КРЕЩЕНИЕ
Часть 1. Спорный вопрос
В евангельском рассказе о крещении Господнем есть одна небольшая подробность, на которую, как правило, не обращают внимания. Она заключается в том, что Дух Святой сошёл на Христа не в момент крещения, а чуть позже – когда Он уже выходил из воды. «И когда выходил из воды, тотчас увидел Иоанн разверзающиеся небеса и Духа, как голубя, сходящего на Него» (Мар. 1:10).
На иконах традиционно изображается нисхождение Духа на Христа, стоящего в воде и принимающего крещение от Иоанна. Так иконописцы объединяют два немного разновременных момента, чтобы указать на связь между крещением и схождением Духа; для иконописи такой приём обычен (всё-таки богословская живопись, а не фоторепортаж). В итоге христианское сознание – не без помощи иконописцев – делает небольшой сбой, и объединяет момент схождения Духа с моментом крещения. А, между тем, в различении этих моментов содержится мысль, относящаяся к одному из самых спорных экклесиологических вопросов нашего времени.
Надо ещё отметить, что, когда в Деяниях описывается крещение евнуха, тоже указывается на схождение Духа после крещения – при выходе из воды: «…и сошли оба в воду, Филипп и евнух; и крестил его. Когда же они вышли из воды, Дух Святый сошел на евнуха» (Деян. 8:38-39).
Некоторое промедление Святого Духа, которое мы видим в этих двух случаях, вызывает вопрос: а насколько долгим может быть это промедление? На Христа Дух сошёл, когда Тот только выходил из воды; на евнуха – когда он уже вышел (т.е. во втором случае Дух, по видимому, промедлил чуть больше); и если был хотя бы небольшой временной зазор между крещением и сошествием Духа, то, в принципе, ничто не мешает этому зазору быть и более длительным.
Именно такой случай длительного промежутка между крещением и схождением Духа описан в той же 8-ой главе Деяний, где описано и крещение евнуха: «Находившиеся в Иерусалиме Апостолы, услышав, что Самаряне приняли слово Божие, послали к ним Петра и Иоанна, которые, придя, помолились о них, чтобы они приняли Духа Святаго. Ибо Он не сходил еще ни на одного из них, а только были они крещены во имя Господа Иисуса. Тогда возложили руки на них, и они приняли Духа Святаго» (ст.14-17).
Заметим, что крестил самарян тот же Филипп, который позже крестил евнуха. Но на евнуха Дух сошёл вскоре после крещения, а вот на самарян Он почему-то не сходил до прихода Петра с Иоанном. Почему же евнуху хватило одного Филиппа, а самарянам потребовалась ещё и помощь других апостолов?
По всей видимости, Филипп не имел права возлагать рук, т.е. не был епископом, как Пётр и Иоанн. И то, что Дух сошёл на евнуха после его крещения Филиппом, без возложения рук, было результатом исключительной личной веры евнуха; у самарян же, по всей видимости, такой глубокой веры не имелось.
То, что вера евнуха была исключительной, видно уже из тех исключительных обстоятельств, при которых произошла его встреча с Филиппом: он пришёл на дорогу, по которой ехал евнух, по указанию Ангела – специально, чтобы крещестить евнуха; да и ехал евнух не откуда-нибудь, а из Иерусалима, где был на поклонении; и читал при этом пророка Исаию; а сам он был эфиопом (может быть, прозелитом – неясно; или язычником, благоговевшим перед иудаизмом). В общем, по всем признакам, евнух был очень вдумчивым человеком с глубокой верой.
Самаряне же имели веру поверхностную. Все они были увлечены чудесами Симона-волхва, а в христианство обратились только потому, что чудеса, которые происходили через Филиппа, затмили в их глазах симоновскую магию. Если для евнуха поводом к принятию христианства послужило размышление над текстом Исаии, то для самарян таким поводом стали внешние эффекты чудес и знамений. Поэтому можно сказать, что самаряне, приняв крещение от Филиппа, всё-таки, по сути, были ещё вне Церкви, по крайней мере, имели нецерковное, не очень-то христианское сознание.
