Готика. Когти тьмы.
Глава 1. Страх.
Бесконечный, всеобъемлющий, дикий страх гнал вперёд. Мальчишка, не разбирая дороги, мчался сквозь лес, перемахивая через поваленные деревья, продираясь сквозь сучья и перепрыгивая овраги с лёгкостью заправского атлета. Он не обращал внимания на царапины, ушибы и разорванную одежду. Что значат такие мелочи по сравнению с жизнью? Страх прибавлял сил, заставлял заглянуть за пределы возможностей, но несмотря на все усилия, погоня всё равно настигала. Позади слышался лай бешенной своры. Мальчику чудилось, что они уже совсем близко, он практически наяву ощущал, как в него впиваются цепкие зубы гончих, как взъярённые псы рвут его в клочья… Но пока ещё оставалась хоть какая-то надежда, он продолжал бежать.
Остров Хоринис был не велик, но в нём хватало лесов, полей, оврагов и гор, пронизанных пещерами и ущельями. Проблема была в том, что мальчик не имел ни малейшего представления о местности. Он был здесь чужаком и мог рассчитывать лишь на природное чутьё и везение. Впрочем, даже времени подумать у него не было – все его силы отнимала дикая гонка со смертью. Он не мог рассчитывать ни на чью помощь, весь мир сейчас был его врагом. Глядя на бегущего оборванца, трудно было подумать, что ещё пару лет назад, он был единственным сыном и наследником не самого богатого, но и далеко не захудалого лорда-паладина. Было время, когда жизнь казалась лёгкой и беззаботной, а самым страшным было корпеть над книжками, которые строгий отец порой заставлял выучивать чуть ли не наизусть. Светский этикет, гербы знатных родов, история королевства Миртана, астрономия, музыка… Зачем всё это, если никакие из этих знаний не могут спасти от смерти? Даже уроки стрельбы и фехтования никак не помогут безоружному пареньку уйти от погони. Можно было надеяться лишь на чудо.
Беглец уже практически выбился из сил, каждый вдох отдавался щемящей болью в боку, горло пересохло и горело, ноги двигались автоматически, лишь потому что разум во что бы то ни стало запретил останавливаться. Остановиться значило умереть, а этого двенадцатилетний мальчик не мог себе позволить. Ему ещё предстояла долгая жизнь… и долгая месть. Погибнуть сейчас означало предать память матери, а подвиг и жертву отца сделать напрасной. Нет, Грегор Вейран, сын знаменитого борца за равенство и справедливость – Гаронда Вейрана, в последние месяцы своей нелёгкой жизни ставшего также известного, как Огненная Борода, не мог позволить себе роскоши сдаться. Кроме Грегора, никто больше уже не мог отомстить. Все сторонники отца были мертвы, отправлены на каторгу или же забились в самые глубокие норы, стараясь искоренить всякую память о своём «тёмном» прошлом. Восстание захлебнулось, несмотря на ранний успех. Проклятые маги, как всегда нашли выход. Зазнавшиеся служители Инноса, напыщенные индюки, пухнущие от собственной значимости, получили хорошую трёпку, но смогли быстро зализать раны, перегруппироваться и контратаковать. Их было слишком много, войска слишком хорошо обучены и экипированы. Повстанцам нечего было им противопоставить. Те крохи знаний, что Гаронд успел донести людям, не могли тягаться с умениями настоящих боевых магов и выучкой паладинов. Восставших нашли даже в их последнем пристанище, даже в том дальнем углу, в который они забились после поражения на континенте.
Слишком опасной была ересь, слишком много сердец всколыхнула. Да и покуситься на святую святых Миртаны было ошибкой. Естественно, король бросил все доступные ему силы в Хоринис, как только потерял контроль над поставками руды. Даже граф, сначала обещавший поддержку мятежникам, отвернулся от них, сдался и продал все свои земли за бесценок, лишь только королевские войска показались на пороге. Только поддержка местного ордена Аданоса спасла от мгновенного поражения, но теперь и их крепость лежит в руинах. А отец… отец остался в том ущелье, в котором враги устроили обвал в самый неподходящий момент. Побережье было уже так близко – через ныне заваленный проход в долину рудников до города Хоринис было рукой подать. Быть может, кому-нибудь из отступающих удалось бы пробраться в город или где-то в его окрестностях найти капитана корабля, который помог бы сбежать, скрыться, с проклятого острова… Ещё были места отступления, можно было двинуть на южный архипелаг, затаиться там. Но не судьба.
