По делу установлено, что Лукутин и Новиков, заранее распределив между собой роли, действуя согласованно с целью лишения жизни потерпевшего, нанесли ему удары по голове и телу. Лукутин наносил удары кулаком, а Новиков - металлическим предметом.
Президиум Верховного Суда РФ не согласился с доводами протеста о том, что Лукутин являлся лишь пособником совершенного убийства <1>.
--------------------------------
<1> БВС РФ. 2000. N 7. С. 13.
Таким образом, Президиум Верховного Суда РФ признал, что Лукутин, как и Новиков, непосредственно совершил преступление (убийство).
В судебной практике мы нашли даже более характерные примеры. По делу Бессарабова и Реснянского суд установил, что между ними был предварительный сговор на совершение разбоя и убийства потерпевшего. При причинении Бессарабовым потерпевшему смертельных ранений Реснянский удерживал последнего, лишая его возможности защищаться, отобрал у него монтажку и передал ее Бессарабову. С учетом указанных обстоятельств, отмечается в Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ за I квартал 2002 г., суд обоснованно признал Реснянского соисполнителем разбоя и убийства <1>.
--------------------------------
<1> БВС РФ. 2002. N 11. С. 14 - 15.
По делу Троянова и Смирнова последний признан соисполнителем разбоя, поскольку в соответствии с распределением ролей совершал согласованные действия, направленные на оказание непосредственного содействия исполнителю (наблюдение за обстановкой и обеспечение безопасности). Президиум Верховного Суда РФ оставил надзорную жалобу адвоката о необходимости переквалификации действий Смирнова на пособничество в покушении на грабеж с незаконным проникновением в помещение без удовлетворения <1>.
--------------------------------
<1> БВС РФ. 2005. N 4. С. 17 - 18.
По делу Гарифуллина и Матренина Президиум Верховного Суда РФ указал, что Гарифуллин во исполнение отведенной ему роли, обусловленной предварительным сговором, находился поблизости от места преступления и наблюдал за окружающей обстановкой, чтобы при появлении посторонних лиц своевременно предупредить другого соучастника о возможном обнаружении совершаемого ими преступления. Исходя из смысла закона, если лицо в соответствии с распределением ролей совершило согласованные действия, направленные на оказание непосредственного содействия исполнителю в совершении преступления, то содеянное им в этом случае является соисполнительством и квалифицируется без ссылки на ст. 33 УК РФ <1>.
--------------------------------
<1> БВС РФ. 2007. N 10. С. 10 - 11.
В Обзоре судебной практики Верховного Суда РФ за III и IV кварталы 1996 г. приводится определение N 71-096-5 по делу Дюкова, Бурмистрова и др., в котором, в частности, отмечается, что, совершая преступление в составе банды и имея умысел на убийство по предварительному сговору группой лиц, Д. совместно и одновременно с другими лицами стрелял по автомашине, в которой находились потерпевшие. Каждый из соисполнителей убийства имел огнестрельное оружие.
Суд осудил Д., в частности, по ст. 77 и п. п. "з", "н" ст. 102 УК РСФСР. Отрицая вину в совершении убийства, Д. показал, что его пистолет дал осечку.
Кассационная инстанция признала приговор обоснованным и указала, что данное обстоятельство при участии виновного в выполнении объективной стороны преступления по лишению потерпевших жизни не влияет на правовую оценку действий соучастников в форме соисполнительства <1>.
--------------------------------
<1> БВС РФ. 1997. N 4. С. 11.
Представляется, что практические трудности по этому вопросу связаны прежде всего с неточностью и двусмысленностью определения исполнителя как лица, непосредственно совершившего преступление. Ведь непосредственное совершение преступления означает, что лицо само совершило преступление. Но если "лицо само совершило преступление", то, надо понимать, могло обойтись без соучастников? Следовательно, речь может идти об исполнителе-одиночке? Ведь индивидуально действующее лицо тоже непосредственно совершает преступление (соучастники же совместно совершают преступление, поэтому выделенная в ч. 2 ст. 33 УК РФ вторая разновидность исполнителя преступления явно относится к соучастию). Выходит, законодатель невольно все-таки смешал исполнителя - индивидуально действующее лицо и исполнителя-соучастника? Но так быть не должно. Значит, надо заменить словосочетание "непосредственно совершившее преступление".
