Рrofessions или occupations?




СРЕДИ способов проблематизации рассуждений о природе и предназначении профе­ссио­нальной этики (морали) – характеристика природы профессии с точки зрения возмож­ности и необхо­димости включения в эту характеристику нравственной составляющей. Этот подход предполагает преодоление ряда затру­д­нений.

Во-первых, распространенной неразличения понятия «профессия» с понятием «род занятий, вид деятельности». Так, обратив­шись к практике языка, мы обнаружим, что с термином «про­фессия» могут быть связаны разные зна­чения. Например: поприще, дело, род занятости человека, сфера знаний, специальность, ремесло, противоположность люби­тельству, отрасль мас­тер­ст­ва, занятие, которому надо специально учиться, служба как источник заработка, карьера и т.д.

В то же время важно иметь в виду, что для различения понятия «профессия» и понятия «род занятий, вид деятельности» используются определения professions и occupations; в качестве отличия первого определения Оксфордский словарь социологии выделяет такую форму организации работы или тип рабо­ты, который включает в себя «регулятивный момент» и «код поведения».

Смысл разли­­чения профессии и любого специ­ализированного рода занятий, вида человеческой деятельности, уверенность в очевидности содержания понятия «профессия» рискованны для исследований по профессиональной этике.

Во-вторых, попытка этического анализа феномена про­фессии должна считаться с фактом неоднозначности трактовки этого феномена, как в теоретическом, так и в пра­ктическом сознании.

В-третьих, сама трактовка этической составляющей профессии, содержаниеее «морального измерения» могут ве­сьма различаться. Прежде всего, речь идет об актуализации моральных проблем профессии через рас­суждения о соотношении профессии и морали и о редких попытках поиска этического компонента в природе самой профессии.

САМЫЙ элементарный обзор распространенных в исследовательской литературе определений профессии позволяет обнаружить разные наборы признаков разной степени полноты, разные списки индикаторов собственно профессии, представляющие собой определенные множества. Есть неско­лько примеров опи­сания профес­сии через более краткий ряд необходимых признаков. Один из них мы уже упоминали выше: квалификация человека, зарплата за предоставляемые услуги, профессия человека определяет его социальный статус. Другой ряд: высококвалифициро­ванная работа, требующая выс­шего или специального обра­зования, при этом высокооп­лачиваемая; доступ к данной работе ограничен процедурой лицензирования; ее представители объединяются в ассоциации; эти люди независимы в своей работе; производимые услуги необходимы для блага общества; получаемый доход не слишком зависит от развертывания капитала.

Что характерно для целого ряда такого рода наборов индикаторов? Вы­би­рая минимальный список факторов, по­зволяющий считать определен­ный вид деятельности профессией, они склонны, к вниманию к этической состав­ляющей природы профес­сии, ее моральному измерению. Этическая составляющая не всегда входит в число необходимых признаков. «Главное преимущество, которое общество предоставляет представителям опреде­ленных видов деятельности, – это право на значительную долю самоконтроля над их собственными действиями». Иначе говоря, не хватает существенного признака морального измерения профессии – саморе­гулирования.

Этический аспект природы про­фес­сии. Точнее говоря, ряд определенных классификаций:

Классификация выделяет функциональную модель. Для этой линии как раз и характерно последовательное различение professions и occupations.

Индикаторы «истинной профессии», которые прямо обращены к этической состав­ляющей:

1. Первый из них: «профессиональная компетентность должна соотноситься с ценностями об­ще­ства».

2. Второй: «профессионалы должны быть ориентирова­ны на служение обществу», иначе говоря, мотивации этики служения должно отдаваться предпочтение перед мотивацией к личной вы­годе.

3. Третий индикатор: «профессионалы руковод­ст­вуют­ся в своих действиях этическим кодом» (кодексом).

4. Четвертый: «профессиональное сообщество – значимый критерий формирования профессиональной идентичности».