Из всех пленённых мятежников пощадили лишь Грегора, мальчишке тогда ещё не исполнилось одиннадцати. По ходатайству одного из магов его отправили в монастырь Инноса. В монастырь! Что может быть хуже? Сына Гаронда трясло при виде красноризцев, единственным желанием было всадить им нож меж лопаток. А в монастыре он должен был выказывать уважение, слушать, учиться «мудрости», перевоспитываться. Всё его естество вскипало от одной мысли о такой жизни, но он оказался хорошим актёром, и вскоре маги даже поверили, что юнец покорился, принял истинную веру. И теперь они поплатились за свою беспечность. Амулет отца вновь оказался в руках законного наследника, двое магов были убиты во сне, а он свободен. Почти свободен.
Лай собак становился всё ближе. Псы мчались по свежему следу, не задерживаясь. Парень здорово насолил магам своей выходкой, к его поимке подключили даже королевских егерей, отряд которых как раз кружил поблизости. Не повезло, кто же мог это предвидеть? В итоге, беглец даже не успел добраться до города, а его уже настигли преследователи. И это несмотря на то, что он замёл следы, спрыгнув со стены стоящего на отвесной скале монастыря прямо в озеро. Лишь чудом он пережил этот прыжок и не разбился о камни, но риск того стоил, а другого способа сбежать из монастыря попросту не существовало – единственные ворота хорошо охранялись. И вот теперь, когда он так близко подобрался к осуществлению своей мечты, когда практически вновь стал свободен, всё грозило сорваться. На этот раз судьи не будут столь милосердны. Впрочем, какие там судьи? Скорее всего собаки разорвут его на куски ещё до прибытия егерей.
Быть может, пока не поздно, стоило забраться на дерево? Тогда он мог хотя бы рассчитывать на суд. Грегор раздумывал недолго – при мысли о том, что убийцы отца вновь заполучат его в свои руки, ему становилось не по себе. Нет, о компромиссе не было и речи – либо свобода, либо смерть. Паренёк, наконец, пересёк полоску леса и упёрся в горный массив. Пути вперёд дальше не было, только сворачивать, а значит, облегчить работу преследователям, укоротить им путь. В отчаянии он сходу налетел на скалу, попытался вскарабкаться наверх, но тщетно – она была практически отвесной. В поисках более удобного подъёма, мальчик кинулся бежать вдоль хребта, глазами жадно выискивая уступы, за которые можно было бы ухватиться. Он сбился с взятого темпа бега, и теперь боль и усталость накинулись на него с удвоенной силой. Беглец уже начал думать, что всё потеряно, уже почти был готов отказаться от задуманного, когда за очередным поворотом скалы, ему вдруг открылся вход в пещеру. Это мог быть тупик, ловушка. Кроме того, в пещере могли таиться дикие звери, могло быть логово медведя или мракориса. Эти хищники расправились бы с пацанёнком в мгновение ока. Но даже горстка кротокрысов или пара гоблинов, несли для него не меньшую угрозу. Однако лай собак заставил его забежать внутрь.
Глаза привыкли к темноте быстро, в лесу тоже было не слишком солнечно. В полумраке пещеры мальчик увидел нечто, напоминающее рукотворное сооружение – не то низенький алтарь, не то постамент или какую-то каменную платформу. Кроме этого в пещере не было заметно ничего примечательного, она была маленькой и пустынной. По какому-то невероятному стечению обстоятельств звери держались подальше от этого места. Назад дороги не было, и потому мальчик бросился к постаменту. Он не успел ни разглядеть, ни ощупать свою находку, как мир вдруг встал с ног на голову, его будто бы подхватила неведомая сила, подкинула в воздух словно пушинку и пережевала, захватив в свою бездонную пасть. Видно, не распробовав свою добычу, неведомый охотник выплюнул мальчика, распластав на полу. На каменном полу, которого ещё какую-то секунду назад нигде поблизости не наблюдалось. Но мальчик не успел толком удивиться, от удара он потерял сознание.
Глава 2. Точка невозврата.
Пока Грегор лежал без чувств, разум его терзали видения. Несколько фрагментов из его короткой жизни врезалась в его память настолько прочно, будто её впечатали туда калёным железом. Одно из воспоминаний было о том дне, когда его жизнь безвозвратно переменилась. Мир и беспечность всё ещё витали в воздухе, но незримая угроза уже набирала силу. Именно события того дня стали точкой невозврата, после которой вся жизнь пошла под откос и превратилась в бесконечную гонку со смертью.
– Грегор, золотце, подойди ко мне, – слабым голосом произнесла лежащая на кровати женщина, закутанная в одеяло.
– Да, матушка, чего Вам угодно, – Грегор сделал несколько шагов вперёд и оказался у самого изголовья кровати.
