ЛЛЕНН не показалось — яркая вспышка осветила громадный ствол HK45. 0,45-дюймовая пуля пролетела рядом с правым ухом.
Если бы не молниеносная реакция ЛЛЕНН и ее невероятная ловкость, то крохотный, но смертельно опасный кусок металла попал в правый глаз, мгновенно стерев все хит-поинты, которые она так долго восстанавливала.
М быстро качнул рукой и снова наставил пистолет на голову ЛЛЕНН. Для неё время вокруг почти остановилось, словно в замедленной съемке. Она отчётливо видела линию пули и ещё раз крутанулась налево, чтобы уйти из-под огня.
Выстрел. На этот раз пуля сбила с головы ЛЛЕНН любимую вязаную шапочку. Замешкайся она хоть ненадолго, этот миг стал бы для неё последним.
Она поняла, что происходит, но не могла понять, почему это случилось.
М пытался её пристрелить, хотел намеренно убить её, и разрешить всё словами здесь не удастся.
Лицо гиганта, пытавшегося сделать третий выстрел, как всегда было холодным и суровым, и по нему невозможно понять, какие чувства он сейчас испытывает. Да это не так уж и необходимо, всё и так ясно.
Рано мне ещё умирать!
ЛЛЕНН покрепче уперлась ногой в гальку, приготовившись к прыжку. Как только девушка увидела, что третья линия нацелена ей точно в правый глаз, она, коротко выдохнув, отпрыгнула в другую сторону. Если бы она продолжала постоянно уходить влево, то М рано или поздно попал бы.
Пора взяться за дело!
Сейчас ЛЛЕНН могла сделать только одно — воспользоваться своим главным преимуществом, маневренностью и скоростью, чтобы завладеть инициативой и перейти в атаку, пока М целится.
Прыгнув вперед и направо, ЛЛЕНН заметила, как красная линия, пройдя в пяти сантиметрах справа, исчезла. Свистнула пуля, пролетев в сантиметре от P90, болтавшегося на ремне. ЛЛЕНН сделала широкий шаг в сторону и оперлась на правую ногу. До М ей оставалось меньше метра, а до ствола HK45 и того меньше, сантиметров тридцать.
ЛЛЕНН подняла правую руку прямо перед пистолетом, чтобы ударить по нему ладонью, но М отдёрнул оружие и не позволил выбить его из рук. Ладошка ЛЛЕНН задела лишь боковую часть HK45 и большой палец.
М снова наставил ствол пистолета прямо в лоб ЛЛЕНН.
Внезапно розовая девочка залилась смехом. Гигант, смотревший ей прямо в глаза, немедленно нажал на спусковой крючок.
Ничего не произошло.
Гашетка не сдвинулась с места, а следовательно, и выстрела быть не могло. М посмотрел на пистолет широко раскрытыми от удивления глазами — маленький рычажок чуть выше рукоятки находился в верхнем положении.
ЛЛЕНН хотела не выбить HK45 из руки, а поставить его на предохранитель.
И едва М успел это осознать, как жгучая боль разлилась по его правой руке.
Коротко простучал P90, и запястье М пронзили, оставив после себя алые отверстия, три пули.
М закричал от боли; рука разжалась, и пистолет упал, погрузившись в песок.
— Не двигайся.
ЛЛЕНН быстрым движением прижала к шее М Р90.
— М-сан, только попробуй двинуться, и нажму на спуск! Давай, рискни!
Никогда в жизни ЛЛЕНН ещё так не кричала. Часы на её запястье завибрировали, предупреждая о начале сканирования, но сейчас это её ничуть не волновало.
Она планировала выпустить все оставшиеся в магазине сорок семь пуль, превратив всё выше шеи М в кровавое пюре, если он двинется хотя бы на миллиметр. У него наверняка была хорошо прокачана выносливость, но даже он это не переживет.
ЛЛЕНН видела перед собой всё такое же суровое лицо человека, которому она дулом своего пистолета-пулемёта давила на левую сторону кадыка. Широко раскрытые рот и глаза гиганта всё оставались такими же, будто время вокруг остановилось.
