Девушка стояла на перекрестке метро. Стык всех станций, как его еще можно обозвать. Тут проходят Странники со всего метрополитена. Думает барышня, что на них можно нажиться. Простая бабочка легкого поведения. Что тут интересного?
Ну подошла она к парню. Предложила ему за деньги прижать ее к стене и, завязав ей рот, послушать ее стоны и всхлипывания. Только парень оказался гордой породы:
– Не люблю девушек, у которых по десять парней было. Воротит от таких. Если ты плохая девушка, то значит, еще более плохой друг, и просто отвратительный напарник. —парень еще не догнал, что она не «любвеобильная девица», а обычная «бабочка», но суть его слов была ясна.
– А что? Занят? Девушка есть? Так ты не беспокойся, она не узнает. – повертела девица своим тазом, красуется, старается заманить.
– Самой-то не стыдно? – все также строго и четко говорил парень.
– Что стыдного-то? Пытаться заработать себе на хлеб – стыдно? – притворилась она бедной девицей, когда карманы уже все добром забиты.
– Нет, работать действительно уважаемое дело, но не так ведь.
– Ты еще будешь мне указывать, что мне делать, а что нет?
– Но ты ведь сама подошла.
– Тьфу ты, иди в пень!
Девушка отошла от Странника. А тот, пройдя пару шагов, сказал ей вслед:
– Если хочешь заработать много, езжай к бабушке на Розовую долину, выпроси у нее лекарств кучу да и сиди продавай. Нагребешь так добра горы!
– Горы, говоришь? – отозвалась девица.
– Горы, горы.
– А со мной не хочешь? – сказала девица. Самой-то страшно. Да и как там она, без парня.
– Нет, свои дела есть. А ты езжай!
– А где это?
– Октябрьский. Ладно, прощай, спешу уж слишком.
|
|
Даша тут же начала думать, как бы ей пройти к этой бабушке самой. Как же это делают все заядлые Странники? Набирают отчаявшихся людей в команду, собирают припасы и идут? Да, все так, наверное.
«Ладно, начну набирать команду!»
Даша подошла к Агасферу. Тот и его ребята, конечно, те еще негодяи, да и ладно. Нужен же хоть лишь кто-нибудь. А кто, как не негодяй, может быть другом «бабочки»?
– Эй, Агасфер.
– Чего надобно, милая? – обратился он к ней, будто бы к своей жене или дочери.
– Да так, слыхала просто, что на просторах этого… Розовой долины, как ее… На районе Октябрьском бабушка торчит лекарствами. Может пойдем, сведаем к ней?
– Вот что придумала. – Агасфер усмехнулся. – Вот сама и сведай, малышка, раз надобно. А раз больна, то ко мне не подходи, возбужусь еще ненароком.
И тут парни заржали.
– Не парни, а гниды! – закричала, неожиданно для смой же себя, Дашка.
– Тю-тю-тю… А ну ка… Какая тут девочка плохо себя ведет?
– Чего?
– Того, сука!
Дашу что-то сильно ударило в подзатылок. Ей стало нехорошо, но на отчаянные зовы и помощи она слышала лишь смех парней, что окружили девчушку со всех сторон. Даша отрубилась.
«Какой человек, такое и окружение. Простак был всегда в окружении добряков, ученый в окружении образованных и умных, а предатель – в окружении предателей».
– Твари!..
Девочка умывалась и лихорадочно мыла все свои места в каком-то сильно укромном уголке.
– Черти!..
Но главная, Даша на них даже не обиделась. Просто была зла. А что обижаться-то? У Даши с детства сформировался образ мужчины как тупого, но уверенного и сильного. Не знала девочка, что в мужчине главное не сила или уверенность, а способность следовать своим принципам в любой ситуации, быть твердым и тяжелым душевно. Мужчина, изнасиловавший девушку, слаб и труслив, словно пес. А главное – так же глуп, как и пес. Но девочке доверчивой и глупой, как Даша, этого не понять. Даша по-прежнему называет их мужчинами, как будто их собака, готовая прощать хозяину (хозяинам) все.
|
|
– Эх-х…
И не понимает глупая девушка, что ею лишь пользуются, словно игрушкой.
Пройдя по тоннелям метрополитена, что может только с виду показаться романтичным, а на деле для живших тут людей то является обыденностью. Серой, мрачной обыденностью.
Сидит у лавки старик. Решила Даша подойти к нему, спросить, чем тот торгует. Сев рядом, тихонько шепнула:
– Дядь, чем торгуешь? Можно взять чего?
Старик спит. Спит, как ни в чем не бывало. Спит, вот и все. Почему-то Дашку очень сильно задело то, что старик спит.
– Дядь… – сказала она уже чуть громче.
Старик спит.
– Дядь, ты меня слышишь? – тут она чуть ли не кричала.
