Аннотация
Люси на краю пропасти, и единственное, что она умеет, это убегать. Но есть одна проблема: сев за руль, она понятия не имеет, что делать. После того как из-за несчастного случая Люси теряет память, ее спасает некто неожиданный.
Орландо просто пытается жить спокойной жизнью в одиночестве и вдали от мира. Пока однажды Люси не входит в его жизнь и не переворачивает ее с ног на голову. Он никогда так не лгал, но просто не может позволить ей ускользнуть.
Внимание! В День труда приступайте к «работе», листая страницы! Это сногсшибательный роман об амнезии со всеми сентиментальными штучками от Алексы Райли, которые вы обожаете!
ВНИМАНИЕ!
Копирование и размещение перевода без разрешения администрации группы, ссылки на группу и переводчиков запрещено!
Данная книга предназначена только для предварительного ознакомления! Просим вас удалить этот файл с жесткого диска после прочтения. Спасибо.
Глава 1
Люси
Дождь обрушивается на лобовое стекло, снижая видимость практически до нуля. Хуже того, мне пришлось закрыть окна, как только начали падать первые капли, и в этой машине нет кондиционера, отчего трудно даже дышать. Крепче сжимаю руль, пальцы уже болят. Я держусь за него с тех пор, как вырвалась из дома моего деда, пытаясь сбежать от него как можно скорее. Я была больше не в состоянии выносить это. Бок все еще пульсирует в том месте, куда он пнул меня, после того как повалил на пол.
Я едва выбралась оттуда. Сглатываю вновь образовавшийся ком в горле, потрясенная тем, что еще больше слез может пролиться после того, сколько я уже выплакала. Делаю глубокий вдох. Уверена, он уже вызвал полицию, если остался жив.
От этой мысли мое сердце замирает. Не думаю, что сильно его покалечила, но кто знает? Будет ли тюрьма хуже жизни с этим человеком? Сомневаюсь. Я не видела, как он выбежал из дома вслед за мной, пока не услышала стук и крик. Ведь если я слышала крик, значит, он жив, верно?
Я не думала об этом в тот момент. Просто знала, что должна выбраться оттуда как можно быстрее. Когда я выбежала из дома, то была благодарна тому, что там стояла машина. Это была одна из его старых классических тачек, с которой он всегда возился. Увидев ключи в замке зажигания, я поняла, что должна воспользоваться шансом уйти.
— Господи, — выдыхаю я.
Даже не чувствую себя виноватой. Я просто хотела уехать. Собрала в один рюкзак столько, сколько могла. Автомобиль начинает заносить, и я кричу, но каким-то образом возвращаю над ним контроль. Понятия не имею, как водить, только видела, как это делают другие.
Не знаю, куда вообще еду. Мой единственный план — вести машину. Сначала я думала найти офицера полиции, но теперь, когда случайно сбила дедушку, не знаю, что делать. В полиции, наверное, никогда мне не поверят, учитывая его положение.
Глядя в зеркало заднего вида, вижу отметину, которая уже проявилась на моей щеке. Я была шокирована, когда сегодня он ударил меня по лицу. Обычно он бил меня так, чтобы никто не мог увидеть следы побоев на его внучке.
Машину вновь заносит. Я кручу руль, пытаясь, как прежде, исправить это. И только нажав на тормоз, понимаю, что это ошибка. Машина смещается вправо, съезжая с дороги в траву. Я кричу, врезаясь в огромные железные ворота. Головой ударяюсь о руль, и меня пронзает боль.
Черные круги танцуют перед глазами, пока я пытаюсь держать их открытыми. Откинувшись назад, я подношу руку к голове, чувствуя кровь. Смотрю на свои пальцы и вижу ее. Отстегиваю ремень безопасности, тянусь к двери, толкая, но она не открывается.
Все тело болит, я снова начинаю плакать. Он найдет меня и отправит обратно. Я знаю это. Не представляю, что хуже: больница или дедушкин дом. Больница. Они под его каблуком, как и все остальные.
Я снова толкаю дверь, и меня охватывает паника. Я должна выбраться отсюда. Толкаю изо всех сил, но металл не поддается. Черные пятна снова танцуют перед глазами. Подождите, это не точка. Это человек по другую сторону ворот. Я наблюдаю, как чья-то фигура двигается, пытаясь открыть ворота. Когда не получается, быстро карабкается наверх, и я почти уверена, что на мгновение теряю сознание. Человек спрыгивает на капот машины.
Что-то кричит, но я не слышу. Пытаюсь ответить, однако не издаю ни звука, когда открываю рот. Несколько мгновений спустя стекло разбивается, и появляется мужчина в капюшоне.
— Пожалуйста, — умоляю я, но не могу произнести остальные слова.
Он тянется ко мне и пытается вытащить из машины. Укутывает во что-то, защищая от дождя, и легко поднимает на руки. Я пытаюсь обхватить руками шею мужчины, но они ощущаются слишком тяжелыми.
— Пожалуйста, — повторяю я.
