В эти странные дни, когда тянет выть не то от собственной тоски, не то от отсутствия солнца, хочется еще и уклониться от всего, что раздражает. От любых споров, исход которых тебе заведомо ясен. Поэтому на случай, если кто-то в ближайшее время решит поспорить со мной на общественно-политическую тематику, я пишу этот текст, к которому и буду отправлять всех желающих. Впрочем, шутки в сторону, теперь серьезно.
Все прекрасно понимают, что облик нашей страны в последнее время как-то переменился. Это видно на каждом шагу и проявляется различным образом, а истолковать эти изменения не так-то легко. С одной стороны, мы видим гибнущие предприятия (в нашем городе только-только снесли молококомбинат), а с другой – явный рост личного благосостояния. Самый поверхностный взгляд на это несовпадение приводит к мнению, что производительная экономика вовсе не обязательна для обеспечения высокого уровня жизни. Любой товар можно привезти оттуда, где его могут произвести дешевле и, быть может, качественнее. Поэтому важно не столько обеспечить повсеместный рост производства, сколько повсеместный рост потребления. И вот как раз тут начинается дикое недовольство государством: маленькими пенсиями, дорогим кредитом, низкими зарплатами бюджетников. Мы готовы легко расстаться с мыслью о необходимости производить блага, но никак не хотим расставаться с мыслью о необходимости их потреблять. Такой вот абсолютно понятный и не составляющий психологической загадки парадокс.
Поэтому недовольство властью и верхушкой нашего общества, столь очевидное в последнее время, имеет изначально нездоровую и ложную природу. Мы недовольны не тем, чем следовало бы. Попробую объяснить это на примере пенсионного обеспечения. Сразу напомню, что в СССР пенсионное обеспечение стало всеобщим лишь в 1965 году, когда оно было распространено на колхозников, то есть на большинство населения. Это был не подарок раннего Брежнева, это был ход, смысл которого ясен только в сопоставлении с другим событием этого же года – торжествами в честь 20-летия победы. Кто получил пенсии в 1965 году? Получили их матери (и реже отцы) солдат, не вернувшихся с фронта. То есть те люди, которые сами уже не могли содержать себя и у которых не было детей, способных помочь им на старости лет. Потом их стали получать жены погибших солдат и сами ветераны, первенцы которых должны были бы родиться как раз тогда, когда они находились на фронте. В этом и только в этом был смысл советской пенсионной системы. Нужно было спасти на старости лет поколение тех, кто и так уже принес себя в жертву. Здесь без перераспределения доходов работающих нельзя было обойтись.
Однако давайте сравним эту ситуацию с современной. Нынешние пенсионеры, за определенным исключением, не воевали. Им никто не мешал рожать детей и откладывать на старость самим. И однако мы полагаем, что их нужно поддерживать на таком же уровне, что и тех, кто остался вообще без кормильца. О каком пенсионном обеспечении можно говорить в отношении родителей т.н. «успешных» граждан? Почему мать и отца человека, способного купить себе машину и квартиру, должно содержать государство? Это совершенно неверная логика, которая приводит к огромным злоупотреблениям. Но проблема в том, что большинство граждан, безусловно, с трудом смогли бы содержать своих родителей, даже если бы захотели. Как же быть? А выход только один – оставлять как можно большую часть фонда заработной платы работнику, не распыляя его по социальным выплатам, которые даже не считаются нашими деньгами – как говорят специалисты, это деньги не работника, а работодателя. Нет, дорогие, это деньги работника, созданная им стоимость. Учитывая, что доля социальных выплат работодателя составляет свыше 40 процентов от фонда оплаты труда, мы обнаруживаем первый резерв для того, чтобы любой работающий гражданин мог бы надеяться на обеспеченную старость без посредничества государства. Второй резерв связан с элементарной эксплуатацией. По статистическим данным, в отрасли ЖКХ одного из муниципалитетов нашей области (Володарск), всего лишь 5-10 процентов работников заняты производительным трудом, т.е. ремонтом и постройкой коммунальных сетей. Все остальное – раздутый административный персонал. Ясно, что при таком положении дел у слесаря КИПП мало шансов достойно содержать отца, мать, жену и собственных чад.