Старик приоткрыл один глазик, пробормотал чего, закрыл глаза и дальше спать.
«Эх, не слышит»…
– Черт старый!
Старик шевельнулся.
– Вот видишь, ты думаешь, что я не слышу. А я все слышу. Я все знаю, что ты говоришь.
Даша дернулась. Она сильно испугалась того, что старик вообще живой. Она-то думала, что до трупа достучаться все это время старалась.
|
|
А старик продолжил:
– Ты можешь думать, что тебя не замечают, пока не поймешь, что они просто игнорируют.
– «Бред» – подумала Даша и второпях покинула это место.
Позже ей посоветовали дядю Витяя. Дядя Витя был парнем молодым, но уже «запущенным», как говорят многие. Хотя все еще Витяй остается человеком, которому для достижения цели нужны лишь «острый топор и мишень». В последнее время правда поговаривают, что тот начал баловать себя различными видами дешманского алкоголя. Хотя мог бы купить и получше. Говорят, что экономит, поэтому дорогого ничего и не покупает. Якобы еще долги выплачивает, но ведь всем известно, что долгов у Вити нет.
В общем, человек полный противоречий. Кто-то говорит «развратник и лжец», а кто-то – «твердый и суровый мужик». Вот и гадай тут, словно в палатке у проповедника.
– «Странник хороший, значит, годится» – подумала Даша, уже подходя к укромному уголку Вити.
Странник ходил по сторонам, будто бы сторожа свой родной уголок, ставший домом для него после катастрофы. Но на самом деле он ничего не сторожил – да и что там сторожить, – Странник просто о чем-то размышлял.
Даша подошла к Вите, настороженно, но словно по-дружески спросив:
—Все хорошо?
Странник тут же метнул взгляд в сторону девушки. Осмотрев девицу, он сказал:
– Да. Что надо?
«Как-то грубо»
Но несмотря на грубость и явное нежелание общаться, Даша спросила:
– Пойдешь до Розовой долины?
Странник дернулся. Розовая долина? Да эта девка вообще знает, о чем говорит и на что людей зовет!
Но Странник, приученный к вежливости, сказал:
– Нет, родная, нельзя. Там опасно. И тебе не нужно.
– Нужно! – заорала Даша от безысходности. Уже сколько людей спросила, и никто не захотел. – Нужно! Я уже устала быть тупой шкурой…
– О. Так ты понимаешь весь позор своей деятельности? И ты все равно продолжаешь?
– Тебе-то какое дело.
– Просто меня ты тогда прогнала, будто бы «тупая шкура» здесь я, не ты.
Так Витя был тем Странником, которого та встретила тогда на перекрестке, «стыке станций»? Мда… Будет трудно. И Даша, уже собравшись уходить, ловит мимолетное:
– Да.
Что?
Витя был согласен.
«Для достижения цели нужны лишь хороший топор и мишень»…
Больше никто был не согласен пойти на такое, помимо Вити. К кому не обратилась бы Даша, все отмахивались, называя девушку «глупой дырочкой». Что ж… Витя так Витя…
Они готовились к выходу на поверхность. К выходу в те места, про которые слагают самые жуткие легенды и ходят самые страшные слухи. Скоро эти места перестанут быть легендами и слухами, скоро рассеется завеса тайны над ними, скоро серость станет реальностью, а безопасность – мечтой. И лишь одна цель – нажить побольше, спрятать получше, умереть с золотой монетой в зубах.
Настал тот день. Сразу перед глазами привстали обрушенные дома, останки машин, разбитый асфальт, под которым можно было найти мелкие костяшки, и тишина. Тишина, кою иногда лишь прерывает карканье оставшихся в живых ворон, вой собак-мутантов. Вороны, кажется, тоже мутировали. Тут все либо мутированное, либо человек.
Но человек тоже изменился. Витя сразу после выхода сказал девушке:
– Хочешь, не хочешь, а ты сейчас идешь в новый мир. Новый мир требует новых правил. Новые правила, порой, могут показаться очень жестокими, но ты привыкнешь. Тут борьба не за золото. Да, ты пришла за ним, но не здесь оно цель. Оно станет важно, когда ты будешь там, в старом мире. Ты прошла в ад ради того, чтобы хорошо жить в раю. Но ад жесток, так что давай, будь готова бороться не ради золота и не ради хорошей жизни, а ради жизни вовсе. Тут каждый хочет ее отобрать. Никому не верь.
– И тебе тоже?
– А мне… – Витя говорил еще более мрачным голосом, кажется вспомнив что-то. – тем более…
Дашу это немного испугало, но назад пути нет. Дверь захлопнулась…
Только вперед. Шаг, еще один. Вдруг стало холодно. Холод проник под куртку и обувь. Девушка начала замерзать.
