Хотя люди Коннора не спешили ввязаться в новую войну, сам генерал имел хороший опыт в борьбе с индейцами. Боевой дух солдат в колоннах Коула и Волкера была очень низок; фактически, люди Волкера, утомлённые долгой службой, восстали против этой экспедиции. Чтобы увеличить бедствия, деморализованные силы этих двух командующих были атакованы около устья реки Паудер. Сидящий Бык и его хункпапа, которые неудачно пытались выманить солдат из форта Райс на Миссури, атаковали Коула и Волкера с удвоенной силой. В конце этой обнадеживающей, но дорогостоящей экспедиции, главные действия которой произошли в сентябре, произошла катастрофа; утомлённые люди Коула и Волкера, в тщетном усилии найти армию Коннора, достигли форта, построенного генералом в середине августа. Но даже этот форт, названный именем Коннора, не принес ему или членам его экспедиции какую-то известность; пост был переименован в форт Рено в ноябре того же года.
В то же самое время, когда три колонны Коннора брели через страну реки Паудер в поисках сиу, Красное Облако стал участником ещё одного инцидента с белыми. Большой караван фургонов, направляющийся к золотым приискам Монтаны, был перехвачен индейским отрядом около Холма Тыквы в северо-восточном Вайоминге. Караван состоял из дорожных строителей, возглавляемых Джеймсом Сойером, бывшим офицером из Сиу-Сити, Айова, который получил армейский эскорт и правительственные субсидии на строительство дороги через страну сиу. Строители прошли вверх по Ниобраре к ее истоку, где их обнаружили скауты, которые сообщили Красному Облаку и Тупому Ножу. Когда эти двое прибыли во главе большого военного отряда, Красное Облако сказал Сойеру, что его строители не могут пройти через страну реки Паудер, потому что могут спугнуть стада бизонов. Все же, Красное Облако, вероятно зная белого человека лучше, чем другие лидеры лакота, позволил отряду Сойера продолжить движение, если они обойдут охотничьи земли. Но за проезд Сойер должен был отдать Красному Облаку и Тупому Ножу фургон, полный продовольствия. Сойер, несмотря на возражения армейского офицера, исполнил требование Красного Облака. Несколько дней спустя караван был атакован другими индейцами, потому что он отказался дать им продовольствие.
Возможно, самая удивительная вещь этого инцидента состояла в том, что, когда это произошло, лакота, включая Красное Облако, очевидно, не знали, что американское правительство планировало строительство дороги в Монтану через страну реки Паудер. Ещё один факт состоял в том, что Красное Облако, вероятно, даже не знал о недавно начавшейся кампании Коннора.
К счастью для оглала реки Паудер, большая кампания, начатая против племен Равнин в 1865г, неудачно проходила на всех Великих равнинах. Кампания бригадного генерала Джона Поупа в значительной степени дискредитировала понятие, что военное решение было лучшим для индейской проблемы. Хотя шесть тысяч солдат, собранных в полки и бригады, и тысячи других занимались охраной фортов, поселений и дорог, основной эффект кампании Поупа препятствовал утомлённой гражданской войной нации. Однако уроки кампании были учтены. Армия обнаружила, что большие колонны, работающие в дикой местности, нуждались в лучшей тыловой поддержке. В случае кампании Коннора, потеря лошадей и мулов привела к смерти многих солдат. Кроме того, длинные караваны, необходимые для наступления, приводили к таким задержкам, что элемент внезапности был потерян.
Другие силы, появившиеся в Вашингтоне, сделали дорогостоящую индейскую кампанию 1865г ещё более недопустимой. Из-за огромных затрат Гражданской Войны и ограниченных фондов, ассигнования на армию были направлены на реконструкцию Юга. Кроме того, гуманитарные соображения присоединились к сокращению стоимости в индейской политике. Сенатор Дулиттл, председатель комитета сената по Индейским Делам, был одним из ключевых игроков в этом изменении; в 1865г он предложил конгрессу послать на Запад три группы, чтобы исследовать состояние западных племен. Одним из важных результатов этого предложения была отмена плана Поупа, запланированного против некоторых племен к югу от Арканзас.
