Гумилев Л.Н.
Апокрифический диалог//Нева. 1998.№3. с. 201 – 206% №4. с.197 – 198
В Древней Руси отрицательное отношение летописцев к татарам проявилось не в Х ХIII веке, а столетии спустя, тогда, когда узурпатор Мамай стал налаживать связи с католиками против православной Москвы.
После похода Батыя в 1237 – 1240 годах, когда война кончилась, языческие монголы, среди которых было много христиан – несториан, с русскими дружили и помогли им остановить немецкий натиск в Прибалтике. Мусульманские ханы Узбек и Джанибек использовали Москву как источник дохода, но при этом защищали её от Литвы.
Войны между государствами не всегда влекут за собой ненависть народов друг к другу. К счастью, между русскими и тюрками такое ненависти не возникло. Многиек татары путем смешанных браков, вошли в состав русского народа, а те, которые остались мусульманами, живут в Казани с русскими дружно.
Вряд ли такое объединение народов следует называть «игом». И поэтому нет необходимости обвинять русских князей за то, что они договорились с татарами о взаимной помощи против наступавших с запада немцев, литовцев и венгров. Зачем называть братский народ потомками «диких грабителей»? Да, они воевали жестоко. Но эта жестокость была вполне в духе того времени. Просто татары воевали более удачно, чем их враги. Можно ли их обвинять за это?
Войско Батыя, выступившее против половцев, с которыми монголы вели войну с 1216 года, а в 1237 – 1240 годах прошло через Русь в тыл половцам и принудило их бежать в Венгрию. При этом была разрушена Рязань и 14 городов во Владимирском княжестве. А всего там было около трехсот городов. Монголы нигде не оставили гарнизонов, никого не обложили данью, довольствуясь контрибуциями, лошадьми и пищей, что делала в те времена любая армия при наступлении.
До Батыя, а точнее в 1169 году, Кие опустошил Андрей Боголюбский, отдавший столицу Руси на трехдневный грабеж своим ратникам, так поступали только с чужими городами. В 1203 году то же самое сделал и князь Рюрик Ростиславович Смоленский. Так что Батыю мало чего осталось от Киева.
Великороссия, тогда именовавшаяся Залеской Украиной, добровольно объединилась с Ордой благодаря усилиям Александра Невского, ставшего приемным сыном Батыя. А исконная Древняя Русь – Белоруссия, Киевщина, Галиция с Волынью – почти без сопротивления подчинилась Литве и Польще. И вот вокруг Москвы – «золотой пояс» древних городов, которые при «иге» остались целы, А В Белоруссии и Галиции даже следов русской культуры не осталось. Новгород отстояла от немецких рыцарей татарская подмога в 1269 году. А там, где татарской помощью пренебрегли, потеряли все.
Утверждаю, что русские князья и бояре считали, что выгоднее иметь не очень сильного союзника за широкими степями, какой была Золотая Орда, чем Ливонский орден и Польшу на переднем крае агрессивного рыцарства и купеческой Ганзы у себя под боком. Пока существовала сильная Византия, ни христианский (католический)Ю ни мусульманский мир не были страшны русской земле. Но в 1204 году этот естественный союзник исчез, так как Константинополь был взят и разрушен крестоносцами. Без друзей жить нельзя, и тогда возник союз полухристианской Орды и христианской Руси, эффективный до перехода хана Узбека в ислам в 1312 году.
Полагаю, что «нашествие» Батыя было на самом деле большим набегом, кавалерийским рейдом, а дальнейшие события имеют с эти походом лишь косвенную связь.
В Древней Руси слово «иго» означало то, чем скрепляют что – либо, узду или хомут. Существовало оно и в значении «бремя», то есть то, что несут.
Слово «иго» в значении «господство», «угнетение» впервые зафиксировано лишь при Петре I. Союз Москвы и Орды держался до тех пор, пока он был взаимовыгоден. Но процессы этногенеза неуправляемы и идут по ходу времени. Россия ХV века росла и крепла так неудержимо, что смогла противопоставить себя и западноевропейскому, романо – германскому суперэтносу, и ближневосточному. А Орда распалась. Часть татар после принятия ислама ханом Узбеком в 1312 году влилась в состав России.
Таким образом в ХV веке унаследовала высокую культуру Византии и татарскую доблесть, что поставило её в ранг великих держав.
П.Н. Савицкий. Степь и оседлость.
Россия между Европой и Азией. М., 2000 г.
Прежде всего, укажем следующее: без «татарщины» не было бы России. Нет ничего более шаблонного и в то же время неправильного, чем превозношение культурного развития дотатарской «Киевской» Руси, якобы уничтоженного и оборванного татарским нашествием. Мы отнюдь не хотим отрицать определенных – и больших – культурных достижений древней Руси ХI - ХII века; но историческая оценкеа этихз достижений есть оценка приватная, поскольку не отмечен процесс политического и культурного измельчания, совершенно явственно происходивший в до – татарской Руси от первой половины ХI века к первой половине ХIII века. Это измельчание выразилось в смене хотя бы относительного политического первой половины ХI века удельным хаосом последующих годов; оно сказалось в упадке материальных возможностей, например, в сфере художественной.
Ту беспомощность, с которой Русь предалась татарам, было бы нелогично рассматривать, как «роковую случайность»; в бытии до – татарской Руси был элемент неустойчивости, склонность к деградации, которая ни к чему иному, как к чужеземному игу, привести не могла. Эта черта, общая целому ряду народов; средневековая и новейшая история отдельных славянских племен построена, как по одному шаблону: некоторый начальный расцвет, а затем, вместо укрепления расцвета, разложение, упадок, «иго».
Такова же судьба дотатарской Руси. Велико счастье Руси, что в момент, когда в силу внутреннего разложения она должна пасть, она досталась татарам, и не к кому другому. Татары – «нейтральная», культурная среда, принимавшая «всяческих богов» и терпевшая «любые культуры» пала на Русь, как наказание Божие, но не замутила чистоты национального творчества. Если бы Русь досталась туркам, заразившимся «иранским фанатизмом и экзальтацией», её испытание было бы многажды труднее, и доля – горше. Если бы её взял Запад, он вынул бы из неё дущу…Татары не изменили духовного существа России; нов отличительном для них в эту эпоху качестве создателей государств, милитарно – организующей силы, они несомненно повлияли на Русь.
Действием ли примера, привитием ли крови правящим, они дали России свойство организовываться военно, создавать государственно – принудительный центр, достигать устойчивости; они дали ей качество – становиться могущественной «ордой».
Да и само татарское иго, способствовавшее государственной организации России, прививавшее или раскрывавшее дремавшие дотоле навыки, было в то же время горнилом, в котором ковалось русское духовное своеобразие. Стержень последнего – русское благочестие. И вот, благочестие это – такое, как оно есть, и такое, каким оно питало русскую духовную жизнь – создалось именно во времена «татарщины». В дотатарской Руси – отдельные черты, намеки; в Руси «татрской» - полнота мистического углубления и постигновения, и её лучшее создание, русская религиозная живопись; весь расцвет последней целиком в рамки «татарского ига»! В этом разительном противоположении – своею ролью наказания Божия татаре очистили и освятили Русь, своим примером правили ей навык могущества – в этом противоположении явлен двойственный лик России. Россия – наследница Великих Ханов, продолжательница дела Чингиза и Тимура, объединительница Азии; Россия – часть особого «окраинно – приморского» мира, носительница углубленной культурной традиции. В ней сочетаются одновременно исторически «оседлая» и «степная» стихия.