– Просто хочу поглядеть на тебя, поговорить, – мать слабой рукой коснулась мальчика и улыбнулась. Лицо её было бледным и измождённым, неизлечимая болезнь мучала её уже ни один год, заставляя то и дело исходить ужасающим кашлем с кровью. Сейчас ей было будто бы немножко лучше, но Грегор знал, что это лишь временно. Приступы случались по много раз в день.
– Как твоё обучение, сынок? – продолжила мать расспросы.
– Прекрасно, матушка. Мастер Зеран мной доволен, мы как раз закончили очередной трактат по астрономии, написанный… хм… как же зовут этого… философа…
Мать улыбнулась:
– Не важно, милый. А как продвигаются другие занятия?
– В верховой езде и фехтовании мне нет равных, матушка! Сегодня на деревянных мечах я победил троих дворовых, нападавших на меня одновременно. Отец говорит, что такие упражнения куда больше походят на реальный бой, чем схватка один на один. А из лука я сегодня попал в мишень с пятнадцати шагов, – в словах мальчика чувствовался энтузиазм, эти упражнения определённо доставляли ему радости куда больше, чем астрономия.
Увлечённый рассказ мальчика прервал зашедший в комнату мужчина:
– Опять хвастает своими успехами? Победа над тремя крестьянами ничего не стоит. В жизни враги куда более искусны.
– Ну, я же только учусь, – попытался оправдаться мальчик.
– Конечно, сынок. Но не забывай, что изучать искусства, науку и ремёсла не менее важно. Чтобы стать настоящим лидером, нужно иметь представление обо всём, а во многом быть лучшим. Помнишь, что об этом говорил Фома Трелисский?
– Ну… – Грегор не знал, что ответить, все цитаты будто бы вывалились из его головы.
– Лишь тот, кто впереди, может вести за собой, – пояснил отец и слегка потрепал сына по волосам, – иди, воробушек, учись дальше. Нам с матерью нужно поговорить.
Конечно, Грегор не мог ослушаться отца. Он вышел, и то, о чём говорили его родители осталось для него загадкой. Зато он прекрасно помнил, что происходило позже в этот день. В гости в их родовое имение на днях был приглашён один из магов огня. Это был далеко не первый из гостивших в поместье членов ордена. Гаронд в последние месяцы часто приглашал к себе магов, а к некоторым и сам ездил с визитами. Побывал он и при дворе короля, и даже в Нордмарском монастыре. Поездка на север была длинной и утомительной, отец потратил на неё больше месяца, но судя по всему вернулся ни с чем. В этот раз маг и старший Вейран долго беседовали наедине, но судя по раздосадованному лицу Гаронда после беседы, желаемого он в очередной раз добиться не смог.
Грегор не знал наверняка, но догадывался, что нужно отцу от магов. Он хотел получить то, в чём уже ни раз отказал ему орден паладинов – возможность использовать целебную магию, чтобы излечить жену. К сожалению, сам Гаронд не обладал достаточными познаниями, и не имел необходимой руны. Он надеялся, что служители Инноса не откажут ему в помощи и исполнят такую пустяковую на первый взгляд просьбу. Что им стоило хотя бы попытаться исцелить магией? Однако реальность оказалась куда печальней – везде его ждал отказ. Принятый после реформации устав ордена строго запрещал применять подобные заклинания к лицам, не являющимися магами и паладинами. Сами паладины обладали лишь рунами, действие которых было направлено на владельца. Что касается магов огня, те все как один твердили, что колдовство всё равно не поможет, что оно мол излечивает только от травм, ожогов и порезов, но бессильно против внутренних недугов. Так ли это было на самом деле узнать был невозможно – никто не соизволил даже попытаться помочь. «На всё воля Инноса. Всё должно идти своим чередом», – пожимали плечами маги в ответ на мольбы и уговоры Гаронда. Ни магия, ни мощные эликсиры – ничто из этого не было доступно простым смертным.
Вейран был потомственным дворянином, и притом не самым последним в иерархии ордена паладинов. Но всё, чем ему дозволено было пользоваться – это руна святой стрелы и стандартная целебная руна. Как-то раз Грегор видел, как отец пытался учить мать пользоваться рунной магией, но из этого ничего не вышло – после первых неудач она отказалась упражняться, сославшись на то, что это очень утомительно и лишь отнимет у неё последние силы. Мать уже смирилась с неизбежностью своей смерти, Гаронд же смириться с этим не мог. Что касается Грегора, то тогда для него смерть была чем-то отдалённым, чем-то таким, что, несомненно, имеет место, но точно не с ним и не с его близкими. О здоровье матери он знал немного, на все расспросы она отвечала, чтобы он не волновался, и что всё будет хорошо. Иногда мальчик этому даже верил. По крайней мере, тогда, когда заверения матери не прерывались приступами неудержимого кашля. Он помнил, что, когда был совсем мал, мать была бодрее и веселее, играла с ним, смеялась и радовалась жизни. Как же прекрасны и вместе с тем далеки были эти дни! Болезнь сильно её изменила, как физически, так и эмоционально. Теперь она почти не участвовала в воспитании сына, а была будто бы сторонним наблюдателем.
