I
Клуб «Никаких имён» был, пожалуй, самым странным местом во всём Вивеке. О нём знали все, даже недавние гости духовной столицы Морровинда, но никто и никогда бы не сказал вам о нём. «Вчера я заскочил на две чарки в Никаких Имён!» - такого вы никогда не услышали бы ни в кантонах, ни далеко за их пределами. Действительно, парадокс. Но ещё более удивительным было то, как сильно он менялся с заходом солнца. Об этом и будет моя история.
Я, Актон Ингалла, коротким этюдом покажу вам клуб «Никаких имён», насколько его мог видеть сам и ощутить на собственной шкуре. По понятным причинам, я изменил все имена кроме собственного - немногие были бы благодарны такому разоблачению.
В 395 году Третьей эры я был вызван в Вивек помощником дипломатической миссии. Конечно, называлась она немного иначе - Морровиндское управление, но ни для кого не было секретом, что в Морровинде Империя до сих пор никем не управляет, а именно договаривается. Мы были расквартированы в Квартале чужеземцев - там, где сейчас размещено отделение Гильдии бойцов.
По приезду я получил должность помощника консула по транспортным делам. Первые месяцы, пришедшиеся на весну, я занимался исключительно этим и порой даже не покидал кабинета, чтобы поспать. И зачем мне было его покидать - в Квартале чужеземцев преимущественно находилась беднота, падкая до шейна, азартных игр и лёгкой наживы, а в других районах светлый цвет кожи служил мне клеймом - редоранцы и храмовники вообще отказывались со мной разговаривать. В этом засилии расового высокомерия отчасти радовали только члены дома Телванни - они, похоже, брезговали говорить даже с данмерами.
В таком положении я рисковал быстро перегореть. Ранее самое перспективное направление, сулившее быстрый взлёт по карьерной лестнице, оказалось тем ещё болотом, и даже регулярно выписываемое из Империи бренди не могло утолить во мне жажду. Жажду чего? Чего-то, что хоть на пару дней смогло бы вызволить мой разум из этой трясины. Доверенное мне управление транспортом позволило мне вдоволь насытиться данмерским менталитетом, их упрямостью и надменностью. Может оттого их напитки такие крепкие, а блюда такие острые, что готовят их такие едкие существа.
Мне нужен был отдых, мне нужны были перемены - это всё, о чём я просил Девятерых. И, на исходе третьего месяца, они исполнили мою просьбу - тем путём, что предсказать было невозможно.
Очередная встреча с представителями Великих домов проходила по привычному расписанию. Я и мои коллеги выдвигали предложения и идеи, спикеры домов говорили, почему это сделать нельзя, а Ведам Дрен, герцог морровиндский, кивал обоим сторонам и пожимал плечами. Я заговаривал о строительстве моста Вивек-Эбенгард, кто-то говорил о борьбе с торговлей наркотиками, третий мог даже заикнуться об отмене рабства - но все наши планы, даже откровенные провокации, становились жертвами самой жестокой расправы - этого жеста герцога. Среди имперцев, бывших на наших заседаниях, даже появилось выражение «решить как Ведам»: если перед тобой встаёт выбор - просто пожми плечами и ничего не предпринимай, пусть сама жизнь решит за тебя. Так всё повторялось из раза в раз, и делу давался ход только в двух случаях: если это становилось жизненно-необходимым или выгодным для одного из Великих домов.
Но было в этом собрании и кое-что новое. Представитель Хлаалу, Изим Сарон, привёл с собой дочь, чтобы та «познакомилась с искусством политики». Инита - так он представил её. Я не был лишён женского внимания находясь в Империи и близко знаком с такими «принцессами», ради которых не жалко было убить пару драконов, но что-то в ней очаровало меня. Может - сочетание кротости характера и прелестности облика, может - три месяца полной изоляции от женских особ в пыли бумаг. Надеюсь, что первое. Вне зависимости от причины - моя крепость была взята ею без боя. Муж 32 лет, статный имперский чиновник, пал сражённый в своём кресле, в котором и провалялся бататом до конца заседания.
Я мог бы пролежать там, весь в себе и грёзах о ней, и дольше, вплоть до следующего собрания, но консул распорядился иначе. Он подозвал меня к себе на разговор и, добравшись до своего кабинета, начал осторожно вводить в суть дела.
Оказалось, он был наслышан о моём неплохом для чиновника умении драться, о моих победах в соревнованиях по рукопашному бою во время городских праздников. Ему нужна была услуга, которую никто не занесёт в рабочие часы, но за которую он готов немало заплатить - ему нужен был эскорт. Меня огорчило то, что мои кулаки им ценятся больше моего ума, но от перспективы сближения с патроном, подкрепляемой мешочком золота, я не мог отказаться.
