Архиепископ ашхабадский и среднеазиатский Владимир (Иким)
Мы должны сохранить различие, как позитивную силу, таким образом, чтобы этническая, языковая и духовная солидарность различных наций и народностей в Туркменистане служила созиданию, а не разрушению.
Президент Сапармурат Туркменбаши
Глава I О СУТИ ИСТОРИИ И ГЛУБИНАХ ЕЕ
С древнейших времен одним из любимейших символов туркменского народа является конь. На земле Туркменистана человек впервые приручил это благородное животное, сделал его другом и помощником. Туркменские кони неотъемлемая часть туркменской славы и туркменской цивилизации. На благородных ахалтекинцах восседали полководцы, цари, императоры. Этих коней называли "крылатыми" или "небесными". И вечный их полет сквозь времена видится образом, освещающим всю историю туркмен.
Туркменский народ поистине многострадален и велик в своем страдании. Трижды туркмены воздвигали могучие державы, но это шло на пользу не им, а другим народам.
Парфянское царство создало предпосылки для объединения Персии.
Янгикентский Джабгуат сплотил Маверроунахр.
Сельджукский султанат защитил весь мусульманский мир от западных хищников.
А сам Туркменистан - исконную и родную землю его народа - делили между собою и терзали всевозможные завоеватели...
Чужие властители бросали туркменскую гвардию в огонь сражений, ради чужих интересов гибли туркменские отряды, цвет нации становился "убойной силой" или, как говорят теперь, "пушечным мясом" в чужих междоусобицах, - в то время, когда семьи туркменских воинов грабили и душили поборами чужие правители. То, что туркменский народ сохранил свою самобытность, выстоял и выжил в выпавших на его долю страшных исторических потрясениях, - это чудо Божие. Но Всевышний Бог посылает Свои чудеса только стойким и мужественным. Подобно крылатому коню, легендарному Гирату, мужественный дух туркменского народа преодолел века и тысячелетия, - и ныне Туркменистан, ставший, наконец, свободным, устремляется в будущее.
Прежде чем говорить о сложнейшей истории туркменской цивилизации и духовных её аспектах, необходимо хотя бы вкратце определить саму методику подхода к историческим процессам, которая будет применена в данной работе.
По православному учению, для Бога каждая (каждая!) человеческая душа дороже всей материальной вселенной со всеми её звездами, галактиками и метагалактиками. Тем более душа человека дороже земного материального мирка со всем его комфортом и роскошью, ракетами и автомобилями, алмазными копями и сейфами, набитыми долларовыми бумажками. Человек есть любимое творение Всевышнего, предназначенное для вечности, а не для материального праха. Об этом сказано в Евангелии: "Что пользы человеку, если он приобретет весь мир, а душе своей повредит?" Истинное богатство человека - сокровище внутреннее: любовь и вера, чистота и мужество. Средневековая философия определяла человека как "микрокосм" - "малый космос": малый по месту в пространстве, но великий по значению. Гибель человеческой души, растратившей свое внутреннее богатство, - есть катастрофа вселенская.
Расширение духовного представления о человеке приводит нас к осмыслению человеческих сообществ, к аксиоме - Народ есть Личность. Утверждение христианства: пред Богом "нет ни эллина, ни иудея, ни скифа, ни варвара, ни раба, ни свободного" - означает лишь равное потенциальное величие каждого в вечности, вне зависимости от нации и земного положения. Но каждый народ призван просиять особым блеском, сбыться неповторимой красотою в общей грандиозной симфонии Божественного мироздания. Гибель народа, большого или малого, - это утрата жуткая, невосполнимая. По учению Церкви, Бог посылает каждому человеку ангела-хранителя, стремящегося направить его к спасению, - а каждый народ, страну, государство оберегают уже высшие духовные существа, могучие архангелы-хранители из числа Престолов, Сил, Господств. История каждого народа проникнута таинственными Божественными явлениями.
Что же такое история? Коллекция интересных фактов, которые, словно блестящие безделушки, перебирает на досуге кабинетный знаток? Каталог бессмысленных войн, насилий, жестокостей, чудовищных преступлений, кровавый хаос, который заставил Анатоля Франса назвать людей "злыми обезьянами"? Холодная схема классовой грызни, ведущая к животному "потребительскому раю", как полагали "исторические материалисты"? (Отметим, что в рамки марксистских "общественных формаций" никак не вмещается история многих государств Азии, а новейший "социальный эксперимент" - создание СССР - ярко продемонстрировал лживость материалистических домыслов, как стимула объединяющего.) Подобные воззрения сводят историю к бесплодному академическому знанию, увенчанному отчаянным заявлением: "История учит нас только тому, что ничему не учит". (Впрочем, и в советское время появлялись выдающиеся исследователи истории, но их труды были известны только "в узком кругу" и не доходили до народного сознания.) Сокровенный смысл исторических событий и возможность извлечения из них уроков, обращенных в будущее, проявляется лишь при духовном взгляде на историю - как на пути Промысла Божия в судьбах народов.
По слову Священного Писания: " Судьбы Божии - глубокая бездна ". Промысел Божий преображает "мир, лежащий во зле", взращивая и воспитывая человеческую душу и душу целого народа не только через опыт блага, но ещё более - через опыт страдания. Видимое, кажущееся очевидным зло по Промыслу Божию может привести к величайшему добру, - а то, что человеческому рассудку представляется добром, оборачивается катастрофой. Примеры тому в истории бесчисленны: вот лишь некоторые из близких нам...
Так называемое "татаро-монгольское иго", проклинаемое в большинстве исторических сочинений, - привело к объединению Русской земли и духовному величию государства Российского. А жесточайший разгром милитаристской Японии, в годы Второй мировой войны, помог народу выработать новый стимул будущей жизни нации, объединил и сплотил её, возродил к лучшей жизни и сделал самой технологически развитой страной мира.
Духовный взгляд на историю дарит утешение и надежду в любых испытаниях. И хорошо, когда понимание уроков истории, нахождение единственной духовной истины, ложится в фундамент новейших деяний народных вождей, осмысленно создающих и созидающих будущее своих народов.
Не об этом ли отчасти сказано в философском стихотворении Кийфа Усмана "Историк":
Иду в страну теней, где никого не встретишь,
Забвения река - напился и отник.
Но трудно дорожить итогами столетий,
Чтоб памяти живой не иссякал родник.
Голодные века: их никуда не спрячешь,
Не скроешься от них в грядущем торжестве,
Зачем же ум людской, пронзительный и зрячий,
На старые рубцы роняет соль и свет? Нет силы прошептать: ушло и не вернется.
Ведь список страшных дат слоится: кровь на кровь.
Блистательный садизм великих полководцев.
Прельстительная ложь придворных мудрецов. Забвения река. Туманы побережья.
Сырые письмена - прошли, но не прочли.
Лишь тем, кто верой жив, любовью и надеждой,
Ворота радуги увидятся вдали. Им - слава прошлого... А остальным - похмелье.
Утратив полюса, вращается магнит...
Праматерь или Мать поет над колыбелью?
Младенец или Бог в той колыбели спит? Историческое беспамятство, "склероз" в отношении к своему прошлому есть болезнь народного сознания. Одним из самых опасных явлений большевистской идеологии была попытка "начать историю человечества с 1917 года". Именно вследствие этого эксперимента, приведшего к некоторому историческому беспамятству, отдельные народы после освобождения от большевистского гнета поначалу проявили некоторую растерянность.
Но дерево не растет без корней, здание не стоит без фундамента, - и нельзя созидать будущее без опоры на прошлое...
Исторический "склероз" приводит к конформизму, к попыткам слепо подражать более благополучным в данный период народам. На этот путь "качнулись" было и некоторые, обретшие независимость, молодые государства. Но это - путь тупиковый. Такой подражательностью стирается личностное начало народа, обессиливается его творческая энергия - и в духовности, и в культуре, и в научной мысли. По поводу "нивелировки наций" великий русский философ Константин Леонтьев говорил: "Перед гибелью индивидуализация как частей, так и целого слабеет. Гибнущее становится однообразнее внутренне. Этот процесс ясен в ходе развития искусств, школ живописи, музыкальных стилей, философских систем, религиозных направлений и, наконец, в жизни племен, государственных организмов и целых культурных миров...
Ячейки и волокна надрубленного и высыхающего дерева - здесь горят, там сохнут, там гниют, везде смешиваются, восхваляя простоту грядущей новой организации и не замечая, что это смешение есть ужасный момент перехода к неограниченной простоте безжизненного праха".
