Глава тридцать четвёртая




 

- Нет, - произнёс Кости, как только я вошла в дверь. Он уже был не на диване, а вышагивал у входа, сверкая зелёными глазами. Крошечная улыбка изогнула мои губы. Догадываюсь, что Кости выбрал превентивный удар.

- Нет что?

- Нет, ты не обменяешь себя на них, - ответил он, шагая ко мне. - Я знаю тебя слишком хорошо, но, хоть я и ненавижу саму мысль оставлять Франсин и Лизу на верную смерть, если выбирать между тобой и ними, я выбираю тебя.

Я ничего не ответила, просто прошлась по дому, задёргивая шторы. Эмоции Кости были скрыты от меня за железной стеной, но, судя по накалу силы в воздухе, он был готов отстаивать своё решение зубами и когтями.

Это хорошо. Я и не ожидала меньшего от человека, которого любила. Как только все шторы были задернуты от любых призрачных любопытных глаз, я взяла из кухни ручку и стала писать на первом же попавшемся листке, которым оказался чек из продуктового магазина.

Крамер, скорее всего, подслушивает, поэтому продолжаем спорить.
Его смех был коротким, лишённым всяческого юмора.

- Без проблем, милая, потому что этого не произойдёт.

- Это так на тебя похоже: пытаться указывать мне, что делать, - сказала я, одновременно написав: Крамеру не нужен обмен, он хочет, чтобы я приехала сегодня вечером и сразилась с ним одна.

- Ты думаешь, я позволю тебе оказаться рядом с этим призраком, когда он обретёт плоть, которая так ему нужна, чтобы изнасиловать тебя, а потом сжечь заживо? - Он фыркнул. - Даже если бы я не любил тебя, я всё равно не позволил бы этому произойти.

На чеке больше не оставалось места, поэтому я нашла книжку в мягком переплёте, которую кто-то оставил в кухне, и вырвала из неё несколько пустых страниц в начале и в конце.

Со мной его плоть будет слабостью, а не силой.

- Я сама могу о себе позаботиться, - громко сказала я, что и должен был ожидать от меня Крамер. - И ты мне не указ.

- Ты настолько глупа, что лучше умрёшь, чем внемлешь голосу рассудка?

Гнев и расстройство окутывали меня из его ауры, но хотя слова его были холодны, он прочитал страницу, которую я ему передала. Если он действительно имел в виду то, что сказал, его это не обеспокоит.

Отправляйся в квартиру Элизабет. Скажи ей, что Сара в сумерках встретит меня у входа в парк Грандвью в Сиу-Сити. Она сможет последовать за нами оттуда и сказать тебе, где мы с Крамером. Я буду сдерживать его, пока ты туда не доберёшься. Потом доставим его к ловушке. Тот же план, что и прежде, только я приведу вас к нему, а не женщины приведут его к нам.
Крамер думал, что я паду жертвой своей гордости и потому соглашусь встретиться с ним один на один, но из-за того, что в опасности оказывались ещё две невинные жизни, я хотела подстраховаться. Сражаться справедливо он не будет, и я не собиралась быть единственной, кто будет играть по правилам.

- Это слишком рискованно, и ты тоже поняла бы это, если бы не была ослеплена собственным высокомерием, - резко бросил Кости.

Я не знала, играл ли он или уже был просто не в состоянии пробить брешь в моих аргументах, поэтому я написала ответ на это обвинение.

Крамер последовал к Ниггеру не за Элизабет. Он следовал за моим сигналом и нашёл нас. Она уже эксперт в ускользании от него. Это сработает.

Вслух я сказала:

- Высокомерием? Кто бы говорил, ты, кажется, думаешь, что можешь принимать все решения за меня! Я не ребёнок, Кости. Ты не можешь указывать мне, что делать, и просто ожидать, что я повинуюсь.
Мне пришлось отпустить тебя одного, когда тебя вызвали на дуэль, написала я и остановилась, впившись в него взглядом. Это было чертовски тяжело, но я сделала это.
Он выругался и пробежался рукой по волосам.

- Это не то же самое.

Моя ручка замелькала по странице.

То же самое! И так же как и Грегор не остановился бы, если бы ты не ответил на его вызов, Крамер тоже не остановится. Он никогда не колеблется после того, как выберет цель, и никто не может скрываться от мёртвого вечно! Что, если он нападёт на меня, пока я сражаюсь с другим вампиром? Я буду в большей опасности, если НЕ ПОЙДУ.

- Я не первый раз встречаюсь со смертью лицом к лицу и твёрдо надеюсь, что не последний, - произнесла я, повторяя те же слова, что он сказал мне, прежде чем отправиться на тот роковой поединок. – Я избрала себе опасную жизнь, но такова уж я есть. И это не изменилось бы, даже если бы мы никогда не встречались.

Бледная улыбка коснулась его губ, хотя аура пронзала опасной пульсацией движимой эмоциями энергии.

