Любое копирование без ссылки
на переводчиков и группу ЗАПРЕЩЕНО!
Пожалуйста, уважайте чужой труд!
Аннотация
Илай Дэвенпорт считал, что встретил свою идеальную женщину, которая в скором времени станет его женой. Она доктор, как и он. Она блистательно умна, как и он. И богата, как и он.
Гвиневра «Гвен» По была уверена, что ее жених совершенен, ведь он красив, успешен, и еще он стал ее первым мужчиной…
Однако после того, как невеста Илая сбежала вместе с женихом Гвен в день их свадьбы, они, Гвен и Илай, остались, чтобы собрать друг друга по кусочкам…
Распахни свое сердце для такой любви, от которой воспаришь на небеса,
для любви, без которой не сможешь дышать.
Оглавление
Глава 1. 4
Глава 2. 9
Глава 3. 16
Глава 4. 23
Глава 5. 29
Глава 6. 36
Глава 7. 43
Глава 8. 49
Глава 9. 56
Глава 10. 63
Глава 11. 68
Глава 12. 77
Глава 13. 83
Глава 14. 91
Глава 15. 97
Глава 16. 103
Глава 17. 110
Глава 18. 117
Глава 19. 125
Глава 20. 131
Глава 21. 137
Глава 22. 145
Глава 23. 150
Глава 24. 156
Глава 25. 163
Глава 26. 166
Эпилог. 170
Глава 1
Знаки
Гвиневра
Я должна была распознать знаки этим утром. Они не бросались в глаза, но они были. Например, выйдя из душа, я поскользнулась так, что едва не сломала себе шею. И это происшествие стало первым большущим, точнее сказать, просто гигантским знаком — остальные не были столь катастрофичны. Собравшись, мне не удалось найти одну из двух любимых красных туфелек на шпильке. Жемчуг, который он мне подарил, соскользнул с моей шеи и рассыпался по полу в ванной. И когда он все-таки появился спустя двадцать минут, Тайги, мой пес, долго лаял на него и никак не мог остановиться, как будто предчувствовал, что первое марта станет днем моего позора.
Он не произнес ни слова, пока садился в свой новый «Мерседес» темно-синего цвета, и мы отъехали от пляжного домика в Хамптоне. Пальцы его руки, вцепившиеся в руль мертвой хваткой, побелели от напряжения, а пальцы другой руки, крепко сжатые в кулак, он плотно прижал к своим губам. За три года нашей совместной жизни я убедилась, что он поступал так в тех случаях, когда был сильно взволнован или чем-то расстроен.
— Бэш? — Я прикоснулась к нему, и он от неожиданности дернулся так, будто и вовсе забыл, что я нахожусь рядом.
Он повернулся ко мне, и его светло-коричневые глаза встретились с моими.
— Да?
— С тобой все в порядке? Ты выглядишь так, словно мы едем на похороны, а не на свадьбу, — пошутила я и улыбнулась.
Он кивнул головой и взял меня за руку.
— Все хорошо, — ответил он, прикоснувшись губами к моей руке. — Просто небольшие неприятности на работе. Надеюсь, мы сможем выполнить то, что от нас требуется, и уехать оттуда дотемна.
Кивнув, я оглянулась на пляж.
Себастьян или Бэш, как я его называла, был владельцем и основателем двух журналов: «Класс» и «Бунтарь». Именно это и послужило причиной нашей первой встречи. Он посетил одну из моих выставок, и ему понравились мои фотографии. Я часто повторяла себе, что не стоит связывать себя контрактом ни с одной корпорацией, ни с каким-либо брендом. Мне нравилось работать фрилансером, рисовать и фотографировать то, что хочу, что мне интересно. И все-таки Себастьян Эванс чем-то зацепил меня. Неважно, сколько раз я отклоняла его просьбы и игнорировала письма, он не сдавался. Этот человек всегда упорно шел к цели, которую желал, пока та не становилось его собственностью. Со временем я уступила и согласилась сделать снимок для весенней обложки в его журнале. Предполагалось, что это будет разовый заказ, однако спустя три года я стала фотографом по контракту и его невестой.
— Добро пожаловать в «Шато Руж», — поприветствовал нас дворецкий, как только мы подъехали к огороженному особняку. Пока Бэш беседовал с ним, я принялась внимательно изучать обстановку. Все вокруг было выполнено в красивых зеленых и голубых цветах. На изумрудную лужайку проецировались инициалы «И & Х», а вокруг них расположился небольшой оркестр, приглашенный для развлечения гостей.
И только выйдя из машины, я смогла увидеть то, что должно было стать завершающей «вишенкой на торте»: вокруг особняка разгуливали павлины, призванные служить доказательством состоятельности его владельцев.
Я уставилась на Бэша.
— Что? — Он непонимающе посмотрел на меня.
Я показала на происходящее вокруг.