Существует двоякая, равно гибельная для народной души опасность; она - и в чрезмерной открытости, рабском подражании чужому, - в национальной замкнутости. Истинно плодотворен лишь путь, который православные мыслители называют "царским", а античные философы - "золотой серединой". К. Леонтьев утверждает и на убедительнейших исторических примерах доказывает: только в тех государствах, где мирно соседствуют различные типы духовных, культурных, национальных мировоззрений, проявляется "цветущая сложность", возникает "цветение культур"; однообразные же социумы обречены на увядание. Присутствие отличных от главенствующего духовных течений для народной души подобно катализатору при химической реакции: это не дает успокаиваться, будит разум и творческие силы, стимулирует развитие. Ярчайшим примером "цветущей сложности" была эпоха Арабских халифатов. Тот же принцип интуитивно применял Амир Темур, стремившийся собрать в своей столице талантливых людей разных вер и наций: его эпоха сбылась "мусульманским Ренессансом". Тезис "цветущей сложности" практически воспроизведен в призыве Президента Туркменистана Сапармурата Ниязова: "Мы должны сохранить различие, как позитивную силу".
Теперь же, собственно, перейдем и к самой истории...
Ее постижение желательно начинать с глубинных корней, с первичных истоков. О "доисторическом периоде" в судьбах человечества могут говорить только те, кто отрицает историзм религиозных преданий. Однако в наши дни подобный нигилизм безнадежно устарел. Та самая наука, которую материализм пытался противопоставить религии, - в ХХ веке стала подтверждать религиозные истины одну за другой. Корифей современных естественных наук Паскуаль Иордан утверждает: "Возможность убедиться в наше время в провале великого похода человека против Бога - вот самая потрясающая и освобождающая уверенность, предлагаемая нам опытом последних лет. Первая Книга Бытия оказывается изложенной на языке своего времени точной научной картиной происхождения Вселенной и планеты Земля. Квантовая физика убедилась, что даже материальным миром управляют духовные сущности: "функции пси" - положительные (ангельские) и несравненно слабейшие отрицательные (демонские). Генетика доказала полную несостоятельность "обезьяньей теории Дарвина". Опыты врачей-реаниматоров подтверждают факт жизни души после смерти тела. В земной коре обнаружен слой всемирного потопа. В горах Армении найден остов гигантского древнейшего корабля Ноева ковчега. Обнаружены документальные свидетельства истины Воскресения Христова. Этот список религиозно-научных фактов можно продолжать и продолжать. В подобных условиях не принимать во внимание исторические свидетельства мировых религий - это не научно.
Религия называет имя родоначальника туркмен и всех тюркских народов. Согласно устойчивому мусульманскому преданию, им был Тюрк - сын Иафета, внук праведного Ноя, спасшегося со своей семьей во время великого потопа. Имя "Тюрк" означает - "сильный, крепкий, мужественный". Местом жительства Патриарха Тюрка и его ближайших потомков было побережье озера Иссык-Куль. Это предание, явно почерпнутое мусульманскими авторами из древнейших устных сведений, сохранено не только в средневековых "Родословиях тюрок", но и в труде персидского ученого Сейф-ад-Дина Ахсикенди "Собрание исторических сведений". Кстати, подобное же славянское предание утверждает, что скифы это одно из колен племени Иафета, которое поселилось в верховьях рек Амударьи и Сырдарьи и дало начало многим славным и знаменитым народам Азии и Европы, среди них и всем славянским народам. По этим преданиям между тюрками и славянами существует хоть и весьма древнее, но кровное родство.
Нет оснований для того, чтобы доверять мусульманским источникам меньше, чем некоторым опрометчивым предположениям ученых. Так, расхожая в научных кругах гипотеза о том, что предки тюрок якобы спустились с Алтая в V веке по Рождеству Христову, видится совершенно фантастичной. Сами алтайцы, о которых идет речь в этой гипотезе, создатели Великого Тюркского каганата, никогда не называли себя просто тюрками, они - тюркюты или тюрки-тюкю. Голубые тюрки, или тюрки небесные, - отрасль тюркского народа хунну. На протяжении тысячелетий истории отдельные тюркские племена, конечно, могли и спускаться с Алтайских гор, и подниматься на них, как это случалось не раз. Но название народа "тюрки" появляется в античных источниках уже в IV веке до нашей эры. А аль-Бируни, обращаясь к древнейшей истории Хорезма, говорит о существовании там царства тюрок за двенадцать с лишним столетий до Рождества Христова. К тому времени относится правление царя Турана Афрасиаба, чье имя носит городище древнего Самарканда. Туркмены же до наших дней сохранили имя своего прародителя - Патриарха Тюрка - в названии своего народа.