Целый ряд профессий характеризуется признаком власти: воспитателя – над воспи­танником, врача – над больным, журналиста – над получателем информации и т.д. Пределы этой власти и призвана регулировать профес­сио­наль­ная этика.

ЧТО ЖЕ дает анализ подходов, представленных в специальных исследованиях, для поиска идентичности профессиональной этики, для понимания ее природы и назначения? Прежде всего, возмож­ность выделить и собрать вместе наиболее значимые с точки зрения вопроса о «моральном измерении» профессии ее признаки:

* идею профессионального призвания и служения;

* альтруистическую мотивацию;

* саморегуляцию, причем в широком смысле слова, что предполагает:

- самоопределение к профессии,

- свободу и автономию в профессии,

- создание ассоциаций,

- этические кодексы.

Эти признаки «морального измерения» профессии являются, на наш взгляд, важными структурными элементами общепрофессиональной этики.

 

3. Идея высокой профессии: применима ли к журналистике? (Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Этика профессии: миссия, кодекс, поступок / Монография / Тюмень: НИИ прикладной этики ТюмГНГУ, 2005, с. 53).
Идея высокой профессии: утопия или реальная возможность?

СВОЕ предельное выражение концепция профессиональной этики получает в отношении к высоким профессиям. Идея высокой профессии максимально соответствует природе морали, в которой отражается предзадан­ная сис­тема ценностей, мотивационный механизм, превосхо­дящий функциональность, ориентирующий на критику лю­бых форм социальности, заведенного в социуме поряд­ка.

При этом выделение среди множества профессий высоких и, тем более, стремление культивировать идею высокой профессии, требуют пред­варительного формулирования ряда «тех­условий».

Во-первых, следует учитывать возможное негативное отношение к такой классификации, мотивируемое тем, что если есть профессии «высокие», то, следовательно, есть и профессии «низкие».

Во-вторых, нельзя не учесть распространенность характеристики «свободные профессии», во многом совпа­дающей с характеристикой «высокие профессии». Обычно считается, что свободные профессии отличаются творческим характером деятельности. Характеристика «свободная профессия» охватывает практически те же виды профессий, что и характеристика «высокая профессия». Однако, на наш взгляд, умест­нее характеристику «свободная» относить к т.н. «творче­с­ким профессиям», прежде всего из сферы искусства: писатель, артист, художник, композитор …, а «высокая» – к деятельности врача, учителя, адвоката, ученого, журналиста и т.п.

Полагая целесообразным выделение вида высоких профессий и считая это важным шагом в обосновании при­роды и миссии профессиональной этики, мы особо под­черкиваем, что такое выделение в данном случае производится не через противопоставление «низким» профес­сиям, а через акцентирование в высоких профессиях доми­нирующей установки на «Служение в профессии», пред­полагающей, что, не отменяя стремления (говоря сло­вами М.Вебера) к «честному заработку профессионала», эта установка ограничивает для представителя высокой профессии возможность преследовать собственную выгоду столь же целеустремленно, как это характерно, например, для бизнесмена, и оправдывается этикой бизнеса.

В-третьих (не по значимости), необходимо трезвое осознание такой трудности культивирования идеи высокой профессии в современных условиях, как своеобразная «де­героизация» профессий, являющаяся следствием целого ряда факторов:

(а) массовизация профессий. Это связано и с тем, что в эпоху широкой образованности открываются возможности для сравнительно легкого перехода от одного вида профессиональной деятельности к другому (призвание вряд ли имеет множественное число). Не столько уменьшается число лю­дей, воспринимающих свою жизнь как служение, сколько их доля в общем массиве профессионалов становится менее заметной, профессия в меньшей степени оказывается объектом морального выбора: призвание не подается тиражированию (глобальная ситуация);

(б) включение профессионалов в деятельность боль­ших организаций и, тем самым, утрата их автономности (глобальная ситуация);

(в) усиление ори­ентации на профессиональный успех, безотносительный к применяемым для его достижения средствам;

(г) понижение роли профессиональных сообществ;

(д) серьезные ошибки, совершаемые деятелями меди­цины, науки, образования и т.п. в своей профессиональ­ной практике, рост безразличия к последствиям собственной деятельности, в целом усиление известного отчуждения «мира профессионализма» от гуманистических задач профессии, также подрывающие авторитет профессии.

