить.
Так. Кто-то назначил Брандту встречу. Я не знаю кто это и опасен ли он. А у меня нет даже ножа. Есть схрон, там и оружие и перекусить найдется, но он далековат от сюда, потеряю много времени пока буду добывать себе оружие и тогда точно не успеть. А терять единственное у меня имеющееся связующее звено ни в коем случае нельзя.
Чего ждать на Старом Мосту? Возможно, там засада. У меня нет времени на подготовку и разведку местности. Даже придумать хоть мало-мальски стоящий план нет времени! М-да. Карты розданы дрянные. Но другого выбора нет.
В сердцах сплюнув под ноги, и, стараясь не издавать лишних звуков, я начал пробираться через колючки и ветки в сторону железной дороги.
* * *
Все же я успел. Часы показывали без трёх минут пять, когда я был уже на месте, притаился за ржавым каркасом грузовика и осматривал местность, пытаясь обнаружить незнакомца, назначившего встречу моему покойному другу.
Старый Мост – не самое лучшее место для свиданий. Однажды я забредал сюда в поисках артов. Ничего не нашел, но наткнулся на стайку обессиленных от долгого голода троглодитов. Блюдя правила светского тона, я поспешил познакомить их со своим лучшим другом «Винторезом». Троглодиты были в восторге от нового знакомства и буквально попадали от счастья. А я, стирая дрожащей рукой пот со лба, зарекся сюда хаживать. Да вот не сдержал обещания.
Название не обманывало, мост тут и в самом деле имелся, железнодорожный и довольно-таки старый. Когда-то давно пересекал он глубокий овраг, но в силу времени и стараниями мародеров, превратился теперь лишь в голый ржавый остов, свисающий с одной стороны обрыва как мертвая истлевшая до костей змея, отбрасывая на дно оврага причудливые угловатые тени. Дующий ветер тревожил балки, от чего мост стонал умирающим исполинским животным.
У основания моста, сквозь наледь, просматривалась прямоугольная бетонная свая, зарывающаяся в скальник. Одним своим боком она щетинилась пучком ржавой арматурый. Не будь этой поддержки, мост давно бы уже рухнул.
Вдоль сваи я заприметил тропинку, петляющую между валунами и зарослями колючек, и спускающуюся вниз, в овраг. Свежая тропа, не занесенная снегом. Значит часто ей пользуются. Скорее всего, по ней и будет проходить мой незнакомец. Эх, жал нет винтовки или хотя бы пистолета! Ну да ничего, как-нибудь разберемся.
Порыв ветра заставил сильнее укутаться в куртку. Не подхватить бы воспаление легких. При первой же возможности надо будет переодеться во что-то более теплое и сухое.
Некоторое время я размышлял о том, чтобы перебраться чуть ближе к тропинке. Вдали, из-за сугроба торчали густые ветки и высохшие стволы, цепляясь за выцветшее небо, словно пытаясь содрать облака. Отличное место для засады, отметил я про себя. Но решил остаться на прежнем месте, в зарослях полыни, густо присыпаной снегом. Времени уже нет. Кто знает, может, этот незнакомец уже здесь и так же сканирует местность на наличие недругов. Лучше уж тут притаюсь.
На тропинке началось какое-то движение. Я присмотрелся… и оторопел. Вместо ожидаемого бритого головореза с винтовкой наперевес, увидел я стройную хрупкую девушку, грациозно плывущую по скалистому оврагу. На какой-то миг я даже растерялся, не зная, что делать дальше. Признаться, не того ожидал. На убийцу она явно не тянула. Хотя, кобура для пистолета на поясе болтается. Да и нож вон висит. Что за черт?!
Время от времени потирая замершие уши, я наблюдал за незнакомкой. Она спустилась в овраг. Огляделась, посмотрела на часы. "Ага, значит ждешь кого-то".
Меня не покидало тревожное ощущение, может, это ловушка? А девушка всего лишь отвлекающий маневр и где-то в кустах прячется снайпер? Я стал просматривать местность, внимательно изучил округу и возможные укрытия. Но это не дало результатов, снайпера нигде не было.
Да и девушка куда-то запропастилась.
Я едва не подскочил на месте, ругая себя за столь неразумные действия – упустить из виду объект наблюдения. Совсем головой обморозился! Непростительная ошибка.
-Что, малыш, потерял кого-то? – раздался чуть насмешливый женский голос за спиной. Я дернулся, но тут же получил тычок в спину. – Тише, не дури! У меня пистолет. Поверь, пользоваться им я умею.
Дьявол, да что ж такое, совсем хватку потерял! Второй раз за день меня застают врасплох. Был бы жив Брандт, точно устроил бы выволочку. Ладно, где наша не пропадала, а пока поднимем лапки, нечего даму провоцировать, тем более с оружием.
- Спрошу один раз, и юлить не советую. - Раздавшийся звук взводимого курка, подтвердил всю серьёзност её намерений. – Кто ты?
Сочинять правдоподобную легенду было уже поздно, да и ствол меж лопаток не особо способствовал данному процессу. Поэтому ляпнул первое, что пришло в голову.
- Я от Брандта.
- Да ну?
Ясно, значит просто на слово не поверит, хотя некоторое сомнение в голосе все же появилось.
- Я его старый друг. – Совершенно искренне произнёс я. - У меня в кармане записка.
Девушка с лёгкостью профессионального карманника вынула памятный клочок бумаги из моей куртки.
- Да, это я ему написала, – толи записка её убедила, толи моя сговорчивость, но тон потеплел ещё сильнее. - А сам старик где?
- Может, для начала спрячешь ствол? А потом и поговорим по-людски.
Возникла пауза. Послышался глубокий вздох и щелчок предохранителя.
- Ладно, только без глупостей.
Я кивнул, медленно встал и обернулся. Минуту мы пристально рассматривали друг друга. Девушка оказалась довольно симпатичной. Карие глаза, волнистые волосы, схваченные в конский хвост. Странно, но в чертах её лица было что-то призрачно знакомое, хотя раньше я эту девушку никогда не встречал.
А вот моя внешность на красавицу впечатления не произвела. Помятый, избитый, синюшный от холода.
- А что с руками? – поинтересовалась она.
Невесело ухмыльнувшись, я посмотрел на многострадальные конечности.
- Да так, пострадал за правое дело.
Незнакомка коротко вздохнула, словно что-то решив для себя, и к моей несказанной радости пистолет вернулся в кобуру.
- Ладно, - она нервно облизнула губы и оглянулась, - пошли со мной в лазарет. Обработаю твои раны, и поговорим заодно. Расскажешь как у старика дела. Тут недалеко.
Рассказывать про смерть Брандта в такой обстановке не хотелось, да и убедиться еще надо было, что дамочка не подставная, поэтому я отвлеченно спросил:
-Ты что, врач?
-Да, - кивнула она, глядя в чернеющее небо. - Темнеет уже. И буря снежная скоро начнется, переждать надо, - махнула мне рукой. - Пошли.
-Хорошо, идем.
-Меня, кстати, Валей зовут, - сказала девушка, когда мы проходили под мостом.
-Алексей, - ответил я.
-А что, Брандт захворал? Что не смог придти? Не серьезное ли чего у него? Простыл наверное, у него легкие слабые очень, часто болеет. Сейчас придем, я ему сбор хороший сделаю, он быстро поправится.
-Умер он. Убили его. - Ответил я.
Девушка остановилась как вкопаная, попыталась что-то сказать, но не смогла, на глазах навернулись слезы. Собравшись с мыслями и предвидя ее вопрос, я начал рассказ о своих недавних приключениях. Оставшуюся часть пути мне пришлось повторить его не один раз.
* * *
В теплой сухой комнате пахло мылом и травами. Где-то в глубине мерно тикали старинные часы, создавая ощущение спокойствия и размеренности. В углу, около пышущей печки, грелся пушистый серый кот; он лениво осмотрел меня, надменно фыркнул и, свернувшись в калач, уснул.
Вдоль стен лазарета располагались кровати – две справа, одна слева и еще три у дальней стены. Почти все были аккуратно застелены и лишь на двух лежали пациенты.
Я прошел внутрь комнаты.
Меня внимательно изучили две пары глаза. Сталкеры - понял я. Взгляд у таких людей цепкий, быстрый, как у лисиц, ничего не скроеться и не останется не замеченным.
-Приветствую! – махнул я рукой пациентам. Они кивнули в ответ. Возникла неловкая пауза, и я хотел уже выйти из лазарета на улицу, подышать морозным воздухом, как один из них, тот, что помоложе, спросил:
-А Валентина Николаевна скоро придет?
Я не сразу понял о ком идет речь, и с минуту стоял истуканом, соображая, кто такая эта Валентина Николаевна. Потом понял, что он имел ввиду Валю. Видимо, уважают ее сталкеры сильно, коль по имени отчеству называют.
-Валя… Валентина Николаевна вышла за бинтами. Сейчас подойдет.
Молодой кивнул.
-Меня Романом зовут, - сказал он, протягивая руку.
-Алексей, - ответил я, пожимая ладонь. – Пулей зацепило? – кивнул я на его забинтованную ногу.
Роман улыбнулся.
-Нет. Так, мелочь. На «энерго» чуть не поджарился. Едва спасся, но ногу сломал, отступая. Но это ничего, заживет. Валентина Николаевна доктор хороший, заштопала меня как полагается, гипс наложила, вот лежу теперь под присмотром, таблетки получаю.
-А это Бектур, - сказал Роман, показывая на второго сталкера. Я представился в ответ. – Ему пальцы на левой руке зацепило, «мясорубка» - вещь страшная.
-Страшная, - согласился я.
В комнату вошла Валя.
-Ну что, мальчики? Пора пилюльки пить. Алексей, вы посидите немного в той комнате, подождите. А я лекарства дам и подойду, вас перевяжу. Можете чаю пока попить.
Я пожелал новым знакомым скорейшего выздоровления и вышел. Горячий чай мне бы сейчас действительно не помешал. Да и обсушиться у печки тоже стоит – после всех моих сегодняшних приключений одежда промокла и неприятно липла к телу.
Железный чайник сопел на плите. Я налил кипяток в кружку, сыпнул каких-то трав из баночки, что стояла тут же, и присел на жесткий стул. От усталости я едва держался на ногах, неимоверно хотелось спать, приютившись поближе к печке, но, отпив пару глотков травяного настоя, почувствовал прилив свежих сил. Хорошая штука, лучше всякой химии, надо будет узнать, что за травы такие. Припасти чуток, для вылазок.
-Брандт про тебя, кстати, как-то рассказывал, - сказала Валя, заходя в комнату.
Я оглянулся. Девушка успела переодеться в сухую одежду, обтягивающие штаны, выгодно подчеркивающие ее формы, и клетчатую теплую рубашку, подвернутую на рукавах. Я с усилием заставил себя поднять взгляд выше и посмотреть ей в лицо. Валя едва заметно улыбнулась.
-Рассказывал? – невпопад переспросил я.
Валя налила себе чаю, села напротив, поджав ноги под себя.
-Да. Все больше хвалил тебя. Говорил, что толковый ты парень. Мне сватал.
-Даже так?! – поднял я брови, не в силах сдержать улыбку. Вполне похоже на старину Брандта. Давно он мне плешь проедал. «Бабу бы тебе, Лешка», - кряхтел он, как только выдавалась свободная минутка. «Чтоб тылы прикрыты были. Она тебе и раны обработает, и жрать приготовит. Негоже одному-то». Я лишь отмалчивался, зная, что возражать Брандту – себе дороже.
-Брандт дружил с нашей семьей с давних пор. Мы тогда в другом месте жили. Деревенька Красновка, может, слышал о такой?
Кто ж о ней не слышал? Каждый уважающий себя сталкер о ней знает. Такие там арты есть – закачаешься. Да только ходить в эту Красновку все равно, что пулю себе в лоб пустить – верная погибель. После чумной эпидемии ни осталось там из людей никого живого. Только призраки в отражении окон проскальзывают да твари такие ходят, каких ни одна больная фантазия представить не сможет. Мне про эту деревеньку Брандт как-то рассказывал.
-Слышал, - качнул я головой.
-Раньше она вполне себе обычной деревенькой была. Это потом уже с ней беда приключилась, мы в ту пору уже переехали ближе к городу. Я с матерью жила. Брандт часто ходил к нам в гости. Сколько себя помню, он был рядом с нами. Практически родным человеком стал.
Я глянул на Валю, и меня словно что-то кольнуло. Догадка. Так вот что смутило меня в лице Вали при нашей первой встрече. Черты лица, линии бровей, глаза - они мне были знакомы. Нет, раньше Валю я, безусловно, не видел. Но часто общался с другим человеком, похожим на нее. Неужели Валя приходится дочерью Брандту?
-Родным человеком? А он случаем не твой...
-Уверенно ответить нельзя, - улыбнулась Валя. – Но я склоняюсь к этому варианту. Даже Брандт не знал ответа на этот вопр<