Греческие и персидские авторы часто именовали население древнего Туркменистана гузами. Однако это наименование на самом деле не имеет национальной окраски, а означает попросту роды или племена, родоплеменной союз. (Для сравнения можно привести терминологию средневековых китайских географов, которые называли всех кочевников "татарами", не различая их тюркского или монгольского происхождения.) Различные группы "гузов" отнюдь не туркменского происхождения неоднократно появлялись в разных местах на просторах Азии. Так, однажды весьма далеко от Каспия - в Восточном Туркестане - возник союз "девяти стрел", "токуз-огузов", возглавляемый уйгурами. А гузы закаспийские - это туркмены-степняки, называвшиеся так в отличие от туркменских горожан: знаменитых парнов. (Подобное деление туркмен на оседлых - "чомур" и степных - "чорва" сохранялось до ХХ века.) Поскольку наименование "гузы" все же чаще всего прилагалось к всадникам Закаспия, и мы в дальнейшем позволим себе иногда именовать так степное население Туркменистана.
Махмуд Кашгари приводит легенду, по которой Александр Македонский, увидев гузских всадников, сказал по-персидски "тюркмен энд", то есть "вот они похожи на тюрок", отсюда якобы произошло самоназвание туркмен. Гузы были не только "похожи" на тюрок, но и, несомненно, являлись таковыми. Существуют и другие, более или менее хитроумные, гипотезы по поводу происхождения этого этнонима. Однако ни в мифах, ни в гипотезах слово "туркмен" не нуждается, поскольку переводится просто и однозначно: "я тюрк".
Существует ещё одна фантастическая "научная" гипотеза - будто бы хорезмийцы, согдийцы и даже гузы имеют не тюркские, а персидские корни. Но если существовало кровное, национальное родство, почему тогда сако-массагеты Маверроунахра веками так яростно сопротивлялись попыткам Персии присоединить их земли к своим владениям? Почему основой их письменности стал сирийский алфавит, а не персидская клинопись? Почему гузы Маргианы (туркменская область), пока её удерживали за собой персы, смотрели на них, как на оккупантов, и постоянно восставали? "Персидская" версия основывается на том, что хорезмийцы и согдийцы будто бы говорили на языках североиранской группы. Но на деле оказывается, что хорезмийский и согдийский языки вкупе с аланским (современный осетинский) образовывают особую лингвистическую группу, которую лучше было бы называть "сакско-аланской" или "западностепной". Скорее, здесь прослеживаются связи с Кавказом; не случайно тюрки появились в Азербайджане. Что же касается гузов, то невозможно поверить мнению о том, что этот народ в Х веке внезапно "сменил свой язык, один из диалектов персидского, на тюркский". И о каком периоде это говорится? О том времени, когда гузы создали мощную державу со столицей в Янгикенте (в низовьях Сырдарьи), когда приказы гузского вождя-джабгу разносились по всей Великой Степи до предгорий Урала? Разве в моменты своего расцвета и могущества народы меняют родной язык на чужеземное наречие? Гораздо проще предположить, что под владычеством Персии гузская знать должна была с грехом пополам уметь объясняться по-персидски. Но, обретя свободу, туркмены тут же во весь голос заговорили на издревле родном языке. Необходимо отметить, что выдающийся лингвист Н. Я. Марр относит все тюркские (в их числе - и сакские) языки к глобальной иафетидской группе - то есть языкам потомков Иафета.
Согласно исследованиям древнейших захоронений, население Туркменистана ещё за несколько тысячелетий до Рождества Христова имело отчетливо выраженный "европеоидный" тип; такими же "европеоидами" на всем протяжении истории являлись и поныне являются туркмены. Термин "европеоидный" не точен: с тем же успехом европейцев можно было бы назвать "тюркоидами". На самом деле речь идет об "иафетидском" антропологическом типе - о схожести потомков Патриарха Иафета, к которым принадлежат и тюркские, и славянские, и европейские народы.
