Как отмечалось, трудовая гипотеза не единственная попытка объяснения появления человека. Так, Эрнст Кассирер (1874-1945) предложил «символическую гипотезу», которая центрирует внимание на символическом способе общения с миром у человека, который отличен от знаковых сигнальных систем, присущих животным. Сигналы есть часть физического мира, символы же, будучи лишенными, по мысли автора, естественного или субстанциального бытия, обладают прежде всего функциональной ценностью. Животные ограничены миром своих чувственных восприятий, что сводит их действия к прямым реакциям на внешние стимулы. Поэтому животные не способны сформировать идею возможного. Только в человеческом интеллекте наличествует как реальность, так и возможность.
Уточним: что такое труд? Обычно ответ следующий: "Труд – это целесообразная деятельность". Но целесообразной деятельностью занимаются все животные. Разве бобер, который перекрывает воду, создавая запруду, не видит в этом целесообразности для себя? Некоторые животные преобразуют саму среду обитания, координируют совместные действия. Но это еще не труд.
Если же называть трудом нечто, что отделяет человека от природного царства, подразумевая под ним специфически человеческий способ деятельности, то как вообще человек мог обрести то, что не заложено в его инстинктуальной программе? - Ответ может быть следующим: человек утратил свою первоначальную природу. Мы не можем сказать, почему это произошло. Ученые говорят о влиянии космических излучений или радиоактивности земных месторождений радиоактивных руд, которые вызвали мутации в механизме наследственности.
Человек всегда и независимо от культуры обладал "приглушенными", неразвитыми инстинктами, вследствие чего человек (дочеловек) не способен был жить по готовым стандартам природы. Не имея четкой инстинктуальной программы, не ведая, как вести себя в конкретных природных условиях с пользой для себя, человек бессознательно стал присматриваться к другим животным, более прочно укорененным в природе. Он как бы вышел за рамки видовой программы.
Способность человека к подражанию не исключительна. Этот дар есть у обезьяны, у попугая... Но в сочетании с ослабленной инстинктивной программой склонность к подражанию изменила сам способ человеческого существования.
Итак, человек неосознанно подражал животным. Это не было заложено в инстинкте, но оказалось спасительным свойством. Превращаясь как бы то в одно, то в другое существо, он в результате не только устоял, но постепенно выработал определенную систему ориентиров, которые надстраивались над инстинктами, по-своему дополняя их. Дефект постепенно превращался в известное достоинство, в самостоятельное и оригинальное средство приспособления к окружающей среде.
Первоначально человек подражал животным, более укорененным в естественной среде, чтобы уцелеть. Потом у человека стала развиваться особая система. Он стал творцом и создателем символов (Символ - н аиболее общее значение – все, что представляет, означает или указывает на что-либо еще) В них отразилась попытка закрепить различные стандарты поведения, подсказанные другими живыми существами.
Развивая концепцию Кассирера, американский культуролог Теодор Роззак утверждает: до наступления палеолитической эры господствовала другая – "палеотаумическая" (от двух греческих слов – "древний" и "достойный удивления"). Еще не было никаких орудий труда, но уже была магия. Мистические песнопения и танцы составляли сущность человеческой природы и определяли его предназначение еще до того, как первый булыжник был обтесан для топора.
Согласно Кассиреру, именно дар превращения, которым обладает человек, привёл к тому, что между человеком и реальностью возникло огромное пространство символов. Сложилась иная, внеприродная программа действий. Произошло как бы удвоение реальности, которая получила отражение в сфере мысли, сознания. Человек оказался погруженным в специфические условия существования. Это пространство можно назвать культурой. Cимволические формы культуры (например, язык) обладают способностью моделировать мир.
Ещё одним вариантом объяснения происхождения человека является психоаналитическая гипотеза, заявленная первоначально Зигмундом Фрейдом (1856-1939). На основе изучения симптомов неврастении он пришёл к выводу, что сердцевиной влечений человека являются такие стремления, которые направлены на сохранение вида, т.е. сексуальные влечения. При этом Фрейд считал, что весьма важное значение для психического развития индивида имеет так называемый «эдипов комплекс» - неосознанное стремление к инцесту со стороны ребёнка. Он также считал, что психическое развитие отдельного человека сокращённо повторяет ход развития всего человечества. Описанная Фрейдом картина первобытного общества выглядела следующим образом. На заре своего становления человек жил в первобытной орде, в которой главную роль играл отец. Его силе и воле подчинялись все сыновья. Он один имел право на обладание женщиной, и те из его сыновей, которые, подрастая, пытались предъявить свои права, просто изганялись отцом из первобытной орды. Однако такое положение не могло продолжаться вечно. Изгнанные отцом братья объединились между собой, убили и съели отца. Но братья находились под властью амбивалентных чувств, которые и сегодня обнаруживаются у детей и невротиков: они ненавидели отца и восхищались им. Удовлетворив чувство ненависти убийством отца, они оказались во власти нежных родственных чувств к нему, на основе которых возникло сознание вины и раскаяния. Это побудило их навечно запечатлеть образ отца в виде тотема, объявив недопустимым убийство заместителя отца (тотемного животного, как правило). Поскольку все родственники «мыслились» (интуитивно чувствовались) как плоть от плоти священного, неприкосновенного тотема, то в дальнейшем были установлены ещё два запрета: запрет на убийство родственника и запрет на инцест. Человеческая культура, по мнению Фрейда, началась с этого великого события, постоянно напоминающего человеку о преступлении его предков.
Голландский философ и историк Йохан Хейзинга (1872-1945), автор знаменитого труда «Homo ludens”(Человек играющий), предложил игровую концепцию культурогенеза. Хейзинга утверждает, что вся человеческая деятельность есть не что иное, как игра. Вся человеческая культура развивается как игра и по законам игры. По мнению философа, игра — первична, а культура — вторична. Игру знают уже животные. Постепенное усложнение игры, создание собственных правил, отличных от данных природой, привело к появлению человека и зарождению культуры.