На медицинских сестер возложен огромный общественный долг – забота о сохранении здоровья людей и возвращении в строй заболевших, т.е. им поручено физическое здоровье и жизнь человека. Взаимоотношения медицинских сестер с пациентами в отделении реанимации и интенсивной терапии имеют свои особенности. Пациенты, поступающие сюда, как правило, находятся в тяжелом состоянии. Уже сам факт срочной госпитализации большинству пациентов наносит большую психическую травму, вызывает серьезные опасения за жизнь, кажущееся или действительное крушение жизненных планов и надежд. Слово «реанимация» часто действует на больных устрашающе. Кроме того, моральные переживания у них нередко сочетаются с тяжелыми физическими страданиями.
Термин «медицинская деонтология» ввел в здравоохранение и раскрыл его содержание известный хирург Н.Н. Петров. В книге «Вопросы хирургической деонтологии» он определяет понятия этики и деонтологии следующим образом: этика, по его мнению, рассматривает вопросы, связанные с личными качествами врача и медицинской сестры, их моральным обликом, а медицинская деонтология касается этических норм выполнения медработниками своих профессиональных обязанностей. Иными словами, под этикой следует понимать учение о нравственности медработника и нормах его поведения, что же касается медицинской деонтологии, то это – учение о должном поведении медицинского работника в процессе оказания им медицинской помощи. Исходя из этого, медицинскую деонтологию следует рассматривать как часть медицинской этики.
Выдающаяся роль в определении основных проблем медицины принадлежит основоположнику научной медицины древнегреческому врачу Гиппократу. Идеи, изложенные им в знаменитой «Клятве», в книгах «О враче», «О благоприличном поведении» и др., не утратили своей актуальности и в наши дни. Лучшие представители мировой медицины считали себя наследниками нравственных принципов этого величайшего врача древности. Современно звучат и сейчас слова, сказанные великим древнегреческим врачом: «Я направлю режим больных к их выгоде сообразно с моими силами и моим разумением, воздерживаясь от причинения всякого вреда и несправедливости… В какой бы дом я ни вошел, я войду туда для пользы больного, будучи далек от всего намеренного, неправедного и пагубного… Что бы при лечении, а также и без лечения, я ни увидел или ни услышал касательно жизни людской из того, что не следует когда-либо разглашать, я умолчу о том, считая подобные вещи тайной».
Отечественная медицина, начиная с древнейших времен и до наших дней, всегда утверждала высокие нравственные принципы как непременную основу всей врачебной деятельности.
Одним из первых отечественных врачей, отметивших особое значение нравственных принципов во врачебной деятельности, был Данила Самойлович, который подчеркивал, что сама сущность медицинской деятельности предполагает обязательное наличие в характере врача и медицинской сестры таких нравственных качеств, как искренность, правдивость, отзывчивость, простота. Он страстно клеймил скупость и жадность, считая их наибольшим позором для медика, призывал своих многочисленных учеников быть милосердными, сочувствующими, любить своего ближнего, как самого себя. Пропагандистом нравственных принципов в отечественной медицине был известный врач М.Я. Мудров – основоположник отечественной клинической медицины. В своих работах «Слово о благочестии и нравственных качествах гиппократова врача» и «Слово о способе учить и учиться медицине практической или деятельному врачебному искусству при постелях больных» М.Я. Мудров на целую эпоху опередил своих современников, например, в понимании роли психологического воздействия врача на больного. До него никто так образно не писал о «…душевных лекарствах, которые врачуют тело. Они почерпаются из науки мудрости, чаще из психологии. Сим искусством печального утешишь, сердитого умягчишь, нетерпеливого успокоишь, бешеного остановишь, дерзкого испугаешь, робкого сделаешь смелым, скрытого откровенным, отчаянного благонадежным. Сим искусством сообщается больным та твердость духа, которая побеждает телесные боли, тоску, метание и которая самые болезни тогда покоряет воле больного».
Дальнейшему развитию нравственных принципов во многом способствовали взгляды выдающегося русского терапевта С.П. Боткина, презиравшего невежество и самомнение, требовавшего от медицинских работников скромности. Он акцентировал внимание на том, что для того, чтобы быть хорошим врачом, «необходимо иметь истинное призвание к деятельности практического врача, чтобы сохранить душевное равновесие при различных неблагоприятных условиях его жизни, не впадая при неудачах в унынье или самолюбование при успехах. Нравственное развитие врача-практика поможет ему сохранить то душевное равновесие, которое дает ему возможность исполнить священный долг перед ближним и перед родиной, что и будет обусловливать истинное счастье его жизни». Именно С.П. Боткин первым в отечественной медицине поставил вопрос о необходимости создания своеобразного нравственного кодекса русского врача.