Заезжий маг огня гостил в небольшом флигеле, и судя по всему, собирался вскоре уезжать. Грегор видел, как тот распорядился, чтобы седлали его лошадь. Однако у Гаронда, на этот раз оказались на мага особенные планы. Около флигеля собрался небольшой отряд вооружённых людей. Как у каждого уважающего себя рыцаря, у Вейрана в поместье всегда была малая дружина, с которой он должен был явиться на войну по первому зову. В то время войны не было. Орки в Нордмаре совсем недавно потерпели сокрушительное поражение и были отброшены далеко на север. Восточные орки тоже до поры не давали о себе знать – быть может, копили силы, или же погрязли в собственных междоусобицах. Пустынники из Варранта активно торговали с Миртаной и практически все их вольные города, расположенные в крупных оазисах, всячески выказывали дружелюбие бывшему герцогу Венгардскому, а ныне королю-объединителю Миртаны, наречённого при коронации именем славного героя прошлого – Робаром Первым.
Король был уже стар и тяжело болен, все в любой момент ожидали его смерти, но это нисколько не ослабляло государственной власти, поскольку наследник престола по своей хватке не уступал отцу. Любые мятежи быстро подавлялись королевскими войсками, ведомыми юным принцем, уже успевшим показать себя славным воином. Немало самонадеянных лордов погибло лишь оттого, что вовремя не склонились. Непокорные головы попросту отрубали. Гаронд знал об этом не понаслышке, паладины были опорой власти, самыми лояльными и преданными войсками, которые часто подавляли мятежи. Вейраны много поколений являлись вассалами герцогов Венгардских, были с ними с самого начала «великого объединения» континента. Семью Гаронда не коснулись репрессии, наоборот, он зачастую оказывался на острие карающего копья. Много лет он делал свою работу, не задавая вопросов. Но теперь его терзали сомнения. Раньше маги огня и паладины были гарантами мира и безопасности, третейскими судьями, которые разрешали споры между феодалами и просто служили людям, помогали в случае несчастий, болезней, нашествий орков и других бед. Теперь же, после проведённых реформ, кроме войны они не занимались ничем, и даже помощь умирающему, если он не был членом ордена, стала запрещена, в чём Гаронд уже успел убедиться на примере своей жены. И всё это было ради монополизации власти, ради того, чтобы у народа не было средств противостоять королю. Точно так же в строжайшем секрете держался рецепт взрывной смеси, которую использовали для взрыва гор и стрельбы из корабельных и настенных орудий, и ещё многое другое. При новом короле прогресс стал уделом избранных.
Отряд, собранный старшим Вейраном, был совсем невелик и состоял только из самых доверенных людей. Грегор сидел у окна в усадьбе и читал книгу очередного философа. Отвлёкшись на мгновение, он увидел происходящее возле флигеля и сразу забыл о книжках. Естественно, буквы были не столь интересны, как творившееся на улице. Неужели поблизости объявились бандиты? Зачем отец созывает солдат? Вскоре мальчик узнал ответ. Дело было вовсе не в разбойниках и не в предстоящей войне. Отец задумал схватить своего гостя. Несколько человек встали у окон и двери, Гаронд же зашёл внутрь. Грегор смотрел на это, разинув рот, он не мог понять, что происходит. С каких пор маги огня стали врагами?
Подстраховка у окон оказалась излишней. Буквально через минуту Гаронд вывел связанного чародея. Вместе с ним они направились в крыло поместья, где была комната матери. Только сейчас Грегора поразила очевидная, но в то же время невероятная догадка. Неужели отец решил принудить мага вылечить жену? Напуганный происходящим мальчик бросил книжки и выбежал во двор, но один из солдат по приказу Гаронда сопроводил его обратно. Что было дальше, Грегор точно не знал. На следующий день матери стало существенно лучше, и она даже смогла встать с кровати. Кашель никуда не делся, но приступы стали мягче и короче. Что касается мага огня, то люди видели, как верховой в красной мантии спешно покинул имение. Казалось, на этом всё и кончится. Но это было только начало. Тогда Грегор ещё даже не подозревал, что маг на самом деле заточён в подвале поместья, а вместо него для отвода глаз из имения уехал переодетый слуга отца.