Подход Дулиттла обеспечил новые мирные инициативы на Великих равнинах. Губернатор Территории Дакота, Ньютон Эдмандс, был обеспокоен, что надвигающаяся война с сиу будет препятствовать дальнейшему распространению поселений на его территории. В октябре 1865г Эдмандс поднялся по реке Миссури, чтобы подписать соглашения с более дружественными сиу; ни один вождь, который подписал соглашение Эдмандса, не сопротивлялся трехлетним усилиям генералов Сибли и Салли, пытавшихся подчинить северных лакота. Кроме того, новая мирная инициатива Эдмандса не представляла никакого важного изменения в отношении белых поселенцев, которые оставались враждебны к индейцам.
После Гражданской Войны в Вашингтоне распространилось мнение, что мир с индейцами можно достичь, не обращаясь к насилию. Роль армии, однако, все еще была важна. 23 августа 1865г генерал Поуп, ощущая новое настроение, написал майору Фрэнку Витону, новому командующему района Небраски, что армия должна "возвратиться к защитной функции сухопутных маршрутов". Решение защищать Дорогу Платт также включало обязательство защищать строительство новой трансконтинентальной железной дороги к западу от Омахи. Хотя это новое стремление к миру было подхвачено такими лидерами как сенатор Дулиттл и большинством президентского кабинета Эндрю Джонсона, оно не устраняло развитие маршрутов вне Долины Платт (особенно, если речь шла о золотых приисках). Усовершенствование Тропы Боземана, дороги к золотым приискам Монтаны, стало законной целью даже для людей с самыми чистыми намерениями.
Но сотрудничество с сиу было необходимо, если дорога должна быть построена через страну реки Паудер. Экспедиция Коннора, конечно же, усложнила события. Однако чтобы получить уступки от индейцев мирным, а не военным путём, нужно было провести новые переговоры с лакота и их союзниками. С этой целью генерал Поуп сообщил министру внутренних дел Джеймсу Харлану, что совет должен быть проведён весной 1866г, на котором племена реки Паудер смогут заключать мирный договор со специальными уполномоченными, назначенными президентом.
Однако план Поупа был не очень многообещающим. Фактически, предложение послать посыльных в страну реки Паудер, чтобы убедить сиу, было настолько опасным, что ни один белый человек не решался на это. Наконец, полковник Мэйнэдье, командующий форта Ларами, убедил Большие Ребра из общины Бездельников, и четырех других дружественных лакота, включая влиятельного Большого Рта, выполнить это трудное задание. Три месяца прошло прежде, чем новости об их миссии достигли форта. Но когда, наконец, в марте они прибыли, правительство ликовало. Мало того, что Красное Облако с 250 палатками согласился прибыть, он также требовал, чтобы северные шайенны и арапахо присоединились к нему на мирных переговорах. Также намечалось, что к тому же самому времени прибудут два видных вождя брюле, Пятнистый Хвост и Быстрый Медведь.
Когда Пятнистый Хвост достиг форта Ларами, Мэйнэдье (с лейтенанта дослужившийся до полковника после первой встречи с Красным Облаком шестью годами ранее) было особенно доволен. Этот влиятельный вождь брюле, когда-то дружественный белым, но теперь вынужденный сражаться из-за плохого обращения, просил принести тело его любимой дочери к форту для похорон. Мэйнэдье, ощущая реальную возможность получить поддержку Пятнистого Хвоста, устроил трогательные похороны около форта Ларами. Ему удалось убедить Пятнистого Хвоста в подлинном стремлении к миру и веру в справедливое отношение ко всем лакота.
Полковник Мэйнэдье имел интересные впечатления о Красном Облаке и о Пятнистом Хвосте. Он полагал, что Красное Облако имел высокое положение и больше власти прежде, чем начались военные действия в стране реки Паудер. Действительно, роль, играемая этим военным лидером оглала, или блотахунка, в середине 1860-ых была так же противоречива, как и в его молодости. Например, его участие во встрече на реке Тонг, которая начала эти роковые нападения на белых в Долине Платт, и его роль в Сражении у Моста Платт, подтверждена только Джорджем Бентом. Все же Джордж Гриннелл, который полагался на Бента в истории шайеннов, не упомянул имя Красного Облака в связи с любым из этих важных событий; только роль Красного Облака в вымогании продовольствия у отряда Сойера признана и Бентом и Гриннеллом. Однако в марте 1866г Мэйнэдье считал Красное Облако и Пятнистого Хвоста двумя самыми важными лидерами сиу; эти "двое управляют народом", утверждал он в письме специальному уполномоченному Индейских Дел Кули.