— Я держу тебя, малышка.
Опустив голову ему на плечо, я закрываю глаза.
— Не вздумай отключаться.
Открываю глаза, и мир вокруг меня начинает вращаться. Вскоре из-за ощущения толчков в теле я понимаю, что он бежит.
Где я? Все тело болит. Стараясь оставаться в сознании, я пытаюсь сосредоточиться на том, что только что со мной произошло.
Стараюсь посмотреть на того, кто меня несет, но что-то укрывает меня, защищая от дождя. Лицо моего дедушки мелькает в сознании.
— Пожалуйста, не позволяй ему найти меня.
На мгновение шаги мужчины замедляются.
— Я держу тебя. Обещаю, со мной ты в безопасности.
— В безопасности, — повторяю я.
Слова кажутся такими чужими. Неизвестными. Я расслабляюсь рядом с мужчиной, почему-то верю ему. Мои глаза снова закрываются.
— Ты защитишь меня? — шепчу я. Уверена, он не слышит. Дождь слишком громкий.
— Всегда, — отвечает он глубоким, низким голосом, прежде чем я погружаюсь во тьму.
Глава 2
Орландо
Я притягиваю ее маленькое тело ближе. Мое сердце все еще колотится, хотя для этого нет причин. Я более чем в хорошей форме, могу пробежать километры, не запыхавшись. Но прямо сейчас я не в состоянии унять биение сердца. Когда достигаю крыльца, Марта распахивает дверь и смотрит на меня широко раскрытыми глазами.
— Сэр? — спрашивает она, глядя на маленькую девушку в моих руках.
— Позвони доку и попроси своего мужа убрать машину от моих ворот. Пусть пока отгонит в гараж, — говорю ей, поднимаясь по лестнице и перепрыгивая две ступеньки за раз. Не знаю почему, но я иду прямиком в свою спальню. Пинком открываю дверь, направляюсь к кровати и опускаю на нее девушку. Стаскиваю с нее флаг. Я защитил им ее тело, укрыл от стихии.
Я выбежал на улицу, чтобы снять флаг, когда начался дождь. Спустив его, побежал обратно к дому, а потом услышал громкий треск. Я направился на звук и увидел, что какой-то старинный спортивный автомобиль врезался в ворота. Сначала меня охватило раздражение. Чертовски глупо водить подобную машину в такую бурю!
Но когда я приземлился на капот автомобиля, после того как перелез через ворота, и увидел внутри девушку, защитный инстинкт поглотил все другие чувства.
Каким-то образом мне удалось немного подтолкнуть машину, а затем открыть ворота, чтобы вернуться через них, не перелезая. Разбив окно, я вытащил девушку из машины.
Самые милые глаза цвета шоколада встретились с моими, но вид ее крови и синяка на щеке довел меня до такого состояния, в котором я не бывал даже будучи рейнджером. Я смотрю на темноволосого ангела, не зная, что делать дальше. Пальцы зудят от желания прикоснуться к ней. Я сдерживаюсь лишь на мгновение, прежде чем смахиваю мокрые волосы с ее лица.
— Черт, — бормочу я.
Даже с небольшим порезом на лбу и синяком при виде нее у меня захватывает дух. Она действительно похожа на темноволосого ангела. Белое платье, облегающее тело, делает это более явным. Не могу не заметить, что ее соски напряжены, и задерживаю на них взгляд.
Я рычу и отворачиваюсь. Ей чертовски больно, а я пялюсь на нее. Так вот что происходит, когда ты годами отсиживаешься в своем доме и держишься подальше от остального мира? Вид такой женщины, как она, приводит тебя к всепоглощающему вожделению?
Нет, этого не может быть. Хоть я держусь в стороне от остального мира, у меня все еще есть персонал, который приходит и уходит. Некоторые из них — женщины, и у меня никогда не было такой реакции. Провожу рукой по лицу, пытаясь взять себя в руки. Я должен ей помочь.
Направляюсь в ванную, беру там полотенца и мочалки, копаюсь в ящиках в поисках чего-нибудь, что может ей помочь. Когда бросаюсь обратно к ней, Марта стоит у двери.
— Сэр? — Она не знает, что делать. И это не из-за девушки, а из-за того, что никому не позволено входить в мою спальню. Даже персоналу. Я сам убираю эту комнату. Меня не волнуют люди, находящиеся вокруг. Я сохранил эту способность после ухода из рейнджеров.
— Входи, — хриплю я, отталкивая подальше свои причуды. Речь не обо мне, а о малышке, посланной к моему порогу. Той, что в беде, и не только из-за травм.
Пожалуйста, не позволяй ему найти меня.
Ее тихие слова снова проносятся у меня в голове. Я слышал страх в ее словах. Эта девушка в бегах.
— Док? — спрашиваю я.
— Уже в пути, — говорит Марта, направляясь к кровати.
— Он был дома, когда ты позвонила?
Она кивает. Хорошо. Это означает, что он действительно близко, так как живет чуть дальше по дороге.