Высокие профессии в этих условиях могут терять доминанту Служения, обесценивать свою миссию.

ОСОБАЯ значимость выделения вида высоких профессий становится наглядной при исследовании отечественной профессионально-нравственной ситуации.

Во многом сходные процессы проявляются в профес­сионально-нравственной ситуации, переживаемой оте­че­ственной журналистикой. Здесь, на наш взгляд, происходит кардинальная переоценка смысла как профессиона­лизма, так и гражданственности, их места в цен­но­стном ми­ре журналистики. Речь идет о заметной своей агрессивностью тенденции в понимании природы журналистики – редукции профес­сио­нализма в этой сфере человеческой деятельности к сервису ре­ме­сленника, умеющего создавать товар на потребу масс и продвигать его на рынок.

Эта тенденция наглядно проявилась в старой-новой дискуссии о природе жур­налистской профессии, вы­шед­шей на страницы «Известий» и «Российской га­зеты». Дис­куссия актуализирована своеобраз­ным манифестом, трак­тую­щим журналистику как сервисную профессию. В ответ на этот манифест была выдвинута позиция, подчер­ки­ваю­щая осо­бенность профессии журналиста, проти­вопоста­в­ля­ющая идее «сервиса » идею граждан­ственности про­фес­сии, предполагающую не «обслуживание» частных и груп­по­вых потребностей, а профессиональное служение об­ществу.

(Не)готовность признать (или не признать) значимость самой постановки вопроса о необходимости намеренно идентифицировать ряд профессий в качестве высоких, аргументацию «за» и «против» такой идентификации можно увидеть при анализе материалов двух последних экспертных опросов, проведенных нами в рамках исследования этики образования и журналистской этики.

Оба опроса предполагают два последовательных этапа. Начальный – экспертиза самой идеи идентификации образования и журналистики как высоких профессий. Последующий этап ориентирован на более конкретную проблему: существование высоких профессий, с одной стороны, в переходном обществе в рамках сложноорганизованных институций, предполагающих взаимодействие и конфликт высоких профессий с интересами организаций и нормами иных профессий и специализированных видов деятельности, прежде всего менеджмента и бизнеса – с другой. Так, например, в конкретном СМИ требования профессиональной этики журналистики вступают в непростые отношения с интересами организации в целом, в том числе – с установками медиабизнеса. Аналогичные ситуации характерны и для отношений миссии и норм педагогической этики – и позиции менеджмента в университете.

Вряд ли эта проблема принятия и исполнения миссии высокой профессии имеет очевидные решения. В ситуации конфликта высокие профессии должны отступать от своих ценностей во имя прагматической политики организации? Или государство и организация должны корректировать свои интересы во имя ценностей базовой для этой организации профессии – журналистики, педагогики, медицины и т.п.? Таков предмет экспертизы второго этапа исследования. Наша гипотеза: в сложных обстоятельствах, ограничивающих независимость высоких профессий, их миссия не отменяется.


4. Саморегулирование. Мотивы активизации. Теория социально ответственной прессы. Современные тенденции саморегулирования.

Давние споры о том, является ли журналистика профессией – с отсылками к различным наборам признаков профессии и к стоящим за ними именам исследователей (от А.Флекснера, Г.Беккера, М.Вебера и Т. Парсонса до Г.С. Батыгина или О.В. Лукши) – получили продолжение и развитие. Идея выделения категории «высоких профессий», для которых характерны доминирующая установка на «служение в профессии» и моральная мотивация, «превосходящая функциональность», представляется особенно плодотворной применительно именно к журналистике: в силу ее места в многомерном комплексе средств массовой информации и роли СМИ в жизни современного общества. Предложенный подход позволяет лучше понять специфику кризисов идентификации и самоидентификации журналистики, заставляет с новым вниманием отнестись к фактору общественного доверия. Он также дает основание обратить особое внимание на задачу профессионализации журналистского корпуса как на задачу вмененной, скажем так (самой природой профессии), этизации профессионалов: с особой ролью в этом процессе института саморегулирования.

