(Эссе Бабиной Н.А. Фото автора)
Многим людям моего поколения памятны строки из стихотворения Сергея Михалкова:
А из нашего окна
Площадь Красная видна.
Перефразировав их, неоднократно повторяю:
А из нашего окна
Церковь Рождества видна.
Каждое утро, раскрывая на кухне шторы и впуская утренний свет, смотрю на купол отреставрированного придела. Утопая в небесах, парит крест. Несмотря на погоду, будь то серое туманное утро или яркий солнечный день, он золотится – притягивает взгляд, призывает вспоминать, думать, размышлять. Что значит для меня церковь? Что о ней знаю?
1сентября 1968 года. Школьная линейка. Я и еще пятеро вдовинских ребятишек пришли в чужое для нас село, стоим в ряд и слушаем слова директора Третьякова Д.П. о том, что стали первоклассниками Рождественской школы. Принимаем поздравления и цветы от десятиклассников. Радостно и тревожно. Тревожно не только от чего-то нового, неизведанного, но и от здания, рядом с которым проводится торжество. Это церковь. Мне, семилетней девчушке, страшновато: а вдруг отлетит кирпич, упадет что-то сверху. Смотрю вверх, и кружится голова – высоко! Величественное здание покоряет. Чувствую себя маленькой-маленькой…Школьные годы - годы пионерии и комсомола. Костры, смотры строя и песни, конкурсы художественной самодеятельности… Я стою на сцене ДК и торжественно читаю стихотворение Агнии Барто «Сашко». Мои старания окупились сторицей: заняла 1 место, получила блестящую грамоту с изображением бюста В.И.Ленина, друга всех детей (как говорили нам на классном часе). Тогда не знала я, двенадцатилетняя девочка, что это не сцена, а алтарь, что только священник имеет право здесь находиться. Не было у нас, советских девочек и мальчиков, таких слов в лексиконе. Не было… Но ведь что-то томило душу, что-то подталкивало сказать «Слава Богу!», если дела шли хорошо. Что-то отсылало к воспоминаниям.
Раннее утро. Бабушка Афонасья готовит завтрак для моих старших сестер Маши и Любы. Зовет к столу. Впереди у них трехкилометровая дорога в школу, 5-6 уроков – надо подкрепиться. «Лбы-то перекрестите, нехристи», - ворчит бабушка. Я, пятилетняя девочка, старательно складываю три пальчика в щепоть, подношу ко лбу, шепчу вслед за ней: «Господи, помилуй!» Сестры весело прыскают и шустро выскакивают из-за стола, схватив на бегу портфели, отправляются в школу. А мы остаемся наедине. И учит меня бабушка, как на коленочки перед иконой вставать надо, как кланяться Боженьке и просить его о милости. Не вытравлены теплые воспоминания долгими годами партийной системы. Не прошли даром бабушкины уроки. Жаль, что на их осмысление ушли долгие годы…
Уже в 21 веке церковь стали реставрировать. Не принимала душа ее нового вида. Левая, кирпичная, согревала взор, а правая, бело-синяя, раздражала своей современностью, изменчивостью. Не хватало мне тогда смирения, понимания, что не в форме суть.
Со временем все больше хотелось узнать о церкви. Услышала, что существует легенда: некогда плыл по Обве богатый князь, увидев красивейшее место, сошел на высокий берег и испил из родника, место настолько понравилось ему, что повелел он основать здесь церковь, чтоб видно ее было со всех деревень.
Учитель истории нашей школы Дюкова Марина Васильевна познакомила меня со своей дипломной работой. Ей посчастливилось исследовать материал о церкви в Пермском архиве, соприкоснуться с историей: «В Чердынских писцовых книгах Кайсарова (1623-1624 г.г.) говорится, что в погосте Верхнем Рождественском, на реке Обве есть храм Рождества Христова, «а в храме образцов местных: образ Рождества Христова, середняя пядница, прикладу гривна, да у Спаса гривна басменная, серебряная, золочена, двери царские и де – Иисус на красках, пречистая запрестольная, на красках; да книг: Евангелие напрестольное, письменное в полдесть; евангелисты медные, апостол и минея общая, печать московская, псалтырь письменная, часовник печать литовская, шестодневник в полдесть. Да у церкви дв. попа Феодосия Трифонова, дв.дьячка Ивашка Федосеева, дв.пономоря Сеньки Никитина, дв.просвирницы Анны. Пашни пахатные, церковные земли 4 чети. В погосте числится 33 чел. м.пола».
Старая церковь сгорела от «нечаянного запала» в апреле 1783 г. Крестьяне обратились к господам Всеволоду Андреевичу Всеволожскому и Ивану Лазаревичу Лазареву с просьбой построить новую церковь каменную или деревянную и выделить для этой цели необходимого леса. Новая церковь была заложена в 1800 году на средства г.г. Лазаревых и Всеволожских». Вот они, истоки…
Лето 2016 года. Встречаю на улице гостью из Закарпатья. «Иду из церкви, - рассказывает она. – Покойница-мама наказывала помолиться в ней, когда вновь начнутся службы. Наконец-то это свершилось. У нас дома хранится крест расстрелянного священника. Мама долгие годы прятала его на чердаке, а потом благословила меня увезти его с собой». По лицу женщины катятся слезы. И не посмела я предложить вернуть его на Родину, принести ныне служащему иерею Алексию, положить, как святыню, в храм. Принести, чтобы помнили люди страшные годы безверия и наказания веры.
У каждого своя тропинка, своя дорога к храму. Кто-то приходит туда через страдания, кто-то из любопытства, а кого-то ведет желание, чтобы услышанное в детстве «Господи, помилуй!» свершилось…