— А машина? — уточняю я. Если эта девушка от кого-то скрывается, нам нужно убрать ее автомобиль с глаз долой. Сейчас же.
— Уже занимаемся ее перемещением.
Из-за раскатов грома моя девочка вздрагивает. Я замираю, когда понимаю свою ошибку: я уже думаю о ней, как о своей.
На данный момент это так.
— Я разведу огонь. Ты не могла бы… — мой взгляд блуждает по девушке. — Сними с нее одежду. Она простудится. — Марта кивает.
Я заставляю себя отойти от кровати и направляюсь к гардеробной, чтобы найти для нее рубашку. Возвратившись, проклинаю Марту: платье девушки задрано так, что видны ребра.
Темные синяки покрывают ее тело. Могу сказать, что они не из-за аварии — ясный след от ботинка показывает это.
— Бедняжка, — говорит Марта, глядя на меня.
Я делаю глубокий вдох, пытаясь усмирить обрушившийся на меня гнев. Кто, черт возьми, причинил боль этой малышке? Я вручаю Марте рубашку, затем отворачиваюсь, чтобы разжечь огонь и убедиться, что в комнате тепло.
Марта дает мне знать, когда заканчивает. Я поворачиваюсь и подхожу к кровати.
— Подожди дока у двери.
— Да, сэр, — отвечает Марта и выбегает из комнаты.
Сажусь на край кровати и беру одно из полотенец, чтобы стереть кровь с лица девушки. Порез не так плох, как я думал. Даже швы не понадобятся.
Вдруг она широко распахивает глаза. У меня перехватывает дыхание, когда девушка смотрит на меня. Я жду, что она закричит. Мое лицо не самое красивое из-за шрамов на левой стороне. Они не только на моем лице, но и на левой стороне тела.
Но она улыбается мне, протягивает руку, и мне приходится сдерживать себя, чтобы не вздрогнуть, когда девушка касается израненной стороны моего лица.
— Кто ты? — спрашивает она.
— Ты ничего не помнишь?
Она не отвечает на вопрос.
— Мне так хочется спать, — говорит она. Ее рука падает с моего лица, и я уже скучаю по ее прикосновениям. Когда в последний раз я позволял кому-то прикасаться ко мне? Возможно, докторам?
— Думаю, тебе лучше не спать, малышка, — говорю я и вижу, как она выпячивает пухлую нижнюю губу.
— Но мне так хочется. — Ее глаза снова начинают закрываться.
Я тянусь к ней и провожу большим пальцем по ее челюсти, желая прикоснуться к этой полной губе. Узнать, ощущается ли она такой же мягкой, как выглядит.
— Сэр. — Я отдергиваю руку. Марта снова стоит в дверях и держит в руках мобильный телефон. — Это док. Там обвал камней. Он не сможет сюда добраться.
Я подхожу к ней и забираю телефон.
— Джон, — говорю я в трубку, — ты нужен мне тут. — Я слышу мольбу в своем голосе. Я никогда не умолял, но сейчас делаю это.
— О, сожалею. Не получится, — вздыхает Джон. Знаю, если говорит, что не сможет, то он действительно не сможет.
— Блядь, — рявкаю я, и Марта широко распахивает глаза.
— Скажи мне, что случилось.
Я вкратце рассказываю Джону все, включая обнаруженный синяк у нее на боку.
— Она пришла в себя и говорила с тобой?
— Да, она не выглядела так, будто ей больно или что-то еще. Даже дотронулась до меня.
— И ты позволил ей сделать это? — спрашивает он.
— Джон, — рычу я, желая, чтобы он вернулся к теме разговора.
— Достань свой телефон. Я пришлю тебе ссылку.
Вытаскиваю телефон из заднего кармана, зная, что это должно быть что-то важное. Перехожу по ссылке, загружая приложение в соответствии с инструкциями.
— Готово, — говорю я ему.
— Я хочу, чтобы ты открыл приложение и нажимал на центральную кнопку, пока удерживаешь ее веко вверху. Пусть оно три секунды сканирует ее глаза.
Я бросаюсь к кровати, включаю на телефоне Марты громкую связь и опускаю его рядом с собой на тумбочку.
Поднимаю веко девушки и следую инструкциям Джона. Телефон светится и звенит, когда все готово. Экран мигает.
Я смотрю на него: «Состояние пациента: нормальное».
Вздыхаю с облегчением.
— Написано «нормальное».
— Хорошо. Тогда дай ей отдохнуть, — говорит Джон. — Обработай раны и позвони мне, когда она проснется. Может, к тому времени они расчистят дорогу. — Я киваю. — Ты все понял?
— Да, да. Я сделаю это, — отвечаю ему.
Я все еще наслаждаюсь облегчением от того, что сканирование показало, что девушка в порядке.
— Постарайся не напугать ее.
— Да пошел ты, — отвечаю я.
Он смеется, и я завершаю разговор, возвращая телефон Марте.
— Дальше я сам, — говорю я. Марта кивает и уходит.
Закрываю дверь, поворачиваю замок и снова занимаю свое место на кровати. Поднимаю руку девушки и держу ее в своей. Боже, она такая маленькая. Ее рука обхватывает мою, и девушка откатывается в сторону. Она слегка вздрагивает от собственного движения, но перемещается ближе ко мне, ее маленькая ручка не отпускает мою.
Пока смотрю на нее, такую беспомощную передо мной, я знаю, что сдержу свое слово. Я уберегу ее от всего.
От всего, кроме себя.
Глава 3
Орландо
Проснувшись, я вздрагиваю, чувствуя тепло, и мгновенно распахиваю глаза. И тогда понимаю, что это. Она. Моя малышка прижимается ко мне, уткнувшись в шею, ее теплое дыхание касается моей кожи. Она перекинула одну ногу через меня, и мой очень твердый член прижимается к ней. Она льнет ко мне во сне, и я делаю то же самое. Руками крепко сжимаю ее в объятиях. Я немного расслабляюсь, боясь, что могу причинить ей боль, но она слегка вздыхает и прижимается ко мне еще теснее.
Я сдерживаю рычание. Это самая сладкая пытка, которую я когда-либо чувствовал. Делаю глубокий вздох, и приторно-сладкий аромат меда наполняет мои легкие. Это единственный способ описать ее запах. Я мгновенно пристрастился к нему. Наклоняю голову, чтобы сделать глубокий вдох, и провожу носом по ее волосам.
Я рычу, и мой член дергается. Мне хочется забраться на нее сверху, отодвинуть в сторону белые трусики, которые я увидел на ней под моей рубашкой, и скользнуть прямо в нее. Я представляю все то, что я могу сделать с ее маленьким телом, и тихо стону. Мне нужно выбраться из этой кровати.
Делаю это осторожно, не потревожив девушку. Оказавшись в ванной, я раздеваюсь, вхожу в душ и включаю холодную воду на полную мощность, пытаясь привести себя в чувство, но ничего не помогает. Смотрю на свой член, зная, что он не опустится, если я об этом не позабочусь.
Ощущения такие чертовски чуждые. Не помню, когда последний раз мастурбировал. Не было тяги. Конечно, время от времени я становлюсь твердым. Не потому, что возбужден, а потому, что я мужчина, и это случается, но никогда не было желания что-то с этим делать. С тех пор как вернулся домой, я думал, что часть меня умерла, и меня это не беспокоило. Теперь же эта часть рвется к жизни.
Я обхватываю рукой член и жестко провожу по нему. Злюсь на себя за мысли, которые у меня были о девушке в моей постели. Это неправильно. Она беспомощна, напугана и явно в бегах от кого-то, но мое тело отказывается понимать это.
Я рычу и двигаю рукой быстрее, представляя ее в своей постели. Очень скоро я сильно и обильно кончаю. Годы сдерживаемой потребности выстреливают из моего члена. Я стараюсь молчать, но из меня вырывается еще одно громкое рычание. Я сажусь на скамейку в душе и опускаю голову, пытаясь отдышаться. Не знаю, как долго сижу, утопая в смеси стыда и удовольствия.
Встаю и, наконец, моюсь, быстро выполняя утреннюю рутину. Одевшись, подхожу к своей кровати и проверяю девушку. Она лежит спокойно. Порез выглядит лучше, чего нельзя сказать о синяке на щеке. На случай, если она проснется, я оставляю несколько таблеток обезболивающего и стакан воды рядом с кроватью, а также записку, в которой сказано спуститься вниз, если она захочет. Если нет, то я скоро вернусь, чтобы проведать ее. Надеюсь разобраться со всем до ее пробуждения. Не хочу, чтобы она проснулась одна в чужой постели.
Мне нужно осмотреть ее машину. Хочу посмотреть, смогу ли узнать что-нибудь о ней. Даже от одного имени я почувствовал бы себя лучше. Ненавижу ничего не знать о ней. Потом я смогу попытаться выяснить, от кого она бежит. Сбиваюсь с шага, подумав, что это может быть муж или парень. Я стискиваю зубы. Ревность пронзает меня, словно горячий нож масло, практически выбивая воздух из легких.
Отогнав эти мысли, я направляюсь к входной двери и бегу к отдельному гаражу, где размещаю дополнительные транспортные средства. Дождь все еще идет, и мне интересно, как долго продлятся эти бури. Слышал, в течение следующих нескольких дней они будут идти одна за другой.
Когда подхожу к машине, понимаю: она не подлежит ремонту. Рюкзак лежит на полу со стороны пассажира, поэтому я хватаю его и достаю все из бардачка. Остальная часть машины пуста. Ничего, кроме разбитого стекла. Я возвращаюсь в дом и иду в свой кабинет. Хочу узнать все сейчас. Марта приветствует меня чашкой кофе, когда я опускаю вещи на стол.
— Спасибо, — беру чашку и делаю большой глоток.
— Как она? Ей что-нибудь принести?
Я отрицательно качаю головой.
— Она все еще спит. Я дам тебе знать, если ей что-нибудь понадобится.