Из-за высокого статуса Красного Облака, полковник Мэйнэдье и Витал Джаррот, индейский агент Верхней Платт, уделяли ему больше внимания. Фактически, когда Красное Облако прибыл в форт Ларами для мирных переговоров, его провели к телеграфу и зачитали мирное сообщение от Тейлора, главы новой президентской комиссии, назначенной вести переговоры с лакота. Тейлор обещал Красному Облаку целый состав подарков к 1 июня, если он и его люди встретятся со специальными уполномоченными в тот день.
Готовность Красного Облака вести переговоры, несмотря на возражения молодых воинов типа Бешеного Коня, была в значительной степени результатом тяжелого положения сиу. Зима 1865-66гг была трудной для лакота в стране реки Паудер; многие из них почти голодали. Дикие животные исчезали из-за интенсивной охоты в течение последних лет. Состояние было настолько плохим, что многие сиу оставались около форта в течение трех месяцев, питаясь за счёт военных, пока не прибыл Тейлор и его мирные специальные уполномоченные. Мэйнэдье и Джаррот, со своей стороны, снабжали этих голодных индейцев, как только могли. Красное Облако даже был убеждён возвратиться к своей деревне и привести больше индейцев на совет; его отсутствие считалось мерой, чтобы решить кризис с продовольствием. Индейцам даже выдали немного пороха и свинца, чтобы они могли охотиться у форта. Понимание правительства этого тяжёлого состояния сиу, вероятно, вызвало желание быть менее искренним относительно намерений улучшить дорогу через страну реки Паудер; правительство не сообщило, что индейское сотрудничество в позволении строительства дороги, было абсолютным условием для принятия подарков, которые им обещал Тейлор.
30 мая 1866г Тейлор и специальные уполномоченные достигли форта, открыв конференцию пять дней спустя, чтобы достичь "длительного мира". Тейлор был восхищен. Прибыл не только Красное Облако, но и Старик, Боящийся Своих Лошадей и Красный Лист. Примирённый Пятнистый Хвост был одним из представителей брюле, в то время как шайенны и арапахо имели собственные маленькие делегации. Тейлор с энтузиазмом открыл совет, заверив индейцев, что правительство не имело никаких намерений покупать их земли; его единственным желанием было "установить мирные отношения", и "строить и использовать через их страну такие дороги, которые были необходимы для обслуживания эмигрантов". Это довольно неопределённо относилось к Тропе Боземана, или Дороге Реки Паудер. Фактически, Красное Облако и другие индейские лидеры на конференции не были информированы о плане улучшить или укрепить Тропу Боземана.
Уверенность федерального правительства в новой мирной политике привела к мысли, что простая реорганизация сил сделает достаточный шаг для открытия страны реки Паудер для неудержимых золотоискателей Монтаны. С этой целью был организован Отдел Платт, и полковник Генри Каррингтон, осторожный гарнизонный офицер без опыта в индейской войне, был назначен ответственным за недавно установленный ''Горный Район". Правительство приказало, чтобы Каррингтон взял Второй Батальон 18-ого Пехотного полка из форта Керни и отправился в страну реки Паудер. Там он должен был преобразовать Тропу Боземана в хорошую дорогу, связывающую Орегонскую Тропу с новыми золотыми приисками Монтаны. Никаких проблем от сиу не ожидались.
Но 13 июня мирный совет в форте Ларами был неожиданно прерван. Красное Облако, только что возвратившийся от истоков Уайт-Ривер, где он собрал больше сиу для конференции, столкнулся с полковником Каррингтоном, который вёл свой отряд по Норт-Платт к Тропе Боземана. Неудачный выбор времени Каррингтона, возможно, был самым неприятным моментом; когда Красное Облако узнал о миссии Каррингтона, он был оскорблен.