Следующую пару дней я не мог заниматься работой. Всё, о чём я думал - это таинственная услуга и не менее таинственная данмерская госпожа. И на исходе дня третьего обе эти мозаики получили по детали, запутывающей их больше прежнего.
В десятом часу вечера в мои служебные покои постучался консул. Единственное, что показалось мне разумным - спрятать кинжал под пояс, накрыв его рубахой. Облачённые в гражданское, мы обернули круг по нескольким кантонам и вошли в поселение Хлаалу. Я не задавал вопросы вслух, но изрядно этому удивился, и моё удивление всё росло, пока мы шли мимо групп зевак по узким коридорам и лестницам.Что консулу могло понадобиться здесь, да в такой час?
Остановились мы под старой, потрескавшейся вывеской клуба «Никаких имён». Консул отдал мне половину обещанного золота и поручил только одно - прийти к нему на помощь, если что-то пойдёт не так. Я хотел было уточнить, добиться конкретики, но мой начальник успел скрыться за дверью раньше, чем я успел опомниться. Мне ничего не оставалось, кроме как войти следом.
Помещение клуба напоминало обычный трактир. Самой яркой отличительной чертой являлось то, что здесь было чрезвычайно тихо и темно - в бедно освещённой питейной многие сидели по одному, а те, кто сидел группами, говорили негромко, будто обменивались секретами. Я сел в стороне и до возвращения консула, успевшего куда-то запропаститься, выпил три или четыре бокала бренди, которое стоило мне половины аванса - здешние цены тоже были для меня в новинку, но демонстрировать своё возмущение вслух я не стал - атмосфера не располагала, так бы я точно привлёк внимание всего клуба.
Где-то между второй и третьей, когда мой линкор сушил вёсла, я увидел нечто, тут же отрезвившее меня. Я заметил её, Иниту. Она сидела через стол, в роскошном платье и чёрной бархатной маске. Поборов оцепенение, я почти решился к ней обратиться - к Дагону все их местные обычаи! - но не успел. Она встала, прошла мимо меня (будто специально дразня мою одержимость) и скрылась за дверью, расположенной у трактирной стойки. Что же там и зачем она туда пошла?
Приняв ещё немного зелья храбрости, я решился пуститься вослед. Немного качаясь, я доковылял до двери, но стоило мне повернуть ручку, чья-то рука крепко сжала моё плечо. «Кто вы?» - пробасил хозяин руки за моей спиной. Я уже думал повернуться и представиться, будто кого-то можно было здесь напугать моей должностью, даже начал тянуться к кинжалу, но вдруг почуствовал, что теряю контроль над телом и падаю. Дверь потянули с обратной стороны и я полетел за ней. Там, в неком коридоре, который я увидел лишь краем глаза, меня поймал консул. Он извинился перед громилой-данмером, сказал, что я пришёл с ним. Только когда подошли к выходу, я заметил, как консул прячет точно такую же чёрную маску в глубины халата. «Ещё бы ты сказал ему своё имя!» - упрекнул меня он и тот же путь, но в обратном направлении, мы прошли молча. Массер и Секунда уже клонились к горизонту, моё опьянение сменялось сонливостью, а жажда чего-то нового иссякла, будто её и не было.
II
Она была и на следующем собрании, произошедшем через неделю. Она не потеряла ни в красоте, ни в манерах, ни в моём к ней интересе, но теперь, после той встречи с ней и долгих дней раздумий, любование её персоной уже не могло быть единственной причиной того интереса. Разглядывая её между делом, я примерял на неё роли в самых безумных параноидальных и конспирологических сюжетах. Тот клуб явно был местом нечистым, но кто тогда она - жертва, пособник, сама паучиха? Я терялся в догадках.
Тем временем, и до этого заседания, и после я собирал информацию о ней. Неохотно, но мне рассказывали - нет вкуса слаще языку, чем вкус монеты. Где-то, того не замечая, я совершил прокол, о котором узнал только после.
Инита была провинциалкой, и до того жила в загородном имении неподалёку от Балморы. Причины внезапного приезда в Вивек мне называли разные: одни сочувственно говорили о смерти её матери, другие - о том, что мать её жива, а саму девушку отец забрал к себе для воспитания, в красках рассказывая о том, до каких грехов та докатилась без сильной отцовской руки. Но все информаторы сходились в одном: дома она получила хорошее образование, была изящна в обществе гостей и находилась в негласном рейтинге невест среди дворянства одной из первых. Стоит ли говорить, что для меня она казалась идеалом, и даже слух о блудливости её натуры был несущественным. Потому я не мог приписать ей какую-либо роль кроме жертвы или пособницы вопреки воле.