— Это не шутка? — только и смогла я выдавить из себя.
— Такое ощущение, что ты никогда раньше не видела богачей. Кстати, ты могла бы надеть то красное платье, которое я выбрал для тебя.
Он нахмурился, взял меня за руку и повел к местам, предназначенным для гостей. Это был второй знак, на который мне следовало обратить внимание, но и тут я оказалась слепа. До сих пор помню, насколько холодной казалась его рука в этот момент. Во время фуршета, смешавшись с толпой Нью-Йоркской элиты, я чувствовала себя так неуютно, словно осталась посреди Арктики в одном бикини.
— Ого, она прекрасна! — прошептала я, когда невеста появилась в проходе.
Безупречный макияж придавал сияние ее коже. Ее мягкие медово-золотистые волосы переливались на солнце, а открытое платье без бретелей с декольте в форме сердца облегало каждый изгиб ее тела. В голубых глазах невесты стояли непролитые слезы. Крепко сжимая букетик роз, она медленно, но твердо шла по проходу. На какую-то долю секунды мне показалось, будто она бросила взгляд в нашу сторону.
«Надеюсь, во время моей собственной свадьбы я буду выглядеть хотя бы наполовину столь же прекрасно », — подумала я, не отводя взгляда от невесты, пока она неторопливо шла к центральной площадке.
Все произошло мгновенно. В одну секунду я слушала речь пастора, а в следующую секунду рука Бэша больше не удерживала мою.
— Ханна! — закричал он, продвигаясь к центру прохода.
Она посмотрела на него, потом на жениха, и затем ее взгляд снова вернулся к Бэшу. Моему Бэшу.
Что?..
— Не делай этого, Ханна!
Что… это… значит?!
«СТОП!» — завопили мои мысли.
Но, к моему ужасу, она высвободила свою руку из руки жениха и побежала навстречу Бэшу.
Мне стало трудно дышать. Я встала, опрокинув при этом стул.
— Бэш! — закричала я.
Но они уже убегали, не оглядываясь, крепко держа друг друга за руки.
К этому моменту все гости поднялись со своих мест. Те, которые находились вокруг меня, отодвинулись, позволяя остальным рассмотреть девушку, которую только что бросили. Я знала, что единственный человек, которому сейчас еще хуже, чем мне, — это парню, оставшемуся стоять на центральной площадке. Впервые с тех пор, как оказалась здесь, я внимательно посмотрела на него: высокий, с кожей цвета слоновой кости, с короткими темными волосами и пронзительным взглядом зеленых глаз, смотрящих вслед убегающей невесте. Он стоял настолько тихо, видимо, пребывая в глубоком шоке, что я практически забыла о своей боли.
Почему я не увидела знаки раньше?
Илай
Даже прожив сто пятьдесят лет своей жизни, я никогда не смогу забыть то первое марта. Предполагалось, что этот день станет одним из счастливейших дней в моей жизни. После двух лет свиданий я наконец попросил руки той самой Ханны Майклс.
Мы встретились с ней при прохождении интернатуры в Пресвитерианской больнице Нью-Йорка, и в первый же день она привлекла к себе внимание каждого мужчины традиционной ориентации. Что может быть более сексуальным, чем сочетание красоты и ума? Она была предана не только своей работе, но и своим пациентам. Та самая Ханна Майклс…
Моя Ханна была нежной, милой, сосредоточенной и аккуратной. Какой бы недостижимой не выглядела цель, она упорно трудилась, чтобы достичь ее, и это мне в ней нравилось. Всякий раз, работая вместе, мы быстро находили общий язык. Мы были во многом схожи, даже случались моменты, когда в разговоре мы заканчивали мысли друг за друга. Мы достаточно быстро сблизились, но встречаться начали только тогда, когда оба уже стали лечащими врачами.
И я тогда не мог даже допустить мысли о том, чтобы встречаться с кем-то еще.
— Ты нервничаешь? — Мой младший брат, Логан, положил руку мне на плечо, когда я стоял в гардеробной.
Я стряхнул его руку, застегивая запонку.
— С чего бы мне нервничать?
— Илай Дэвенпорт наконец решился на серьезный шаг в своей жизни. Не могу в это поверить! Я думал, что вы, ребята, никогда не поженитесь.
Он оттолкнул меня от зеркала, чтобы повязать свой галстук, и я отвесил ему подзатыльник.
— Неужели даже в такой важный день вы опять ругаетесь? — Войдя в комнату, моя мама вздохнула. У нее были седые с золотистым оттенком волосы до плеч, а ее нежное зеленое платье касалось пола. Когда она подошла ближе и легонько обняла меня, ее глаза наполнились слезами.
— Мам, он женится, а не умирает, — усмехнулся Логан.
Она мельком взглянула на него, нахмурилась и снова посмотрела на меня.