Тогда ещё было несколько месяцев до того, как маги огня узнали, что произошло с их собратом. Это были несколько счастливых месяцев вместе с матерью. Тогда казалось, что жизнь, наконец, может вернуться в её ослабшее тело. Она стала выходить гулять, проводила время с сыном и мужем. Грегор уже давно не был таким счастливым. Но безмятежность была недолгой. У всего была своя цена, и это взятое в кредит счастье оказалось Вейранам не по карману. Гаронд допустил в своём плане одну ошибку – не смог покончить с магом огня. И в конце концов пленнику удалось бежать. Расплата ордена была незамедлительной и кровавой. Нападение карательного отряда на поместье Грегор вновь и вновь переживал в кошмарах практически каждую ночь.
Королевские войска вошли в поместье Вейранов без приглашения, так, как завоеватель заходит в город, который собрался разграбить. Не было ни предупреждений, ни вызова отца в столицу, ничего. Дворовые оказались не готовы к такому визиту, и никто не оказывал сопротивления, послушно подчиняясь приказам королевских солдат. В особняке успели запереться лишь те, кто находился поблизости – Гаронд с семьёй и ещё несколько человек. Главное здание поместья вовсе не было крепостью, однако прибывшему отряду было бы нелегко захватить его сходу. В отличие от непосвящённых в дело крестьян, Гаронд быстро сообразил, что к чему. Удивительным было то, что король не удосужился провести открытое расследование и сразу же послал карательную экспедицию в имение своего вассала. Впрочем, король мог и вовсе не знать о происходящем, а распоряжение могло исходить от одного из гроссмейстеров паладинов или даже от магистра магов огня. Переговоры были короткими. Гаронду предложили сдаться и вместе с семьей отправиться под конвоем в цитадель паладинов – крепость Готу, где им будет вынесен приговор. Несмотря на кажущуюся безвыходность положения Гаронд отказался. И тогда начался штурм.
Два мага огня вышли вперёд и стали забрасывать дверь и окна дома огненными шарами. Возможно, их усилия даже могли бы увенчаться успехом, но удачно выпущенный кем-то из немногочисленных защитников арбалетный болт, задел одного из колдунов, после чего чародеи предпочли скрыться за спинами солдат. Несмотря на то, что дверь была добротной и запиралась на мощный засов, нападающим удалось на удивление быстро с ней управиться. Внутри поместья врагов ждал тёплый приём. В узком коридоре штурмующие лишились преимущества численности, после короткого боя потеряли несколько человек и отступили. Среди нападавших не было паладинов, лишь солдаты местного ополчения из гарнизона соседней крепости. Все настоящие воины, как и положено, несли службу у границ.
Во время боя Грегор с матерью и парой слуг заперлись в одной из комнат, ближе к заднему двору. Внезапно дверь в комнату затрещала и повалилась под натиском ударов. В комнату ворвались каратели, которые каким-то образом смогли пробраться в поместье то ли через окна, то ли через заднюю дверь. Налётчики не церемонились, стали рубить всех без разбору. Согласно приказу, все запершиеся мятежники были объявлены предателями и приговаривались к смерти. Слуги и мать попытались отбиваться, но тщетно – среди них был лишь один воин, который тут же пал в неравном бою. Грегора обуял страх, который заставил его забыть обо всём и броситься бежать из проклятой комнаты, которая превратилась в место жестокой бойни. Он не видел, как заносят меч над головой его матери, не видел, как убивают беспомощных слуг, не все из которых вообще успели понять в чём дело. Каким-то чудом мальчику удалось проскочить невредимым в коридор, мать кричала ему вслед, чтобы он бежал прочь, не останавливаясь. Через секунду её крик оборвался.
Грегор был послушным ребёнком, он не остановился и даже не стал оборачиваться, а продолжил бежать. Лишь это спасло ему жизнь. В коридоре он наткнулся на отца, который нёсся вглубь особняка, услышав крики в тылу. Штурмующие всё ещё не смогли прорваться через главный вход, оттуда также доносились звуки боя. Гаронд не успел облачиться в доспех, а лишь накинул кольчугу. Его меч, руки и одежда были в крови. Грегор чуть не врезался в отца, и не успев отдышаться, попытался рассказать о случившемся, но слова застревали в горле. Отец велел ему замолчать – он и так обо всём догадался. Велев мальчику бежать в кабинет на втором этаже, Гаронд помчался в комнату, откуда только что вырвался его сын. Никто из карателей не ушёл оттуда живым, но Грегор не видел этого, также как не видел того, как отец склонился над телом своей жены, как его кулаки сжались, зубы заскрежетали, а в глазах блеснула жажда мести. С этого момента мира быть уже не могло.