По какой-то причине я не хочу, чтобы Марта туда поднималась. Хочу, чтобы все держались от нее подальше. Если ей что-то нужно, я желаю быть тем, кто достанет это для нее. Быть первым, кого она увидит, когда проснется. У меня по спине бегут мурашки от страха, что она может испугаться, увидев мое лицо. Я отбрасываю эту мысль. Я ничего не могу с этим поделать. Мое лицо такое, какое есть, но мне все равно не нравится мысль, что она может меня бояться.
Марта кивает и выходит из комнаты. Я расстегиваю рюкзак и вытряхиваю содержимое на стол. Падает одежда. Я беру блузку, подношу ее к лицу и чувствую сладкий медовый аромат. По ощущениям рубашка хорошая. И вся одежда тоже. Даже рюкзак дизайнерский. Она из богатой семьи. Я знаю. Я тоже.
Добравшись до дна, наконец, вижу то, что может помочь.
— Гребаный ад, — рявкаю я, увидев школьное удостоверение личности с фотографией. Все внутри меня сжимается, когда я щелкаю кнопкой мыши и печатаю ее имя и название школы на компьютере.
Откидываюсь на стуле, увидев, что она выпустилась несколько лет назад — вероятно, ей около двадцати. А потом замираю, когда вижу ее фотографию с мужчиной, который выглядит смутно знакомым. Пытаюсь его вспомнить, но ничего не получается.
— Люси, — ее имя слетает с моего языка. Красивое. Мягкое. Как она.
Сложив ее вещи в рюкзак, я иду обратно наверх. Останавливаюсь, когда добираюсь до верхней ступени, понимая, что не проверил свои электронные письма по работе. Это подождет.
Открыв дверь, вижу, что девушка все еще спит. Я хватаю оставленную записку и выбрасываю ее, а затем иду к своей гардеробной, чтобы повесить ее вещи. Когда выхожу оттуда, замираю на месте, увидев, что она сидит на постели.
Она поворачивается, чтобы посмотреть на меня, и темные волнистые волосы рассыпаются по ее плечам. Люси смотрит на меня, и я жду, когда она закричит, но она этого не делает. Лишь наклоняет голову набок, изучая меня.
— Кто ты? — спрашивает она. У нее мягкий голос.
Я делаю несколько шагов к ней, ее взгляд блуждает по моему телу. Я вовсе не маленький мужчина. Упражнения — единственный способ избавиться от мыслей и избыточной энергии. Добавьте шрамы — и я удивлен, что она не кричит, однако все еще выглядит немного осторожной.
— Я Орландо, — говорю ей, стараясь, чтобы мой низкий голос звучал мягко. Не хочу ее пугать.
Она кивает. А затем потрясает меня:
— А кто я?
Глава 4
Люси
Я смотрю на мужчину, который стоит рядом с кроватью. Он выглядит знакомым, однако я не могу его вспомнить. Чувствую страх, пока ломаю голову над своим именем, но ничего не получается.
— Люси. — Он протягивает руку и касается моей щеки.
Я льну к его прикосновениям. Воспоминание о том, как я лежу у него на груди, мелькает в голове. Он прижимает меня к себе, пока я обнимаю его как можно крепче. Люси. Так меня зовут. Имя кажется незнакомым, но это оно.
— Ты мой муж? — спрашиваю я. Мой очень красивый муж. Он должен им быть, если моя память реальна. Щеки горят от этого вопроса. Его большой палец по-прежнему на моей щеке. — Мне страшно. Я ничего не могу вспомнить. Но помню, как ты прижимал меня к себе ночью. Ты мой муж, — настаиваю я, желая, чтобы это было правдой.
Орландо кивает, и я расслабляюсь.
— Ты сказал, что с тобой я в безопасности, — вспоминаю я еще один момент, мелькнувший в голове.
— Так и есть, — клянется он, опускаясь на кровать рядом со мной. Его большое тело занимает все оставшееся пространство. Это странно успокаивает.
— Что со мной произошло? — спрашиваю я.
В этот момент гремит раскат грома, и я кричу, бросаясь к Орландо. Он легко ловит меня, и я сворачиваюсь калачиком у него на коленях, уткнувшись лицом в шею.
— Все хорошо, малышка. Это всего лишь гроза. Она будет продолжаться еще какое-то время. Обещаю, ты в безопасности. — Орландо потирает ладонью мою спину. Не знаю, почему от звука грома меня охватил страх, но это случилось.
Я расслабляюсь, пока он продолжает успокаивающе поглаживать мою спину.
— Ты разбила машину, въехав в ворота. Сильно ударилась головой, — наконец говорит он. Я пытаюсь вспомнить, но ничего не выходит.
— Я ничего не помню, — шепчу я, вдыхая его аромат. Этот запах успокаивает.
— Как ты себя чувствуешь? У тебя болит голова? Бока?
Отстранившись, я подношу руку к голове и вздрагиваю, когда касаюсь больного места. Орландо в отчаянии ругается.