Наиважнейшая проблема современной медицинской этики состоит в том, что охрана здоровья должна быть правом человека, а не привилегией для ограниченного круга лиц, которые в состоянии себе ее позволить. Сегодня, как впрочем, и ранее, медицина не идет по этому пути. Однако эта норма как нравственное требование должна лежать в основе профессиональной деятельности медицинского работника, которому по роду своей профессии приходится взаимодействовать с большим количеством совершенно разных людей, и каждый из них должен рассматриваться как равный в том, что связано с его достоинством, свободой, индивидуальностью.
Интересы здоровья требуют правды в помыслах, словах, поступках каждого человека, особенно во взаимоотношениях медика и больного. Большинство больных откровенно, точно, правдиво рассказывают об истории развития, динамике проявления своей болезни, душевном состоянии, об интимной, семейной жизни, нравственно-психологическом климате и профессиональных вредностях. Конечно, субъективные психологические реакции больного при этом могут быть чрезвычайно вариабельными, от адекватно позитивных до неадекватных, негативных, обостренных, злобно-раздражительных. Редко больные расценивают педантичность медицинских работников в общении с ним как недозволенное, а то и жестокое равнодушие, и любопытство как бестактность и бесцеремонность. Чаще стремятся более искренне информировать врача, доверительнее рассказывать о себе ему, чем любому другому человеку. Мотивы к добросовестному откровению очевидны и больной отчетливо осознает: сведения, которые стремится получить от него врач, послужат надежным фундаментом правильного диагноза, верного определения компенсаторных возможностей защитных сил организма и назначения обоснованного лечения. Однако некоторые пациенты искажают информацию ненамеренно, подсознательно из-за неопытности, застенчивости, стыдливости, боязни медицинской «агрессии» при исследовании и лечении, а также в связи со скрытым, типичным течением болезни. Особую группу составляют лица низкой культуры – аморальные, лживые, корыстные, алчные, симулянты и т.д.
Начавшаяся в 60-е гг. научно-техническая революция позволила медицине сделать стремительный рывок. Появились новые мощные лекарственные средства, новые диагностические лечебные установки и приборы, появилась возможность пересаживать органы и ткани, искусственно оплодотворять женщин, страдающих бесплодием, лечить генетические болезни и реанимировать человека. Все это потребовало пересмотра принципов медицинской этики. Для нее было предложено новое название – биоэтика. Этот термин ввел в 1971 г. В. Поттер, понимая биоэтику как «науку о выживании и улучшении условий жизни», как дисциплину «определяющую меру ответственности тех, кто принимает решение о выборе метода лечения и о применении научных знаний на практике». Международная ассоциация биоэтиков, созданная в 1991 г., дает следующее определение: «Биоэтика – это учение о социальных, правовых и этических последствиях, связанных с применением новых биомедицинских технологий». Биоэтика не отрицает норм и принципов общечеловеческой и медицинской этики и деонтологии – своих предшественников, наоборот, обращаясь к ним, она поднимает на новую высоту вопрос о правах человека, в том числе о праве на адекватную медицинскую помощь, каким бы тяжелым недугом ни страдал человек. Она защищает пациента от зла, которое мог бы причинить медицинский работник, вооруженный новыми технологиями. Помимо закона «не вреди», требует соблюдения принципов справедливости и правдивости. Наряду с этим биоэтика подчеркивает зависимость здоровья человека от окружающего мира и должна научить врача, медсестру, фельдшера, не только самим жить в гармонии с этим миром, но и помочь человечеству передать этот мир в сохранности грядущим поколениям. В условиях новых медицинских технологий биоэтика позволяет не только использовать достижения научно-технического прогресса на благо человека, но и предупредить практического врача, ученого медика, среднего медработника о недопустимости нанесения вреда человеку, его потомству, окружающему миру, заставляя испытывать «благоговение перед жизнью».
Очень трудной задачей для медицинской сестры является поведение у постели тяжелобольного.
В связи с этим трудно переоценить роль медицинской сестры, длительно остающейся наедине с такими больными, в создании благоприятного психологического климата в палате, укреплении веры больных в свои силы и всегда живущей в них надежды на выздоровление.
Между тем в отделениях интенсивной терапии, оснащенных разнообразной и все усложняющейся диагностической аппаратурой, при определенных условиях создается опасность ослабления непосредственных контактов медицинского персонала с больным. Внимание к приборам и аппаратуре иногда заслоняет личность больного и его переживания. Сейчас все чаще говорят об опасности техницизма, «дегуманизации» и «деперсонализации» медицины. Иногда даже забывают просто по-человечески поговорить с больным, ободрить его. Известный терапевт В.X. Василенко шутливо заметил, что иногда ленты многочисленных графических методов оплетают медицинских работников, «как змеи Лаокоона и его сыновей». Тяжело больному человеку нельзя дать понять, что состояние его безнадежно. В этом отношении не лишен основания афоризм: «Нет безнадежных больных, есть безнадежные врачи».