Направленный на уничтожение мятежного паладина отряд был небольшим, они рассчитывали на внезапность и помощь магов огня, которые, однако, побоялись сунуться в дом, где оказались бы практически беспомощны. Многие из солдат, брошенных на штурм, погибли, а оставшиеся опасались заходить внутрь – они не ожидали такого яростного сопротивления и теперь их боевой дух был сломлен. Двое выживших дружинников Вейрана остались верны своему сюзерену, не взирая на происходящее. Им удалось удержать узкий коридор у входа и не пропустить захватчиков внутрь. Однако когда на сцену вновь вышли маги огня, и всё же устроили пожар, пришлось отступить. Грегор забился в угол в кабинете и ждал возвращения отца. Всё, что он чувствовал в тот момент – это страх и непонимание. За что? Чем его семья прогневила богов? Или же боги здесь ни при чём и всё это дело рук короля и ордена?
В сравнительно узких коридорах и заставленных мебелью комнатах Гаронд стоил сотни осаждающих. Враги не могли его окружить и закалённый боями паладин, который с раннего детства не расставался с мечом, легко расправлялся с солдатами, которые были выходцами из крестьян и ремесленников. В казармах новобранцев научили различать право и лево, да объясняли с какой стороны держаться за меч. Когда фактор внезапного удара был потерян, у них не было шансов. Грегор знал, что отец вскоре вернётся с победой, но воскресить мать было не под силу даже ему. Гаронд, действительно, вскоре поднялся наверх. Он был хмур, одежда забрызгана кровью. Алые капли стекали и с клинка, который паладин не потрудился ни протереть, ни спрятать в ножны. Грегор не задавал вопросов, фигура отца в тот момент внушала ему едва ли не больший страх, чем что-либо ещё. Он никогда не видел его таким – для него он был добрым, любящим и заботливым, хотя порой и строгим учителем. Сейчас же перед ним стоял хладнокровный убийца, для которого отнять чужую жизнь было лишь вопросом одного взмаха мечом. Гаронд ничего не сказал и лишь молча и угрюмо кивнул сыну, после чего наклонился над стоящим у стены сундуком и начал выбрасывать из него вещи. Наконец, сундук опустел. Тогда Гаронд нажал какую-то потайную кнопку, что-то щёлкнуло, и в дне открылась небольшая потайная дверца. Оттуда Вейран извлёк странный талисман, сделанный из красных тряпок и зубов, какого-то монстра. Грегор никогда до этого не видел ничего подобного, амулет напоминал орочьи побрякушки, однако было ясно, что он таит в себе нечто большее.
Не раздумывая, Гаронд надел амулет. Снизу послышался топот – нападающие заняли первый этаж. Огненный шар рассёк воздух и врезался в стену, недалеко от входа в кабинет. Послышался крик и звук глухого удара. Один из дружинников вбежал в кабинет и запыхавшись прокричал:
– Милорд, они уже внутри! Маги… Рика убили… Мне их не сдержать.
Гаронд улыбнулся, и было в его улыбке что-то зловещее и пугающее:
– Не высовывайся, Альберт, лучше присмотри за моим сыном. Я сам со всем разберусь.
– Милорд… – в лице дружинника читалось удивление, но посмотрев на Гаронда, он не решился перечить, – как прикажите, милорд…
Вейран хорошо вышколил своих приближённых, даже в минуту смертельной опасности на них можно было положиться. Жаль, что из всей дружины теперь оставался лишь один. Остальные были либо застигнуты врасплох в деревне, либо убиты во время штурма.
Ещё один огненный шар разорвался в непосредственной близости от двери, оставив после себя чёрный след на каменной стене. Лестница уже была охвачена огнём, который вот-вот норовил перекинуться и в комнату. Альберт отошёл подальше от входа, заслоняя собой Грегора. Впрочем, он практически ничем сейчас не мог помочь мальчику. Гаронд же, не обращая внимания на огонь вышел из комнаты. На мгновение Грегору показалось, что пламя то отступает перед его отцом, то, наоборот, бросается на его грудь и беспомощно гаснет.
Гаронд был быстр, но никому в узком помещении не уйти от брошенных практически в упор сразу трёх огненных шаров. И в этом Гаронд не был исключением. Исключительным было то, что, встретив грудью такой удар, мятежный паладин не превратился в горстку пепла. Вместо этого он настиг обескураженных магов и не оставил им ни единого шанса на спасение. В одно мгновение загнанный зверь превратился в охотника. Никто из вошедших в дом врагов не ушёл живым. И с тех пор он уже не мог остановиться в своём мщении. Не мог и не хотел.