В числе крестившихся самарян был и сам Симон-волхв, который вроде бы уверовал, но из того, что он (уверовавший и крещённый) принёс апостолам деньги в расчёте купить себе способность подавать Святого Духа через возложение рук (см. Деян. 8:18-19), – из этого видно, что христианского сознания он не имел. И, вероятно, многие самаряне имели сознание подобного типа. Слова Петра, сказанные Симону – «сердце твое неправо пред Богом» (8:21) – вероятно, в определённой мере могли быть отнесены и ко всем самарянам. У евнуха же состояние сердца было более подобающим для принятия Духа: на слова Филиппа «если веруешь от всего сердца » евнух ответил: «верую» (8:37). Вот этой веры от всего сердца самарянам, видимо, и не хватало. Поэтому Дух и не сходил на них до прихода верховных апостолов, этих высших представителей Церкви, т.е. до момента, так сказать, воцерковления самарян.
Из всего этого можно извлечь мысль, связанную с весьма спорным вопросом о благодатности или безблагодатности крещения вне Церкви. Со времён св. Илариона (Троицкого) споры по этому вопросу так и не утихают, и консенсус здесь не достигнут.
Я вовсе не собираюсь ставить в этом вопросе последнюю точку – нет, конечно, а просто хочу подкинуть в полемический костёр одну небольшую «веточку».
Св. Иларион (Троицкий) и все его последователи утверждают, что крещение в инославии – это пустая форма, которая наполняется благодатным содержанием только после присоединения человека к Православной Церкви. Его оппоненты, начиная с патр. Сергия (Страгородского) и архиеп. Серафима (Соболева), утверждают, что крещение в инославии – это не пустая форма, что оно действительно, но не действенно, и становится действенным только после присоединения к Православию. [*]
А из фактов, описанных в Писании задержек Святого Духа, медлящего сходить после крещения, можно сделать вот какой вывод. Любое крещение (что православное, что инославное) не низводит Духа Святого на человека в самый момент крещения, но Дух сходит с некоторой задержкой – может быть, на одну минуту… на полминуты… на один день… на несколько дней… на несколько лет…
Инославные, присоединяющиеся к Православию без перекрещивания, оказываются в положении самарян, которые не знали действия Святого Духа, хотя и были крещены, до возложения на них апостольских рук. Как после возложения рук Петра и Иоанна на самарян сошёл Дух, так и на инославных Он сходит после их присоединения к Православной Церкви.
Самаряне, мне кажется, после своего крещения хотя и стали христианами, но были, по сути, христианами инославными. (Если кто-то возразит: «нет, они сразу после крещения были уже православными», – то пусть учтёт, что никакого православия не может быть там, где ещё нет действия Святого Духа.)
Такого же рода инославные христиане есть и среди тех, кто формально принадлежит к Православной Церкви. Есть ведь люди, которые приняли крещение в Православии, не отдавая себе отчёта в том, что они делали, – просто каким-то ветром традиции занесло их в православный храм на крещение. Годами такой человек, будучи уже крещённым, может оставаться совершенно неправославным по своим мыслям, чувствам и образу жизни. Но вдруг в какой-то момент в нём просыпается христианское сознание, он идёт на исповедь, раскаивается в том, что жил не по-христиански, причащается после исповеди, впервые в жизни на него нисходит Дух Святой, и вот – этот человек уже православный христианин.
Я лично знаю женщину, которая именно таким образом и стала православной – через несколько лет после своего крещения. Крестилась, сама не понимая, зачем ей это (но, говорит, почувствовала после крещения некоторый покой в душе), и продолжала, крестившись, верить в астрологию и всякий оккультный бред; а потом, годы спустя, поняла, ЧТО такое крещение и ЧТО такое христианство вообще.
И нельзя ведь сказать, что до своей исповеди она не была христианкой, – всё-таки сама захотела принять крещение в зрелом возрасте и приняла его; но нельзя сказать и то, что она была православной. Её христианство в период от крещения до первой исповеди было одной из многочисленных форм инославия. Есть инославиемонофизитское, есть инославие католическое, есть инославие лютеранское, а есть инославие вот такое, почти языческое, как было у моей знакомой.
