Раздел 1. «Нижний Новгород в XVII веке»

· После убийства в мае 1606 года Лжедмитрия I и воцарения Василия Шуйского по России пошли новые слухи о скором пришествии второго самозванца, якобы спасшегося Лжедмитрия I. В конце 1606 года в Нижегородском уезде и смежных с ним уездах появились крупные шайки, которые занимались грабежами и бесчинствами: жгли селения, деревни, грабили жителей и насильно угоняли их в свои таборы. Эта так называемая «вольница» зимой 1608 года заняла Алатырь, утопив в реке Суре алатырского воеводу Сабурова, и Арзамас, устроив в нём свою базу.

· Узнав о бедственном положении в Нижегородском крае, царь Василий Шуйский направил для освобождения Арзамаса и других городов, занятых мятежниками, своих воевод с войсками. Один из них, князь Иван Воротынский, разбил отряды мятежников около Арзамаса, взял город и очистил прилегающие к Арзамасу районы от отрядов вольницы.

· С приходом на русскую землю Лжедмитрия II вольница опять активизировалась, тем более что на сторону нового самозванца перешла часть бояр московского и уездного дворянства и детей боярских. Взбунтовались мордва, чуваши и черемисы. Многие города тоже перешли на сторону самозванца и пытались склонить к этому и Нижний Новгород. Но Нижний твёрдо стоял на стороне царя Шуйского и своей присяге ему не изменил.

Более того, когда в конце 1608 года жители города Балахны, изменив присяге царю Шуйскому, напали на Нижний Новгород (2 декабря), воевода Андрей Алябьев по приговору нижегородцев ударил по балахонцам, отогнал их от города и 3 декабря после ожесточённого боя занял Балахну. Руководители мятежников Тимофей Таскаев, Кухтин, Суровцев, Редриков, Лука Синий, Семён Долгий, Иван Гриденьков и изменник, балахнинский воевода Голенищев, были захвачены в плен и повешены.

Центром мятежников была Ворсма, Павлово. Алябьев, чуть успев вернуться в Нижний, снова вступил в борьбу с новым отрядом мятежников, напавшим на город 5 декабря. Разбив и этот отряд, он затем овладел гнездом мятежников Ворсмой, сжёг её и снова разбил мятежников у Павловского острога, захватив много пленных.

В начале января 1609 года на Нижний напали войска Лжедмитрия II под начальством воевод князя Семёна Вяземского и Тимофея Лазарева. Вяземский послал нижегородцам письмо, в котором писал, что если город не сдастся, то все горожане будут истреблены, а город сожжён дотла. Нижегородцы ответа не дали, а решились сделать вылазку, несмотря на то, что у Вяземского войск было больше. Благодаря внезапности нападения войска Вяземского и Лазарева были разбиты, а сами они были взяты в плен и приговорены к повешению. Затем Алябьев освободил от мятежников Муром, где остался в качестве царского воеводы, и Владимир. Успехи Алябьева имели важные последствия, так как вселили в людей веру в успешную борьбу против Самозванца и иноземных захватчиков. Ряд городов, уездов и волостей отрешились от Самозванца и стали объединяться в борьбе за освобождение России.

2.Летом 1611 года в стране царила неразбериха. В Москве всеми делами вершили поляки, а бояре — правители из «Семибоярщины» — рассылали в города, уезды и волости грамоты с призывами о присяге польскому королевичу Владиславу. Патриарх Гермоген, будучи в заключении, выступал за объединение освободительных сил страны, наказывая не подчиняться распоряжениям военачальников подмосковных казацких полков князя Дмитрия Трубецкого и атамана Ивана Заруцкого. Нижегородцы не признали ни одного самозванца и оставались верными присяге царю Василию Шуйскому. Это внушало патриарху Гермогену надежду и уверенность в нижегородцах.

Архимандрит Троице-Сергиева монастыря Дионисий, наоборот, призывал всех объединяться вокруг Трубецкого и Заруцкого. В это время в Нижнем Новгороде и поднялось новое патриотическое движение, нашедшее опору в посадских и служилых людях и местном крестьянстве.

Мощным импульсом, центром освободительного движения, его идейным и духовным вдохновителем этому народному движению послужила грамота патриарха Гермогена. Он отказался сотрудничать с поляками, с изменником Салтыковым, которые требовали от него убедить отказаться от борьбы. «а будет де ты не станешь писати, и мы тебя велим уморить злою смертию». Он же рече им: «что де мне вы уграживаете, единого де я бога боюся; будет вы пойдете все литовские люди из Московского государства, и аз их благословляю отойти прочь; а будет вам стояти в Московском государстве, и яз их благословляю всех против вас стояти и помереть за православную христианскую веру».

Однако, несмотря на исключительно суровые условия заключения и угрозу смерти, патриарх сумел обратиться к ополченцам с призывом продолжать борьбу. Его послание было переправлено в полки, очевидно, посредством «лазутчиков», храбрецов, с риском для себя находивших дорогу к патриарху.

Так, еще в конце декабря 1610 г. его посетили посланцы от нижегородцев — сын боярский Роман (Ратман) Пахомов и Родион Мосеев, получившие словесный наказ патриарха идти, собравшись с другими городами, «к Москве на литовских людей ».

Эти «бесстрашные люди» Роман (Ратман) Пахомов и Родион Мосеев проникали к патриарху и тогда, когда он был взят под арест. «Бесстрашным людям», свияженину Родиону Мосееву и Ратману Пахомову, поручалось вести устную агитацию именем патриарха («в городы послать их же, а велети им говорить моим словом»).

Гермоген из темницы Чудова монастыря взывал к нижегородцам постоять за святое дело освобождения Руси от иноземных захватчиков. В начале января 1611 года он отправлял к тушинцам послания с призывами не предавать православной веры.

Как гласит одна из грамот Гермогена: «Обращаюсь к вам, бывшим православным христианам всякого чина, возраста и сана, а ныне не ведая, как и назвать вас, ибо вы отступили от Бога. Посмотрите, как Отечество наше расхищается и разоряется чужими; какому поруганию предаются святые иконы и церкви! Вспомните, на кого Вы поднимаете оружие: не на Бога ли, сотворившего вас? Не на своих ли братьев? Не свое ли отечество разоряете?»