При установлении контакта необходимо понять переживания больного и сочувственно принять их. Большое значение имеет готовность медицинского работника к состраданию. Сочувственный отклик на жалобы больного, стремление по возможности облегчить его болезненные переживания порой оказывают не меньшее лечебное действие, чем назначение медикаментозных средств, и вызывают горячую благодарность со стороны пациентов. Иногда важно просто выслушать больного, но не формально, а с элементами эмпатийного участия, соответственно реагируя на услышанное. Умение слушать является одним из важных свойств хорошего медицинского работника. Умение выслушать больного помогает получить самую необходимую информацию о больном. Кроме того, во время беседы больной успокаивается, снимается его внутренняя напряженность.
В отделении интенсивной терапии больные должны всегда встречать доброжелательное, вежливое и тактичное отношение. Все медицинские манипуляции нужно выполнять с «мягкой настойчивостью», уверенно, без тени растерянности и испуга в глазах, какая бы обстановка ни возникла.
Отношение среднего медицинского работника к больному всегда должно быть источником положительных эмоций. Конечно, неприемлемо и стандартное, «дежурное» успокоение без учета личности, возраста, состояния, общей культуры больного. То, что достаточно для психотерапии одному больному, у другого может вызвать лишь недоверие и раздражение. Особенно болезненно многими тяжелобольными воспринимается неоправданный и недостаточно аргументированный оптимизм. В таких случаях нужно с должным тактом и осторожностью ориентировать больного на то, что заболевание достаточно тяжелое и потребует продолжительного лечения. При этом всегда следует подчеркнуть благоприятный прогноз болезни.
Всегда нужно помнить, что больные остро воспринимают любые выражения и отдельные слова относительно их болезни и состояния. Вот почему нужно избегать произносить у постели больного непонятные для него профессиональные термины и суждения. Служебные разговоры следует вести за пределами палаты. Напротив, больному бывает полезно услышать о положительных изменениях в его состоянии, благоприятных сдвигах в объективных данных и даже результатах некоторых анализов. Следует помнить, что больной внимательно следит не только за содержанием разговора, касающегося его заболевания, но также обращает внимание на мимику, жестикуляцию и интонацию, сопровождающие беседу. Поэтому врач и сестра должны быть в некоторой мере актерами, умеющими убедительно внушить больному нужную информацию.
Большое эмоциональное и деонтологическое значение имеют правильная и четкая организация и порядок в палате интенсивной терапии. Наряду с чуткостью и внимательностью к больным должны иметь место умеренная строгость и постоянная четкость в работе. Деловитость и уверенность медицинской сестры также оказывают благотворное влияние на психику больного, порождают уверенность, что он правильно лечится. Непомерная мягкость так же вредна, как и неоправданная суровость.
Дежурная медицинская сестра должна ограждать палату интенсивной терапии от излишних посетителей, в том числе и из числа медицинского персонала, так как больные устают от однотипных вопросов, а нередко они вызывают у астенизированных больных раздражение. Как правило, родственники и другие посетители к таким больным не допускаются. В тех случаях, когда делается исключение, врач или медицинская сестра должны разъяснить посетителю, каких тем не следует касаться в разговоре. Бывают случаи, когда посетители сообщают больным печальные или раздражающие их новости, что может резко ухудшить их состояние.
Медицинская сестра в отделении интенсивной терапии круглосуточно находится рядом с пациентами. Она должна не только внимательно следить за их состоянием, но и активно интересоваться их самочувствием, их нуждами и быть всегда готовой своевременно обеспечить необходимую помощь. Очень хорошо, если больные ждут и желают прихода медицинской сестры.
Чуткость, человечность, простота в обращении, знание дела – вот залог подлинного профессионализма медицинского работника. Это и составляет суть этики и деонтологии медицинской сестры отделения интенсивной терапии.
Выводы
1. Научно-технический прогресс и современные медицинские технологии обязывают сестру-анестезиста быть в курсе всего нового в области анестезиологии и реанимации, хирургии и терапии, знать нормативные акты в области асептики, стерилизации, обслуживания аппаратуры, ухода за пациентами.
2. На стандартные функции сестры накладываются дополнительные требования, связанные с разработкой и совершенствованием новых методик проведения различных манипуляций.