— Ты уверен… в своем выборе?
— Мам. — Я обнял ее за плечи. — Ты любишь Хану, я люблю Ханну. Почему тогда я не должен быть уверен? У тебя наконец появится дочь, которую ты так долго хотела.
— Знаю. — Она прикоснулась рукой к моей груди. Даже на каблуках мама была на голову ниже меня. — Я просто никак не могу избавиться от этого чувства. Даже и не предполагала, что отпускать тебя будет настолько тяжело!
«Моя мама и ее склонность драматизировать », — подумал я. Если бы мы прислушались тогда к ее интуиции!
— У тебя все еще есть я, — добавил Логан, доказывая тем самым, что он больше походил на маму, чем на нашего отца.
Мы оба посмотрели на него, прежде чем, смеясь, отвернуться.
— Хорошо. Я все понял, — пробормотал он и вышел из комнаты.
— Если бы твой отец был жив, уверена, он бы гордился тобой сегодняшним, Илай. Я тобой очень горжусь! — Она вытерла слезы.
Я не знал, что еще сделать, и взял ее под руку. Я никогда не любил нежничать, но в тот день мне довелось пережить множество различных эмоций.
Мама крепко держала меня под руку, когда мы вышли в сад. Они с Ханной просто обезумели, украшая его, но процесс им обеим нравился, а мне, если честно, было все равно. Мне просто хотелось побыстрее перейти к самой важной части свадьбы.
Я встал, повернувшись лицом к своей семье и друзьям. Логан замер слева от меня. Заиграла музыка, и в этот момент мой взгляд был прикован к дверям дома: я ждал, когда они откроются.
Я знал, что Ханна будет прекрасна, но сейчас она выглядела поистине блистательно.
Боже, да я просто счастливчик.
С каждым ее шагом моя улыбка становилась все шире, пока ее рука не оказалась в моей.
— Ты выглядишь великолепно! — прошептал я.
Она улыбнулась, но ничего не сказала в ответ. С первых мгновений речи пастора у меня перед глазами пробегали минуты, прожитые вместе с ней: первая встреча, наша первая совместная операция, первый поцелуй… Первая ночь. Как в кино — самые важные вехи нашей жизни.
И это только начало чего-то большего. Сегодня …
— Ханна! — прокричал кто-то.
Услышав ее имя, я вернулся из своих воспоминаний к реальности и увидел застывшего в проходе мужчину — он протягивал руки в сторону моей будущей жены.
— Себастьян? — произнес Логан.
Себастьян… Мужчина, звавший мою Ханну, — Себастьян Эванс, один из самых близких друзей Логана. Я не дружил с ним, но мы были знакомы.
— Ханна! — снова выкрикнул он.
«Достаточно!» — завопили мои мысли, и я шагнул вперед, но было уже поздно.
Ханна выпустила мою руку и побежала к нему, ни разу не обернувшись. А я застыл на месте, потрясенный, не в силах ни говорить, ни двигаться. Этот момент стал для меня адом на земле.
Я не был способен разговаривать в течение еще нескольких часов. Мой разум пребывал в отключке. Я пытался понять, что же произошло, но мозг и сердце были уничтожены. Наблюдая за океаном, я простоял на балконе до самого захода солнца. И только тогда, когда заново обрел функции своего тела, я побежал. Убегая, по глупости я понесся прямиком к центральной площадке. Все гости, за исключением моей семьи и команды уборщиков, разъехались. Когда я оказался вне стен дома, то увидел своего брата, отрывающего от «Бентли» ленту с надписью «Счастливые молодожены».
— Илай…
— Ключи! — Обойдя машину, я подошел к водительской дверце, и в этот миг увидел напротив женщину в голубом. У нее были длинные волнистые волосы каштанового цвета, а кожа была теплого коричневого оттенка. Ее карие глаза выглядели опухшими и красными, скорее всего, от слез. Она храбро стояла передо мной с высоко поднятой головой.
— Это ваш номер, да? — Она указала на номер телефона, указанный в приглашении, и перед тем как быстро набрать что-то в своем телефоне, добавила: — Пожалуйста, врежьте ему по морде! — и направилась к такси, не дожидаясь ответа.
— Гвен! — закричал ей вслед Логан, а потом громко застонал. — Боже! Он же был ее женихом.
Почувствовав вибрацию телефона, я вытащил его из кармана пиджака и прочел сообщение:
«Он оставил открытым свой почтовый ящик на моем телефоне, и я получила подтверждение о бронировании ими комнаты.
Прескотт Хилз.
Монток, Нью Йорк.
Комната 1204 ».
— Илай, не надо…
Игнорируя Логана, я сел в машину и, не раздумывая, поехал. Бешенство нарастало во мне с каждой милей, оставленной позади. Я крепко вцепился в руль, скрежеща зубами. Они всего в двадцати минутах от хаоса, воцарившегося в моей жизни по их милости.