Пятый по счёту поход с консулом, произошедший почти через месяц, шёл своим чередом. К этому времени я на зубок выучил правила поведения в клубе, так что даже пары алкоголя не смогли бы их стереть из памяти. Этому помог живой пример: я видел, как один из обладателей маски был выброшен из загадочного коридора, а затем, оказывая сопротивление охране, обронил своё имя. После того, как его, с мешком на голове, выволокли, он пропал без вести - даже специально развязывая языки, я так и не смог узнать, куда исчез этот мер после роковой ночи в клубе. Хотя, думаю, эта загадка имеет ответ в самом вопросе - он нарушил правила клуба и клуб позаботился о том, чтобы он не повторил своей ошибки. Никогда.
Консул в маске находился за запретной дверью, я потягивал бренди, а мысли о клубе вяло ворочались в моей голове. Тем не менее, на душе было неспокойно - росло непонятное, тревожное предчувствие, но будучи не в праве уйти, я выбрал тактику засады, вооружив желудок огненной водой. Так прошёл час, второй, и, уже за полночь, если верить моим внутренним часам, предчувствие подтвердилось. В клуб зашла Инита, а за ней - двое крупных, сильных данмеров. В их толстых, что моя рука, пальцах и двуручный молот выглядел бы игрушкой.
Спасибо бренди за навеянную им апатию и отстранённость - я не вскрикнул, не побежал, а лишь склонился к стакану, чтобы быть менее приметным, и начал напряжённо массировать рукоять кинжала, что приносило мне некоторое успокоение. Быть может, правила клуба будут на моей стороне, если не я буду тем, кто устроит шум - количество охраны, и скрытой, и явной, делало исход возможной драки не столь очевидным.
Тем не менее, элементали мяса и мышц остались у входа, а Инита, пошептавшись с ними, направилась прямиком ко мне. Она села и без прелюдий перешла сразу к делу:
- Что заставило имперскую крысу сновать в моём погребе?
(Хорошо, что я остановился на трёх рюмках - иначе постыдные ассоциации подписали бы мне приговор)
Пока я приходил в себя от такой атаки, она правильно решила, что доступность - ключ к пониманию, и продолжила тем же агрессивным шёпотом:
- Зачем ты узнавал обо мне?
- Вы мне интересны. Я видел вас на собраниях...
- Вы шутите? Интересна? Скажите ещё, что метите в любовники!
- Любовники? - В конец опешил я и повторил эхом.
- Я знаю, что вы вынюхиваете и зачем. Вы, имперские подлецы, так и ищете...
- Империя - последнее, что могло привести меня сюда. - Не знаю, был ли это приступ патриотизма, но эта бравада меня отрезвила. - Если вы думаете, что при Хелсете я бы стал копать под вас или клуб - давайте, зовите своих ребят, я им даже налью за свой счёт, когда они закончат.
С этими словами я откинулся в кресле. «Безумству храбрых поём мы песню!» - пришла на ум фраза из какой-то книги, но тут же померкла в лучах спонтанно возникшей глупости - а ведь при свечах она выглядит ещё краше. Вид тёмной, влажной от пота кожи в разрезе вульгарного декольте чуть не заставил меня забыть, где и при каких обстоятельствах я нахожусь.
-..! - Яростно фыркнула она в ответ. Военная инициатива перешла в мои руки.
- Как я уже сказал, мне интересны только вы. Клуб, что угодно ещё - постольку поскольку вы вовлечены в это. Не более того.
После короткой паузы, она встала из-за стола и ушла, забрав с собой своих головорезов. Мне было неясно, произвёл ли я на неё какое-то впечатление. Такой жест, что было вероятнее всего, означал только одно - «Мне с вами говорить не о чем!». Я так и думал, но в глубине себя надеялся, что этот странный разговор найдёт своё продолжение тем или иным путём.
Вскоре вышел консул и мы последовали наружу, в ночной Вивек.
Стоит заметить ещё одну интересную вещь - как бы злобно на нас не смотрели нищие, сидящие тут и там, они ни разу не подали голоса, даже отворачивались, стоило нам подойти ближе. Видимо, связываться с посетителями клуба они не решались.
Следующее собрание произошло через неделю. Шум, споры, и снова пожимание плечами - всё прошло мимо меня. Иниты там не было - вот то, что беспокоило меня много больше. Настолько, что из-за этого я не с первого раза понял речь консула после заседания. Он обратился ко мне, и максимально мягко, зайдя издалека, сообщил мне что-то, но видя непонимание, повторил проще, напрямик:
- Актон, ты слышишь? Тебя повышают и отсылают обратно в столицу!
- Обратно в столицу? - Проснулся я. - Как?
- «Им нужен знаток Морровинда в центре» - так они сказали. Я никак не смог на это повлиять - приказ исходит почти от самого императора, и уже через неделю нам придётся попрощаться.
-..? - Молча уставился на него я.
- Вот так. И да, хоть я платил тебе - спасибо за твою помощь в нашем маленьком деле. - Он положил руку мне на плечо и, мягко сжав, повторил. - Спасибо.
Надо ли говорить, что вернувшись в свой кабинет, я так до конца и не отошёл от потрясения, но до того, как тьма сгустилась, у меня созрел план. С его исполнением были сложности, и следующие пару дней я изучал все «если», которые могли мне помешать, но так и не пришёл к окончательному решению. На исходе третьего дня мне помогли.
В мой кабинет пожаловал лодочник. Он даже не представился, просто положил на стол свёрток и ушёл. Оставленный в недоумении, я поддел кронциркулем пергамент обёртки. Всё, что я увидел внутри - это несколько листов бумаги. На верхнем была форма регистрации торгового судна «Имперский смельчак»: все графы были заполнены, всё было в полном порядке, осталось только занести в реестр судов. Взяв её, я увидел под ней ещё лист:
«Ну что, Имперский Смельчак, готов ли ты к плаванью?»
Чёрный уголок чего-то матерчатого выступал из под него, и мне не требовалось большего - меня схватил приступ хохота. Раскатистый, глубокий смех взял меня и не отпускал. Никогда на своей памяти я так не смеялся.
Вот оно - вот решение моей проблемы, вот решение всего!
III
На исходе отведённой мне недели, я отослал письмо в Имперский город, в котором указал, что прибуду на борту «Имперского Смельчака». Они будут ждать его, и, наверное, даже примутся искать, когда никакой посудины под таким странным именем в порт не придёт. Тут мне сыграет на руку репутация здешних вод, поглотивших за срок моей службы не один корабль. А если уж настоящим судам вдоль Вварденфелла ходить опасно - что уж говорить о моём кораблике, построенным из бумаги и чернил? Никогда ещё я не ощущал слабость системы так, как сейчас - пользуясь её лазейкой. Корабль, существующий только в моих реестрах, но имеющий все соответствующие печати, появится из ниоткуда и исчезнет в никуда по одному росчерку пера. Думаю, даже высокомерные Телванни были бы в замешательстве от моей бумажной магии.
Собрав все свои вещи и заработанные дрейки, одевшись по-обывательски, я выбросил в холодные воды залива Норвейн всё то, что могло бы помочь меня опознать. Оставшиеся пожитки легко уместились в заплечный мешок. Патрулирующий периметр кантона ординатор снова показался из-за угла - идя дозором, он упустил из виду примечательно событие: волшебное перерождение Актуса Ингаллы, уважаемого советника посла, в ещё одного чужеземца. Надвинув капюшон холщового плаща поверх лица, я прошёл мимо него, и не получил даже едкого презрительного сопения, которым ординаторы славились далеко за пределами провинции.
Войдя снова в Квартал Чужеземцев, я снял комнату в «Чёрном шалке» и, взяв с собой только мешочек дрейков и маску, направился в клуб «Никаких имён».
Надев маску чёрного бархата, я вошёл внутрь и подошёл к хозяину заведения. Увидев меня, он тут же обратился: «Имперский Смельчак? Вас уже ждут. С вас 50 дрейков». Я хотел было докупить бредни, но он заверил, что «там» уже всё есть. Отдав мне потёртый ключ с биркой, он переключился на другого клиента за стойкой.
Покрутив ключ в руках, рассмотрев бирку (на которой был высечен номер - 9), я подошёл к двери. Охранник, стоящий подле неё, не показал никакой реакции, даже когда я взялся за ручку. Войдя в тот самый коридор, я уже еле справлялся с волнением. «Вот оно, вот то, чего я так ждал!» - вопил я про себя, что, надеюсь, не было заметно снаружи. Данмер у входа выхватил ключ из моих немного подрагивающих рук и, жестом приглашая за собой, пошёл вперёд. Коридор поворачивал влево, и сразу за углом я увидел дверь с прибитой к ней медной девяткой. Открыв её, он вернул мне ключ и, зайдя, я заперся им изнутри.
В небольшой зале у противоположной стены сидела она. Водопад серебристого платья, ещё более вульгарного чем раньше, начинался у её шеи и проистекал вниз, по порогам грудей, по пойме живота, обволакивал скалы ног и растекался по горе подушек, на которых она покоилась. Её губы нежно ласкали трубку скуумового кальяна, отрываясь только затем, чтобы выпустить облако вязкого белого дыма. В привычном уже маслянистом полусумраке слабого свечного света, я соорудил из подушек сидение и сел напротив. Она протянула мне трубку и я, не зная меры, полностью наполнил свои лёгкие этим сладким удушьем.
- Ищущий да обрящет. - Сказала она, принимая её обратно.
- Так что это? - Сказал я, ощутимо сползая вниз от наступившей слабости.
- Ты про скууму, про встречу, или про место?
- Я знаю про скууму. Давай начнём с места.
- Раз ты решился, Смельчак, то, так и быть. Я слышала, что это место... - Затяжка. -... существует чуть ли не с самой смерти Неревара. Не знаю, кто придумал это, но здесь, задолго до нашего рождения получили возможность собираться торговцы шёлком, а затем и просто те, кого в обычной жизни тяготила несвобода, приходящая со званиями и чинами. Кто-то приходит сюда расслабиться, кто-то - торговать, кто-то - договориться. Традиции веков позволяют сделать всё это - анонимно и безопасно. Такая вольность - и в центре Вварденфелла, под носом у Храма, Вивека и, теперь уже, Империи.
- В такое сложно поверить! - Затяжка.
- Но так оно и есть. - Затяжка. - Я сама не могла в это поверить, пока не получила свою маску. Будто кто-то знал, что мне это и нужно.
- А что о моей маске и том корабле? - Затяжка. - Я думал, что это сделали вы.
- Корабль? Не знаю об этом ничего. - Затяжка. - Видимо, это дело рук того же таинственного благодетеля.
- Видимо, он умеет читать мысли.
- Похоже на то. - Затяжка. - И пусть будет так, я не против, коли он позволил мне сюда попасть.
- Так что же стало причиной вашего прибытия в Вивек? - Затяжка. - Я слышал многое...
- Отец хотел выдать меня замуж, да и до сих пор хочет, за какого-то знатного балбеса. - Тут она зятянулась глубже прежнего. - Я даже не видела его. Будто мы из этих крабовых святош, хотя, даже они так перестали делать. - Затяжка. - И не было никакого скандала, если тебе о нём рассказали. Точнее - его устроил он, когда я отказалась от его затеи. Что сделал он? Он сказал бедной матери, что увидел меня в амбаре с кучей хаджитов. - Затяжка. - Ты представляешь, Смельчак? Она потеряла сознание и только уже здесь, в Вивеке, я получила письмо от неё - что она выздоровела.
- Ничего себе!
- И этот скамп увёз меня сюда, воспользовавшись тем, что она почти умерла там, дома, только чтобы вновь попытаться выдать меня замуж.
- Чего он хочет добиться этим?
- Ясно чего. Он хочет, чтобы из моего чрева полились дрейки! - Затяжка.- Чтобы затем, правдами и неправдами, возглавить Хлаалу. Свои собственные сбережения он и так почти просадил на подарки местным господам, высосал почти всё из нашего имения.
- Дагонов червь!
- Именно.
- И он пускает тебя сюда?
- У него нет выбора. - Затяжка. - Таинственный владелец клуба помог мне, обрушив потолок моих покоев в селении, когда меня там не было. Благодаря этому, меня переселили на противоположную сторону кантона от него. Конечно, он не сдался и продолжил подсылать за мной шпионов, даже тех, кто имеет сюда доступ. Насколько я помню, ты был тогда, когда разобрались с последним из них. Ты же... - Затяжка. -... явно не один из них. Он любит деньги имперцев, но не стал бы платить никому из них.
- Так какую же роль ты отводишь мне?
- Подойди ближе, Смельчак. - Затяжка. - И я скажу тебе.
Я встал и наклонился к ней, но вместо слов она выпустила изо рта облако дыма. В этом облаке, в этом солёном поту и сладком бреду, мы пропали без вести.
Когда я очнулся от скуумового угара, мы лежали на горе подушек в объятьях друг друга. Пальцы беспорядочно перебирали её смоляные пряди, будто струны волшебного инструмента, а всё тело ныло, будто после недели работ на рисовых плантациях. Её голова покоилась на моей груди, мерное дыхание щекотало волоски, и я не хотел нарушить этот покой. Только лишь достал свободной рукой свой лежащий в стороне плащ, чтобы накрыть нас - за время моей отключки кто-то принёс столик с едой, и я не хотел смущать услужливого незнакомца нашего наготой. Дотянувшись также до принесённого бокала с вином (проявив подлинные чудеса ловкости), я промочил пересохшее горло и снова лёг. Покой и безмятежность, вечность каждого мгновения, тепло чужого, но столь близкого мне тела - всё это, такое простое и бесконечно сложное одновременно, не давало мне уснуть еще с час. Час, в который и Девять, и Три, и Шестнадцать были мне ровней, и единственным проводником между мной и Нирном была её гладкая, тёмная кожа.
Наконец, я отошёл ко сну.
IV
- Смельчак, пора просыпаться. - Инита подёргивала моё плечо, её голос источал тревогу. - Смельчак!
Проснувшись, я вскочил и натянул своё тряпьё. Она, уже одетая, взяла меня за руку и повела на выход. У той двери, что разделяла коридор и главное помещение клуба, она остановилась и начала торопливо объяснять:
- Там, в зале, мой отец и какие-то твои имперцы. Они узнали, что мы тут. Не представляю, как. Но они уже неделю искали нас и кто-то их навёл. Хозяин трактира убалтывает их, но нам нужно что-то делать, и быстро.
Я проглотил это «неделю» - удивиться этому я смогу и потом. В голове сразу возник логичный вопрос:
- А Он ничего не передал на этот случай?
- Нет, всё случилось слишком неожиданно, наверное, даже для Него. Всё, что мне сказал местный слуга - то я и говорю тебе.
- Эх...
- Вы, видно, попали в беду? - Прозвучал голос за нашими спинами.
Длинные, тонкие, будто паучьи лапы, пальцы легли на наши плечи и мы обернулись. Они принадлежали даме, облачённой в чёрное кружевное платье. Сильно выступающие кости лица и впалые щёки делали её похожей на насекомое.
- Mefalus ex machina, дорогие возлюбленные. - Начала она со странного, иноязычного оборота. - Я не дам вам пропасть, коли сама вас пригласила под крыло, но заодно и завершу свой замысел. Давно стоило.
- Вы - лорд Даэдра? - Спросила Инита, быстрее меня поняв, кто перед нами.
- Да, так и есть, я - Мефала, по совместительству и хозяйка этого места. Здесь имена не в почёте, но моё, думаю, немного успокоит вас в этой опасной ситуации. - Она сняла руки с наших плеч и, заведя их за спину, достала бумажный свёрток. - Эти меры и имперцы самонадеянно думают, что могут вот так врываться в мою обитель. Но вы покажете им, чем заработаете себе свободу. Этот подарок... - Она вручила мне свёрток. -... предназначается им. Прочитай первый лист - ты будешь знать, что сказать, а затем вручи его одному из стражей, что пришли тебя заковать, и вы оба будете в безопасности. Что же до твоего отца... - Мефала повернулась к Ините. -... у меня личная неприязнь к этому меру. В свою бытность молодым он, не зная, порезал мне дюжину нитей, за что ему стоит перерезать горло. Но я хочу, чтобы он сам завёл себя в ловушку. Сможешь подвести его ногу в капкан?
- Постараюсь. - Ответила Инита, её уверенность вдохновила и меня:
- Сделаем!
- Замечательно. - Хлопнула в ладоши Мефала и, вдруг, сжалась до крошечного паука, тут же скрывшегося в стенной щели.
Стоило нам выйти, в нашу сторону повернулось два десятка голов: кто смотрел с удивлением, кто со злобным прищуром, а некоторые и с азартом аренного зрителя. Среди тех, кто стоял в центре зала, явно выделились три группы: Изим Сарон с двумя данмерами, чрезвычайно похожими на тех, что сопровождали ранее Иниту; четверо имперских солдат в боевом облачении, один из которых явно был офицером - он стоял с перекрещенными руками и без шлема, тогда как другие вытянулись по стойке «смирно»; разбросанные по всему заведению, но готовые к бою данмеры-охранники и стоящий напротив чужаков хозяин.
-..! - Воскликнул весь клуб.
- Это она! Схватить! - Первым взвыл Изим, увидев дочь, но стоило его подручным двинуться, их пыл остудило касание эбонитовых клинков - где под рёбрами, где у кадыка. Вряд ли даже самый большой аванс мог помочь там, куда бы их отправили стражи клуба - это было ясно и без «Варварского букваря».
Имперцы достали клинки, но ни солдаты, ни офицер не хотели вступать в схватку со столь неопределённым исходом. И тем более они опешили, когда я, громко прочистив горло, изрёк:
- Приказываю вам опустить оружие.
- Кто вам разрешил нами командовать?
- Сам Септим, во имя Девяти. Вот, это вам.
Я протянулся над поднятым кинжалом и подал ему лист бумаги - в тот момент каждый взгляд в заведении был прикован к моей руке. Недоверчиво посмотрев, офицер всё-таки взял грамоту, и несколько раз прочитал. Крякнув от удивления, он взглянул на меня уже совсем другими глазами.