- Удар ниже пояса, Котёнок.

Я встретила его пристальный взгляд со слабой улыбкой со своей стороны.
- Кое-кто когда-то научил меня использовать в драке каждый удар по больному месту и ниже пояса.
Его взгляд был настолько интенсивным, что я задумалась, мог ли он каким-то образом видеть мои мысли. Это было бы полезно. Тогда он узнал бы, что во мне говорила не гордость. Говорил опыт. Я не походила на всех остальных женщин, которых Крамер выбирал за эти столетия. Против меня не стояла архаичная система законов, я не была оставлена друзьями и семьёй, и хоть я и была из плоти и крови, я не была человеком. Точно так же как и Инквизитор не был человеком уже долгое-долгое время. Со мной Крамер наконец-то выбрал кого-то в своей весовой категории.

Раньше Крамер видел только, как я убегаю. Он никогда не видел, что я стою на своём и борюсь. Сегодня ночью я покажу ему, почему мир неумерших прозвал меня Рыжей Смертью.
Внезапно Кости схватил меня, и его рот обрушился на мой с поцелуем столь яростным, что я почувствовала кровь, когда он, наконец, поднял голову. Но это меня не беспокоило. Я слизала кровь со своих губ с голодом, не уступающим огню его пристального взгляда, желая бросить его на пол и взять так грубо, чтобы в досках остались трещины. Я люблю тебя, проговорила я одними губами, притягивая его голову для нового страстного и неистового поцелуя.

Он подтолкнул мой рот вниз к своей шее, прижимая меня к себе и практически вынуждая мои клыки погрузиться в свою кожу. Я приняла его молчаливое требование и укусила, делая глубокие глотки, как только потекла кровь, и не издавая стоны блаженства лишь потому, что знала, как близко мог находиться Крамер. Руки Кости двигались по мне собственнической, полной силы лаской, пока я пила, получая от этой пьянящей жидкости не только необходимое питание, но и силу. Когда поток крови замедлился до тоненькой струйки, несмотря на то, как я втягивала её в себя, а Кости усилием воли направлял её ко мне, я остановилась, слизывая с его шеи оставшиеся следы. Я чувствовала себя отяжелевшей и сытой, а мои чувства гудели от избытка наслаждения. Обычно я выпивала приблизительно половину того, что выпила сейчас, но я знала, почему он хотел, чтобы я осушила его. Он мог наполниться снова, но как только он уйдёт, я уже не смогу.

Он обхватил моё лицо руками, когда я отступила, посмотрел в мои глаза и опустил щиты, позволяя своей ауре затопить меня, вплетаясь в мои эмоции, пока я уже не смогла сказать, где заканчиваются мои чувства и начинаются его. По расстройству, любви, желанию и беспокойству, льющимся из него, я поняла, что он хотел заняться со мной любовью до тех пор, пока никто из нас не сможет ясно мыслить … а затем связать меня, навалить сверху тяжелые валуны и держать так, пока не встанет солнце. Интенсивность всех этих чувств сказала мне, что то, что он собирался сделать дальше, значилось последним среди всего, что он хотел бы сделать.

- Я не буду стоять здесь и слушать дальше твои нелепые идеи, - сказал он. В его тоне не было ничего кроме холодности. - Хочешь загубить свою жизнь? Прекрасно, но ты сделаешь это без меня. Между нами всё кончено.

Если бы я не была так глубоко связана с его эмоциями, эти слова раздавили бы меня. Но я улыбнулась, сжала его руки и почувствовала, как переполняется моё сердце. Он сжал мои ладони в ответ, прежде чем поднести их к губам и оставить на них беззвучный, пылкий поцелуй.
Затем он отпустил меня, развернулся и вышел, хлопнув позади себя дверью.
Сразу после того, как из дома вылетел Кости, вошёл Ян.

Должно быть, Крамер был не единственным, кто подслушивал снаружи. Он посмотрел на меня, приподнял бровь, затем подобрал одну из страниц с моими торопливо набросанными словами и прочитал её.

- Так как вы с Криспином порвали, а мне нужно убить несколько часов, как насчёт потрахаться? - спросил он с выразительной иронией.

- Укуси меня, - вздохнула я, собирая листки.

Он подмигнул.

- Обязательно. Это второе из моих любимых занятий в постели.

Я не ответила, потому что знала, что Ян несерьёзно. Он прочитал достаточно, чтобы понять, что наш разрыв был инсценирован, но, поверьте, Ян не упускал шанса побыть ослом. Потом по лестнице спустился Ниггер. Его осторожный взгляд, брошенный на меня, сказал мне, что он тоже не знал, что то, что он подслушал, было фальсифицировано. Ему уже приходилось быть свидетелем настоящего разрыва между мной и Кости прежде, а потом взывать к нашему здравому смыслу, поэтому, скорее всего, сейчас он думал: Твою мать, только не снова.

Я вручила ему страницы и показала большой палец. Спустя несколько кратких секунд его хмурый взгляд прояснился, сменившись беспощадной напряжённостью, когда он посмотрел на меня. Затем он взял ручку и написал три слова на оставшемся на странице пространстве.
Я тоже иду.

Я ничего не сказала. После того, что Сара сделала Дениз, ни один из аргументов, приведённых мною - устно или иначе – не отговорит его от этого.

 

Глава тридцать пятая

 

Водитель такси остановился у обочины, и я взглянула на видневшийся на некотором расстоянии белый театр на открытом воздухе, по форме напоминающий огромную половинку раковины.

- Вот и приехали, - весело сказал он.

Я посмотрела на счётчик и вытащила из кармана соответствующую сумму.

- Спасибо, и сдачи не нужно.

- Хорошо. Счастливого Хэллоуина.

Я надеялась, что он будет счастливым. Я вылезла из машины и некоторое время наблюдала, как гаснут задние фары по мере удаления такси. Затем я поплотнее укуталась в кожаный жакет, прислонилась к указателю и стала ждать.

Пятнадцать минут спустя, когда небо от цвета индиго стало обсидиановым, а звёзды заменили последние лучи солнца, подъехал глянцевый седан Мерседес E-класса: марка и модель автомобиля, который Ниггер оставил Дениз. Конечно же, тонированное стекло опустилось вниз, показывая, что за рулём Сара: её чёрные волосы были зачёсаны назад в такой же строгий пучок, который обычно носила Элизабет. Такой стиль подчёркивал милые черты лица Элизабет, на котором не было ни намёка на макияж. Сару он делал ещё более грубой, привлекая внимание к густым бровям, которым не помешала бы хорошая коррекция, и губам, сжатым в тонкую, жёсткую линию.

- Если убьёшь меня, никогда не найдёшь остальных женщин, - были её первые слова, когда я открыла дверцу.

Её мысли были той же смесью страха и ненависти на огромном фоне белого шума, в чём сейчас я признала безумие. Когда мы впервые встретились, я думала, что это Крамер свёл её с ума. Теперь я поняла, что, скорее всего, именно нестабильность Сары привлекла к ней Инквизитора.

- О, я не собираюсь тебя убивать, - сказал я ей, скользнув на сиденье. - Ты умрёшь сегодня ночью, это без сомнения, но тебе лучше надеяться, что умрёшь ты от чьей-то другой руки, а не от руки Крамера.

Её топазовый взгляд метнулся ко мне, но она тут уже отвела его.

- Он сказал мне, что ты будешь лгать, но я уже знала, что ведьмы не способны говорить правду.
Я мрачно фыркнула.

- Я не знаю, что так травмировало тебя, Сара. Может, дерьмовое воспитание, может, парень, которого ты любила, а он променял тебя на другую, но помнишь «Ибо какой мерой вы мерите, такой будет отмерено и вам»? Ты скоро узнаешь, что это означает, и – вау! - ты будешь желать, чтобы этого не происходило.

- Я не желаю больше слушать твою ложь, нечистое создание, - прошипела она. Потом она проехала около ста ярдов, прежде чем свернуть с дороги и припарковаться на тёмном участке у обочины. Мои брови взлетели вверх. Крамер не может быть настолько тупым, чтобы встретить нас здесь, так ведь?

- Это то самое место, или ты забыла, куда ехать?

Сара взяла ключи и вышла из машины, постукивая ими по крыше нервным дробным ритмом.

- Крамер говорит, что ты полетишь со мной к нему.

Ой-ой-ой. Я не стала оглядываться по сторонам в поисках призрака, которого, как я знала, уже послал сюда Кости, но это было моим первым инстинктом. Если я полечу, Элизабет не сможет последовать за мной, и это напрочь испортит оставшуюся часть нашего плана.
Разве Сара видела, что я летаю? Нет, Кости подхватил меня с той улицы и в Парк Беркута нёс нас обеих. И Крамер тоже не должен был видеть, потому что, когда мы забирали Франсину, меня тоже нёс Кости. Может, он просто отправил Сару прозондировать почву.

- Не все вампиры умеют летать. Я ещё слишком молода, чтобы иметь такую силу, - сказала я ей, не вставая со своего сиденья.

Ключи сильнее ударились по крыше.

- Ты опять лжёшь. Крамер сказал мне, что он видел, как ты летала у пещеры в Огайо. Ты полетишь со мной к нему, ведьма, или он поймёт, что ты предала его, и те другие ведьмы заплатят за тебя.
Я стиснула зубы. Это была правда: я летала с Кости, когда мы эвакуировали маму, Тайлера и наших животных из пещеры в Огайо. Мы решили, что Крамер ушёл, потому что убийство солдат Мэдигана прекратилось, но подлый гадёныш, должно быть, околачивался рядом и наблюдал за нами. И, очевидно, он подозревал, что какой-нибудь призрак-союзник будет следить за мной сегодня вечером, чтобы настоять на том, чтобы я именно полетела к нему, а не была привезена туда Сарой. Может, я была не права, и он не думал, что я ослеплена тщеславным желанием победить его в одиночку. Либо так, либо он слишком осторожен, чтобы рисковать.

Когда я прибуду на место, Элизабет и Фабиану потребуется несколько часов на то, чтобы найти меня, концентрируясь на моих угасающих силах. Крамер должен был знать, сколько времени на это требовалось, так что прекрасно понимал, какой хороший кусок времени у него для работы. Чёртов призрак предпринял все меры предосторожности.

Я подумала о том, насколько ослабли мои позаимствованные способности. Затем подумала обо всех опасностях, которые я уже перечисляла, грозящих нам, если мы не сможем победить Крамера как можно раньше. Должен быть способ принять вызов Крамера и не пренебречь Кости и остальными.
Сара снова заколотила по крыше.

- Я не собираюсь больше ждать. Если ты не делаешь, как он говорит, я ухожу.

О-о, я хотела поднять её высоко в небо, конечно же. А затем бросить вниз и насладиться её криками, прежде чем она лепёшкой распластается по земле. Но если я заставлю Крамера ждать ещё дольше, я была уверена, что он быстро найдёт своей новой плоти отвратительное применение. От разочарования я стиснула кулаки. Если бы во мне осталось больше позаимствованных способностей, но нет же, я застряла в финальном "искры без огня" этапе.

Хотя... может, мои потускневшие силы ещё будут работать, если я придам им нужное ускорение.

- Время кончилось, - холодно сказала Сара, наклоняясь, чтобы посмотреть на меня через водительское окно.

Я вышла из машины и пожала плечами.

- Хорошо, я могу летать. – Затем я оскалила зубы в улыбке. - Но я не умею приземляться так же хорошо, это истинная правда. Так что лучше держись по пути вниз, потому что наверняка будет больно.

Я летела над обширными полями, перемежающимися домами и в основном пустыми дорогами, ища ферму ПампкинТаун, про которую мне рассказала Сара. Конечно, я уже несколько раз могла её пролететь. Вся эта местность была сельскохозяйственной Меккой с соей, сеном и кукурузными полями, окружающими фермы, амбары и различные хранилища. На этой высоте покачивающаяся золотая нива напомнила мне о той ночи, когда Кости взял меня в полёте, и сожаление сжало горло в комок. Кости будет так беспокоиться, когда Элизабет сообщит ему, что я улетела на встречу с Крамером, но если он воспользуется своей безошибочной логикой, он поймёт, что я ещё имела возможность оставить ведущий ко мне след из хлебных крошек. Хоть это и не входило в тот план, что мы с ним обсудили раньше, всё должно было по-прежнему получиться. Просто придётся резать ближе, чем кому-либо из нас хотелось.
Я оттолкнула чувство вины и все уязвимые эмоции в сторону. Сейчас они мне не нужны. Нужны будут позже, когда я встречусь с Крамером.

Примерно в миле перед нами собралось больше огней, чем обычно. Я полетела к ним, насмешливо отмечая, что Сара крепко зажмурила глаза. Никакой помощи. Затем я опустилась ниже, чтобы лучше видеть, есть ли на одном из этих полей вырезанный большой лабиринт. Его было обнаружить легче, чем искать знак, повёрнутый в сторону улицы, а не в небо. Конечно же, за пределами хоровода деревьев, окружающих живописной дом, амбар, тыквенные грядки и конюшни, оказалось кукурузное поле с отчётливо вырезанным абстрактным узором. В отличие от большинства домов, над которыми я пролетела, это место подпрыгивало от активности. Десятки автомобилей были припаркованы вдоль выровненного края поля. До меня донеслись музыка, жуткие звуковые эффекты и голоса. При более пристальном рассмотрении выяснилось, что в лабиринте оказались пробирающиеся через поле одетые в костюмы люди.
Боже мой, это было празднование Хэллоуина с семьями и детьми. Лучше бы этому полю не быть местом, которое Крамер выбрал для своего ужасного маленького мероприятия.

- Открой глаза, - сказала я, грубо встряхивая Сару. - Это здесь?

Она лишь приоткрыла глаза в две щелочки, прежде чем кивнуть.

- Да. Отнеси нас на второе поле на западе от лабиринта.

- На западе? Скажи лучше справа, слева, сверху или снизу, - огрызнулась я. Найти нужное место было достаточно трудно, учитывая, что я находилась слишком высоко, чтобы увидеть уличные знаки. На то, что заняло бы, скорее всего, лишь сорок минут езды на автомобиле от Грандвью Парка, у меня ушло больше часа, потому что я не привыкла к навигации по эквивалентам спутниковых снимков. Я просмотрела достаточно карт районов, окружающих Сиу-Сити, чтобы знать, что Оранжевый Город находится вверху и справа от него, но все мои неоднократные облёты не были такими вот критическими. В этот раз я потерялась.

- Ты не знаешь, где запад? - с недоверием спросила Сара.

Я не собиралась отпускать её лететь на землю. Я собиралась швырнуть её туда.

- А что, похоже, что у меня встроенный компас?

Сара махнула рукой на небо.

- Ты не можешь использовать звёзды для ориентировки?

- Мне двадцать девять лет, а не двести двадцать девять. Я ориентируюсь по GPS, МапКвесту или ТомТому. Не по хреновым звёздам, ясно?

Она раздражённо вздохнула.

- Попробуй второе поле справа. Если не там, пойдём, пока он нас не найдёт.

Её мысли были по-прежнему слишком рассеянными, чтобы определить, врёт она или нет. Если Крамер действительно находился здесь, она мне больше не нужна; но в случае, если это был какой-то тест, я должна была оставить её в живых. Глупая женщина не понимала, что, убив её, я сделаю ей одолжение.
Я направилась ко второму, не истоптанному полю справа от лабиринта и спустилась ниже. Хоть люди находились менее чем в полумиле отсюда, отсутствие света в этом месте в сочетании с нашей тёмной одеждой на фоне ночного неба должно было сделать нас невидимыми. Я снизила скорость, как только могла, и покатилась сразу же, как упала на землю, отпуская Сару. Такой вот способ приземления означал, что я уничтожила в процессе около десяти ярдов сухой растительности, но зато ослабила удар от падения. Сара не покатилась, и пронзительный крик боли вырвался из её горла, когда она рухнула вниз среди стеблей кукурузы.

- Деточке бо-бо? - спросила я, подавив в себе желание пнуть её, пока она корчилась на земле, схватившись за лодыжку.

- Сучка, ты сломала мне лодыжку! - проорала она.

Из-за близко раздававшейся музыки, жутких завываний, смеха и криков восторга от добродушных пугалок, ни один из Хэллоуинских гуляк не услышит её. Поэтому я, не задумываясь, подошла, спокойно взяла её больную ногу в руки, а затем достаточно сильно дёрнула её в сторону, почувствовав, как треснула кость.

- Вот теперь я сломала тебе лодыжку, - сказала я ей.

Сара завыла уже по-настоящему, но, хотя я и не беспокоилась о том, что нас увидят, её вопли больно резали по ушам. Я прикрыла ей рот рукой.

- Перестань рыдать, пока я действительно не сделала тебе то, над чем стоило бы поплакать.
Эта старая родительская угроза сработала. Она заглушила свои громкие рыдания и попыталась взобраться по моей руке, чтобы встать. Я раздумывала оттолкнуть её, но решила, что, если она будет прыгать и спотыкаться на одной ноге, уйдёт больше времени, чтобы добраться до Крамера, так что я позволила ей держаться за меня. Она ничего не сказала, но её мысли были полной ненависти смесью сумасшедших несвязностей и восторга от размышлений, как я буду гореть: сначала на земле, потом в аду.
Очаровательно.

- Либо ты держишься, либо я бросаю тебя, и меня не волнует, что ты выберешь, - сказала я и начала идти. Я не была уверена, что иду в правильном направлении, но если Крамер был здесь, он мог видеть нашу аварийную посадку. Призрак знал, что нужно было всматриваться в небо, в отличие от семей в том лабиринте и окружающей дом территории. Я не видела других источников света в поле за пределами места, где проходил праздник, так что если он и был здесь, держался он незаметно.
Сара прихрамывала рядом со мной, её пальцы впивались в мою руку, а тихие всхлипывания срывались с губ с каждым ковыляющим шагом. Между тем, помимо шелестящего бумажного треска, издаваемого качающимися друг против друга тысячами сухих кукурузных стеблей, и звуков веселья с другой части фермы, я не слышала ничего, что могло бы означать, что здесь находится кто-то ещё кроме нас.
Чёртов Крамер. Я ещё удивлялась, почему он выбрал именно это место для встречи. Теперь я знала. Я не могла сосредоточиться на любых заметных движениях, чтобы разглядеть его, потому что вокруг меня двигалось буквально всё. Кукуруза была выше меня и выглядела одинаково, так что я была не в состоянии сказать, хожу я кругами или нет. Любые шумы поглощались природными и искусственными звуками, а все люди, что бродили по полю, не давали мне возможности пролететь низко над площадью и поискать его, Франсину и Лизу. Моё приземление, может, и не заметили, но женщину, словно летучая мышь, рассекающую воздух медленно и достаточно низко, чтобы уловить что-то в этом огромном двигающемся холсте, заметят точно.

Именно поэтому я совсем этого не ожидала, когда испепеляющая боль пронзила мою спину. Раз, два, три раза подряд, превращая мою грудь в расплавленное озеро агонии. Я пошатнулась, сбивая с ног Сару, закричавшую, когда я наступила на её лодыжку, пытаясь удержаться в вертикальном положении. Она задёргалась, отчего я потеряла равновесие, потому даже мои вампирские рефлексы были не в состоянии удержать меня от падения. Я перевернулась в последний момент, всё же падая на землю, но не лицом вниз.

Я хотела вскочить на ноги, но не смогла. Необычная медлительность в руках и ногах и продолжающийся огонь в груди, подсказали мне, что в меня стреляли не обычными пулями. Серебряными.
У меня была доля секунды, чтобы увидеть склонившегося надо мной седовласого человека в чёрной монашеской одежде, развевающейся на ветру, и очень даже материальную руку, направляющую на меня пистолет. Потом я услышала ещё один выстрел, почувствовала, как моё сознание взрывается от боли, но больше не видела уже ничего.

 

Глава тридцать шестая

 

Голова пульсировала так, словно кто-то пихнул фейерверки в мой мозг и поджёг их. Это было первым, что я осознала. Вторым стало жжение в груди, такое сильное, что по всему телу расходилась болезненная пульсация. Третьим я ощутила, что мои руки и ноги крепко и высоко связаны у меня за спиной. Четвёртым стало самое тревожное осознание из всех: я была мокрой, но не от воды. Резкий запах бензина наполнил мои ноздри, так что и не нужно было вдыхать.

- Сожги её. Сожги её сейчас, пока она не очнулась! – убеждал знакомый голос.

Сара. Нужно было убить её, когда был шанс.

Хорошая мысля приходит опосля.

Я открыла глаза. Крамер стоял в нескольких футах от меня в центре расчищенного в виде треугольника пространства посреди высоких стеблей кукурузы. Сара стояла в стороне, однако Лиза и Франсина образовывали два других угла треугольника. Они, как и я, были прикованы к высоким металлическим столбам, врытым в землю. В рот им впихнули кляпы, а смотрящие на меня глаза были расширены от ужаса. В отличие от меня, тем не менее, ни у одной из них не торчал из груди большой серебряный кинжал. Лезвие, казалось, испускало непрекращающийся поток кислоты, обжигающий мои нервные окончания и иссушающий мою силу. Но, хоть кинжал и находился близко к центру моей груди, он не вонзился в сердце. Либо Крамер специально промахнулся, потому что не хотел рисковать подарить мне лёгкую смерть, либо его глазомер был не таким хорошим, как он надеялся.
Крамер вытащил большую книгу в кожаном переплёте из складок своей новой чёрной туники с капюшоном. Наверное, его уже тошнило от той старой грязной, в которой он застрял, пока находился в парообразном состоянии. Его пристальный взгляд, казалось, замерцал со злобным триумфом, когда он открыл книгу и начал читать вслух.

- Я, Хенрикус Крамер Инститорис, судья, назначенный от лица веры, провозглашаю и объявляю приговор, что вы, стоящие здесь, являетесь закоренелыми еретиками, и в связи с этим предаётесь правосудию, - прочитал он нараспев, и хотя оригинальная версия «Молота Ведьм» была на латыни, он произнёс это на английском языке, чтобы мы уж точно поняли.

У меня кляпа не было, вероятно, потому что Крамер знал, что я не стану звать на помощь, но это вовсе не означало, что я собиралась молчать.

- Я уже читала это, ты знаешь. Твоя проза скучная и нудная, а злоупотребление заглавными буквами для драматического акцента в лучшем случае можно назвать незрелым. О чёрт, ладно, я просто скажу это — книжка отстой. Неудивительно, что тебе пришлось подделывать для неё одобрения.
Теперь его взгляд сверкал яростью. Он захлопнул книгу и подошёл ко мне. Писатели такие чувствительные, когда слышат критику.

- Хочешь умереть сейчас, Хекс? - прошипел он мне. Затем он наклонился, поднимая что-то, что я не видела со своего места. Когда он выпрямился, в руке у него был фонарь: золотисто-оранжевое пламя ласкало окружающее его стекло, словно моля о свободе.

Я посмотрела через его плечо на Сару, которую чуть ли не трясло от волнительной перспективы, что он подожжёт меня.

- Она, может, и не в курсе, каков твой заведённый порядок, но я то знаю, - тихо сказала я. - Поставь фонарь. Ты пока не станешь меня сжигать, и мы оба это понимаем.

- О чём она говорит? - потребовала Сара, прихрамывая ближе к нам.

Его белые брови сошлись в одну линию, и я позволила маленькой улыбочке заиграть на моих губах.

- Ужасно начальственная с тобой, да? С другой стороны это имеет смысл. На ней штаны, а ты в платье.

Его кулак взметнулся вверх, но удар предназначался не мне. Он поразил Сару как раз в тот момент, когда она облокотилась на Крамера, чтобы не упасть. Она отлетела назад, кровь струёй потекла у неё из носа. Теперь, когда она исчерпала свою полезность, он больше не скрывал свои намерения к ней.
- За что? – выдохнула она.
Боль и замешательство ясно читались на её лице, но мне запоздало пришло в голову, что я не слышу их в её мыслях. То же самое с Лизой и Франсиной. Они должны были мысленно кричать от паники, но всё, что я улавливала от них – грохочущее сердцебиение и частое затруднённое дыхание через кляпы.
Серебряная пуля, которую Крамер вогнал мне в голову, не только вырубила меня на достаточное время, чтобы связать меня и облить бензином. Она ещё и замкнула мои телепатические способности. Ещё патрон или два, и я была бы мертва, но, конечно же, Крамер пока не хотел меня убивать. Если посмотреть с позитивной стороны, так мне было легче концентрироваться без их полных ужаса мыслей.

- Ни слова больше, хуре, - прорычал Крамер Саре.

- Это значит «потаскуха», - подсказала я. - Так он видит всех женщин. Привыкай слышать это остальную часть своей короткой жизни.

За это я заработала удар тыльной стороной ладони по челюсти, но по сравнению с ощущениями, когда в тебя стреляют или протыкают, это был любящий шлепок.

- Полегче толкай, ты же не хочешь, чтобы серебро изрезало моё сердце, покончив с твоей забавой слишком быстро, - поддразнила его я.

Он посмотрел на кинжал в моей груди и опустил свой сжатый кулак. Я не дёрнула ни мускулом, однако мысленно приподняла брови. Мой блеф сработал. Так ты не знаешь, что проткнул меня около сердца, но не пронзил его. Хорошо.

Слёзы покатились по щекам Сары: либо от боли в сломанном носу или от осознания, что Крамер оказался таким, как я её и предостерегала. Но я не могла вызвать в себе жалость к ней. Она выстрелила в мою лучшую подругу столько раз, что уверилась, что Дениз умерла. Если бы не «один-на-миллиард» сверхъестественный статус Дениз, она бы и была мертва. Затем Сара похитила Франсину и Лизу и принесла их в качестве подарка этому монстру, в полной мере ожидая увидеть, как они сгорают заживо.
Нет, мне не было жаль, что она тут вся в слезах обнаружила, что тоже окажется жертвой жестокости Крамера. Когда он ударил Сару в живот, заставляя её согнуться пополам и издать мучительный крик, мне по-прежнему не было жалко. Эта боль в тысячу раз слабее боли от огня, я знала это по опыту, и, рассматривая её преступления, она это заслужила.

Потом он опустил обутую ногу на её сломанную лодыжку. За новым задыхающимся криком и непрекращающимся треском стеблей кукурузы вокруг нас я не слышала, что у неё сломались кости, но, скорее всего, так оно и было. Она свернулась в положение плода, рыдая и умоляя о милосердии, которое она никогда не найдёт от Инквизитора. После заключительного удара в грудную клетку, Крамер вернул своё внимание ко мне, оставляя Сару корчиться от боли на земле.

Я ничего не сказала, когда он приблизился. В дополнение к книге где-то ближе к середине расчищенного места у него лежала сумка, и я представила различные орудия пыток, которые в ней могли храниться. Так как Крамер оставил их там, в данный момент относительно меня у него были другие планы, и мне не нужно было быть телепатом, чтобы догадаться, какие именно.

- Ты признаёшься в своём сговоре с Дьяволом, Хекс? – Эти слова были произнесены мягким, почти вкрадчивым тоном. - Если признаешься, я могу всё же сохранить твою жизнь.
Я фыркнула.

- Даже если бы я не знала правду от Элизабет, ты разве пропустил ту часть, когда я сказала, что прочитала твою книгу? Включая и тот раздел, где ты логически обосновываешь ложь заключённым о позволении им жить как часть сущности хорошего Инквизитора.

Его кулак врезался в мою челюсть, от чего губа начала кровоточить прежде, чем успела зажить.

- Признайся и откажись от своей преданности Великому Алырю!

- Судя по тому, как удивлена была Сара, когда ты переключился на неё, скажу, что ярлыки тебе тоже идеально подходят, - отметила я.

Его брови сошлись вместе, и он придвинулся так близко со своим вонючим дыханием, что я несказанно возрадовалась, что мне не нужно дышать.

- Ты подстрекаешь меня, будто хочешь, чтобы я продолжил.

Я пожала плечами, насколько позволяли мои связанные руки. У меня был план, но я не собиралась посвящать в него Крамера. Кроме того, пока его внимание сосредоточено на мне, а не на Франсине и Лизе, я была готова терпеть все пытки, которым он мог меня подвергнуть.
Ну, в определённых рамках, исправилась я, когда он схватил центр моей рубашки и осторожно отодвинул материал в сторону от рукоятки кинжала. Он уже снял мой жакет и что-то с ним сделал, оставляя меня в простой чёрной застегивающейся на пуговицы блузке и джинсах. Как только моя блузка освободилась от лезвия, он противоестественно твёрдой хваткой рванул её края в разные стороны. Фонарь отбросил мерцающий свет на его лицо, когда он уставился на мою грудь. Он нетерпеливо дёрнул за переднюю часть моего бюстгалтера там, где находилась застёжка.

Я готова была поставить своё обручальное кольцо с красным бриллиантом на то, что у этой свиньи, когда он был человеком, вставал только тогда, когда женщины были беспомощны и напуганы. Теперь, когда он был призраком, обретшим плоть, у него, скорее всего, такой проблемы не было, однако, судя по взгляду, которым он меня окинул, когда раскрыл мой лифчик, он хотел, чтобы я съёжилась от стыда. Я этого не сделала; оголена была только моя кожа, но именно его душа обнажалась этими действиями. Мне не было стыдно, когда Крамер грубо схватился за мои груди, избегая кинжала, торчащего между ними. Я была разъярена. Я хотела разорвать его на части, а затем сжечь каждую из них в пепел, однако гнев был совсем не тем, в чём я сейчас нуждалась. Чтобы послать мой сверхъестественный сигнал ЛоДжек*, мне нужно было кое-что другое.

Было не трудно вызвать в себе достаточно чувства вины и сожаления, чтобы заставить горло сжаться, а слёзы подкатить к глазам. Всё, что мне нужно было сделать – вспомнить тот день несколько лет назад, когда я поцеловала Кости, сказала ему, что люблю его … а затем предала, уехав, не оставив и следа. Тогда я думала, что оставить его - единственный способ его защитить, и Дон проделал хорошую работу, скрывая меня больше четырёх долгих лет. Но всё это сделало нас обоих несчастными, пока Кости, наконец, не нашёл меня.

Четыре года. Мы находились врозь больше, чем вместе, а всё потому, что я отступила, когда должна была стоять на своём. Возможно, Кости и простил меня за это, но я никогда не прощу себя. Воспоминание об одной ошибке, которую я хотела бы исправить больше, чем какую-либо другую, заставило собравшуюся влагу оставить мои глаза и покатиться вниз по щекам. Слёзы потекли быстрее, капая вниз на руки Крамера. Он прекратил сжимать мою грудь и с жестоким удовлетворением уставился на розовую влагу.

- Выплачь больше своих кровавых слёз, Хекс. Они лишь доказывают твою связь с Сатаной.

- Они доказывают, что у вампиров в теле нет такого большого количества воды, как у людей, идиот, - сказала я, наслаждаясь звонкой пощёчиной, который он мне дал, потому что от этого из глаз хлынуло ещё больше такой необходимой мне влаги.

Затем он пробежался своим противным ртом по моей коже, осторожно проделывая это около кинжала, оставляя своими сгнившими зубами бороздки в моей плоти. По мне прокатилось отвращение, но я старалась игнорировать его, поворачивая свои мысли от гадливости и сожаления к тихому белому небытию, которое в последний раз чувствовала, когда подключилась к силе могилы. Она не покоилась сразу у поверхности, как это бывало прежде. Мне пришлось искать её. Боль от лезвия и Крамер, лапающий моё тело всё ниже, мешали концентрироваться, но я постаралась оттолкнуть эти чувства в сторону. Я должна была найти эту слабую искорку внутри себя. Большая часть моей силы ушла, но не вся. Она должна была быть где-то внутри меня …

Холодная, успокаивающая неподвижность, казалось, скользнула по пульсации от серебра и мучений от сожалений, облегчая и то, и другое единственной лаской. Несмотря на слёзы, всё ещё сочащиеся из моих глаз, я улыбнулась. Всё правильно. Вызов этой силы означал, что нужно отпускать, а не хвататься за эмоциональные или физические мучения. Я сконцентрировалась на блаженной пустоте, на которую намекнула мимолетная ласка, и наконец, нашла оставшиеся угольки, которые искала. Это было лишь крошечное пятнышко по сравнению с тем, чем оно было несколько месяцев назад, но даже так оно по-прежнему резонировало. Боже, я и забыла, какой прекрасной была эта тихая бездна! Это как вернуться домой. Теперь слёзы, текущие по моим щекам, были полны неописуемого покоя. Если эта сила проистекала от прикосновения к границам вечности, смерти действительно не стоило бояться.
Крамер отодвинулся, смотря на меня со смесью дегенеративности и замешательства.

- Почему ты не просишь меня остановиться? Почему ты молчишь?

Я вытянула себя из чарующего объятия могилы так, чтобы по-прежнему держаться за силу, но и сосредоточиться на нём.

- Тебе бы только понравило



Поделиться:




Поиск по сайту

©2015-2024 poisk-ru.ru
Все права принадлежать их авторам. Данный сайт не претендует на авторства, а предоставляет бесплатное использование.
Дата создания страницы: 2016-04-27 Нарушение авторских прав и Нарушение персональных данных


Поиск по сайту: