ВЫвод: эти люди потеряли способность

Частные случаи

Среднестатистический индивид — абстракция. Реальна только конкрет­ная человеческая личность. Тем не ме­нее, частные случаи бывают более-менее типичными, а их анализ помо­гает понять общие закономерности. Вот ряд примеров.

В селе проживала больная шизофре­нией. При обострении она наблюдала, как дьявол тащит человеческие души в ад. Четыре родные сестры пытались успокоить ее, молились денно и нощно. Но однажды вдруг увидели, что у нее тело покрылось шерстью, на голове выросли рога, ступни превра­тились в копыта. В ужасе они схватили что попало под руки и принялись из­бивать беса. Убив сестру, были уве­рены, что совершили благое дело. За трое суток пребывания в больнице пришли в себя, успокоились, но по-прежнему не сомневались, что из­гнали нечистого.

Слесарь, человек мнительный, запо­дозрил, что теща решила избавиться от него, обвинив в каком-либо пре­ступлении. И действительно: нахо­дясь в постоянном напряжении, яв­ственно уловил трупный запах, доно­сившийся из подвала. Испугался, что его могут заподозрить в убийстве. Но запах не давал ему покоя и в других ме­стах. Как-то раз, зайдя к приятелю, опять «учуял» мертвое тело и даже увидел его в коридоре, прикрытое тряпкой. Схватив нож, он заставил приятеля отправиться в отделение ми­лиции и покаяться в совершенном преступлении.

Эти два случая среди многих других приведены в работе психиатров Я.П. Фрумкина и СМ. Лившица «Следовые влияния в психопатологии». Далее я буду употреблять другое понятие —

Одинокий в «телетолпе».

«установка». Памятуя, что у нас научно-популярное исследование, не стану ссылаться на специалистов: не­мецких, австрийских, швейцарских, ^ грузинских, русских... Приведу еще два примера уже из собственного опыта.

В редакцию зашел средних лет гума­ноид... Называю его так, ибо он пред­ставился космическим пришельцем с Бета Центавра и пообещал за пару ча­сов рассказать мне о важнейших научно-технических свершениях XXI века. Еле удалось убедить его, что я не способен понять многие современные теории, а уж тем более — будущие. Ни­каких определенных признаков ненор­мальности он не проявлял.

Одна знакомая, талантливая пере­водчица, стала часто названивать мне. По ее словам, из нее «высасывали» энергию некие экстрасенсы, к кото­рым она поначалу обратилась за меди­цинской помощью. Тогда же город­ские власти заставляли ее выселиться из квартиры в центре Москвы на окраину; она усматривала в этом прои­ски медиумов КГБ вкупе с нечистой силой. Ее пространные разговоры, ис­поведи, убедительные доказательства стали со временем меня заражать, словно инфекционная болезнь. Но вот телефон замолк, позже выяснилось — она попала в психушку.

И наконец, вполне обыденная си­туация. Моя родственница преклон­ных лет была в свое время убежденной сталинисткой, аккуратно платила взносы и активно участвовала в пар­тийных мероприятиях. И вдруг как-то разом начала столь же безоговорочно поддерживать лидеров курса «демо­кратизации и реформ», столь же люто ненавидя их противников. Такой ре­шительный переворот произошел с ней в то время, когда она почти уже не выходила на улицу и общалась лишь с очень ограниченным кругом лиц. Лю­бые попытки усомниться в личных и профессиональных достоинствах ру­ководства вызывают у нее гнев, ярость, эмоциональный всплеск. Ин-

тересно, что раньше она примерно так же (закрывая уши, выкрикивая лозунги) реагировала на критику большевизма. Конечно, сразу же напрашиваеться

ВЫвод: эти люди потеряли способность

адекватно реагировать на реальные события, попали в тяжелую интелектуальную зависимость от

навязанных извне идей и образов. Однако

об этом есть смысл поговорить обстоятельней.