- А теперь, возьмите и это. - Сказал я, вытащив целую кипу листов, испещрённых мелкими строчками. - Это прояснит для вас вопрос моего здесь присутствия. Прочитайте только верхний, остальное лишь формальности.
Закончив, офицер наконец опустил свой меч.
- Уходим. Здесь нам нечего делать. - Сказал он своим и вложил клинок в ножны. - Сэр. - Кивнул он мне уже с долей уважения и ушёл, а вслед за ним - и солдаты.
Неловкую тишину разрушил хозяин клуба:
- А теперь, господа, может и вы покинете наше заведение? Звон ваших мечей мешает людям пить и развлекаться. - Спокойно, даже весело сказал он, вопреки прошлой сдержанности, даже холодности. Только случайно я заметил причину - на его плече сидел тот самый паук, и, видимо, нашёптывал ему приказы. - Иначе мы не будем столь гостеприимны.
- Векх мне свидетель, я так просто не сдамся! - Вскрикнул в ответ неугомонный Изим, который, видимо, не успел ощутить ветер перемен за своей спиной. - Эта... пойдёт со мной!
Грязно обругав свою дочь, он только побудил её к действию:
- Ты так уверен в этом? Я с тобой больше никуда не пойду.
- Что?.. - С трудом проглотил он это заявление. - Ты, имперская..., в своём уме? Может это убедит тебя в том, что... - Начал он заносить кулак, но эбонитовый клинок врезался в сухожилие, прервав как удар, так и речь отца.
- Давай, ударь меня, заставь меня страдать, как уже заставил свою жену. Во всём Морровинде нет мера мерзче чем ты.
- Думаешь, связь с имперской крысой её обрадует? Она пожалеет, что не умерла тогда!
Своим острым языком он ужалил Иниту прямо в сердце, и она опешила, даже отступила на шаг от такого удара. Я взял её за руку, и, видимо, это возымело действие. Она, подняв голову, продолжила как ни в чём не бывало:
- Она примет любой мой выбор, она моя мать и всегда будет на моей стороне. Такое же недоразумение как ты даже у неё понять не получится. Скажи, как тебя зовут те, кому ты разве что пятки не лижешь? - Забросила она удочку, говоря эмоционально, но уже более для демонстрации - теперь Инита была уверенным и рассчётливым охотником.
- Ваше благородие - вот как меня зовут в моём доме. - Сказал он после заминки - видимо знал о местных устоях. - Я заслужил это и не потерплю никакого осуждения со стороны таких паразитов, как ты!
- Паразитов, да? Кто обчистил фамильное имение до нитки, назови виновника! Не ты ли?
- Что значит этот клок земли, когда я могу скупить себе полострова?
- Уже ничего, видимо, раз ты решил выдать меня за богатого проходимца. У тебя кончились деньги, и ты даже головорезам заплатить нормально не можешь - обернись, посмотри, как преданно они поглядывают в сторону выхода.
- Будто от тебя есть другой толк... Вот, посмотри на себя - перед первым же встречным и пала в ноги!
К горячей перепалке зрители понемногу начали охладевать, и я краем глаза заметил, как кто-то пытался подозвать хозяина, чтобы тот подлил вина в стакан. Но это было не единственным, что привлекло моё внимание: теперь паук сидел на шее Иниты. Видимо, Мефале тоже хотелось скорее положить конец семейной ссоре.
- Давай, упрекай меня сколько хочешь, но не тебе мне мешать. Ты мне не отец.
- Ещё какой отец! Я вырастил тебя, я дал тебе всё, что у тебя есть...
- Чтобы продать, вернув своё с процентами.
- Да как ты смеешь?! Одно моё слово, и ты станешь рабыней навеки!
- Давай же! В Хлаалу все знают, как ты умеешь работать языком.
Этот выпад ниже пояса попал в цель. Он бросился на неё, походя повредив себе сухожилие о выставленный клинок, и единственной целой рукой сбил её с ног.
- Инита! - Крикнул он, повалившись на неё и стремясь задушить. - Я затолкаю твои слова тебе в глотку! Я убью тебя! Я скормлю твой труп гуарам! Я растопчу твоё гнилое сердце! Я...
Но мешок, накинутый на голову, не дал ему продолжить свою тираду. Четвёрка тёмных рук подняла его за плечи.
- Не называй меня по имени, ф'лах! - Прошипела Инита и плюнула в него.
Охрана выволокла её отца из клуба, и больше об Изиме Сароне никто ничего не слышал.
Инита лежала на спине, держась руками за шею и пытаясь вернуть дыханию нормальный ритм. Я помог ей расположиться у стены и принёс первую попавшуюся бутылку. Закашлявшись и выплюнув всё, она посмотрела на этикетку.