По формальному признаку, полномасштабный институт саморегулирования журналистики в России существует с 1998 г., когда конфликтные ситуации, связанные с нарушением журналистами принципов, норм, правил профессионального поведения, зафиксированных Кодексом профессиональной этики российского журналиста (1994), стало возможным передавать на рассмотрение внутрикорпоративному органу саморегулирования: Большому жюри СЖР (БЖ СЖР). В лице БЖ Союз журналистов России получил инструмент для внесудебного разрешения конфликтов определенных категорий, сильный репутационный фактор - и институт, отвечающий, в том числе, за уточнение понимаемого в журналистике профессионально-правильным. (За БЖ СЖР закреплены права толковать принципы и нормы Кодекса профессиональной этики – и осуществлять «кодификацию прецедентов и окончательную квалификацию казусов».)

Автор статьи (член БЖ СЖР с 1998 г.), отдав годы продвижению идеологии саморегулирования в журналистскую среду, в том числе, в роли автора и руководителя обучающих и исследовательских проектов, вынужден признать: импульсы «этизации» в журналистской среде быстро «глохнут», а «цепная реакция» профессионализации, на которую вправе рассчитывать общество, всерьез так и не запускается.

При том, что у факта этого есть множество объяснений, назовем причину, вызывающую особое беспокойство: ни саморегулирование, ни профессионализация не обнаруживают себя в повседневном журналистском дискурсе. Сами журналистские организации к формированию профессиональной, этической составляющей такого дискурса не готовы, у них нет для этого ни навыка, ни ресурсов, включая знания. Что же касается теперь уже двух институтов саморегулирования: внутрикорпоративного (БЖ СЖР) и надкорпоративного (Общественная коллегия по жалобам на прессу; создана в 2005 г.), то они формирование такого дискурса своей задачей не полагают.

Напоминая реплику Г.Г.Маркеса: «этические нормы – не продукт обстоятельств, а неотъемлемый элемент журналистской работы», уточним: саморегулирование в России остается явлением преимущественно «верхушечным»: не касающимся подавляющей части российских журналистов - и не обсуждаемым с ними всерьез, в лучшем случае – прокламируемым как явное благо, альтернатива цензуре.

Но саморегулирование, когда его не культивируют, не защищают, в том числе, от неточных представлений о природе профессии, имеет свойство ослабевать или даже менять моральный знак, превращаться в дополнительную несвободу там, где в России нужна дополнительная свобода, страховка от самоцензуры, от «права не знать». Где, как не в дискуссии отделять саморегулирование от «саморегулирования»?

По ходу одного из проектов автора, журналисты на семинарах в 10 регионах, посвященных саморегулированию журналистской профессии, отвечали, в том числе, на такой вопрос анкеты: «Полагаете ли Вы необходимой и полезной серьезную и широкую дискуссию о саморегулировании журналистской профессии в России?». 48% на вопрос ответили «да» («нет», «не знаю» и «не задумывал(ась)ся» в совокупности набрали 14,4%): продемонстрировав, как минимум, здравый смысл, самоуважение – и понимание природы, смысла, логики «само-» в профессионализации журналистики.


5. Саморегулирование. Причины невостребованности.

К теме «Саморегулирование»: Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Моральный выбор журналиста. Тюмень: Центр прикладной этики, 2002, с. 300; Бакштановский В.И., Согомонов Ю.В. Этика профессии: миссия, кодекс, поступок / Монография / Тюмень: НИИ прикладной этики ТюмГНГУ, 2005, с. 100).


Саморегулирование профессии:
«заказ» для профессиональной этики



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2018-01-08 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: