На старом кладбище в центре Киркенеса, в ограде кирхи, тихо. Совсем рядом мчатся машины, идут по своим делам люди, а сюда, похоже, шум города не долетает вовсе. Впрочем, может быть, мне это только кажется, ибо место последнего упокоения людей всегда невольно сопоставляется с тишиной. Такую вот тишь иногда называют "могильной". Но нет, не могильная она, не мертвая - живая. Скрипнул снег под ногой, свистнула случайная пичуга, вздохнул ветер. Подхожу к невысокому камню, останавливаюсь. То ли надгробье, то ли просто памятный знак. Кто его поставил, когда, зачем? Да разве узнаешь... Снова шепнул что-то, а потом зашелестел, заполоскался в капюшоне куртки ветер. И вдруг задул спокойно и ровно, словно начал негромкий рассказ. +
Петсамо, Печенга... Обретение ее являлось заветной мечтой борцов за дело Великой Финляндии и должно было стать первым шагом к созданию державы, включающей в себя Кольский полуостров, русскую Карелию, часть земель Норвегии и Швеции. +
Двадцатый год. Казалось, финнам, наконец, улыбнулась удача и удалось разгрызть орешек, до того все время оказывавшийся не по зубам. Неудачные попытки передела административных границ при царе, провал вооруженного вторжения 1918 года - все осталось в прошлом. Мечта сбылась. Львиный флаг страны Суоми взвился над Печенгой. А дело было так.+
После ухода осенью 1919 года с Мурмана иностранных союзных войск обеспечивать защиту финско-норвежской границы на самом севере Кольского полуострова было, фактически, некому. У белых не хватало сил, чтобы держать в районе Печенги более-менее приличный гарнизон. Образовался своего рода вакуум власти, который вскоре и был заполнен. Пятого января 1920 года егерь-майор финской армии Валлениус получил новую должность. Он стал пограничным комиссаром Лапландии и командиром реткикунты - отряда для похода на Печенгу. На обеспечение этого похода правительство Финляндии выделило 162 тысячи марок. Выйдя из Рованиеми на лыжах и одолев по снегу около 520 километров, 10 февраля реткикунта достигла цели.+
По прибытии Валлениус телеграфировал в финский МИД: "Прибыли сегодня полдесятого в Печенгу. Вели переговоры с русским офицером о мирном освобождении. Дружеские отношения целиком сохранены. Население мирное". Упомянутый офицер - прапорщик Левицкий действительно уговаривал местных жителей добровольно присоединиться к Финляндии, но успеха не имел. Отряд Валлениуса небольшой - всего-то 60 бойцов. Официально объявленные цели вполне мирные: охрана финского имущества - постоялых дворов на недостроенной со времен Первой мировой дороге, и потому местное население поначалу почти не обратило на реткикунту внимания. "Сейчас в монастыре есть 80-70 человек финнов пришедших,- докладывал в Мурманске печенгский житель Аверкий Михеев,- которые нам ничего не сделали". Мол, живите себе на здоровье, только не трогайте никого. А они и в самом деле поначалу не трогали, выжидали, как сложится ситуация.+
21 февраля 1920 года в Мурманске пала белая власть. В Печенге это случилось на день раньше - 20-го. Выполняя распоряжение исполкома мурманского Совета рабочих, солдатских и крестьянских депутатов, вооруженные добровольцы перекрыли пути, ведущие в сторону границы, и задержали 11 человек, пытавшихся прорваться за рубеж. Затем на общем собрании граждан был создан временный волостной совет, избраны делегаты на первый уездный съезд советов. Пока происходили эти и другие события, финны вели себя тихо, ничему не препятствуя, ни во что не вмешиваясь.+
Положение изменилось, когда новая мурманская власть, для которой отряд Валлениуса был не просто финским, а белофинским, начала выражать недовольство пребыванием классовых врагов иностранного происхождения на советской территории. 1 марта, после безуспешного обмена мнениями по телеграфу, представители реткикунты отправились на оленях в краевой центр, на переговоры. Впрочем, любые попытки договориться были заранее обречены на провал. Из Архангельска, которому подчинялся тогда в административном отношении Кольский Север, приказали: "При переговорах с белофиннами никаких уступок, они должны немедленно очистить... Печенгу и убраться восвояси". 6 марта пришла телеграмма от наркома иностранных дел Чичерина: "Абсолютно недопустимо ведение переговоров местным советом с иностранным государством. Пусть Финляндия обращается к центральному правительству".+
А пролетарская армия была уже тут как тут. 7 марта в Мурманск вошли передовые части красных войск, а именно второй и третий полки первой стрелковой дивизии. Вскоре после этого отряду Валлениуса предложили "очистить занятую ими территорию и уйти за границу в 24 часа". Охваченный "революционным пылом" председатель мурманского исполкома Иван Александров - его именем названа одна из улиц областного центра - телеграфировал в Архангельск: "Буржуазия Финляндии и Скандинавии стоит на пороге... быть может, уже окончательного своего развала... Терять момента, пожалуй, не имеет смысла. Моральное давление на классовые сознательные силы уже произведено, революция северного края там нашла эхо в сердцах, пылающих одним и тем же пролетарским огнем. Быть может, теперь он разгорится при небольшом фактическом надавливании".+