Своего рода инославие было и у тех самарян, которых крестил Филипп. Поэтому Дух и медлил сходить на них – как на ещё инославных, ещё не достаточно приблизившихся своим сердцем к Церкви и ко Христу. Это приближение произошло у них после проповеди Петра и Иоанна, которые сделали для самарян то, чего не смог сделать Филипп, – воцерковили их и низвели на них Духа Святого. Подобное происходит и с теми инославными, которые, получив крещение вне Церкви, присоединяются к ней без перекрещивания.
Часть 2. Крещение вне Православной Церкви
Вопрос: чувствуют ли инославные христиане духовное изменение в себе после крещения, совершённого там, в инославии?
Я однажды задал этот вопрос своему другу, Анатолию М., бывшему баптистскому диакону, обратившемуся в православие. Прежде чем привести его ответ, хочу заметить, что Анатолий, став православным, начал относиться к баптистам крайне негативно – чуть ли не с ненавистью; говорил, что баптисты, мол, людей от Христа отвращают. В общем, занял в их отношении крайне жёсткую позицию. И вот я спросил его, чувствовал ли он что-то благодатное, когда принимал крещение у баптистов? Он сказал: «Да, конечно, так хорошо тогда было на душе, я прямо как на крыльях летал. Это было настоящее крещение». (А между тем, присоединяясь к Православию, потребовал от священника, чтобы тот присоединял его первым чином – через крещение…)
Ещё один мой друг, бывший баптистский проповедник, Николай М., ныне православный диакон (в отличие от Анатолия, ни малейшей неприязни к баптистам не испытывающий), говорил мне: «Я наблюдал за новообращёнными баптистами, и явно было видно, что они после крещения становились другими людьми – казалось, от них какой-то свет исходит. Это просто какое-то чудо было. Но проходило время, и они постепенно потухали и становились как все в общине – люди как люди».
Я сам с новообращёнными инославными знаком не был, и не могу тут ничего сказать, но помню впечатление, которое произвело на меня общение с одной пожилой женщиной, крестившейся в Православии. Я разговаривал с ней через несколько часов после её крещения, и хорошо помню это необыкновенное чувство, – словно от человека исходит какой-то тихий и ровный свет, который, кажется – ещё немного, – и станет виден физически. Эту женщину я хорошо знал, и видел, что в день крещения она превратилась совершенно в другого человека. А через некоторое время она «потухла» и стала «как все» – собой прежней. Более десяти лет прошло с тех пор, и больше ни разу я не видел её в подобном состоянии (а я вижусь с ней часто). [*]
------------
[*] Надо заметить, она после крещения ни в каких церковных таинствах не участвовала – ни исповедь, ни причастие, ничего; да и в церковь ходит только на Пасху (яйца с куличами посвятить). А вот ДО крещения у неё было прямо какое-то религиозное пробуждение – и на Богослужения ходила, и книги читала; помню, начитавшись «Откровенных рассказов странника», даже просила у меня Добротолюбие (я, правда, не дал). Когда она сказала мне, что хочет креститься, я попробовал было уговорить её не торопиться с этим – подготовиться получше, но она так рвалась ко крещению, что не стала откладывать…
------------
На основе всего вышесказанного, я думаю, можно сделать вывод, что крещение для того, кто принимает его с настоящей верой, служит дверью, через которую в его душу входит божественная благодать – даже если крещение совершено и вне Православной Церкви. Но любой человек, просветившийся благодатью после крещения, неизбежно «потухает» (это происходит и с инославными, и с православными), а дальше… а дальше у каждого уже свой путь: или так и прожить всю оставшуюся жизнь, угасшим или снова просветиться благодатью (а потом снова угаснуть и снова просветиться и т.д.).