Предварительные обобшения Постараюсь проанализировать случай наиболее мне знакомый. Тем более что политические проблемы касаются ныне всех нас. насколько бы равнодушно мы к ним ни относились.

Моя родственница в прежние годы привычно выполняла «установки свыше». И вовсе не потому, что детально их осмысливала. Таковы были

общественные "правила игры». Назовем это программированием. Критически рассудочно относиться к партийной программе было бесполезно или небезопасно. Наиболее болезненно и резко отрицательно она переживала горбачевскую «смену курса», отмену прежних установок; раздражала даже уклончивая манера изъясняться последнего генсека.

Окончательный результат, видимо, обязан не только тому, что пришел руководитель напористый, хотя и не доказывающий, но умело внушаю­щий верность своих установочных те­зисов, не скупящийся на обещания. Главную роль сыграло предельно по­литизированное вещание по 1-й и 2-й программам радио. Приемник у нее не умолкает. Правда, слушает она пе­редачи между делом, не стараясь глу­боко вникнуть в суть (да и сделать это нелегко). Основные положения но­вого «программирования» восприни­маются ею на уровне подсознания, автоматически. Постепенно вырабо­тался рефлекс на определенные фа­милии: на одни — положительный, на другие — отрицательный. (Не за­были давнее: друг и враг народа?) К тому же эффективность внушения обеспечивалась относительно изоли­рованным образом жизни, плохим питанием, неуверенностью в зав­трашнем дне.

Почему следует гов орить о внуш ен ии, а н е о со знательном выборе политической позиции? Мне кажется, на это явно указывает сам характер

реакции: сугубо эмоциональный подчас истеричный. Любая попытка Об суж дения "установочной истины напрочь отвергается; чем убедитель-

ней доводы, тем сильней возмуще­ние. Тут уже не рефлексия, а четкий рефлекс.

Да и вообще, я давно заметил, что на большинство людей наиболее сильно действуют подслушанные или вскользь уловленные идеи, а не те, ко­торые утверждаются напрямую. Воз­можно, тут сказывается доверие к «за­секреченным» сведениям, иллюзия восприятия объективной информа­ции, врожденная привычка фиксиро­вать, бессознательно анализируя именно «посторонние» сигналы... В особенности это относится к женщи­нам и детям. Они склонны органично ассимилировать навязанную испод­воль концепцию, превращая ее в твер­дое личное убеждение.

При определенных условиях уста­новка переходит в манию. Теперь че­ловек выборочно обрабатывает ин­формацию. Все, что подтверждает установку, оценивается положи­тельно, а прочее либо отбраковыва­ется, либо вызывает гнев. Если же под­тверждения установки объективно от­сутствуют (вспомним мнительного слесаря, они измышляются субъек­тивно: соответствующие запахи, звуки, видения, идеи.

Это явление давно известно и на ин­дивидуальном уровне надежно иссле­довано (хотя некоторые ретивые жур­налисты, ловкие мистификаторы и са­мозабвенные «изобретатели велоси­педа» вновь и вновь преподносят до­верчивой публике подобные клиниче­ские случаи в качестве сенсационных откровений).

Теперь представьте, что превраще­ние родной сестры в дьяволицу ви­дели не современные женщины, а средневековые. Их показания были бы приняты с полным пониманием. Они могли бы и впредь обличать — совер­шенно искренне! В позднем запад­ноевропейском средневековье, на фоне общего кризиса, дезорганизации общественной жизни и страшных эпи­демий, охота на ведьм приняла бы массовый характер... Впрочем, по­чему — «бы»? Так было.

В самом конце прошлого века В.М. Бехтерев описал коллективные пси­хозы в книге «Внушение и его роль в общественной жизни», подчеркнув их сходство с обычными заразными бо­лезнями (упомянул даже о «психиче­ском вирусе»). Примерно тогда же впервые специалисты заговорилтл о необходимости ПСИХОГИГИЕНЫ-системы мероприятий, ограждающих человека от вредных духовных воздействий.