В литературе применительно к ранее действующему уголовному законодательству предлагалось признавать исполнителем лицо, выполнившее объективную сторону преступления, предусмотренного нормой Особенной части уголовного закона <1>. Предложенная формулировка имеет сторонников и среди современных авторов <2>. При этом С.И. Никулин полагает, что не любое, а именно существенное участие в выполнении объективной стороны способно рассматриваться как исполнение преступления <3>. В связи с этим, правда, возникает вопрос о том, какое участие в выполнении объективной стороны признавать существенным. К примеру, Пленум Верховного Суда РФ в Постановлении от 27 декабря 2002 г. N 29 "О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое" в п. 10 указывает: "Если другие соучастники в соответствии с распределением ролей совершили согласованные действия, направленные на оказание непосредственного содействия исполнителю в совершении преступления (например, лицо не проникало в жилище, но участвовало во взломе дверей, запоров, решеток, по заранее состоявшейся договоренности вывозило похищенное, подстраховывало других соучастников от возможного обнаружения совершаемого преступления), содеянное ими является соисполнительством..." <4>.
--------------------------------
<1> См.: Гришаев П.И., Кригер Г.А. Указ. соч. С. 137.
<2> См.: Козлов А.П. Соучастие. Традиции и реальность. С. 86, 106; Цвиренко О.Л. Исполнитель преступления как вид соучастника по уголовному праву Российской Федерации. С. 22, 40.
<3> См.: Никулин С.И. Энциклопедия уголовного права. Т. 6: Соучастие в преступлении. С. 138.
<4> БВС РФ. 2003. N 2. С. 2.
Наконец, в п. 26 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 26 апреля 2007 г. N 14 "О практике рассмотрения судами уголовных дел о нарушении авторских, смежных, изобретательных и патентных прав, а также о незаконном использовании товарного знака" прямо говорится, что "соучастники совершают действия, входящие в объективную сторону состава преступления..." <1>.
--------------------------------
<1> БВС РФ. 2007. N 7. С. 8 - 9.
Думается, что предложенная формулировка исполнителя преступления может быть признана подходящей, но с некоторыми уточнениями. Нам кажется более точным и адаптированным к нуждам всех граждан, а не только специалистов указание на выполнение действий (бездействия), предусмотренных статьей Особенной части УК РФ. Если лицо совершает действия, которые не предусмотрены статьей Особенной части УК РФ, то они не могут оцениваться как преступление.
Таким образом, первой разновидностью исполнителя предлагается признавать лицо, непосредственно совершившее действия (бездействие), предусмотренные статьей Особенной части УК РФ (соответственно, соисполнителями должны быть признаны лица, непосредственно и совместно участвовавшие в совершении действий (бездействия), предусмотренных статьей Особенной части УК РФ).
Интересно, как нам кажется, разрешается вопрос об исполнителе в германской доктрине уголовного права.
УК ФРГ различает: совершение деяния одним исполнителем и совершение деяния посредством другого лица (ч. 1 § 25), а также совершение деяния несколькими лицами сообща (ч. 2 § 25) <1>.
--------------------------------
<1> См.: Уголовный кодекс ФРГ. С. 17.
Западногерманская доктрина уголовного права, как и французская, признает акцессорность соучастия, т.е. зависимость соисполнительства, подстрекательства и пособничества от исполнительских действий другого лица <1>.
--------------------------------
<1> См.: Крылова Н.Е., Серебренникова А.В. Указ. соч. С. 125.