- И как вы это пьёте? - Спросила она с гримасой отвращения, протягивая мне обратно бутыль киродиильского бренди. - Теперь ясно, зачем вам Морровинд... Похоже, во всей Империи нет хорошей выпивки, не то что у нас!
- И таких женщин. - Улыбнулся я. Поразительно, как быстро она оклемалась после такой ужасной сцены. Тем лучше. Я приобнял её, и только, пожалуй, сейчас начал понимать, как интересно всё обернулось.
- Дамы и господа! - Обратился хозяин к посетителям. - Веселье кончилось, можете расходиться по домам. И с этого вечера мы перестаём быть «тем самым» клубом. Как видите, здесь стало слишком тесно и шумно, чтобы сохранить старый дух этого места. Нет, мы до сих пор открыты для тех, кто захочет вдоволь выпить и поговорить, но теперь мы ничем не будем отличаться от обычного трактира. А те, кто знали, в чём было это отличие - узнают, что и как, когда придёт время. Сейчас же - по бокалу каждому, и пусть никто не уйдёт домой грустным!
Этот конец был народу гораздо понятнее, чем объятия пары голубков. А что до нас - мы сидели на полу, вдвоём, и никто в целом свете нам был не нужен.
По слухам, вскоре клуб действительно превратился в простую питейную. Как минимум, он начал в этих слухах фигурировать. Любой погонщик силт-страйдера, от Хуула до Маар Гана, мог сказать вам, как он в прошлом году зашёл на две чарки в «Никаких имён», пока его насекомое отдыхало после рейса, и выходил настолько проспиртованный, что рядом с ним опасно было зажигать свечу. Я думал сделать туда вылазку, хоть раз, но новая жизнь была слишком интересна, чтобы предаваться ностальгии.
Сразу после случившегося мы поехали в фамильное имение Сарен. Мать встретила дочь с распростёртыми объятиями, и, пусть и пала потрясённая ранее, вряд ли хоть на секунду действительно усомнилась в своей дочери. Меня там встретили прохладно, но чем дальше, тем отношения теплели - мой лежавший без дела при консуле навык красноречия пришёлся здесь в самую пору. Конечно, расхожие выражения, вроде «каждый порядочный мер», до сих пор вызывают за столом неловкое молчание, но это уже мелочи быта, которые не избыть.
Спасибо Мефале, я более не был привязан к Империи никоим образом и мог спокойно протирать обивку местных кресел. Те документы, что мне были вручены в свёртке, превращали меня из беглеца и афериста в агента короны под прикрытием, за что мне, кстати, продолжали выплачивать приличное жалование с гонцами. Зная особенности островной почты, можно предположить, сколько пухлых конвертов оседало где-то там, но даже то, что доходило, вкупе с моими сбережениями, позволило вернуть имение в первозданный вид, до разграбления нерадивым карьеристом. Моя благодарность Ей также была прописана в той грамоте заранее, и я следовал её указаниям - я всегда оставлял одну гостевую комнату для неслучайных прохожих, а также купил пару складских помещений и выбросил ключ - уж не знаю, зачем они Ей понадобились. И пауки конечно - клянусь Тремя, и Девятью, и всеми Шестнадцатью, что они - последние существа, на которых в моём доме поднимают руку.
От автора
Спасибо всем, кто прочитал DCBMN. Как простой авантюрный рассказ уровня «Похитителя целомудрия» он, думаю, неплох, надеюсь и вам по душе пришёлся.
Спасибо администрации, которая постила всё быстро и конкретному товарищу администратору, который помог мне совладать с разрывом первой части.
В отличие от прошлых опытов, тут я смог немного подняться над собой, дропнул равномерное повествование только на диалоге отца с дочерью - когда «зрители понемногу начали охладевать» - я тогда загнал в ловушку не только персонажей, но и себя. Будет опыт на будущее.
По продолжению - я прямо сейчас пишу один рассказ, где попробую себя аж в хорроре, но главное - пытаюсь сделать повествование более «живым», введя менее картонных персонажей, без явной их второстепенности. Морровинду чужда партийность, но там, в тёмных кишках-коридорах затерянного двемерского города, она как нельзя кстати - ведь стрёмно же ходить на хоррор, если некому закинуть руку на плечо в напряжённый момент:)
Всех, кто дочитал до этого момента, прошу - пишите, комментируйте, лайкайте понравишееся. Вы - Сердце Шиндхана, благодаря вам паблик, трижды рождённый, живее и лучше аналогов по другим TES-играм. И, что-то мне подсказывает, потенциальным создателям контента куда приятнее будет клепать его зная, что его увидят, оценят (и выбросят в залив).
И конец этих слов — АЛЬМСИВИ!