Карина Хелле
Серия «Эксперимент в ужасе» №4
* * *
Переводчик - Лена Меренкова
Оформление - Наталия Павлова
Перевод выполнен для группы - https://vk.com/beautiful_translation
* * *
АННОТАЦИЯ:
Начинающая охотница на призраков Перри Паломино сражалась с привидениями, оборотнями и побывала на грани жизни и смерти. Но сможет ли она выжить, проведя неделю в Сиэтле со своим напарником (которого она в тайне любит) Дексом и его идеальной девушкой?
Сможет ли она сделать это, столкнувшись со злобным духом из темного прошлого Декса? С любовью и жизнью на кону, Перри должна отыскать правду среди лжи, иначе она может потерять все, что для нее дорого.
Моим собакам: Дюку, Элли и Маффину
ГЛАВА ПЕРВАЯ
- Расскажи мне об этом случае, Перри.
Я едва слышала врача. Я была занята, глядя в окно его кабинета, глядя, как снаружи трепещут на весеннем ветерке листья дуба. Пять часов еще не наступило, но солнце уже садилось, и за зданиями центра Портлэнда виднелось оранжевое сияние. Оно поблескивало на краях листочков, от этого они выглядели так, словно пылали, медленно догорали.
Но они же не горели? Нет, просто так выглядело.
- Перри, где ты?
Я оторвала взгляд от окна и одарила доктора Фридмана самым злобным взглядом, какой только у меня получился. Его худое узкое лицо сияло из-за огня заката, но я, как и обычно, не могла понять, о чем он думал. У него был глупый уклончивый вид психиатра, терпеливый понимающий взгляд, что ничего не выдавал. И он все заносил в блокнот.
- А вы как думаете, черт возьми? - оскалилась я.
Он только кивнул и посмотрел на свой драгоценный блокнот.
- Просто проверяю, Перри.
- Вечно вы меня по имени зовете, - сказала я и посмотрела в окно. Огни заката покрасили каждый зеленый листик в красный. Я понимала, почему он повторяет мое имя, наверное, думал, что нужно постоянно напоминать пациенту, кто он. Я знала, кто я. Но я не понимала, зачем я здесь. Почему? Я не понимала.
- Расскажи мне об этом случае, - сказал он, в этот раз имя опустив.
Случай. Случай. Вечно этот дурацкий случай.
Прядь моих неоново-синих волос упала на лицо, и я присмотрелась к ней. Она была сухой, обесцвечивание, что я делала пару месяцев назад, только навредило волосам.
И мама тогда сказала:
- Ты не только выглядишь как панк, так еще и испортила прекрасные волосы навеки, - я была рада, что ей было больнее, чем мне. Из-за нее я была здесь. А не из-за случая.
Я посмотрела через синий занавес волос, и мне понравилось, что через них плохо видно лицо доктора Фридмана. Так было проще говорить с ним.
- Сами расскажите мне, доктор.
Он снова кивнул. Я захотела, чтобы горел он, а не листья снаружи.
- Кто такой Джейкоб? - спросил он.
Я вздрогнула. Причина была непонятна.
- Мой друг. Был моим другом.
- Почему он больше не твой друг?
- Вы знаете. Он стал жутким. После вечеринки…
- После? В прошлый раз ты говорила, что он стал «жутким» перед вечеринкой.
- Да? - отстраненно спросила я.
- Как вы с ним познакомились? - продолжил он.
Он задавал этот вопрос в прошлый раз. Я не знала, почему нужно все время повторяться, и я не понимала его увлечения Джейкобом. Это не было интересно. Я глубоко и шумно вдохнула, показывая ему раздражение, и рассказала. Опять.
- Джейкоб был…
Джейкоб был тормозом. Джейкобу было восемнадцать. Он миллион раз оставался на второй год в 12-м классе. У Джейкоба был высокий черный ирокез, на который уходили пачки геля. Джейкоб всегда носил джинсовую куртку с шипами и черной надписью «D.O.A» - «Живым или мертвым» - на спине. Это ему подходило. У него всегда были проблемы с полицией, с родителями, с одноклассниками или друзьями. И проблем становилось только больше. Он красил губы черной помадой и целовал в школе качков. Джейкоб постоянно нарывался на драку. Он мучил подобных себе, да и, наверное, всех людей. И хотя я отчасти восхищалась его отрицанием авторитетов, проявлением истинного себя и бесстрашием (да и порой черная помада казалась сексуальной), Джейкоб оставался идиотом.
- Ты его любила? - спросил доктор Фридман ровно, словно тема любви была такой же важной, как вопрос, люблю я шоколадное или ванильное мороженое.
- Нет, - твердо сказала я. Это было правдой. Я едва знала Джейкоба. Как я и сказала, я им восхищалась немного, и когда он заговорил со мной, это вскружило мне голову. Так бывало даже от взгляда любого парня в мою сторону. Покорить толстушку было просто.
- Но он тебе нравился.
- Наверное, - я пожала плечами. Он нравился мне издалека. И понравился, когда впервые заговорил со мной вдали от друзей и других балбесов.
Однажды я шла домой с автобусной остановки. Обычно я ездила в школу на машине, но родители забрали ее у меня. Наверное, из-за наркотиков.
В общем, шла я домой, слушала плеер, когда рядом появилась высокая тень с ирокезом. Уже было достаточно темно, чтобы я насторожилась.
Я видела, что человек говорит со мной, но не слышала из-за музыки. Не знаю, зачем вообще говорить с человеком, если он в наушниках.
Я подняла голову и увидела, что это Джейкоб. Я замерла удивленно и вытащила наушники.
Он выглядел как обычно. Этакий хулиган.
- Что слушаешь? - спросил он.
- «Alice in Chains». «Music Box», - ответила я, гордясь, думая, что он одобрит.
- Они в порядке. Были в порядке. Жаль Лейна, его не заменить. Но он все равно был слишком умным для группы.
Я не знала, что такого умного было в Лейне, если он умер из-за наркотиков, но мне не нужно было умничать. И тут я заметила запястья Джейкоба. Они были плотно перемотаны.
- Джейкоб пытался убить себя? - спросил меня доктор, слова врезались в мои мысли.
- Так говорили в школе, - сказала я. - Ходили слухи, что Джейкоб убил себя. Из-за девушки. Некоторые говорили, что он сгорел в машине. Сам поджег ее. И я не видела Джейкоба на той неделе, так что поверила. Но не было новостей о похоронах, никаких новостей, и я подумала, что это слухи. Кто-то начал, другой подхватил. Он часто пропадал из школы на недели.
- Но ты все поняла по запястьям.
- Ну, да.
Но хоть у меня были доказательства, что Джейкоб пытался совершить самоубийство, я не хотела поднимать эту тему. Это подло. И хотя мне нравилось, что он говорит со мной, что-то в нем настораживало меня. Может, это было связано с тем, что было темно, я шла одна, защитить меня могли только учебники. Может, это было из-за того, что он сам был напряжен. Этого хватило, чтобы я подумала, что стоит ходить на уроки самообороны.
- И что тогда случилось, Перри?
Я пожала плечами.
- Он проводил меня домой. Мы немного поговорили.
- О чем?
- В тот день? О музыке. Он говорил про Лейна, потом про Сида Вишеса, а потом про чудака, которого я не слышала. Он попрощался за несколько домов от моего дома.
- Он где-то там жил?
- Не знаю. Может, он жил не там. Он не говорил.
- Думаешь, он еще жив?
Я растерянно посмотрела на доктора. Откуда он берет информацию?
- Конечно, он еще жив. Почему нет?
Я видела, что доктор хотел сказать что-то еще, но он остановил себя и сказал:
- А о чем вы говорили в остальное время?
Я вздохнула и задумалась. Я не помнила толком, ведь почти все было бредом. Он три недели ходил со мной, мы о многом говорили, а я не помнила толком, что произошло вчера. Да, Джейкоб говорил то, что заинтересовало бы доктора, но я не хотела рассказывать ему, иначе доктор вернется. Я достаточно знала, как работали психиатры.
Я снова посмотрела в окно, мысли уплывали прочь. Да, листья теперь точно горели. Казалось, что горел весь Портлэнд. Если присмотреться, горизонт странно мерцал, я уже видела такой странный воздух. Но мерцание было не вдали, а близко. Словно мираж стоял между мной и окном. И за мерцанием огонь превращал деревья в пепел, здания пылали.
Это не было по-настоящему. Я это знала. В этот раз все было не по-настоящему. Но когда это произошло с домом Адрианны Ги, это было реальным. Огонь тогда был реальным. И если бы Джейкоба не было там, когда на вечеринке произошел пожар, и вышли… те… штуки, я бы не сидела в кабинете доктора Фридмана. Я бы нигде не была.
А они звали это «случаем».
ГЛАВА ВТОРАЯ
- Эй! Мисс Жирные бока! Вы еще здесь?! - раздался гудящий голос Брокка Альмы.
Я подняла голову от грязи и посмотрела на Брокка из последних сил.
Я открыла рот, чтобы ответить, но передумала. Когда я в последний раз заговорила с ним, я закончила вот этим, меня заставили делать пятьдесят отжиманий в вязкой грязи. И эти отжимания были не женственными.
Я сглотнула, подавила желание съязвить и сделала последние отжимания, ладони скользили подо мной, грудь и руки болели и дрожали.
- Я сказал, - продолжил Брокк, радуясь моему молчанию, - как только закончите отжимания, дважды оббежите поле, а потом вернетесь и присоединитесь к группе.
И тут мои руки снова подвели меня, и я упала лицом в грязь. Но это был пятидесятый раз.
Я теперь изгой? Я уже две недели провела в этом глупом учебном лагере, и с первого занятия наш тренер и жестокий сержант Брокк (так и хотелось поиздеваться над его именем) придирался ко мне. Мы встречались по вечерам через день, и каждый раз мне приходилось делать больше отжиманий, чем всем в классе. И теперь я платила кому-то за пытки, но я не думала, что меня будут еще и выводить из себя.
Мне было сложно держать язык за зубами рядом с ним. Другой наш тренер - Мишель - была милой, но строгой, похожей на менее угрожающую версию Джиллиан Майклс, но Брокк знал, на какие кнопки у меня можно было нажать, и пользовался этим.
Я перекатилась на спину, уже не думая о том, насколько я грязная, и медленно встала на ноги, бедра болели. Мы были в поле на востоке Портлэнда, тут мы занимались и в дождь, и на солнце. Это был конец ноября, так что солнце появлялось редко, было холодно. Не важно. И хотя Брокк доводил меня, мы занимались в снег и дождь, порой я не могла даже забраться по лестнице в свою комнату, я почти закончила с учебным лагерем. Еще день, и все закончится, а я стану сильнее, увереннее и немного худее.
И я занималась не только этим. С тех пор, как я вернулась домой с острова Дарси вся в синяках, я решила взять все в свои руки. Если я собираюсь и дальше работать над шоу с Дексом, попадая в опасные ситуации, мне нужно подготовиться ко всему. А до недавнего времени я не была готова.
Все же не каждый день вас выбрасывают из окна, на вас нападают дикие «звери», пытаются изнасиловать, ударить по голове и запирают в гробу. Если я думала об этом слишком много, становилось страшно. Вскоре удача, или что там все еще сохраняет меня целой, кончится. Я это знала.
Когда-то я ходила на уроки самозащиты, каратэ и каскадерш, но этого не хватало при встречах с неизвестным.
И, как только Декс высадил меня у дома после нашего последнего «приключения» две недели назад, как только я увидела, какими стали лица родителей из-за моего вида, я пообещала им и себе, что «возмужаю». И я записалась в быстрый учебный лагерь, стала снова ходить в тир, как делала это пару лет назад, и взяла три частных урока каратэ, чтобы освежить приемы. Это не было дешево, а деньги я получала только за шоу, еще и не регулярно, так еще и теперь платила родителям ренту, так что уроки забрали все, что накопилось у меня с прошлой работы. Но я знала, что не зря делаю это, и когда-нибудь это пригодится.
Я закончила два круга по полю и ощутила, как горит сердце, грудь сдавило, и все эти уроки вдруг показались тратой денег. Почему я платила кому-то, чтобы мне причиняли боль?
Я остановилась и перевела дыхание, готовясь вернуться в группу пухлых студентов, мам-одиночек и любителей йоги, где Брокк снова назовет меня Жирными боками (кошмарное прозвище), но тут заметила, что они уже расходятся по машинам. Похоже, мне не придется присоединяться к ним. Урок закончился.
Невероятно обрадовавшись, я повернулась к своему Тыр-тыру, мотоцикл стоял на парковке в парке. Остался всего день.
- Жирные бока! - услышала я вопль Брокка.
Мои плечи опустились, я с неохотой посмотрела в его сторону. Он шел ко мне, сильные ноги решительно ступали по земле. Что еще? Пытки после урока?
Я скрестила руки и посмотрела на него в стиле «да вы издеваетесь», чувствуя, как на потное тело дует холодный и почти зимний ветерок. Хоть я и была в свитере и куртке, ехать домой будет холодно.
Брокк встал передо мной и натянуто улыбнулся. Он редко улыбался, может, потому улыбка и казалась странной. Хотя у него было красивое лицо на широкой шее и загорелая кожа, как у многих тренеров, он постоянно вопил на меня и выглядел мрачно.
- Что? - спросила я. - У меня урок не закончен?
Он почесал голову, его кадык дернулся.
- Еще один урок… - сказал он, и вдруг мне показалось, что он стесняется, будто школьник, пытающийся завести разговор.
- Ага, - я с подозрением посмотрела на него. - Какое счастье.
Он смутился и сказал:
- Простите, если я перегибал.
Я прищурилась, глядя на него. Ему не хватало только начать крутить носком кроссовка по земле.
- Вы же сказали, что остался всего один урок, - сказала я, чувствуя, что ситуация становится неловкой. Ветер усиливался, я посмотрела на Тыр-тыра, желая уже быть в тепле дома.
- Я смотрю ваше шоу, - сказал он.
Я удивленно взглянула на него.
- Вы? Мое шоу? «Эксперимент в ужасе»?
- Ага. Каждую серию.
Их было всего пять. Но я каждый раз удивлялась, встречая людей, смотревших шоу.
- Вы знали, кто я, с самого начала?
- Да. И я не хотел ничего говорить, чтобы не смутить.
Я рассмеялась.
- Вы две недели звали меня Жирными боками и заставляли бегать и отжиматься. А теперь говорите, что не хотели смущать.
- Эй, вы ведь уже не мисс Жирные бока, да? - спросил он, потянулся и обхватил мои бока своими сильными руками. Это было неуместно, и я напряглась, готовясь вырваться. Он был прав. Пропало много лишнего жира на моем поясе. Но я бы не была такой… прямолинейной.
Я посмотрела на его руку без особой радости. Он убрал руки и пожал плечами.
- В общем, я хотел сказать, что горжусь вами. Вы сильно изменились за эти две недели, и я надеюсь, что вы продолжите улучшать себя… в будущем. Я знал, что вам нужно быть на высоте, я видел это по вашему лицу, видел в шоу, особенно, в той последней серии… на острове. Я перепугался, представьте себе, и подумал, как страшно было вам, и я решил, что вас нужно подготовить лучше.
- Ясно, - отозвалась я, не зная, как продолжить. Я вспомнила тренировки и попыталась определить, не делал ли он из меня чемпионку. Я-то считала Брокка очередным тренером-зазнайкой, которому нравится издеваться над полными женщинами. А теперь он словно пытался уговорить меня записаться еще на курс уроков.
- Может, как-нибудь поужинаем? - мило спросил он.
Я чуть не рассмеялась, но, к счастью, сдержалась. Я видела по его лицу, что он не шутит. Сержант учебного лагеря приглашал меня, Перри Паломино, на свидание. Я не ожидала такого и не знала, что сказать. Я даже не понимала, что чувствую по этому поводу.
Нет уж. Это ложь. Я знала, что чувствую. Это было неправильно. Брокк, может, и не был плохим, может, у нас все-таки нашлось бы что-то общее. Вот только мое сердце не было радо. Не трепетало. Хотя мое эго подняло голову и навострило уши. Но сердце… принадлежало другому. Тому, кто не был моим.
Забавно. Хоть я и не видела Декса две недели, время не стерло мои чувства к нему. Остров что-то сделал с нами. По крайней мере, со мной. Если я и раньше была без ума от него, теперь ощущения стали еще сильнее. Голова кружилась, и я падала. И так я терзала себя каждый день.
- Простите, - сказал Брокк, помрачнев. - Я не хотел поступать так нагло.
Я покачала головой и попыталась убрать с лица раненое выражение. А я себя такой и ощущала. Сердце болело, но уже не так, как было из-за бега.
- Не стоит извиняться, - я попыталась улыбнуться.
- Конечно, у вас есть парень, - сказал он.
Моя улыбка увяла.
- Нет.
Декс ведь был лишь моим напарником. Я его любила, и он даже говорил мне на острове то, что заставляло таять сердце, и я часто вспоминала его голову между моих ног, его хватку на моих бедрах. Но оставалась Дженнифер Родригез, его глупая девушка, которая никуда не спешила пропадать. Я надеялась, что ситуация с беременностью, когда Декс понял, что не готов быть отцом, и когда он изменил ей со мной (и, наверное, жалел), что-то изменит. Я все еще цеплялась за эту надежду, ведь о таком по телефону не говорят, но, насколько я знала, он все еще был с ней.
- О, - сказал Брокк, и я поняла, какой неловкой сделала ситуацию для него. Что со мной такое? Милый качок приглашал меня на ужин, от этого должна была кружиться голова. Что-то не так.
Я, не подумав, схватила его за руку.
- Я бы с радостью сходила с вами, - сказала я. Ложь, но я ее произнесла.
Он, видимо, увидел это на моем лице, потому что замешкался и сказал:
- Я могу пережить отказ, я…
- Я серьезно, - быстро сказала я и засомневалась в своих чувствах. - Просто я не ожидала. Я не привыкла к приглашениям.
Он удивленно посмотрел на меня.
- Мало верится.
Я пожала плечами, не желая распространяться.
- Это так. Так что я с радостью сходила бы. Но только перестаньте тогда обзывать меня прозвищами.
Он согласился. Мне хватало и одного прозвища.
* * *
- Эй, малыш.
Звонил Декс. Мы перешли от сообщений и электронной почты к разговорам по телефону. Хоть в этом наши отношения развивались.
Когда я вернулась домой из лагеря, приняла горячий душ, чтобы смыть грязь и уменьшить боль, я принялась искать по дому свою сестру Аду. Сначала я обиделась, что ее нет дома. Хоть она и не часто бывала дома, после того как начала встречаться с этим Лейтоном, который был ее на два года старше (сестре 15), но мне нужно было поговорить с ней. Я знала, что от 23-летней это звучит глупо, но я хотела ее совета. Случившееся с Брокком потрясло меня и взволновало, и мне нужно было обсудить это с кем-то. Я все сильнее зависела от Ады, видя ее как подругу, а не просто сестру.
И это хорошо, но ее не было дома этим вечером. А разговор с Дексом не поможет.
Хотя Декс был другом во всех смыслах слова, и я доверяла ему жизнь, он был последним человеком, с которым я хотела бы обсуждать это.
Хотя…
- Привет, Декс, - сказала я, прижав телефон к уху. Я еще и улыбалась. Я сидела, скрестив ноги, на кровати, листая старый выпуск журнала «Guitar World», пытаясь отыскать вдохновение и повод использовать электрогитару, одиноко стоящую в углу.
- Как там «Похудевший больше всех»*? - спросил он, веселье пронизывало его низкий голос. Так он называл лагерь, хоть я много раз говорила ему, что толстяков там не было.
- Было… интересно, - сказала я и вдруг захотела умолчать об остальном.
- Тот чудак все еще издевается над тобой?
Я захихикала. Не сдержалась.
- Что? - спросил он, не поняв шутки.
- Ничего, - сказала я, пытаясь скрыть насмешку в тоне. - Еще один урок, и я буду готова одолеть всех.
- Ты уже была готова. Не думаю, что мой нос будет прежним.
Ох, точно. Я ударила Декса по носу, когда мы были на острове. Я едва помнила причину, многое об острове я старалась скорее забыть (не его голову между моих ноги его руки на моих бедрах), но я знала, что на это уйдет время. Мне все еще было стыдно за это, но это не терзало меня кошмарами по ночам. Дексу нравилось порой вспомнить это, чтобы я не расслаблялась.
- Просто ты был открыт. Но не думаю, что остальные будут такими же.
- Остальные? Ты собираешься ходить и бить людей по лицу?
- Людей… призраков.
- Из охотницы на призраков решила стать бьющей по лицам?
- Как-то так. В любом случае, мне стало лучше, а это уже хорошо.
Он замолчал на миг. А потом тихо сказал:
- Знаю, малыш. Я тоже об этом думал. Если бы ты не начала заниматься, я бы сам предложил. Ты правильно говорила, нам не всегда будет везти.
Мне не нравилось говорить о таком по телефону. От этого я слишком сильно его хотела.
- Может, и тебе стоит посетить уроки самозащиты, - весело предложила я.
- Мне это не нужно. У меня есть ты, - сказал он. Я почти слышала, как он улыбается. - И-и-и у меня есть новости.
Я не успела задуматься, а он уже сообщил:
- Мы получили его.
- Что?
- Разрешение. Из психиатрической больницы. Риверсайд. Следующая неделя. Во вторник и, может, четверг нас впустят снимать.
После острова Декс не прекращал попыток попасть в старейшую психиатрическую больницу Сиэтла. Больница Риверсайд славилась тем, что в ней больше всего призраков в штате Вашингтон. И многие, включая ребят из телевизора, пытались снять больницу, но их прогоняли. Это было понятно, ведь больница была еще рабочей на 30%. Она постепенно гибла, но там все еще были люди, которые нуждались в лечении.
- Как ты смог? - спросила я.
- Я умею убеждать, - сказал он. Ага. А еще раздражать.
- Угу.
- И, думаю, дело в том, что нас мало, и в Интернете у нас есть репутация. Они знают, что это не развлечения Голливуда, мы раздувать сенсации не станем. Не знаю, что именно нам позволят снять, но это уже хорошая новость. Я ведь там проходил лечение.
Звучало бодро, но я знала, что он серьезно. Слова сорвались внезапно. Я недавно узнала, что Декс не просто принимал лекарства из-за своего состояния (которое я начала звать «дексимией»), но и был в больнице. И когда он затеял миссию с получением шанса для нас поснимать в Риверсайде, я захотела поднять тему психиатрической больницы. И хотя идея была хорошей, я не могла понять, как лучше заговорить об этом. И я не хотела обсуждать это по телефону.
Но, если его и беспокоила тема прошлого, он не показывал этого. Может, он хотел что-то доказать мне или себе. Что он преодолел это. Что это в прошлом. Я надеялась, что он понимал, во что мы ввязываемся.
Но я повторила:
- Психиатрия?
- Ага, - он не мешкал. - Чертово безумие. У Джимми уже лопалось терпение насчет наших планов, но я чувствовал - нет, знал - что нас впустят в Риверсайд. Потому я не хотел отвлекаться на что-то еще. Я и не искал ничего.
Джимми был его боссом. Нашим боссом. И терпение у него лопнуть могло. Хорошо, что с ним имел дело только Декс.
- Значит, ты медлил не зря.
- Да, все идеально. В следующую пятницу будет рождественская вечеринка Shownet, и я думал, что ты все равно приехала бы для этого в Сиэтл.
Декс все, как всегда, решил наперед. Но у меня все еще не было работы на полный рабочий день, так что я могла найти для этого время. Просто меня никто еще не приглашал на вечеринку. Я все еще не чувствовала себя частью их компании, хоть мне и платили зарплату.
- Перри?
- Ага, прости. Задумалась, - сказала я, потирая лоб. - Уверен, что меня пригласили?
- На вечеринку? Не глупи. Конечно, пригласили. Я только что сделал это.
- Да, но не знаю… Я не чувствую себя частью вашего коллектива. И я не получала приглашение по почте или как-то так.
- Ох, перестань. Ты часть коллектива, и если ты себя такой не чувствуешь, то это потому, что ты еще никого не встречала, кроме меня. И Джимми в тот раз. Клянусь, остальные куда лучше нас с Джимми. Мы крысы в их компании.
Может, так и было.
- Но…
- И все знали, что я тебя позову. Все тебя ждут. Все хотят увидеть известную Перри Паломино, из-за которой сломан мой нос.
- О, Декс, нет, - пролепетала я, сердце замерло.
- Рассказал ли я им, что ты ударила меня по носу? Я рассказал всем. Хорошая история.
Черт. Лицо пылало. Я уже переживала насчет того, что обо мне думают люди в Shownet из-за избиения напарника.
- И Джен хочет меня убить, - прошептала я.
- Неа. Она рассмеялась и сказала, что я это заслужил. Так и есть. И все тебе завидуют, особенно, Джимми. Не удивлюсь, если тебе за это медаль дадут.
Я покачала головой, но этого по телефону не видел.
- Не важно. Ты будешь там. И будет лучше, если ты прибудешь на пару дней раньше. Скажем, вечером воскресенья.
- И сколько мне будут платить за мотель? Я не могу себе сейчас этого позволить.
- Мотель? Нет, ты будешь ночевать у нас.
Дыхание застряло в горле. Я прокашлялась.
- У вас?
- Ага. Забудь о мотеле. У нас есть свободная комната. Ты останешься со мной, Джен и Жирным кроликом.
- Это еще кто?
- Это наша собака.
Это уже слишком. Я не знала, о чем думать: о том, что я буду ночевать у Джен и Декса, или о том, что у них есть собака. По имени Жирный кролик.
- И давно у тебя собака, Декс?
Я услышала, как он почесал щетину на подбородке.
- Хмм, уже неделю. Я продал старую квартиру и купил новую. И там уже можно было завести собаку. И теперь у нас есть свободная спальня, как раз для тебя. Ты будешь первым гостем.
- Мне нужно прилечь, - выдавила я и легла на подушки, пока Декс рассказывал, что давно пытался продать старую квартиру в районе Королевы Анны. Кто-то все же купил квартиру, и они приобрели новую в Белтауне рядом с монорельсом. Джен все это время мечтала о собаке, но им нельзя было завести животных в той квартире. А теперь можно было, и Джен купила белого французского бульдога, который выглядел как толстый кролик.
Я не знала, что беспокоило меня сильнее. То, что это случилось, и Декс не рассказывал об этом, или то, что они завели вместе собаку. Ребенка не было, но собака была большим шагом дальше.
И теперь я могла все увидеть сама.
Я не могла отказаться. Иначе Декс подумал бы, что что-то не так. И хотя от мысли, что я буду жить с Джен и Дексом, меня тошнило (на самом деле) и хотелось кричать, я не смогла бы жить в мотеле, ведь потратила много денег за последние недели.
Но пришлось отказаться от вечера воскресения. Из-за свидания с Брокком.
- Что? - спросил Декс, когда я рассказала ему.
- У меня свидание, - повторила я.
Он рассмеялся. Во мне вспыхнул гнев.
- Что смешного, зараза?
- Прости, прости, малыш. Это не смешно, но удивительно. С кем?
- С Брокком. Тренером из лагеря.
Он снова засмеялся. Почти завывал. Когда он успокоился, он пролепетал:
- С той гориллой?
- Он не горилла! - возмутилась я, хотя сама его так раньше называла. Ох, я уже много рассказала Дексу. - Мне уже нельзя с ним пойти на свидание?
Я надеялась, что Декс скажет что-то, чтобы я подумала, что он ревнует. Но нет.
- Можешь идти, с кем хочешь, малыш. Но ты как твердый камень, и он камень. Такие парами не становятся.
- Декс, мы не в школе. Перестань.
- Что-то не меняется.
- О, ты так себя вел в школе?
Пауза. Я знала, что он опешил из-за моего гнева.
- Да. Меня заносило порой.
- Как и меня, - заявила я.
- Жаль, что мы не ходили в школу вместе, - сказал он. - Мы бы стали хорошей парой.
Клянусь, я хотела закончить разговор. Или бросить телефон в стену.
Но Декс продолжал:
- Слушай, если свидание для тебя важно, Перри, то иди. Встретимся в понедельник. И все решим.
Напряжение в его голосе заставило меня задуматься, нужно ли мне это свидание. А если для шоу мне важно прибыть раньше? А если подвернется важный шанс? С Брокком я могла встретиться и в другой раз.
- Рад, что ты начала выбираться в общество, - добавил он.
И это стало последней каплей.
- Значит, до понедельника, - прорычала я в трубку.
* - шоу, где участники с лишним весом стараются похудеть за денежный приз
ГЛАВА ТРЕТЬЯ
Наступила ночь, а я так и не смогла поговорить с Адой о моих достижениях. Прошлой ночью она пришла домой, когда я уже спала, и так случалось все чаще теперь, когда она встречалась с Лейтоном, а утром уходила в школу.
Я не смогла пересечься с ней даже после школы, потому что она пошла домой к подруге, а вернулась она перед тем, как все мы отправились на ужин в честь дня рождения отца.
Мой папа - скорпион, как и я, но его день рождения ближе к концу рамок зодиака, потому у него осталось жало скорпиона, но нет страсти. Такой страсти, которую я понимала. Я была уверена, что страсть отец ощущал, только когда учил студентов теологии. И когда пил хорошее сухое красное вино.
Ужин проходил в старом итальянском ресторане за Портлэндом, туда он с братом Алом ходил, когда они еще были юными. Но это был не «Olive Garden», поверьте.
Я думала, что Ада приведет Лейтона, но в десятом классе она вряд ли решилась бы привести парня на день рождения своего отца.
И это к лучшему. Присутствие на дне рождения парня дочери, который был старше нее, точно испортило бы папе праздник. Судя по взглядам Ады, которые я замечала по пути туда, она была в миллионах миль отсюда и думала о нем, глядя на полумрак сумерек. Мне было жаль ее и ее юную любовь ровно три секунды, а потом я поняла, что была не лучше нее.
Семья для итальянцев, таких, как мой отец, была очень важна, и я знала, что дядя Ал будет там, как и мои племянники - Мэтт и Тони. Я не видела их после того случая на маяке летом, и я скучала. Казалось, прошли годы с нашей судьбоносной встречи с Дексом, после которой моя жизнь резко поменяла направление.
Но я не ожидала, что дядя Ал приведет гостя на этот ужин.
- Ее зовут Марда, - сказала мама нам с Адой, когда мы вышли из машины и направились к ресторану. Мама выглядела элегантно, как и всегда, кружевная накидка едва закрывала ее загорелые руки.
Я старалась не отставать на каблуках, не привыкшая так одеваться, а ведь я еще и страдала от усталости мышц ног.
- У Ала есть девушка?! - вскрикнула я. Я была, конечно, рада за него. Ал был одинок после того, как его оставила бывшая жена. Но это все равно удивляло. Он редко выходил куда-то, не считая игры в покер, и я не знала, где он мог встретить женщин. Вряд ли он ходил по магазину, толкая тележку с бананами, повернутыми в определенную сторону (я читала, что некоторые одиночки так делают: поворачивают определенный фрукт в сторону, чтобы показать, что они одиноки. Думаю, дыни и бананы как раз подходили).
Мама с насмешкой посмотрела на меня, наверное, из-за того, как не женственно я шла.
- Да, Марда - его новая девушка. Можешь спросить, как они встретились, потому что это связано с тобой.
Со мной? Я перестала играть в купидона после старшей школы, где я была толстой, но желающей помочь девушкой, у которой были красивые друзья. Я не успела обдумать это, мы прошли в ресторан под аплодисменты официантов и поваров (вот такими были дни рождения в итальянском ресторане). У стола стояли Ал, Мэтт, Тони и хрупкая блондинка (видимо, Марда).
И тут я оглохла. Пьяные вопли (одна бутылка вина точно была пустой), объятия, хлопки по спине, громкие крики среди Паломино оглушали.
Я обняла сразу Мэтта и Тони, радуясь им сильнее, чем ожидала. Что-то в поведении этих близнецов заставляло меня скучать по ним. Все было просто.
Я отодвинулась и посмотрела на них. Они как-то отличались. Чистые (я бы отметила чистые лица, но у Мэтта были прыщи), они словно стали старше.
- Вы уже похожи на людей, - сказала я и обхватила их бицепсы. Там выделяться было нечему.
- Как и ты! - воскликнул Тони с улыбкой, от которой он стал младше. Он схватил меня за руку, которая осталась обнаженной, ведь наши плащи унесли.
Я опустила взгляд и покраснела. Я знала, что немного похудела, но я всего две недели ходила на занятия, и хотя мои руки стали сильнее, они явно не изменились внешне. Мне еще далеко до Шерил Кроу.
- Спасибо, - сказала я им, и тут подошел дядя Ал и крепко обнял меня.
- Перри! - радостно воскликнул Ал, его голос заглушило мое плечо.
- Привет, дядя Ал!
Он отпустил меня и окинул взглядом. Тревога сморщила его лоб.
- Выглядишь прекрасно. Кроха, как и всегда, - сказал он, но я не очень-то ему верила.
- Но? - сказала я.
- Ничего, - он улыбнулся и потянулся к Марде, но та со смущенным видом прошла под его рукой. - Перри, познакомься с Мардой, - сказал он, обхватив ее хрупкие плечи. Она была очень милой женщиной с сияющими глазками и узким фарфоровым лицом, примерно одного возраста с моим дядей (сильно за сорок). Хорошая пара для Ала, который выглядел мягче моего отца.
Мы быстро пожали руки, ее ладонь была теплой.
- Крепкое рукопожатие, - отметила она, убирая тонкую руку и глядя на нее.
Я покраснела. Я всегда подходила для открытия банок. Мои маленькие, но крепкие ладони теперь стали еще сильнее после лагеря. Отжимания повлияли на все тело.
- Простите, - сказала я. - Приятно познакомиться.
- Это моя дама, - заявил Ал, прижав Марду к себе и поцеловав ее в макушку. Они встречались не больше месяца, и было мило видеть такое поведение Ала.
Но я не успела спросить их, как они встретились (все же я была как-то с этим связана), отец попросил всех сесть. Именинник проголодался и хотел пить. Вот так комбинация.
Я села рядом с Адой и близнецами, а «взрослые» были на другой стороне стола. Я улыбнулась Аде, но она мечтательно смотрела на стакан с водой. Сестра все еще занималась своим блогом, так что такой поход был для нее шансом одеться так, словно она сошла с подиума. Мое черное платье длиной до колен (единственное платье) выглядело на мне неплохо, но не было кашемировым платьем с открытой спиной и вышивкой, как у Ады. Я была удивлена, что она не попросила меня сфотографировать ее, как она делала каждый день, когда наряжалась в одежду «для блога». Но в эти дни Ада была сама не своя.
Пока я размышляла над этим, за столом обменивались любезностями и обсуждали новости. Близнецы рассказали мне про купленный ими квадроцикл, и я притворялась, что слушаю, пока ела якобы здоровую курицу в вине. Я с интересом наблюдала за Мардой и Алом. Они делились друг с другом едой, наливали друг другу вино. Бутылка красного. Бутылка белого. Я сразу вспомнила «Scenes from an Italian Restaurant» Билли Джоэла. От этого я вздрогнула, но прогнала воспоминания.
За столом было много любви, тут не поспоришь. Вскоре мама решила указать на это и сказала:
- Вы только посмотрите! Где вы найдете людей, одурманенных любовью больше, чем мои дочери и их дядя?
- Я?! - мы с Адой хором возмутились, а потом посмотрели друг на друга, словно говоря: «Да, ты».
- Поймали на горячем, - Ал сжал ладонь Марды. - И это все заслуга Перри.
- Точно, расскажешь об этом? - попросила я, радуясь, что внимание перешло на него.
- Марда работает в службе страхования собственности. Мне пришлось обратиться туда после того, как ты взорвала маяк.
Мне нравилось, как, хоть я и не была почти связана с взрывом маяка (не я его поджигала), все говорили обо мне, как ответственной за это. Ладно, может, я сама виновата, что заглянула туда, но тогда Ал не встретил бы Марду.
- Вот видишь, все было к лучшему, - отметила я, обращаясь при этом к отцу, а тот покачал головой и налил еще вина из бутылки.
- Конечно, - сказал дядя Ал. - Мне так повезло встретить там Марду, да и мальчики рады, да?
Мэтт и Тони пожали плечами, но я видела, что они выглядели… радостными. Может, дело было не в том, что они стали выглядеть старше, просто зловещий маяк, дразнящий их злыми секретами, уже не стоял на краю их земель. Они были радостнее. Ал был прав.
- А ты не получила бы свое шоу о призраках, - добавил он. - Так что хорошего много.
- Расскажи о шоу, Перри, - нежным голосом сказала Марда, прижавшись к Алу и глядя на меня. - Я не успела еще посмотреть его. Ал говорит, что я не смогу после него спать.
Мэтт взглянул на меня.
- Мы всем друзьям рассказали о нем. От серий обосраться можно.
- Мэттью! - возмутился Ал.
Он пожал плечами, не выглядя виноватым, и посмотрел на меня.
- Последняя серия была… сильной. А что с оленем? Это нас жуть как перепугало!
- Мэттью! - прикрикнул Ал.
Все теперь смотрели на меня, мои щеки цветом уже напоминали свеклу. Я все еще не привыкла к тому, что меня могли увидеть в Интернете, и я вдруг обрадовалась, что Брокк не говорил мне, что узнал меня, до конца.
- Даже не знаю, - сказала я ему, стараясь не смотреть на остальную семью, ведь они недоверчиво глядели на меня (кроме Ады, но она вообще не обращала на меня внимания). - Мы проснулись посреди ночи, а вокруг нашей палатки собралось стадо оленей. После этого мы их не