Припарковавшись у «Прескотт Хилз», я приготовился вышибить дверь их номера ногой и тут увидел этих двоих. Они шли прямо на меня, совершенно не замечая ничего вокруг, и все так же держали друг друга за чертовы руки.
— Илай! — Ханна, одетая уже не свадебное платье, а в джинсы и рубашку, от удивления открыла рот.
Проигнорировав ее, свой первый удар я адресовал ему прямо в челюсть, и он отлетел к стене, но это меня не остановило. Схватив его за воротник, я кулаком наносил ему удар за ударом, пока мои пальцы не затрещали от ударов о его лицо.
— Хватит! Илай! Прекрати, или, клянусь, я вызову полицию! — закричала она.
Мне хотелось прикончить его, но каким-то образом удалось сдержать себя.
— Вызовешь полицию? — Я стоял, не шевелясь и не обращая внимания на боль в руке и на ублюдка у своих ног. — Что же тебя останавливает, Ханна? Давай, сделай этот день еще более запоминающимся!
Она опустила голову, упав на колени возле него.
— Я понимаю, ты ненавидишь…
— Ты ничего не понимаешь! — перебил я её. Даже просто смотреть на них было невыносимо, и я отвернулся, собираясь уйти, но затем остановился, вытащил свой телефон и сфотографировал его окровавленную морду. Это не принесло мне реального удовлетворения, но, какого черта! Может быть, женщина, которую он обидел, обрадуется, увидев эту его фотографию.
Все время, пока я ехал обратно, в моей голове крутилась одна единственная мысль: «Как? Ну как это могло случиться? »
Глава 2
Доктор Кретин и Аферистка
Гвиневра
Прошел месяц с того кошмарного дня, и теперь я могу твердо сказать, что музыка — это Божий дар разбитому сердцу. Первую неделю я плакала под Адель и Маррайю Керри. Вторую неделю я существовала под Бейонсе и Пинк. На третьей неделе мы говорили на одном языке с Эминемом, а четвертая неделя была посвящена музыке 90х.
— Гвен? Алло? Ты еще здесь?
— Да, папа. Здесь.
Зажав плечом телефон, я паковала туфли в коробку.
— Ты уверена, что мне не стоит приезжать?
— Папочка, не волнуйся, у меня все в порядке.
Конечно же, это было ложью. Да, с тех пор прошел целый месяц, а я все еще ощущала себя по уши в дерьме и знала, что в ближайшее время это не пройдет.
— Гвен, когда в жизни происходят такого рода события, требуется поддержка семьи. Это единственный способ пережить катастрофу. И потом, Нью-Йорк не против.
Глубоко вдохнув, я схватила другую пустую коробку и направилась в ванную.
— Как ты посмотришь на то, что я пообещаю приехать через пару недель, ладно? У меня еще куча дел в городе. К тому же ты должен понять, что я не могу вернуться домой прямо сейчас. Люди буду смотреть и судить…
— С каких это пор мою Гвен стало заботить то, что думают другие? — Он рассмеялся в трубку.
С тех пор, как меня публично унизили.
— Ты прав, пап. Плевать на них, и передай маме, что я хочу самую грандиозную вечеринку по поводу своего возвращения.
— Вот так, девочка! Выше голову!
— Конечно, папа. Пока. Люблю тебя.
— Я тоже, — ответил он и повесил трубку.
Вздохнув, я бросила коробку на пол, и Тайги, забыв о том, что он уже давно не щенок, решил улечься в нее и сломал. Разочарованный, он убежал в угол и улегся, свернувшись в шарик черно-белого меха. Мне тоже захотелось свернуться клубочком возле него, когда раздался дверной звонок.
Тайги резко поднял голову, но остался лежать на месте.
— Не вставай, я открою, — сказала я, когда звонок зазвенел снова.
— Иду! — застонала я, пробираясь сквозь беспорядок, который сама же и устроила. Прежде чем открыть, я проверила, кто стоит за дверью, и увидела там Логана.
Логан Дэвенпорт, один из близких друзей Бэша, стоял за дверью с двумя стаканчиками кофе на подносе в одной руке и пакетом продуктов в другой. С того момента, как произошло печальное событие, он взял на себя миссию навещать меня каждые несколько дней.
— Ты похудела, — сказал он, нахмурившись.
Я посмотрела на свои штаны для йоги и рубашку большого размера.
— М-да?
— Не м-да, — парировал он, входя в квартиру, — а тебе надо есть, Гвен.
— Логан, кажется, я уже говорила тебе, не нужно этого делать для меня. — Пройдя за ним на кухню, я увидела, что он принялся распаковывать мои кастрюли и сковородки. — Эй?!
— Я сложу их обратно, когда закончу.
Он сверкнул улыбкой и продолжил поиск другой кухонной утвари.
— Я серьезно, Логан.
— Гвен, пожалуйста, позволь мне это сделать, — пробурчал он, колдуя над плитой. — Ты не представляешь, насколько виноватым я себя чувствую. Мой лучший друг сбежал с невестой моего брата, оставив свою девушку с разбитым сердцем. Ведь это именно я познакомил их друг с другом, Гвен. Я очень виноват перед тобой. Поэтому, пожалуйста, позволь мне сделать для тебя хоть что-то. Знаю, мы не так близко знакомы, но все же.
На секунду я уставилась на него. Это была правда. Я действительно мало знала Логана. Они с Бэшем состояли в одном студенческом братстве. Он приходил к нам на вечерние игры и ужины, которые мы устраивали, но помимо этого, мы с Логаном практически не общались. Ему только что исполнилось двадцать два, и это на пять лет меньше, чем Бэшу, и на два года меньше, чем мне. Может быть, именно поэтому я всегда воспринимала его как младшего брата Бэша… И в некотором роде как своего младшего брата. Они с Бэшем даже выглядели одинаково: у обоих были светло-коричневые глаза и каштановые волосы, только у Бэша они были с песочным оттенком. Видеть Логана таким серьезным было непривычно.
— Ты вообще умеешь готовить? — Я усмехнулась, заглянув в пакет, который он принес с собой.
— Умею ли я готовить? — передразнил он меня, как будто в моем вопросе было что-то оскорбительное. — Сейчас ты узнаешь, что мой омлет — самый лучший во всем Нью-Йорке.
— Во всем Нью-Йорке? — Я скрестила руки на груди.
— Ты меня слышала. — Он подмигнул мне. — Так, где остальная часть кухонной утвари?
— В тех коробках. — Я указала на коробки с надписью «КУХНЯ» позади него. — О, а как продвигается твоя музыка? Ты очень популярен, да?
— Популярен. Но сейчас мне нужно сфокусироваться на учебе… Боже, это все твое? А Бэш хоть что-нибудь покупал, когда вы жили вместе? — спросил он, открыв коробку, и я поняла, что он просто хочет сменить тему.
— Не совсем. Ты же знаешь, он практически жил в офисе… или я так думала раньше. Теперь я не совсем уверена, чем именно он занимался в это время…
Мой голос затих, что заставило Логана остановиться и посмотреть на меня. Подняв руки вверх, я покачала головой, как будто тогда он перестал бы меня жалеть.
— Как твой брат? — я попыталась сменить тему.
— Точно так же, как и ты.
Браво! Отличная попытка сменить тему!
Логан больше ничего не сказал, продолжая раздраженно рыться в коробке.
— Боже, мне хочется убить его! — неожиданно прорычал он, ударив кулаком по коробке.
— Логан! — крикнула я, а Тайги громко залаял, но оказалось слишком поздно. Логан напоролся кулаком как раз на то место, где лежали ножи.
— А-а-а-а, черт! — завопил он, сжимая свою окровавленную руку.
Схватив его, я открыла воду и попыталась помыть руку.
— Проклятье! Рана слишком глубокая, придется зашивать.
Он дёрнулся от боли, когда я схватила полотенце и быстро обмотала его вокруг раны.
— Где твои ключи? Надо ехать в больницу. — Я осмотрела столешницу.
— Все нормально, у меня аптечка в машине. Я доктор…
— Быть студентом медицинской школы не значит быть доктором, Логан… по крайней мере, не таким хорошим, чтобы зашивать собственную руку у меня на кухне.
Я ждала, когда он отдаст мне ключи. Нахмурившись, он здоровой рукой вытащил из кармана связку ключей и передал их мне. Его раненная рука была в очень плохом состоянии и кровоточила даже сквозь полотенце.
— Гвен, честно, ты придаешь этому слишком большое значение.
— Да, и мы поедем. — Видя, как кровь стекает по его руке, я вытолкнула Логана из квартиры.
Илай
Закончив обход, я сдавал обходной лист дежурной медсестре, когда она остановила меня.
— Доктор Дэвенпорт, ваш брат только что доставлен в отделение экстренной помощи…
Не дав ей даже закончить, я бросился бежать.
— Все в порядке, доктор Дэвен…
Я игнорировал всех на своем пути, следуя по голубой линии на полу к двойным дверям, ведущим в отделение экстренной помощи. Сканируя кушетки, я остановился, когда увидел его черные «звездные» ботинки.
Он сидел на кровати и смеялся, пока один из моих коллег зашивал его руку.
— Что случилось?
— Илай, я думал, у тебя выходной…
— Что случилось с твоей рукой?
— Он ударил кулаком по коробке, в которой лежали мои ножи.
Я повернулся на голос, моментально узнав ее, и не смог сдержать потока негативных воспоминаний.
Она стояла в углу, держа в руках жакет Логана.
— Он… ударил… по коробке с ножами? — Я повернулся к младшему брату.
— Это долгая история, — проворчал он.
— Логан!
— Честно говоря, произошел несчастный случай. Логан был слишком взволнован и…
— А вам все еще необходимо оставаться здесь? — спросил я, даже не взглянув на нее.
— Илай! — Логан возмущенно посмотрел на меня.
Краем глаза я увидел, как девушка напряглась.
— Извини еще раз, Логан. И спасибо тебе, — сказала она.
Логан усмехнулся и кивнул в ответ.
— Нет, это тебе спасибо. Пожалуйста, возьми мою машину, чтобы добраться домой.
— Все нормально, я возьму такси.
— Для меня это станет поводом приехать к тебе и приготовить свой знаменитый омлет.
— Просто выздоравливай. Еще увидимся.
Она собрала свои вещи и ушла.
Когда она ушла, Логан со злостью посмотрел на меня.
— Тебе действительно нужно быть такой задницей?
— Спросил придурок, который стукнул по коробке с ножами, — парировал я и направился вслед за девушкой. Дождавшись, когда она закончит оформлять заказ в службу такси, я подошел к ней.
— Вот, — я протянул ей полтинник. — Спасибо, что привезли его сюда.
Она посмотрела на деньги, а потом на меня.
— И часто вы вознаграждаете людей деньгами за человеческое отношение?
— Пятьдесят долларов — это разве вознаграждение?
— Ах, да, вы же состоятельный врач. Извините, я забыла свое место. — Она изобразила реверанс. — Пожалуйста, сэр, можно?
Прикусив щеку изнутри, я протянул ей деньги и развернулся, намереваясь уйти, но остановился, когда увидел, что она подошла к ящику с денежными пожертвованиями в углу больницы и опустила купюру туда.
Затем она остановилась на углу здания и просто смотрела на улицу, ожидая такси.
Вздохнув, я подошел к ней.
— Послушайте, думаю, мы не с того начали.
Она усмехнулась.
— В любом случае, — продолжил я, — спасибо, что привезли его сюда. Но в будущем, если вы сможете игнорировать его, думаю, это стало бы оптимальным решением для всех.
— Вы хотите, чтобы я игнорировала вашего брата? — медленно повторила она.
— Вы и я, мы оба знаем, что он делает это из-за гипертрофированного чувства вины. Я не могу исключить его из своей жизни, но ваше присутствие лишь усугубляет ситуацию. Я понимаю, возможно, вам одиноко, но пожалуйста, не пользуйтесь добротой моего брата…
— Простите! — Она подняла руку, желая остановить меня.
— Я только хочу сказать…
— Ну да, вы только хотите сказать, чтобы я убиралась вон, поскольку приношу болезненные воспоминания, с которыми вы не хотите больше иметь дело. Но вместо того, чтобы отрастить себе пару яиц и научиться справляться с трудностями, вам проще игнорировать и выталкивать из своей жизни всё, что напоминает о том, что вас бросили на вашей собственной свадьбе.
— Простите!
Похоже, она тронулась умом.
Она скрестила руки на груди.
— Что? Это не то, что вы пытались сказать? Ваш брат давно не маленький ребенок. Если он чувствует себя виноватым и хочет загладить свою вину таким путем, у него есть на это право. Вы знаете, сколько паршивых людишек мы встречаем в городе каждый день? Разумеется, вы знаете, вы же — один из них. Ни за что на свете в угоду вам я не стану игнорировать достойного человека.
— Так вы даже не знаете его!
У этой курицы явные проблемы.
— Нет, это вас я не знаю, вот в чем разница! — прокричала она, направляясь к подъехавшему такси. — К тому же уж если я, по вашему мнению, чувствую себя одинокой, как же должен чувствовать себя ты, кретин?
Дверь такси захлопнулась. Я наблюдал, как она отъезжает.
— Ну, вот ты и познакомился с Гвиневрой. — Логан рассмеялся, подойдя ко мне со свежеперебинтованной рукой.
— Гвиневрой? Я думал, ее зовут Гвен. — По крайней мере, так он звал ее в тот ужасный день.
Он кивнул.
— Ее зовут Гвиневра По, и она довольно известный художник в нашем городе. Знаешь, та картина маслом, которую только что купила мама, — ее работа.
— Что? Она стоила почти два миллиона долларов!
— А ты пытался всучить ей полтинник на такси. — Он хохотнул.
Промолчав, я посмотрел на него.
— Ты это видел?
— С того момента, как ты пошел за ней следом, я знал, что все плохо кончится. — Он кивнул и выдавил улыбку, которая не выглядела искренней. — Знаю, после смерти отца ты практически воспитал меня наравне с мамой, но теперь тебе пора остановиться. Я уже не ребенок. Иногда я чувствую, что ты фокусируешься на мне, чтобы не думать о дерьме, происходящем в твоей жизни. Может быть, тебе стоило заняться этим раньше, но не сейчас. Сейчас проблемы в жизни у тебя, а ты опять пытаешься присматривать за мной. Я в порядке, честно.
Логан помахал мне и направился к парковке. Я недолго понаблюдал за ним, понимая, что иногда действительно обращаюсь с ним, как с ребенком, и вернулся в больницу. Желая избежать разговоров и встреч, я направился в комнату отдыха для персонала и прилег на кушетку.
У нас с Логаном девять лет разницы. Ему было всего два года, когда от инфаркта умер отец. В списке худших дней моей жизни тот день значится на первом месте. До сих пор помню, как мама кричала мне, чтобы я вызвал скорую, Логан плакал в гостиной, а няня, обезумев, пыталась помочь маме.
— А-а-а, не хочу больше думать об этом, — пробормотал я, вытаскивая телефон. На экране до сих пор высвечивалась наша с Ханной совместная фотография. За прошедший месяц я сто раз хотел поменять ее, но не мог.
«Если уж я, по вашему мнению, чувствую себя одинокой, то как же тогда ты себя должен чувствовать, кретин?» — звучал в голове ее голос. Что она о себе возомнила? Она ведь меня не знает. У меня все в порядке.
— Что это за имя такое, Гвиневра? — прошептал я.
— О, как же я соскучилась по тебе, — прошептала девушка-интерн, целуя медбрата.
Он приподнял подол ее медицинского халата.
Я сел и заорал:
— Это что, сцена из «Анатомии страсти»[1]?
Они подпрыгнули от неожиданности и побежали так быстро, что, уверен, один из них упал.
Я схватил телефон и попытался еще раз поменять заставку экрана, но опять не смог.
Черт побери!
В ту же секунду мой телефон зазвонил.
— Доктор Дэвенпорт слушает.
— Я тут подумал о том, как тебе реабилитировать себя в глазах Гвен, — начал Логан. — Она переезжает, и я планировал ей помочь, но…
— Мне это не интересует. Пока.
На кой черт он должен всем помогать, скажите на милость? Я волновался, что, став врачом, Логан будет слишком привязан к своим пациентам.
Дзинь. Пришло новое сообщение.
И опять тот же поток мыслей: «Почему, Господи? Ну почему? »
Гвиневра
Порой я ненавижу этот проклятый город…
Я посмотрела на кирпичное здание, которое должно было стать моим новым домом. Несколько миллионов долларов за достойных размеров кондоминиум в фешенебельном районе Верхнего Ист-Сайда, а мой риелтор пытался заставить меня заплатить даже больше этого, просто смешно.
— Что думаешь, Тайги? — спросила я, взяв коробку в руки.
Как всегда, на мою собаку это не произвело особого впечатления, но, по крайней мере, на этот раз я не могла винить его. В смятении я оглянулась на кучу коробок, оставшихся в грузовичке компании-перевозчика U-Haul. Да, чтобы все перетащить, потребуется время.
«Может быть, стоило нанять грузчиков?» — подумала я и вошла в здание.
Тайги заскулил, когда его лапки заскользили и разъехались в стороны на гладком мраморном полу. Рассмеявшись, я схватила его за поводок возле лифта.
К счастью, пол на нашем этаже не был столь гладким и блестящим. Квартира 34В находилась в конце коридора, и в тот момент, когда я взялась за ручку двери, услышала, как позади меня открылась другая дверь. Развернувшись, я лицом к лицу столкнулась с доктором-кретином. Его зеленовато-голубые глаза смотрели на меня в полной растерянности. Он поглядел на коробку в моих руках, затем на мою дверь и снова перевел взгляд на меня.
— Пожалуйста, только не говори, что ты переезжаешь сюда, — нахмурился он.
— Пожалуйста, только не говори, что ты здесь живешь, — парировала я, указав на его дверь.
Он поджал губы и заиграл желваками.
Жаждущий внимания Тайги подбежал к нему и обнюхал его джинсы, прижимаясь к ним носом и чихая на них.
Хороший песик!
— А-а-а-а! Что за херня! Ты могла бы держать при себе своего волкодава, — заорал он, отмахиваясь от собаки.
— Это не волк, а сибирская лайка, любезный, — ответила я, бросив ящик на пол холла и оттаскивая Тайги, который снова на него чихнул.
Глаза мужчины расширились, а одна бровь задергалась, когда он со злостью в глазах посмотрел на меня.
— Извини, у моей собаки аллергия на кретинов. — Я притянула Тайги поближе к себе.
Клянусь, если бы он мог, то просто испепелил бы меня своим взглядом, и я бы сейчас оказалась глубоко под землей. Не проронив больше ни слова, он развернулся и зашел обратно в свою квартиру, вероятно, чтобы сменить одежду.
Когда его дверь захлопнулась, я взяла в руки мордочку Тайги: «Молодец, мальчик!» — и рассмеялась, заходя в наш новый дом.
На самом деле меня мучил вопрос, как в целом городе из всех чертовых кондоминиумов я умудрилась выбрать именно этот? Встреча с ним в больнице оставила дурное послевкусие. Раньше я представляла себе его как мужчину, брошенного любовью всей своей жизни у алтаря с разбитым сердцем. Но с каждой новой встречей эта картинка менялась. Он оказался таким высокомерным!
Уму непостижимо, Логан — его брат.
Мне нужно было снова идти за коробками, и я вышла к лифту. Ужасно, но прежде чем двери лифта закрылись, снова появился он, уже переодетый в спортивные штаны и толстовку. На этот раз он не обратил на меня ни малейшего внимания и надел наушники.
Лифт спускался вниз целую вечность, и когда, наконец, его двери открылись, я быстро выскочила из него, направившись к грузовику.
— Что, аферистка вроде тебя не может позволить себе грузчиков? — По какой-то причине он остановился и уставился на мои коробки.
Катись на свою пробежку. Подожди-ка… «Аферистка»?
Он кивнул, как будто бы понимал, чему я удивилась.
— Я видел твои картины. Ни при каких обстоятельствах они не стоят столько, сколько ты за них просишь. Ты же просто обманываешь людей, поэтому ты — аферистка!
Моя челюсть отвисла от шока.
— Очень привлекательно, — сказал он, брезгливо морщась, надел наушники и пошел вниз по улице.
— КОЗЕЛ! — заорала я, привлекая этим к себе несколько взглядов.
Мой телефон зазвонил. Я резко ответила:
— Да!
— Тебе неудобно разговаривать?
Я посмотрела на экран.
— Катрина, извини, я не могу сейчас говорить. У тебя все в порядке?
— Да, и я как раз нахожусь недалеко от тебя. Мы можем встретиться на пару минут?
— Ладно, правда, дома полный бардак, — ответила я, высматривая ее на улице.
Однако она не пришла, а, как многие высокооплачиваемые юристы, подъехала на своей глянцевой городской машине. Ее короткие светлые волосы были гладко зачесаны назад, и на ней был надет явно сшитый на заказ брючный костюм. Катрину Тёрнер можно описать одним словом — устрашающая. Именно поэтому я ее и наняла.
— Ты не шутишь? — спросила она, увидев море моих коробок и картин.
— О, да. Извини. Мучительно трудно переезжать, когда об этом тебе сообщили лишь накануне.
На деле в это было трудно поверить: всего несколько недель назад я искала свадебное платье и планировала путешествие для медового месяца. А теперь… теперь моя жизнь заключалась в этих коробках.
— Я бы зарезала его, — произнесла она, направляясь к широкому окну, из которого отрывался вид на город.
— Верю тебе. — Я улыбнулась и тоже посмотрела в окно.
Она протянула мне файл.
— Я отправила это только час назад. Если он не позволит тебе прервать контракт досрочно, мы всегда сможем поднять шумиху.
Она никогда не спрашивала меня, хочу ли разорвать контракт с журналами «Класс» и «Бунтарь», а я даже не знала, вернулся ли он на работу. Я просто не смела показаться там. Все произошло слишком быстро, и как бы я ни старалась держать лицо, все равно чувствовала себя уничтоженной.
— По существу ты обязуешься не распространяться о произошедшем, а он взамен обязуется удвоить твое выходное пособие. Также я переговорила с твоим агентом, и в настоящий момент у тебя более двенадцати предложений о работе, не говоря уже о том, что ты планировала заняться открытием новой галереи. Не связанная контрактом, ты здорово освободишь своё расписание. По всем статьям ты — победитель.
Если я победитель, то почему до сих пор чувствую себя неудачницей?
— Дай мне знать, что они ответят, — прошептала я, вернув ей файл.
— Хорошо, я ухожу. И, Гвен. — Она остановилась у двери. —Я знаю, что еще слишком рано говорить об этом, но считаю, тебе будет намного лучше без него.
Оставшись одна, я снова выглянула в окно. Мое тело дрожало, и я чувствовала, что у меня поднимается температура. Мои глаза горели от непролитых слез.
— Нет! — громко сказала я. — Я не сломаюсь. Не сейчас.
Мне уже было плохо и тошно от слез, черт бы их побрал! Перебирая коробки, я нашла переносной проигрыватель, поставила любимую подборку и включила звук на полную мощность, срывая пустые холсты со стен.
Илай
Я бегал по меньшей мере пару часов, и когда вернулся, увидел, что в грузовике U-Haul все еще оставались три коробки. Я не уверен, была ли она просто дурой или ей на самом деле было наплевать на все. Да, хоть этот район и считался достаточно спокойным, но все же не стоило о