«Дура! Дура! Дура! Вот надо было тебе покрасивее одеться, чтоб все мужчины попадали с ног! Не потеплее, а как можно более элегантно и привлекательней! Говорили тебе, глупой, что там холод стоит и мороз пашет, а нет, все равно за свое держалась… Теперь и платишь!»
– Пойдем, зайдем в тот дом. – Витя указал на многоэтажку неподалеку.
Даша и Витя зашли в дом. Вдруг стало теплее.
Витя тут же спустил с себя сумку и вынул оттуда теплую, пушную куртку, бросив ее на Дашу со словами:
– Надень!
Даша приняла дар и тут же сменила куртку. На этот раз ее не особо беспокоила красота; беспокоило лишь то, как не умереть от холода.
– С… Спасибо! Витяй…
– Да ладно, напарники обязаны в любой ситуации помогать друг другу и быть готовы протянуть другому руку помощи.
– Правда?
– Я тебе уже говорил никогда мне не верить? – Витя посмеялся. – Ладно, пойдем.
Выйдя из многоэтажного дома, первым делом Странники пошли к ближайшим подвалам с припасами и убежищам. Там они смогут нажиться, купить и продать какие-либо вещи.
Первое, куда удосужилось придти, это убежище, возведенное прямо в торговом комплексе «МАХАОН».
– Слушай, Витя. – говорит Даша. – А ты часто продаешь вещи? Просто идем мы по «МАХАОНУ», и ты только покупаешь: то патроны, то шмотье. На это есть своя причина?
Даша знала, что ничего опытные Странники не делают без причины. На все находится своя. И она, желая обучиться каким-либо хитростям и познаниям, все расспрашивала о всяком опытного Витю.
Витя промолчал.
И тут думай, то ли говорить не хочет, то ли подставить решил, то ли просто считает, что вопрос глупый.
Проходив по МАХАОН'у так около получаса, Странники таки вышли из убежища и направились искать подвалы.
Даша ничего не покупала и не продавала, просто пристально наблюдала за действиями соратника, стараясь найти хоть какую-то связь в его действиях.
Подвал тоже выбирал Витя странно. Выбрал самый далекий от МАХАОН'а, из-за чего сильно взбесил Дашу. Она визжала, что сильно устанет, и что если они всегда будут так бегать, то она «исхудает и станет, словно ветка». Витя ничего не отвечал ей и просто, взяв за руку, будто маленькую девочку, повел за ним. Даша уже начала переживать, но Витя сказал:
– Скоро все поймешь.
Что должна была понять Даша? И насколько скоро?
Все прояснилось лишь в подвале. Спустившись в один из подвалов, Витяй закинул все купленные в МАХАОН'е вещи и сказал:
– Продаю.
Вещи тут же скрылись в руках торговца, а торговец протянул Витяю положенные деньги.
Даша заметила, что денег продавец ему дал больше, чем тот потратил там, в МАХАОН'е, и поняла – Витя торгаш.
Выйдя из подвала, и тут, будто прочитав нужные мысли, Витя сказал Дашке:
– Никакой я не торгаш. Так надо.
Даша на время подумала, что он умеет читать мысли. Но посчитав это за очередной бред ее головы, выбросила этот бред подальше.
А Витя продолжил:
– Нам просто нужны деньги, понимаешь? Тут мало способов заработать. Можно охотиться, можно вести торговлю. Понимаешь?
– Охотиться? А на кого тут охотиться? На пауков? – Даша засмеялась.
– На людей.
Тут лицо Даши окаменело. Через пару секунд Даша спросила:
– А… Н-на нас тоже… могут… ну… На нас тоже могут охотиться?
Витя промолчал.
– «Это его молчание меня так раздражает!» – прошла мысль в Дашиной голове.
– Мой друг умер так. Странник-охотник решил вдруг, ни с того ни с сего, поохотиться, и первым под его волчий глаз попался он, мой друг. Метким выстрелом ему пробило живот, а мне удалось скрыться за останками машин. Дальше же я, сидя в укрытии, наблюдал как Странник-охотник ворошит карманы моего друга, в надежде найти деньжат и чего ценного. Вот тварь!
– Останки машин? – Даша засмеялась. – Так только деды называют эти горы хлама и железяк, расставленных кем-то по всему миру!
– Насчет мира не знаю, но по Красноярску точно. – говорит Витя. – И знаешь, деды бывает в чем-то правы.
– Красноярску… Останки… Машины… – Даша задумалась, а позже усмехнулась: – Ну ты и дед, Витяй!
– «Боже, ну нельзя было напарника поумнее?» – прошла мысль у Вити.
– А где эта Розовая долина? – спросила Даша.
– На Октябрьском. Но мы туда не пойдем, уже поздно. Опасно гулять ночью, слышала такое? Вот-вот, идем, перекантуемся где-нибудь и в путь-дорогу.
Даша была единственным напарником Вити, с кем тому приходилось говорить как с ребенком малым.
«Иногда стоит бросить себя в реку, чтобы в случае чего знать, как из нее выплыть»…
Витя спал спокойно, лежа на, пускай и холодном и сыром полу здания. Рядом лежала… Лежала… Лежала?.. Где Даша!
Витя вскочил. Даши рядом не было.
Был лишь свет внизу по ступеням.
Взяв оружие и спустившись, Витя увидел Дашу. Даша смотрела в окно и ее глаза светились голубым и ярким пламенем, из глаз лились мелкие слезки.
Даша повернулась к Вите.
Эта картина сильно испугала заядлого Странника, да так, что он отошел на два шага.
Даша что-то прошептала ему.
Витя поднял ружье и прострелил Дашке голову.
– Тьфу, тьфу, тьфу… Не пойду больше никуда ни на какие Розовые долины…
MMM-999
Алекс проходил по коридору, который, как говорила та табличка, что была уже далеко от него, вел в гостиную этого дома. Каждый его шаг издавал скрип. Стены покрыты пылью, и, кажется, еще и паутиной. Пугающие картины не давали покоя – так и кажется, что образы вылезут и придушат тебя. Странно, как в этом доме неделю назад могли жить люди? Пройдя по коридору, Алекс наконец и добрался до гостиной. Большая комната с камином, ковром, и парой кресел. У стен стояли полки с книгами, комоды, и огромный шкаф. На одном из комоде была записка: «13:04. Четверг» Четверг? Это день убийства мистера Он! И «13:04»… Это почти за пол часа до инцидента. Убийство произошло в 13:36. «Прости, Людмила…» Людмила. Так звали его жену. Эта записка наталкивает на мысль, что, скорее всего, Николай, ну или как его еще называют – мистер Он, попросту совершил самоубийство. Но детективу казалось, что не все так просто… Но дом не ограничивается одной гостиной. Еще остаются комната мисс Людмилы, ванная, и кухня. Но они находятся на втором этаже. В гостиной есть лестницы, ведущие туда. Поднявшись по скрипучим ступенькам, так аккуратно, будто кто-то кроме детектива тут еще есть, он прошел на второй этаж. Алекс почти сразу же решил проведать комнату мисс Людмилы. Это небольшая комнатка с огромной кроватью, и небольшим комодом с углу. Алекс прошел к комоду и начал лихорадочно его рыскать. Там он нашел документы, которые решил взять с собой, больше инстинктивно, чем обдуманно. Пять лет работы в этой сфере дают о себе знать. Ну, больше там ничего интересного не было: часы, лекарства, салфетки. А насчет лекарств уже интереснее… Что там делают таблетки против аллергии? Сильные, хочу отметить. Ни мисс Людмила, ни ее муж Николай, не были аллергиками. Детектив открыл пачку. Она оказалась наполовину пустой. Отойдя от комода детектив решил покинуть комнату. Кровать обыскивать не имеет особого смысла. Он направился в ванную. Ванная была довольно просторной, но в ней были лишь душ, унитаз, и пара раковин. Ничего интересного. Детектив вышел из ванны и направился на кухню…
***
– Так, вы говорите, что мисс Людмила не была дома в день убийства мистера Он? Я верно понял? – детектив вглядывался в глаза подозреваемого. Это был мальчик десяти лет. Николай и Людмила, чья фамилия пока что неизвестна, усыновили этого мальчика ровно за неделю до инцидента, что показалось детективу довольно интересным. Мальчик кивнул. Детектив начал листать документы, во что-то всматривался. – Можно спросить… – он снова обратил свой взор на мальчика. – А вы аллергик? – А как это относится к… – Заткнись и отвечай! – неожиданно грозно перебил Алекс мальчика. Видно, он чуть было хотел заплакать. – Ну… да. Да, я аллергик. Теперь ясно, для кого были эти таблетки. Но допрос на этом не заканчивался… – А вы были в день убийства? – Я гулял. Гулял? Верится. В его возрасте Алекс бы тоже не заходил домой. Но вот только детектива не радовал такой ответ… Дело в том, что по религиозным учениям, действующим в этой стране, нельзя смотреть на тело убитого, если оно не пролежало больше недели. Так что детектив даже не видел трупа того, дело которого сейчас разбирает. Это заметно осложняет работу, так что Алекс считает дни, чтобы наконец увидеть тело убитого Николая. – Допустим… – детектив прищурился, что явно подействовало на нервы мальчика. – Какое отношение было у Николая и Людмилы в последние дни жизни мистера… – Вы подозреваете маму?! Хм, мальчика неделю назад взяли из детдома, что он отлично понимает, а сам уже так спокойно называет мисс Людмилу мамой? – Хорошо… – продолжил мальчик. – У них все было хорошо. Ясно. Правды от него не дождешься. Ведь даже если и было у этой семейки все плохо, мальчик об этом не расскажет. В его голосе был виден страх. Его напугали. Продолжать допрос детектив не решил, у бедного мальца и так пот с лица течет. Мальчик вышел из кабинета, а детектив начал попивать кофе и пристально смотреть на документы…