— Сейчас. — Он тянется за чем-то на тумбочке и протягивает мне две таблетки и стакан воды. Я проглатываю их и запиваю.
— Я и не знала, что мне так хочется пить. — Я протягиваю ему пустой стакан, и он снова ставит его на тумбочку.
— Проголодалась?
Я киваю, и в этот же момент желудок урчит, словно подтверждая мои слова.
— Мне стоит беспокоиться? Я не могу вспомнить ничего, кроме тебя… отчасти.
Орландо встает и утягивает меня за собой.
— Проверим ноги, — говорит он, опуская меня на пол. Я с легкостью стою. — Уверен, память вернется. У тебя нет сотрясения. Просто подожди, малышка. — Орландо целует меня в макушку, заставляя улыбнуться. Почему-то я сразу чувствую себя лучше.
— Ванная? — задаю я вопрос, и он указывает на двойные двери. — Это глупо, что я спрашиваю о ванной в нашем доме? — Я смеюсь, и он на мгновение напрягается.
— Нет, милая. Иди. Я подожду тебя тут, — говорит Орландо.
Я неуверенно иду в ванную и вхожу внутрь. Останавливаюсь, глядя в зеркало. Меня не шокирует увиденное. Я узнаю себя. Касаюсь пореза на лбу, который не так уж и болит, как может показаться. Я выгляжу как горячая штучка.
Использую уборную, а потом начинаю открывать ящики, пытаясь найти зубную щетку или расческу. Что мне действительно нужно, так это душ, но сначала я хочу поесть. Раздается стук в дверь.
— Входи, — кричу я. Орландо нерешительно входит, и при этом выглядит слегка неуверенным. — Не могу найти свою зубную щетку и расческу, — вздыхаю я, поворачиваясь, чтобы взглянуть на него.
При включенном свете я лучше вижу Орландо. Его темные волосы коротко подстрижены, и мои пальцы зудят от желания провести по ним. Его лицо — сплошные жесткие линии и углы. Со шрамами с одной стороны и с тем, что вдвое больше меня, он напоминает мне свирепого воина. Орландо неотразимо красив. Может быть, это должно устрашать, но я нахожу это утешительным. Он не лгал. Он может защитить меня, и какая-то маленькая часть меня говорит, что мне это нужно.
— Позволь мне достать их для тебя.
Орландо поднимает меня за бедра, и я опускаю руки ему на плечи, когда он сажает меня на стойку. Затем он открывает один из шкафчиков рядом с двойной раковиной, достает расческу и зубную щетку в упаковке.
— Почему у меня еще нет своей зубной щетки? — спрашиваю я, расчесывая волосы. Он забирает расческу и делает это за меня. Закрываю глаза, чувствуя себя расслабленно.
— Мы только поженились. Ты еще не до конца переехала.
Я открываю глаза, чтобы посмотреть на него. Он опускает расческу, хватает зубную щетку и наносит на нее пасту. Я поворачиваюсь к зеркалу и начинаю чистить зубы. Когда я заканчиваю, Орландо опускает мою зубную щетку в держатель рядом со своей… ну, я предполагаю, что это его. Я спрыгиваю со стойки. Если мы недавно поженились, то, может, поэтому он кажется немного нерешительным рядом со мной. Он не привык к совместной жизни.
— Мне переодеться? — спрашиваю я, глядя на большую футболку, в которую одета. Над грудью написано «Рейнджер», и я провожу пальцами по буквам. — Ты был рейнджером, — улыбаюсь я, счастливая оттого, что собрала факты воедино.
— Был, — улыбается Орландо в ответ, но улыбка выглядит натянутой. Интересно, он получил шрамы во время службы? Я не спрашиваю, чувствуя себя виноватой из-за незнания этого. Ведь я должна это знать. Он же мой муж. — Отлично. Давай я дам тебе носки. Деревянный пол может быть холодным.
Он хватает меня за руку и переплетает наши пальцы, когда мы входим в огромную гардеробную. Она такая же большая, как спальня — может, даже больше, но я замечаю, что по большей части она пуста.
— Эта сторона для меня? — спрашиваю я, и он кивает.
— Твои вещи скоро доставят. Задерживаются из-за грозы.
Орландо опускается передо мной на колени, и я держусь за его плечи, пока он надевает мне на ноги носки. Поднимаю одну руку, совершая то, что мне не терпелось сделать — провожу пальцами по его волосам. Он замирает, и я отдергиваю руку.
— Прости. Я... — и замолкаю. Это странно — прикасаться к своему мужу?
— Нет, все в порядке. — Его голос звучит грубо. — Я просто не хочу, чтобы ты делала то, чего не желаешь. Ты ведь не помнишь меня.
Я улыбаюсь и пожимаю плечами.
— С тобой я чувствую себя в безопасности. Даже больше. — Теперь улыбается Орландо. — Я имею в виду, ты же мой муж, верно? Уверена, мы делали больше, чем это. — Я чувствую, как пылает мое лицо.
Улыбка исчезает с его лица.