3. Для медицинской сестры главным условием достижения общей цели в сложной, многопрофильной деятельности является профессиональная подготовка, соответствующая профессиональная компетентность.
4. Внедрение в повседневную работу новых медицинских технологий обусловило изменение труда медицинской сестры. Потребовалось освоение специальной современной аппаратуры, приобретение навыков при подготовке и работе с новыми расходными материалами, использование современных дезинфектантов.
5. Внедрение современных принципов ухода за внутрисосудистыми катетерами в практическую деятельность лечебных учреждений, разработка общепринятых стандартов позволит существенно снизить частоту осложнений, связанных с катетерассоциированной инфекцией.
6. В своей работе сестры отделения анестезиологии и реанимации в согласии с этическим кодексом медсестры России следуют принципам этики и деонтологии партнерства, конфиденциальности, индивидуального подхода к пациентам и уважительного отношения к личности.
Библиография
1. Абубакиpова А.М., Кулаков В.И., Баpанов И.И. Аутодоноpство в акушеpстве и гинекологии // Акушеpство и гинекология. – 1996. – №2. – С. 6–7.
2. Андреева П.С., Френзель А.А. Неотложная помощь в терапии и хирургии. – Ростов-на-Дону: Феникс, 1999. – 267 с.
3. Баpкаган З.С. Узловые вопpосы комплексной теpапии остpого и подостpого ДВС-синдpома // Вестник интенсивной теpапии. – 1992. – №1. – С. 11–17.
4. Бахман А., Костюченко А.Л. Искусственное питание больных: справочное руководство по энтеральному и парентеральному питанию. – М.: БИНОМ, 2001. – 193 с.
5. Бояринов Г.А. Анальгезия и седация в интенсивной терапии. – Н. Новгород: НГМА, 2007. – 112 с.
6. Брико Н.И. Контроль внутрибольничных инфекций. – М.: Русский врач, 2002. – 96 с.
7. Ведение больных общехирургического профиля в послеоперационном периоде/ Т.П. Макаренко, Л.Г. Харитонов, А.В. Богданов. – 2-е изд., перераб. и доп. – М.: Медицина, 1989. – 352 с.
8. Гельфанд Б.Р. Анестезиология и интенсивная терапия. – М.: Медицина, 2006. – 576 с.
9. Гордиенко Е.А., Крылов А.А. Руководство по интенсивной терапии. – Л.: Медицина, 2007. – 320 с.
10. Городецкий В.М. Тpансфузиологические аспекты интенсивной теpапии остpой кpовопотеpи. – В кн.: Hовое в тpансфузиологии. – Оpел, 1994. – Вып.5. – С. 6–12.
11. Гуменюк Н.И., Киркилевский С.и. Инфузионная терапия. – М.: Медицина, 2004. – 208 с.
12. Еpофеев В.В., Бутpов А.В., Шаpма Б.P. Оптимизация антибактеpиальной теpапии у больных в отделении pеанимации // Вестник интенсивной теpапии. – 1995. – №2. – C. 37–41.
13. Жизневский Я.А. Основы инфузионной теpапии. – Минск: «Вышэйшая школа, 1994. – 288 с.
14. Заболотских И.Б. Послеоперационная тошнота и рвота. Механизмы, факторы риска, прогноз и профилактика. – М.: Практическая медицина, 2009. – 96 с.
15. Зильбер А.П., Шифман Е.М. Акушерство глазами анестезиолога. – М.: Медицина, 1997. – 397 с.
16. Иваницкая Л.П., Носик Д.Н., Бибикова М.В. Социальные проблемы и новые подходы к профилактике и лечению ВИЧ-инфекции и СПИДа // Вестник Российского гуманитарного фонда. – 1999. – №4. – С. 149–157.
17. Инфекционный контроль в хирургии / А.А. Шалимов, В.В. Грубник, А.И. Ткаченко и др. – Киев, 2001. – 182 с.
18. Кампф Г. Гигиена рук в здравоохранении. – Киев: Здоров`я, 2005. – С. 203–222.
19. Кассиль В.Л. Методы и pежимы искусственной вентиляции легких у больных с длительной комой и в период выхода из нее // Вестник интенсивной теpапии. – 1993. – №1. – С. 43–46.
20. Клигуленко Е.Н. Интенсивная терапия кровопотери. – СПб.: Гиппократ, 2004. – 145 с.
21. Колесниченко А.П. Острый ДВС-синдром при критических состояниях в акушерско-гинекологической клинике. – М.: СпецЛит, 2008. – 110 с.
22. Корячкин В.А. Интенсивная терапия угрожающих состояний. – М.: Медицина, 2002. – 288 с.
23. Корячкин В.А. Интубация трахеи. – М.: Медицина, 2004. – 288 с.