***
Детектив явно был в бешенстве. Он ходил туда-сюда по своему кабинету, обдумывая дальнейший план своих действий. Дом он обыскал, допросил всех, кого нужно было допросить. Точнее только мальчика. Мисс Людмила отказывается от допроса, что, кстати, является ее правом. Детектив перебирал документы. «Убийство мистера Он. Четверг. 13:36» «Записка мистера Он. Четверг. 13:04» «Подозреваемые: Мальчик, что не назвал имени. Мисс Людмила» Это сводит с ума. Мальчик убить ее не мог. Мисс Людмила… Дома были сильные таблетки от аллергии, что принадлежали мальчику. Мальчик появился у них неделю назад, но таблеток отсутствовало в пачке гораздо больше. Большая дозировка этих таблеток вполне может убить здорового человека. Да, это и было орудием убийства… Остается только два варианта: либо это самоубийство, либо в этом виновна его жена. Только, какой из этих вариантов правильный? Узнать это можно будет только после очередного допроса, но как заставить миссис Людмилу на него придти?..
***
– Здравствуйте, миссис Людмила. – вежливо поприветствовал детектив даму. – Людмила Пайнс, рада представиться. Так, а это важная зацепка! Их фамилия Пайнс… Семья Пайнс. – Можно будет задать вам пару вопросов. Только просьба отвечать на них максимально честно. Согласны? – Согласна. – миссис Пайнс начала что-то перебирать в своей сумке. – Тогда первый вопрос. Ваши отношения с мужем были хорошие в последнее время? – Да! Конечно хорошие. Другого ответа детектив не ждал. Никто не будет подставлять свой же зад. Он надеялся услышать в голосе мисс Людмилы страх, который, кстати, и не услышал. Это насторожило Алекса. – Хм… тогда. Были ли у него в жизни какие-либо проблемы? Может вы могли слышать, что он потерял работу? – Нет, что вы! У него все было хорошо. – женщина с наигранным удивлением посмотрела на детектива. – А он потерял? Детектив ничего не ответил. У Алекса все путалось в голове. Не убийство, не суицид… Или эта женщина врет? Да, мог ли бы сейчас детектив посмотреть на тело убитого… Женщина, устав от ожидания, сказала: – Так, я уже могу идти? – Да, идите.
***
Алекс был взволнован. Он шел по темному коридору, что больше напоминал погреб, а впереди него шли двое докторов. Как же тут не волноваться? Ведь он наконец увидит тело мистера Он! В коридоре было очень много дверей и окон, за которыми, к счастью или сожалению, мало что можно разглядеть. Вдруг врачи остановились у одной из дверей. – Вот. Детектив зашел в кабинет… У него было ранение! Его убили чем-то очень острым и тяжелым, похоже, топором, пробив туловище! Это явно не вписывалось в ту картину, что построил перед собой Алекс…
***
Влюбленная парочка запускала голубков в небо. Конечно, не совсем понятно, какие цели они преследуют. Хотят выразить друг другу свою любовь, или, просто напросто, пьяны? Я иду по мосту. Вечер. Обдумываю дальнейший план своих действий. Все дело в том, что в доме Пайнсов не было ни топора, ни чего-то похожего. Но кому в голову придет убить мистера Он? Добродушный человек, который не желал никому зла, и пытался всю жизнь свою прожить по совести. Или это не так? Но ведь нету даже подозреваемых! Или есть? Так, время: «13:04 – 13:36». Дом семьи Пайнс. Стоит проверить по камерам… Конечно! Как же я сразу не догадался про них! Это дом богатых людей, и почему бы им не расставить по всему жилью камер, дабы, например, защитить свое имущество от воров? Я дошел до полицейского участка, и заявил о своем желании посмотреть камеры дома 17, время 13:04. Мне тут же разрешили, так как уже знали кто я такой…
I. Клетка
***
Я с трудом раскрыл глаза. Не понимаю, что произошло? Возможно, вчера я был очень пьян. Но тогда почему… Осматривая комнату, в которой я находился, я понял, что это не моя комната. Я лежал на больничной койке в белом кабинете. Рядом со мной лежали препараты, лекарства, и капельница. Возможно, я по какой-то причине попал в больницу. Решив ждать медсестру, я начал просто пялиться в, не менее белоснежную, дверь… Не знаю, сколько именно минут или часов я лежал. В кабинете не было часов, а у меня не было даже карманов, не то что какого-то телефона. Но мне это надоело. Я встал с койки. Голова адски болела, ноги шатались, было чувство, что вот-вот и я упаду на этот кафельный пол и помру. Но этого не произошло. Через минуты две мне стало лучше, и я, перебирая ногами, добрался до двери. Я прокрутил ручку и открыл дверь. Выйдя в коридор, я увидел стремную картину… Лампы в коридоре не работали, из-за чего далекие его углы залились тьмой. А также меня пугала щемящая тишина – в больнице, помимо меня, казалось, не было ни единой души. Из окон была видна остальная часть этого здания: стены ее, видно давно, потрескались, а некоторые окна были разбиты. Сразу понял – больница заброшенная. И уже очень давно. Вдали виднелось что-то напоминающее деревья. Тишина не давала покоя, и у меня тут же появилась потребность найти хоть кого-нибудь, дабы не свихнуться. Я начал ходить и дергать ручки кабинетов, в надежде, что хотя бы одна из них откроется, и там будет хоть один человек. Но надежды не оправдались – все кабинеты были заперты. Казалось, что мой кабинет был единственным, что забыли запереть на замок. Пока я шел, в голову лезли воспоминания…
***
Я сидел на диване, в своей комнатушке, что недавно арендовал в общаге. Смотрел телевизор. Был вечер. Вдруг я чувствую, что что-то в кармане начало вибрировать. Это был телефон. Это звонила тетя. Я ответил на звонок. – Привет, Артур! – радостно сказала она. —Я завтра к тебе заеду? Я согласился и повесил трубку. Вот я решил подойти к холодильнику, дабы проверить, что будет чем накормить завтрашнюю гостью, и обнаружил, что там пусто. – Черт! – гневно сказал я, резко закрыв холодильник. Я решил поехать в супермаркет за продуктами. Выйдя из дома, я сел в свою «Жигули-Семерку», и поехал. Я еду. Свет от фонарей слепит в глаза. Вдруг я чувствую, что что-то меня ударило по спине. Я оборачиваюсь, и…
***
На этом воспоминание оканчивалось. Что со мной произошло? Авария? Тогда почему меня положили именно сюда? Я не знал ответов на эти вопросы, да и старался ими не задаваться. Вдруг одна из дверей открылась. Но там не было людей. Эта комната была точь в точь такая же, как и та, в которой лежал я. Пройдя в кабинет, я уставился на комод – там лежала записка. «Лазло Правин Ричардович» Странное ФИО. Но и ладно. Я вышел из кабинета. Сейчас главное – сбежать. Не важно куда, главное сбежать отсюда. Я побежал по коридору, стараясь найти хоть что-то, напоминающее выход. Казалось, что я даю уже круги, и это будет продолжаться бесконечно. Когда я окончательно вымотался, я остановился. Это бесполезно. Вдруг до меня дошло – а это же ведь и не первый этаж! Пока я бежал, я видел какие-то двери, что вели куда-то вроде лестничной клетки. Я побежал туда. Да! Это была лестница. Я начал медленно спускаться вниз. Я что, был на десятом этаже? Дойдя до первого этажа, я начал идти по коридору. Именно идти, бегать я уже не мог. И вот я увидел его – выход! Я побежал из последних сил. Вдруг я поскользнулся и упал… Перебравшись на спину, я увидел человека в черной кожаной куртке, топором, и маске. Сначала я обрадовался тому, что нашел человека, но рассмотрев получше его внешний вид радость пропала…
***
– Как вас зовут? – я сидел в темной комнате, и какой-то голос мне говорил… – Назовите свое ФИО, пожалуйста. Я осмотрелся. Без толку. Всюду была тьма. – Лазло Правин Ричардович… – невольно почему-то я назвал не свое ФИО, а то, что я прочел тогда на бумажке. Вдруг включился свет. Ко мне подошли двое человек в военной форме, и куда-то потащили. Они привели меня в какую-то комнату. Это была раздевалка. – Лазло! – в раздевалку вошел какой-то толстый мужик. – Как же мы тебя ждали! Эти MMM совсем дуру дали. Вообще не слушаются. – Ага… – устало сказал я. – Ааа… Возможно, ты просто устал! – он повернулся к ребятам в военной форме. – Принесите его в спальную комнату! И чтобы через час он был как новенький! Все те же ребята в военной форме взяли меня, и потащили, как я понял, в спальню…