Что же на самом деле представляет собой современная пенсионная система? Да это очевидно – механизм, позволяющий государству поддерживать некий минимальный уровень потребления за наш же счет. Пенсии позволяют нашим старикам не жить, а оставаться сегментом рынка. Даже если бы пенсионные накопления не разворовывались государством, это все равно было бы несправедливо. Как вы представляете себе пенсию индивидуального предпринимателя? Особенно в размере 6-8 тысяч рублей. Глупо? Да. Смешно? Нет. Поэтому будущее нашей страны, как это ни странно прозвучит, связано с отказом от любых форм массового перераспределения средств на социальные нужды силами государства. В наше время эти средства пожираются НДС, ценами на бензин, тарифами ЖКХ, установкой счетчиков на все. Поэтому для меня единственно разумное требование в области социального обеспечения – оставлять как можно большую часть заработанного работнику. Только так можно решить вопрос и с поддержкой пожилых, и с рождением детей. Никто уже не рискнет объявлять себя «чайлдфри», понимая, что никто, кроме его ребенка, не будет содержать его в старости. Безусловно, это требование не должно быть самодовлеющим. Люди, не могущие иметь детей, потерявшие кормильца не должны оставаться без помощи. Но очевидно и то, что эта помощь имеет смысл скорее на производственном, муниципальном, а не государственном уровне, где она приводит к концентрации огромных средств, уже не возвращающихся «на землю».
Теперь, когда читатель несколько знаком с моим образом мысли, он может экстраполировать вышесказанное на проблемы ОМС, детских пособий, стипендий, материнского капитала и прочего. Все это совершенно ненужные вещи, если работник не становится жертвой эксплуатации, особенно когда государство эксплуатирует его ничуть не меньше, чем работодатель. Здесь, конечно, остается моральный вопрос о том, будет ли сын столько же тратить на отца, сколько с него принудительно взимает ПФР? Но исторический опыт подсказывает, что мораль тем ниже, чем выше эксплуатация. Поэтому снижение последней хотя и не гарантирует нас от разных эксцессов, все же вселяет добрую надежду на то, что родители не будут пить на детские пособия, а дети не будут избивать родителей, требуя отдать на пропой их пенсию.
Следующий вопрос – о том, как добиться снижения эксплуатации. В последние годы, во многом в связи с появлением оппозиционных движений нового типа, широко распространено мнение, что в нашей стране идет борьба двух типов буржуазии – компрадорской и национальной. Компрадоров рассматривают исключительно как торговцев нефтью и газом, благодаря чему капитал, не связанный напрямую с этой отраслью, приобретает репутацию его противника. На этот якобы национальный капитал и возлагаются в наши дни основные надежды. Как ни странно, наиболее последовательным проводником его идей является не Путин, а Зюганов, программа которого с содержащимися в ней требованиями перераспределить капитал в пользу промышленности – это программа «негазового» капитала. На самом деле все сложнее. Во-первых, чисто исторически известно, что национальная буржуазия в своем отношении к большинству населения ничуть не лучше компрадорской. Да, компрадоры плохи. Они отстраняют от экономической деятельности подавляющее большинство населения. Простейший пример – рабовладельцы американского Юга. Продавая в Англию сырье для текстильной промышленности и господствуя в экономике региона, они блокировали все иные возможности его развития. До Войны за независимость англичане сами принуждали американские колонии к компрадорству, запрещая им обрабатывать хлопок или разрешая делать из железа только болванки. И то, что потом часть уже независимой Америки сама пошла по такому пути – факт потрясающий, демонстрирующий то обстоятельство, что компрадорство совсем не обязательно связано с потерей независимости. Ведь это компрадоры-южане составили костяк армии и флота САСШ, присоединили Луизиану, Флориду, Техас, Нью-Мексико (чуть не написал – Абхазию и Южную Осетию). Опасность компрадорства не в прямой потере независимости, а в том, что большая часть населения должна или оказаться лишней (как белые батраки Юга), или пойти под ярмо гиперэксплуатации. Так что великодержавная политика – еще не признак национального характера буржуазии или государства.