Ну а что же белофинны? Убедившись в том, что переговоры сорваны, они приняли свои меры. 9 марта ими была занята Печенгская почтово-телеграфная контора: служащие арестованы, конфисковано все имевшееся в распоряжении волостного совета оружие. Таким образом, связь района с краевым центром была прервана, а возможность сопротивления со стороны местных жителей пресечена. Но этим самым оказалось нарушено то хрупкое равновесие, что еще не давало реткикунте и окрестному населению скатиться к открытой вражде. И вражда не замедлила последовать. Волостной совет немедленно оценил действия финского отряда как "насилие над мирным населением". Кроме того, притомившись, видимо, от долгого бездействия, отряд Валлениуса начал пьянствовать, что вовсе не добавило жителям волости любви к финнам. Так, 12 марта в правление совета заявился фельдфебель Хеблунг и потребовал выдать ему все наличные запасы рома. Ему напомнили, что уже были случаи пьяного буйства со стороны чинов финского отряда, и категорически отказали.+
Осознавая полное отсутствие каких-либо перспектив Валлениус бомбардировал военное министерство и МИД Финляндии просьбами о подкреплении. 14 марта он телеграфировал: "Если здесь в сей момент была бы тысяча человек, я взял бы их, чтобы завоевать Мурманск и Александровск, и, пожалуй, Печенгский вопрос был бы разрешен". Министр иностранных дел Финляндии Холсти ответил на это: "Продолжайте охрану до тех пор, пока не восстановится окончательный мир, и помните, что ваш поход в первую очередь - мирное политическое мероприятие, а потом - военная экспедиция". Однако финский Генштаб смотрел на вещи иначе и принял решение об отправке в Печенгу дополнительного батальона войск и продовольствия на месяц вперед.+
Между тем попытки финского правительства договориться по печенгскому вопросу с Совнаркомом не имели успеха. Предложение мирного решения проблемы, но без вывода из Печенги финских солдат, ничего, кроме резкого протеста в Москве не вызывало. Параллельно полным ходом шла подготовка к освобождению западного Мурмана от белофиннов.+
19 марта Валлениус получил известие, что русские наступают, и запросил МИД, сделано ли что-нибудь для предупреждения нападения. "Даже не просите. Если нападут, то отходите, чтобы избежать блокады, но не в Норвегию" - таким был ответ. Что и говорить: противопоставить силе красных войск реткикунта могла немногое... "22 марта отряд большевиков пришел в Трифону. Вечером прибыло 480 человек" - так писал Валлениус в своих воспоминаниях. Белофинны без всякого сопротивления отошли поближе к границе, в Салмиярви, куда прибыло и долгожданное подкрепление. По стечению обстоятельств первым весть об освобождении Печенги доставил в Мурманск пароход "Преподобный Трифон Печенгский", названный в честь православного подвижника, крестителя лопарей, много сделавшего для того, чтобы печенгская земля вошла в состав России.+
Но еще не все было решено, оставалось сделать последнее усилие. И оно последовало. "Мы сражались как могли, отбиваясь из 11 пулеметов, но удержаться не было никакой возможности", - писал Валлениус. А вот взгляд с другой стороны - воспоминания красноармейца С. Ракчеева: "Бой продолжался в течение пяти часов. Белые, видя, что им не выдержать, постепенно стали делать перебежку по одному через озеро к границе, в то же время поддерживая огонь из пулеметов. Выстрелы становились все реже и реже и, наконец, совершенно прекратились. До окончательного прекращения огня противника наши лыжники покатили к месту их позиции и через несколько минут над ней был поднят красный флаг, знаменующий нашу победу". Остатки реткикунты отступили: кто в Финляндию, а кто и в Норвегию. Там, в Норвегии, в Киркенесе и были похоронены финны, убитые 85 лет назад у Салмиярви в последнем бою Гражданской войны на Кольском Севере. На их-то могиле и поставили позже памятный камень...+
Остается добавить немногое. Печенга стала советской ненадолго. По Тартускому мирному договору между РСФСР и Финляндией, заключенному 14 октября того же, 1920 года, она отошла к финнам. Революция в Финляндии и Скандинавии, о которой мечтал Иван Александров, так и не совершилась. Пароход "Преподобный Трифон Печенгский" в срочном порядке переименовали в "Субботник" - чтобы не напоминал лишний раз об утраченном. Понадобилось еще две войны, чтобы исконно русская печенгская земля вернулась в лоно российского государства...+
Ветер стихает. Я подхожу к камню и прикасаюсь к нему рукой...+
Дмитрий ЕРМОЛАЕВ
Опубликовано: Мурманский вестник от 02.04.2005