***
Я лежал на кровати. Да, отдых пошел мне на пользу. Ко мне подошла женщина в одежде медсестры. – Вам что-нибудь надо? Я помахал головой. Она уже собиралась уходить, но я ее остановил. – Сядьте. – она села. – Расскажите, а кто такие MMM? – MMM? Больные. Болезнь. Ну знаете, о ней никто не знает пока, мы скрываем ее, чтобы не испугать народ. Кто заражается этим вирусом сходит с ума. Мы таких ловим и запираем в камерах. Там они сидят, живут, и никого не трогают. Тут, кстати, их уже шесть! MMM-1… MMM-2… ну и так до шести. Надеюсь, понятно объяснила? Я одобрительно кивнул головой и поблагодарил женщину. Она ушла, а я лег и начал раздумывать… «Я что, псих? Нет… Наверное, это просто какая-то ошибка. Нужно сбежать отсюда…» Вдруг я увидел, что в этой комнате лежал еще один человек. На другой кровати. У него виднелся бейджик: «Алекс Макаров». Что? Я вгляделся лучше – на нем отчетливо виднелась кровь… Ладно, постараюсь его не замечать. Полежу еще немного, и пойду… Куда-нибудь…
***
Я прожил в бункере MMM уже неделю. Они приняли меня за их работника. Убежать от сюда не получится, пытайся хоть сколько. Моя работа, в принципе, не сложная. Я тут для того, чтобы им, MMM, психам, не стало скучно. Моя работа – просто изредка приходить к ним и болтать. Я это делать не очень люблю, но… другого выбора у меня нет. А если они узнают, что я MMM-999, меня, скорее всего, посадят к этим психам навсегда. Кстати, это число после MMM не номер, как я думал ранее, а ген. Тут у них шесть MMM: MMM-1, MMM-2, MMM-6, MMM-7, MMM-11, MMM-12. Ну еще и 999, но только они об этом не знают… Я направился к MMM-1. Давненько мы с ним не болтали. Я считаю, он один из самых умных тут, пусть мне коллеги и говорят, что он просто меня гипнотизирует. Зайдя в его камеру, я увидел его, сидящего за столом. Это был… Клоун. Клоун. Да, клоун-псих. Или точнее говоря клоун-MMM. – Ну привет. – сказал он, наигранно смеясь. Я сел напротив. – Здравствуй. Когда все военные вышли из комнаты, он продолжил говорить: – MMM-999, не так ли? – он шептал. Хотя зачем? Камеры, установленные тут, звуков не передают. В комнате кроме нас больше никого не было. Стены с гипер-шумоизоляцией. – Д-да. – Ладно, не хочу тебя смущать. Я ведь тоже MMM. – он засмеялся. – Понял шутку? А? А? – А… ага. – я сделал вид, что понял шутку, и тоже засмеялся. – Хочешь я расскажу историю, как я тут оказался? – Давай…
***
Рассказ Клоуна (MMM-1).
Бабушка уже долго ждет меня. Наверное, беспокоится. Проходя по маленьким серым дворам, я пытался найти выход из рынка. Всюду гудели бабульки, дедули, и прочие торгаши. Все они орали почти одно и тоже, и все эти вскрики сливаются в единый шум этого небольшого рынка. Наконец найдя выход из этого «лабиринта» я направился к своему дому. Уже предвкушая запах и вкус борща, я, переплетая ногами, тащу сумки с различными пряностями и овощами. Но на деле меня ждала другая картина…
***
Когда к нам в город ворвались террористы, моя жизнь сильно изменилась. Да и я сам тоже. Будучи тринадцатилетним добреньким пареньком, увидев лицо войны, будучи перед смертью, я стал тем, кем теперь и являюсь – пятнадцатилетний пацан, сжимающих в руках автомат, в душе твердя лишь одну молитву: «Я выживу…» Я не был согласен с режимом террористов, из-за чего меня посадили под замок. Это был большой коридор, с многими-многими мелкими комнатками, откуда раздавались оры и крики таких же неудачников, как и я. Или не неудачников? Я – Заг. И знаете, какую бы боль мне не причинили эти твари, я на них не в обиде. Я даже не хочу от них никаких извинений. Извинятся они уже будут не передо мной… Я видел, как они без единой капли жалости убивали женщин и детей… Это страшная картина. Я все боялся, что буду одним из этих расстрелянных. Но нет, им кажется больше нравилось меня лупить прутьями… Я писал на стенах. Но не н своем родном, а на чужом. Том, котором эти боевики не знают. Они не знают, что я пишу, потому что если бы знали, я бы уже был мертв. «Вы будете приклонять колено также, как и те дети и женщины, которые были убиты вашими грязными руками…» «Я не стану делать то же самое! Я – не вы. Можете бить. Я не предам добро…» Да, в основном эти стены усеяны именно религиозными надписями. Когда твоя жизнь состоят из мелка, миски, и кнута, ты начинаешь искать утешение где-то там… вдали. И это помогает мне не потерять рассудок, как остальные, мои сокамерники. В один прекрасный день я увидел, что в моей клетке, оказывается есть окошко. Странно, как же я его раньше не замечал? Может, я просто был пленен все это время мыслями, что не замечал самых очевидных вещей? Но до этого окна нужно прыгать. Окно было усеяно железными прутьями. Да и бежать не вариант – расстреляют без суда и следствия. Я стал прыгать. На пару секунд мелькало какое-то изображение внешнего мира. Я перестал прыгать, и сел на корточки… Мой город. Мой родной город превратился в свалку. – Нас спасут… – шептал я. – Нас спасут…