Однако и с национальной буржуазией не все так просто. Представление о том, что она спит и видит, как бы осчастливить соотечественников, достойно младшей группы детсада «Зюганочка». История говорит о том, что национальная буржуазия стремится обеспечить себе не столько внутренний рынок сбыта, сколько внешние. Почему? Потому что это дает высочайшую прибыль. Представьте, что производитель сукна-англичанин продает его потребителю-англичанину. Так ведь этот потребитель сможет ему заплатить лишь столько, сколько ему уже заплатил другой производитель. Так или иначе, на внутреннем рынке с работником нужно делиться. Иначе грохнет кризис перепроизводства. А на внешнем – делиться ни с кем не надо. Можно оставить своих рабочих в нищете и параллельно разорить индийских ткачей. Ну а морской транспорт, как известно, самый дешевый. Лучше заплатить морякам, чем ткачам, дешевле выйдет даже с учетом пиратов, рифов и штормов… Поэтому национальная буржуазия неотделима от колониализма. Он – ее двигатель, ее локомотив. И если вы будете ее поддерживать, то знайте: вам она ничего не даст, а миллионы таких, как вы, доведет до нищеты. При этом национальная буржуазия не заинтересована в таких вещах, как сельское хозяйство. Вполне себе национальная буржуазия Англии или Германии кануна первой мировой предпочитала морить голодом русского крестьянина (а доблестное императорское правительство при этом соглашалось: «сами недоедим, а вам продадим»), нежели вкладывать в собственное сельхозпроизводство. Вот мы с вами едим колбасу из ботсванского мяса и при этом вряд ли думаем об участи скотоводов из племени бечуанов. Ведь нет же? Нет. А еще сто лет назад немец и англичанин ели хлеб, тоже совершенно не заморачиваясь о судьбе вырастившего его украинца, быть может, вашего прапрапрапра… Ну и как вам вся эта незалежность? Нравится?
Говорят, что национальная буржуазия в России группируется вокруг ВПК. Что ж, замечательно. Давайте посмотрим, как она себя ведет. А ведет известно как. Заказанные для нашего флота подводные лодки практически безоружны. Булава не летает. В принципе, это известный факт, что булава – оружие не летательное (если только недолго и недалеко). Наверное, эти лодки в конце концов будут просто подплывать к противнику и пиздить его ракетой по корпусу. Объяснить почему? Да потому, что на заказе для своей страны много не «заработаешь». Это опять же хотя бы своим работникам нужно заплатить, чтобы они заплатили налоги и так до бесконечности. А вот на испуганных индийцах – можно. Индия соревнуется с Китаем не на жизнь, и когда Китай протащил мимо ее берегов ржавый советский авианосец «Варяг», индийцы испугались. Они могли бы заказать неплохой и недорогой корабль в Испании, Италии, Франции, Японии. США и Англия тоже бы не отказали. Однако участие в распиле советского флота было слишком заманчивым ходом. Китайцам повезло. Они попали на компрадоров. Те продали им самый совершенный неатомный корабль СССР по цене металлолома и купили дома на Кипре. Индусам не повезло. Они попали на национальную буржуазию, которая начала планомерно затягивать сроки поставки корабля и в разы накручивать его стоимость. Наши национальные буржуа вполне понимали, что Индия не найдет теперь денег на покупку совершенно нового корабля и выкручивали заказчику руки, часть из них вероятнее всего, позолотив (а это старый рецепт, впрочем, дающий какие-то странные результаты в отношении Кадырова). Теперь понятно, как мы помогали Ливии, Сирии, (и как делали Булаву)? От такой дружбы вреда больше, чем от войны. Это не означает, что я сторонник Асада или Каддафи. Нет, в своих странах они действительно были диктаторами, поскольку представляли интересы лишь одной из этноконфессиональных групп. Рано или поздно это должно было породить сопротивление, чем-то подобное по своей сути буржуазной революции в своем требовании равенства прав для всех граждан. И дешевым бензином такие вещи не тушатся.
Здесь я, кстати, сделаю внешнеполитическое отступление, чтобы больше не возвращаться к этой тематике, сосредоточив все свое внимание на внутренних проблемах. Поговорим конкретно о Сирии. У Путина сегодня налицо рост авторитета на сирийских дрожжах. Однако вот проблема – в Сирии война продолжается. Что же изменилось? Изменилась способность Сирии противостоять внешней агрессии. Никто, кроме опять же посетителей детсада «Зюганочка», никогда не думал, что суверенитет страны обеспечивается средствами обороны. Поэтому какие бы ЗРК не поставляла наша национальная буржуазия Сирии, не их боялись солдаты и генералы НАТО. Боялись они того самого химического оружия, которое Асад выдал после вмешательства Путина. То, что мы с вами наблюдали – операция по разоружению целого государства без прямого применения силы. Для Сирии химоружие то же, что для нас – ядерное. И есть у меня подозрение, что значительную его часть как раз и вывезли наши десантные корабли, которые почти без прикрытия вдруг бросились к сирийским берегам. Совершенно бредовая операция с точки зрения поставки чего бы то ни было, но совершенно логичная с точки зрения эвакуации… Зачем и кому это надо? Нужно это западному капиталу в широком смысле. Контроль над Сирией дает возможность направить мосульскую и кувейтскую нефть по суше в порт Алеппо, минуя тем самым Ормуздский пролив. Сама нефть здесь не принципиальна – принципиально то, что Иран лишается важного инструмента во внешней политике, его угроза перекрыть пролив теперь будет стоить не так и дорого. Иран в свою очередь тоже – не самоцель. Беда Ирана лишь в том, что там поднято знамя исламской революции. Здесь нужно пояснить, что ислам как религия очень мало способствует развитию капиталистических отношений, прямо запрещая кредитные операции. Более того, в исламе прописана мощная система социального обеспечения почище всех наших пенсионных фондов и материнских капиталов, основанная на обязательной десятипроцентной милостыне – закяте. Поэтому ислам очень хорошо подходит на роль левой идеологии, о чем давно уже писали пакистанец Мухаммад Икбал и иранец Али Шариати. Именно эту особенность ислама использовали идеологи исламской революции в Иране. Поэтому Иран, как прежде СССР, опасен в первую очередь не своей мощью. Даже СССР был не такой уж и сверхдержавой – знаменитые МИГ-15 в небе Кореи летали на английских лицензионных двигателях. Опасность таких стран в том, что они создают угрозу всей системе кредитования в мире. А ведь капитал весь куда-то вложен, деньги должны «работать». А теперь представьте себе, что хотя бы на одной десятой суши победила идеология, не признающая всевластия ссудного процента? Представили? Ну что ж, на этом с внешней политикой можно закончить.
Главная мысль, которой я хотел поделиться с вами на протяжении всех этих рассуждений о буржуазии заключается в том, что нам нечего на нее надеяться, какая бы она ни была – с газом или без газу. Понятно, что все это касалось крупного капитала. А как быть с мелким и средним? Прежде всего замечу, что плох тот купец 3-ей гильдии, который не хочет стать министром финансов. Буржуа идет по пути наименьшего сопротивления, и поэтому тот, кто сегодня занимается лозоплетением, завтра вполне может торговать лесом. Независимо от того, прав Алексей Навальный или виноват, в целом для его социального слоя это вполне нормальный стереотип. Навальный – вождь средней и мелкой буржуазии. За то, что он сделал, ему, безусловно, следует отвести целую страницу в будущем учебнике истории. Он привнес в нашу политическую жизнь формы борьбы, хорошо известные на западе с эпохи Долгого парламента, но редко применявшиеся у нас. Такие вещи как самофинансирование политической борьбы, петиционные кампании, постоянное давление на все ветви власти и готовность вывести людей на улицы теперь прочно будут связаны с его именем. Куда там Зюганову, печатающему листовки за бюджетные деньги! Проблема заключается в том, что средняя буржуазия, как я уже говорил выше, - это прежде всего буржуазия. Именно поэтому образ Навального все же двоится в наших глазах. Известно, что Навальный пытался вписаться в существующую систему отношений. Поэтому нет уверенности в том, что средняя буржуазия, расчистив путь для себя, будет расчищать его еще для кого-то.
Впрочем, поживем, увидим. И если мы еще не знаем, что выйдет из Навального, то мы уже знаем, что вышло из Путина. Для начала я, как ни странно, хотел бы защитить его от некоторых незаслуженных обвинений. Чаще всего ему предъявляют "чуровщину" – кризис избирательной системы и шире – всех демократических институтов. Заявляю с полной ответственностью, что в этом он не виноват. Первое и последнее честное голосование в нашей истории имело место в 1991 году по вопросу о судьбе СССР. И виноваты в крахе нашей избирательной системы не те, кто его проводил, а те, кто после роспуска СССР не вышел и не пришиб плевавших на народное волеизъявление. Мне кажется, что после этого всерьез говорить об избирательной системе глупо. Это декорация. Зря что ли в разгар путинского просперити КПРФ выдвинула в президенты Харитонова. А, вы тоже не помните этого факта? Ну вот так-то.
Второе обвинение – в том, что Путин развалил страну. Развалил, конечно, но не так быстро, как мог бы. Вопреки имиджу, Путин – не самый решительный политик. Многие решения проводит подолгу, исподволь, как реформу образования, например. Иногда может пойти на попятную, как с армией. Нерешительность Путина еще хранит многие миллионы наших сограждан. То обстоятельство, что он зашел так далеко – опять же на совести народа, и гордиться ему тут совершенно нечем.
Третье обвинение – в том, что при нем семимильными шагами идет оболванивание народа. Как будто Путин сам со своими министрами приходит к нам домой и включает РенТВ. Дело здесь в другом – в том, что в стране сложилась огромная прослойка мелкой буржуазии. Как уже говорилось выше, буржуа всегда идет по пути наименьшего сопротивления. Буржуйчику поэтому тоже представляется лишним выбор между различными способами обогащения. Легче всего торговать импортом – давайте торговать, да еще и потреблять сами будем. Получается замкнутый слой населения, продающий сам себе то, чего он не производил. Конечно, он будет отстранен от власти. Он же всего лишь потребитель кредита, плесень в банке в обоих смыслах слова банк(а). Конечно, этому слою не нужно ни образования, ни искусства. Это царство торжествующей пошлости – даже не в смысле скабрезности. Это все давно известно, и не стоит много говорить об этом. Добавлю лишь, что это они покупают дипломы, они не ходят на выборы, они вдесятером управляют полуторами землекопами.
Так кто же есть Путин? А Путин – это человек, для которого власть есть праздник, который всегда с тобой. И если Ельцин праздновал неумело, увлекаясь водкой, свитерами и дирижированием, то Путин – ценитель и мастер наслаждаться властью. Кто не мечтал попасть на подводную лодку, полетать на истребителе, найти клад, поучаствовать в байк-шоу, ничего для этого не сделав? Хочешь на лодку – иди в мореходку. Археологов тоже долго учат. Да и байкером быть не всегда комфортно. Дармовое исполнение этой мечты – и есть суть Путина как человека. Медведев, мы помним, был не лучше, но проще. Таких извращенных желаний, как полет со стерхами, он не высказывал. Путин – король, который царствует, но не правит. И так существует вся страна. Простейший индикатор – всенародные стройки последних лет. Это не электростанции (достроили старую, но она сразу сломалась), не подводные крейсеры (достроили старые, но "она утонула"), не огромные металлургические заводы, польза от которых очевидна всем: вот вам свет, вот вам безопасность, вот вам то, из чего свет и безопасность построены. Это комплексы для принятия саммитов и мировых выставок, одноразовые стадионы, мосты в никуда, превращенные в предбанник чистилища театры, откровенно приблудные нанотехнологии (что за нанобетон? вы размер частиц бетона знаете? справочник гляньте – где бетон и где нано). Даже Чечня – частный случай всеобщего праздника. Есть и новая игрушка – Арктика. Путин поэтому хорош тем, что превратил жизнь страны в перманентный праздник. Но ужасен тем, что все остальное поставил в зависимость от этого праздника. И вот именно поэтому революция в нашей стране, увы, будет иметь унылые последствия. Многие из тех, для кого праздник теперь недоступен, будут именно его винить во всех бедах.
Это очень точно подмечено в экранизации "Собачьего сердца". Помните тот быт? Помните песню про тяжелые годы? Вот это ждет нас снова. Но есть одно "но". Тогда вместе с ананасами и рябчиками было уничтожено еще и искусство, пострадала наука, образование. Мы о сию пору тоскуем по дореволюционной интеллигенции. Так вот, беда в том, что теперь кроме праздника нам терять почти нечего. Несколько сотен самородков на всю страну, о которых мало кто знает. А это значит, что переворот пройдет еще проще, еще жесточе, чем сто лет назад. Вот в этом самая главная вина Путина. При нем построена Россия, которую не жалко терять! Понимаете? Надеюсь, что да…
Начиная прогноз на ближайшие годы я, конечно, не буду столь же многословен. Просто потому, что альтернатив развития не так много. Сразу отмечу внешнеполитические координаты будущего. Это, прежде всего, продолжение дележа советского наследства. Оно не поделено до тех пор, пока новый суверенитет не установлен над Сибирью, Арктикой, Средней Азией. По большому счету, не определена еще принадлежность Восточной Европы. Если кто-то правда думает, что присоединение Украины к Таможенному союзу означает ее подчинение России, то он глубоко заблуждается. Нет, это сохранение на Украине влияния США. Уход Украины в Евросоюз – большое поражение для американцев, и его будут избегать нашими руками. Что-то запретит Онищенко, где-нибудь проведут учения и срочную мобилизацию резервистов, больше похожую на похищение. Нужно будет повоевать – не сомневайтесь, повоюем. Опять же, Путин претендует на Арктику только потому, что туда устремился Китай, осваивающий Северный морской путь – дядя Сэм просил помочь. Иными словами, в ближайшие годы Россия будет играть роль американской марионетки, как это уже было в Ливии, Сирии, на Украине…
В этих условиях атмосфера праздника будет только расти. Вот ее вехи: 2014 – Сочи, 2017 – Екатеринбург, 2018 – везде. Странно? Да нет, логично. Объясню, почему. Представьте себе любую олимпиаду. В ней участвуют все страны, и поэтому финансируют ее тоже совместно. Разные страны выдают кредиты фирмам, те нанимают подрядчиков и т.д. Когда олимпиада кончается, кредиты нужно возвращать. Обычно это делается не столько за счет прямых доходов от события, сколько за счет длительной эксплуатации построенной инфраструктуры. Стадионов, гостиниц, дорог, вокзалов. Строили вроде для олимпиады, а пользуются потом всю жизнь. А теперь вспомним две вещи: 1) сочинская олимпиада – самая дорогая за всю историю человечества; 2) уже объявлено, что по меньшей мере треть кредитов вернуть не удастся. Теперь угадайте, чем будет расплачиваться страна, набравшая кредитов на миллиарды долларов и не вернувшая их? В спонсорах олимпиады много разных компаний, но американских все же больше. Добавьте к этой кредитной яме Екатеринбург-2017 и ЧМ-2018 (ну и саммит АТЭС нечего забывать). Страна похожа на человека, набирающего все большие и большие кредиты для погашения предыдущих. Вообще, это не так и ненормально, если эти деньги будут работать в экономике долго. Но ведь не будут! Часть спортивных сооружений в принципе предназначены к последующей разборке - дорого будет содержать. Конечно, стадион электричество жрет, а не производит. В этих условиях мы можем ожидать в лучшем случае потрясающей проституции властей предержащих, а в худшем – объявления нашей страны международным банкротом. Когда-то это уже проворачивали с Османской империей, Китаем. Даже жутко представить себе, что ждет нас в таком случае. Режим внешнего управления, прямой раздел наших природных богатств – это еще самое очевидное. Я напоминал уже, что крупный капитал заинтересован во внешних рынках. Вот мы с вами и будем осваиваться в таком качестве. Впрочем, уже и давно.
Вряд ли мы быстро вымрем – кто же тогда будет покупать импортные товары? Хотя, для этой цели можно завезти таджиков. Я уже давно думаю о том, что на самом деле они будут заменять нас именно в таком качестве. Неспособные сами произвести большую часть номенклатуры товаров, они будут идеальными потребителями дешевого и дрянного импорта. Хоть мяса из Ботсваны, хоть крахмала из Таиланда. Такая треугольная торговля по типу: рабы-сахар-ром-рабы. То, что они заменят нас именно в качестве потребителя, а не производителя – для меня перспектива довольно ясная. Иначе им надо давать гражданство, обучать и обеспечивать. А вот в качестве бездонной глотки они и так сойдут. Что произойдет дальше? Да ничего! Россия не исчезнет. Она по-прежнему будет одерживать внешнеполитические победы. Нам будет, чем гордиться. Проблема будет заключаться в другом: вряд ли кто-то из нас будет счастлив. Потому что безумно трудно будет завести и содержать семью, найти работу по душе, и т.д. – просто потому, что очень трудно будет не оказаться в ситуации всестороннего отчуждения.
И вот тут возникает законный вопрос: с чем же я связываю надежды на будущее? Оглядывая нынешнее наше положение, я вижу только две социальные силы, способные переменить положение вещей. Первая – это те, кого опрометчиво назвали креативным классом. Лично я имею в виду добровольцев, тушивших пожары и останавливавших наводнение, а также тех, кто вместе с ними выходил на улицы после выборов 2011 и 2012 года. Добровольцев немного, они – костяк. А люди Болотной – это оболочка для уже отлитой пули. Кто они в социальном плане? Квалифицированные наемные работники и реже – мелкие буржуа из тех, кому еще не безразлично, чем и на ком зарабатывать деньги. Их отличают молодость, образование и наличие того, что жалко терять, но можно легко утратить при неизменном течении событий. У них есть квартиры и машины, но за них еще не выплачен кредит. У них есть дети, но они еще не знают, смогут ли дать им будущее. У них есть дело, но оно всегда может схлопнуться в кредитной петле. Это люди, живущие риском. Нужно им не так и много – просто, чтобы их не грабили. Они напоминают мне членов того же Долгого парламента, с которых поначалу хватило бы простого отказа от срочного налога на постройку флота. Мы проживем, говорят они, вы нам только не мешайте. Но именно такие силы начинают революции. Помните об этом.
Вторая группа – это территориальные общины, интересы которых ограничены кругом родного города или района. Именно здесь больше всего конфликтов между властью и обществом. Потому что на этом уровне плохие дороги, дорогое отопление, принуждение к установке дорогущих счетчиков. Если кого-то здесь и захотят убить, то не Путина. Иными словами, вторая сила – это своего рода Вандея, не революционная сама по себе, но однозначно склонная в случае чего разобраться со своими проблемами без участия центра. Это одновременно источник и революции, и контрреволюции. Узнав о потере управляемости страной, на местах – это вам не 1993 год! – мгновенно начнется волна смены не только лиц, но и самой системы власти. Не знаю, советы это будут или комитеты, но то, что люди перестанут подчиняться разным конторам, имеющимся на сегодняшний день, – факт. Это не обязательно будет означать беспорядки. Нет, это будет означать крах всей кредитно-финансовой системы страны. Если на тот момент страна уже будет банкротом, это будет скорее благом, если нет – то это ускорит признание России банкротом и сработает как рвотное средство. Так или иначе, через нежелание населения платить по чужим долгам мы пройдем. Россия - по аналогии с Гражданской войной - позеленеет.
У этих двух сил есть хорошие шансы на успех в пробирке. Причиной тому – их высокие мобилизационные качества. Соседи быстро соберутся просто потому, что на их улице вдруг опрокинулся КАМАЗ сами знаете с чем, а добровольцы уже показали свои мобилизационные возможности, и не раз. Против них будет административный ресурс, какие-нибудь таджики, наиболее отмороженные воинские части, полиция. Их мобилизационные возможности нам хорошо известны. Они всегда стремятся делать дело чужими руками. Только в этот раз этих рук не будет. И поэтому у восставших достаточно долго – наверное, почти сутки, будет фора даже перед силовиками. А время здесь главное.
Однако мы живем не в пробирке. И никто не даст нам просто так разогнать наших жирных чиновников или разбить наших вороватых генералов. Заграница им поможет. Зачем? Читайте сначала – про кредиты и долги. Почему Путин выгоден кому-то заграницей больше, чем нам? Потому что это они дали ему кредит, а не мы, и платит он им, а не нам. Теперь думайте – будет кредитор помогать должнику отбиться от другого кредитора? Конечно, будет, и не безвозмездно. Поэтому в условиях международного мира ничего хорошего нам не светит. Революция по сути своей дело интернациональное. Один кредитор убегает – затравят и назад приведут. А если десяток? За всеми не угонишься. И рады были англичане поддержать Керенского, но им еще нужно было разобраться с Ирландией, Китаем, Индией, а там уже и собственный флот сказал "баста"! С Путиным может быть также.
Однако вопрос: вроде бы мировую революцию пока не заказывали? А это как сказать. Если смотреть на Европу и США – вроде бы нет. Там уже бесятся с жиру и предоставляют привилегии пидорасам. Какая уж тут революция. А вот третий мир к такому повороту событий готов. И не нужно тут ничего списывать на происки дяди Сэма. Дар-аль-ислам и умма – вещи такие, которые в сторону не отставишь. Тут и идея всеобщего равенства мусульман, и тот самый закят (и еще куча видов милостыни), и запрет на взимание процентов с единоверцев. Для мусульман было бы хорошим выходом подчинить прочий мир без обращения в ислам. Тогда возможны все способы обогащения – классический колониализм, хотя и без людоедства по отношению к своему народу. Но понятно, что вряд ли такая задача им по силам. Где бы ни поднялось знамя джихада – везде повторятся события иранской революции: расстрел демонстраций и торжество чего-то совсем не того, чего хотелось.
Выходом на самом деле было бы создание секуляризованного ислама, такой идеологии, которая одинаково могла бы быть понятна и феллаху, и бюргеру, но доходила бы до них разными путями. В этой связи становится понятен антиисламский дискурс наших властей, намеренное разжигание ненависти к мусульманам (как будто горцы - типичные мусульмане). Вдруг не выхолощенное православие с его пиздежом о соработничестве, а ислам с его учением о братстве и прямой социальной справедливости засядет в людские головы? Поэтому сам ислам всячески толкают в направлении фундаментализма, хотя и так ясно, что в нем назрели процессы секуляризации, которые и могут привести к созданию идеологии на его базе. Короче говоря, советую крепко почесать репку всем ярузкам, потому что еще не ясно, на чью мельницу вы льете воду. В итоге перспектива выглядит так: исламский мир вспыхивает по-настоящему. Задействованы Иран, Турция, Индонезия, Пакистан, в европейских и американских городах расстреливают мирные арабские и турецкие демонстрации, китайцы обращаются на юг. И вот тут приходит наш час.
Я не думаю, что поначалу будет много крови. Добровольцы, придя к власти, сколько-то крови прольют, но однозначно будут судить своих противников, проводить реформы через какой-то парламент, и тем самым терять драгоценное время. На местах шабрам надоест ждать, и начнется массовое самоуправство вкупе со сведением личных счетов. Вот тут, на местах, кровь именно что потечет. Тем более, что шабры вряд ли будут понимать смысл проводимых реформ. Как это не будет пенсий? - спросят они. В условиях банковского коллапса им будет мало проку от отмены большинства налогов. Денег-то на местах все равно не будет, и абсолютно необходимая отмена социальных выплат, гарантирующая снижение коррупции в тысячи раз, будет воспринята в штыки. В штыки воспримут формирование альтернативной армии и полиции, альтернативного административного аппарата. Все это будет смотреться как противоположное целям революции. Поэтому Вандея наступит скоро, особенно, если добровольцы не решатся объявить кредитную амнистию или проведут ее несправедливо.
Поэтому, если говорить о первых социально-экономических мерах добровольческого правительства, то они могут выглядеть так:
1) кредитная амнистия России как государства, отказ от признания любых долгов по иностранным займам; кредитная амнистия граждан, кроме случаев криминальной природы (кредитных мошенничеств);
2) роспуск пенсионных и прочих фондов, аккумулирующих социальные выплаты, направление этих денег в экономику с тем, чтобы фонд оплаты труда выплачивался работнику целиком, а не делился между ним и государством;
3) перенос всех форм социальной поддержки населения (только в отношении бездетных нетрудоспособных) на уровень территориальных общин и передача им же минимум двух третей собираемых налогов;
4) ограничение налогов прогрессивным подоходным (от 5 до 25 процентов, но не более, в целях учета и формирования бюджета) и налогом на имущество, способное приносить доход (но не единственного жилья) в 0,1 процента стоимости, в целях стимулирования использования такого имущества, отмена всех без исключения остальных налогов и сборов с населения;
5) упрощение банковской системы, запрет сложных схем кредитования, субподряда, субаренды и т.п., кредит не дороже пяти процентов, но только на производственные нужды, полный запрет потребительского кредитования;
6) национализация природных ресурсов, резкое снижение цен на энергоносители, меры по удешевлению транспорта и всех видов энергии, беспощадная борьба с саботажем и черным рынком.
Результатом этих мер станет сворачивание целого ряда паразитических потребительских рынков, основанных на импорте и возможность сохранить деньги в экономике. При этом снижение налогов, кредитная амнистия и снижение цен на тот же бензин должны подстегнуть собственное производство. Вопрос будет только в том, чтобы не допустить кражи денег путем гиперинфляции. Однако это еще никому не удавалось, а значит, и Вандеи не избежать. Это очень печально, поскольку добровольцы вполне могут и проиграть шабрам. Тем не менее, есть надежда, что в общегосударственном масштабе мобилизационные возможности добровольцев окажутся выше, как когда-то это продемонстрировали большевики.