— Нужно тебя покормить. — Он встает и обхватывает ладонями мое лицо. Поворачивает мою голову из стороны в сторону, осматривая порез и синяк, а затем наклоняется и поочередно целует их. У меня перехватывает дыхание от нежности. Орландо показывает, какой он муж, и теперь я чувствую себя еще спокойнее.
Да, с ним я в полной безопасности. Разве может быть иначе?
Глава 5
Орландо
Я веду Люси вниз по лестнице, ее рука крепко сжимает мою. О чем, черт возьми, я думал? Она выглядела такой испуганной, сидя в моей постели, поэтому, когда последовал вопрос, являюсь ли я ее мужем, я ответил «да», думая, что это ее успокоит.
«Ложь», — говорит мое подсознание.
Я отталкиваю его. Мне нравится, что она думает, будто я ее муж. Когда Люси спросила, а я подтвердил, она приняла это так легко. Улыбнулась мне и смотрела, будто я ее всё. Даже, испугавшись, запрыгнула на меня.
Она не заметила моих шрамов и не спросила про них, в действительности и я забыл об этом, пока не зашел в ванную и не увидел себя в зеркале.
— Что бы ты хотела поесть? — спрашиваю я, когда мы заходим на кухню. Я подвожу ее к острову и сажаю на стул.
— Не уверена. Не знаешь, что мне нравится? — Люси с интересом осматривает кухню.
Я делаю то же самое. Это место нуждается в обновлении. Все в кухне сделано из темного дерева, и из-за этого она кажется богатой и уютной. Помню, как мама переделывала это место, когда я был маленьким, поэтому, уверен, по современным стандартам такое оформление устарело. Никогда раньше об этом не задумывался. До сегодняшнего момента. Я хочу, чтобы ей здесь понравилось.
— Тут нужен ремонт. Ты можешь изменить все, что хочешь. — Слова неожиданно срываются с языка, но я понимаю, что это правда. Люси может изменить все, что захочет, но на самом деле она не моя жена. Она бросит меня, узнав о моей лжи. Оставит эту жизнь и вернется туда, откуда пришла.
Мое тело напрягается. Не только от мысли, что она бросит меня, но и от того, куда вернется. Знаю, Люси не хочет этого. Она бежала. Я повторяю себе, что делаю все правильно. Я защищаю ее. Может, Люси никогда не вспомнит свою прошлую жизнь и останется здесь навсегда. Или, может, я смогу сделать так, что ей здесь настолько понравится, что, вспомнив, она не захочет уходить. Тогда я больше не буду один. У меня будет она.
— Я просто подумала, что мы должны быть богаты, — смеется она, и тогда я вижу ямочку у нее на щеке.
— Что-то вроде того, — улыбаюсь я, качая головой.
Подхожу к холодильнику и смотрю, что там есть у Марты. Она всегда запасается продуктами, из которых легко что-нибудь приготовить, когда я отрываюсь от дел.
— Как насчет супа? Вкусно и легко для твоего желудка.
Люси кивает. Я хватаю контейнер с куриным супом и ставлю его разогревать. Повернувшись, замечаю, что она смотрит на меня.
— Итак, чем я занимаюсь? — спрашивает она, поставив локти на стойку. Она кажется такой яркой и счастливой, абсолютно спокойной, несмотря на то, что происходит.
Я в ступоре. Понятия не имею, чем она занимается. Может быть, учится в колледже. Возможно, это было бы лучшим вариантом, но не хочу, чтобы Люси переживала о том, что сейчас ей нужно быть где-то еще.
— Ничем. Мы планировали создать семью. — Черт возьми, почему эта ложь продолжает срываться с языка? Почему я все глубже закапываю себя? Ее щеки краснеют, а пухлые губы образуют идеальную букву «О». — Или, как я уже сказал, тут стоит сделать ремонт, — спешно добавляю я, пытаясь сменить тему, потому что мой член слишком хорошо знает, что это значит.
Она. Подо мной. Голая на моем члене, пока я наполняю ее спермой. Мой член твердый с тех самых пор, как она ворвалась в мою жизнь. Потребность в ней, которую я испытываю, давит на меня все сильнее.
— Я не знаю, как декорировать. — Люси снова осматривает кухню, не зная, что делает со мной — человеком, который всегда все контролирует и у которого все по порядку и всегда есть план. Теперь я импровизирую на ходу.
— Можешь нанять кого-то в помощь. Просто выбирай то, что тебе нравится. Сделай кухню нашей. — Ее лицо проясняется, кажется, ей нравится эта идея. Хорошо.
— А чем ты занимаешься?
— С тех пор как ушел из рейнджеров, я управляю акциями и инвестициями. Все это можно делать дома из моего кабинета, где я провожу большую часть времени. Честно говоря, еще с детства у меня трастовый фонд, и я очень хорошо справляюсь с инвестициями. Отец неплохо меня обучил. Кроме этого, я тренируюсь, — отвечаю я, снимая с плиты суп и наливая его в тарелку. — Осторожно, горячий.