***
Взрывы. Постоянная пальба на улицах. Молящиеся сокамерники. Моя кровь, которую я уже ни раз растираю по полу… – Лучше бы расстреляли… Не знаю, возможно эти слова были услышаны. Ко мне подошли двое боевиков, и взяли за руки, потащив куда-то. Я точно знал – оттуда не возвращаются, куда бы они меня не тащили. Я даже не плакал – слез уже попросту не было. Но все же из последних сил я вырвался из их рук… Я бежал. Стрелять они не могли – оружия при них не имелось. Только ножи. Да и зачем бежать? Там поймают. Да я и не думал убежать – уже мертвец. Я добежал до какого-то канцелярского ларька. Найдя там еле-еле оставшийся в живых кусок картона, я достал мелок из кармана, и начал писать… Писал я уже на своем родном, дабы все увидели…
***
Мы стояли на посту. Как всегда. Странное это дело – все воюют, а я попросту стою, рядом с остальными боевиками. Мы боремся за правое дело. По крайней мере нам так говорят… Хотя я начинаю в этом сомневаться… Вдруг я увидел вдали какого-то мальчика. Он нес с собой какую-то картонку, на которой было написано: «Я – не вы!» Мой дружок уже доставал автомат. Не знаю, что на меня нашло, но я его вырубил, махнув пареньку: – Беги! Но пацан стоял. – Беги, осел! – заорал я, что есть мочи. Может, он меня попросту не понимает? Вдруг мальчик ринулся бежать. Он побежал… Я услышал грохотание выстрелов. Это стреляли в мальчика? Нет, в меня… Я упал… – Беги!..
***
– Вот так я… Патриот своей страны! Патриот родины!.. – Клоун говорил с такой гордостью, что мне аж и впрямь поверилось. – Красиво рассказываешь. – перебил его я. – Не перебивай!.. А, спасибо. – Жаль, что неправду. Тебя нашли на свалке рядом с больницей. Ты был заражен MMM, поэтому тебя сюда и посадили. – Ты серьезно в это веришь? – Клоун презрительно посмотрел на меня. – Ты тоже болен. Тогда почему ты не здесь? Через пару минут время иссякло, и я мог идти. Я не верил словам Клоуна. Он просто хочет, чтобы я помог ему выбраться отсюда, вот и сочиняет эти байки. Даже помню, что на днях ему завезли книги про войну и террористов. Возможно, оттуда-то он этого и понабрался.
***
На следующий день мне предстояло встретиться с MMM-2, ну или как в народе его еще называют – Псих. Да, тут все MMM, в прямом смысле, психи, но этот по-особенному. Придя на место я увидел человека, с головы до ног завернутого в полупрозрачные черные полотенца. Это и был MMM-2. Он не сидел за столом, а, опрокинув стул, уселся на пол и начал молиться перед своими «Костями Предков». Он так называет камешки, похожие на зубы. Мы ему иногда их завозим, дабы тому не было скучно. Ну он на них и молиться. Обычно, как я узнал, просит их, чтобы он вернулся поскорее к себе домой. Он называет свой дом «Местом Силы», и якобы только там он сможет обрести свой полноценный вид, поэтому-то и носит на себе этот наряд из черных платков. В общем, даже псих, глянув на него, покрутит пальцем у виска. Я просто сел на свой стул и начал сидеть. Когда он это делает лучше его не трогать. Когда он перестал, он поднял стул и сел напротив. – Ну привет. – я сказал без каких-либо эмоций, чтобы не провоцировать MMM-2. – Здравствуйте. – спросил он меня без какой-либо доли эмоций. – Вы доктор? Я скоро пойду домой? Мы обычно кормим его обещаниями о том, что вот-вот, скоро он пойдет к себе домой и все будет у него хорошо, но я не любил врать. MMM, так сказать, MMM-у не врет. Так что я просто помахал головой, сказав: – Нет… прости. Он явно расстроился. – Ну как, что читал последнее время? – спросил его я, дабы отвлечь. – Ну… – он начал перечислять фантастическую литературу, а также и духовную. Кажется, последняя ему не помогала. – Очень интересно. – сказал я. Дальше он, попрощавшись, встал со стула и направился к своей кровати. Я выждал, когда пройдет время, и тоже ушел…
***