Глава 3. Ворон.
Грегор с трудом приподнялся, опираясь на холодные каменные плиты пола. Всё тело ныло, будто его отжимали, как постиранную простыню. Живот крутило, и, если бы он сегодня хоть что-нибудь ел, его наверняка бы вырвало. Во время пребывания в бессознательном состоянии, его опять посещали воспоминания о прошлом. Как всегда, он видел то, чего меньше всего желал вспоминать. Как ни старался, он никогда не мог сосредоточиться на моментах счастливой жизни с семьёй, зато ужас и смерть врезались в его память навсегда и не давали покоя даже ночью. Регулярно он просыпался в поту, после того, как в очередной раз переживал нападение на поместье и смерть матери. Порой сны наполнялись всё новыми и новыми ужасающими подробностями, и чем больше смерти и страданий видел Грегор в своей жизни, тем чудовищнее становились и его кошмары.
Грегор пришёл в себя и начал осознавать, что он понятия не имеет, где находится. В пустынном зале с высоким потолком, в котором он очутился, царила тишина и было темно, как в могиле. Мальчик сам не понимал, почему он вообще решил, что находится в огромном зале, ведь он не видел даже собственных вытянутых рук. Возможно, ему об этом подсказал холод, сквозняк и характерное эхо, которое можно было слышать, если постучать по полу. Понемногу, мальчик стал двигаться вперёд на четвереньках, нашаривая дорогу руками. У него не было с собой ни огнива, ни трута, ни чего-либо, из чего можно сделать факел или высечь искру. Оставалось надеяться лишь на то, что, добравшись до стены, он сможет вдоль неё дойти до какого-нибудь дверного проёма. В конце концов, в любом помещении должен быть вход.
Далеко отползти он не успел. Гудящую тишину разорвал неожиданный стук, который не мог означать ничего, кроме как падение человека с небольшой высоты. Сразу за этим звуком раздалось ворчание, кашель и шуршание, полностью подтверждающее опасения Грегора. Без сомнения, кто-то последовал за ним тем же путём, каким и сам мальчик оказался в этом богом забытом месте. Человек пришёл в себя быстрее Грегора и закопошился, по-видимому, пытаясь в темноте достать огниво. Воспользовавшись тем, что пришелец создаёт много шума, парнишка пополз назад, пытаясь обойти его со спины. Он понимал, что с появлением света, спрятаться он всё равно не сможет, а значит, станет лёгкой добычей. Через полминуты незадачливому преследователю удалось высечь искру и зажечь небольшой факел, который осветил всё вокруг. Грегор не мешкал. Доля мгновения потребовалась для того, чтобы глаза смогли сфокусироваться на кинжале, висевшем на поясе у чужака. Мальчик метнулся вперёд, выхватил кинжал и вонзил его между лопаток не успевшего опомниться егеря. А судя по одежде и снаряжению, это был именно один из пустившихся по следу беглеца егерей.
Охотник упал, издав сдавленный короткий крик, который быстро превратился в стон. Факел выпал из его рук и закувыркался по каменным плитам, чуть не потухнув. Грегору уже приходилось видеть смерть, и даже убивать самому, но он всё равно всё ещё не мог к этому привыкнуть. Нож остался в спине жертвы, руки паренька затряслись, и он отступил на пару шагов. Крови из раны практически не текло – смерть была быстрой. Прошло ещё какое-то время, прежде чем малолетний убийца смог вновь совладать с собой и начать здраво рассуждать. Если один из преследователей появился здесь, значит, в любой момент могут показаться и другие. Не мешкая более ни секунды, мальчик, обыскал тело, снял с него походную сумку с различными полезными для охотника мелочами, подобрал обронённые кремни и факел. Кроме кинжала никакого оружия у егеря не было, на удивление он не взял с собой даже лук. Видимо, это был один из псарей. Вытащив нож и обтерев его об одежду жертвы, мальчик пустился бегом на поиск выхода из западни, в которой он оказался.