Зависимость соучастия от "главного деяния" отмечают многие германские криминалисты <1>. В рамках акцессорности соучастия возникла, в свою очередь, финальная теория действия. Р. Маурах указывает: "Действием является управляемое господствующей волей, направленное на определенное последствие человеческое поведение. Господство над деянием есть охватываемое умыслом руководство течением события, соответствующего составу преступления, которое дает действующему возможность сознательно управлять финально развивающимся составом преступления" <2>.
--------------------------------
<1> См.: Слободкин Ю.М. Указ. соч. С. 15.
<2> Цит. по: Церетели Т.В. Указ. соч. С. 32.
В противоположность исполнительству, говорят сторонники финального учения, любая форма соучастия (подстрекательство и пособничество) характеризуется тем, что в ней отсутствует господство над деянием со стороны участвующего <1>.
--------------------------------
<1> См.: Слободкин Ю.М. Указ. соч. С. 11.
Естественно поэтому, что для практиков предлагается схема рассуждений, по которой вначале должен быть решен вопрос об исполнительстве (данного субъекта), а в случае его отрицательного решения - вопрос о соучастии.
Последовательность ее реализации в укрупненном виде такова:
1) выясняется, определяет ли состав деяния содержание решения об исполнительстве, т.е. анализируются особенности деяния (действие, бездействие, основной состав и пр.).
Здесь выделяются: а) бесспорные случаи признания исполнителем при "собственноручных" деяниях, наличии специального субъекта либо специальной обязанности; б) проблематичные случаи, когда трудно разграничить роль исполнителя, пособника, подстрекателя и необходимо специально оценивать деяние с позиций рассмотренных выше подходов;
2) проверяется наличие господства над событием, а именно: господство над действием (поведением), господство над волей, функциональное господство над исполнением. При отсутствии господства необходимо перейти к решению вопроса о соучастии <1>.
--------------------------------
<1> См.: Жалинский А.Э., Рерихт А.А. Указ. соч. С. 627 - 628.
Соисполнительство. В свое время М.Д. Шаргородский считал, что из института соучастия следует исключить соисполнительство, где вообще нет соучастия, так как все виновные являются исполнителями <1>. Мы не разделяем такую позицию, поскольку и в этом случае имеет место интеграция действий соучастников (соисполнителей), что приводит к появлению новых качеств, позволяющих достичь желаемого преступного результата.
--------------------------------
<1> См.: Шаргородский М.Д. Избранные труды. С. 532, 542.
По утверждению Р.Р. Галиакбарова, с которым с некоторыми уточнениями следует согласиться, встречается три варианта соисполнительства. Во-первых, каждый соучастник совместно совершаемого одного и того же преступления самостоятельно в полном объеме реализует поступки, охватываемые объективными признаками состава преступления. Например, каждый из соисполнителей наносит побои потерпевшему (ст. 116 УК РФ). Во-вторых, один из соучастников выполняет преступление в полном объеме, а другой (другие) лишь частично. Например, при изнасиловании один субъект совершает насильственный половой акт, а второй сковывает сопротивление потерпевшей. В-третьих, каждый из субъектов фактически выполняет поступки, охватываемые объективными признаками состава преступления частично. Преступление с его объективной стороны складывается из суммы поступков соучастников. Например, при изготовлении в целях сбыта поддельных банковских билетов один субъект изготавливает клише, другой специализируется на печати, третий - на нанесении водных и других знаков защиты и т.п. <1>.
--------------------------------
<1> См.: Галиакбаров Р.Р. Энциклопедия уголовного права. Т. 6: Соучастие в преступлении. С. 256 - 257.
В теории соучастия существует еще идея о том, что исполнительство возможно в двух видах: с разделением ролей и без него. При соисполнительстве без разделения ролей соучастник действует от начала посягательства до конца. Соисполнительство с разделением ролей характеризуется тем, что отдельные соучастники выполняют лишь часть действий, образующих преступление <1>. Р.Р. Галиакбаров считает, что такое деление лишено смысла <2>, так как не влечет правовых последствий, но это, похоже, не так. Заметим сначала, что, строго говоря, речь должна идти, как мы уже предлагали выше, не о совершении преступления, а о выполнении действий, предусмотренных статьей Особенной части УК РФ. Во-вторых, Р.Р. Галиакбаров, как мы указывали, сам называет второй и третий варианты соисполнительства, в которых роли соисполнителей разделены. Разделение ролей соисполнителей, безусловно, учитывается при назначении наказания и, следовательно, имеет правовые последствия. Р.Р. Галиакбаров, кстати, основываясь на предложенных вариантах соисполнительства, признает ошибочной рекомендацию О.Л. Цвиренко, что "если непосредственный исполнитель выполняет объективную сторону преступления частично, то нельзя будет говорить об оконченном преступлении в его действиях, то есть встанет вопрос о привлечении его к ответственности за покушение на преступление" <3>. Р.Р. Галиакбаров полагает, что О.Л. Цвиренко не учитывает, что преступление может быть выполнено и в ситуации, когда его внешнее проявление складывается из суммы поступков соучастников <4>. Нам представляется, что О.Л. Цвиренко права, поскольку, судя по всему, имеет в виду не соисполнителей, а одного исполнителя преступления.
--------------------------------
<1> См.: Сергеев В.В. Соисполнительство преступления по советскому уголовному праву: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. С. 8.
<2> См.: Галиакбаров Р.Р. Энциклопедия уголовного права. Т. 6: Соучастие в преступлении. С. 253.
<3> Цвиренко О.Л. Исполнитель преступления как вид соучастника по уголовному праву Российской Федерации: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. Екатеринбург, 2005. С. 15.
<4> См.: Галиакбаров Р.Р. Энциклопедия уголовного права. Т. 6: Соучастие в преступлении. С. 257.
Соисполнительство в германской доктрине уголовного права определяется как "совместное осуществление преступления путем осознанного и желаемого взаимодействия" <1>. Каждый исполнитель вносит такой вклад в совершение преступления, что оно может быть ему вменено в полном объеме.
--------------------------------
<1> Вессельс Й., Бойльке В. Указ. соч. С. 156.
Таким образом, соисполнительство (Mittaterschaft) представляет собой то, что по ст. 32 УК РФ признается соучастием, но по УК ФРГ относится лишь к исполнителям <1>. Поэтому можно предположить, что, возможно, и германская доктрина уголовного права потихоньку "дрейфует" к теории "эквивалентности", согласно которой все соучастники признаются исполнителями преступления и несут поэтому одинаковую ответственность. Впрочем, кажется, подобное имеет место и в нашей стране.
--------------------------------
<1> См.: Жалинский А.Э., Рерихт А.А. Указ. соч. С. 629.
Например, упоминавшееся Постановление Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. N 29 (п. 10) отражает стремление расширить категорию исполнителей, предлагая относить к последним фактических пособников <1>. Н.А. Лопашенко, критикуя позицию Пленума Верховного Суда РФ, прямо указывает: "Пленум не проводит разницы между участием члена группы во взломе дверей, запоров, решеток и такими действиями, как вывоз похищенного или страховка исполнителей преступления. Между тем указанные действия носят принципиально разный характер и должны квалифицироваться по-разному. Участие во взломе дверей и т.п. - это участие в непосредственном совершении хищения; вывоз похищенного и страховка исполнителей - это пособничество в нем" <2>. В целом мы поддерживаем С.И. Никулина и Н.А. Лопашенко, но справедливости ради укажем на наличие противоположного мнения. Так, В.С. Прохоров считает: "Совет, поданный в любое время действий исполнителя, соисполнения никогда образовать не может, "стояние на страже" при убийстве - пособничество, но при краже - соисполнение, так как является действием по частичному выполнению объективной стороны - тайного завладения чужим имуществом" <3>.
--------------------------------
<1> См.: Никулин С.И. Энциклопедия уголовного права. Т. 6: Соучастие в преступлении. С. 143.
<2> Лопашенко Н.А. Преступления против собственности: теоретико-прикладное исследование. М., 2005. С. 133.
<3> Уголовное право России: Общая часть: Учебник / Под ред. Н.И. Кропачева, Б.В. Волженкина, В.В. Орехова. СПб., 2006. С. 587.
Вопрос о соисполнителях преступления имеет важное практическое значение, поскольку от него, в свою очередь, зависит правильная квалификация действий указанных лиц. Так, в нашей адвокатской практике имел место следующий случай.
Приговором Бутырского межмуниципального суда г. Москвы от 23 ноября 1999 г. Сухоцкий И.Е. был признан виновным по ч. ч. 1, 4 ст. 228 УК РФ и осужден (с применением ст. 64 УК РФ) по совокупности этих преступлений к 4 годам лишения свободы в исправительной колонии строгого режима, с конфискацией имущества.
Судебная коллегия по уголовным делам Московского городского суда указанный приговор оставила без изменения.
По приговору суда Сухоцкий И.Е. признан виновным в том, что 10 июля 1998 г. примерно в 19 часов для собственного употребления приобрел у неустановленного лица 0,03 г героина, который был изъят у него в тот же день, примерно в 20 часов, сотрудниками милиции. Он в то же время и у того же лица также приобрел героин в особо крупном размере для Александрова и Ашпина на их деньги, полученные у них предварительно (по 100 руб. с каждого), с целью его сбыта им. Сухоцкий И.Е. сбыл героин, купленный на эти деньги, Александрову - 0,04 г, Ашпину - два пакета в количестве 0,06 и 0,015 г.
По нашей надзорной жалобе первый заместитель Председателя Верховного Суда РФ принес протест на состоявшиеся судебные решения по делу на предмет их изменения, однако постановлением президиума Московского городского суда от 24 января 2002 г. указанный протест был оставлен без удовлетворения.
Тогда 27 февраля 2002 г. первый заместитель Председателя Верховного Суда РФ принес протест уже в Судебную коллегию по уголовным делам Верховного Суда РФ.
В протесте указывалось следующее.
Вина Сухоцкого И.Е. в приобретении героина материалами дела доказана. Его действия по приобретению героина для себя квалифицированы по ч. 1 ст. 228 УК РФ правильно.
Правильно суд установил и фактические обстоятельства, связанные с приобретением героина для Александрова и Ашпина, однако ошибочно квалифицировал действия Сухоцкого И.Е. по ч. 4 ст. 228 УК РФ.
Вывод о виновности Сухоцкого И.Е. в сбыте героина суд обосновал показаниями Александрова и Ашпина о том, что он по их просьбе и на их деньги приобрел у неустановленного лица героин и передал им в подъезде дома, после чего все были задержаны.
Как видно из материалов дела, до задержания в подъезде дома вместе с Сухоцким, осужденным по настоящему делу, Александров и Ашпин успели сделать себе инъекции героина. У Сухоцкого деньги, якобы переданные ему Александровым и Ашпиным за сбыт героина последним, при личном обыске не обнаружены.
Александров и Ашпин были признаны виновными и осуждены приговором суда от 3 ноября 1998 г. за приобретение наркотиков без цели сбыта.
Применительно к положениям п. 2 ст. 33 УК РФ Сухоцкий, непосредственно участвовавший в незаконном приобретении героина для Александрова и Ашпина, является соисполнителем преступления и его преступные действия должны квалифицироваться, как и действия последних, с учетом положений указанной статьи УК РФ. Таким образом, суд ошибочно квалифицировал эти его действия по ч. 4 ст. 228 УК РФ.
Мы полагаем, что в приговор и кассационное определение в отношении Сухоцкого необходимо внести соответствующие изменения, а постановление президиума Московского городского суда подлежит отмене как незаконное.
Действия Сухоцкого следует переквалифицировать с ч. 4 ст. 228 УК РФ на ч. 1 ст. 228 УК РФ, по которой назначить наказание с учетом положений, предусмотренных ст. 60 УК РФ и с учетом действий, за которые он уже осужден по ч. 1 ст. 228 УК РФ по настоящему делу.
На основании п. 1 Постановления Государственной Думы Федерального Собрания РФ от 26 мая 2000 г. N 399-ШГД "Об объявлении амнистии в связи с 55-летием Победы в Великой Отечественной войне 1941 - 1945 годов" Сухоцкого И.Е. необходимо от наказания освободить.
Определением Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ от 19 марта 2002 г. протест первого заместителя Председателя Верховного Суда РФ был удовлетворен в полном объеме. В результате Сухоцкий И.Е. был из-под стражи освобожден <1>.
--------------------------------
<1> См.: Арутюнов А.А. Сбыт или соучастие в приобретении наркотических средств? // Адвокат. 2002. N 5. С. 18 - 19.
Следует отметить, что по аналогичному делу Кульбачук был признан виновным в пособничестве в приобретении наркотиков и его действия Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ переквалифицировала с ч. 4 ст. 228 УК РФ на ч. 5 ст. 33, ч. 1 ст. 228 УК РФ <1>.
--------------------------------
<1> БВС РФ. 2003. N 9. С. 22.
В случае совершения преступления лицами, лишь одно из которых обладает специальными признаками субъекта преступления, действия последнего подлежат квалификации как действия исполнителя, а действия лица, таковыми признаками не обладающего, квалифицируются по ч. 4 ст. 34 УК РФ.
Н.Г. Иванов по этому поводу подчеркивает, что "неспециальный субъект, соучаствующий (т.е. не исполнитель. - А.А.) в преступлении подобного рода, несет ответственность в зависимости от роли, которую он выполнял в процессе совершения преступления, но, разумеется, не в качестве исполнителя" <1>.
--------------------------------
<1> Иванов Н. Соучастие со специальным субъектом // Российская юстиция. 2001. N 3. С. 51.
Б.В. Волженкин писал, что соисполнительство тут отсутствует даже при совместном совершении с исполнителем действий, образующих объективную сторону преступления <1>.
--------------------------------
<1> Волженкин Б.В. Служебные преступления: Комментарий законодательства и судебной практики. СПб., 2005. С. 190.
Это обусловливается тем, что преступления со специальным субъектом, совершенные в соучастии, наказуемы по отношению к любому субъекту преступления. В противном случае пришлось бы признать, что неспециальный субъект может их совершать и оставаться при этом безнаказанным. В связи с этим в ч. 4 ст. 34 УК РФ и закреплено правило, что лицо, не являющееся субъектом преступления, специально указанным в соответствующей статье Особенной части Кодекса, участвовавшее в совершении преступления, предусмотренного этой статьей, несет уголовную ответственность за данное преступление в качестве его организатора, подстрекателя либо пособника.
Данное положение не вызывает никаких возражений для тех составов преступлений, выполнение объективной стороны которых невозможно неспециальным субъектом (например, дезертирство - ст. 338 УК РФ).
Однако объективная сторона состава целого ряда преступлений (в частности, изнасилования) может быть полностью или частично выполнена не только специальными субъектами, но и иными лицами, которые соответствующими специальными признаками не обладают. В связи с этим в юридической литературе предлагается ввести в теорию и практику понятие соисполнителя как самостоятельного вида соучастников, под которым следует понимать лицо, выполняющее преступное деяние совместно с исполнителем, но не обладающее специальными признаками, свойственными последнему <1>, и признать возможность соисполнительства частных лиц в преступлениях со специальным субъектом <2>.
--------------------------------
<1> См.: Семенов С.А. Специальный субъект преступления в уголовном праве: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. М., 1999. С. 22 - 24.
<2> См.: Устименко В.В. Специальный субъект преступления. Харьков, 1989. С. 83 - 87; Алексеев В.А. Соисполнительство в воинских и других преступлениях со специальным субъектом // Правоведение. 1991. N 2. С. 70; Кладков А. Квалификация преступлений, совершенных в соучастии // Законность. 1998. N 8. С. 28; Макарова Т.Г. Соучастие в преступлении со специальным субъектом: Автореф. дис.... канд. юрид. наук. СПб., 2000. С. 7, 17, 21; Рыжов Р.С. Указ. соч. С. 8, 23.
Б.В. Волженкин по этому поводу прямо указывал: "...Если часть из совокупных действий, образующих объективную сторону преступлений (например, изнасилование, хищение), может фактически совершать любой субъект, то, действуя в группе по предварительному сговору со специальным субъектом, он становится соисполнителем преступления" <1>.
--------------------------------
<1> Волженкин Б. Некоторые проблемы соучастия в преступлениях, совершаемых специальными субъектами // Уголовное право. 2000. N 1. С. 15. Отметим справедливости ради, что позже Б.В. Волженкин, кажется, сделал противоположный вывод. См.: Волженкин Б.В. Служебные преступления: Комментарий законодательства и судебной практики. С. 190.
А.В. Наумов считает также: "За соучастие в групповом изнасиловании, в том числе в форме оказания помощи насильнику путем применения физического или психического насилия к потерпевшей, подлежат ответственности (как соисполнители) и лица женского пола" <1>.
--------------------------------
<1> Наумов А.В. Практика применения Уголовного кодекса Российской Федерации (комментарий судебной практики и доктринальное толкование). С. 288; см. также: Уголовный закон в практике районного суда / Под ред. А.В. Галаковой. М., 2007. С. 131.
Поддерживая указанную позицию, А.П. Козлов полагает, что при таком рассмотрении проблемы соучастия со специальным и неспециальным субъектами исчезают, поскольку вступают в силу общие правила квалификации соучастия. Поэтому он считает излишними и правило, изложенное в ч. 4 ст. 34 УК РФ, и саму эту норму в законе <1>.
--------------------------------
<1> См.: Козлов А.П. Соучастие. Традиции и реальность. С. 323.
Б.В. Яцеленко и И.П. Семченков тоже предлагают вообще исключить эту норму (ч. 4 ст. 34 УК РФ) из действующего уголовного закона и отказаться от ее применения <1>.
--------------------------------
<1> См.: Яцеленко Б.В., Семченков И.П. Актуальные проблемы законодательной регламентации соучастия в преступлении // Российская юстиция. 2005. N 5. С. 4.
Напротив, С.И. Никулин, ссылаясь как раз на ч. 4 ст. 34 УК РФ, указывает, что уголовный закон не содержит каких-либо исключений из этого правила, поэтому если лицо не отвечает требованиям специального субъекта, то в правовом смысле исключается признание его исполнителем <1>.
--------------------------------
<1> См.: Никулин С.И. Энциклопедия уголовного права. Т. 6: Соучастие в преступлении. С. 151 - 152, 184.
Нам представляется, что если исключить ч. 4 ст. 34 УК РФ из уголовного закона, то понятие специального субъекта будет размыто и станет бессмысленным.
Существует и точка зрения, что случаи соисполнительства специальных субъектов преступления и частных лиц являются не соучастием в преступлениях со специальным субъектом, а специфическим видом идеальной совокупности, при которой одним групповым посягательством причиняется одновременно вред нескольким объектам уголовно-правовой охраны, в силу чего выполняется несколько составов преступлений одновременно. Таким образом, действия лиц, обладающих признаками специального субъекта преступления, предлагается квалифицировать по соответствующей статье Особенной части УК РФ, предусматривающей ответственность именно специальных субъектов, действия иных соисполнителей - по статьям Особенной части УК РФ, предусматривающим ответственность общих субъектов преступления <1>.
--------------------------------
<1> См.: Шеслер А.В. Соучастие в преступлениях со специальным субъектом // Актуальные проблемы борьбы с преступностью в Сибирском регионе. Материалы научно-практической конференции (3 - 4 февраля 2000 г.). Красноярск, 2000. С. 117 - 118.
Мы не можем согласиться с этой позицией, поскольку специальный субъект и частное лицо являются соучастниками и проблема квалификации их действий не может служить основанием для отказа от соучастия в подобных случаях.