То, что некоторые тюркские этносы выглядят не столь очевидными иафетидами, как туркмены, объясняется сложностью их происхождения (этногенеза). Так тюркский народ куманов (киманов, кыпчаков), они же половцы, получил это последнее свое название на Руси за цвет волос: светлый, цвета зерновой половы. Внешне половец ничем не отличается от современного ему варяга (норвежца). Трудно было бы понять, что половцы - в числе главных предков современных казахов, если не учитывать другого генеалогического корня - монгольских народов. Как происходят подобные вещи, мы можем видеть на формировании тюркской народности ягма: по свидетельству современников, их горожане были "высокорослые, бородатые и голубоглазые", а степняки - "с широкими лицами, черными узкими глазами, малым количеством волос на бороде, с железными мечами и в черных одеждах". Жителей Чагатайского улуса (современный Узбекистан) ещё в ХIV веке называли "караунас" - "люди смешанной крови". Современный киргизский ученый О. Караев пишет: "Древнетюркские и отюреченные монгольские племена одновременно вливались в состав узбекской, кыргызской и казахской наций, которые формировались в одно и то же время. Это обусловило близкое родство этих трех тюркских народов Центральной Азии".
Судя по данным антропологии, туркмены представляют собой самый "этнически чистый" из ныне существующих тюркских народов. Этническая чистота - это само по себе не хорошо и не плохо. Значение этого факта лишь упрощает понимание таких черт туркменского национального характера, как цельность и упорство, - и эти качества, опять-таки в зависимости от исторических условий, могли приносить как пользу, так и вред народу.
Однако и туркмены на протяжении истории не избежали прилива инонациональных элементов: в каждом роду имелась группа "пришельцев", пользовавшихся равными правами со всеми членами рода. Впрочем, ни один народ мира не может похвастаться "этнической чистопородностью", - и это к лучшему, чтобы мы не забывали о нашем общем братстве, восходящем к сотворению человека Богом Вседержителем.
Азия есть колыбель человеческого рода. Здесь созидались и рушились гигантские империи, зарождались и достигали вершинного расцвета древнейшие цивилизации, здесь гениальные люди разумом и сердцем устремлялись к постижению высшей Божественной Истины. Душа туркменского народа (так называемый менталитет) формировалась на стыке двух замечательных цивилизаций: блистательной парфянской и таинственной гирканско-хорезмийской.
Открытия археологов, а также древние и средневековые письменные источники позволяют наметить своего рода пунктир развития искусств и ремесел на Туркменской земле. Первые произведения искусства, обнаруженные здесь, - женские украшения, изготовленные с использованием красителей, датируются шестым тысячелетием до Рождества Христова (находки в пещере Джебе). Тысячелетием позже появляются настенная фресковая роспись и глиняная скульптура, изображающая человека (находки в Яссы-Депе). В четвертом тысячелетии до нашей эры - керамика с так называемым "ковровым" многокрасочным орнаментом и изображениями животных; к тому же периоду относятся древнейшие из обнаруженных археологами орудий ткачества (раскопки в Анау и Намазга-Депе). Ткани - материал, который не может надолго сохраниться в почве, поэтому археология не может сообщить о развитии связанных с этим материалом искусств. Однако можно почти с уверенностью предположить, что именно в те времена, за пять-шесть тысяч лет до наших дней, зарождается искусство создания знаменитых туркменских ковров шедевров всемирной культуры, которые средневековый путешественник Марко Поло именовал "лучшими коврами в мире", а один из современных ценителей назвал их авторов "Рембрандтами Востока". В третьем тысячелетии до Р. Х. скульптура Туркменистана отходит от простой подражательности природе, переходя к некоему "символизму". Продолжается развитие "ковровых" орнаментов на керамике; к изображениям животных добавляется изображение птиц. Очень интересна относящаяся к тому же периоду находка на Кара-Депе: мраморная голова быка. Это означает, что задолго до нашествия Александра Македонского туркменские мастера использовали материал, принесший славу эллинской скульптуре, - мрамор. Конец второго - начало первого тысячелетия до Р. Х.: это уже не только прикладное и изобразительное искусство, но и становление архитектуры и градостроительства, - период, который В. М. Массон называет "культурой архаического Дахистана".
Представляется вполне убедительным мнение исследователей (В. Сарианиди, О. Гундогдыева) о том, что Туркменистан явился регионом раннего одомашнивания лошадей и именно здесь происходило улучшение конских пород. Изображения коня появляются в туркменском искусстве второго тысячелетия до Р. Х., к этому тысячелетию относятся сведения о конных колесницах. За сорок веков до наших дней в родственном Туркменистану Хорезме жил великий праведник, святой Патриарх Иов (Айюб), - в библейском его жизнеописании дан образ коня: Ты ли дал коню силу и облек шею его гривою? Можешь ли ты испугать его, как саранчу? Храпение ноздрей его - ужас! Роет ногою землю и восхищается силою; идет навстречу оружию. Он смеется над опасностью, и не робеет, и не отворачивается от меча. Колчан звучит над ним, сверкает копье и дротик; В порыве и ярости он глотает землю и не может стоять при звуке трубы. При трубном звуке он издает голос: "гу! гу!" И издалека чует битву, громкие голоса вождей и крик. (Книга Иова, глава 39, стихи 19-25)
Таково вошедшее в Святое Писание древнейшее свидетельство о боевых конях-ахалтекинцах, которых Хорезм приобретал в Туркменистане. Образ скакуна вошел и в языческие мифы; в туркменской форме митраизма "божество войны скачет по небесам на белых конях с серебряными и золотыми подковами, и кони эти не отбрасывают теней". Туркменские язычники приносили в жертву идолам коней, как самое дорогое из всего того, чем они обладали. (Необходимо отметить, что самой жуткой, сатанинской формы языческих обрядов - человеческих жертвоприношений - в Туркменистане не было никогда.) Ахалтекинцы позволили сакам и скифам успешно сопротивляться армии Александра Македонского, делая степных всадников "неуловимыми". Сами эллинские завоеватели быстро оценили достоинства туркменских скакунов: один из таких коней достался их предводителю и воспет всеми древними историками его грандиозных походов. "Когда Александр Македонский вошел в столицу Парфянского царства - Нису, руины которой находятся в двенадцати километрах от Ашхабада, то он восседал на одном коне, но выехал на другом ахалтекинце Буцефале", - пишет Президент Сапармурат Туркменбаши.
И китайская Поднебесная империя веками силилась захватить Давань (Ферганскую долину) именно потому, что эта область была местом торговли туркменскими "крылатыми конями". В обмен на табун ахалтекинцев какой-то китайский "бизнесмен" выдал туркменам одну из важнейших государственных тайн своей империи: секрет шелководства.
В Туркменистане изготовлялись изысканные шелковые одежды "марви" и тюрбаны "шахиджани", в которые облекались арабские халифы и их вельможи. Туркменское искусство ткачества использовало не только шерсть и шелк, но и хлопчатое волокно, славился выведенный в Туркменистане сорт хлопчатника "марви" (то есть мервский).
Трудно точно установить, когда именно туркмены изобрели перегонку нефти и начали производить керосин. Однако уже для туркмен-сельджуков не составляла секрета военная тайна Византийской империи: знаменитый "греческий огонь" - древний "напалм", использование горения нефтепродуктов в военных целях.
Туркменские (парфянские) воины предпочитали легкое вооружение. Однако туркменские ремесленники послужили созданию первых в истории тяжеловооруженных войск: закованной в броню конницы массагетов (согдийцев). В туркменской области Маргиане производилось "маргианское железо" вороненая сталь; там же ковались удивительной прочности и красоты доспехи. Согдийцы являлись хозяевами древних караванных дорог и были достаточно богаты для того, чтобы приобретать в Туркменистане и ахалтекинских скакунов, и тяжелое вооружение для всадников. Созданная таким образом могучая массагетская конница, которую современники называли "непобедимой", в свое время сумела умиротворить раздираемую междоусобицами Центральную Азию и послужила созданию гигантской империи, которую возглавляла согдийская династия Кушанов.
Военное искусство древнетюркского "рыцарства", появившегося благодаря туркменскому ремеслу и коневодству ещё до Р. Х., Европа сумела перенять лишь в Средние века.
Собственную сильную державу - Парфию - туркмены создали в VI веке до Р. Х. Ядром государства стала туркменская область Парпиена со своей столицей Нисой (Парфанисой). Сторонники теории "персидского этногенеза туркмен" ставят знак равенства между парфянами и персами, однако истине это не соответствует. В состав Парфии входили не только туркменские, но и северо-восточные персидские области; Маргиана первоначально оставалась небольшим независимым государством. Парфия была стабильной страной, где соблюдалось национальное равноправие: парфянами именовались все её граждане, как туркмены, так и персы. Однако государствообразующей нацией были жители Парпиены, туркмены-рапны. Когда Ахеменидская Персия захватила Парфию, парфяне вкупе с хорезмийцами и согдийцами оказались в роли населения одной из персидских колоний: 16-й сатрапии. Восстание туркмен во главе с Фрадой против персидских захватчиков стоило повстанцам 55 тысяч жизней. Впоследствии, когда роли переменились, государственный переворот в Персии, приведший к власти династию Сасанидов, совершался под лозунгом национализма - свержения иноплеменных парфянских (то есть туркменских) правителей. Достаточно четко прослеживается различие между персидским и парфянским искусством: если для первого характерно стремление к пышности, роскоши, своеобразному "барокко", то на творчестве туркменских мастеров явствен отпечаток строгости, мужественности, иногда даже аскетизма. Те же черты туркменской самобытности чувствуются и в найденных при раскопках Нисы шедеврах "восточного эллинизма", созданных уже во времена Македонской династии.
Нашествие войск Александра Македонского означало для Туркменистана смену персидской власти на эллинскую: эта гигантская военная авантюра, по Промыслу Божию, послужила культурному знакомству Азии и Европы. Однако думается, что культурное влияние эллинов на Восток не следует переоценивать: здесь имелись собственные богатейшие творческие традиции, лишь несколько дополнившиеся впечатлениями от европейской античности.
Как и следовало ожидать, супергигантская Македонская империя вскоре распалась, на её развалинах возникла Греко-Парфия, а затем восстановилась и собственно Парфия во главе с туркменской династией Аршакидов (Ашканов). С середины первого века до Р. Х. Парфянское царство пытается, и порою очень успешно, противостоять экспансии Римской империи на Восток. В периоды перемирия между державами развивалась торговля: в Рим начали привозить туркменские ковры, вызывавшие изумление и восхищение европейцев. Парфянское государство было погублено в 224 году по Р. Х. "ударом в спину", нанесенным из области Персида (Фарс), - следствие персидско-туркменских национальных противоречий.
Искусство Парфии - блистательная страница всемирной культуры восхищает нас не только высотой творческого вдохновения и художественным мастерством, но и разнообразием стилей, художественной техники, используемых материалов. Парфянская скульптура - это и высекание из камня, и лепка по глине с последующим обжигом, и отливка металлических фигур в алебастровых формах. Древнетуркменистанским мастерам были знакомы техника барельефа и горельефа, чеканка на металле, резьба по кости и дереву, геммы на драгоценных камнях. Живописцы и гончары были знатоками минеральных красок и керамических глин. В живописи, ковроткачестве, прикладном искусстве гармонически сочетались изображения людей и животных с орнаментом. В зодчестве при постройке обычных домов, к сожалению, использовался удобный, но непрочный материал - сырцовый кирпич (пахса), поэтому архитектурных памятников того времени сохранилось не так много. Но дворцы, общественные и религиозные здания возводились из камня или обожженного кирпича, использовалась не только глиняная, но и алебастровая штукатурка, помещения украшались фресковой живописью. Второй по значению город Парфии, её "культурная столица" - Мерв был одним из крупнейших городов античного мира, по размерам превосходивший древний Рим периода его расцвета.
Литературное отражение парфянская эпоха нашла в гениальной поэме перса Фирдоуси "Шахнаме": среди её героев - цари из династии Аршакидов и туркменский богатырь Рустам. А грандиозный народный эпос туркмен "Огуз-наме" восходит, видимо, ещё к допарфянским временам.
Скорее всего, справедливы утверждения туркменского ученого Овеза Гундогдыева, возводящего происхождение современной столицы Туркменистана Ашхабада к древней столице Парфии Нисе, а название "Ашхабад" - к имени основателя мощной парфянской династии Ашка (Аршака). (Точно так же и название столицы Киргизии - Бишкек происходит не от кокандской крепости Пишпек, а от знаменитого средневекового Тарсакента - тюркского "города христиан".) Нелепо сводить историю Ашхабада к русской постройке XIX века: как известно, русские в Туркестане почти никогда не строили свои "новые города" на пустом месте, а пристраивали их к "старым городам" коренных народов, чтобы легче налаживались связи и достигалось взаимопонимание. Древнейшая слава Ашхабада должна сочетаться с нынешним великолепным расцветом туркменской столицы, и величие древней Парфии должно вдохновлять современный Туркменистан на высокие свершения.
Кровно родственным Туркменистану краем являлся Хорезм с его удивительной цивилизацией, таинственной историей и напряженным духовным поиском. Туркменско-хорезмийские связи шли через степь: подвижные степные народы, хорезмийцы-печенеги и закаспийские гузы-туркмены постоянно смешивались между собой, переходя с территории на территорию целыми родами, иногда даже племенами. А Мерв и Гургандж, крупнейшие центры религии, науки и культуры своего времени, сочетались во взаимовлияниях духа и разума.
Хорезм был связан с корневой цивилизацией человечества, царством Шумера и Аккада. Эта связь прослежена в трудах крупнейшего исследователя хорезмийской истории, академика С. П. Толстова. Казахский мыслитель Олжас Сулейменов указал на тождественность языческого шумерского "божества" Дингира с тюркским Тангры; он же выявил лингвистические параллели в шумерском и хорезмийском языках. Фактом шумерско-хорезмийских связей объясняется появление в Гургандже ветхозаветного праведника, святого Иова Многострадального.
Выходцем из "земли Ур", то есть из Шумера и Аккада, был величайший Богоискатель всех времен и народов, названный в мировых религиях "отцом верующих", - святой Патриарх Авраам (Ибрахим в мусульманском произношении). Духовным подвигом Патриарха Авраама было восстановлено утраченное падшим человечеством знание о Едином Боге, Творце и Владыке всего существующего.
Иногда приходится слышать мнение, будто бы Патриарх Авраам принадлежит к "израильскому" или даже "еврейскому" народу; мнение это - от незнания библейской истории. Родоначальником израильтян был внук Патриарха Авраама, святой Иаков, за свое религиозное рвение удостоенный имени "Израиль", что означает - "борющийся с Богом". Потомки сына святого Израиля, Патриарха Иуды Иаковлева, унаследовавшего отцовское благословение, стали называться "иудеями". А антоним "евреи", что означает "пришельцы с чужой земли", стал применяться в отношении израильтян уже после исхода их из Египта в Палестину. Еще один внук святого Авраама - Патриарх Исмаил (Измаил) явился родоначальником арабских народов. Сам же Патриарх Авраам был по национальности шумер. Из той же "земли Ур", что и он, вышел и поселился в Хорезме другой великий праведник Ветхого Завета - святой Иов Многострадальный (в мусульманском произношении Айюб).
Всевышний, желая испытать верность праведного Иова, попустил ему жуткие страдания: обнищание, смерть детей, жесточайшую болезнь - проказу, при которой человеческое тело разлагается заживо. Святой Иов вынес все, но не изменил Богу своему. Подвиг его несравненного мужества и верности Господу освятил землю Хорезма. Еще во времена первого Вавилонского плена израильтяне приходили на поклон к находившейся в Гургандже (Ургенче) гробнице праведного Иова, потом оседали там и составили многочисленную общину. Впоследствии к этой святыне началось паломничество христиан, а затем и мусульман: об этом сообщает латинский монах-миссионер Паскаль, побывавший в Хорезме в 1335 году. Увы! Ныне местонахождение могилы Патриарха Иова нам неизвестно: на протяжении веков Гургандж многократно подвергался разгрому, и память об этом месте утратилась. Однако в нашем краю остались другие святыни, у которых и мусульмане, и христиане могут поклониться святому Иову Многострадальному. Согласно местному преданию, Бог по просьбам Патриарха Иова изводил из земли источники чистой воды, возвращающей здоровье больным. И в наше время на землях современных Узбекистана и Киргизии почитаются несколько таких источников - "родников Иова" ("Чашма Айюб"); самый известный из них находится в Бухаре. Через Хорезм пролегали пути и святых учеников Иисуса Христа, апостола Фомы и апостола Андрея, - так память о ветхозаветной праведности встретилась с благовестниками Нового Завета. Хорезмийцы тысячелетиями хранили воспоминания <