— Послушай меня. — улыбнулась ЛЛЕНН. — Прежде всего я хочу сказать спасибо за то, что рассказал, где у твоего пистолета находится предохранитель. Мне это пригодилось, как ты и говорил. Удобная штука, знаешь ли!
М слушал молча.
— Но мне вот что хочется узнать… Почему? Почему ты пытался меня убить? Если тебе и вправду есть что сказать, я тебя выслушаю.
Гигант все так же хранил молчание.
— Мы многого добились, сражались вместе, ты даже меня не раз спасал! И теперь, когда остались только мы и ещё одна команда, ты хочешь меня убить? Ответь: почему? Я не говорю, что мы непременно станем победителями, просто мне непонятно, что заставило тебя напасть. Если ты не мог продолжать участие, можно было просто сказать об это мне, разве я не права?
«Напарник» так и не двигал губами.
— Как хочешь, можешь и дальше молчать. Тогда здесь наши пути расходятся…
ЛЛЕНН сильнее надавила дулом на его шею.
— Н-не-е-е-е-е-е-е-ет! Я не хочу умирать!.. П-п-пожалуйс-с-та… П-погоди… П-прошу… Умоляю! Т-только… Только не стреляй! Не-е-ет! Не надо!
Лишь спустя некоторое время ЛЛЕНН поняла, кто произнес эти слова.
Эти ничтожные вопли, мольбы о пощаде, принадлежали М.
ЛЛЕНН убрала P90 и отпрыгнула подальше, тем самым набрав нужную дистанцию, после чего приставила пистолет-пулемёт к плечу, и прицелилась в лицо М, приготовившись в случае необходимости открыть огонь. Она держала палец на спусковом крючке, постоянно дергающийся круг пули находился чуть выше лица гиганта. М наверняка видел множество линий, направленных в его сторону и, возможно, всё его поле зрения закрывали красные точки.
— П-пр…
Послышался стон, и М медленно начал опускаться на колени. ЛЛЕНН внимательно следила за ним, всё время держа голову на мушке.
Галька просела под громадными коленями. М принял позу сэйдза, хотя ЛЛЕНН и не приказывала сделать это. По-прежнему стоявшую ЛЛЕНН и теперь уже сидевшего на коленях М разделяло три метра.
— П-прошу тебя… Т-только не стреляй… — снова заныл гигант. Он опустил глаза, и теперь его лицо было скрыто широкими полями панамы.
— Не стану, пока ты будешь объясняться. — ответила ЛЛЕНН, продолжая целиться в голову. — Но если ты мне так ничего и не скажешь, я тебя расстреляю.
— Мне все равно осталось немного…
— Ну да, тут ты прав.
— Я умру…
ЛЛЕНН показалось, что с М случилось что-то странное — если раньше он говорил твёрдо и уверенно, как уважаемый взрослый мужчина, то теперь его голос звучал слишком жалобно[47], как будто перед ней сейчас сидел не мускулистый мачо, а нашкодивший мальчишка, и это ощущение не давало ей покоя.
— Что с тобой не так?! Чего ты так унижаешься?
М как будто подменили. Как-то раз Карэн услышала, что можно взять чужую амусферу и контролировать персонажа её владельца, но сама она так ещё ни разу не делала.
— Б-быть не может… Это точно «ты»? — поинтересовалась ЛЛЕНН у своего собеседника.
— Д-да… — продолжал стонать М. — Это «настоящий я»… И если… ты сейчас меня… пристрелишь… то я умру… Мне придет конец…
О чём он вообще говорит?
— Умрёт твой персонаж. В GGO, во время «Схватки отрядов». Здесь нет никакого штрафа за смерть, и даже дропов эквипа здесь не…
— Ты не понимаешь!
М резко поднял голову, и ЛЛЕНН увидела совсем не то, что ей хотелось.
Из его глаз текли слёзы. Две блестящие полоски спускались вниз по лицу сурового вояки, и одно только это очень сильно впечатлило её.
— «Ты не понимаешь»… Что ты имеешь в виду? Что должно случиться?
— Если… я сейчас… умру здесь … То реальный я тоже умрёт!
— Ты там это, головой нигде не стукнулся?..
От слов М ЛЛЕНН вспомнила про самую настоящую смертельную игру — Sword Art Online.
Если память ей не изменяла, то для погружения в неё использовалось устройство под названием нейрошлем, которое было сконструировано так, чтобы оно производило сильный электромагнитный импульс, убивавший игрока, чей персонаж погибал в игре. У людей на головах была самая настоящая мощнейшая микроволновка, и Карэн испытывала настоящий ужас, когда об этом говорили в новостях. Хорошо, что амусфера, устройство нового поколения, не имело такой функции.
— Это не Sword Art Online, здесь такое не происходит, разве не так? Может, ты что-то путаешь, М-сан?
М замолк.
— Ещё несколько минут назад ты сражался как ни в чем не бывало. Тебя даже задели разок…
И тут ЛЛЕНН поняла, в чём была причина такой внезапной смены характера.
— М-сан… Извини, что сую нос не своё дело, но… Что было написано в том письме?
Громила на миг дрогнул, слёзы из глаз потекли ещё сильнее, и даже из носа пошла какая-то слизь.
Разработчикам явно не стоило заходить с воспроизведением эмоций так далеко.
Вместо того, чтобы ответить, он медленно потянулся к наплечному карману, достал оттуда лист бумаги и, сотрясаясь от стыда, протянул ЛЛЕНН.
— То есть ничего страшного, что я прочитаю его? — спросила она, и М кивнул. — Ладно, но не делай никаких резких движений, иначе пристрелю.
После этих слов ЛЛЕНН медленно подошла, по-прежнему целясь в голову, быстро схватила письмо и тут же снова отпрыгнула.
— Сейчас начну. Точно всё нормально?
— Да…
ЛЛЕНН одной рукой развернула письмо, но оно получилось открытым вверх ногами, и она попыталась повернуть его, стараясь не уронить на песок. Держа наготове P90, девушка вытянула бумагу перед собой.
— Начинаю.
Текст был написан по-японски прекрасным, почти каллиграфическим почерком:
«Приветики, М. Бои в самом разгаре, да? Помнишь, я сказала тебе прочитать это письмо ровно через час после начала турнира и ни в коем случае не рвать его на части? Если ты его разорвешь, потом тебя порву уже я».
ЛЛЕНН не ожидала увидеть столь грубые слова. Она поняла, почему М хотел прочитать его именно в три часа дня.
«Ты участвуешь вместо меня, так что веселись, это же всё-таки игра! Если ты где-то налажаешь и подохнешь раньше, чем пройдёт час, я тебя закопаю. Но если вы продержитесь дольше, то это будет круто! Я тебя даже по головке поглажу».
Что же, умри он до прочтения, его бы убили.
Письмо заканчивалось так:
«Если же ты помрёшь сразу после прочтения, я тебя всё равно прикончу. Даже не думай о самоубийстве. Постарайся выжить любой ценой. Если ты не ощущаешь азарт битвы, то о каком удовольствии от неё вообще может идти речь? Ну ладно, не буду тебе мешать. Развлекайся. Почувствуй жизнь на вкус. У меня всё».
ЛЛЕНН пыталась посмотреть на оборотную сторону, но там ничего не было. Она так же ловко сложила письмо и убрала его в карман на поясном ремне, после чего снова взяла P90 в обе руки.
— Чьё это письмо?.. Даже гадать не надо… Пито-сан, да?
— Д-да…
— Ну, сразу чувствовалось, что только такая, как она, могла это написать. — ЛЛЕНН вспомнила улыбающуюся Питоху с татуировкой на лице. — Но знаешь, когда она говорила «убью» и «умрешь», то имела в виду «в игре», разве нет?
В GGO постоянно звучали слова «застрелю», «убью» и «умер», но все они относились к обычным действиям в игре, и никто не задумывался, что под этим подразумевали смерть в реальном мире. Кроме того, здесь не было ни одного игрока, у которого игра и реальность смешались в голове, и никто вокруг не бегал и не орал: «Да знаете ли вы, ребята, что такое смерть?!» или что-то в этом роде.
М поднял свою заплаканную физиономию… и засмеялся:
— А-ха-ха-ха! Ничего ты не знаешь… — на его лице появилась мрачная улыбка.
На мгновенье ЛЛЕНН лишилась дара речи; круг пули возле макушки М начал быстро сокращаться.
— Ч-чего… Чего я такого не знаю?
— Какие у Питоху тараканы в голове. Когда эта женщина говорит, что убьёт тебя, то знай, она покончит с тобой «по-настоящему». Быть убитым «в игре»? Этим ты не отделаешься! Я знаю, что она имеет в виду реальность. Она знает, что рано или поздно я это пойму, и поэтому написала письмо. Она говорит: «Развлекайся», а сама так плохо ко мне относится! Она обожает эту смертельную игру! Даже сейчас её сердце принадлежит этой игре! Ха-ха-ха-ха, такая уж она женщина! А-ха-ха-ха!
От этих слов ЛЛЕНН растерялась. Если Питоху и М хорошо знают друг друга, то что за отношения между ними?
«Мне не нужно ничего знать» — думала она раньше.
Я не хочу ничего знать.
«Хочу узнать, какая Питоху в настоящей жизни» — эта мысль засела у ЛЛЕНН в мозгу.
Я не хочу ничего знать.
Как бы то ни было, ей надо говорить с М.
— М-сан… Если после прочтения письма тебя застрелят «здесь», то «там» тебя убьет настоящая Пито-сан? Я тебя правильно поняла?
— Это я и пытался тебе сказать!
Слова М прозвучали будто крик души. Отчего-то ЛЛЕНН подумала, что в реальной жизни М работает актёром, и сейчас он проявляет своё мастерство во всей красе… Только вот говорил он слишком убедительно и правдоподобно.
Она убрала палец от спускового крючка, круг пули исчез.
— С-спасибо тебе большое… Мне страшно… Я не хочу умирать… — расслабился М, больше не видя перед собой красных линий.
— Тогда зачем ты пытался меня убить?
— Я думал… что стану командиром…
— И что бы ты тогда делал?
— Я хотел сдаться. Она в письме ничего об этом не сказала, и это стало бы моим оправданием.
— Какой ты сообразительный… — саркастично удивилась ЛЛЕНН.
— Я думал, что смог бы потом ей всё объяснить…
Девушка улыбнулась, и в этом явно читалась лёгкая издёвка.
— Ха-а! Похоже, ты совсем недооцениваешь мою ловкость?
— Да. Надо было просто втихую кинуть в тебя плазменную гранату. Теперь жалею, — гигант скорчил серьёзную гримасу.
— Что ж… ладно. Прости, что возвращаю его тебе таким образом.
ЛЛЕНН достала письмо из кармана и кинула его обратно М, а потом взглянула на наручные часы — уже три с половиной минуты прошло с момента сканирования в 15:10. Чтобы убедиться, она достала терминал и включила его.
— Как я и думала.
Появилась только карта без каких-либо меток.
Противники ещё три минуты назад узнали их местоположение и уже, наверно, были на подходе. Будь это хорошо просматриваемая местность, их бы давно снял снайпер. Времени на болтовню не оставалось.
Впрочем, неважно.
ЛЛЕНН положила устройство обратно и снова обратилась к громиле:
— М-сан! Слушай, всё хорошо! С этого момента я буду сражаться в одиночку! М-сан, спрячься где-нибудь, чтобы тебя не убили! Если меня пристрелят, то метка лидера перейдёт к тебе, и ты сможешь сдаться! Спасибо за то, что до сих пор мне помогал! До скорого!
После быстрого прощания она обернулась и побежала. Опасаясь удара в спину, ЛЛЕНН ненадолго спряталась в тени ближайшего камня, после чего снова рванула изо всех сил. Предательского выстрела не последовало.
Раздумывая, куда ей стоит бежать, девушка сказала про себя:
— Я оторвусь по-полной!
Маневрируя между камнями на невероятной скорости, она дотронулась до рации в левом ухе, и выключила её, чего, как она думала, во время «Схватки отрядов» ей не придется делать.
Оставшийся в одиночестве М услышал голос ЛЛЕНН:
— Я оторвусь по-полной!
***
Возвращаясь немного назад во времени, к 15:11...
Там, где асфальтированная дорога от жилой зоны резко переходила в бескрайнюю пустошь, усыпанную галькой, остановился небольшой армейский грузовик. Борта открытого кузова и водительской кабины были укреплены самодельными бронепластинами. Рядом с ним стояли шесть женщин в камуфляже.
У ног самой высокой из них, по прозвищу «Босс», стоял большой рюкзак. Из горловины рюкзака торчал ствол какого-то оружия; на поясе женщины болталась пластиковая кобура с черным автоматическим пистолетом. Заплетенные в косы волосы трепал ветер.
Тяжелым голосом она обратилась к пяти товаркам, выстроившимся рядом с ней в шеренгу:
— Наша последняя добыча в двух километрах к западу! Давайте размажем их!
— О да! Сделаем это, Босс!
Первой ответила Тома, подстрелившая ЛЛЕНН из СВД. Она была высокой и стройной, с длинными чёрными волосами; вокруг пояса крепилось множество подсумков с запасными магазинами для её основного оружия; грудь защищала пуленепробиваемая пластина. Экипировка позволяла ей быстро и легко принять характерную для снайперов позу лёжа.
— А-а-а, я на взводе! Неужели последняя битва!
Следующей отреагировала Софи, которая чуть ли не обнимала свой ПКМ, держа его за ремень. Среди всех остальных она была самой низкой, и её коренастость вместе с суровым лицом делали ее похожей на дворфа из какого-нибудь фэнтези; длинные каштановые волосы были небрежно собраны в хвост. В любой другой игре ей бы отлично подошёл огромный боевой топор, но здесь она поливала врагов свинцом из своего ПКМ; в рюкзаке лежали несколько запасных коробов с патронными лентами к нему и сменные стволы.
— Очень жаль, что после них будет уже не с кем повеселиться! — вторила своей напарнице ещё одна пулемётчица, Роза. На вид она была старше остальных и имела крепкое телосложение. Короткие каштановые волосы и веснушки на лице делали её похожей на мамашу Кураж[48]. На спине у неё висел такой же рюкзак, на котором справа и слева она подвесила по три плазменные гранаты, болтавшихся как бубенцы.
— Ну, дамы, когда выиграем, тогда и будем думать об этом.
В этот раз послышался голос Анны. Навскидку ей можно дать не больше двадцати лет, а может, и того меньше, и в отряде она выглядела моложе всех. Волнистые золотые волосы, прикрытые зелёной вязаной шапочкой, спускались до самых плеч; глаза закрывали чёрные очки. Как и у Томы, у неё была снайперская винтовка Драгунова, только со стандартным четырёхкратным прицелом, а на груди болтался бинокль.
— Я хочу решить исход турнира лично.
Последней ответила Таня, женщина небольшого роста, где-то чуть больше ста шестидесяти сантиметров, с коротко подстриженной серебряной шевелюрой; в острых чертах лица было что-то лисиное. Справа к поясу крепилась пистолетная кобура, как и у Босса (только они имели при себе пистолеты), а в руках она держала российский пистолет-пулемёт ПП-19 «Бизон». По габаритам он уступал автоматам серии АК, а его характерной чертой является цилиндрический шнековый магазин, расположенный под стволом.
У всех девушек в отряде было оружие российского производства. Вообще, в GGO российское стрелковое оружие отличалось от остального по одной причине — за небольшую плату игрок получал очень даже сносное качество. Если принимать во внимание только огневую мощь, то лучшим вариантом было американское или европейское оружие, но если всё же соотносить цену и качество, то российское оказывалось намного выгоднее: можно было приобрести как оружие, так и боеприпасы к нему по сравнительно небольшой стоимости. У разных игроков в GGO было много объяснений, почему так случилось. Одни говорили, что российское оружие в реальности тоже не очень дорогое; другие утверждали, что игра американская, и поэтому здесь оно незаслуженно отнесено к «дешёвкам». Было и третье мнение, которое казалось самым близким к действительности: российские производители отдали лицензию на воспроизведение моделей, выставив за это не такой уж и большой счёт. Без разрешения производителя, будь то оружие, машины или самолёты, использовать их собственность запрещено, и разработчики GGO, которая как раз была известна своим идеальным воспроизведением оружия, получили эти разрешения (пускай даже сеттингом было обусловлено, что это «пушки, чертежи которых утеряны давным-давно»). Лицензия на использование моделей российского производства стоила очень дешёво, а потому и в GGO у него был такой небольшой ценник. Сделано это было ради одной цели — рекламы, и на этом сошлись почти все участники споров. Сами разработчики, компания «Заскер», пока не дали никаких комментариев, так что это были всего лишь предположения, однако американское или европейское оружие в GGO всё равно было популярнее.