Настала пора позаботиться и о ПСИ­ХОЭКОЛОГИИ. Ее задача - исследо-

Последние шаги техногенной цивилизации.

вать влияние окружающей среды на человеческую душу и рекомендовать мероприятия по оздоровлению интел­лектуальной (духовной, информа­ционной) сферы, называемой нередко ноосферой.

Вторая половина XX века проходит при подавляющем личность господ­стве электронных средств массовой информации (ЭСМИ). Как воздей­ствуют они на подсознание?

Последствия близкие и дальние

Свою деятельность А.М. Кашпиров-ский продолжает преимущественно вне России. В сентябре прошлого года его сочли персоной нон грата в Латвии в связи с приездом туда папы рим­ского. Тогда же в интервью «Комсо­мольской правды» психотерапевт по­вторил, что несет людям только добро.

Да, субъективно он нацелен на це-лительство. К сожалению, результаты наших дел сплошь и рядом отли­чаются от намеченных целей. «Бла­гими намерениями вымощена дорога в ад». Обратим внимание на такое при­знание Кашпировского: «После сеан­сов телелечения, транслируемых по Украинскому телевидению, многие больные писали, что у них прошло ва­рикозное расширение вен. Это бо­лезнь взрослых людей, а ведь воздей­ствие было направлено всего лишь на детей, страдающих энурезом». Пред­ставьте: лечат определенный контин­гент от конкретного недуга, а выздора­вливают (или чувствуют временное улучшение) совсем другие и с иной бо­лезнью. Самовнушение? Да. Но ведь оно порой приводит к весьма печаль­ным результатам, как всякое самодея­тельное лечение.

^Данный случай убедительно демон­стрирует, каким мощным психотрон­ным оружием являются ЭСМИ. Ока­зывается, оно в значительной степени неуправляемо, формируя «установки» не всегда осознанные и внушаемые субъектом, и его подопечным.

Современные технические сред­ства создали совершенно необычай­ную глобальную ситуацию. До сих пор экологи стремились сводить к минимуму материальные воздей­ствия на биосферу. На месте могучих технических монстров появились элегантные «умные» машины, начи­ненные электроникой. Но «электро-нификация» производства и быта ста­вит под угрозу духовное здоровье людей. Тем более что отдаленные последствия этого явления остаются неисследованными. Об этом убеди­тельно написал известный советский психотерапевт Л.П. Гримак в статье с характерным заглавием: «Телепсихиатрия - посягательство на экологию психической сферы" ("Вопросы

психологии», т. 12, № 3 за 1993 г.). Недопустимо именно заочное внушение без обратной связи, без возможности прийти на помощь при необходимо­сти. И хотя положительных результа­тов телецелительства, по-видимому, было больше, чем отрицательных по­следствий, приоритет остается за при­нципом «ненавреди!». Тем более что в долговременной перспективе не ис­ключен массовый феномен, который хотелось бы назвать так:

«Телезомби»

Примерно четверть века назад в США были отмечены изменения в струк­туре интеллекта маленьких детей, привыкших смотреть телевизор; от­ставание в раз витии речи, бед ность

фантазии, стериотипы мышления, малая игровая активность. Появился даже термин - "ТЕЛЕИДИОТ" (не р угательство, а некоторое преувеличение). Правда, разнообразные электронные игры и развлечения позволили в той или иной степени компенсировать первоначальные нежелательные эф­фекты. И хотя телемания достаточно широко распространена, в промыш-ленно развитых странах она является, по сути, «механическим отдыхом» (на­ряду с другими формами). Обилие и пестрота программ затрудняют пре­вращение ЭСМИ в орудие направлен­ной деформации личности, а не про­сто деградации. Иное дело страны, где имеется немного программ, к тому же находящихся под контролем прави­тельства.

Для одурманивания, духовного за-кабаления чёловека, формирования его установок и системы оценок вполне достаточно обычного искаже­ния информации, преподнесения её с определенным подтекстом. Суще­ствует целый ряд факторов, облег­чающий внушение: дефицит обще­ния, не качественное питание, отвычка от самостоятельных реше­ний, расслабленное состояние в до­машней обстановке. Ведь еще В.М. Бехтерев отметил, что внушение «про­никает в психическую"сферу без актив­ного внимания, входя без особой пере­работки непосредственно в общую сферу и укрепляясь здесь, как всякий предмет пассивного восприятия».

Не нужно обладать большой прони­цательностью, чтобы отметить: усло­вия для «телез омбирования» населе­ния особо благоприятны в нашей стране. Они в значительной мере под­готовлены массовыми сеансами Каш­пировского, а также постоянными вы­ступлениями астрологов, колдунов, магов, экстрасенсов, насаждающих веру в духов и нечистую силу, в пара­нормальные (а точнее — в ненормаль­ные) явления, в самозваных пророков

и чудотворцев.

Наконец, упомянем еще об одном бедствии: потере индивидуальности. Духовный мир людей унифицируется во многом благодаря ЭСМИ. Проис­ходит штамповка безликих лично­стей.

Вновь напрашивается аналогия с экологической ситуацией в биос­фере: идет невиданное вымирание видов, резко уменьшается их разно­образие. А господствуют на планете, кроме насекомых и низших организ­мов, унифицированные техногенные виды животных и растений. Нередко перед нами ухоженные, сытые скоты. Кстати, одомашненные животные умственно деградируют, как доказывают исследования биологов. Да и зачем же сообразительность? Все за них продумано и решено. Им остается только выполнять четкие установки — на уровне рефлексов, дабы затем лучшим образом послу­жить своим хозяевам.

Загрязнение ноосферы

Как самостоятельная научная дисцип­лина психоэкология еще не оформи­лась. Здесь затронуты лишь немногие ее проблемы, связанные с электронными средствами массовой информации. Но остановились мы, как говорится, на са­мом интересном месте. «Массовые установки» ведь не вечны. Их круше­ние— явление нередкое, подчас тра­гическое. От подобных духовных ката­строф гибнет людей не меньше, чем от природных. Об этом следовало бы поговорить особо.

Неясно также, как сказывается на психическом состоянии населения Земли и отдельных регионов химиче­ское загрязнение биосферы. Воз­можно, некоторые психотропные ве­щества накапливаются в организме, вызывая неврозы, психозы, а в коне­чном счете — социальные взрывы.

Мы существуем в среде, насыщен­ной самыми разнообразными электро­магнитными полями, излучениями. Но каждый из нас носит на плечах пер­сональный «биокомпьютер» необы­чайной мощности (в сравнении с тех­ническими системами). На его работу должны влиять внешние помехи. Ка­ким образом?

Наше духовное здоровье зависит от бытовой материальной обстановки и от техногенной природы, от мораль­ного климата в обществе, воспитания, употребления тех или иных препара­тов, технических средств, специаль­ных методик...

Короче говоря, загрязнение, дегра­дация и «опустынивание» духовной среды вполне соответствуют низведе­нию биосферы в техносферу. Человек обретает, как гениально отметил Н.А. Бердяев, образ и подобие машины.

Институт человека

В предпоследней статье о нейролингвистическом программировании (НЛП) — одном из новых направлений зарубежной прикладной психологии (см. № Ю за 1992 г. и№2 — 9 за 1993 г.) — начато знакомство сразвитой в рамках НЛП оригинальной методикой гипноза. Ее основы заложил знаменитый американский психотерапевт Милтон Эриксон (1902 — 1980), а систему практических упражнений по овладению техникой внушения разработали его ученики — прежде всего Джон Гриндер и Ри­чард Бэндлер. Наши прошлогодние подписчики, наверное, еще не забыли о том, как непедагогично ведут свои семинары эти весьма оригинальные наставники. Слушателей сразу честно предупреждают: да, им действительно предложат некую методику пси­хотренинга и развития способностей. Но тех, кто рассчитывает постичь тут ка­кие-то истины о тайнах психики или, скажем, природе гипноза, придется огор­чить. Ведь ни о чем таком сами создатели ЙЛП не имеют ни малейшего понятия. Больше того: проблема «истинности» данного метода лично их вообще как-то не волнует. Единственное, в чем они уверены,— практические приемы НЛП дей­ствуют. Хотя освоение их требует упорного труда. И сняв с себя таким образом всякую ответственность, Гриндер с Бэндлеромуже спокойно ошарашивают аудиторию. Заявляя, например, что гипнотический транс для каждого из нас — вполне обычное, повседневное состояние. Или (что, по их мне­нию, то же самое) — никакого гипноза не существует. И наконец, на практике, пу­тем «живой» демонстрации убедительно доказывают, что все именно так и есть...

Александр ГРИШИН, инженер

ПОЧЁМКВАНТГИПНОЗА, или Галлюцинация как фундамент здравого смысла

Важнейшую роль в нормальной работе человеческой психики, академическим тоном начинает Бэндлер очередную лек­цию, играют галлюцинации. Спокойно, не надо шуметь... Повторяю, именно галлюцинации, которые мы постоянно видим, хотя очень редко замечаем, дают нам возможность как-то ориентиро­ваться и не сойти с ума в этом изменчи­вом мире. А, допустим, для инженера-конструктора умение вызывать у себя очень яркие и подробные галлюцина­ции — просто вопрос профессиональ­ного престижа. Понятно, что он, прежде чем набросать первый эскиз моста, уже видит его на пустынных берегах реки. И в этот момент способен потягаться в искусстве галлюцинировать_: с закорене­лым шизофреником или человеком в глубоком гипнотическом трансе. Да и вы можете попробовать хоть сейчас. Устремите взгляд перед собой и вспом­ните, как выглядит, например, цветок розы... попытайтесь почувствовать его аромат... и ощутить пальцами лепестки. Вот и все — поздравьте себя с прекрас­ной галлюцинацией.

«Ну и что,— улыбнется читатель,— оригинальная, конечно, точка зрения, даже поэтическая, но каковы практиче­ские выводы?» А их сделал еще в начале века основатель школы НЛП Милтон Эриксон. Анализируя подобные явле­ния, он сумел найти в системе наших восприятий «слабые звенья» для приме­нения техники внушения, названной по­зднее эриксонианским гипнозом. Вну­шения неявного, скрытого, но именно

потому особенно эффективного.

По убеждению Эриксона и его после­дователей, человеком управляют об­разы - накопленные памятью или соз­данные воображением и хранимые в не­драх подсознания. Главное, что надо усвоить: образы — это не просто некая нейтральная информация. Это символы, в которых закодированы наши чувства, мысли и даже довольно сложные про­граммы поведения. В любой ситуации, прежде чем мы начнем что-то пережи­вать, как-то проявлять себя,— подсозна­ние обязательно, хотя бы на миг, пока­жет тот или иной «управляющий образ», который и станет шаблоном наших реак­ций.

О том, как по объективным признакам распознавать появление у собеседника подобных образов и ориентироваться в их содержании, мы уже рассказывали в № 4 за прошлый год. Возникают они обычно в виде живых картин (возможно, и озвученных, дополненных телесными ощущениями), иногда в виде сложных абстрактных фигур переменного цвета. По сути, это и есть самые натуральные «скоротечные галлюцинации». Они обя­зательно опосредуют любые наши реак­ции — как внутренние (физиологические сдвиги в организме, эмоциональные из­менения, запоминание впечатлений), так и внешние (мимика, жесты, произне­сение слов). Набор образов, управляю­щий индивидом в какой-либо ситуации, задает состояние сознания, все наши воз­можности в этот момент, ограничивая их набором соответствующих программ.

В свете сказанного эриксонианский гипноз (да и любое результативное воз­действие на человека путем общения) есть искусство вызывать у пациента (со­беседника) определенные «полезные» галлюцинации. А уж они сами сформи­руют нужную реакцию. Допустим, если человек расстроился, разволновался — мы обычно просто уговариваем его расслабиться и не нервничать зря. На­сколько удачно — пусть каждый вспом­нит сам. Но попробуйте в следующий раз попросить своего «пациента» вооб­разить, как «капля росы... медленно-мед­ленно... набухает и скатывается... с зеле­ного листа...». И убедитесь сами, что об­раз сильнее слова.

Ричард Бэндлер советует крепко за­помнить элементарную вещь: люди, как правило, мыслят образами. И слова, об­ращенные к человеку, обретают силу только в контексте образов, управляю­щих им, создающих его реальность в данный момент.

Конечно, на практике редко удается достичь цели «в один ход». Чаще прихо­дится медленно и плавно вести сознание собеседника через искусно выстроенную последовательность наведенных галлю­цинаций, используя выразительные средства речи, постепенно разворачивая целый сюжет, пока не удастся поймать и усилить желаемую реакцию.

Умозрительно принцип кажется со­вершенно ясным. Но его практическая реализация, естественно, потребует на­выка. Чтобы ваши слова наполнились настоящей «магической силой», НЛП предлагает специальную технику под­стройки и ведения. Этому и обучает док­тор Бэндлер своих слушателей.

Кое-что о первой ступени такой тех­ники — несловесной подстройке (так на­зываемой синхронизации) мы расска­зали в N° 9. Вот как описывает ее суть сам Бэндлер: «Если вы приспосабли­ваете темп речи к ритму дыхания собе­седника, если моргаете с той же часто­той, что и он, киваете, как и он, если вы раскачиваетесь ему в такт и т.п.— все это многократно усиливает действие ваших слов. Когда вы вступаете с кем-нибудь в такое взаимодействие, то строите под­сознательную цепь обратной связи, и у другого возникает тенденция делать все, что вы делаете, или все, о чем вы го­ворите».

Для успешного овладения эриксони­анским гипнозом не менее важно освоить и технику словесной под­стройки и ведения. Надо научиться вы­страивать свои высказывания, организо­вывать их логику так, чтобы уверенно захватывать фокус внимания человека и плавно, незаметно вести его в нужном направлении. Мощные средства для этого дает изучение опыта повседне­вного общения.

Высказывания, которыми мы обмени­ваемся при разговоре, удобно предста­вить в виде цепочки отдельных идей — «единиц смысла». В самом деле: если внимательно слушать собеседника и в то же время пристально следить за собст­венными переживаниями, можно заме-

тить движение, переходы нашего вос­приятия от одной идеи к другой. Люди с обостренным «внутренним вниманием» способны даже уловить, как с каждым та­ким переходом меняется их психофи­зиологическое состояние. Оно и по­нятно — ведь при этом для анализа оче­редной порции смысла в сознание посту­пает новый образ. А о силе подобных об­разов мы уже говорили.

Описанный процесс, по мнению Бэн-длера, является не чем иным, как элемен­тарным гипнотическим воздействием, так сказать, квантом гипноза. Иными сло­вами, в любом будничном разговоре вы только тем и занимаетесь, что по мере сил гипнотизируете партнера (ну, и он, коне­чно, исправно платит вам тем же). Ибо скачок фокуса внимания с идеи на идею обязательно вызывает соответствующий сдвиг в сознании, а значит — и в физиоло­гии. Освоив приемы словесной. под­стройки и ведения, вы сможете контроли­ровать такие скачки, мягко направляя со­беседника к состоянию, позволяющему сделать нужное внушение. Искомое «из­мененное состояние сознания», как его называют в НЛП, и есть, по сути, гипноти­ческий транс.

