(посвящается мисс Дане Срулевич в знак преклонения перед её всепоглощающей добротой и заботой)
В одном лесу был удивительный город, обнесённый со всех сторон высоким забором и густой дремучею чащей. К городу вела всего одна дорога, а люди в нём жили грустно и бедно, ибо не общались ни с кем, кто жил за пределами леса. Днём они возделывали прекрасные цветочные сады, чтобы хоть как-то восполнить ту серость и мглу, что опускалась на них с наступлением ночи. Дни их были теплы и роскошны, но ночь была темна и густа, и нельзя было найти ни одной звёздочки на всём чёрном небе.
Однажды, когда вечер уже опускал свою ладонь на засыпающий город, в его ворота постучалось одно чудесное создание: это была девочка, чьи волосы распускались белоснежными кудрями снега, а глаза горели зелёными изумрудами самых глубоких пещер. Она была столь нежна и красива, что благоухавший невдалеке сад из румяных цветков тут же воспрял своими лепестками, словно встретив горящий в ночи амарант. Стражники же стояли в изумлении, никогда не встречав такой красоты.
– Неужели полился изумрудный дождь? – Спросили они.
Но это сияли глаза этой девочки, а её белоснежные руки и серебряный волос блестели на засыпающем лике земли.
– Кто ты? – Спросили её стражники.
– Я не знаю, – ответила прекрасная принцесса, – я просто путешествую от одной деревни к другой, и если вы позволите, этой ночью останусь у вас.
– Но неужели у тебя нет ни отца, ни матери? – Снова удивлённо спросили они.
– Я не помню их, – отвечала девочка, – но я пришла с тех земель, где сияют яркие звёзды, и хочу вам о них рассказать.
Но стражники не поверили ей и только насмехались над её рассказами, говоря:
– Что ж, если хочешь, ты можешь войти, но уже опускается ночь, и лучше бы тебе поскорее найти свой ночлег.
Ночь всё больше окунала город в свою колыбель, и чем дальше шагала девочка по пустынным улицам, тем всё глубже утопали её следы в угрюмой и вязкой тени. Редкие хижины встречали её своими огнями, но большинство жителей с наступлением ночи становились злы и бесчувственны, и лишь солнечный свет делал их чуть теплее и смазывал ржавое сердце маслами людской доброты. И вот, уже на самой окраине города, когда не оставалось никакой надежды на то, что кто-то из горожан откроет ей двери, её изумрудный взгляд вдруг упал на небольшой чёрный комочек, который лежал чуть вдали. Да и не комочек это вовсе, а совсем прозябший малыш, брошенный на холодном ветру уже почти укрывшей его темноты. Его ручки уже посинели от холода, а ножки дрожали от леденящего ветра, и едва клокотало в груди.
– Смотри, какое каменное сердце, должно быть, у этих людей, раз они оставили это дитя на холодном ветру. – Сказала себе девочка и взяла малыша на руки, отчаянно стуча в двери последних домов.
И вот, наконец, одна из дверей распахнулась, и прекрасную юную леди с её малышом впустили внутрь, дав тёплого чая и ломоть лепёшки с овса.
– Как тебя зовут? – Спросила девочку хозяйка дома.
– У меня нет имени, – ответила прекрасная леди, – я пришла сюда только под вечер и нашла у вас малыша.
– Должно быть, его кто-то подбросил. – Ответила хозяйка. – Ты можешь остаться с ним на ночь, но утром должны вы уйти.
И тут, взглянув в прекрасные глаза девочки, хозяйке вдруг на миг показалось, что в них блеснуло что-то удивительное, словно яркая молния с россыпью золота пронзила их взгляд.
Наутро, как и было условлено, девочка взяла малыша и покинула дом, став скитаться по расцветшим улицам города в надежде найти хоть кого-то, кто сможет их приютить. Но горожане лишь отворачивали свой взгляд от чужой незнакомки, не желая делиться с ней кровом с горячей едой. Девочка ходила от одного дома к другому, и густой аромат жасмина и ярких розовых роз ласкал её тело, но люди, которым принадлежали эти цветы, были куда грубее и жёстче и не желали, чтобы им помогали. И хотя юная леди была совсем хрупкой и нежной, а кожа её была бела и чиста, словно самые далёкие снежные пики, девочка молила о любой работе, лишь бы взамен накормить малыша. Но, несмотря на яркий благоухающий день и золотистые лучи песочного солнца, горожане знали, что скоро их вновь окутает тьма, и ночь будет всё такой же тёмной и беспросветной, отчего ненавидели всех, кто желал сострадания, ведь и сами не ждали его.
Так закончился день, и девочка вновь оказалась под вечер на улице, как можно сильнее прижимая к груди малыша. Редкие прохожие гордо проходили мимо двух незнакомцев, от холодного ночного ветра и вовсе превратившихся в один серый комок. Наконец, около девочки остановился один из стражников, а затем к нему подошёл и другой.
– Мы ведь говорили, что в этом городе тебе никто не поверит, и люди не станут слушать о том, чего нет.
Но девочка, совсем дрожа и продрогнув, своим тонким голоском продолжала их уверять, что над другими лесами всё же сияют яркие звёзды, и что не все города столь темны и бесчувственны, и люди совсем там не злы. Через некоторое время к ней подошли и другие горожане, едва пробравшиеся через упавшую тьму, и вскоре вокруг неё собрался весь город, внимательно слушавший слова белокурой принцессы. Она рассказывала о чудесных животных, бродящих по небу, о райских птицах и рыбах, плывущих по ночной глади в океане тысяч светил, и о том, как чудесно смотреть на эти звёзды, волшебные ночные цветы, забравшись ночью на высокие кроны дубов. Но девочке никто не верил, и чем больше она говорила, тем больше в сердцах людей рождалось обиды и злобы, ведь над ними звенела лишь тьма. Один за другим стали уходить от неё горожане, разворачиваясь в сторону своих тёплых домов и вновь оставляя её с малышом на ночном холодном ветру. И тогда девочка, глядя на почти бездыханное тело ребёнка, сказала внутри себя:
– О, неужели они дадут погибнуть ребёнку, и дитя уже не спасти! – И с её глаз скатилась янтарного цвета слеза.
Как вдруг произошло чудо: сострадание переполнило душу девочки, и слёзы стали литься из неё водопадом, и вся она озарилась ярким золотым светом, превратившись в один блестящий поток. Вспыхнув в одно мгновение, весь этот янтарно-серебряный свет вдруг рассыпался по всему небу, озарив собой тьму. А белоснежные кудри принцессы превратились в ночную туманность, задумчиво плывшую среди бескрайних просторов ночи. Изумлённые горожане смотрели на яркое небо, усеянное не одной тысячей звёзд, и их сердце переполнило море раскаянья, затопившее их своей красотой. Хозяйка дома, приютившая девушку в первую ночь, взяла к себе на руки ребёнка и сказала, что отныне она станет заботиться о нём, словно бы он был ей родным, а прекрасную незнакомку назвала «Богдана», – «данная Богом», ибо только Господь мог послать этим людям столь светлое чудо. И с тех пор и над этим городом сияли яркие звёзды, отражаясь в глазах малыша.