Ярость Красного Облака, фактически, закончила конференцию. Согласно одной версии, когда он услышал о миссии Каррингтона, то спрыгнул с платформы, на которой стоял, схватил винтовку, и, сердито указав на неё, сказал, "С этим и Великим Духом, которому я доверяю". Жена одного из лейтенантов Каррингтона также красочно описала вспышку Красного Облака. Разгневанный лакота набросил одеяло, рассказывала она, и отказался быть представленным Каррингтону, сердито выговаривая изумленному офицеру такие слова: "Большой Отец посылает нам подарки и хочет, чтобы мы продали ему дорогу, но Белый Вождь идет с солдатами, чтобы украсть дорогу прежде, чем индейцы скажут Да или Нет". Джордж Хайд, с другой стороны, настаивает, что удивление Красного Облака, возможно, не было таким неожиданным. По его версии, Каррингтон ранее сообщил дружественному вождю брюле о характере своей миссии, в то время как он и его мужчины были расположены в нескольких милях ниже форта Ларами. Вождь сообщил это другим лагерям сиу рядом с фортом, где Красное Облако, по-видимому, услышало это прежде, чем встретил Каррингтона.
Но свидетельство, которое лучше всего соответствует стилю и индивидуальности Красного Облака, было получено от Уильяма Мерфи, добровольца 18-ого Пехотного полка. Красное Облако, согласно Мерфи, произнёс страстную речь прежде, чем покинул конференцию со Стариком, Боящимся Своих Лошадей и другими индейцами. Он упрекнул специальных уполномоченных в отношении к вождям, как к детям, "притворно ведя переговоры о земле, которую они уже захватили". Он осудил дешёвую обработку его людей: они были вынуждены занять меньшую область на севере, где до сих пор их женщины и дети голодают. Он убеждал своих союзников бороться, чувствуя себя уверенным, что они могли победить. Вероятно, самая важная вещь в его ответной реакции – была настойчивость при представлении всех пунктов в поддержку его позиции перед принятием ответных мер против любого вторжения на территорию сиу.
Когда Красное Облако и его сердитые последователи направились на север в страну реки Паудер, они представляли самых важных участников неудавшейся конференции. Их эмоции были столь же высоки, как у шайеннов и арапахо восемнадцатью месяцами ранее, когда они услышали о Сэнд-Крик. Хотя все еще уважаемый Старик, Боящийся Своих Лошадей, был с ним, Красное Облако теперь был бесспорным лидером для большинства оглала; даже молодые и более воинственные воины обращались к нему за руководством.
В течение следующих шести месяцев, лакота реки Паудер под руководством Красного Облака развязали партизанскую войну; нападения с участием огромного числа воинов, типа Моста Платт, больше не повторялись. Фактически, большинство сиу, кроме случайных набегов, вели довольно традиционную жизнь. Танец Солнца был проведен спустя несколько недель после краха конференции в форте Ларами. Осенью была проведена традиционная большая охота на бизонов. В течение последних месяцев 1866г, Красное Облако и Человек, Боящийся Своих Лошадей, проводили большую часть времени, расположившись на реке Тонг; с ними было пятьсот палаток. Другой лагерь "враждебных", как теперь военные называли их, был на реке Паудер, к северу от Клэр-Крик. Среди них было множество рассерженных северных шайеннов и северных арапахо; арапахо, под руководством однажды мирного Знахаря, были неохотно втянуты в эту, по существу ссору лакота, из-за неожиданного нападения солдат Коннора в предыдущем году.
Но становилось все более очевидно, что Красное Облако говорил серьезно. Он и Человек, Боящийся Своих Лошадей, отправились посетить кроу, чтобы получить их поддержку против армии; они обещали возвратить кроу охотничьи земли в качестве награды за сотрудничество. По словам Джима Бриджера и Билли Вильямса, двух легендарных горцев, теперь служивших армейскими скаутами, вожди кроу сказали им, что некоторые молодые воины рассматривали предложение сиу. Во время одного из посещений лагеря кроу, Человек, Боящийся Своих Лошадей, убеждал этих потенциальных союзников подождать перед началом любых действий, потому что он получил немного дорогого табака из форта Ларами – жест, сделанный в защиту мира. Он хотел сначала пойти в форт, чтобы узнать возможности для решения конфликта.
Тем временем, после неудачных переговоров, специальный уполномоченный Тейлор попытался сделать хорошую мину. В своём сообщении руководству он обвинил Красное Облако в неудаче переговоров в форте Ларами и пробовал изолировать военного вождя оглала и его общину от других лакота. Красное Облако был назван главой приблизительно 250 "отчаянных сорвиголов различных племен сиу", известных как Плохие Лица, которые составляли только одну восьмую общего количества оглала и брюле, вовлеченных в эти события. Отказавшись признавать власть большинства других общин реки Паудер, они были ответственны за большинство ограблений, которые произошли, начиная с неудачной конференции в форте Ларами. Стремясь впечатлить федеральные власти в Вашингтоне, Тейлор убедил множество дружественных индейцев подписать это соглашение. Такие "дружественные", как Большой Рот и Синий Конь из Ларамийских Бездельников, наряду с Быстрым Медведем, лидером мирной общины брюле Маис, были убеждены поставить свои знаки в соглашении. Но Пятнистый Хвост считался его самым важным призом, даже притом, что этот вождь брюле был передан миру, и намного больше интересовался охотой к югу от Платт, чем страной реки Паудер. Успеху Тейлора прежде всего способствовала финансовая поддержка федерального правительства: сиу предлагали ренты, составляющие семьдесят тысяч долларов в год в течение двадцати лет, в то время как шайеннам предлагали пятнадцать тысяч долларов в год в течение того же самого периода.
Тем временем полковник Каррингтон не обращал никакого внимания на надвигающуюся опасность, вызванную срывом конференции в форте Ларами. Только с семьюстами пехотинцами, включая членов его батальона, он решительно прошел к форту Рено после неприятной встречи с Красным Облаком. Форт Рено был построен генералом Коннором, который не мог подчинить сиу с отрядом в три раза большим, чем у Каррингтон. Прибыв в пост, полковник спокойно зачитал инструкции каравану, ожидавшему военного эскорта для сопровождения к золотым приискам Монтаны. Он убеждал всех золотоискателей оставаться близко друг к другу и избегать конфронтации с индейцами. Спустя два дня после его прибытия, семеро воинов лакота смело угнали большое стадо лошадей, принадлежащих посту.
Каррингтон оставил форт Рено 10 июля и прошел приблизительно сорок миль на север к высокому плато между развилками Пайн-Крик. Там он начал строить пост, где мог защитить путешественников на Тропе Боземана. За три дня марша он не встретил ни одного индейца. Вскоре после его прибытия появился посыльный дружественных шайеннов, чтобы спросить о его намерениях. Каррингтон пригласил этого шайенна и остальных его соплеменников прийти и обсудить участок форта Фил Керни, названного в честь генерала Северян, убитого во время Гражданской Войны. Два дня спустя прибыли мирные шайенны, возглавляемые Черным Конём и Тупым Ножом. Они создали Каррингтону и его людям множество причин для волнения. Индейцы нарисовали суровую перспективу мира. Сиу уже посетили их и предупредили, насколько предательскими могут быть белые. Сиу также попытались заставить шайеннов присоединиться к кампании Красного Облака, чтобы закрыть Тропу Боземана. Хотя Каррингтон с сочувствием отнёсся к тяжелому положению шайеннов, он не чувствовал большой угрозы. Однако он дал им продовольствие, табак и обещание помощи, если они будут атакованы сиу.
Эти дружественные шайенны заплатили за это посещение. После встречи с Каррингтоном, они столкнулись с воинами Красного Облака в близлежащем торговом посту Пете Гасто (лучше известном как "Француз Пете"). Черный Конь сказал лакота, что они были в лагере полковника Каррингтона и вели мирные переговоры. Однако он не сказал, что он и Тупой Нож предложили Каррингтону в помощь сто молодых воинов. Надеясь умиротворить сиу, Черный Конь также сказал, что в форте Ларами присутствовали лакота, желающие подписать новый мирный договор. Но сиу видели в этом посещении предательство; они отхлестали шайеннов по спинам и лицам луками. Шайенны, вероятно одни из самых жестоких индейцев Великих равнин, были превзойдены численностью, и снесли оскорбление в полной тишине. Перед уходом из лагеря Гасто, они предупредили старого торговца, что он также находился в опасности. Но Француз Пете, который был женат на женщине сиу, был слишком беспечен, чтобы выступить немедленно; как последствие, он и все его мужчины были убиты на следующий день.
Предупрежденный теми же самыми шайеннами, Красное Облако послал воинов, чтобы остановить передвижение по Тропе Боземана. В то же самое время Каррингтон начал укреплять свою незначительную позицию в форте Фил Керни. Он стремился быстрее закончить частокол – огромный участок, охватывающий семнадцать акров. Чтобы усилить свою позицию на Тропе Боземана, он послал две роты пехоты в опасный поход на север, к горам Бигхорн, чтобы построить там другое укрепление. Успешно избежав отрядов Красного Облака, 12 августа солдаты быстро начали строительство нового поста в южной Монтане – форта Смит. Теперь было три поста для охраны Тропы Боземана: форт Рено, форт Фил Керни и форт Смит.
Но подвижность Каррингтона в стране реки Паудер начала быстро уменьшаться к концу лета. Сиу ежедневно нападали на путешественников на Тропе Боземана. Время от времени они даже осаждали форт Фил Керни и форт Смит; караваны фургонов, колонны солдат и даже лесорубы подвергались опасности в пределах вида этих постов. Все же Каррингтон оставался удивительно безмятежным; в своих сообщениях руководству он не выказывал никакой тревоги. Хотя он действительно просил подкрепление, он честно полагал, что мог добиться своей цели только с одним дополнительным батальоном.
Хотя Каррингтон был удовлетворен, популярный генерал Гражданской Войны Уильям Текумсе Шерман, теперь командующий Военного Отдела Миссисипи, не был спокоен; он отправил целый полк из Сент-Луиса, чтобы усилить сомнительное положение Каррингтона в восточном Вайоминге. С Красным Облаком, очевидно организующим лакота и их союзников к войне в полном масштабе, уязвимость Каррингтона вызывала возрастающее беспокойство в армии.
Новый гарнизон Каррингтона в краю гор Бигхорн едва был готов к наступательной войне. Большинство солдат в форте Фил Керни, фактически, были новобранцами. Только двести пехотинцев полковника могли ездить верхом – слабость, которую признавал сам Каррингтон – "из пехотинца плохой наездник". Недостаток подвижности войск был особенно важен из-за огромной области под их контролем. Кроме того, войска Каррингтона были вооружены, прежде всего, старыми, гладкоствольными винтовками Спрингфилд, которые были непригодны для конной войны даже с тем небольшим числом огнестрельного оружия, которым обладали сиу. Было только двенадцать офицеров под командой полковника, двое из которых обучали новобранцев. К счастью для безопасности неопытных войск, Каррингтон больше поддерживал защитные функции. Фактически, он предпочел гарнизонную службу выходу в поле. Его любовь к деталям военной жизни была общеизвестна; одной из его главных беспокойств в течение этого кризиса было стремление запретить солдатам находиться на недавно засеянной траве в форте Фил Керни. Во многом, характер полковника хорошо подходил к новой мирной политике Вашингтона.
Но Красное Облако был также осторожен. Несмотря на сильное желание многих молодых воинов немедленно напасть на армию, Красное Облако стремился сдерживать порывистые души. Он также с максимальной возможностью хотел поддержать традиционный образ жизни лакота, даже перед лицом надвигающейся войны. Таким образом, Танец Солнца должен был предшествовать любому большому столкновению. Осенняя охота должна была закончиться перед началом любого большого нападения. Действительно, стратегия сиу в декабре в основном состояла в создании опасности передвижения на Тропе Боземана насколько это возможно. Однако уже летом 1866г кроу и дружественные шайенны сообщили, что лакота и их союзники планируют большие нападения на форты Керни и Смит.
В течение лета и осени 1866г Красное Облако принимал участие в большинстве главных действий, чтобы разрушить план правительства по строительству безопасной федеральной дороги через страну реки Паудер. В июле он возглавил военный отряд, напавший на золотоискателей около форта Рено. 6 декабря, старый воин пытался завлечь солдат Каррингтона в засаду почти у самых стен форта Керни; действительно, Красное Облако был замечен на холме, руководящий сражением различными сигналами. Даже притом, что его засада не удалась, это показало некоторую уязвимость войск в форте Керни, а именно, небрежное рвение многих солдат преследовать врага даже в хорошо-защищенные индейские цитадели.
21 декабря воинам Красного Облака представился новый шанс нанести удар перед наступлением более серьезной погоды. Индейцы решили атаковать отряд лесорубов – более восьмидесяти человек, включая группу солдат, посланных полковником Каррингтоном для эскорта. Лакота и их союзники полагали, что гарнизон форта Керни будет преследовать любой индейский отряд, который попытается атаковать караван лесорубов. Двумя днями ранее, военный эскорт почти удалось заманить за горный хребет, известный как Лодж Трейл Ридж, позади которого большой военный отряд ожидал их в засаде. Таким образом, нападение стало для сиу главным приоритетом.
Нападение было формальным делом, типа того, которое произошло на Мосту Платт. Подобно той кампании, эту также возглавили старшие вожди. Участников похода тщательно охраняли военные общества, чтобы засада не дала осечки из-за преждевременных действий. Основная задача была возложена на приманку, которая состояла из шести лакота, двух шайеннов и двух арапахо. Бешеному Коню была оказана честь возглавить отряд. Его выбор был естественным, учитывая факт, что его наставник, уважаемый лидер миниконжу Высокий Позвоночник, был разработчиком стратегии. Другим важным участником был лидер северных шайеннов Две Луны, заявление которого станет основанием для большой части доказательств главной роли Бешеного Коня в этом нападении сорок шесть лет спустя.
Роль Красного Облака в этом сражении, которое белые позже назовут Резней Феттермана, всегда была окутана противоречиями. Вождь до самой смерти наставал, что был непосредственным участником. Кроме того, множество оглала, утверждавших, что Высокий Позвоночник был главным военным стратегом, позже подтвердили заявление Красного Облака об его участии. Большинство миниконжу, однако, категорически отрицали, что он вообще присутствовал. Что касается историков, многие из них в тот день поместили его на реке Тонг, направляющего всю кампанию против армии.
Когда большой отряд лесорубов был атакован в этот холодный декабрьский день, Каррингтон, оставаясь верный своим убеждениям, приказал капитану Джеймсу Пауэллу освободить осажденный караван. Но он настоял, чтобы Пауэлл не преследовал нападавших за Лодж Трейл Ридж. Это было обычное предостережение, которому этот офицер следовал двумя днями ранее в ответ на другое нападение. Но прежде, чем капитан Пауэлл смог выступить, молодой капитан Уильям Феттерман, который прибыл в форт 3 ноября с отрядом конницы, выступил вперед, настаивая, что ему было присвоено внеочередное звание во время Гражданской Войны, и он должен вести команду. Но Каррингтон сомневался в способностях Феттермана. Этот молодой офицер со щёгольскими бакенбардами Золотой Молодёжи хвастался, что сможет победить всё племя сиу с восьмьюдесятью солдатами. Кроме того, он постоянно критиковал благоразумный курс Каррингтона. К сожалению, Каррингтон, не имея другой альтернативы, исполнил настойчивые требования Феттермана. Даже в этом случае, он предупредил Феттермана, как он предупреждал Пауэлла, не пересекать Лодж Трейл Ридж.
Когда Феттерман оставил форт, он имел приблизительно восемьдесят человек под своей командой. Уверенный в себе и открыто презирающий индейских воинов, Феттерман был совершенным кандидатом для засады. Он не смог сопротивляться колкостям и непристойным жестам отряда приманки. Феттерман безрассудно преследовал Бешеного Коня, опрометчиво перейдя Лодж Трейл Ридж. Его уверенная игра закончилась позади хребта, где он и его мужчины растянулись почти на милю, а его конница существенно опередила пехоту. С обеих сторон этого безлесного хребта индейцы скрывались в траве или позади камней. Когда отряд приманки достиг конца хребта, теперь названного в честь Феттермана, или Хребтом Резни, лакота, шайенны и арапахо, ожидающие в засаде, забросали своих удивленных жертв большим числом смертоносных стрел.
Меньше чем за полчаса все люди Феттермана были убиты. Феттерман, который отчаянно пытался прорваться с группой кавалеристов, был обнаружен мёртвым у груды камней, рядом с капитаном Фредериком Брауном, другим опрометчивым воякой. Многие историки заключили, что Феттерман и Браун застрелили друг друга, чтобы избежать пыток от рук индейцев. Однако хирург форта, который сообщил о пулевом отверстии на левом виске Брауна, не упомянул о такой ране на голове Феттермана. Американский Конь, близкий товарищ Красного Облака и женатый на одной из его дочерей, настаивал, что это он убил самонадеянного Феттермана, сбив его с лошади боевой дубинкой, и затем перерезав ему горло ножом. Фактически, хирург обнаружил порез на горле и шее Феттермана, настолько глубокий, что он достигал его шейных позвонков. Любопытно, Красное Облако, в своём интервью, данном сорок лет спустя, не мог вспомнить, что его друг, Американский Конь, был там, подняв вопрос об их взаимном участии.