Она поднимает ложку.
— Спасибо. — Люси дует на нее, прежде чем отправить ложку супа в рот.
Перед тем как сесть рядом, я возвращаюсь к холодильнику и приношу ей попить. Хочу быть поблизости. Смотрю, как она ест. Время от времени Люси смотрит на меня, и я вижу, как на ее щеках пылает румянец.
Протянув руку, я касаюсь одного из ее темных локонов, накручивая на палец. Расчесывать ее волосы этим утром был так естественно, но то, что она не отстраняется от меня, продолжает беспокоить. Ее не волнуют шрамы.
Люси облизывает губы.
— Очень вкусно.
— Рад, что тебе нравится.
Она смотрит на меня, ее глаза встречаются с моими. Из-за теплоты в них я хочу быть ближе к ней. Это чуждое для меня чувство. Я держал всех на расстоянии, с тех пор как вернулся домой, но с ней что-то изменилось. Я жажду ее прикосновений. Наклоняюсь, и она встречает меня на полпути. Наши губы соприкасаются.
— Ох, простите, сэр. — Мы отскакиваем друг от друга.
— Марта, — ворчу я. Мой тон грубее, чем должен быть. Кухня — действительно территория Марты.
— Вы чувствуете себя лучше? — спрашивает она Люси, игнорируя меня.
— Да, спасибо. — Люси слегка улыбается.
Я стискиваю зубы, потому что хочу вернуть ее внимание к себе, будто чертов ребенок. Я должен собраться, прежде чем сделаю то, что напугает ее.
— Марта, на минутку, — говорю я. Встаю со своего места и наклоняюсь к Люси. — Ешь, малышка, — целую ее макушку.
Марта смотрит на меня широко раскрытыми глазами.
— Мой кабинет.
Марта быстро уходит. Я убираю волосы с обнаженного плеча Люси, целую ее там, а затем поправляю футболку. Не хочу, чтобы она замерзла. Знаю, я не должен хотеть этого и подбираться ближе, но ничего не могу с собой поделать. Провожу носом по ее шее, вдыхая аромат. Должно быть, это щекотно, потому что она хихикает. И это самый сладкий звук, который я когда-либо слышал. Знаю, что должен оторваться от нее и взять себя в руки.
— Сейчас вернусь. — Я отстраняюсь от нее.
Чувствую себя, будто в тумане, пока иду к своему кабинету, возле которого ждет Марта. Я приглашаю ее войти.
— Я очень хорошо плачу тебе, Марта, — начинаю я, обхожу свой стол и сажусь за него. Она широко распахивает глаза.
— Да, сэр, — соглашается Марта. Она с моей семьей больше двадцати лет. Марта с мужем живет в коттедже с другой стороны восточного округа, и она все еще близка с моей мамой.
— Она проснулась испуганной. Подумала, что мы женаты. Я подтвердил это. — Не знаю, как ей это удается, но Марта еще шире распахивает глаза. — Ты не скажешь ей иного. — Я придаю голосу твердость.
Некоторое время Марта ничего не говорит, но потом наконец соглашается:
— Конечно.
— Хорошо.
Я встаю, ощущая, как меня покидает напряжение. По крайней мере, одной проблемой меньше. Остальная часть персонала ушла на длинные выходные в честь Дня труда, так что мне не придется беспокоиться ни о ком другом. (Примеч. День труда — национальный праздник в США, отмечается в первый понедельник сентября).
— Сэр. Я пришла к вам не просто так. — Марта заламывает руки. — Вам стоит посмотреть новости. — Она подходит к телевизору на стене и включает его. Фотография Люси заполняет экран.
«Пропала местная девушка» гласит надпись под ней. Меня это не шокирует. Конечно, ее объявили в розыск. Кто бы ни потерял, он хочет вернуть ее. Я не виню их за это. Но я видел синяки на ней. Они не получат ее.
— Ты тоже видела ее синяки, Марта.
— Да. Вы думаете, почему я так легко согласилась держать язык за зубами? Здесь она в безопасности.
Затем в новостях показывают того, кто ищет Люси. Все внутри меня сжимается. Курт Локвуд. Ее дедушка. И я нутром чую, это он оставил на ней синяки. Замечаю, что его рука в гипсе, и мне интересно, как он ее сломал. Локвуд — подлый ублюдок. Ему повезло, что он не за решеткой за все то, что натворил, пока был окружным прокурором. Деньги его семьи — единственное, что спасло Локвуда много лет назад.
Я знаю это, потому что помню, как мой отец имел дело с этим человеком. Широкая общественность не знает, какой он грязный ублюдок. Имея деньги, как правило, вы сталкиваетесь с теми, у кого они тоже есть.
— Пожалуйста, если кто-нибудь видел ее, немедленно позвоните нам. Мы думаем… — Курт Локвуд замолкает, будто вот-вот заплачет, но я не вижу слез, — она психически неуравновешенная.
Я рычу и нажимаю на кнопку выключения.
Психически неуравновешен