В Православной Церкви для просвещения угасших после крещения душ человеческих существуют другие таинства, другие «двери» (покаяние, которое называют «воззванием крещения», причастие, елеоосвящение). А вот в инославии, особенно, в протестантизме, тут уже проблема. Что делать, например, баптисту, который духовно просветился после крещения и потом ощутил, что всё в его душе угасло? Снова креститься? Или просто молиться Богу о возвращении утраченного состояния? (Но если просто молитва способна просветить душу, то к чему были эти священнодействия, описанные в Деяниях, – крещение, возложение рук?Зачем Пётр с Иоанном отправлялись к самарянам, если тем достаточно было всего лишь помолиться и, таким образом, принять Духа Святого?)
Впрочем, что касается именно баптистов, то, надо полагать, если кто-то из них и чувствует благодатное просвещение после крещения, то вовсе не со всеми это у них происходит. Иначе откуда бы взялось в баптизме мнение, что крещение – вообще не таинство, а простой обряд, никакой благодати не доставляющий?
У баптистов по этому вопросу идёт борьба мнений. Общепринятая, изначальная точка зрения, заимствованная от Кальвина и Цвингли, в том, что крещение – просто формальность, совершаемая человеком, уже получившим благодать через покаянную молитву. Но есть и другая – вполне православная – точка зрения: некоторые баптисты считают, что благодать подаётся от Бога именно через крещение. (Позицию этого течения в баптизме отражает, например, интереснейшая книга Джека Котрелла «Крещение.Что говорит о нём Библия», вышедшая на русском языке в издательстве «Протестант», в 1993 г.)
Мне так кажется, что возникшая в начале Реформации точка зрения на крещение как на пустую, безблагодатную формальность, была основана на личном опыте многих протестантов. Видимо, они чувствовали некое просвещение души после обращения к Богу в молитве и покаянии, а потом, когда после этого принимали крещение – никакого просвещения более не ощущали; и сделали из этого вывод, что крещение, в принципе, безблагодатно. А уж подогнать аргументацию под основанный на личном опыте вывод – это легко…
Но у кое-кого из протестантов, видимо, был иной личный опыт, а соответственно ему – и другой взгляд на само крещение.
Предвижу, что мне могут возразить православные читатели: никакого благодатного крещения вне Православной Церкви нет и не может быть. Я бы и сам 15 лет назад сказал именно это. Но чтобы убедиться в ошибочности такого мнения, не надо лезть ни в какие экуменические дебри – достаточно открыть 2-ой том св. Игнатия Брянчанинова и прочесть там «Слово о различных состояниях естества человеческого по отношению к добру и злу», раздел 5-ый, «О состоянии поискуплении человека». Там приводится история мученика Генесия, пострадавшего при Диоклетиане. Генесий был языческим актёром, играл в сатирической антихристианской постановке, где изображал больного, желающего принять христианское крещение. Два актёра, изображающие христианских священника и заклинателя, совершили над ним имитацию обряда крещения, – и в этот момент на Генесия сошла божественная благодать, и он, только что кощунственно насмехавшийся над таинством крещения, действительно, получил христианское крещение и стал христианином.
Св. Игнатий называет этот случай событием величайшей важности. Приводит он его из не издававшейся на русском языке «Церковной истории» Флери (кн. 8, гл. 49).
Аналогичный случай произошёл с пострадавшим при Юлиане Отступнике мучеником Порфирием, тоже языческим комедиантом, крещённым на сцене и также пережившем духовное возрождение после такого крещения (см. Жития Святых св. Димитрия Ростовского, 15-е сентября).
Это, конечно, исключительные случаи, но кто может с уверенностью утверждать, что подобных исключений не было в инославной среде – там, где отрицается благодатность крещения. Если даже кощунственная имитация крещения вне Церкви хотя бы два раза в истории дала такой результат, то что же говорить о том, если кто-то вне Православия с искренней верой (а не кощунственно) совершает обряд крещения…
Мученик Генесий говорил, что в момент крещения на сцене он увидел явившихся ангелов, которые сказали ему, что все грехи его прощены. И если уж ангелы не постыдились присоединиться к имитирующим крещение языческим актёрам, то почему бы им не присоединиться подобным образом и к совершающим крещение баптистам или другим инославным христианам?