Теперь, при свете факела, задача существенно облегчилась. Мальчик видел картины на стенах, изображающие странные сцены из жизни непонятно одетых людей, любивших украшать себя перьями экзотических птиц. Многие краски выцвели, а местами фрески обвалились вместе со штукатуркой, однако и сейчас было видно, что неизвестными мастерами была проделана потрясающая работа – они украсили каждый дюйм стен, а местами оставили целые тексты, записанные крючковатыми иероглифами. За время своего обучения Грегор успел прочесть немало книг, а домашний учитель рассказывал ему много интересных историй, в том числе мифов и легенд о давно ушедших народах. Однако ничего подобного Грегор не слышал ни от кого. Он бы с удовольствием остановился изучить всё подробнее, но сложившаяся ситуация не позволяла ему терять ни секунды. То, что за ним последовал лишь один преследователь было невероятным везением. Возможно, сам Белиар заметил мальчишку и помогает ему бежать. При этой мысли, мальчик невольно улыбнулся. Он всегда хотел быть избранным. Конечно, в детстве он представлял себя паладином и победителем сил тьмы, но за последние годы его предпочтения претерпели существенные изменения. Теперь он никого не ненавидел так сильно, как магов огня и короля. Сейчас он бы без колебаний отдал бы всю Миртану в рабство оркам и богу тьмы Белиару, лишь бы знать наверняка, что самозваные служители сил света, прикрывающиеся именем Инноса, будут истреблены до единого.
За этими мыслями мальчик не заметил, как набрёл на ещё одну платформу, очень похожую на ту, что он встретил в пустынной пещере. Теперь он не спешил, и тщательно всё обдумал, прежде чем ступить на обманчиво устойчивый камень постамента. Без сомнений, это были древние телепорты. Грегор слышал, что на самом крупном из островов Южного архипелага до сих пор есть подобные устройства, позволяющиеся быстро перемещаться от одного города к другому. То, что такие же платформы есть на Хоринисе, до сих пор было то ли неизвестно, то ли тщательно скрывалось. В любом случае, это играло мальчишке на руку. Чем дальше он окажется от того места, где его ищут, тем в большей безопасности будет. Едва ли трусливые егеря решатся пройти за ним в портал, тем более после того, как найдут труп своего товарища. Нет, королевские холуи испугаются и будут дожидаться прибытия магов. А это даст Грегору время. То время, которое он уже считал безвозвратно потерянным.
Проход через второй портал прошёл менее болезненно. В этот раз Грегор собрался и был готов к падению и побочным эффектам пространственного переноса. Голова закружилась, дыхание перехватило, пульс участился, но всё же он смог приземлиться на ноги, хотя почти сразу завалился на четвереньки. Новое место было жутковатым, но несмотря ни на что более уютным. Можно было решить, что это жилище какого-то отшельника. В сравнительно большом зале была даже кое-какая мебель: пара сундуков, письменный стол, стеллаж с книгами. Впрочем, если даже когда-то здесь кто-то и жил, то сейчас это место было заброшено и уже успело порасти паутиной, каменный свод зала зарос плесенью и каким-то неприхотливым мхом. По полу шныряли мясные жуки – закованные панцирем многоножки размером с кулак. Сами жуки были практически безобидны и питались лишь падалью, однако их присутствие было очень плохим знаком – поблизости мог обитать опасный хищник, а эта заброшенная пещера могла оказаться его логовом. Костей или других свидетельств кровавого пиршества видно не было, но всё равно стоило убираться оттуда поскорее.
В центре помещения стоял уже знакомый постамент. Почти наверняка это был ещё один портал. Грегору надоело испытывать судьбу – неизвестно, куда его могло занести в следующий раз. Это место явно было близко к поверхности, он даже видел лучи света, пробивавшиеся с одной стороны из прохода, ведущего наверх. Прежде чем броситься к выходу, мальчик решил всё же обследовать новое место и заглянуть в сундуки. В конце концов в той ситуации, в которой он оказался, любая мелочь могла пригодиться. Так получилось, то на этот раз именно предусмотрительность и дальновидность и загнала паренька в ловушку. Стоило ему приоткрыть крышку сундука, как перед глазами поплыло, он покачнулся и завалился набок. Последнее, что он услышал – как вновь захлопнулась крышка злополучного сундука.
***
– Этот гадёныш далеко ушёл. Ещё чуть-чуть и мы бы его потеряли. Интересно, что его вырубило, – пробился сквозь темноту чей-то голос.
– Заклинание-ловушка для защиты от мародёров и любопытных искателей приключений, – ответил другой каркающий голос.
– Никогда не слышал ни о чём подобном.
– Ты много о чём не слышал. Такие вещи выходят за рамки классической программы.
– Вам виднее, магистр. Что будем делать с убийцей?
– Ты имеешь в виду этого мальчика?
– Да, его самого. Этот, как вы выразились, мальчик перед побегом хладнокровно задушил двух спящих магов, включая моего наставника. А по пути добавил к ним ещё и королевского псаря, который…
– Тихо!
– Простите, я не хотел...
– Тихо – это значит заткнись, – недовольно оборвал его тот,