Услышав бодрые голоса своих товарищей, Босс одобрительно улыбнулась и тряхнула косами.
— Вот это я понимаю, на взводе так на взводе! Ну что, поохотимся на кролика?!
И тут Анна ни с того ни с сего запела:
— Есть много кроликов в горах…
Остальные начали ей подпевать, и только Тома строго сказала:
— О, эта песня… Съесть много кроликов в горах…
— Да не «съесть», а «есть»! Живут они там! Но, раз они там есть, значит, их захотят съесть! Если их не счесть, значит, можно спокойно ловить и есть! — возразила коренастая пулемётчица Софи.
— Вот оно что! Теперь мне ещё больше хочется его съесть! — хихикнула Тома.
— Ну, вы смотрите: кролик может облезть, так что даже не пытайтесь его съесть, если, конечно, не хотите потом надолго в «будке» засесть!
От шутки Босса все залились громким смехом.
— Покажите мне, как вы умеете охотиться! — Лица женщин вновь стали серьезными. — Этот кролик довольно долго избегал ловушек, так что не упустите его! Только учтите: он умеет кусаться! Вперёд!
— Ур-р-р-а-а-а-а!
Округу огласил боевой клич.
***
Что мне делать, что мне делать, что мне делать, что мне делать?! Что я смогу сделать в одиночку?! Серьезно, что мне делать?!
По пустыне скакал розовый кролик.
ЛЛЕНН взглянула на наручные часы: 15:16. Возможно, враги уже бегут к ней навстречу на всех парах, и могут вот-вот появиться словно из ниоткуда.
ЛЛЕНН резко остановилась и быстро спряталась за ближайший валун. Неожиданно она почувствовала, что её коротко подстриженные волосы коснулись щёк.
Моя любимая!.. Ну, хорошо хоть в лицо не попал.
Она поняла, что своим выстрелом М сбил с головы её любимую вязаную шапочку, и чтобы хоть как-то прикрыть макушку, девушка сняла с шеи бандану и повязала ее на голову. Тут же она вспомнила, в какой же опасной ситуации тогда оказалась, и облегчённо выдохнула. Но вместе с этим она испытывала гордость за саму себя — ей удалось остаться в живых, когда стреляли практически в упор. Собственная ловкость поражала ЛЛЕНН, и теперь она была уверена, что если только удастся разглядеть линии пуль или стволы оружия, то она непременно сможет повторить этот трюк.
Завязывая бандану сзади на узел, ЛЛЕНН подбадривала себя.
Ну-ну! Скоро всё кончится, и я всем им покажу!
Теперь она могла рассчитывать только на себя и на своё оружие — прежде всего, на P90, на горячо любимого Пи-тян, который её ещё ни разу не подвел. Слева на поясе болтались две плазменные гранаты, а сзади прятался нож.
Скоро всё кончится, и я покажу им! Сделаю всё, что в моих силах!
Но… как мне это сделать? Как я сражалась раньше? Как я продержалась? Как я убила тех пятерых?.. Что последние враги обо мне думают? И главное: как они на меня нападут?
Стараясь отвлечься от потока бесконечно возникающих мыслей, ЛЛЕНН снова взглянула на часы — 15:17.
Три минуты до сканирования… Ладно, погнали!
Взяв P90 покрепче, ЛЛЕНН оторвала ноги от гальки и полетела, словно ветер, оставляя за собой множество следов.
Несколько камер, транслировавших турнир, последовали за её крохотной фигуркой.
— Я-я здесь ни при чём! Мне всё равно!
Где-то в пустошах среди булыжников кричал мужчина.
— Никто не знает, насколько эта женщина опасна и страшна! Поэтому я имею право говорить так нагло! Что такого в том, чтобы бояться смерти?!
М продолжал осуждать самого себя, но никто не слышал и не видел его жалкие потуги, и не было никакого смысла снимать его на камеру.
И только дорожка из маленьких следов перед ним устремлялась куда-то вдаль.