Ключ к практическому успеху в этом увлекательном занятии — умение сделать упомянутые переходы, скачки плавными и «приемлемыми». Вы начинаете непри­нужденный разговор (а на самом деле — сеанс гипноза) с описания того, что чело­век действительно ощущает в данный мо­мент, полностью принимает, как свое, с чем не может не согласиться. А завер­шаете яркой картиной переживаний, ко­торую целиком создали уже вы, но остаю­щейся для него столь же «родной» и убе­дительной.

Такая цель достигается с помощью пе­реходных слов типа «если», «когда», «и», «следовательно» и любых других, указы­вающих на наличие связи между двумя утверждениями. Не важно, что в реально­сти ее может и не быть. Подобные слова тем и полезны, что как бы создают нуж­ную связь, обеспечивая плавность перехо­дов. Например, КОГДА вы сядете и возь­мете в руки этот номер журнала, ТО смо­жете найти в нашей статье что-то новое и интересное для вас. Хотя, если вдуматься в смысл фразы, обязательной связи тут нет: именно для вас статья может и не иметь ничего нового или интересного. И все же благодаря переходным словам (а особенно при произнесении вслух и соо­тветствующим тоном) вы скорее всего воспримете подобную фразу спокойно. Ибо ЗВУЧИТ она вполне осмысленно.

Итак, сами идеи, которые вы предла­гаете слушателю, могут быть и не свя­заны друг с другом. Но в его восприятии какая-то связь установится просто от до­бавления соединительных слов. Грамма­тика и интонация обозначат, подскажут некий смысл. Фокус внимания, сосредо­точенный на одной идее, «не споткнув­шись», перейдет к другой. Столь же плавно изменится и состояние сознания. Однако чтобы добиться по-настоя­щему успешного перехода, надо еще нау­читься правильно строить высказывания,

способные прочно захватить внимание. Такое высказывание в НЛП называют сенсорным основанием. Оно может опи­сывать любое реальное ощущение или непроизвольное действие человека, в том числе и не осознаваемое им в данный мо­мент — лишь бы он смог его обнаружить, убедиться в его наличии, «прислушав­шись» к себе.

Вот образцы сенсорных оснований и их связывания переходными словами, кото­рые дает на своих семинарах доктор Бэн-длер: «Сейчас, Стэн, вы ощущаете плот­ность вашего уса. ЕСЛИ вы проведете по нему пальцем, ТО заметите, что у вас только что промелькнула улыбка... Вы можете еще почувствовать свой локоть другой рукой — И ощущать, как поднима­ется и опускается ваша грудь, КОГДА вы дышите. И, может быть, вы пока не от­даете себе отчета, но сейчас вы также чув­ствуете температуру вашей правой ноги...»

Обратите внимание: не очень-то свя­занные по смыслу фразы «льются» как бы вполне логично. При этом все они указы­вают на нечто очень убедительное — что может быть очевиднее непосредствен­ных ощущений? Или вот еще тонкость: вы чувствуете не «тепло» вашей ноги (ведь она, может, у человека как раз сей­час мерзнет!), но просто температуру; а это уж «верняк». Такое стопроцентное правдоподобие постепенно вырабаты­вает полное подсознательное доверие к словам гипнотизера, в чем и состоит под­стройка. А дальше он может переходить к тому, чего хочет добиться от пациента... Умение искусно и безошибочно подби­рать сенсорные основания отрабатыва­ется в двух упражнениях, рекомендуемых Бэндлером. Первое описано в № 8, второе (модификация с добавлением несловес­ной подстройки) — в № 9 за прошлый год. Напомним их вкратце.

В группе из трех человек, которых мы обозначили А, Б и В, первый играет роль пациента, а двое других — гипнотизеров. Пациент старается как можно глубже «войти» в какую-нибудь воображаемую ситуацию — сначала по собственному вы­бору, Партнерам он сообщает о ней пре­дельно кратко, одним-двумя словами: бег трусцой, велосипедная прогулка и т.п. А те, мобилизуя всю свою находчивость, на­блюдательность, воображение, подсказы­вают пациенту, какие ощущения он испы­тывает (выбирая самые, на их взгляд, правдоподобные для названного заня­тия). Их цель — научиться усиливать его собственные переживания, делать их ярче, убедительнее. И тем погрузить в си­туацию еще глубже. При этом будущие гипнотизеры осваивают искусство не только правильного выбора сенсорных оснований, но и обратной связи с собесед­ником. Б и В должны внимательно отсле­живать любую реакцию на свои слова, подмечать мельчайшие признаки — верно ли удалось им подстроиться под переживания А, «попасть в струю», не от­влекают ли его подсказки вместо того, чтобы захватывать и увлекать. Затем все «по кругу» меняются ролями. И вот третье упражнение. Оно прово-

дится группой того же состава и с теми же ролями. Только на сей раз Б и В описы­вают не переживания А в воображаемой, заданной им самим ситуации, а его реаль­ные текущие ощущения, добиваясь под­стройки. Каждый из них произносит по три подстроечных фразы типа: «Вы сидите на стуле... Вы ощущаете, где ваше тело ка­сается стула... Чувствуете свои руки, сло­женные накрест... место, которым ваша нога касается пола... движения пальцев... вы слышите звуки в комнате... ощущаете температуру воздуха...» — и т.д.

Все это высказывания, которые можно проверить — ведь в описанных пережива­ниях легко убедиться непосредственно. Но Б и В, произнося по три подобных фразы, добавляют к ним и четвертую — уже не столь «проверяемую», а содержа­щую то, чего гипнотизеры хотят добиться от пациента, например: «И теперь вы чув­ствуете себя спокойнее... И вам стано­вится уютно... И вы не знаете, что я вам сейчас, скажу... И вы спрашиваете себя, что же вы хотите переживать на самом деле...»

Итак, сначала Б, а за ним В произносят следующее: три подстроечных предложе­ния — переходное слово — фраза, веду­щая в желаемом направлении. Все пере­ходы должны быть как можно естествен­нее. Затем в роли пациента по очереди вы­ступает каждый из гипнотизеров. Цикл повторяется, пока все трое не побудут па­циентами дважды.

На следующем этапе в подстроечные и ведущие высказывания включите описа­ния тех переживаний, которые использо­вались в двух предыдущих упражнениях. Допустим: «Вы неторопливо вспоми­наете и думаете о том, как бегали трус­цой...» Обратите внимание, насколько иначе выглядят соответствующие реак­ции теперь. Применяйте и несловесную подстройку — ту же, что во втором упраж­нении. Соразмеряйте темп вашего дыха­ния и ритм слов с дыханием пациента. Следите за соответствием интонации и смысла.

А когда пациент погрузится в пережи­вания столь же глубоко, как раньше, или еще глубже, начните нарушать эти пра­вила, каждый раз по одному. Скажем, резко измените темп речи на противопо­ложный и наблюдайте — дало ли это эф­фект или нет. Вернитесь к исходному ритму, а затем измените тон голоса. По­том попробуйте обойтись без переход­ных слов: «Вы сидите здесь. Вам уютно. Вы спокойны». Какое-то время вновь сос­редоточьтесь на систематическом ис­пользовании всех элементов подстройки, затем опять измените один из них. Сле­дите, как ваши слова отражаются на дыха­нии пациента, его лице —цвете кожи, движениях ресниц, форме нижней губы. Учитесь замечать как можно больше та­ких реакций.

Подобные эксперименты можно разно­образить и дальше, используя накоплен­ные знания о подстройке и ведении; глав­ное — обязательно замечать результат и делать выводы. Короче, учитесь учиться самостоятельно, на личном опыте. Ощу­тите на себе — почем он, квант гипноза.